Яфкерана-Эгзиэ

Житие преподобного Яфкерана-Эгзиэ (***) пока известно в единственной рукописи в бывшей коллекции d'Abbadie № 56. Оно занимает 43 1/4 листа большого формата, написано прекрасным почерком века XVI-XVII. Рукопись оканчивается словами: «сие написал Фома грешный»... Этот Фома мог быть и автором, и переписчиком; вообще же само по себе это послесловие нам ничего не говорит уже в виду своей краткости. В тексте жития его автор определенно высказывает, что оно написано значительно после смерти святого. Во вступлении он находить не лишним обосновать свое предприятие: «зачем написали это житие, бывшее не в наши дни», а на ff. 27 и 42 ссылается на «свидетелей» и даже приводит рассказы от лица их, но почти не позволяет себе говорить о личных впечатлениях или о своих беседах со святым, если не считать f. 5, где он влагает повествование в его уста, f. 9 v., а также введение, где он говорит, что из множества подвигов святого он опишет только то, что «пришло на язык или попало на глаз». На f. 26 рассказываются события, случившиеся после смерти святого, во исполнение его пророчества. Других рассказов о подобных событиях, напр. посмертных чудесах, столь обычных в житиях, мы здесь не находим, что может косвенно говорить в пользу сравнительной хронологической близости автора жития ко времени жизни святого.

Как и все эфиопские жития, данное изобилует элементом чудесного и не останавливается пред рассказами о наиболее невероятных чудесах (напр. ff. 16, 21, 22, 35 и др.), нередко бесцельных. Много места также отводится повествованию о борении святого с диаволом (ff. 14 и след. 36), что бывает нередко в житиях основателей обителей на новых местах. Уделяется место и назидательному элементу, как в содержании рассказов, так и в самой [259] форме, приноровленной для церковного чтения. Риторико-гомилетические отступления впрочем не длинны: автор сумел соблюсти здесь должную меру и избежать утомительности и безвкусия. Житие оканчивается плачем учеников, не лишенным поэтических достоинств. Неоднократно автор доказывает свое знакомство с египетским патериком, сравнивая своего святого с древними отцами. Любит он цитировать (не всегда впрочем удачно) и Св. Писание, но здесь также соблюдает меру. К обычным в эфиопских житиях рифмованным вставкам и отступлениям автор почти не прибегает — только заключение жития рифмовано. Лексикон автора выводит за пределы Дилльманна, и мы были принуждены некоторые слова оставить без перевода. Кроме того и текст не всегда дошел в исправности, отчего некоторые места нами не поняты и выпущены.

* * *

/f. 1r/ Во имя Отца и Сына и Св. Духа, Единого Бога, начинаем с помощью Господа нашего Иисуса Христа писать житие и подвиги и труды и воздержание не только от хлеба и воды, но и от слов праздных, умерщвляющих душу. И воспомянем преизобилие терпения, явленного людям, а что он творил тайно, кто ведает, кроме Творца его? Мы поведаем благость отца нашего изрядного деянием аввы Яфкерана-Эгзиэ. Мы не дойдем до половины этого, но (опишем лишь то), что пришло на язык или попало на глаз, как говорит книга Притчей (***): «есть море, длина, широта и глубина которого неизвестны, и пришла птица, называемая *** ('Ewit), самая мень/f. 1v/шая из всего рода птиц ¹. Она прилетела и пила из этого моря». О возлюбленные, разве истощится море от пития птицы? Так же не истощится и не исчерпается житие сего аввы инока, звезды евангельской, главы звезд светлых, кроткого сердцем, слеза которого была близка к очам его для любви Божией и печальника за всех, за людей и за скотов до червей. И ныне скажем: «не достойно нам отверзать уста свои для восхваления величия чудес, сотворенных молитвою твоею святою, отче ваш Яфкерана-Эгзиэ. О чада церкви, все слушающие подвиги сего добляго, будьте бдительны, стойте и слушайте духовными ушами, а не телесными, утвержденными извне. И когда ты будешь говорить сонному слово однажды, дважды и трижды, и пробудившись он скажет тебе: «что ты говоришь?». Также и неразумный, подобный мне, если, слушая это житие, скажет: «зачем написали это житие, бывшее не в ваши дни?», то слушай, подобный мне убогий, и знай: зачем нам было писать его, [260] когда отец ваш был во плоти, чтобы прославить его? Иное /f. 2r/ дело после успения его, как сказал Соломон: «память праведного во век пребывает, память праведного с похвалами (Притч. X, 7), и рог его вознесется во славе» (Пс. 111,9). Разве сей ниже деяний одного из отцов, по имени авва Гор, который всегда ел во время путешествия ² ? Житие его написано. Почему же нам не написать житие того, кто постился ночи в дни? Неужели ты думаешь, что меньше сей отец ваш древних отцов, имена которых славны? Возлюбленный мой, не думай так, и не будь подобен сомневающемуся и хулящему Духа Святого в противящемуся рабам Божиим. И апостолы сказали: «не чтущий мучеников не будет подобен им». Разве ты подпадаешь проклятию, слушая это слово? Ты прибегни к молитве его и ревнуй деяниям его насколько можешь. Братие, что слаще любви Божией? Он отверг мир здешний, да приобрящет тамошний, закрыл уши свои, чтобы не слыхать праздного слова, закрыл очи свои, чтобы не видеть суеты, желая видеть лицо Иисуса, жениха небесного, и ясно слышать глас Его сладкий. Он перестал говорить с людьми, ибо пленила его любовь к Богу. Привел /f. 2v/ нам Бог доброго заступника. Как сказал пророк: «не оставит Господь землю без священников и праведных». Скажем, как Исаия пророк (Ис. 1,9): «аще не бы Господь Савваоф оставил нам семене, яко Содома убо были быхом, и яко Гоморру уподобилися быхом». И похвалимся о нем, взяв из слова Савла, языка благовонного: «толик имуще облежащь вас облак свидетелей» (Евр. 12,1). Воистину мы имеем отца вашего Яфкерана-Эгзиэ, который молится за нас, и не за одних нас, но за всю вселенную: за царя, и за митрополита, да даст им веру православную, христианам — соблюдение, язычникам обращение, всей твари милость и милосердие да дарует.

Обратимся к началу повествования, которое предстоит нам, и расскажем все от рождения его.

Благослови Владыко! Иисусе Христе, Сыне Бога живого, открой мне и ниспошли на меня благодать Духа Святого, глаголавшего пророки и умудрившего Апостолы и весь собор церковный, право правивший слово истины. Поведай мне подвиги и красоту изрядства блаженного отца Яфкерана-Эгзиэ, раба Твоего, и да будет прибылью, утешением и пользой для слушающих верных, которые уповают на молитву непорочных.

/f. 3r/ Был один муж в стране Эфиопской в области Тиграй от пределов, именуемых Хагарай (***). Он был праведен и боялся Бога. Имя его — Габра-Иясус. И жена его из той же местности, по [261] имени Евфимия, раба Божия. Оба были праведны и верны более всех людей. Были они весьма богаты и славны родом и любили бедных. Не было у них детей, и они жили в печали и молились к Вышнему, и приносили обеты к церкви, именуемой Хамло (***). И Бог, да будет благословенно имя Его, услышал молитву их и принял моление их и даровал им чадо непорочное. Они назвали его Афкарана-Эгзиэ, ибо Он услышал прошение сердца их...

По окончании дней очищения они отправили младенца в церковь и /f. 3v/ окрестили по закону христианскому. Когда младенцу исполнился год, вышел митрополит авва Иоанн из земли Египетской. Отец взял младенца и пошел к митрополиту. Когда тот увидал его, велел приблизить к себе и благословил младенца великим благословением. Взял его (отец) в вернулся под сень обители, именуемой Хамло. Когда затем наступило время учения, отправил его отец к мамхеру, и он изучил псалтырь Давида и чтение Св. Писания божественного, и книги Пророков и Апостолов, и толкования их, и все о Христе. И служил он братьям своим монахам хорошей службой. И однажды, когда он шел рубить дерево, сошел Дух Божий в виде пламени огненного и облек его всего и привел в оцепенение... И сего святого отрока наставил Дух Св. всякому слову Божию, и /f. 4r/ он был премудр и разумен весьма. И когда он окончил все свое учение, внушил ему Дух Святый, чтобы он сделался диаконом. Он пошел к митрополиту и принял диаконский сан, вернулся к своему учителю и облекся в одеяние монашества, ангельский образ.

Потом стали беспокоить его две мысли, говорившие: «иди в Иерусалим» и «к морю Azaf (***)». Он сделал два жребия и положил их на табот; жребий выпал на море Азаф. Он простился с учителем своим, отцом нашим Адхани и был отпущен им. Он не взял ни из дома учителя своего, ни из дома отца своего, ни из дома родичей своих ничего, — кроме посоха ... и пошел и прибыл к острову Цана, монастырю Кирика (makana - Qirqos) во дни Амда-Сиона царя и при небура-эде (***) Цана по имени Арганон. И не позволили ему сходить на остров с уважением из боязни Zanakmer’а, правителя (nagasi) Годжама. И переночевал он в скорби на берегу озера. На другой день узнав, что он боится Бога, его позвали, ввели, облобызали и дали келию для одного. Святый Божий, /f. 4v/ увидав жертвенное благовоние обители, весьма обрадовался в сказал небура-эду: «повели мне служить в beta-geber (ризнице?)». Отвечал небура-эд «да даст тебе Бог силу и совершение». И пребывал он, служа церкви с великим тщанием.

Потом послал царь, чтобы принесли ему табот из монастыря Цана, ибо хотел идти на войну. И послали и принесли ему табот, освященный во имя Кирика. Взяв его, он пошел на войну и [262] победил неверных врагов силою Иисуса Христа, Бога Кирика. И вернулся он в радости в дом царствия своего и поместил табот в храме Иисуса в лагере двора своей резиденции. Священники одели этот табот в золотую пелену. Когда он пробыл здесь несколько дней, (царь) велел вернуть его в монастырь Цаны. Царь дал новые пелены, и их надели на ту золотую пелену. И взяли табот и вернули его на /f. 5r/ его место. Придворное духовенство (kahnata-gabtara), не найдя золотой пелены, сказало царю: «(исчезла) золотая пелена, бывшая от дней отца твоего до сего дня, которой нет подобного во всем доме царствия твоего». Тотчас царь послал диакона в монастырь Цана сказать: «верните мне золотую пелену табота Иисуса, принадлежащую моему двору и имеющуюся от дней отца моего до ныне, и я дам вам в обмен другую». Посланный прибыл в монастырь Цаны. Авва Яфкерана-Эгзиэ сказал: «когда я прислуживал в beta-geber (ризнице), пришел ко мне отрок малый, облеченный в свет, увенчанный светом на голове и держащий в руке светоносный крест. Увидав его, я вострепетал, упал на лицо свое. Он тотчас поднял меня, взял за руку и сказал: «не бойся, иди, скажи царскому послу»: «не бери золотой пелены; я явился господину твоему, царю, и сказал ему: «зачем послал ты взять золотое облачение, находящееся в моей обители? хочешь ли ты с меня одно золотое облачение? желательно, чтобы ты прибавил мне другое». Когда я это ему сказал, он /f. 5v/ послал другого посла вслед за тобой, который скажет: «оставь эту золотую пелену. И вот он идет, если ты не веришь». Я спросил: «кто ты, Господи». Он ответил: «Я — Кирик». Услыхав, я обрадовался, облобызал его и обнял его святые ноги. Он сказал мне: «ступай скорее, я постерегу для тебя, пока ты вернешься». Я тотчас встал и пошел к царскому послу. Я отвел его в сторону и наедине рассказал ему все, что тот сказал мне, и он не поверил мне и сказал: «подожду пока придет тот посол, правда ли это». Я ответил: «что мне, я сказал тебе, смотри сам». И вернулся я к своему делу и нашел отрока сидящим там и стерегущим. Он сказал мне: «пришел второй посол и возвестил ему повеление своего господина царя; и прежде, чем ты выйдешь с обедни, возвестит тебе этот человек. Ты скажи ему: «передай твоему господину: «ты сделал, что тебе приказали, я же буду молиться за тебя Богу моему, чтобы Он утвердил царство твое». Так сказав, он /f. 6r/ дал мне мир и сокрылся от меня. После этого я пошел в церковь, хваля Бога, сподобившего меня узреть святого отрока Кирика. Пока я стоял обедню, пришел ко мне этот диакон, посланный царем, и сказал мне: «брат, я в сердце считал тебя лжецом, а слово твое оказалось истинным: как ты сказал мне, пришло послание царя, моего господина: «оставь эту золотую пелену, которую я велел тебе принести». Еще и другие пелены он прислал и [263] передал небура-эду для облачения табота Кирика. Блажен ты, ибо воистину возлюбил тебя Христос так, что ты знаешь прежде совершения. Ныне я прибегаю к молитве твоей». И сказал я ему: «не открывай людям, пока я нахожусь в сей плоти моей земной, умоляю тебя Богом живым». Когда я это сказал, он сказал мне: «возлюбленный, не сказать ли мне царю так, как ты сказал мне?» Я ответил: «если хочешь, скажи, но не называй моего имени пред ним, помня клятву, которою я заклял тебя». После этого /f. 6v/ ушел этот посол, дивясь и хваля Бога и веруя в молитву святого аввы Яфкерана-Эгзиэ: благословение его да будет на нас. Аминь.

