ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ФИЛИППА ДАБРА-ЛИБАНОССКОГО

(по рукописи Orient. 728 Британского Музея)

/f. 150/ Во имя Господа Бога, Который в начале без начала и напоследок без конца, Троичного во ипостасех и Единого Божеством, как открыли нам писания и истолковали устроители ¹ (?) веры. Он премудростию и советом Своим — Творец веков и Установитель времен; Он извел их из небытия раньше времени и часа, раньше дней и годов. Ему подобает слава на земле и на небесах, в море и безднах от уст всей твари тайной и явной, горней и дольней, Сему Богу — венцу мучеников и надежде монахов. Неверующего в Троичность Его Святую отлучает церковь единая соборная апостольская, во веки веков. Аминь.

Начинаем писать житие и изрядство подвигов блаженного отца нашего Филиппа боголюбивого, увенчанного славою и честью Бога — Отца его, когда он следовал деяниям божественным отцов наших честных Апостолов и добропобедных подвижников монахов, с помощью нам Духа Святого, Подателя даров обильных. И Исполнитель прошения и желания есть Сей Дух Святый, Единый и Разделяющийся на многие части в действии. Одним Он дарует пророчество, других умудряет ведением учения, как говорит Апостол: «и не требуете, да кто учит [375] вы, но Дух ² сам учит вы во всем». Для иных Он был устами и премудростью — для добропобедных мучеников, чтобы они посрамили неверных откровением веры Христовой, которая двигает горы и искореняет смоковницы во исполнение слова, сказанного Господом нашим: «егда же приведут вы к царем и владыкам, не пецытеся, како или что отвещаете, или что речете: Аз бо дам вам уста и премудрость, /v/ ей же не возмогут противитися или отвещати» ³. Иным монахам подвижникам Он дал терпение, так что они совершили свои подвиги, приняв намерение получить венцы славы, уготованные им. Иным Он украшает чистоту девства, чтобы охладили они жар страсти в плоти своей. Без Него ничего не бывает из действий, о которых мы уже сказали. И посему получим помощь Его, чтобы Он управил нам путь слова, по которому мы хотим идти, пока не придем к совершению повествования об отце нашем Филиппе от рождения его до известного дня смерти его, предпослав небольшое похвальное слово из многого и изрядного в честь Дабра-Либаноса, подобного небу, ибо воссияло из нее солнце правды — Филипп среди звезд — чад его.

Как восхвалить нам тебя, косноязычным, о граде великий, Гора Ливанская, восхваляемая устами ангелов бодрствующих и устами людей святых, которые видели величие твое Духом Божиим и говорили: «видели мы, как осенял ее Дух Святой в часы дня и ночи, особенно же во время литургии? А некоторый сказал: осенил ее Дух Божий, как облак, и не отступал от нее никогда. Сие дал Бог ради пролития крови сего честного отца нашего Филиппа и ради всех подвижников, мужей и жен, погребенных в ней, и не отступит от нее Сей Дух Святый до скончания века.

Слушайте разумно и внимайте страхом возлюбленные, собравшиеся в /f. 151/ сию святую обитель, иереи и диаконы, старцы и юные, чтобы сотворить память сего святого аввы и честного подвижника Филиппа, который пострадал древле, будучи в стране Шоа во дни Амда-Сиона, царя Эфиопского. Слушайте братия наши. Град рождения сего святого был в стране Зема по имени Лат. В те дни жители сего города служили камням и деревьям и водам, и не знали Бога, кроме немногих лиц. Они жили, проводя время в еде и питии и блуде все дни своей жизни. [376] Отец же сего святого Филиппа и мать были христиане и веровали во Христа. И сего святого послал отец к наставнику (mamher) учится писаниям пророков и апостолов и псалмам Давида, соблюдая слова их и поучаясь всякой премудрости и наставляясь в знании и разумении. И он различил между смертью и жизнью. И сказал сей святой наставнику своему: «отче, кто сотворил все сие, что вижу я: солнце и луну и звезды небесные и землю, горы и холмы, море и реки, мужчин и женщин?» Отвечал наставник и сказал ему: «хорошо сказал ты, сын мой, ибо все сие, что назвал ты, сотворил Бог из ничего, Единый Бог и Единый Сын Его и Единый Дух Святый Утешитель». И сказал ему отрок, на котором пребывал Дух Святый: «сначала сказал ты мне «Единый Бог сотворил все», а потом сказал «Единый Сын Его и Единый Дух Святый Утешитель». Трое ли Их сотворило, или нет?» И сказал наставник: «да, Трое Их сотворило, знай и внимай, сын мой и слушай, что я скажу тебе, ибо Трое Их сотворило: /v/ Отец сотворил, Сын соделал и Дух Святый совершил. Отец благословил, Сын благословил, Дух Святый благословил. Отец повелел, Сын повелел, Дух Святый повелел. Отец помиловал, Сын пощадил, Дух Святый исцелил. Отец глаголет, Сын глаголет, Дух Святый глаголет». И снова спросил его отрок: «Три Их Един, или Они различны друг от друга?» И сказал он: три лица Их, и Едино Божество и Едино Естество. Соединенные Божеством, Они троечны во ипостасях, бессмертны и нераздельны; безначальны и бесконечны; неисчислимы лета Их; нет времени, когда Их не было и когда Их не существовало». И сказал отрок: «если ты сказал, что Триединый непременен и неразделен, то как будет Отец для Сына Отцом и Сын Сыном для Отца Своего, и как будет Дух Святый Духом для обоих?» И сказал он ему: «слушай, сын мой: Отец — как образ, Сын — как слово, и Дух Святый — как дыхание. Как нельзя для образа отделиться от слова, и дыханию и слову от образа, так и для Отца и Сына и Св. Духа нельзя разлучиться, будучи раздельными, как ипостаси и лица. Они соприкосновенны в соединении». И снова спросил отрок: «творец ли Бог, или сотворен, где он и откуда пришел?» И отвечал ему наставник: «не исследуй сей глубины. Не сотворен Он, но Сам сотворил все на небесах и на земле, видимое и /f. 152/ невидимое, как я сказал тебе раньше. И нет другого Бога, кроме Его. И где он пребывает и откуда идет, сам ведает. И положи тму закров свой (Пс. 17, 13), но тьмы нет в нем, как сказал Иоанн [377] Евангелист: «и тьма Его не объят». Ибо весь Он — свет Божества; как у огня нет десных и шуйих, нет зада и переда, ибо весь он — свет, так Бог наш — свет Божества, ибо все святые — чада Его, и Сам Он сотворил их для славы Своей. И положи тму закров свой, как я сказал тебе, да будет сокровенно существо Его — Творца для твари». Так сказал наставник его.

Глава вторая.

И затем опять спросил отрок своего наставника: «на небе ли только пребывает Бог, или везде?» И сказал он ему: «нет места, сын мой, где бы не пребывал Бог и где бы Его не было, на небеси горе и на земли низу. И нет тайны, которая не была бы явлена пред очами Его, будь это в море или в безднах. Нет ничего сокровенного для Него, а Он сокровенен и таинствен от всех, и нет для Него невозможного дела из дел. Прежде бытия Он ведал все и прежде творения совершил его. И посему сказал пророк: исполнь славы Его земля. (Пс. 71, 91). Тому слава, Аминь». И снова спросил его отрок сей: «если это так, то почему служат люди града сего и кланяются камням и дереву, воде, колдунам и волхвам, видят в них Бога, чтобы поклоняться и служить им, оставив Господа, Который все сие сотворил». Зрите братие, премудрость и разум и ведение сии, бывшие на сем отроке, да вопросит обо всей сей глубине слова, сокровенной для мысли и речи. И сказал ему наставник: «слушай, сын мой! Кланяются волхвам потому, что те творят для них и показывают ложные видения, чтобы обмануть их, ибо сидит в них дух сатаны, когда видят их сидящими в огне, который не сожигает их и когда они касаются руками /v/ железного трезубца, раскаленного в огне, и скачут и прыгают, как одержимые бесом. И они кланяются, видя это ложное чудо и спрашивая: «будем ли мы живы много лет, или умрем? будем ли мы богаты, или бедны?» И отвечает волхв ложно, ибо он лжец, тем, которые умрут, что будут жить, а тем, которые будут жить, что умрут: тем, которые обогатятся, что будут бедны, а тем, которые обеднеют, что будут богаты. Так они говорят им, прельщая». И снова сказал сей иерей: «вера моя, как ты сам сказал: несомненно демон говорит устами этого волхва. Когда же осмелится и осенит его человек во имя Отца и Сына, и Св. Духа, то будучи под огнем, убегает от него дух сатаны, который прельщал их, придя на этого волхва. А когда убежит этот дух сатаны от него, будет сожжен этот волхв пламенем, пока не сделается пеплом». И сказал св. Филипп своему [378] наставнику: «сатана, о котором ты говоришь, что такое и чему подобен?» И сказал он: «разве известен сатана?» И сказал святой: «слухом слышал я, и только скажи мне, откуда он пришел?» И сказал он блаженному: «ты, конечно, доселе не знаешь дела сатаны, который прельщает людей. И ныне да сохранит тебя Бог от него во все дни твои».

Говорит исследователь сего сказания. Когда не было у меня никого, кто бы рассказал мне о подвигах и летах его, ни малого, ни единственного, кто бы жил, когда изгоняли из града во град сего блаженного отца нашего Филиппа, вернулся я в свою келью в скорби и печали, не имея о нем сведений. Я помолился ему со слезами и просил его, говоря: «отче, ты знаешь, что я грешен и нечестив; яви на мне благость твою. Не ради моей праведности прошу я тебя открыть мне сокровенные тайны и подвиги и страдания твои, которые ты претерпел за Христа, но желаю я возгласить устами моими нечистыми и написать /f. 153/ перстами моими недостойными; и услышат святые монахи и благословенные иереи и люди верные, которые призывают тебя верою». И так, сказав, заснул я в скорби.

Глава третья.

И когда в сию ночь явился мне сей авва блаженный в видении, при чем сияли одежды его, и венец был на главе его, и был он светлее солнца и многие, которые следовали за ним справа и слева, сияли больше солнца и венец, что на главах их, был подобен звезде небесной. И когда я увидал это, вострепетал. И обратился ко мне сей авва, сидевший на престоле великом и высоком, полном света, и спросил меня: «узнаешь ли ты меня?» И сказал я ему, трепеща; «кто ты, господи?» И ответил он: «Я Филипп!» Я сказал ему: «кто те, которые с тобой?» И улыбнулся святой и сказал мне: «не сказал ли ты: «звезды святого града?» И снова сказал он мне: «можешь ли ты исполнить писание книги и чудес Бога во святых Его?» Я сказал ему: «каким образом, господи?» И когда так он говорил мне, увидал я реку, белую, как молоко, под престолом святого, и сказал он мне: «иди в воду». Испугался я и подумал, что потону. И снова сказал он мне: «иди в воду», и ослушался я его от страха. И тогда он осенил меня издали знамением креста, и в тот час отошел от меня страх, и когда он сказал мне «иди» в третий раз, я не испугался, и прыгнул, и бросился в реку, и погрузился, и пробыл долгое время, и был вне себя, и стоял среди воды. И [379] подошел ко мне один из святых, стоявший вне, и сказал мне: «омойся», и я омылся весь, и возрадовался дух мой и показалось мне, что я помазался святым елеем. И тогда он повел меня и направил к святому; и я стоял пред ним, и сказал мне отец наш Филипп: «когда был я в доме отца моего 15 лет, изгнал многих бесов и исцелил многих больных силою Господа моего Иисуса Христа, Который даровал мне дар Святого Духа. И когда я стану рассказывать тебе, /v/ что сотворил мне Бог рукою моею, ты не будешь в состоянии понести. Что ты написал прежде, истинно, и ныне напиши, что я сказал тебе в уста твои». Тогда благословил меня святой, а я обнял ноги его и затем он сокрылся от меня, и я пробудился от сна, и прославил Бога, Творящего чудеса во святых Его. Тому слава во веки веков. Аминь.

Глава четвертая.