Изрядный же авва Яфкерана-Эгзиэ подвижник, звезда пречестная и светлая, пребывал, служа в ризнице и занимаясь по уставу. Потом он начал подвизаться трудным подвигом, трудом, бдением, молитвою, поклонами, частым постом с молитвою, причем слезы его лились, как потоки воды; воздержанием и удержанием языка. Сжались кости его на бедрах, затвердела кожа головы, помутились глаза его от многих слез, отяжелели ноги его от многого стояния, и весь он высох от забвения пищи и пития. Братие, это явно, а что он творил тайно, никто не знает, кроме Творца его. В таких подвигах он провел 6 лет.

Потом он пошел в землю Хамла и взошел на гору, именуемую Айфарба (***). Здесь он прожил год, питаясь растениями пустыни, плодами деревьев и кореньями. Была в этой стране /f. 7r/ дурная трава, убивавшая скот. Увидав это, он скорбел за людей этой местности, взял воды, помолился над нею и дал им. Взяв, они покропили эту траву, и с этих пор перестала она умерщвлять скот. Видя это, люди этой страны обрадовались и захотели возвеличить его, дав деньги. Он отказался принять. Когда он тут находился, однажды пришел огонь из Бада (***) ³, — сильно пылая и окружив все. Не было листьев, чтобы загасить его. Он взял свой клобук и ударил им в пламя. Тотчас оно погасло, почитая клобук святого. Тогда он возблагодарил Бога своего, угасившего для него пламя и за то, что огонь не коснулся клобука его.

Когда подвизался святой там в те дни, когда читаются «Страстные деяния» ⁴, пришел к нему Габра-Киркос с острова Кобра (***) в день молитвы четвертка, неся табот и сосуды для священнодействия, приведя иереев и диаконов, отслужил литургию и приобщил его св. таин. Сей был подобен авва Марку из Дабра /f. 7v/ Тормак (*** ***). Потом на третий день Пасхи (во вторник [264] Пасхи) прибыли посланные от Ведема (***), царя (nagas — est. cstr.) Годжама и сказали ему: «зачем ты живешь в земле пустынной? Вернись в твой монастырь: я и сам боюсь за себя». Святой услыхав, отказался идти. Когда посланные хотели силою взять его, он сказал им: «подождите немного, пока я выйду в мою келью». И он вошел в великую пропасть и бросился туда, и по воле Господа Бога своего повис на дереве за платье посреди пропасти. Он уподобился авве Павлу (Bula) ⁵. Посланные искали его повсюду, не находили и, не находя, плакали. Один человек, работая внизу куалы, увидал святого повисшим за одежду свою на дереве, подобно пауку, не двигаясь ни вверх, ни вниз, и колеблясь туда и сюда. Он позвал посланных в сказал им: «что вы ищете?» Они рассказали ему. Он, услыхав, /f. 8r/ сказал: «я видел висящего среди пропасти подобно пауку, не он ли это?» Те посмотрели и, узнав его, сильно скорбели: он показался им мертвым. Тотчас спустили они свои одежды, сделав из них род веревки и спустили Габра-Киркоса. Когда тот хотел вынести его, святой противился и предпочитал убить себя по потере награды своей — лучше смерть для боящегося Бога. Потом он вышел оттуда с великим принуждением, и это было по совету святых, возлюбивших его, чтобы доставить его к царю. Тотчас вывели его и повели к царю Ведему. Придя к царю, святой вознегодовал на него. И убоялся царь великим страхом и сказал: «я звал тебя по любви, отче святый». И так сказав, он заплакал. Сказал святой авва Яфкерана-Эгзиэ царю: «какое место ты дашь мне?» Услыхав это, согласились и примирились святые и царь, и дали ему остров Мецлэ (***), на котором были монахини; их перевели на Гуагуэт (***). /f. 8v/ И вошел сюда святый авва Яфкерана-Эгзиэ и пребывал в посте и молитве, по обычаю. Он осмотрел гору Гуегуэбен (***), где совершил свой превосходящий меру подвиг. И вышел он из Мецлэ и взошел на гору Гуэгуэбен и творил там и труд и бдение поочередно, там и на Мецлэ. Небура-эдом был тогда поставлен авва Иаков. Еще до прибытия (святого) его оклеветали пред ним, говоря: «какой-то отшельник вывел монахинь из их монастыря». Авва Иаков, услыхав это, послал к святому, говоря: «уходи из моего монастыря». Блаженный, услыхав это, опечалился великой печалью. Не малое дело братия мои, опечалить боящегося Бога! И святой авва Яфкерана-Эгзиэ переселился оттуда, помня слово евангельское: «егда же гонят вы во граде сем, бегайте в другий» (Мф. X, 23). Святой переселился [265] оттуда и отправился на остров Галила, где не было людей, во было пустынное место.

Здесь он жил в посте и молитве и в слезах три года, славя Бога. Слушай слушаемое и да войдет в сердце твое сладость, возлюби нищету! Сей авва Яфкерана-Эгзиэ разве не был человеком, подобно вам? Он был подобострастен вам, как сказал Апостол /f. 9r/ (Иак. V, 17) относительно Илии. И сей воздерживался три года, не имея помощника ни в рубке дров, ни в черпании воды, ни в утешении, но устроил пребывание свое, как бесплотный. Находясь здесь, он впал в сильную болезнь. Плачьте братья, да каплют слезы из глаз ваших! Кто не восплачет, слушая сие и не будучи, подобно мне, сух сердцем? Кто посетил его в болезни его? И кто сказал ему: «что ты будешь пить и что есть? Кто сидел у изголовья его, чтобы поднять голову его, и кто у ног? Однажды погас огонь, и он жил 6 недель, не имея согревающего. Братие, помышляйте о сем, что случается с человеком великое сокрушение, когда он не находит согревающего. И однажды отправился kantabi на охоту на берег моря и сказал: «жив ли монах, пребывающий на этом озере, или почил?» И позвал он одного из своих приближенных и сказал ему: «иди, узнай, в живых ли он?» Пошел этот приближенный, и в это время загремел гром; он позвал, и никто не ответил. А святой авва Яфкерана-Эгзиэ, приближаясь к смерти от сильного страдания, надел клобук на голову и простер мантию /f. 9v/ свою.... и он заснул, припав к земле. Зрите, возлюбленные, сию великую напасть, прилучившуюся рабу Божию ради любви к Богу своему. — Тогда пришел приближенный и нашел его лежащим виц и без огня, ударил свои руки и плакал на языке страны своей. И он высек огонь из дерева, зачерпнул воды, поставил это и ушел. Святой, напившись, вздохнул немного. И когда по прошествии многих дней мы спрашивали его и говорили: «отче, что ты видел тогда», он негодовал на нас из ненависти к восхвалению. Когда истощилась вода, принесенная wa’ali, святой взял тыкву и отправился, ползая на животе. И придя к воде, он напился и остался там. На другой день утром он зачерпнул воды и пошел, останавливаясь для краткого отдыха чрез каждые два локтя: тыква падала туда и сюда, и не разбивалась. В час захода солнца он прибыл к своему обиталищу и устроил здесь молитвенный дом, крышу и 4 (локтя?) в длину и 3 в ширину. — Прибыли посланные благочинным (liqa-kahnat) три мирянина и помогли ему строить. Однажды заставило святого его помышление «иди, черпай воду». И сильно было у него это помышление. И наполнил он водой сосуд. И снова /f. 10r/ заставило его помышление: «иди, убери камни, оставшиеся от крыши церкви, которые вокруг». И он это сделал: взобрался на крышу с глиной для скрепления досок (***). Явился дьявол *** [266] враг правды, ударил его и сбросил вниз, и он едва не умер. И он лежал от Пятидесятницы до праздника Креста, пия воду, которую черпал там. И исполнилось на нем слово Апостола: «страдающий телом выплачивает наказания за грехи». И Павел сказал: «временные страдания наши устроят нам славу и честь» (Ср. Римл. 8, 18).

По прошествии трех лет послал к нему небура-эд двух братьев: Габра-Киркоса и Иоанна. Придя, они спросили святого, и тот отказался возвращаться в свой монастырь. Габра-Киркос и Иоанн вернулись и рассказали небура-эду. Тот, услыхав об этом, пошел сам и пришел к авве Яфкерана-Эгзиэ. Святой услыхав, сказал небура-эду: «оставь меня, достаточно с меня прежнего оскорбления». Снова упрашивали его небура-эд, Габра-Киркос, Габра-Крестос и авва Иоанн, начальники монастыря, чтобы он вернулся в /f. 10v/ свой монастырь Мецлэ или Гуэгуэбен или в Дага (***). И сказал он: «ныне, если ты снова не оскорбишь меня, да будет по слову твоему». И они помирились. И встал авва Яфкерана-Эгзиэ и сказал: «хотел бы я прежде увидать Дага». Небура-эд сказал: «да будет, как ты сказал». Они встали и вошли, и небура-эд вернулся на Цана, а святой авва Яфкерана-Эгзиэ пошел на Дага, увидал его и возжелал. Была там одна почтенная монахиня, которая...... услыхав, что он посвятил (каждением подошву горы), вознегодовала весьма. И один монах, захотев ископать пещеру аввы Гарима и встретив препятствие со стороны святого аввы Яфкерана-Эгзиэ, весьма вознегодовал. Они согласились с этой женщиной против святого, чтобы изгнать его с этого острова. И тогда пошла эта женщина к небура-эду и пожаловалась на святого. Небура-эд, услыхав, вознегодовал и весьма разгневался и /f. 11r/ послал десять челноков со многими людьми, приказав увести его силой с этого острова. Была зима, обуревал их ветер, гонял к востоку и западу; они отчаялись в спасении и начали тонуть. Тогда они сказали: «Господи, спаси нас от смерти молитвою святого аввы Яфкерана-Эгзиэ». Когда они исповедали его, умолкла волна моря и наступила тишина. Прибыв, они рассказали святому авве Яфкерана-Эгзиэ. Услыхав, святой сказал им: «некогда он оскорбил меня, а теперь я воспротивился ему». И устрашились посланные уводить его силой. И до них посланные мужи из Дака (***) возвратились в страхе, и эти последующие трепетали от страха пред молитвой его, и вернулись в страхе и пришли к небура-эду и рассказали ему все. Небура-эд, услыхав, испугался весьма. А та женщина, пожаловавшаяся некогда небура-эду, услыхав, что прибыли посланные от него, весьма обрадовалась и захотела взойти на Дабра-Дага, будучи весьма престарела. Внезапно открылось в ней женское кровотечение и кровь покрыла ее всю. Она тотчас воскликнула и исповедала [267] молитву аввы Яфкерана-Эгзиэ. Небура-эд, услыхав об этом, примирился с ним. Потом, когда находился там святой авва Яфке/f. 11v/рана-Эгзиэ, был один монах по соседству с ним. Был также брат, помогавший авве изрядному. И сказал он: «иди, мели в доме брата нашего». И пошел ученик. И когда он пришел чтобы молоть и взял жернов, тогда встал хозяин дома и стал бить его. Закричал ученик, пришел к святому и рассказал ему, как тот бил его. Услыхав об этом, блаженный сказал; «молчи!» И подумал этот недостойный монах побить святого и убить его, но прежде, чем он исполнил свое намерение, с ним случилась беда и он упал на лицо свое. Был (тут) один монах, который сказал этому больному: «брат, прошу тебя, скажи грех твой, чтобы тебе не умереть». Когда он был близок к смерти, сказал: «я хотел ударить этого отшельника». Когда он исповедал свой грех, он отпустил ему, как Бог его, и тотчас велел ему приобщиться и благословил его. Он выздоровел и пошел потом к авве Яфкерана-Эгзиэ в монастырь Цана. Когда последний там находился, однажды позвал своего ученика и сказал ему: «ступай в Дага, принеси сосуд для священнодействия». Сказал ученик: «отче, сегодня воскресение, когда мне вернуться?». Сказал святой: «сегодня вернись». Сказал он: «невозможно». Сказал святой: «поможет тебе Бог». Тот /f. 12r/ час встал ученик и сел на челнок, скорбя. И когда он греб, он заснул, и проснувшись, нашел себя на берегу озера на Дага, а он думал, что на Цана. Убедившись, ученик удивился молитве святого, взял сосуды для священнодействия из Дага. И сев в челнок, заснул опять, как и раньше, и вернулся вовремя. Придя, он поклонился пред лицом святого. И сказал тот ему: «не открывай людям». Молитва его да будет с нами. Аминь.