Ибо сей святой, когда находился в доме отца своего и был мал, то тверд был в вере Христовой отец его. А люди города служили идолам. И сказал сей святой отцу своему и матери: да не прельстят вас жители города сего к идолослужению, говоря: «они дают нам славу и богатство и отмщают врагам нашим». Не только не могут они отмстить, но не в состоянии и себя спасти, и погибнут, яко воск от лица огня, когда осенит их муж верою Христовою». Так, отцы и братия мои, начал сей святой быть свидетелем, находясь в доме отца своего. И был один человек, живший вблизи их дома; в нем находился дух сатаны и поклонялись ему, приходя издалека и из ближних мест и приветствовали его, а он обманывал всех людей. И однажды пришел к нему тайно сей святой вечером, тайно от отца своего, когда увидал людей, идущих к этому волхву, да не узнают их верные, что делают они ночью. И сказал блаженный авва Филипп: «о мрачный, деяния которого мрачны и жилище которого — геенна /f. 154/ огненная, край мрака, и все последователи которого пойдут во мраке. Бог же наш чист, и свет — все существо Его, и идущие по Нем будут сиять светом». И так сказав, замолчал отец наш. И пошел волхв, не замечая его, и запрыгал над огнем, который распаляло много дров, так что жгло людей издалека сильное пламя его. Святой же увидал и дивился происходившему. Сидел этот неверный на престоле великом среди сего огня и начал скакать, как одержимый демоном. И начали покланяться ему, говоря: «гад, гад, гад» значит: «мы веруем в тебя». И жертвы ускоряли все сему сыну погибели, врагу праведных, [380] исчадию сатаны. И тогда наполнил Святый Дух отца нашего Филиппа апостола, который, хотя и малый телом, но, как Илия, был ревнителем закона Божия. И подвинула его благодать божественная и распалилось сердце его любовью к вере, и он воскликнул громогласно: «во имя Отца и Сына и Святого Духа, Единого Бога. Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его, и яко тает воск от лица огня, тако да погибнешь ты, сатана проклятый; и удались от человека сего, сидящего в огне». И тогда убежал сатана и исчез, как дым. И все люди, видя это, трепетали и были, как трупы. И возрадовался отец наш Филипп ради того, что сотворил ему Бог сие знамение, и сказал им, ради чего они кланяются этому немому, который не может спасти себя самого и не в состоянии спасти других. И тогда половина их вышла в страхе, а половина сказала: «не поступай, сын наш, так, и не говори ни людям, ни отцу /v/ твоему, ни маконену; если он услышит, то погубит нас». И сказал им отец наш Филипп: «веруете ли вы во имя Бога моего и не пойдете ли со мною к церкви, чтобы приять благодать, покаявшись и крестившись». И сказали они: «да, по слову твоему, господин». И заключило завет об этом 24 человека. И утром пришли жена и дети этого волхва к отцу святого и вопили и рассказали ему все, что сделал сын его. И услыхав это, отец его плакал и говорил: «если это так, то убьют моего сына, ибо жители сего города — лукавые идолослужители и не боятся Бога». И мать его плакала, говоря: «когда он будет препятствовать им служить идолам, они убьют его, подстерегая на дороге. Что мне делать? Но да будет воля Божия!» И сказала она своему мужу: «накажем его, чтобы он не поступал так в другой раз». А святой пошел утром в церковь с этими людьми и подвел их к священнику, чтобы принять покаяние. И они исповедали грехи свои и крестились во имя Отца и Сына и Святого Духа. И радовались все, прияв крещение Христово. И сказал он священнику: «ты знаешь ли, что сказал Господь им: «не возлагайте бремени тяжкого на людей, которые обращаются к вам, чтобы они не развратились и не обратились вспять от веры, но заповедайте им вкратце, да удаляются от идоложертвенного и мертвечины, и крови и растерзанного, и да не творят ближним своим того, что ненавидят сами». И сказал священник: «ты больше и славнее меня ради благодати, данной тебе Богом и дара Св. Духа и подобен Христу, приблизившему Адама и чад его /f. 155/ к Богу Отцу своему, и исполнилось на тебе слово Евангелия: блаженни [381] миротворцы, яко тии сынове Божии нарекутся». И затем священник дал им покаяние по седмице, и они вернулись по домам, радуясь, ибо спас их Бог от идолослужения рукою раба своего Филиппа. И рассказал все каждый из них людям своим, как они крестились и как убил волхва блаженный Филипп словом Божиим, спасающим от меча. И сказали ему: «отныне мы веруем, что нет Бога, кроме Бога Филиппа, сына Авраама, спасшего нас от руки сатаны». И пошел святой к отцу своему. И сказал ему отец его: «где ты был вчера, и где проводил время, когда я так искал тебя». И он не отвечал ни слова, и разгневался отец его и сказал: «не думаешь ли ты, что я не знаю, что ты сделал? Зачем ты погубил душу?» И не ответил святой ничего. И когда тот продолжал спрашивать, ответил с трудом: «разве я погубил душу? Бог убил змия рукою грешного раба своего. Я же, если пожелаю, даст мне Бог силу на сатану и все воинство его, да успокоит он мир от лести его». И сказал отец святому: «какое тебе дело? Заботься лучше о себе — ты мальчик; кто поставил тебя над этим городом; ведь каждый отвечает по делам своим. Разве ты священник, или наставник, или маконен, ибо нет у тебя полномочия (?) к этому делу, чтобы убить волхва. /v/ Подожди, пока тебя сделают наставником, и не стремись к поставлению самовольно, ибо ты сделал это, чтобы был изгнан город и погублен рукою маконена ради тебя; и не скажут о тебе доносчики: «он убил сатану и волхва», но скажут: «он убил человека», чтобы убить тебя за то, что ты убил их волхва, который делал им все, что они хотели». И так, сказав, он велел бить и бичевать его, чтобы он не делал этого в другой раз. И били его пока не полилась кровь на землю. И радовался святой, ибо сделался причастником страдания от руки отца своего. И снова сказал отец его: «не печалься, сын мой, я тебя бил из страха пред жителями этого города, чтобы они не убили тебя, и не разграбили нашего имущества». Отвечал святой: «я не боюсь и не печалюсь ради этих ничтожных побоев твоих, но да буду я радоваться, когда меня убьют, чтобы быть мучеником за Христа, ибо ревную я о Боге, как Илия, убивший 400 мужей лживых пророков, которые прельщали Израиля. И ты говоришь: «убил ты волхва». Ты ставишь имущество выше ревности о Боге и уподобляешься богатому, который не последовал Господу нашему ради любви к стяжанию. Посему и сказал Господь наш: «удобне есть вельбуду сквозе иглине уши проити, неже богату в царствие Божие внити» (Лук. 18, 25). Для меня приобретение, [382] если меня бьют или умертвят, и Господь — Помощник мой и Спаситель от всех дел лукавого». И видел отец его, что он готов на смерть, и заплакал, говоря: «отныне узнал я, что убьют сына моего, и помышление его не в мирских желаниях». И наказав его, оставил. И затем вошел дух сатаны в сына волхва, и он стал вопить дни и ночи, и скрежетать зубами. Услыхав это, мать его плакала, и сказала отцу сего блаженного Филиппа: «господин, безумен сын мой, что мне делать? Но ты упроси сына твоего исцелить его, ибо Бог его — Великий Бог». И сказал ей Авраам, отец святого: «скажи мне, как он /f. 156/ убил мужа твоего — палкой или камнем?» Она сказала: «свидетель мой Бог сего отрока, что ни палкой, ни копьем, но расскажу я тебе, господин: мы развели большой огонь, как всегда, а он прыгнул в него. И пришли покланяться ему все идолослужители, и пока они покланялись ему, возгласил сын твой: «во имя Отца и Сына и Святого Духа». И тогда затрепетали мы и попадали; и показалось нам, что гром и молния то, что привело в трепет. И когда вышло из уст его, не знала ни я, ни люди, которые были со мною, что сталось с моим мужем, ибо заключились уста его и не было слышно звука его среди пламени. Когда же угасло пламя, мы посмотрели, но ничего не нашли, кроме нескольких костей, которые обратились в прах, и он получил возмездие по делам своим. Но ты упроси сына твоего, чтобы он не отверг просьбы меня, рабы его». Тогда позвал отец святого и сказал ему: «сын мой, прости меня, что я бил тебя, не зная, что даровал тебе Бог силу над злыми духами. И теперь просит тебя эта женщина исцелить ей сына и говорит: одержал его демон, и он вопит дни и ночи. Пойди и очисти его для нее, и не отвергни ее просьбы ради Бога». Сказал отец наш Филипп отцу своему: «ты — горд сердцем, и не веруешь в Бога, но надеешься на тленное и бренное достояние». А этой женщине сказал он: «веруешь ли ты в Сына Божия, что Он даст жить твоему сыну так же, как умертвил твоего мужа за его лукавство?» Она сказала: «всем сердцем верую, господин мой». И видя веру женщины, он пошел с нею, и нашел ее сына кричащим, скрежещущим зубами и рвущим волосы. Он осенил его крестным /v/ знамением и возгласил книгу молитвы Владычицы нашей Марии, и когда окончил чтение, помолился и сказал: «Владычице, услыши молитву мою и не посрами мене от чаяния моего в сей час раба твоего, не ради мене, но ради завета, его же сказа книга сия, глаголя: «к чтущему книгу сию не возможет приступити дух нечистый». И сего ради оживи отрока [383] сего молитвою твоею от духов нечистых». И так сказав, он произнес заклинание: «во имя Отца и Сына и Святого Духа, выйди дух нечистый из человека сего». Тогда тот залаял, как пес, и вышел из него дух нечистый, и исцелился он в тот час. И распространился слух среди всех соседей и родичей, как сын Авраама убил волхва и как исцелил сына волхва от демона. На другой день утром послал он эту женщину с ее сыном к церкви, и окрестил ее священник с сыном ее во имя Отца и Сына и Святого Духа, исцелил болезни их и бесов изгнал силою Святого Духа, который пребывал на нем, когда он читал над ними молитву Владычице нашей Марии Богородице, и были живы все по воле Божией. И овладел страх всеми волхвами, которые колдовали при капищах, и он обратил их к познанию Бога и вере правой. И он ходил в церковь вечером и утром, днем и ночью, и был для церкви, как око и ухо, и угоден для Бога и человеков. И он сострадал всей твари, людям и животным. И он прекратил бедствия вдов и сирот и благотворил им по мере /f. 157/ возможности великим и малым, прося у отца своего, ибо не приобретал себе ничего в это время. И тех больных, которые приходили к нему, он исцелял и утешал скорбящих в печалях их, говоря с ними смиренно и заповедая им кротким сердцем и любовью.

Глава пятая.

После этого происшествия стал говорить отец блаженного Филиппа о браке и сказал ему: «сын мой! дал мне Бог детей и дочерей: я ими не радуюсь, ибо утешаешь ты меня всеми твоими делами и особенно ради того, что ты — мой руководитель во царствие Божие. Ты, сын мой, для меня отец, как Кирик, сын Иулиты, ибо ведешь меня в жизнь, пребывающую во век. Теперь же скажи мне относительно брака, чтобы быть наследником дома отца твоего, ибо тебе даровал благодать Бог и дар Святого Духа». Когда услыхал святой эти слова, опечалился и молчал долгое время, и наконец ответил своему отцу: «зачем ты сказал мне эту речь, помрачающую очи, причиняющую боль душе и печалящую сердце, потопляющую мысль и уязвляющую тело, ибо все преходит, как сказал Апостол, мир преходит и желание его преходит, а творяй волю Божию пребывает во век. И Павел сказал: «имущии жены, якоже не имущии будут: преходит бо образ ⁴ мира сего (I Кор. 7, 29, 3). Отец, ты хочешь вернуть меня к рабству и игу [384] служения греху. Знай, отец мой, что всем плотским смерть обладает и (всему сему) ад последует. Где цари и судьи, отец, богатые и сильные, рабы и свободные, и мужи благодати, уста пророческие и язык /v/ вещательный? Одервенела смертью красота юношей и дев, погибла в гробу, стала пищей червям, ибо вся яко риза обветшают и во мгновение пременятся, по речению Давида царя. Я же не мыслю о мире сем бренном, как тень; и как голодный, выпивший воды во сне, когда он пробудившись нашел, что высохли уста его и язык его и ссохлась гортань его, так и вкус мира сего тленного. Сердце его ненавидит, когда его любят, удаляется, когда к нему приближаются, порочит, когда его славят». Это и подобное говорил святой отцу своему, но не перестал отец соблазнять его дни и ночи насчет брака. При таком положении дела, размыслил блаженный Филипп в сердце своем и сказал: «если Ты возлюбил меня, Господи, наставь меня на путь, куда мне идти, ибо я знаю, что в этом городе нет монастыря монахов, под сенью которых я пойду и буду жить. Господи! если я буду вместе с моим отцом и матерью, они меня вовлекут во грех и возвратят в рабство и работу под иго греховное, а если пойду один, не знаю куда идти — ведь Ты знаешь юность мою. Я не знаю обители, где живут монахи — рабы Твои. Господи, пошли ко мне Ангела Твоего благого, который покажет мне путь Твой, как Ты путеводил Моисея рукою Михаила, Ангела Твоего, днем облаком и всю ночь просвещением огня, и спас народ Израильский от работы фараоновы и воинства его. Так спаси меня, Господи, раба Твоего грешного и убогого, ибо я подвергаюсь опасности в обоих случаях: если пойду — не знаю дороги, а если не пойду — Ты знаешь сердце мое, что не желает душа моя пребывать здесь с отцом и матерью моими, чтобы исполнить слово Твое, ибо Ты сказал: /f. 159/ ⁵ «иже любит отца или мать паче Мене, несть Мене достоин и не может работати Ми». Господи, Помощник напаствуемых, Облегчитель отягченных и Надежда отчаянных, и Утешитель печальных! Да предварит меня, Господи, милость Твоя, как я уповаю на Тебя. Я последовал слуху Твоему, не посрами меня; я взыскал лица Твоего, Господи, явись мне, ибо на Тебя уповаю, Господи, помоги мне и поставь на камени ноги мои, и укрепи меня идти по стопам Твоим». И так сказав, заснул святой плача. И в эту ночь явился ему Ангел Божий во сне и позвал его трижды: «Филипп! Филипп! Филипп!» Он ответил: «я здесь, [385] Господи!» И он не видел этого Ангела, но только слышал голос его; и сказал этот Ангел: «встав утром, пойди к востоку на один день пути отсюда и поищи в земле Герарья местность по имени Асбо, и придя туда, поднимись на высокую скалу; там ты найдешь человека Божия по имени Такла-Хайманот; «Такла-Хайманот» значит сад Отца и Сына и Святого Духа. Там живут монахи, сидящие и трудящиеся под игом заповедей сего аввы. Блаженны слушающие слово его и ходящие по пути его, ибо не слушающий слова сего святого, не слушает гласа Божия. И ты иди к нему и поступай, как я сказал тебе, и последуй стопам его». Услыхав это, отец наш Филипп уверовал в глас Божий и, вставши утром, пошел внезапно, не взяв с собою ничего из стяжания мира сего, кроме своих одежд. Он отошел на день пути, и когда приблизился к земле Асбо, встретил много пастухов, пасших стадо на равнине. Он спросил их, не знают ли они места, где живут монахи. Пастухи ответили: «слышали мы от отцов наших, что эти /v/ монахи — людоеды, и ты зачем к ним идешь? хочешь, чтобы тебя съели?» Сказал им святой: «едят ли они, или нет, вам не дело, вы только покажите мне дорогу к ним». Они сказали: «знай и размысли, ибо взрослый и сильный бежал от них, а ты — мальчик идешь к ним. Ступай к ним, и к вечеру они сделают тебя своим ужином». Слушая, святой смеялся словам их безумия и сказал им: «не скорбите обо мне, но покажите мне дорогу». — «Если ты не слушаешь нас, то ступай по правой дороге, и придешь к ним». И пошел святой по пути и прибыл по воле Божией, и нашел монахов, когда они сидели у входа. Святой облобызал их лобызанием духовным и сказал им: «поведите меня к авве монастыря». Они сказали: «чего ты хочешь?» Он сказал им: «хочу обитать под сенью его». Они сказали: «можешь ли ты жить с монахами, не вкушая хорошей пищи и не пия сладкого пития?» А они собирали тогда бобы в огороде и сказали ему: «смотри — вот наша пища, а питие наше — простая вода». И сказал он им: «если поможет мне Господь, буду в состоянии молитвами вашими». Они сказали: «завтра отведем тебя к авве монастыря; теперь уже вечереет». Он ответил: «хорошо». И монахи оставили и покинули святого там, и никто из них не вспомнил о нем, ибо враг заставил их забыть его. И когда наступила ночь, он стал размышлять и сказал: «обо мне предсказывали мальчики: «съедят тебя монахи». Не монахи съедят меня, а звери. Если съедят меня звери, какое мне дело, пусть только пребудет со мной молитва монахов и святого отца нашего [386] Такла-Хайманота. У них есть дома, где они живут, а не тенистое место для /f. 160/ пребывания. Если у них есть дома, то, о, если бы они ввели меня!» Он не знал, что они его забыли. И сказал святой: «чудна дела Твоя, Господи!» И когда он подумал, заночевал, где они его оставили. И узнал святой отец наш Такла-Хайманот Духом Святым, и сказал ученикам своим: «нет ли того, кого вы оставили в пустыне». Они сказали: «нет, отче». И сказал он им: «поищите, нет ли пришедшего к вам во второй час, когда вы собирали бобы в огороде?» И отвечали они: «нет». Тогда он ударил своими руками, печалился и промолчав долгое время, сказал: «о, враг добрых, нет у тебя власти соблазнять рабов Божиих». И разгневался и сказал отец наш чадам своим: «пришел к вам юный отрок по имени Филипп и говорил вам: «отведите меня к авве обители». Вы сказали ему: «завтра отведем мы тебя», и оставили его там. Я вижу, что охраняют его Ангелы». И встрепетали святые монахи и сказали ему: «да, так отче, приходил он, но забыли мы. Мы пойдем и приведем его сей час». Он сказал им: «не по воле своей забыли вы, но были обольщены сатаной. Что делает огонь с золотом, как не очищает его? Таким же образом напасть и искушение для того, у кого терпение. Оставьте его теперь, а завтра утром приведите ко мне». А святой не спал во всю ночь, но стоя молился, и когда они вошли, застали его стоящим там же, где оставили его накануне: он не уклонился ни на право, ни на лево от того места, где стоял, и не садился до рассвета. И святые, придя взяли его с собою, чтобы отвести к авве монастыря — отцу нашему Такла-Хайманоту. И когда увидал его отец наш, сказал ему: «приблизься, сын мой». Он простер свои руки и благословил его и поцеловал его в голову, как бы знал его прежде, ибо узнал он духом раньше, чем он пришел к нему, и видел благодать Божию на нем. И он /v/ сказал ему: «можешь ли ты жить с монахами, без еды и пития в холоде и наготе?» И отвечал он: «да, могу, отче, при помощи Божией и по молитве твоей». Сказал отец наш: «да поможет тебе Бог творить волю Его во все дни живота твоего» сын мой, и да дарует тебе благодать пред Собою, ибо ты призван и пришел быть сопричастником и сонаследником святых Его.

Глава шестая.

/f. 162/ ⁶. После этого сказал отец наш Такла-Хайманот ученикам своим: «возьмите этого отрока; пусть он будет с вами». Они сказали ему: [387] «хорошо». Он же не выходил из пещеры своей дни и ночи, не ел ничего из плодов, кроме листьев во все дни своей жизни. И тогда был отец наш Филипп чист в делах своих и воздержен во всех хождениях своих и смирен словами, и жил, служа святым в кротости и смирении, большим и малым. И всякий, видевший его, любил его. И пищей его были бобы, и он не пил воды сколько находил, а только меру, и так жил до трех лет. Затем собрались монахи, избрали его и сказали единогласно: «воистину достоин Филипп быть облеченным в одеяние монашества». И потом они облекли его, и тогда сказали отцу нашему Такла-Хайманоту: «воистину достоин блаженный Филипп приять схиму священия». И тогда он взял его и облек одеянием монашества, и благословил его Бог устами отца нашего Такла-Хайманота, и был сей блаженный Филипп последователь стопам отца своего в любви и смирении и кротости. И таким образом жил он много лет, не печаля и не огорчая никого, не проклиная и не вознося очей своих в гневе и гордыне, и оком мысленным созерцал он царствие Божие и видел в зерцале Духа Святого, Царя Славы, и всегда приветствовал Иерусалим небесный. И после сего послал отец наш Такла-Хайманот блаженного Филиппа к митрополиту получить поставление, причем он не хотел сего, не пренебрегая поставлением священническим, но во смирении сказал он: «отче, я не исполнил еще сей лествицы поставления диаконского и не дошел». И сказал ему отец наш Такла-Хайманот: «ты не меньше тех во царствии небесном, которые избраны диаконами; иди и Бог да будет с тобою». И он пошел тогда, и /v/ благословил его Дух Святый рукою отца нашего Такла-Хайманота, и он сходил в мире. И потом он вернулся скоро по воле Божией, получив поставление священническое, и пребывал в любви и хорошо совершал службу сего священнического поставления. Когда он служил, сослужили ему Ангелы, и он стоял на колеснице (?) пред кивотом и закалал руками своими Агнца Непорочного, вземлющего грехи мира. И после этого он принял милоть — завершение монашества от руки отца нашего. И угоден он был ему во всех своих делах и в послушании ему, и он благословлял его всегда. И когда настало переселение отца нашего Такла-Хайманота, собрались к нему монахи мужи и жены, великие и малые в его пещеру и плакали. И сказали ему: «отче, кто будет после тебя на седалище твоем?» И он ответил им: «Елисей да будет». И он не напомнил им о Филиппе, так как знал, что Бог после Елисея утвердит память имени его в род и род. И после этого [388] успокоился отец честный Такла-Хайманот в старости маститой. Благословение молитвы его да пребудет с возлюбленным его Ацка-Руфаэлем во веки веков.

Глава седьмая.

И этот Елисей угождал Богу во всяком подвиге. И он не ложился во все дни свои, и когда хотел спать, садился на подставку и дремал вследствие утомления плоти и сам говорил: «не следует монаху умножать сон и рождать сновидения», и он сокрушался душою и изнурял члены и не наполнял чрева едой никогда во все дни своей жизни. И когда они так пребывали, оплакивая смерть отца своего, преставился один диакон. Омыли тело его, и когда несли его погребать, он двинулся /f. 163/ на своем ложе. Затрепетали видевшие это, и положили его вместе с ложем и сняли с него поспешно погребальные пелены. Он вздохнул трижды. И сказали ему братья: «что ты скажешь, и где ты?» Он сказал им: «отец наш Такла-Хайманот послал меня, говоря: «Елисей да отойдет ко мне, а Филипп да будет вместо меня на седалище моем, ибо он будет отцом многих народов и упасет стадо Христово в правде и истине». И так сказав, он уснул и погребли его братья честно. А Елисей преставился на третий день, и не знали братия, что он преставился, и увидели его у окна сидящим по обычаю, и сказали: «он устал теперь от многих постов; оставьте его, пусть отдохнет немного, ибо дни и ночи он бдит, стоя в посте и молитве». И когда прошел час, и он не вышел, как всегда, они открыли двери кельи его, и войдя, нашли его преставившимся. И оплакали его братия и сказали: «иди, отче, куда ты позван; от труда к покою, от скорби к радости». И погребли его честно в гробнице отца его Такла-Хайманота 23 текемта. Молитва и благословение его да будет с возлюбленным его Ацка-Руфаэлем во веки веков. Аминь.

Глава 8.