После этого возвратился святой авва Яфкерана-Эгзиэ в монастырь Мецлэ. Мецлэ состояло также из двух островов. Святой, находясь там, подвизался великим подвигом, победил демонов и терпением своим изгнал их. Когда демоны увидали красоту изрядства его, воскликнули от страха молитвы его, говоря: «ты победил нас! Ты победил вас! Мы оставляем тебе твою гору». Святой, услыхав это, возрадовался великою радостью и прославил Бога за то, что Он дал ему власть над нечистыми демонами. А сатана, враг доброго, заставил помышление небура-эда захотеть изгнать святого отсюда, чтобы вернуть монахинь. И он послал к нему сказать: «уходи с моего острова». Святой отказался уходить. Небура-эд /f. 12v/ прислал женщин соблазнять его. Женщины пришли. Святой, услыхав шум от женщин, бросил свой псалтирь и убежал в церковь. Женщины, взяв псалтирь святого аввы Яфкерана-Эгзиэ, издевались, шутили и глумились над ним и говорили: «выйди, отшельник». И говорили между собою о том, чего желали. Святой отказался [268] выходить, и они ушли с позором. Небура-эд Иаков, услыхав, приказал разрушить его дом. Посланные пошли, но когда они увидали его, вошел страх Божий в сердца их; они сняли траву с дома и оставили. Было время дождей и месяц нахасе. И Бог святого, Господь Бог послал град с неба на монастырь Цана, как во дни Фараона. Град лежал на 3 локтя от земли, чада не могли пройти в монастырь, раскопали град лопатами и прошли. Потом Он наслал на них сильный ветер и сорвал траву с домов и вынес на берег, и там сжег огнем монастырь Адада (***). Затем послал небура-эд в монастырь Дабра-Мецлэ, чтобы /f. 13r/ видеть святого авву Яфкерана-Эгзиэ. Сказал небура-эд: «если здесь дело обстоит так, то каким образом этот отшельник остается без дома там?» Когда он так сказал, посланные пошли, и придя, не нашли ни одной капли ни града, ни дождя. Удивились посланные, прославили Бога и рассказали небура-эду то, что видели. Небура-эд услыхав, весьма удивился. После этого подвижник авва Яфкерана-Эгзиэ взошел на Дабра-Гуэгуэбен, а небура-эд захворал сильно. Посылали три дня на Дабра-Гуэгуэбен к святому, и посланные не находили аввы Яфкерана-Эгзиэ. Сам небура-эд пришел к нему и исповедал грех свой. Святой отпустил ему и дал эпитимию, а он отдал ему Дабра-Мецлэ, и они заключили великую дружбу. И вернулся небура-эд в радости в свой монастырь Цана. А святой авва Яфкерана-Эгзиэ вернул снова молитвою своею святой монастырь Мецлэ чадам своим. А небура-эда авву Иакова послал царь в землю Египетскую вывести оттуда митрополита. Он пришел к святому и прибег к молитве его, и плача сказал: «авва, помяни меня в твоей святой молитве, ибо я боюсь, что /f. 13v/ умру там». И сказал ему великий пророк авва Яфкерана-Эгзиэ: «иди в мире, в Бог вернет тебя в благополучии и радости, и здесь в монастыре твоем будет гроб твой; не бойся, и не трепещи, и не сомневайся». И случилось, как он сказал: не солгало слово блаженного. И пошел небура-эд, и вернулся из земли Египетской в радости силою молитвы изрядного. Вернувшись от царя, небура-эд пришел к авве Яфкерана-Эгзиэ, приветствовал его и рассказал ему все, что было, и дал ему сосуды для священнодействия. И они стали друзьями, как Ионафан и Давид в день тот, и с этого времени не могли разлучить их люди. Потом умер небура-эд авва Иаков и был погребен в монастыре Цана. Молитва его да приидет на нас. Аминь.

А святой авва Яфкерана-Эгзиэ пребывал, подвизаясь много. Он разговаривал не иначе, как при помощи азбуки, и устроил небольшой мартирий; сам кадил и спускался к морю Азаф и, возвращаясь, сам справлял диаконскую и иерейскую службу и, выходя с литургии, раздавал хлебы благословения чадам своим. Сам он [269] входил в затвор, а чада его — на остров Мецлэ, и ночевали там. На другой день рано утром они приходили к отцу своему духовному /f. 14r/ и видали лидо его, как лицо ангела Божия. И боялись его весьма, и никто не говорил ему из чад его: «возлежи, сегодня праздник!» Пищей его было в год три эфы не хлеба, а плодов травы, и кто знает, кроме Бога-Творца его, ел он, или не ел? ... Ученик его говорил: «на трапезе постной я дал ему три канона(?) муки всего с горсть одной руки, а в великий четверток он *** по обычаю. Когда я приблизился со страхом в трепетом, он дал мне эту муку и сказал мне: «дай воздержным пришельцам». И я приготовлял, как прежде, и не убавлялось, разве только на половину горсти. И исполнилось сказанное: «не о хлебе едином...» (Мф. 4, 4). И при таком воздержании, он сам кадил и служил и ходил за водой, а ученикам не давал печь хлеба. И борясь там с диаволом, врагом правды, он однажды шел в церковь. Там находился ров. Тот бросил его туда, в он едва не умер. И шата/f. 14v/лись ⁶ ноги его. Поднял его Христос, и он сидел в уединении, и безленостно кадил церковь. И снова когда однажды он находился у огня, который погас и который он хотел раздуть, явился враг и толкнул его, так что он вкусил устами своими персти с огнем. И это было не раз или два или три, а много раз. Когда он обуревал его, подвижник устроил два бревна, приладив их, как это делает медник. Так поступил святой, чтобы зажечь огонь, взявшись за эти бревна, вследствие многих оскорблений врага. И снова толкнул тот его на эти бревна, чтобы выскочили глаза его. Он спасся от этого. И когда он ему продолжал досаждать, он сделал мех. Далее, когда он многократно читал псалтирь Давида, пришел сатана, унес этот псалтирь, с силой бросил его и разорвал пополам, а его самого ударил по лицу, бросил в него камнем и сделал *** ***, и силою Бога своего он встал в выздоровел. И это он делал не раз, или два, или три, а много раз. Он черпал из моря Azaf воду. Это видели и дивились (крутизне) холма и спуска Дабра-Гуэгуэбена. Однажды святой пошел ползком за водой. Он сел и поставил ее перед собой. Увидав это, явился сатана, перевернул (воду), в она вылилась. /f. 15r/ Он снова поставил, и тот снова перевернул, и она вылилась. Так он делал несколько раз — до трех или четырех раз. Затем, постясь в четыредесятницу, он решил почерпнуть воду, и спустился к морю Азаф и, зачерпнув, поднялся и страдал от сильного голода и жажды. Придя к своему жилищу, он поставил пред собою (воду), в она вылилась. В третий час он помолился молча с терпением, снова принес сосуд и зачерпнул [270] из озера, взобрался утомившись, пришел к своей келье и поставил воду пред собой, укрепив камнями. Она наклонилась и вылилась. Увидав это, он умолк. И помолился в полдень и затем снова спустился, чтобы зачерпнуть воду, и все время возвещал хвалу Богу. И зачерпнул он снова и пришел к своему жилищу, в поставил пред собой, привязав ушки сосуда к дереву, и стал молиться. Пришел тот враг правды, отвязал и вылил пред ним. В 9-й час тоже самое, и так он делал три раза. Святой скорбел, упал духом, был весь удручен, ибо это был пост четыредесятницы, и он не мог что-либо сказать и что-либо сделать, ибо высохла гортань его, изнемогли колени его, исчезла плоть его. Он посидел немного, и снова стал молиться, по обычаю, без замедле/f. 15v/ния и заснул, удрученный от великого голода и жажды. На другой день он размыслил и сказал: «возьму я три стебля takua (***), спущусь к озеру и опущу их туда; когда они напитаются водой ⁷ выжав моей рукой, я промочу гортань мою». Он взял и поднялся на гору, и во время обеда выжал их и стал пить, но в гортань его попало лишь немного. Это было подобно авве Макарию, когда он находился в пустыне Скитской. Он черпал воду далеко, на расстоянии половины дня пути по песку, и пройдя, он не находил пути и возвращался только на другой день и весьма страдал. Потом он бросал пальмовые ветви для указания, но их сдувал враг и много раз досаждал ему. Так он жил три года, и после этого вышла вода в келье его. Молитвы его да будут с нами. Аминь. Подобным же образом и преизобильный подвигами авва Яфкерана-Эгзиэ источил воду молитвою своею из сухого камня, и была она исцелением для многих, приходивших с верою. Молитва его да будет с нами. Аминь.