И был поставлен блаженный отец наш Филипп тогда, как сказал умерший и исполнилось пророчество отца его Авраама, который предсказал, осмеивая его, когда он убил волхва, и говоря: «кто поставил тебя убивать волхва? подожди пока тебя сделают наставником и наказателем». И это говорил он, наказывая его и не зная, что на нем благодать Божия. И вот он сделался наставником и наказателем и пастырем добрым стада Христова в правде и истине, в любви и мире, /v/ в вере и делах, в учении и управлении слова Святого Духа. И был он тверд в слове и деле, в вере и служении Богу, и не уклонялся [389] от пути отца своего Такла-Хайманота ни направо, ни налево; не возвращался и не обращался вспять от всех заповедей Евангелия, ибо напоен был от юности от четырех рек евангельских. И после этого собралось много монахов и монахинь к нему, так что не могла эта обитель вместить их. И выстроил он им большой монастырь; половина осталась на той же скале, где жили они раньше у гроба отца нашего Такла-Хайманота, кадя и бдя над ним в славословии многом и любви чистой и согласии совершенном. А умножившиеся монахи были поселены в том монастыре, который был построен под скалой. И установил он службы часов, когда надо им молиться, к совершению святых и в созидание тела и крови Господа нашего и Иисуса Христа, Ему же слава, да достигнут в созидание веры (Еф. 4, 12) пред лицом Его и станут пред престолом суда Его и будут все чадами Его, боящимися Бога, избранными и подвижниками и совершенными в смирении и любви духовной, не уклоняясь от путей Его во все дни жизни своей. И сей Филипп не выходил из своей кельи никогда и пребывал в труде и посте и молитве, в молчании и изрядстве и совершенной любви. И таким образом отец наш Филипп напоминал душе своей бренность мирских удовольствий и приобрел богатство, пребывающее в мире грядущем. И после этого когда узнал изрядство его и веру его православную, захотел приложить славу к славе сему отцу нашему Филиппу для исполнения слова, сказанного Господом нашим «ему же будет и преизбудет»; и вошел совет Святого Духа в сердце митрополита аввы /f. 164/ Иакова страны Эфиопской и вселил ему мысль поставить мамхеров, которые бы утвердили установления святой церкви и пасли стадо в вере Христовой, и да не преступает один из пределов другого, как заповедали Апостолы, кроме области сего отца нашего Филиппа — престола отца нашего Такла-Хайманота, главы всех пастырей. И он послал звать отца нашего кир (mar) украшенного Филиппа; и когда пришли посланные, он принял их с любовью и поместил их в хорошей келье. И утром призвал их к себе, и они стали пред ним, и он сказал им: «благополучны?» Они отвечали: «благополучны». Он сказал им: «здоров ли митрополит, отец наш?» Они отвечали: «здоров, отче. Ублажаем святость твою: послал нас к тебе отец наш митрополит, говоря: «приди ко мне, ибо есть у меня к тебе слово, которое я скажу тебе и которое от Духа Святого». И услыхав это, отец наш Филипп сказал смиренным гласом: «о чем я убогий и неключимый могу беседовать с митрополитом?» Он встал тотчас и пошел с посланными. [390] И когда пришли посланные к митрополиту и сказали ему, что прибыл отец наш Филипп, сказал митрополит: «приведите его ко мне немедленно; не подобает ему стоять вне, у дверей моих, ибо двери Царствия Небесного открыты ему». И тогда его ввели  немедленно. Увидав его, митрополит весьма удивился свету на лице его и благодати Божией, которая пребывала на нем, и облобызал его лобызанием духовным и повелел ввести его в хорошую келью. Утром они сошлись вдвоем и были вместе наедине. И провели этот день, беседуя о величии Божием с утра до вечера. И принесли книгу «Апостол» по порядку ее и уставы постановлений апостольских относительно постановления патриархов и митрополитов и епископов, относительно иереев и диаконов, относительно игуменов и чтецов и певцов, относительно всех чинов церкви. И /v/ после этого сказал ему авва Иаков митрополит: «истинно говорю тебе, возлюбленный мой Филипп: я думал много дней об утверждении уставов и закона Божия, ибо я один в этой великой стране, и нет у меня помощника для учения народа, по множеству людей, если бы не Бог соблюдал народ свой в правде и истине; и дает Он вере их блистать, как солнце, если велик труд для мамхеров церкви. И кроме того, эта  страна — как бы две страны, и я один не могу наставлять. Истину говорю я тебе, если бы были как Петр и Павел 12 митрополитов, они не могли бы обойти половины страны, ибо сия страна больше всех стран. И ныне не я позвал тебя, а Святой Дух призвал тебя, чтобы ты сделался учителем всех людей. Не достоин я быть митрополитом; следует тебе; если бы тебе  надо было быть митрополитом сей страны! И ныне, Филипп возлюбленный мой, согласись быть мне помощником в совершении священства и исправлении веры; ты будь архиереем над страной Эфиопской, истину говорю тебе, ибо даны тебе ключи Царствия Небесного, и ты будешь поставлен епископом, как повелели апостолы для исправления веры, подобно мне». Когда услыхал отец наш Филипп эти слова, вострепетал великим трепетом и пал на землю и поклонился в ноги ему. Заплакал он и отвечал в слезах: «отче, зачем ты так поступаешь со мной? Я  не достоин, чтобы ты мне говорил эти великие слова, которые не подобают мне грешному. Как я, прах и пепел, буду над этим делом трудным и великим? И при этих словах плакали оба долгое  время, а потом  сказал  авва Иаков  митрополит:  разве ты не знаешь, что сказал Давид пророк: «братия моя добры и велицы, и не благоволи в них Господь» (151); и Господь наш, когда восхотел облечься в плоть нашу, да освободить Адама и чад его, [391] не от дщери царской и княжеской воплотился он, которые украшены /f. 165/ златом, но воплотился от жены бедной, не имевшей пристанища, которая не нашла места где положить Младенца, когда родила Его, но поместила в яслях Царя Славы. Так и тебя избрал он больше всех славных земли, не я избрал тебя, а избрал тебя Господь наш Иисус Христос, и благоволил к тебе Отец Его, и Святой Дух призвал тебя, Филипп возлюбленный мой. Посмотри на мое сиротство и обрати внимание на мое пресельничество из земли Египетской в сию страну, когда я не хотел быть митрополитом по недостоинству моему, и следует тебе быть епископом». И отвечал отец наш Филипп: «отче митрополит, зачем ты огорчаешь меня и сокрушаешь сердце мое сладостью речи твоей». И так сказав, прибавил затем: «отче, да покажет жизнь души моей и жизнь души твоей, что неприятна эта речь твоя, но ты огорчил меня много, и я вознесен над тобой, между тем, как ты — митрополит, владыка великого престола, а я бедный и убогий. И ныне я скажу тебе, владыко, об учении народа, получив приказание твоими словами, и о поставлении священников, как ты сказал, если ты обратишь меня на это дело, то истину говорю тебе, я захотел бы и предпочел бы умереть, а не жить». И убедился отец честный авва Иаков митрополит, что не желает блаженный Филипп славы мира сего, но славы не преходящей в веце грядущем, подождал, и потом (сказал) отец наш митрополит: «если ты противишься мне, что мне сказать? Да будет, что угодно Богу». И они вечером этого дня ушли вместе в свою келью. И наступило время ужина, они возлежали, и принесли им кушанье. Митрополит благословил и затем сказал отцу нашему Филиппу: «я благословил, а ты преломи». Тогда поклонился блаженный и сказал ему: «зачем ты так поступаешь и огорчаешь меня. Прилично ли мне убогому входить на трапезу митрополита и возлежать с ним?» И снова /v/ сказал ему митрополит: «зачем ты противишься постоянно тому, что я говорю тебе? Если ты говоришь: «я раб», то прилично ли рабу противиться своему господину и ученику — своему наставнику во всем, что тот говорит, хорошее, или дурное?» И опять сказал ему: «Филипп, послушание ли смирение, или оставление послушания, скажи мне, бедные ли прославятся в Царствии Небесном, или богатые?» Услыхав это, отец наш Филипп взял хлеба и передал митрополиту и поклонился пред ним, говоря: «прости мне, отче, ибо тяжко для меня смирение твое; скажи: «преломим вместе». И взял митрополит хлеб, они преломили и вкусили вместе и прославили Творца чудес. Утром послал митрополит [392] к царю со словами; «пришли священников, дабтар, ибо сия радость для нас и для всего народа подобна поставлению Петра: нашли мы исполненного Духа Святого, подобно Стефану, первому ученику; имя его — Филипп, сын Такла-Хайманота; о нем свидетельствовал умерший, говоря: Филипп будет епископом в земле Шоа». «И это произошло не от меня, но по воле Святого Духа». И тогда послал царь священников, дабтар и сказал: «да будет, как он сказал; я согласен». И благоволили царь и митрополит и народ. Когда пришли священники царя к митрополиту, сказал им авва Иаков: «ибо согласился со мной Дух Святой в сем деле, чтобы поставил я Филиппа епископом страны Шоа, чтобы он помогал мне в поставлении священников и в учении народа, то не я поставлю его, а Бог поставил его и освятил от чрева матери его, как Иеремию и Иоанна и сделал его отцом многих языков». Отвечали ему эти священники: «не делай так: будет /f. 166/ два епископа в одной стране, и разделится народ, и у тебя убудет слава, ибо половина царства эта земля Шоа. Зачем ты сказал так? И грядущие поколения не одобрят этого, и до нас было так, мы не будем говорить так и не будем делать в Эфиопии того, что не делали отцы наши и митрополиты, бывшие до нас». И когда узнал митрополит, что так сказали они по зависти, сказал им: «если бы Филипп согласился, я не только предоставил бы ему постановление во епископа, но и посадил его на митрополичьем престоле». Услыхав это, они умолкли, и митрополит, встав возвестил верным людям, как сказал им Бог: «собери мне двух, которые управят путь слова истины». И он поставил Гонория и Адхани и Исаию и Матъяни, и Иосифа и Фаддея, Гонория и Габра-Крестоса, Кавстоса и Иоанна — этих людей верных. И когда не было полно их число до двенадцати Апостолов, он поискал и нашел человека по имени Меркурий из области Марха-Бетэ, и присоединил к ним, и стало их 12 с отцом нашим украшенным Филиппом с престола отца их Такла-Хайманота. И тогда стал митрополит служить литургию и совершал службу по епископскому чину, и был митрополит, как Христос, отец наш Филипп, как Петр, а те — как все Апостолы. И они отслужили литургию, и была такая же радость в день тот, как и в день, когда поставил Господь наш Петра главою пастырей. И тогда возложил митрополит руку на главу отца нашего Филиппа, направил его руку Господь наш и благословил его, и облек митрополит одеянием священства отца нашего Филиппа, как одевают архиереи при посвящении, и возложил венец на главу его и повязку, и [393] золотой пояс и все одежды священства, надеваемые при посвящении и преподал рукою своею дары и поставил его епископом, да будет под ним, и благословил его, говоря: «Благословивший и возложивший руку /v/ свою святую на главу Петра, да благословит тебя, и да возложит руку свою на тебя; освятивший священство Аарона, да освятит священство твое; сделавший Петра камнем веры и предавший ему ключи царствия небесного, да укрепит тебя под верой правой и да вверит тебе власть во веки веков». Собор ангелов сказал! «Аминь. И аминь!» ⁷.

Глава 9.

И сказал он этим 11 мамхерам: «поставил его Бог, чтобы он /f. 167/ был отцом над всеми вами, а вы — под его властью и слушайте все, что он скажет вам. Если кто-либо где-либо потеряет священство, поручите ему, и если скажет Филипп «он недостоин» — пусть извержется, а если скажет «достоин» — пусть служит. И монашество если будет потеряно, поручите ему; о чем скажет Филипп; «да будет связано на земле», то будет связано на небе, и что он разрешит на земле, то будет разрешено на небесах». И сказал он этим священникам: «вы поставлены над вашими областями. Разделите землю Шоа на 12 частей, как это сделали Апостолы со всеми странами мира. И он поставил их и сделал мамхерами: Адхани поставил в Дамоте, Гонория — в Варабе, Иосию — в Вадже, Матъяна — в Фатагаре, Иосифа — в Энарее, Габра-Крестоса — в Дамбие, Фаддея — в Целалша, другого Гонория — в Морате и в Геде, Кавстоса — в Махгеле, Иоанна — в Калате, Меркурия — в Марха-Бетэ. А отца нашего Филиппа поставил главою всех у гроба отца нашего Такла-Хайманота. И после этого сказал им митрополит всем, и заклял их заклятием апостольским, установленным в Синодосе их, не преступать одному пределов другого. И тогда обошел глашатай, говоря: «поставил я Филиппа епископом под собою. Кто не будет ему повиноваться и не послушает его, смертью да умрет». И сказали все: «Аминь!» И если хотел митрополит ставить священников, ходил к отцу нашему Филиппу, тот избирал и давал митрополиту, говоря: «этот достоин». И так они жили в любви много дней, и сказал отец наш Филипп митрополиту: «пошли меня теперь, чтобы я вернулся в страну мою», и сказал он ему: «хорошо говоришь ты! /v/ Как бы хотел я не разлучаться с тобою во все дни моей жизни, но [394] иди к царю». И сказал отец наш Филипп: «как я убогий пойду к царю?» И сказал ему митрополит: «так как я поставлен над его духовенством, то не подобает тебе уходить тайно». И тогда он пошел к царю, и царь принял его с любовью и давал ему много вещей. Он не хотел принимать их, и царь сказал: «почему ты отказываешься принимать?» Ответил отец наш Филипп: «зачем мне бедному монаху?» И сказал царь: «если ты не хочешь принимать вещей, возьми этот бич, ибо ты архиерей и учитель веры во всей земле, которою я управляю». И дал ему два бича, и затем отпустил его в мире». И вернулся к митрополиту, и благословил его митрополит всеми благословениями духовными и отпустил его в мире идти в его страну. И вышел украшенный Филипп от митрополита, и следовали за ним 11 мамхеров, и сказал им отец наш Филипп: «возвращайтесь в ваши области». Они сказали: «мы не отправимся в путь, не проводивши тебя в твою страну». И сказал он им: «не вам приказано провожать меня в мою страну, но мне приказано отправить каждого из вас в его страну; я не будучи достоин, как Петр, глава всех апостолов, а вы — как 11 Апостолов». И сказал Адхани: «не знаешь ли ты, отец наш Филипп, где поставлен Петр главой всех Апостолов?» И сказал он: «в Кесарии, где создана церковь Владычицы нашей Девы Марии». И сказал авва Адхани: «где разделены страны мира, там ли, где поставлен Петр?» И отвечал отец наш Филипп: «не там, где он поставлен, а в Иерусалиме, когда они собрались на горе Масличной». /f. 168/ И сказал авва Адхани: «разве не подобен Иерусалиму гроб отца нашего Такла-Хайманота, ибо дал нам Господь молитвами его это великое поставление. Прилично ли нам уходить по домам, не поклонившись его гробу». И сказал ему отец наш Филипп: «Адхани! да благословит тебя Бог, и молитва отца нашего Такла-Хайманота, и да удобрит путь твой! Ты с Иосией ступайте отсюда в страны ваши, ибо далеки они, и Бог да будет с вами, но приходите на день памяти отца нашего Такла-Хайманота». Они ответили «хорошо», и пошли в путь свой. А он вернулся в страну свою ко гробу отца нашего Такла-Хайманота и, придя туда, поклонился и помолился, говоря: «отче мой Такла-Хайманот! Прежде Ты послал мертвеца ради меня, чтобы я был аввой обители против моей воли, а ныне — ты представил мене к великому сану епископства, которого я недостоин. Если было сие по воле Твоей и по благоволению Господа моего Иисуса Христа, отче, то тебе скажу я: как древле пас ты стадо Христово в правде и истине, так и ныне по [395] смерти твоей, ты будь охранителем сего великого сана. Не на земле поставлен ты подобно плотским, которых ожидает смерть, но поставлен ты во царствии небесном, где не стареет и не гибнет и где не умирают вторично, ибо ты избегал и оставил пристрастия мира сего преходящего. Отче, я не говорю тебе, чтобы ты был поставлен снова в плоти; этого и не будет потом, но да будет поставлена молитва твоя, отче, и я раб твой буду служить, как один из овец твоих, неискусный в делании добра и в страхе Божием, как я буду учить других! Но отче, так как я — новое насаждение, непривычное принимать /v/ жар летний и не знающее что сие есть, то я не привык ходить по пути морскому и не знаю, как носятся волны и воды моря жизни; не был я в напастях от волн духовных и да не проведу ни одного дня, плавая по бездне, и не сокрушался корабль мой до сего времени! Отче, вот я готовлюсь идти по морю, соблюди корабль мой от волн этих демонов, которые пронзают корабль души силою греха; я — древо масличное молодое, не отрастившее листьев и с неокрепшими корнями, ибо насажден посреди терния. Ты, отче, укрепи мои корни в глубине почвы, и напой меня от воды райской, и сохрани листья от жара духовного. Отче, помоги мне и благослови меня, и да наставит меня сила молитвы твоей! И град твой сохрани предстательством твоим, ибо молитвою праведного и спасается и не гибнет град». И после того, как он так помолился, он услыхал глас Божий, сказавший «Аминь».

Глава 10.

И после сего пребывал отец наш Филипп, пася стадо добре. И когда настала память отца нашего Такла-Хайманота, собрались 11 мемхеров, как назначил им сей авва. И когда они приблизились к горе Асбо, сняли венцы свои с голов, чтобы не встретить его в венцах, ибо он сидит на седалище отца их Такла-Хайманота; и с тех пор до сего дня поставленные мемхерами не входят в венцах в обитель отца их, ибо они смиренны сердцем, как родившиеся от препоясанного терпением и облеченного смирением отца нашего Такла-Хайманота. И седалище не несли они, чтобы сидеть на нем, а сами несли седалище /f. 169/ его, в любви к сему отцу нашему Филиппу, главе своему. И они сотворили память отца своего славно и честно, и затем собрались все и сказали ему; «теперь отошли нас, отче, в наши области». Он сказал им: «Бог да будет с вами, послушайте, что я скажу вам». Они сказали: «говори, отче», ибо они боялись его и любили его, и премного возвеличивая его, один из них нес его седалище, другой — жезл, [396] иной — сандалии, а кто держал его руку, а иные вели его и показывали ему дорогу. Так поступали они, ища смирения. И сказал им отец наш Филипп: «теперь я скажу вам, господа мои. Вы знаете, что не моя была воля принять этот сан, но воля Бога, Ему же слава, и я, как раб пред вами; то, что я заповедаю, не от меня, но по слову Божию, которое острее обоюдоострого меча и отделяет душу от тела и отрезает нервы от членов. Итак я скажу вам всем: приходите, как сегодня, каждый год творить память отца нашего Такла-Хайманота каждением и литургией, и приходите вместе с дарами вашими; так да будет из рода в род». И сказали ему: «да, по слову твоему!» И теперь скажу я вам, каждому из вас. Присылайте по очереди из ваших стран священников кадить гроб отца нашего Такла-Хайманота». И сказали все единогласно: «все, что ты нам сказал, мы послушаем». И тогда они распределили по месяцу, чтобы кадить гроб отца своего. И сказал им отец наш Филипп: это установление да будет вместе с клятвой апостольской для грядущего поколения: кто /v/ воспротивится и уничтожит это установление гласа Божия да будет под клятвою апостольской. И один из числа 11, которые будут поставлены после вас, если воспротивится, да будет отлучен и извергнут из наследия отца нашего Такла-Хайманота на веки веков». И сказали все: «Аминь».

Глава 11.

И потом он отпустил их в мире; они вернулись в свои области и пребывали, кадя по очереди и творя память его. И потом когда оставили каждение во дни отца нашего Феодора, а творить память — во дни отца нашего Иоанна Кама, постиг их глас проклятия. А сей отец наш Филипп обходил страны, как Петр и Павел, проповедуя Евангелие святое, и носил два бича, которые дал ему царь, и кто противился обращаться к слову Божию, того он бичевал и наказывал словом своим, чтобы он обратился к вере в Троицу. И мужу, у которого умерла жена он запрещал вступать во (второй) брак, и жене, у которой умер муж, не велел того же. Заповедал, чтобы муж не женился на жене брата своего, а жена не выходила ни за брата мужа своего ни за мужа сестры своей; этому наставлял он согласно апостольским постановлениям. А если кто не повиновался, с теми он поступал, как мы раньше сказали, пока они не обращались от пути греха. И так он пребывал, проповедуя во всех странах, и родил духовно много монахов и монахинь и постоянно наставлял их и поил от [397] источника Евангелия, и был для них, для больших, как большой, для малых — как малый, чтобы уподобиться Павлу, который сказал: «будьте для детей, как дети, и вся всем бех (?)». И он не говорил, этого люблю, а того ненавижу, но равно любил их, как отец и мать. И облекшись кротостью, как голубь, верным, устраивавших для /f. 170/ детей своих брак, который он совершал, он велел носить их и отправлять с пением и радостью, а сам выходил в парадной одежде, как жених, исходя от чертога своего. Зрите его смирение! Будучи смирен, он, казалось, не знал угроз, когда грозил, был подобен не знающему кротости, так что никто не мог к нему приблизиться, и он сидел один, беседуя с Богом своим. И пришли к нему из всех областей Шоа священники, потерявшие священство и монахи, и он утешал их, разъясняя им. Утомленных он поднимал, печальных утешал, нагих одевал, алчущих кормил, а надменных побеждал терпением. И так пребывал отец наш Филипп во все дни жизни своей. И это все зная, говорил он тем, которые ему говорили: «поставляй нам священников, ибо избрал тебя Бог и поставил главою глав, ибо и царь, и митрополит предоставили тебе ставить священников и диаконов, и ради чего противишься ты, «отец наш?» Святой говорил им: три дела для меня тяжки». И спрашивали они: «какие, отче?» Он говорил: «я не достоин сего поставления, чтобы преподавать священство; во-вторых отец наш Такла-Хайманот переходил из монастыря в монастырь, и обрел сию келью когда наставил его Дух Святый и благословил для него сию пещеру обитель, и он совершил свои подвиги в ней и погребен. Благословение молитвы его да будет с нами до века. Разве вы не знаете, братия, что он отказался от сего дела, когда поставлял его авва Иоанн митрополит; он отказался поставлять священников, но жил, облетая горы, монастыри, как птица. Если я захочу преподавать священство, обращу его гроб в сборище /v/ великих и малых, и соберутся к нему добрые и худые, ищущие священство, так что произойдет теснота великая и живущие у него святые не найдут покоя ни днем ни ночью, и он сделается местом людей, любящих праздность, распри и покой тела. Разве вы не знаете людей, которые живут в доме царя, которые наглы в одежде qantat и в украшении золота и серебра, которое ветшает и гибнет; они весьма надменны. И посему боюсь я, чтобы они не сделали сего монастыря отца нашего Такла-Хайманота местом забав и развлечений, благодаря собранию царей и вельмож в нем, ибо в сем месте не обитают [398] надменные, но благие и избранные, ибо много родилось в нем, как песок морской тех, которые на земле, как Ангелы. И посему-то я противлюсь преподавать священство. Еще скажу вам, чего я боюсь. В последние дни придут люди верные и люди дерзкие, и сделают верных дерзкими, а дерзких — верными. Также грешные уподобятся праведным, и они запятнают праведных; и мамхерами не будут поставлены по избранию от Бога, но будут поставлены за мзду и словами лжи, и не будут поставлены те, которые знают писание, но те, которые будут знать речь стран ⁸. И те, которые не упокоются (?), будут обвинены пред царями и вельможами, пока не отдадут поставления обманом, желая наполнить одни землю. И монахи будут проводить время в собраниях судей, судимые вместе с мирянами. И если это будет происходит внутри /f. 171/ сей обители, то потрясется она весьма от смятения честолюбцев, и не потрясется место сие ради желающих потрясти его тщетно: потребит их сила божественная, ибо дан ему великий дар от Бога молитвою отца нашего Такла-Хайманота, как предрек сей святой, ведавший будущее Духом Святым, пребывавшим на нем!» И потом отец наш Филипп продолжал учить их, и был им образом словом и делом. Заповедал он им любить друг друга и благотворить врагам, и что в любви к ближнему весь закон совершен. И по сему заповедовал им, говоря: «давайте от того, что у вас есть неимущему, и они будут приносить вам по возможности». И он оделял мужей и жен, которые были бедны. И однажды во время недостатка принесли отцу нашему Филиппу чашу пива, чтобы он выпил. Он сказал: «я уже пил, если кто-нибудь есть у нас, нуждающийся в питии — несите ему». И когда понесли ему это пиво, и он ответил, что уже пил и отослал к другому, а другой еще к другому. И обошла эта чаша 12 домов, будучи отсылаема от одного к другому во исполнение заповеди любви, которая больше всех остальных и совершение. Послал один (эту чашу), сказав: наставник мой сидит, нуждаясь в питии, и как я буду пить?» Он поклялся (?) и отослал ее поспешно. И вернулась эта чаша к пославшему ее. Увидав это, отец наш Филипп прославил Бога, давшего им великий дар и любовь (от) Св. Духа. И затем он напился и дал собранным, и пили все и были напоены от этой одной чаши, годной только для одного человека, ибо по молитве его благословил ее /v/ Бог. И сказал он чадам своим: «не знаете ли вы таинства дела [399] сего, ибо прежде если я и пил от этой чаши, я (?) потреблял ее один, а вот смотрите, скольких людей она напоила, ибо все они действовали с готовностью и самоотречением». И слыша это, собравшиеся, которые были там, дивились весьма и говорили: «дивен Бог в святых своих». И однажды принесли отцу нашему Филиппу немного соли; он сказал тогда: «несите другому, ибо я уже поел посоленной пищи, тогда как тот — пресной; что нам приводить в извинение, когда сказал нам Господь наш Иисус Христос: «где любовь, которую вы творите ближним вашим, как самим себе, сие совершение заповеди?» И так сказав, он отослал брату, а тот переслал другому, пока не обошло 12 домов, как и прежде мы рассказали о пиве.

И так жил он, уча многие года. И когда отец наш Филипп пребывал так, обольстили царя люди, знавшие колдовство, и сказали царю по имени Амда-Сион: «возьми жену отца твоего. Что тебе: ведь ты женишься не на той, которая тебя родила. А мы знаем, что устоит царство твое, если ты женишься на ней, а если нет — не устоит». Царь, услыхав совет этих обманщиков, женился на жене отца своего. Из-за этого были потрясены верующие во Христа и пришли к отцу нашему Филиппу и рассказали ему, как поступил царь. Отец наш Филипп сказал: «когда определяет нас Бог быть свидетелями, не быть ли нам мучениками?» И потом сказал: «что мне делать, Господи, ради этих овец, которых ты дал мне? Если я возьму их с собою, невозможно им быть твердым в принятии страданий, /f. 173/ ⁹ есть между ними, которые не могут идти в путь. А если оставлю их без пастыря, не будет ли соблазна пред Богом, а если нет, я не боюсь побоев и уз и изгнания, когда я буду обличать царя относительно его греха и относительно людей лукавых и волхвов, научивших его делу, не угодному Богу. Я, поставленный как Петр, верховный Апостол, буду вождем на путь истины всему народу, как сказал он сам: «и будьте пастырями стада Божия», а Господь наш сказал в Евангелии, «не бойтесь убивающих вас, и душ ваших не могущих убить». Но Ты, Господи, веси помышление мое. Царей и судей не убоюсь я, да буду мученик ради имени Твоего, пребывая в заповедях Твоих с сими овцами, которых Ты дал мне. Я не колеблюсь из-за того, чтобы быть мучеником, и если пойду, пролью кровь свою ради имени Твоего прекрасного. Ты, Господи, укажи путь мне для пользы души моей». И снова [400] молился отец наш Филипп Богу и говорил: «Господи Иисусе Христе, если Тебе благоугодно, чтобы я причислился к мученикам святым, пролившим кровь свою ради Тебя и улучившим жизнь вечную, то я хочу пролить кровь свою за Тебя. А этим овцам будь Ты пастырем и сохрани их от волка совратителя и от восстания врага тайного и явного». И потом сказал: «какая от меня польза, если я будучи поставлен епископом, не буду обличать царя в его заблуждении? Если это увидит народ, будет подобен царю своему. Но я боюсь за овец, да не похитит их волк. Соблюди их, Господи, в любви Твоей и сохрани /v/ благостью Твоею, и сподоби их царствия Твоего во веки веков». И окончив сию молитву, услыхал он глас с неба, сказавший трижды: «Аминь. Аминь. Аминь!» После этого собрал Филипп чад своих и сказал им: «чада мои! Он презрел заповедь Божию, и если мы будем молчать и не порицать его, будем неключимы, и назовемся боящимися суда плотского, о котором заповедал Господь наш, чтобы не бояться его, такими словами: «не бойтесь убивающих тело ваше, и не могущих убить душ ваших». И наставление наше если послушает царь, спасется и избавит душу свою от суда, подобающего грешным. А если не послушает гласа нашего животворного, мы спасемся, а кровь потребует Бог от руки его, ибо меня поставил Бог блюстителем всех земель, подчиненных ему. И посему я пойду к нему увещевать его. Если угодно Богу, я вернусь, а если (нет), умру по воле Его, или буду изгнан в корысть себе». И сказали они ему: «зачем покидаешь ты нас, отче, ибо нет у нас надежды; где найдем мы подобного тебе пастыря доброго, положившего душу за овцы своя». И когда они услыхали то, что сказал отец наш Филипп, начался великий плач и овладела скорбь священниками и диаконами, старцами и отроками, которые проливали слезы, как воду, обнимая его колени. И говорили ему: «отче, отче, отче, мы готовы скорее умереть вместо тебя, чем видеть смерть твою». И плакал он, и говорил им: «зачем вы так поступаете и печалитесь? Разве не по воле Божией иду я туда? И если шествие мое угодно Господу, то чего вы плачете так? А если я иду по желанию моего сердца, то что можете вы сделать, чтобы я мог оставить заповедь /f. 174/ Божию, и не пошел туда, куда Он зовет меня? Вы не можете помешать мне в заповеди Божией. Вернусь я, или не вернусь, буду изгнан, или умру, пока исполнится воля Божия, пусть будет у вас Езекия аввой вместо меня». И тогда все заплакали и говорили: «если отправление его [401] по желанию  человеческому,   мы  не  оставим  отца  нашего до смерти, а если отправление его по воле Божией, то кто может удержать его?»

Глава 12.