Зрите, братия, сей великий подвиг святого. В день, когда шел /f. 16r/ дождь, он очищал камень и пил с него то немногое, что стекало(?) ⁸. Зрите сей великий подвиг. Когда окончились искушения демонов, один стал к востоку, другой — к западу близ аввы Яфкерана-Эгзиэ и возгласили: «победил ты нас! Победил ты нас! Больше мы не придем в монастырь твой». Святой, услыхав это, обрадовался о Господе Боге своем, победившем ему врага его, и возблагодарил Его, ибо Он принял молитву его. Затем, однажды, находясь там, авва Яфкерана-Эгзиэ сказал своему ученику: «иди, закинь сеть, и сколько за один раз поймаешь рыбы, пусть будет тебе достаточно. Блюди, не закидывай сети вторично». Ученик пошел, закинул сеть в озеро и извлек множество рыб. Он обрадовался, [271] закинул и второй и в третий раз, извлек множество рыбы и вернулся к святому и сказал ему: «я вернулся по молитве твоей; кому мне отдать?» Святой сказал ему: «ступай, высуши и принеси сюда». Он пошел, разложил огонь и бросил в него рыбы. Те скакали среди огня, как в воде. Ученик, увидав это чудо, весьма удивился и изумился, взял их в отнес к святому и рассказал ему. Святой сказал: «не принес ли ты других рыб, о которых я не приказывал тебе?» Тогда вспомнил ученик слово, сказанное свя/f. 16v/тым: «не закидывай сети более одного раза», пал в ноги святому, плакал горько и говорил: «прости мне и дай покаяние, избранник Божий, ради моего преступления». Святой поднял его и сказал: «да простит тебе Бог! Верни их туда, откуда взял, и блюди впредь, не преступай слова моего, да не настигнет тебя гнев Божий». Увидав этих рыб живыми, святой благословил их и сказал ученику: «ты хотел безвременно погубить их, но они по милости Божией спаслись. Не видали ли тебя люди, когда рыбы отказывались сушиться?» Он ответил: «да». Святой сказал: «ступай, позови всех, которые тебя видели». Они собрались, и он заклял их не рассказывать о ним, пока он находится в живых, ибо весьма презирал суетную славу. И сказал ученик: «отче, кому отдать тех, которые высохли?» Он сказал: «отдай странным». И ученик, исполняя приказание святого, отдал высушенные рыбы странникам, а живых рыб, к которым не прикоснулся огонь, снес и бросил в озеро. Они тотчас стали прыгать по воде живые, без повреждений, пробыв 3 часа на суше и в огне до 9-го часа. И когда увидал /f. 17r/ ученик, что рыбы скачут, обратился к востоку и поклонился лицу Божию, прославил и благословил Бога святого аввы Яфкерана-Эгзиэ и вернулся в молчании и готовности исполнять повеления святого. И с этих пор этот ученик не преступал его слова. Дивно чудо сие братие, удивившее его — не прикоснулся огонь рыбам озера; ибо рыба, удаленная из воды, умирает. О возлюбленные! рыб не коснулось пламя по величию молитвы сего святого: сколь велика надежда у тех, которые полагаются на молитву сего избранного и творят память его. Предстательство молитвы его да будет с нами. Аминь ⁹.

Паки послушайте, христиане, об изрядствах сего отца изрядного /f. 17v/ и пророка, аввы Яфкерана-Эгзиэ. Были у него чада в земле Энфраз (***) два мамхера: имя одному Кирилл, имя другому Иоанн Кама. Они были усердные затворники, научившиеся у него затворничеству, видевшие подвиги и красоту изрядства его преобильного. Однажды пришли они к отцу своему святому из монастырей своих, чтобы навестить его. Был еще один монах, по имени Косма, /f. 18r/ [272] живший в местности, называемой Вайна (***), а до того в — Зазо (***), монастыре св. Иакова Абабхэльского (***). Он пришел с отцом своим, и с ним один святой, по имени Самуил, с отцом своим, из города Аксума. И этот монах Косма спорил и препирался с святым Иаковом по поводу пострижения в монашество женщин. Он отделился от этих ближних своих и ушел в местность Вайна, а отец его умер в монастыре св. Иакова. Святой же Самуил простился с святым Иаковом в ушел в пустынь, именуемую Вальдеба. И сей Косма сказал настоятелю обители в Вайна, по имени Ливанию: «позволь мне поселиться одному в затворе». Тот спросил: «ты иеромонах?» Он ответил и сказал: «да». Сказал ему святой Ливаний: «поселись, но блюдись от превозношения». И сказал он ему: «молись за меня, отче». Потом этот несчастный Косма наложил на себя великое воздержание: не ел печеного на огне, но мочил бобы в воде или вялил на солнце в песке. Затем понудила его мысль сказать настоятелю монастыря: «пойду я к авве Яфкерана-Эгзиэ утешиться». И сказал тот ему: «хорошо, ступай». Пришел /f. 18v/ он к святому авве Яфкерана-Эгзиэ и приветствовал его; тот дал ему келью для одного. Вечером послал к нему святой вареную овощь и ячменной муки, сказав: «возьми, странник, вкуси ради любви Божией». Лукавый, увидав, весьма разгневался и вернул ему, говоря: «не испытываешь ли ты меня, Косму? Разве ты не слыхал, что я не ем вареного на огне, или ты не знаешь дел моих? Возьми же и отдай другому страннику». И взял ученик святого овощь и отнес к своему учителю, авве Яфкерана-Эгзиэ, я рассказал ему все, что сказал ему этот хвастливый. Услыхав, святой промолчал немного, потом воспламенился Духом Святым, обитавшим на нем, и сказал: «ступай, позови Кирилла и Иоанна Кама и Марка». Ученик пошел и привел их. Сказал святой ученику: «расскажи им, что сказал тебе этот человек». И рассказал он им все, и показал овощь, которую отверг он. Удивились святые его словам, и святой пророк Яфкерана-Эгзиэ был свидетелем и сказал им: «слушайте, чада мои, слово сие от меня убогого отца вашего: «второй иудей Финхас, разрушивший святой град Награн, сей нечестивец, неужели кажется вам монахом и иереем? Истину говорю вам, он разрушит святый град Энфраз». Сказал ему святой Иоанн Кама: «потерпи, отче, не говори так, ибо были многие, которые говорили нам, ничтожные сердцем отшельники сих дней (?); они возвещали то, что исполнялось (?)». Вознегодовал святой на /f. 19r/ Иоанна Кама и сказал ему: «тебя и братьев твоих убиет он. Сколько мучеников умрет с вами из-за этого нечестивца! Сколько душ погибнет ради него; дни его малы, и Бог потребит память его скоро от лица земли. Но я не буду участником сего горького [273] испытания, которое произойдет от сего лицемера, второго Диоклитиана: я отойду к Богу моему». Сказали ему: «отче, если так, свяжем его: если ты уйдешь от него, погибнет душа его». И сказал он: «невозможно. Совершилось! (?) И ты, Иоанн Кама, не боишься ли?» Отвечал святой Иоанн Кама: «ложь, будто я боюсь смерти мученичества. Разве я не говорил тебе каждый день: отпусти меня в Иерусалим умереть там?». Отвечал святой и сказал ему: а ты не пойдешь во Иерусалим, но здесь со мною будет гроб твой». Сказал святой Иоанн Кама: «воля Божия да исполнится по слову твоему». И блаженный авва Яфкерана-Эгзиэ, по окончании всего сказан/f. 19v/ного учениками своими, сказал им: «никому не рассказывайте этого». Отвечали они: «да поможет нам молитва твоя исполнить все, что ты заповедал нам». Тогда сказал им святой: «да благословит Господь нас и да поможет вам исполнить повеления Его. Ступайте, возвращайтесь в домы свои». И возвратились они, дивясь и изумляясь словам пророка Божия аввы Яфкерана-Эгзиэ. Утром пришел этот лукавый Косма, простился со святым и сказал ему: «помяни меня в молитве твоей». Сказал ему святой: «отгони лукавство и превозношение из сердца твоего». Безумный Косма не отнесся со вниманием к слову святого аввы Яфкерана-Эгзиэ; он вернулся в свое место и усугубил воздержание, как мы говорили раньше, не вкушая ничего, к чему прикоснулся огонь, и даже перестал приобщаться. Святые, находившиеся в этом монастыре, узнав об этом, скорбели весьма и сказали настоятелю (aba-menеt): «отче, мы весьма скорбим о сем отшельнике, ибо прошло много времени, как он не приобщается, и мы думаем, что вошел сатана в сердце его». Настоятель, услыхав это, позвал Косму и сказал ему наедине: «почему ты не приобщаешься?» Косма отвечал: «отче, прости меня, ибо я ради /f. 20r/ греха моего начал молчание». Такой предлог выдумал он, чтобы тот оставил его, и (этим он) устроил сердцу своему позорную погибель. Настоятель, услыхав это, подумал, что это ради покаяния, и оставил его. Потом настоятель пошел к митрополиту, по имени авва Салама, и рассказал ему о деяниях этого отшельника. Митрополит, услыхав, весьма разгневался И сказал: «вошел сатана в сердце его. Накормите его мясом, напойте вином и секером, свяжите ноги его оковами в руки цепью, чтобы изгнал он превозношение из сердца своего, если это возможно». Пророчествовал, ибо был святой этот митрополит. И этот настоятель, находясь на пути, послал к чадам своим, говоря: «мы вернулись в мире». Безумный Косма испытывал посланных, говоря: «вернулся ли отец ваш от митрополита?» И они рассказали ему приказанное митрополитом, чтобы накормить его мясом, напоить вином и сикером. Услыхав это, он был опечален, и затем ночью ушел и отправился на три дня пути в пустыню, именуемую Самен (***), и другую — Цаламет. [274] Здесь он жил, питаясь корнями деревьев. Жители Самена и Цаламта пребывали в вере иудейской, были весьма злы и легкомысленны. /f. 20v/ Когда сии неверные увидали Косму, обитавшего в пустыне, давали ему хлеб для еды, а он не взял и сказал им: «если есть у вас мед, дайте мне». Они спросили его: «умеешь ли писать?» Он ответил: «да». Они принесли ему меду и молока, а он написал им Тору, и дал им воды, прочитав (над нею) молитву; они окроплял (ею), и исцелились больные их. Сии лукавые люди говорили между собою: «это тот, о котором говорили пророки: пришел с востока к нам Сын Божий». И все сказали: воистину это он, не вкушающий пищи, кроме меда и молока, и исцеляющий больных». Так говоря, они радовались, пошли все вместе и поклонились ему и сказали: ты — сын Божий». Когда он услыхал это, то не укорил их, но вошел сатана в сердце его. И они взяли его и привели в страну свою, собрали множество войска и назвали его отступническим именем Закуатэ (***). Выйдя, они сошлись с кавтибой Дамбии, сразились и победили его, и он согласился с ними. Потом он вышел и сжег иного церквей, прибыл в землю Энфраз, убил авву Кирилла и авву Иоанна Кама, авву Тансеа-Мадхена с чадами их 36-ю. Так исполнилось слово святого пророка Яфкерана-Эгзиэ. И других /f. 21r/ погибло без числа во всей Энфразе, монахов и монахинь ради сего нечестивого. Когда он затем убил многих сеюмов и макваненов, царь Давид, услыхав об этом, послал макванена Тигре по имени Акхадома (***). Тот сошелся с ним у земли называемой Геназа (***). На другой день поверг его Бог, как Голиафа исполина, рукою сего верного и боящегося Бога. Люди христианские ликовали смерти сего отступника, второго Диоклетиана, и многие братия удивились пророчеству аввы Яфкерана-Эгзиэ, пророка высокого, ведца тайных раньше, чем они случились. Молитва и моление его, прошение и предстательство его да будет на нас. Аминь.

Паки, верные, послушайте от чудес сего чистого аввы Яфкерана-Эгзиэ. Был один добродетельный ученик его. Однажды пошел он по своему делу и встретился в земле Годжам (***) с неким человеком боящимся Бога. Услыхав об изрядствах святого, он спросил ученика о красоте подвигов аввы Яфкерана-Эгзиэ. Ученик рассказал ему все изрядства учителя своего. Сей верный весьма удивился и сказал: «прибегаю к молитве его святой». Так говоря, он вручил ученику для святого чашу, чтобы употреблять ее в его монастыре для священнодействия. Ученик сказал: «я не /f. 21v/ могу, не спросив учителя моего». Верный, услыхав это, опечалился весьма и упрашивал его принять от него. После настойчивых просьб согласиться, он взял эту чашу, дивную видом и блиставшую. Потом он распростился и ушел. На пути на него напали разбойники, избили, разбили эту чашу, отняли все вещи и платье его. [275] Увидав, что чаша разбита, они бросили ее и ушли. Ученик поднял черепки чаши, разбившейся на мелкие части, плакал и сказал: «о молитва отца моего Яфкерана-Эгзиэ, неужели ты оставила меня в руках этих разбойников?» Так говоря, он пришел к одному человеку, которого давно знал, и рассказал ему все, что сделали с ним разбойники. Верный, услыхав, дал ему одежду и мантию. Он пошел и прибыл к авве Яфкерана-Эгзиэ и рассказал ему все. Святой, услыхав, сказал ему: «принеси чашу, которую дал тебе этот человек». И сказал ученик: «кто рассказал тебе, отче?» Он ответил: «чего тебе испытывать меня — покажи мне эту чашу». Он сказал ему: «как Господь Бог мой ты находишься со мною и видишь меня». Так сказав, он понес черепки чаши, чтобы показать ему, и нашел чашу целой, как будто она никогда не разбивалась. Он удивился и изумился и поклонился в ноги святому и прославил Господа Бога сего чудотворца, аввы Яфкерана-Эгзиэ. И /f. 22r/ сказал ему святой: «не открывай людям, пока я в живых в плоти сей». И принял он от него чашу и благословил человека, пославшего ее ему.