И затем встал отец наш Филипп и пошел в путь, и провожали его мужчины и женщины, говоря: «увы нам, отче наш, отселе мы не увидим лица твоего, и не услышим голоса твоего, и не найдем доброго пастыря, подобного тебе, и отца утешителя». И провожало его много учеников и авва Гонорий из земли Вараб. И он прошел скоро путь трех дней и прибыл в землю Саван, где находился царь. Он прибыл, и в тот же день доложили царю, что прибыл отец наш Филипп. Царь сказал: «завтра приведите его ко мне». И на другой день сидел царь на престоле и сказал: «приведите авву Филиппа архипресвитера». И тогда поставили его пред ним. Царь сказал: «какая причина привела тебя ко мне». Блаженный Филипп сказал: «чтобы узнать от тебя об одной речи, достоверна она, или нет». Царь сказал: «что такое?» Блаженный сказал: «что ты женился на жене отца твоего и поступил беззаконно, так слышал я». Царь сказал: «что тебе, если я женился на той, которая не родила меня, ибо сказали мне священники знающие: «если ты не женишься на ней, не устоит твое царство». Отец наш Филипп сказал: «прельстили тебя волхвы и колдуны, наученные сатаной, отцом лжи». Когда услыхал царь эти слова, весьма разгневался, и велел телохранителям бить по устам отца нашего Филиппа. Когда били его эти телохранители по повелению царя, упал /v/ венец с головы его на землю. Поднял авва Гонорий и облобызал этот венец, и сказал этим приближенным: «поразит вас Бог поражением гнева Своего». И тогда исполнил Дух Святой отца нашего Филиппа, и он сказал царю: «не подобно тебе то, что даровал Бог лицу человека, или царя, или владыки. И имя его — Судия праведный, облеченный в одежду воздаяния и одетый в одеяние отмщения, чтобы отмстить злодеям в день судный, и опоясанный правдою, чтобы судить праведно утесненных царями-утеснителями во исполнение слова сказанного: судити имать вселенней в правду и людем правостию (Пс. 97, 9)! Не слыхал ли ты, царь, как заповедали Апостолы, которым сказал Господь наш: «слушаяй вас, мене слушает, и отметаяйся вас, мене отметается» (Луки 10, 16). Они сказали: «сын крещения да женится только на одной жене, а если она умрет, да берет другую, если ее может удержаться. А если возьмет третью, будучи христианином, да не причтется к стаду Христову». Так они сказали относительно мужа, у которого умерла [402] жена, и относительно жены, у которой умер муж. Ты же поступил беззаконно; мы печалимся о многоженстве, а ты поступил хуже этого. Ты стал чужим, женившись на своей матери». Тогда разгневался царь и велел бить отца нашего Филиппа. И когда его били, текла кровь из уст его и от краев его. Святой радовался, ибо был первым мучеником в стране Эфиопской. И повелел царь бить его плетью, и били его пока не показались кости бедра его и сошла кожа плоти его от шеи до чресл. И когда перестали его бить, потекла кровь, как вода. И подошли /f. 175/ ученики его и унесли его в свое жилище, которое было вблизи. А кровь святого сделалась огнем и запылала. Еще приказал царь бить учеников его. Сказал ему воин: «зачем ты будешь бить их, и зачем ты приказал нам? Вот кровь отца их, которого ты бил, сделалась огнем, и мы бежали, чтобы не сгореть; где капнула кровь — там огонь». Тогда приказал царь своим воинам гасить огонь, и они лили на него воду. И вышли воины царя, неся много сосудов, и лили воду на него, а огонь не гас, но поднимался, как будто нагромоздили сухих дров и сена, и вода сделалась огнем, как тот, который был сделан для Илии пророка, когда он поглотил его жертву. И убежали все воины царя и донесли ему о происшедшем. Царь встал и пошел туда вместе с многими воинами и увидал пылающий огонь. И увидав это, велел перестать бить святых, а сам побежал от страха пламени. Тогда помолился отец наш Филипп ко Господу, да угаснет огонь: «Господи, покажи знамение Твое на святых Твоих, и повели ныне пламени угаснуть». И тотчас оно угасло. А ученики блаженного собрали куски тела его и крови (?), чтобы они были для исцеления и благословения. На другой день вернулся царь из бегства и сел на троне своем. Повелел он привести отца нашего Филиппа, и привели его со связанными руками сзади, и поставили пред ним. И опять приказал он отнять у него одежды и поставить нагим. И сказал царь: «стыдись, монах!» И сказал ему отец наш Филипп: «стыдись ты, женившийся на матери, как бездушный скот; мне следует стоять нагим, праху пред прахом, ибо /v/ и Господа, Царя Славы обнажили иудеи преступные и пригвоздили Его на кресте, как злодея. Но ты не думал, что когда позорил меня, я радовался и веселился весьма, ибо я понес унижение страданий Христовых во плоти моей. Стыдись ты, который станет нагим пред судьей своим — Христом и пред тысячами Ангелов Его; я же не стыжусь, ибо то, что у меня — у тебя, и что у дщерей моих монахинь — у жен твоих; ты для них, как козел и баран». И тогда разгневался царь и велел [403] вырвать у него срамоту плоти его, а блаженный Филипп сказал: «хорошо ты поступил со мной, помешав нечистоте греха моего». И еще приказал царь перевести в свой стан отца нашего Филиппа нагим, чтобы видели его мужчины и женщины и наложницы царя. /f. 177/ ¹⁰

Глава 13.

И потом повели его, связав назади, как злодея, и провели этот день в пути. И плакали все верные, видя наготу отца нашего Филиппа. Когда привели его к женам царя, они сказали блаженному: «стыдись, монах». Блаженный сказал им: «стыдитесь, женщины — вы с мужем вашим, женившимся  на матери и преступившим закон евангельский». Еще сказал им: «стыдитесь вы, жены одного мужа, свекровь и невестка». А монахини шедшие нагими с отцом их, говорили царицам: «стыдитесь, женщины! мы — невесты одного девственного жениха — Христа, а вы сожительствуете с этим мужем, как одна жена, будучи 14 числом, как дщери Каина; и то, что вы смотрели наготу отца нашего — есть у вашего мужа, а то, что вы смотрели наготу нашу — есть у вас; если бы не было у вас, то нам было бы стыдно; стыдитесь же вы, ибо пойдете нагие, чтобы предстать Судии всея твари в страхе и трепете». Тогда они ответили мученицам, залаяв на них по-собачьи. А блаженный отец наш Филипп радовался всем напастям, пришедшим на него и говорил: «слава Тебе, Господи, уделивший мне сей великий дар — пострадать за имя Твое Святое; но вмени мне это для отпущения грехов моих». Когда настало время трапезы, приказал царь привести псов, хватавших львов; привели и блаженного  отца  нашего Филиппа и поставили пред ними нагого со связанными назади руками. И сказал ему царь: «не опозорен ли ты теперь?» Сказал отец наш Филипп: «гнусный! что мне сказать? позорен ли я? Ты стыдись, ибо побежден одним монахом смертным и убогим». И разгневался царь и сказал: «побежден ли я тобою, ты увидишь». И сказал царь: «где псы, которых я велел привести». Сказали: «здесь они, господин». Он сказал: «пустите их и развяжите; /v/ пусть растерзают его с его язвами». Приближенные поступили согласно приказанию. Псы бросились к нему бегом. Святой благословил псов ногами: руки его были keltufat и связаны назад, чтобы он не покрывал наготы своей ими, и потому благословил он ногами. Когда увидали псы отца нашего Филиппа, закружились под ногами его, как бы обнимая его, и вернулись на свои места, не повредив ему ни в чем. И сказал [404] блаженный отец наш Филипп царю: «стыдись, царь злой — вот ты поистине побежден со своими псами силою Господа моего Иисуса Христа, Ему же слава. Что ты скажешь теперь?» Тогда разгневался царь и стал, как пьяный, и хотел пронзить его копьем, но встала царица и растерзала одежды свои, схватила его и сказала: «чего ты сражаешься с этим монахом; он хочет предать себя в твои руки». Тогда взяли его воины и увели от царя и одели в одежды его. И сказали они ему: «зачем ты так злословишь царя? разве ты не знаешь, что в его руках жизнь и смерть». Сказал им отец наш Филипп: «воины! разве вы не знаете, чада мои, что сказал Господь мой во св. Евангелии: «не бойтесь убивающих телеса ваша, и ее могущих убить души; убойтесь имущего власть по убиении души и тела воврещи в геену» ¹¹. Какая жизнь у этого жалкого, если он имеет власть судить тело; жизнь у Бога, Который судит живых и мертвых, когда приидет царствие Его для воздаяния». И посоветовался царь со своими, и соблазнили они его советом своим, говоря: «чего тебе бороться с этим монахом — пусть его вышлют из страны твоей, и он умрет там, ибо пренебрег твое повеление». Этот совет понравился царю. На рассвете послал он к /f. 178/ блаженному авве Филиппу сказать: «ты изгнан из страны моей, и отселе не увидишь лица моего». Пришли посланные и передали блаженному мученику отцу нашему все, что сказал царь. Отец наш сказал посланным: «скажите царю вашему: хорошо поступил ты со мною, что дал мне исполнить сказанное Господом нашим Иисусом Христом, от Которого ты отступил: «егда же гонят вы во граде сем, бегайте в другий» (Мф. 10, 23). Посему я изгоняюсь из твоей страны, а ты со своими женами и людьми, подобными тебе, изгоняешься из царствия Господа моего Иисуса Христа; меня ты удаляешь от твоих злых дел и от созерцания лица, полного гнева. А что ты сказал: «не увидишь ты лица моего отселе», то правду предрек ты о себе самом, думая устрашить меня. Знай и пойми мое слово: чрез три года ты умрешь, и Он отдаст царство твое сыну твоему Сайфа-Араду». Так говорил им блаженный Филипп и прибавил: «возвестите господину вашему — царю тайну, которая будет потом: «я приял много судов от тебя; снова приму я во время сына твоего Сайфа-Арада страдания за веру правую, как отцы мои Апостолы. Я не скорблю об этом, но исполняюсь радости, что сподоблен страдать ради имени Господа нашего Иисуса Христа, да царствую с Ним во исполнение [405] слова Апостола: «аще терпим, с ним царствуем, аще с ним умрохом, то с ним и оживем» (Тим. 2, 2, 11-12). Это и подобное говорил отец наш Филипп посланным, а посланные донесли царю. Когда царь услыхал об этом, приказал воинам своим: «отведите в землю Куаркуара этого монаха, и выйдя из ворот, отошлите его в землю Тигре, и прикажите привратнику города: «если опять придет к тебе этот монах, царский ослушник, чтобы вернуться в город, не давай ему войти, если же пустишь его — я отрублю тебе голову». /v/ Получив приказание, воины пошли к отцу нашему Филиппу и сказали ему: «вставай, ступай в изгнание, тебе говорит царь». И опять сказали ему воины, смеясь над ним: «гордый монах! Кто заставил тебя приходить сюда из твоего монастыря и кто вызывал тебя из твоей страны? Разве не по твоей воле пришли на тебя все эти напасти и побои?» Сказал им отец наш Филипп, мученик Христов: «лукавые с вашим лукавым царем! Скажите мне, кто заставил Господа нашего Иисуса Христа сойти с небес, чтобы родиться от Девы и кто приневоливал его к тому, чтобы Иудеи распяли Его и умертвили, распяв на древе крестном, и погребли во гробе? Но Он воскрес из мертвых силою Божиею на третий день и освободил Адама и чад его от работы вражьей. Так и нам повелел он быть мучениками в правде. Вы грешите, насилуемые от отца вашего сатаны, мы же — мученики не по чьему-либо принуждению, как наставил нас Отец наш Небесный, да улучим отпущение грехов наших пред Ним». Когда услыхали воины эти слова, удивились сладости речи его и свету лица его, и сказали ему: «прибегаем к молитве твоей», а один из них взял пальцами гной язв святого и помазал свой правый слепой глаз. Он исцелился, и стал видеть тотчас. Все, видя это, удивились и сказали: «поистине раб Божий ты, осужденный неправедно». И сказал им отец наш Филипп: «чего вы удивляетесь? Не мой гной исцелил его, но Господь мой по вере его исцелил его всего. Пойдем, куда приказал царь ваш» ¹². [406]

Глава 14.

И тогда взяли его, чтобы изгнать. И пришли ученики его и женщины, которые были с ним и сказали все: «мы пойдем в изгнание с тобою, учитель наш». И сказали воины: «не можем мы уводить и вас без /f. 179/ разрешения царя». И так сказав, вернулись и сказали царю все, что говорили святые мученики. Царь сказал: «кто хочет идти, пусть идет с ним, но и мужчин и женщин вы заклеймите на лице и руках для знака, чтобы они не могли уйти из страны». Тогда пошли воины к украшенному Филиппу и сказали чадам его мужам и женам: «бросьте идти и возвращайтесь в свои страны». Святые сказали им: «не возвратимся мы назад». Воины сказали им: «если вы отказываетесь возвратиться, то повелел царь заклеймить вас». Все святые сказали единогласно: «мы не оставим следовать за отцом нашим из страха быть заклейменными; мы бы радовались весьма, если бы царь велел убить нас». И дивились воины видя готовность их и стали клеймить их. И они сами jebetwu свои лица и руки без боязни, а святого заклеймили всего, и руки его и грудь его от шеи до чрева в первый день, когда били его. И было число заклейменных — 24 монаха и 14 святых жен. Затем встали воины, чтобы вывести блаженного Филиппа из города с мужами и женами, которых мы выше перечислили. И священник царя, по имени Зар'а Крестос из города в Анготе по имени Гуимат, сделался мучеником с сим отцом нашим, когда подвинула его любовь божественная, ибо вменив ни во что угрозы царя, не убоялся ни побоев, ни уз, не убоялся обнажения, памятуя наготу Господа нашего на Кресте в день он в пяток во дни Пилата, игемона римского и при первосвященниках ветхозаветных Каиафе и Анне. Сей Зар'а Крестос не отказался от изгнания ради веры пока не скончал течения своего в изгнании ¹³. Помощь сего мученика добропобедного да будет нам столп твердый пред лицом врага. Аминь.

Глава 15.

Вернемся к повествованию об отце нашем Филиппе и прочих верных монахах. Когда его вели, делили кожу плоти его, отделявшуюся /v/ от тела, как кора дерева, на мелкие части, и куски чистой одежды напитывали гноем язв его, чтобы они были врачеванием болящим, и [407] клали на одержимых бесами кожу святого, говоря: «исцелитесь по молитве отца нашего Филиппа, мученика Христова», они тотчас исцелялись во мгновение. И сей отец наш уподобился Фоме в совлечении кожи своей, и этой кожей он исцелял больных, а гной отверзал очи слепых, и немые говорили, будучи помазаны ею, глухие слышали, хромые ходили, прокаженные очищались. И язвы Филиппа не болели у отца нашего, и оставались много дней, действуя силы, и он был подобен Павлу Апостолу, страдавшему от удара головы и удручения ¹⁴ тела, когда тот помолился Богу трикраты, чтобы отступили от плоти его эти болезни. Не хотел и не благоволил Бог, чтобы успокоился сей Апостол от болезней, которые сокрушают тело, но даровал ему великий дар подавать дарования Святого Духа многообразно и силу исцелений для устранения болезни, обладающей всеми плотскими, которые приходили к нему с верою. Так и у отца нашего Филиппа, страдавшего от ударов, язвы исцеляли других для явления силы божественной. И все, веровавшие в молитву его, спасались. И если тот, у кого было похищено имущество, говорил: «Боже Филиппа не дай пропасть у меня», он находил свое имущество, терял ли он мула, или осла, или быка, или овцу, или козу, или коня, или верблюда. И когда заклинали зверей, говоря: «по молитве отца нашего Филиппа, не похищайте достояния нашего» упомянутые животные пребывали со зверями дикими, пасясь вместе, а воры, услыхав призывание имени отца нашего Филиппа, не могли воровать.

Послушайте братия мои, какое чудо совершил он до смерти своей. Была одна старуха в городе Зема, родине его. И слышала она о чудесах, которые творятся по молитве отца нашего Филиппа. Выла у этой старухи корова, и кроме нее ничего у нее не было. Она привязывала ее /f. 180/ под своей постелью. Эта корова была очень хороша. И однажды, увидел эту корову вор; и увидав ее пасущейся, пошел за нею, чтобы узнать, где она пребывает. И вышла эта старуха по обыкновению встретить ее. Увидав старуху, злодей обрадовался, узнав, что у нее нет ни мужа, ни сына, но она одна, и ночью, открыв двери, вошел и наложил узду на уста коровы, погнал ее и шел до рассвета. Когда солнце взошло, он вернулся в пустыню, чтобы не увидали его люди. А старуха, встав по обыкновению, и посмотрев, не нашла коровы на месте, где та находилась. Она застонала, говоря: «Боже Филиппа, отца [408] моего, помоги мне, ибо Ты знаешь, что у меня никого нет, кроме Тебя, и я питаюсь от нее и одеваюсь. Отче Филиппе! не посрами меня, ибо я слышала чудеса твои». И так  сказав, она провела этот день в печали. По восходе солнца встал этот вор в пустыне и погнал корову в путь, по которому, как он думал, возвращается он домой, потеряв разум. Когда прибыла корова к жилищу своему, где она стояла прежде, то вору показалось, что он пришел к своему дому, и он позвал по имени свою жену и сказал: «открой мне». Когда услыхала старуха стук этого вора, задрожала и сказала: «вчера ты увел мою корову, а сегодня приходишь убить меня». Корова, услыхав голос своей хозяйки, замычала, и тогда старуха открыла двери и увидала корову и этого человека стоящим. И корова, узнав помещение  свое, вернулась мыча. Тогда  закричала женщина и прославила Бога, Ему же слава, помогающего по молитве отца нашего Филиппа мученика. И пришли соседи ее и сказали ей: «что с тобой?» Она сказала им: «посмотрите на чудо, которое сотворил Бог по молитве отца нашего Филиппа: вчера он у меня  взял, а сегодня  вернул мне». И видели эти люди вора, стоявшего в дверях старухи, взяли его и сказали: «зачем ты увел корову /v/ этой старухи». Он сказал им: «Я увидал эту корову, когда она  паслась на лугу, захотел ее взять и провел день, ожидая, чтобы узнать, где она живет. Когда встретила ее эта старуха и ввела в свой дом, я обрадовался, узнав, что она одна; потом я услыхал, как она сказала: «прежде отхода ко сну прибегаю к молитве твоей отче наш Филиппе, ибо я одна; и эту корову, которую дал мне Бог, сохрани для меня молитвою твоею от хищника и вора». И так сказав, она заснула, а я весьма обрадовался, узнав, что нет никого, кто помог бы. И войдя в дом,  вывел ее, и пошел и дошел до половины моей страны. И там я остался, ходя по пустыне, когда рассвело. Вечером я встал, чтобы вернуться домой; впереди шла корова и пошла путем, который она знала, а я следовал за ней, не зная, куда иду. Когда я пришел сюда, я думал, что прибыл в свой дом и позвал тогда свою жену, а услыхав голос этой женщины, задрожал, и вот как вы меня увидали». Услыхав этот рассказ, удивились люди и прославили Бога, сотворившего это чудо по молитве отца нашего Филиппа, и сказали вору: «иди, и больше не греши, да не будешь чужд правды». А женщина эта жила, благодаря  Бога, помогающего по молитве отца нашего Филиппа. Помощь его да пребудет с нами во веки веков. Аминь. [409]

Глава 16.

Еще послушайте о другом чуде, совершенном сим отцом нашим Филиппом, когда он был во плоти. Была одна вдова, которая имела прибыль от курицы и покупала на нее пропитание. Однажды прилетел ястреб и унес курицу. И закляла эта вдова, говоря: «молитвою отца нашего Филиппа, мученика Христова, возврати мне курицу мою, которую унес ты у меня». И так сказав, она провела день, веруя в молитву его. И этот ястреб не осмелился сесть, а кружился туда и сюда, нося эту курицу. По наступлении вечера, этот ястреб опустился на землю, где унес курицу. Видя это, вдова сказала: «это тот ястреб, который схватил курицу у меня убогой; если бы связал его молитвою своею отец наш, чтобы он не сел!» И в тот же час встал ястреб, выпустив /f. 182/ ¹⁵ курицу, которую он похитил. И взяла она эту курицу и нашла ее живой, и не потерпевшей ничего, и рассказала своим соседям все случившееся, и прославила Бога, сотворившего чудо по молитве отца нашего Филиппа ¹⁶. Предстательство его да будет с нами во веки веков. Аминь. И потом распространился слух о нем по всем странам, и всякому веровавшему в молитву отца вашего Филиппа он исполнял желания, будь это мужчина или женщина. Когда пекли хлебы, заклинали огонь именем его, чтобы он не жег хлебов, пока они не возвращались, ушедши куда-либо, и он исполнял им. И если бы мы записали, по одному все чудеса, которые явил Бог руками его, мы бы не дошли до конца, и мы оставили это, чтобы оно не показалось для слушателей безумием и праздностью.

Вернемся к тому, что мы выше рассказывали. Когда царские воины взяли блаженного Филиппа и повели его до страны Куаркуара, выйдя из ворот этого города, оставили его и сказали привратнику, как повелел им царь; тот сказал им: «хорошо». И вернулись царские послы. И потом отец наш Филипп спустился в землю Залан ¹⁷. А язычники там убивали всех встречных. Блаженного же сохранил Бог, и он прошел там среди них. И прибыл он в область Тигрэ, когда там был маконеном Тарад’ана Эгзиэ. Исполнилось над ним слово евангельское. «Блаженни изгнаннии правды ради, яко тех есть царствие [410] небесное». И он поселился там, избрав себе место Цемуна. И исцелял блаженный больных и страждущих силою молитвы своей, и Бог слушал молитву его и творил для него знамения и чудеса, и не только для него, но и для призывавших имя его с верою. И в те дни был маконен области Та(м)бена по имени Таамани Баэгзиабхер, и была у него дочь весьма красивая, а правая рука и нога у нее были расслаблены от рождения, и она не могла двигать ими. Многие маконены сватались за нее, видя красоту лица ее, привлекательность и благообразие ее красоты, и не зная об ее болезни, а когда (узнавали) ее недуг, покидали ее. И видя это ее отец и мать плакали весьма и говорили: «дочь наша, если бы ты /v/ была здорова, ты годилась бы для царей». Это и подобное они говорили. И тогда сказали отцу этой девицы о славном Филиппе: «мы слышали об одном монахе, что он противоречил царю, и царь изгнал его из Шоа сюда; он исцеляет больных; если хочешь ее исцеления, пошли к нему, и он исцелит скоро». Когда услыхал это маконен страны, исполнился радости и сказал: «если он исцелит ее, я отдам ему половину моего достояния», а этот маконен был очень богат. И тотчас встал он и понес свою дочь и много даров. И спросил он, где отец наш Филипп. Ему сказали: «он пребывает в местности Цемуна, которую он избрал сам». Когда пришел к нему маконен, он послал монаха к отцу нашему Филиппу сказать: «прими меня, отче, чтобы я вошел к тебе, ибо я — раб твой, пришедший издалека». И доложили посланные отцу нашему честному Филиппу, а тот сказал: «как он узнал обо мне, ведь я — бедный и убогий пришлец? Если он меня ищет, введите его». Когда маконен увидал его, поклонился в ноги отцу нашему Филиппу и сказал ему: «отче, не ты ли пришлец из страны Шоа, изгнанный за Христа, по имени Филипп?» И сказал он в смирении духа: «по имени это я, но чего ты хочешь от меня?» И сказал этот человек: «да постигнет меня милость твоя». И сказал отец наш Филипп: «что скажешь?» И сказал этот человек: «я слышал о тебе, что ты врачуешь болящих и всех страждущих и даруешь крепость слабым молитвою твоею». И отвечал отец наш Филипп: «разве я грешный исцеляю?» И сказал маконен: «вы святые, воскрешаете ли мертвых, или исцеляете больных, имеете обыкновение унижать себя и возвеличивать ваших ближних. Но я прибегаю к молитве твоей — помоги вере моей, как даровал тебе Бог власть». И сказал ему отец наш Филипп: «да поможет тебе Бог по вере твоей, но что ты хочешь, чтобы сделал для тебя Бог /f. 183/ рукою раба своего?» И сказал этот маконен: «дал мне Бог [411] красивую дочь с приятной наружностью, но правая рука и нога ее расслабленны, и она не может шевелить ими от рождения. И многие маконены желали ее и хотели, чтобы она сделалась их женой, но из-за ее недуга оставляли ее; и вот я привел к тебе ее — помоги мне, отче, как можешь, ибо верую я в молитву твою. И эти дары передаются от меня твоему рабу». И число даров, которые он доставил: ячменную муку нес один мул, nehigua — один бык, муку — два мула, мед — три мула и хлеб несли 14 ослов. Все это доставил он ему. И этот отец наш Филипп принял, как бы для того, чтобы есть, и разделил тайно бедным и приказал ученику своему принять дар маконена. А маконену дал отец наш гноя язв своих, взяв его на одежду, и сказал ему: возьми и помажь твою дочь, говоря: «исцелись во имя Господа нашего Иисуса Христа, Сына Бога Живого! Сей гной, которым я тебя помазываю — кровь язв веры, пролитая ради свидетельства мученичества Христова». И так сказав, он отдал ему. И когда вошел этот человек, веруя всем сердцем и всем помышлением, и помазал дочь свою, как наставил его отец наш Филипп, тотчас укрепились руки и ноги ее, она стала прямо без повреждений и он сказал ей: «иди, возвращайся в мире». И пошла эта девушка прямо, на ноге своей, и рука ее сделалась, как другая. И прославил маконен Бога за исцеление его дочери. И придя он приветствовал его и поклонился в ноги отцу нашему Филиппу, говоря: «вот исцелил Бог дочь мою по молитве твоей и молению твоему». И сказал отец наш Филипп: «не по молитве моей и молению моему исцелилась она, а ради красоты веры твоей». И снова сказал маконен: «отче, пошли твоего ученика со мною, чтобы он доставил дары, которые я посылаю тебе». И сказал отец наш Филипп: «зачем они мне; довольно мне вчерашнего». Когда тот сильно настаивал, он послал своего ученика по имени Пахомия (Bakimos). Обрадован был этим маконен. Он взял свою дочь и пошел с этим /v/ учеником. Когда он прибыл в свой город, встретили его рабы его и увидав дочь шедшею, рассказали матери ее. Та вышла встретить ее, обняла ее и поцеловала, и была великая радость в доме маконена. И когда услыхали, что исцелилась дочь его, пришло много людей и устроили большой пир для бедных и убогих, и этого ученика ввели в хорошее жилище. На рассвете дали ему 50 волов и муки и хлеба и меду, как и прежде, и отпустили с миром. И приказал он рабам своим гнать волов для этого ученика, пока он не дойдет до жилища отца нашего Филиппа. И когда приблизился этот ученик к городу, вошел в [412] рынок и встретил человека, продававшего Евангелие, и он увидал, что оно хорошее. И сказал он этому человеку: «скажи мне цену этого Евангелия, чтобы  я  мог  дать тебе». И сказал владелец Евангелия: «50 волов цена его». И подумал этот ученик: «зачем нам все это имущество, если дает нам Бог пищу и одежду в достаточном количестве; ведь мы сказали: «оставили мы весь мир, и вменил нам Бог в смех все это стяжание, когда мы говорим  Ему: «Отче наш, иже еси на небесех, хлеб наш насущный даждь нам днесь». И так говоря, сказал ученик этому человеку: «я дам тебе». И тотчас отдал ему  50 волов, а сам взял Евангелие, и обрадовался говоря: «преходящим я приобрел непреходящее и тленным — нетленное». И потом остальные дары представил он наставнику своему. Тот сказал ему: «разве нет ничего другого, что дал тебе он, кроме этого?», ибо все знал он  духом своим. Ученик сказал: «дал он еще 50 волов, и смотря на них, я подумал: «зачем нам все это, ибо мы бедны», и когда я думал так, встретил на рынке Евангелие и купил на них это Евангелие». И сказал ему отец наш Филипп: «не следовало тебе поступать так, Пахомий, без моего позволения. Будучи столько времени со мной, почему ты не узнал моих мыслей?» И потом сказал /f. 184/ ему «принеси мне Евангелие, которое ты купил, посмотреть». И принес этот ученик Евангелие. Блаженный Филипп посмотрел его и сказал: «Евангелие хорошо, но посмотри». И так сказав, он открыл Евангелие и нашел где говорится: «взалкахся, и не дасте  Ми  ясти». Послушай, Пахомий, не говорит Господь наш: «вы не купили Евангелия», но говорит: «взалкахся, и не дасте Ми ясти, возжаждахся, и не напоисте Мене» и т. д. Возьми и живи, споря с этим Евангелием». И сказав это, прибавил затем: «доставь мне мое имущество и возврати ему, ученик». Тогда взял Пахомий Евангелие и пошел на рынок,  скорбя и говоря: «опечалил я учителя моего неведением моим. Господи Иисусе Христе, помоги мне в час сей». И так говоря,  пошел он на рынок и нашел ищущего приобрести Евангелие за 50  волов. И сказал  ему  Пахомий: «вот Евангелие, которое я приобрел прежде за волов, как ты говоришь». И они согласились, и дал Пахомию этот человек 50 волов, а Пахомий отдал ему Евангелие и взял волов, и вернулся к своему наставнику, исполнив волю его и радуясь. Зрите на это чудо, возлюбленные, сотворенное для святых, ибо сначала думал ученик относительно нестяжательности, а наставник его о бедных; оба они мыслили о небесном, а не о земном. Наставник верил в Бога, что Он [413] вернет ему его волов, а ученик не сомневался, ибо оба стяжали веру, как зерно горушно, которая двигает горы и искореняет смоковницы. Затем отец наш разделил этих волов бедным и убогим и сказал своему ученику: «знай, сын мой, изречено Евангелие на небесах устами Духа Святого, ведца тайных».