Следует новое чудо с рыбами: монах должен был взять трех из пойманных рыб, остальных отпустить. Он поймал четырех в всех высушил. Лиш/f. 22v/нюю рыбу святой велел ему бросить назад в озеро, и она ожила. — В следующем чуде рассказывается о наказании болезнью укравших у святого священные сосуды. Они исцелились по молитве его, приведя ему для прокормления странников /f. 23r/ 8 быков. — Далее рассказывается, что монах из трех рыб, назначенных для странников, две утаил, и они превратились в змей, погнавшихся за ним. После /f. 23v/ его раскаяния и по молитве святого оне приняли прежний вид. Затем о наказании различными увечьями дерзкого человека Дебци из Фогары ¹⁰ со всем потомством, вошедшего в келью святого, взявшего рог с nehigue (***) ¹¹, служившим для пропитания, и съевшего. Затем следуют чудеса:

а) со льном (***), высыпавшимся (?) из mа'kan и остановленным /f. 24r/ после молитвы святому, у некоего «верного» в пределах Гамбая (***).

б) Вразумления монаху, самовольно покинувшему Дабра Гуэгуэбен (ястреб два раза ударил его в лицо и ухо, оглушил его; потом застигли его волны озера).

в) Был один человек, поручивший себя сему святому, и был /f. 25r/ один человек, весьма сварливый, из вельмож царя. Он связал человека, поручившего себя святому. Послал к нему авва Яфкерана-Эгзиэ, говоря: «приди ко мне». И пришел гордый человек, достойный участи Геезия, и сказал он ему: «дай мне поручиться за человека, который поручил себя мне». Тот стал злословить [276] блаженного и сказал: «не отшельник ли он, вооруженный щитом, копьем и луком?» Лишь только он это сказал, как на него напала проказа, и он вернулся домой больным. И стал плакать этот грешник и говорил: «все это случилось со мной за то, что я злосло/f. 25v/вил святого авву Яфкерана-Эгзиэ». И с этими словами он умер.

г) Исцеление расслабленного.

/f. 26r/ д) Два вора, из которых один уже перелезал ограду кельи святого, были остановлены и связаны невидимой силой, м спаслись раскаявшись, по молитве святого.

е) Один сеюм, в гневе на своего слугу (wali), поднял руку, чтобы ударить его. Слуга сказал: «я поручил себя молитве аввы Яфкерана-Эгзиэ». Когда он ударил его, насильничая, отсохла его рука. Тотчас он встал в пошел к святому и поклонился ему и /f. 26v/ рассказал ему все случившееся с собой. Авва Яфкерана-Эгзиэ не говорил с людьми иначе, как только при помощи азбуки и мановения знаков. Он окропил его водою молитвы и сказал ему: «да помилует тебя Бог; больше не греши». И пребывал остальное время жизни этот человек, веруя в молитву отца нашего Яфкерана-Эгзиэ. Молитва его да будет с нами. Аминь.

ж) Однажды ночью во время молитвы увидал он как разверзлись небесные врата и великий столп света был водружен на Дабра-Гуэгуэбен, и вершина его уперлась в небо. На вершине его был сугубый (столп), вроде радуги. Муж светлейший солнца спустился на этот столп и многочисленное воинство ангелов следовало за ним. Вся земля ночью стала светла, как в полдень, и он увидал ангелов восходящих и нисходящих по горе. Видя это, он вострепетал и пал на лицо свое. И сказал муж оный: «послан ко мне один из светоносных ангелов, и отнял у меня страх, и возвел меня на Дабра-Гуэгуэбен. И видел я сего свето/f. 27r/носного мужа, беседующим с аввой Яфкерана-Эгзиэ и ангелами, которые кланялись Ему. И сказал он мне: «поклонись мужу светоносному, беседующему с аввой Яфкерана-Эгзиэ, ибо Он — Господь всея твари. Услыхав это, я тотчас поклонился в страхе. И сказал мне святой авва Яфкерана-Эгзиэ: «сын мой, не открывай людям, пока я во плоти, того, что ты видел». Когда он это сказал, я спустился в дом мой, дивясь и изумляясь величию сего чуда. Спустя немного я посмотрел и увидал, что светлый столп стал обращаться к небу; светоносный муж и ангелы все вместе поднялись и сокрылись в небе. Прибавил к этому сей муж: «это я видел не во сне, не случайно, и не как привидение, но лицом к лицу, причем очи мои видели и уши слышали, и ведает Бог, испытующий сердца». Это сказал один монах из чад святого. Благословение его да будет на нас. Аминь.

/f. 27v/ з) Исцеление глухонемого, просившего милостыню «по всем городам». [277]

и) Авва Яфкерана-Эгзиэ пришел к литургии в день воскресный. Когда возгласил священник: «поклонимся Отцу и Сыну и Св. Духу», он склонил голову свою до колен, и затем опять поднял ее вверх. Потом снова он наклонил ее до ступни ног, и опять поднял вверх, и затем в третий раз наклонил ее до ступни. Сказал один святой Божий, по имени Марк: «пришло мне на мысль, лишился ли этот монах рассудка, ибо он делает поклон в день воскресный?» Приобщившись св. таин, мы вернулись в свои дона. На /f. 28r/ другой день послышался звук из его кельи. Ученик его, придя, послал ко мне позвать меня. Когда я пришел к нему, он разговаривал со мною при помощи азбуки, и сказал мне: «зачем ты оскорбил меня? Ведь писание говорит, что хуже всего оскорбление ближнего». Я же забыл свою мысль и спросил его: «чем я оскорбил тебя, отче?» Он ответил: «вчера во время обедни разве ты не оскорбил меня, сказав: «не лишился ли рассудка этот монах, ибо он делает поклоны в день воскресный?». Услыхав это; я пал на лицо свое в ноги ему и сказал: «прости мне, отче святый. Я думал, что ты — человек, подобный мне, и не знал, что ты ведаешь помышление мое, как Творец». Тогда он сказал мне: «слушай, чадо мое, что я скажу тебе, да не сомневается сердце твое: я, будучи там во время обедни, когда сказал священник: «поклонимся...», увидал разверзшимися 7 небес и ангелов (всех) поименно слагавших венцы свои и склонявших головы свои пред Божеством Троицы ¹². (Ср. Апокал. IV, 10). Этого ты не открывай людям, пока я нахожусь в мире сем». С этого времени человек этот более не осуждал...

и) Был один мирянин, приходивший к авве Яфкерана-Эгзиэ. /f. 28v/ Жена его была весьма добрая и страннолюбивая. Однажды пришел странник к сему верному. Тот, увидав его, разгневался и вознегодовал на него. Жена его сказала ему: «не пребывал ли ты у аввы Яфкерана-Эгзиэ? Разве он приказывал тебе ненавидеть странников?» Он хотел побить ее и, посидев немного, пошел к авве Яфкерана-Эгзиэ. Тот сказал ему: «зачем ты хотел ударить жену твою?» Услыхав, он вострепетал весьма и сказал: «прости мне, отче, отселе я буду во всем поступать по твоему приказанию». И отселе он сделался верным.

к) Остановление именем святого убежавшего мула. /f. 29r/

л) Наказание смертью гиены, умертвившей быка, назначенного для милостыни.

м) Был один иеромонах, посещавший авву Яфкерана-Эгзиэ. Он пришел и утешился (исповедался) и сказал: «я приду тогда-то». Святой сказал: «ты не прядешь в этот день, ибо на пути твоем /f. 29v/ находятся мрачные черви». Так он говорил, имея в виду войну. [278] В назначенный день пришел сеюм Ведо (***), и была большая битва. Этот иерей едва не подвергся опасности в бегстве; он спасся силою молитвы святого от убиения. И когда окончилась битва, он пришел к ближнему и рассказал ему все случившееся. С этого времени он не преступал слова блаженного.

н) Однажды он вышел из Мецлэ на челне с таботом Михаила и тремя мирянами. Вышел из озера большой бегемот, бросился на челнок и выбросил их. Миряне, умея плавать, вышли из озера, а блаженный авва Яфкерана-Эгзиэ сделал одеяние свое кораблем, и под ним сгустилась вода по повелению Божию. Святой благословил пред собой, озеро осветилось для него, табот Михаила последовал за ним. Когда он вышел из озера, миряне, увидав, удивились и весьма изумились великому чуду, которое он сотворил силою молитвы своей святой.

/f. 30r/ о) Чудо с пятью разбойниками.

п) Один гран вина, напоивший в течение трех дней святого и пришедшего к нему священника.

/f. 30v/ р) Был один раб у отца нашего Яфкерана-Эгзиэ, подаренный ему кем-то. Святой отпустил его на волю ради любви Божией. Он жил с ним. Возмужав, он зазнался, завел имущество и приобрел быков и красивую одежду. Его уважали, любя святого. Он делал, что хотел, и разбивал раньше, чем принести к господину своему, и был весьма горд. Если кто из мирян приходил к авве, он говорил: «это я», и властвовал над рабочими (?). Авва Яфкерана-Эгзиэ, узнав о его деяниях, повелел ученикам своим взять его имущество. Явился этот раб. Сказал ему святой: «зачем ты так делаешь без моего ведома и разрушаешь? Услыхав, этот лукавый, весьма разгневался. Святой, немного помолчав, сказал рабу своему: «все это ты приобрел по моей, или по своей милости?» Тот ответил: «по моей». Авва Яфкерана-Эгзиэ, услыхав это, сказал ему; «почему же ты не приобщил меня к твоей милости?» /f. 31r/ Услыхав это, раб снова разгневался на святого. Сказал святой: «ступайте и принесите его достояние». И он роздал его нищим. О братия, какое пресыщение и скотство объяло сего раба! Чрез немного дней поразил его ангел Господень, и он умер в великих страданиях ¹³.

с) Несколько случаев дарования детей неплодным детям.

/f. 32r/ т) Смерть сеюма, бросившего жену, прибегшую к защите святого и женившегося на другой, несмотря на обещание, данное святому.

у) Паки послушайте от чудес его. Был один монах, знавший давно авву Яфкерана-Эгзиэ. Он пришел к нему однажды навестить его. В то время погас огонь внутри кельи святого. [279] Сказал блаженный: «брат возлюбленный, пойди, принеси мне огня, ради любви». Отвечал монах: «не могу, вечереет на дворе». Слушайте, братие, сие безумие! И сказал авва Яфкерана-Эгзиэ «ступай, но не будет прав путь твой, мне кажется». И сей безумный не размыслил об этом слове, которое услышал, и пошел в путь. Но не дойдя далеко, встретил двух леопардов — одного вверху — другого /f. 32v/ внизу. Они окружили его и хотели растерзать. Убежал он и прибыл к святому авве Яфкерану-Эгзиэ и рассказал ему все, что с ним случилось. Потом сказал: «дай мне черепок, чтобы привести тебе огня». И взяв черепок, он пошел, и прибыв туда, где подвергся испытанию перед тем, не встретил леопардов, и тотчас прославил молитву святого и возблагодарил Бога. И принесши огня, зажег его авве святому Яфкерана-Эгзиэ. Отцы мои и братие! боящемуся Бога повинуются не только люди, но и звери. Ученик мудрый! не будь подобен сему непослушному монаху, но уподобься Елисею послушному и ученикам Господа нашего, ибо сказали отцы: «твердосердечие да не противится Богу». Сие слушая, бойся и просвещай сердце твое светом Духа Святого, да будешь подобен учителю твоему, веруя в молитву его.

Еще послушайте от чудес сего избранного аввы Яфкерана-Эгзиэ.

Был один муж, несший ему масла(?) ¹⁴ nehigue в роге. Когда он поднимался на холм и дошел до половины крутизны, выпал рог из рук его, но не пролился силою молитвы его святой. Еще /f. 33r/ один мирянин, посещавший святого, нес к нему пиво, когда прибыли странники к святому. Дойдя до половины крутизны, он упал, и сосуд с головы его покатился и направлялся в разные стороны. Но пиво не пролилось и сосуд не разбился силою молитвы его святой. Еще. Однажды сказал авва Яфкерана-Эгзиэ своим ученикам: «все ли братия вернулись?» Отвечали ему: «как прежде». На другой день исполнилось слово святого аввы Яфкерана-Эгзиэ: утонул в озере один добрый иерей и умер. Тогда вспомнили слово святого аввы Яфкерана-Эгзиэ, меч острый и молнию блистающую. Еще. Когда один монах был близок к смерти, святые сказали авве Яфкерана-Эгзиэ: «дай ему клобук раньше, чем он умер». Святой ответил: «оставьте, не умрет он». Они снова сказали, как прежде, и он опять сказал им: «не умрет». Они сказал в третий раз: «дай», и он в третий раз сказал им: «не умрет». Чрез несколько дней выздоровел он и встал. И дивились братия слову сего изрядного, ведавшего прежде бытия, и прославили Бога, ибо Он облек отца их духом пророчества. Еще. Сказал авва Яфкерана-/f. 33v/Эгзиэ ученикам своим: «остерегайтесь, чада мои, у такого-то входа в [280] озеро — не входите (им), ибо найдете великое искушение. Но люди привыкшие к заблуждениям, услыхав слово трепетное, пошли туда, куда он говорил им: «не ходите». Придя, они сели в челне (takua). И поднялась на них волна озера, и подвергла их великой опасности, и они были близки к потоплению и отчаялись в спасении. Тогда вспомнили они слово пророка аввы Яфкерана-Эгзиэ, и сказали все, как одним голосом: «Господи, Боже ваш, спаси нас от смерти силою молитвы аввы Яфкерана-Эгзиэ». И умолкла тотчас волна силою молитвы святого аввы Яфкерана-Эгзиэ, и наступила тишина. С этого времени не преступали слова его все чада его, и боялись слова его, как пламени огненного.

Паки послушайте чудо, которое сотворил Бог прославляемый для раба своего Яфкерана Эгзиэ. Был один муж, прибегавший к святому. Утеснял его насильник. И сказал ему святой: «оставь мне прибегающего ко мне». И противился сей муж надменный, и пошел, желая наклеветать на их обоих. Услыхав это, избранный авва Яфкерана-Эгзиэ скорбел и молился Богу, чтобы Он посрамил лукавого. И сей человек, пришедши клеветать, онемел и обузда-/f. 34r/лись уста его, и не мог он говорить. Удивились все видевшие н слышавшие, и исповедали молитву святого аввы Яфкерана-Эгзиэ, и прославили Бога, сотворившего дивное для возлюбленного своего аввы Яфкерана-Эгзиэ.

Еще был один монах отшельник, живший на Мецлэ. Однажды нашло на него помышление превозношения, и стал он превозноситься над чистым аввой Яфкерана-Эгзиэ, и сказал: «я — лучше его по воздержанию и нищете». Явилось ему видение и порицало его, говоря: «не превозносись над святым Божиим, воздержись!» И снова стало обуревать его помышление превозношения, как прежде. Снова явилось ему видение и сказало: «весь труд, исполненный тобою во дни твои, не стоит ли одного его поклона?» Услыхав это, вострепетал этот отшельник, и устрашился великим страхом, и заплакал плачем горьким, и провел всю ночь в скорби. Тогда отошло превозношение от сердца его, и исповедал он молитву святого аввы Яфкерана-Эгзиэ. Потом он убеждал других не превозноситься, наставляя учению пути правых, ради превозношения своего над сим отцом непорочным. Воистину не будет превозноситься никто, услышавший эти слова, заставляющие трепетать /f. 34v/ сердце, да не впадет в великую пропасть, из которой нет выхода. О сеть, в которую впадают многие сказав: «мы — столпы». — Бог да избавит нас от сей лукавой сети молитвами и молением святого аввы Яфкерана-Эгзиэ, и да подаст вам смирение, во веки веков. Аминь.

Паки послушайте от чудес святого аввы Яфкерана-Эгзиэ. Был один монах, у которого разболелся глаз, до воспаления. Пошел [281] он к месту стояния отца избранного аввы Яфкерана-Эгзиэ и попросил от рук его праха от места стояния чистого, и помазал глаза свои. И исцелился он тотчас, и исповедал молитву святого аввы Яфкерана-Эгзиэ.

Еще. Один иерей шел по пути вместе с блаженным аввой Яфкерана-Эгзиэ. Когда они были на пути, пошел великий дождь. Иерей испугался. С ним была книга. Дождь пошел сильный, стемнело от сильного дождя. Силою молитвы святого аввы Яфкерана-Эгзиэ не коснулся их дождь нисколько. Иерей дивился и изумлялся весьма величию молитвы блаженного и прославил Бога.

Паки послушайте, звезды евангельские светлые, от изрядств сего столпа света, аввы Яфкерана-Эгзиэ Однажды нашел на него Дух Божий и поведал ему, что есть в Энфразе в монастыре /f. 35r/ Ферка (***) больной, сильно страждущий.. Он послал ему корову с теленком, чтобы он пользовался молоком. И послал он ему сказать: «Не скорби, что у тебя нет пастуха, но посылай ее пастись одну с теленком: Бог сохранит его, чтобы он не питался молоком матери, пока не придет к тебе каждый день. Пей молоко и ешь масло, и Господь исцелит тебя от болезни твоей». Посланный, придя, сообщил больному все. Тот, услышав, удивился и изумился, и уверовал в слово блаженного аввы Яфкерана-Эгзиэ. Отдав корову с теленком, посланный вернулся к своему наставнику, а больной поступал согласно слову святого аввы Яфкерана-Эгзиэ: утром доил корову и отправлял ее вместе с теленком пастись одну, и силою молитвы святого не сосал теленок матери. Никто не пас их; они возвращались в паслись, как хотели. Все видевшие дивились и изумлялись величию молитвы аввы Яфкерана-Эгзиэ. И пребывал этот больной, питаясь молоком и маслом этой коровы. И велел он животным бессловесным пастись и возвращаться, без пастуха, силою молитвы святого. /f. 35v/ Паки слушайте со вниманием, голуби Евангелия чистые, от величия чудес сей звезды честной, аввы Яфкерана-Эгзиэ. Однажды один пастух волов поймал в сеть птицу. Он умертвил ее, выщипал перья и крылья, привязал ее за шею к ma’tab и повесил себе на грудь от восхода солнца до 8 часа дня. Святой авва Яфкерана-Эгзиэ, окончив молитву 6-го часа, вышел из своей кельи и, идя под гору среди деревьев, встретил пастуха и увидал птицу, повешенную за ma’tab. Подозвал его авва Яфкерана-Эгзиэ и, когда пастух подошел к нему, взял птицу и поставил на руке своей. Он увидал, что она высохла, будучи мертвой от утра до 8-го часа. Он дунул на нее трижды, благословил ее; она тотчас ожила; выросли у нее перья и крылья; она тотчас улетела и направилась к своим ближним. Видя это, пастух трепетал и дивился и простирал свои руки. И стоял он долго, ибо овладело им изумление. [282] Святой же позвал пастуха, показал ему, положил перст свой на /f. 36r/ уста его, чтобы он молчал и не говорил об этом никому. Но пастух не помышлял о том, что он сказал ему: «молчи!» Он вернулся в свой город и рассказал это своему отцу. Отец его, услыхав, удивился и сказал своему сыну: «блюди, чадо, не говори другим, чтобы не скорбел на тебя раб Божий, ибо ненавидит он славу, и ты не умер бы и не опечалил меня, отца твоего». Сын сказал: «да будет, как ты сказал». И стал отец сего отрока оттоле верным и пребывал, уповая на молитву святого аввы Яфкерана-Эгзиэ ¹⁵.

Однажды, когда он шел в церковь, еще не дойдя до дверей, увидел труп, весь черный, в длину величиной с большого змея; /f. 36v/ рот его был, как пропасть великая, зубы — как печи. Ангел Божий с мечем, облеченный светом, рассек его и отделил его голову. Отец наш, видя это, трепетал и ужасался и пошел назад. И сказал ему Ангел: «не бойся! Приди, взгляни на того, кого ты поборол; посмотри на того, что с тобой боролся и тебе досаждал. Вот он рассечен и повержен пред тобою. Впредь успокойся и отдохни!» Так сказав, он скрылся.

Потом, когда усугубилось прославление отца нашего, он возненавидел его и хотел переселиться в другую страну. Тогда он(?) показал ему чудо и знамение. И возвел его на высокую гору и (показал) весь мир, полный копий, стрел и луков и людей, сражавшихся между собою. И сказал я: «что значить этот грех, и смятение, и вражда?» И сказал он мне: «отныне ты терпи здесь!» Так сказав, он дал мне ломоть хлеба, величиной с кулак, красивый видом, и сказал мне: потерпи, пока не потребишь его. Отец наш, слыша это, дивился, и наименовал сию гору «Святой» ¹⁶.

Еще подвиг дивный. Он постился 40 дней, исключая субботы, не вкушая ничего: ни листьев, ни воды. Так он провел три четыредесятницы. Разумей, человече, если у тебя есть /f. 37r/ ум: три раза по 40, не будет ли 120 дней? И это, как я сказал тебе, не одного года, а трех лет. Сие подобно Моисею, когда он взошел на гору Kebron, ибо постились люди 40 дней. И далее, ради десятословия, написанного на скрижалях, постился он 40 дней, и в третий раз — ради сокрушения скрижалей.

Еще подвиг дивный. Будем стоять и слушать, и слушание наше да будет ушами духовными. Будем восхвалять, поскольку можем, подвиги толикого подвижника, аввы Яфкерана-Эгзиэ. Он делал ежечасно по 7 тысяч поклонов, как колесо, и число поклонов его 42000. Он [283] не звал трехдневного поста, а только четверодневный, пятидневный и постился по седмицам (?). Мы же, когда говорим иерею и исповедуем грехи наши, и если он даст нам трехдневный пост, то(?) в одну ночь падаем и ворочаемся туда и сюда, ищем прохлады и воздуха. А если не полон желудок наш, как обычно, разве мы не открываем рта? Ныне же, братие, воздадим славословие и вознесем благодарение Богу сего подвижника, и Он посетит вас своею милостью. Аминь. /f. 37v/ И сей изрядный авва Яфкерана-Эгзиэ повелел чадам своим и заставил их во дни жатвы собирать пищу, не из желания питаться и удовлетворить своей плоти, но для питания алчущих и приятия странных, памятуя сказанное: «Авраам страннолюбец, и Бог, с ним»; И паки сказано: «суть нецыя, иже прияша Ангелы (Евр. XIII, 2). Однажды он не дал милостыни при чадах своих, подал ее тайно. О отче изрядный, премудрый, как пчела, собирающая цветы, и как трудолюбивый, собиравший от ветхого и нового, авва Яфкерана-Эгзиэ победоносный подвижник, которого семя в Сионе и дома в Иерусалиме! И пришли из далеких стран, из Тигрэ, из Амхары, Агау, Годжама и Шоа, из всех стран. Многие монахи приходили ради душевного утешения. Они издавали звук, подойдя к монастырю, и он выходил к ним с азбукой, а неграмотным отвечал знаками, не вступая в разговор. Отягченных грехом мазал елеем евангель-/f. 38r/ским — покаянием. Тому, кто говорил. «тягостно для меня плотское», он давал желаемое, а говорившего: «оскорблен я людьми», спасал он попечением своим. И чтили его цари, макванены, сеюмы за нищету его и отшельничество. Он был страшен для них, как страшный лев. Всех приходивших к нему он утешал ко благу. Всем был открыт дом его.

Паки, послушайте нечто из величия сего изрядного, звезды пречестной, аввы Яфкерана-Эгзиэ. Был в те дни один монах святой Божий, по имени Захария. Он жил на острове Галела (***), где некогда обитал сей святой авва Яфкерана-Эгзиэ. Они созерцали друг друга духовными очами и любили друг друга весьма. Однажды сговорились они: «встретимся там-то на озере Азаф — я из Гуэгуэбена, ты — из Галела, чтобы утешить друг друга, ради величия Божия». И они назначили день. И вот встал изрядный авва Яфкерана-Эгзиэ в Дабра-Гуэгуэбене, обулся. Встал и святой Божий авва Захария на острове Галела и обулся. И пошли оба, как посуху, по озеру силою Господа Бога своего, и встретились среди озера в облобызались ду-/f. 38v/ховно. Снял авва Захария свои сандалии и отряс прах с них, снял и авва Яфкерана-Эгзиэ и нашел немного влаги на сандалиях своих. И сказал авва Яфкерана-Эгзиэ авве Захарии: «брат мой возлюбленный, почему мокры мои сандалия, а что касается твоих, то я вижу, что ты отрясаешь прах с них? Скажи мне, прошу тебя, [284] о возлюбленный мой». Отвечал авва Захария и сказал ему: «отче, вставь, помолимся Господу Богу нашему, да откроет нам, почему нашлась влага на сандалиях твоих». Услыхав это, авва Яфкерана-Эгзиэ сказал: «да будет, как ты говоришь». Они встали вместе и помолились. После молитвы сказал авва Захария авве Яфкерана-Эгзиэ: «отче, не за изрядство мое явлено сие мне, а ради величия молитвы твоей святой. Сандалии твои омочены водой потому, что ты сокрыл плоды ячменя, чтобы не сели их птицы, тогда как Бог милосерд и промышляет о всей твари и дает ей пищу. Посему-то и оказалась влага на сандалиях твоих». Услыхав это, авва Яфкерана-Эгзиэ сказал авве Захария: «ты, отче, помолись о мне». И они провели в бе-/f. 39r/седе время до полудня, а потом вернулись в свои монастыри. Изрядный отец, авва Яфкерана-Эгзиэ перестал прятать от птиц плоды ячменя и продолжал молиться об этом деле. Спустя немного дней встал святой авва Яфкерана-Эгзиэ, надел сандалии на ноги свои, как раньше, и они условились между собою духовно относительно дня, когда встретятся. И авва Захария поднялся с острова Галела и приладил сандалии, как прежде. И пошли они оба по озеру, как посуху, и встретились на прежнем месте. И сняли они сандалии, сбросили прах, и не оказалось мокроты на сандалиях святого аввы Яфкерана-Эгзиэ. Тогда они обрадовались оба великою радостью и утешились величием Господа Бога своего, возблагодарили и прославили Его, что Он услышал моления их, и благословили Бога правды, и провели целый час. В восьмой час дня они простились, говоря: «будем всегда встречаться на этом месте, ибо оно угодно Богу, чтобы беседовать о величии Его». Так сказав, они облобызались лобызанием духовным и вернулись в свои обители с миром. И они в течении многих лет это делали. Авва Яфкерана-Эгзиэ усугубил свои подвиги в Дабра-Гуэгуэбене, и всегда духовно виделся /f. 39v/ с блаженным аввой Захарией. Однажды встал чистый авва Яфкерана-Эгзиэ и вышел из своей кельи, и идя увидел дым, выходящий из церкви. Он вострепетал и вошел в нее. И один верный человек, духовный сын святого, по имени Сарака-Берхан, находясь земле Фогара (***), на берегу реки, называемой Гyмapa (***), сказал: «видел я дым в пламя в церкви Дабра-Гуэгуэбена». Тотчас я бросился бежать на небольшое расстояние; потом не знаю, что случилось со мной: восхищен ли я был облаком, или гласом ангеловым, не знаю, Господь весть. Я очутился у врат церкви и, видя пожар, вострепетал весьма. Войдя, я увидал там отца моего авву Яфкерана-Эгзиэ в схватил его, чтобы вывести. Он сказал мне: «оставь меня умереть здесь с моим таботом Михаила». Я ответил: «не оставлю тебя, отче». И с этими словами вынес его. Тогда мы увидали чудо и табот Михаила вышедшим вон из пламени властью [285] Бога, архангела Михаила и силою молитвы аввы Яфкерана-Эгзиэ чудотворца...» ¹⁷.

И однажды, когда находился на острове Мецлэ авва Захария и /f. 41r/ хотел уходить в свой монастырь, внезапно явилось светлое облако, взяло его и быстро перенесло в Дабра-Гуэгуэбэн. Видя это, авва Захария весьма дивился и изумлялся и славил Бога, творящего чудеса на ученике своем, авве Яфкерана-Эгзиэ. В другой раз авва Захария увидал его сидящим на светлом облаке, которое перенесло на остров Галела. Они облобызались лобызанием духовным и беседовали о величии Творца, Бога своего. Потом они простились, и сказал авва Захария авве Яфкерана-Эгзиэ: «помяни меня в молитве твоей, новый Илия». Потом они вернулись в свои обители в мире.

Однажды, когда он молился, явился ему Спаситель наш Христос, поминанию которого подобает поклонение, и пал святой на лицо свое, и поднял его Господь, и отнял страх от него и сказал: /f. 41v/ «вставь, возлюбленный мой, мир тебе, радуйся, ибо окончился подвиг дней твоих, и ты уходишь в царство небесное. И всякому, кто будет творить память твою и веровать в молитву твою, Я дам живот вечный. Я благословлю чад твоих и тех, которые будут погребены в монастыре твоем, Я помилую ради величия молитвы твоей святой. Я сотворю чудеса и знамения в обители твоей после твоего преставления, во всем». И так сказав, Спаситель восшел на небеса в великой славе. А святой поведал сие одному сыну своему, по имени Крестос Безана, благому и исполненному Духа Свята. Молитва и предстательство его да сохранит всех нас в бытии истинном, и на небесах да удостоит нас воздаяния благого...

Сказал некто, бывший свидетелем, и свидетельство его истинно: «когда я молился в полночь, я увидал столп света на подобие огня; высота его была от земли до небес. Вокруг него, как стекло на подобие множества белого снега, и круг этого стекла на подобие радуги зеленого цвета. Увидав, я испугался. И сказал мне тот, кто показывал: «понимаешь ли ты то, что видишь?» Я сказал: «нет, но /f. 42r/ ты, Господи, объясни мне». Ответил он и сказал мне: столп света, который ты видишь — молитва Яфкерана-Эгзиэ; стекло, что под столпом — чистота плоти его, не оскверненная грехом; круг цвета радуги — милостыня и добрые дела». И снова сказал он мне: «это я показал тебе, только зная его преставление чрез немного дней». Так сказав, он сокрылся. Видевший говорил: «не привидением, не случайно видел я это, но ясно, и ведает Бог мой, памятованию которого подобает поклонение». Затем он впал в недуг; все мы собрались и скорбели. Увидав, что мы скорбим и плачем, он [286] стал беседовать с нами, говоря: «чада мои, приблизилось преставление мое и отшествие от вас». Услыхав эту рану сердца, стали страдать сердца наши, и плакали мы. И сказал он нам: «воспоминайте мою жизнь с вами в убожестве». И начал он поучать и наставлять от ветхого и нового (завета). И снова сказал он нам: «лучше для вас, если я отойду, чтобы предстательствовать за вас пред Христом». И снова сказал он нам: ««возьмите себе подобного мне; я его поставил вам, вы его бойтесь и слушайтесь, как сказал Моисей пророк» (Деян. III, 22). И сказал нам отец /f. 42v/ наш: «не погребайте меня здесь у церкви, но вне, в пустыне бросьте меня»: Это он сказал, ненавидя славу. Когда почил Арсений, он говорил чадам своим: «не погребайте тела моего в гробнице, но повесьте его на дереве, чтобы ели и пользовались мною птицы, да будет мне благодеянием». Такую же ненависть к прославлению проявил и он. Потому сказал нам отец наш: «чада мои, не трепещите: смерть для всех — для праведного и для грешника». И снова сказал он: «не полагайтесь на человека, который сегодня существует, а завтра — нет. О чада мои! Я дал вал наставника, подобного мне, дайте ему испытывать вас. И ты, чадо, блюди, не делай себе никого наставником, кроме митрополита, ибо он — наш духовный отец и наш апостол, ибо власть в руках его И меч в устах его. Говори все учения мои, отягощай, как я отягощал, и облегчай, как я облегчал; так пребывай, не уклоняясь от слова его ни на право, ни на лево. И я не признавал другого наставника, кроме митрополита». Когда он так сказал, мы сказали ему: «раз/f. 43r/реши всех и молись за царя и митрополита и весь мир». Так сказав, он позвал нас трех братьев и сказал нам: «чада мои, труден исход души из тела. Возьмитесь за мою голову, грудь и ноги». И он тотчас воскликнул (застонал), взялся за голову свою, и ему ясна стала болезнь. Мы заплакали и застонали. Он сказал нам: «плачьте обо мне, чада мои», и с этими словами предал дух свой и почил. Братие, исполнилось сказанное во псалтири: «всякия кончины видех конец». Отче, уснула душа твоя от скорби. Тогда было у нас рыдание, и вопль, и плач, и крик великий. Мы внесли его в церковь и поспешно погребли его, чтобы не похитили его у нас насильно. Прибыли миряне и монахи и вельможи, пришли жители двух сторон. Половина говорили: «выкопаем, вынесем и унесем», а другая половина: «не отдадим такового праведника и не отпустим его из своей страны». Едва не дошло до побоища. И оставили.

Братие, чада Яфкерана-Эгзиэ вожделенного, плачьте рыданием Иеремии или Даниила. Где вы найдете такого столпа света? Вот упал дом, строитель которого благ! Плачьте, отцы, и да каплют слезы из очей ваших! Кто отныне будет шептать вам из окна и [287] разговаривать при помощи азбуки? Кто отныне будет поститься и труждаться /f. 43v/ ради вас? Какой отныне услышите голос страшный, как льва? Плачьте миряне, убогие: кто отныне, покровительствуя вам, спасет вас из руки оскорбляющего и сильного? Плачьте, миряне! Се умолк спасавший вас! Плачьте наставники, сидевшие у него, утренюя. Плачьте просители милостыни: кто отныне подаст вам в кротости? Плачьте сироты, старицы и вдовицы о том, на кого вы надеялись, которого вы не увидите, который исполнял желания ваши, как отец и мать. О смерть, ответь мне, почему ты не боишься воплей и криков людей, не боишься царя, митрополита, вельможи и малого? Братие, лишенные отца нашего, утешьте сердца ваши. Есть ли кто бессмертный? Не скорбите, как потерявшие надежду. Разве не сказал: «праведные не умирают, но отходят ко Господу своему». И я говорю вам, я нашел говорящего без лжи: «если почиет настоятель обители, и место его благословенно, сие есть знамение спасения. Вы же любите друг друга и чтите поставленного над вами, как отца своего, ибо быть мамхером дается от Бога. И он да поступает с вами, как с детьми. Блюдите, не прогневляйте его, ибо не неважное дело прогневить мамхера, но соблюдайте слово истины. И если вы так будете поступать, при успении вашем скажет он вам: «благо, благо!» И ныне, братие, Христос да будет с вами во /f. 44r/ веки веков. Аминь. Аминь.

Сие написал Фома грешный. Да напишет имя его на столпе златом Иисус Христос...

* * *

Яфкерана-Эгзиэ принадлежит к числу имен, занесенных на страницы краткой хроники, где под царствованием Амда-Сиона м. пр. упоминается этот святой в числе «семи звезд», получивших «в один и тот же день» монашество из рук Мадханина-Эгзиэ, основателя Банкуальского монастыря, ученика Такла-Хайманота. В числе других шести преподобных назван и Самуил Вальдебский; сам же Яфкерана-Эгзиэ наименован «Гугубенским» ¹⁸. Последнее вполне подтверждается нашим житием, так как из него видно, что Гугубенская гора была главным местом подвигов святого и на ней им был основан монастырь. На островах озера, кроме Галила, уже были монахи: на Цана в монастыре св. Кирика была богатая обитель, служившая резиденцией благочинного (nebura'ed), на Мецлэ — женский монастырь, на Дага — отдельные отшельники. В этом отношении краткая хроника говорит другое, приурочивая, как будто, население монахами островов к гонению [288] Амда-Сиона и возводя их основателей к известному Филиппу дабра-либаносскому. «Филипп эчегге был изгнан из Шоа и жил в Анко и Гешена. Здесь он сделал монахами многих людей. Из них: авва За-Иоханнес кебранский, авва Такла-Альфа димский, авва Такаста-Берхан из монастыря Цот и мамхеры, основавшие монастыри от Qaroda до Ferqa; половина их — на островах Цана, половина — в Багацаре. И авва Захария, взошедший на остров Galilа, был во дни государя Амда-Сиона» ¹⁹. Таким образом остров Галила и здесь упоминается отдельно. Из жития мы знаем, что Яфкерана-Эгзиэ, бывший первым ее насельником (f. 8 v.), потом оставил его (f. 10), и вместо него на Галиле поселился монах Захария, (f. 38), несомненно тожественный с упоминаемым в хронике.

Не противоречит житию и повествование хроники о пострижении святого. Правда, в житии его учитель назвав не Мадханина-Эгзиэ, а Адхани (f. 4), но что эти два лица тожественны, видно из жития Самуила Вальдебского по рукоп. d'Abbadie 32 и 61 (вторая — XV в.), в которых банкуальский преподобный, постригший Самуила, также назван Адхани. Имени Банкуала нет в вашем житии. Что касается Самуила Вальдебского, то и этот современник упоминается, как я полагаю, в тексте, а именно на f. 18, где говорится о святом Самуиле из Аксума, постригшемся в монахи вместе со своим отцом в впоследствии ушедшем в пустынь Вальдеба. Упоминается ²⁰ здесь в обитель Вайна, столь известная из жития Самуила, но в нашем тексте не Самуил уходит в нее, а его спутник Косма, с которым он вместе находился в монастыре Заза св. Иакова. О последнем нет упоминания в житиях Самуила. Конечно, в нашем житии возможны ошибки. Интересно также, что в житии Самуила Вальдебского находятся указания на его связь с монахами острова Галила ¹). Очевидно приозерное монашество было в сношениях с Вальдебским, и тем более ценны сведения, сообщаемые ими друг о друге.

Таким образом житие, в общем, выдерживает критику, [289] говоря о монахах-современниках святого. Возможно, что его сведения о существовании обителей на островах вносят поправку к летописному повествованию, равно как и сведение о существовании уже во время, предшествующее прибытию Яфкерана-Эгзиэ, тех благочинных «nebura-ed», о которых говорит житие Филиппа, как об учрежденных впервые этим «эчегге», также должно быть принято в соображение. Житие, приводит даже имена современных святому благочинных: Арганон (sic!) и Иаков. Последнее имя заслуживает доверия: автор говорить (f. 13 v.), что он был погребен в монастыре Цана. Вероятно его гробница на этом острове пользовалась известностью и почитанием, когда писалось житие. Отношения между святым и этими благочинными рассказаны в житии довольно подробно (ff. 4 и 8 v. сл.): после продолжительных препирательств и отказов Яфкерана-Эгзиэ подчиниться, они, по словам жития, вылились в форму дружбы «Давида и Иоанафана» (f. 13). На смертном одре святой убеждает своих учеников не признавать никого наставником, кроме митрополита (f. 42. т.), ибо и он сам «не признавал другого наставника». Очевидно озерные монахи имели притязание на известную автономию, если можно так выразиться, ставропигиальность и независимость от дабра-либаносской организации. Несомненно этим стремлениям содействовала и близость к гондарскому двору ²², уже проглядывающая и в вашем житии: царь Амда-Сион, отправляясь на войну, берет табот из монастыря св. Кирика (f. 4 v. сл.)

Автор нашего жития скуп на обозначение времени: он не говорит, сколько лет жил святой, сколько времени правил он в различных местах своих подвигов (за единственным исключением f. 6 v.— 6 лет в монастыре св. Кирика). Но он приводит иногда даты другого рода, которые кажется приемлемы и помогают установлению общей хронологии. Яфкерана-Эгзиэ исполнился год, когда прибыл митрополит Иоанн; впервые появляется он на берегу озера при царе Амда-Сионе и годжамском «nagаsi» Зевакмере: затем ему приходится иметь дело с «nagаsi» Ведемом; по поводу истории с отступником Космой упоминается митрополит Салама, по-видимому еще при жизни святого. Наконец Косму сокрушают царь Давид (1380-1409) и тиграйский макванен Акхадом уже по [290] смерти святого. Митрополит Иоанн вероятно тожественен с упоминаемым в житии Такла-Хайманота; м. б. это Иоанн V списка, изданного Гвиди под № П ²³; Салама — конечно Салама III, столь известный из жития Филиппа дабра-либаносского, Аарона и др. текстов, современник Сайфа-Арада. Еще одно свидетельство в пользу нашего мнения об этом митрополите! ²⁴ Таким образом время жизни Яфкерана-Эгзиэ придется приблизительно на ±1290 — ±1350. Годжамские владетели с царским титулом nagаsi, это наследие смутного времени, упоминаются уже в поэтической хронике войн Амда-Сиона ²⁵, что же касается тиграйских макваненов, то и они известны из житий современных Амда-Сиону святых, напр. Евстафия ²⁶. Интересно, что макванен Тигре Акхадон упоминается в житии Такла-Хаварьята, как прадед этого святого, жившего при Зара-Якобе. Это не противоречит данным жития Яфкерана-Эгзиэ. История Космы и его приключений среди фалашей Самена (f. 20 сл.) принадлежит к числу наиболее интересных мест жития; совершенно оспаривать ее мы не имеем оснований. — О гонениях и жестокостях Амда-Сиона житие ничего не знает.

Остается указать на некоторые интересные частности. Озеро именуется «морем Азаф»; Цана — остров на нем с монастырем св. Кирика. Имя «Азаф» встречается еще в похвальном заключении жития Евстафия; там говорится о 9 1/2 коленах, несших кивот по морю Азаф ²⁷. Таким образом имя имеет претензию быть библейским и м. б. вышло из имени Чермного моря ***. Яфкерана-Эгзиэ считает путешествие к нему как будто равным пилигримству в Иерусалим (f. 4).

Наряду с другими бытовыми чертами следует отметить заботу монахов о скором погребении святого, даже вопреки его предсмертной воле (f. 42 v.), в церкви, из боязни, чтобы его тела не похитили (f. 43) почитатели. «Не отдадим праведника и не отпустим из [291] своей страны» был ответ на поползновения пришедших на погребение. Вспомним о кровопролитиях из-за мощей Анании, житие которого описано недавно Конти-Россини ²⁸.

Интереснейшие повествования о судьбе монашеских общин на озере Цана чрез 250 лет дают нам и хроники, и особенно разобранное нами в ваших «Исследованиях» житие Валатта-Петрос. К нему мы и отсылаем читателя. Заметим здесь только, что память о Яфкерана-Эгзиэ свято чтилась и в те времена. Валатта-Петрос ссылается на его пространное житие относительно недопущения женщин на Мецлэ ²⁹. Очевидно у нее под руками была другая редакция жития, т. к. в вашем нет этого запрещения, нет и той цитаты, которая приводится святой. И это тем более существенно, что в житии неоднократно говорится о столкновениях Яфкерана-Эгзиэ с монахинями и о неприятностях, которые он от них терпел. Таким образом для автора представлялся случай привести это заклятие, но он не сделал этого ни в связи рассказа, ни в повествовании о предсмертных наставлениях святого.

Комментарии

1. Цитата не из Притчей Соломоновых.

2. Мне неизвестно это сообщение о препод. Горе ни из Лавсаика, ни из патерика.

3. Возможно, что здесь описка вм. Buda — тогда придется перевести «огонь от buda» — огонь, зажженный волхвами «буда».

4. Т. е. в страстную седмицу, когда богослужебные книги заменяются (особенно в первые три дня и великий пяток) книгой «Gebra Hemamat».

5. Египетский подвижник, житие которого пользуется большим распространением в Абиссинии (напр. Or. 694, 702, 711 Брит. Муз.). Особенно любят рассказывать о том, будто Авив-Була бросился с дерева на мечи, ревнуя о распятии Спасителя. Картина, изображающая этот «подвиг», принадлежащая кисти художника Илии, имеется в Азиатском Музее Академии Наук. См. наше описание: «Эфиопские рукописи в С.Петербурге», стр. 101 и табл. III, 2.

6. talaslas от корня laslas, по Дилльману (р. 63) «rad. inus».

7. ? ta'aqla — у Dillmann'a, только afel от этого корня. Далее в тексте следует wa-ta'ajga; Dillmann дает только substantivum от этого корна.

8. *** *** этой формы нет у Dillmann'a.

9. Далее рассказывается о странном и не вполне понятном чуде получения огня после того, как он погас на о-ве Мецлэ, и о новой победе святого над демонами, явившимися к нему на Мецлэ во множестве.

10. В тексте

11. Какое-то растение, из которого приготовляется масло. См. еще житие Филиппа (Исследования стр. 411-17) и Фаддея (ниже). Во всех этих случаях дело идет о Тигре.

12. Следует небольшое назидательное отступление.

13. Следует гомилетическое отступление со ссылкой на жития Варсомы и Шенути.

14. В рукописи испорчено. Восстановляю ***.

15. Следует чудо избавления от пожара. За ним гомилетическое отступление.

16. Текст не в порядке в этом рассказе.

17. Следует панегирическое отступление, а затем рассказ о чуде Архангела Михаила.

18. Basset, Etudes sur l’histoire d'Ethiopie, Journ. AP. 1881, I, 324 и 413,

19. Ibid. в II., 94. См. мои «Исследования», стр. 126. Замечу, что в петербургской рукописи (Корианд. 8 Аз. Муз.) следующие разночтения: Iohannea вм. Za-Johannea, Alfan — вм. Alfa, wa-mamheranhi, ba-daseta Tana, Tana wa-Galili (o Захарии). Что касается загадочного ba-Bagasar, то вм. этого здесь ba-Bagatar. Т. обр. моя конъектура ba-Begameder не оправдалась.

20.«Исследования» стр. 185.

21. Ibid. стр. 186.

22. Ibid., стр. 277.

23. Le liste dei metropoliti l’Abissinia. B. 1889.

24. «Исследования» 128 след.

25. Perruchon, Hustoire des guerres d'Amda-Syon, p. 11 etc.

26. «Исследования» 167, 317, 319.

27. Ibid. 167, 317, 319. В апокрифической книге Ездры, изданной Halevy в числе писаний фалашей (Te'ezaza Sanbat), p. 76 говорится о 9 1/2 коленах, уведенных Синахерибом и возвращающихся чрез море Azaf с кивотом. Очевидно это писание — источник агиобиографа Евстафия и, следовательно, не является исключительно фалашанским. Само собою разумеется, что перевод Halevy (р. XXI) «la mer d'Azof» в примечание о Кавказе не могут быть приняты.

28. I manoscritti Etiopici della Missione Cattolica di Cheren. Rendiconti Acc. d. Linc. XIII, 275.

29. «Исследования», стр. 253.

(пер. Б. Тураева)
Текст воспроизведен по изданию: Некоторые жития абиссинских святых по рукописям бывшей коллекции d’Abbadie // Византийский временник, Том 13. 1907