Так жил отец наш Филипп три года в этом городе, куда он был изгнан. И распространился слух о нем по всем пределам Тигре. И спустя три года умер царь Амда-Сион и воцарился сын его Сайфа-Арад. И тогда заключил царь Сайфа-Арад завет с отцом /v/ нашим Иаковом митрополитом, что он (не?) пойдет по стопам отца своего и будет с одной женой. Это понравилось митрополиту, он благословил его всяким духовным благословением и сказал: «послушай теперь одну речь, о которой я скажу тебе». И сказал царь: «скажи пожалуйста». И сказал митрополит: «послушай, что скажу я тебе относительно отца нашего Филиппа, которого изгнал отец твой, когда он уговаривал его не брать жены отца своего. Теперь пошли привести его, ибо он — оплот страны». И сказал царь: «да будет, как ты говоришь». И радовался митрополит этому весьма. И тогда пошли посланные царем и прибыли туда, где был отец наш Филипп, и взяли его из его местопребывания и повели. И плакали все жители города, ибо он ходил, как стена их города и врач их больных. И когда привели к митрополиту отца нашего Филиппа, встал митрополит, обнял и облобызал его, и плакали они оба долго. И сказал митрополит: «слава Богу, показавшему мне тебя во плоти, пока я не переселился еще, Филипп». И они провели несколько дней, беседуя о величии Божием. Митрополит рассказал, что он заключил завет с царем, чтобы тот жил с одной женой. Отец наш Филипп сказал: «хорошо ты сказал, но мне кажется, что он не исполнит своего слова». Потом отпустил митрополит блаженного Филиппа в его страну, и вернулся отец наш в радости по воле Божией в обитель гроба отца нашего Такла-Хайманота, своего отца по благодати. И радовались чада его, видя его, и казался он им воскресшим из мертвых.

И спустя немного дней появился один человек по имени За-амануэль по звуку имени, а вовсе не по делу, ибо он прельстил царя, говоря: «нельзя тебе жить с одной женой, ибо ты — царь, а царю повелено иметь трех жен». Но повеление Эммануила Бога нашего не таково, ибо праведно Слово Его и все пути Его истинны, и нет неправды в Нем. А сей Эммануил был носителем имени Бога нашего по наименованию и [414] презрителем заповедей Его, данных Господом нашим для хранения /f. 185/ Апостолам своим, которых Он сделал своими друзьями и наследниками, говоря: «аще кто Мя любит, заповеди Моя соблюдет». И если бы этот человек не был преступником заповедей, он не довел бы его (царя) до того, что тот женился на трех женах сразу, говоря: «повелено царю». И он не сказал «всем» и делал таким образом вместо (?) Бога, ¹⁸, того, кого он боялся за его царство, и презирал бедного за его бедность. Далек от сего Бог наш! Где нашел За-амануэль, что сказано: «повелено сие царям, чтобы они имели трех жен», после того, как ясен ему закон христианский из книги завета и Евангелия, из посланий Апостольских и из всех слов Павла, который называется языком благовонным, из дидаскалий и книги Синодос, принятых церковью святою. Поискав этого повеления, о котором он сказал, в книгах, которые учат изрядному и вещают слова праведные, мы не нашли причин не презирать его учения. И посему мы назвали его «За-амануэль — носитель имени Бога нашего и преступник заповедей Его». Мы последовали слову Апостола Иоанна, который сказал: «глаголяй, яко люблю (sic)! Бога, и заповедей Его не соблюдает, ложь есть» (Иоан. 1, 2, 4). И много свидетельств мы привели бы о сем из ветхого и нового завета, но мы оставим это, чтобы не затягивать рассказа.

Вернемся к начатому рассказу о том, как советовал За-амануэль царю. Когда сказал За-амануэль царю: «следует тебе взять трех жен», то царь ответил: «что мне делать: ведь я обещался жить только с одной?» И сказал этот негодяй: «не скорби: я буду говорить с митрополитом — он не годится для архиерейства — и таким образом буду прав для тебя». И понравился царю злой совет, и послал он к митрополиту лукаво сказать: «приди, поговорит и поспорит с тобою человек, который скажет тебе: «ты негоден для архиерейства». Когда услыхал митрополит, застонал и заплакал весьма, и сказал: «вот исполнилось пророчество возлюбленного моего Филиппа». И послал авва Иаков митрополит к царю сказать: «жди меня до 40-го утра, когда я приду к тебе». И послал он к отцу нашему Филиппу послание: «приходи ко мне поскорее, взяв с собою своих чад — этих 11 мамхеров, чтобы нам посоветоваться о вере, ибо явился человек из волхвов, который прельстил царя взять трех жен и есть по средам и пяткам». Тогда собрал отец наш Филипп 11 мамхеров и пошел поспешно [415] и прибыл к митрополиту. Они обнялись духовным объятием, и рассказал митрополит отцу нашему Филиппу все, что сказал ему царь и что он ему ответил, говоря: «жди меня» и т. д. Когда отец наш Филипп и 11 мамхеров услыхали это из уст митрополита, они сказали: «предварим молитвою к Богу, ибо Он повелел нам: «молитеся, да не внидите в напасть», ибо молитва — основание и конец дела». Они согласились на том, чтобы творить молитву пред Богом до 40-го утра. Когда исполнилось 40 дней, сел царь на престоле царствия своего, одетый в царские одежды, и приказал привести митрополита с украшенным Филиппом. Было большое собрание свиты царя и митрополита и наместников (sjuman), священников и мамхеров церкви. Тогда встал преступник заповедей — За-амануэль и сказал: «ты, авва Иаков, не годишься для сана архиерея великой страны Эфиопской». И так сказал он трижды. И молчал авва Иаков долго, потом встал и ответил Духом Святым и сказал царю: «избери одно из трех». Тот сказал: «что такое». И сказал ему святой: «я не буду говорить с этим преступником заповедей, который положи на небеси уста своя и которого язык пройде по земли (Пс. 72, 9), и который предпочел угождать человеку, а не Богу, ища себе почести. Да будет угодно, что скажу я тебе, царь: «пребудь в завете, который между мною и тобою относительно одной жены; если же ты противишься этой заповеди, то убей меня мечем, а если нет, то отправь меня в мою страну». И сказав это царю, авва Иаков митрополит проклял За-амануэля и отлучил его отлучением /f. 186/ апостольским. Тогда встал преступник заповеди и сказал царю: «я тебе посоветую». Тогда сказал царь митрополиту: «завтра я скажу тебе, что решу, а сегодня ступай в свою келью». Тогда встали митрополит и Филипп и все священники и вернулись в свои жилища, а царь решил с этим человеком, врагом правды, чтобы отослать митрополита в его страну, а собранных с ним мамхеров согнать с их кафедр. И угодно было царю это решение. В эту же ночь постигла болезнь этого проклятого царского советника; сделалось прокаженным все его тело и он умер в проклятии, как Арий, говоря: «Иаков и Филипп поразили меня крестами своими». По наступлении утра пришел митрополит и сказал царю: «что решил ты о мне?» Царь сказал: «будь изгнан из моей страны и вернись в свою». Митрополит сказал: «хорошо решение твое о мне, но я предпочитал бы, чтобы ты убил меня, чем вернуться мне в мою страну, но да будет воля Божия». Затем он взял украшенного Филиппа и весь церковный собор и тех 11 мамхеров, и [416] пошел в церковь. И сказал им митрополит: «будет великое гонение на нас от еретиков и отступников, и что вы скажете? Будете ли вы слушаться гласа моего и принимать совет мой, или нет?» И отвечали все единогласно: «куда нам идти от повелений твоих, отче? Если даже нас изгонят или убьют, мы будем исполнять все, что ты скажешь нам». И сказал им авва Иаков митрополит: «не соглашайтесь с еретиками и отступниками, которые будут говорить вам: вкушайте пищу в среду и пяток под предлогом навечерия Рождества Христова». И заповедав им это, он повелел зажечь 7 светильников и сказал: «некогда поставил я Филиппа главой над всеми вами, подобно Петру, а ныне изгнан во исполнение слова, сказанного Господом нашим: «егда же гонят вы во граде сем, бегайте в другий (Мф. 10, 23), ибо не имате скончати грады Израилевы». И когда я буду изгнан, Филипп да будет вам вместо меня, и все, что он скажет вам, делайте, и если будете противиться слову моему и слову Филиппа возлюбленного моего, Бог /v/ сделает с вами подобное этому угасанию». Итак говоря, он погасил светильники, числом семь. И все сказали: «Аминь». Потом снова зажигали 7 светильников и гасили их 7 раз. И заклинал он их не разделяться, и подвел их к таботу, чтобы они поклялись снова, и сделав это, встал митрополит и обнял шею Филиппа, и они обнялись и плакали плачем горьким долго, так что дивились все видевшие великому плачу их. Потом облобызал митрополит голову отца нашего Филиппа (говоря): «возлюбленный мой, отселе мы увидимся только во царствии небесном. И если ты предваришь меня, молись за меня, чтобы мне придти к тебе; а если я предварю тебя, я буду молить за тебя, чтобы ты пришел ко мне». И так сказав, он поцеловал его в голову и глаза. И сказал ему отец наш Филипп, проливая слезы и омочая свою одежду: «отче митрополит, сие перо слез да напишет в сердце твоем, чтобы ты помнил меня всегда днем и ночью. Прошу я тебя, отче мой, и прощаюсь с тобой, ибо ты был мне отцом и наставником вместо отца моего Такла-Хайманота». И сказал он: «увы мне, ибо тот разлучен со мною смертью, а ты разлучаешься от меня в жизни; отселе я не найду у себя того, кто пошлет относительно... (?). Увы мне, отселе я буду есть хлеб в слезах, ибо сокрыл две бесценных жемчужины — одну в смерти, другую в жизни. Отче мой, молись за меня, ибо ты посеял на скале, в которой нет песка и насадил среди терния и волчцов». Это и подобное сказав, отец мой Филипп заплакал, и затем сказал авва Иаков: «не бойся, возлюбленный мой; если мы не встретимся во плоти, [417] мы встретимся в царствии небесном, а ты победишь силу вражию молитвою отца нашего Такла-Хайманота и молениями древних святых, которые будут с тобою до века. И после сего они дали мир друг другу и обнялись духовным объятием, и потом отпустили в мире митрополита авву Иакова отец наш Филипп и 11 мамхеров идти в /f. 187 v/ страну свою. И по воле Божией он вернулся в землю Египетскую, и придя открыл двери своего дома, вошел и нашел чрез 7 лет горящие уголья и не угасшие, которые он сокрыл, когда уходил в землю Эфиопскую. Молитва его и сила помощи его да упасет нас, когда мы исходим и возвращаемся, во веки веков. Аминь.

Глава 17.

И проводив сего архиерея, вернулся отец наш Филипп к царю. И сказал царь блаженному: «совершай возношение утром в среду и пяток, когда случится в них праздник навечерия Рождества». И сказал отец наш блаженный: «какая причина поступать так?» И сказал царь: «ибо сегодня день Рождества Господа нашего». И сказал блаженный: «разве два дня Рождества Господа нашего? Мы не говорим: «Он родился в два дня», но в один день, который известен всем верным, а именно 29-го, а не 28-го тахсаса. И совершая праздник Рождества каждый год, мы не говорим при этом: «Он рождался ежегодно», но поступаем так, чтобы не забылась память Рождества Господа нашего Иисуса Христа от Владычицы нашей святой Девы Марии во плоти для спасения Адама и семени его, по исполнении 5500 лет от сотворения мира, в правление Августа кесаря, царя Римского, перевод имени которого — «сияние», и во дни Ирода, царя Иерусалимского — Идумея. А память Крещения Господа нашего также творит церковь раз в год, чтобы не забылось оно в роде грядущем; другими словами, крещение Господа нашего — одно — то, которое было в 15 год царствования Тиверия кесаря и Ирода III, царя Галилейского, и при Каиафе и Анне священниках, чтобы упразднить рукописание вин и обновить ветхую тварь нашу рождением нас от него (Крещения) и Духа Святого. Память распятия и смерти и воскресения Господа мы совершаем ежегодно, но Он не распинался, не умирал и не воскресал каждый год, но один раз распялся Он и умер и воскрес, и потом вторицею не умирал, как сказано; «смерть им ктому не обладает» (Римл. 6, 9). Но мы говорим вам: «напоминайте /f. 188 v/ тем, которые придут после нас, сущность истинного повествования, как Он родился и крестился и распялся и умер и воскрес». А то, что ты сказал царь: «совершай праздник Рождества накануне Рождества, в сочельник, [418] совершением литургии утром и веселясь яствами обильными, то книга Апостолов повелевает пост и воздержание, а не ядение мяса и питие вина, и возношение литургии, как во дни постные, во св. Четыредесятницу, в сей день и в навечерие Крещения, так повелевает книга, и я не буду исполнять твоего повеления, оставив заповедь писания». И сказал царь: «ты всегда презираешь слова царя. Почему говорит книга: «днесь родися»? Если ты не согласишься со мною, будешь изгнан из моего города, а если согласишься, я почту тебя». И сказал отец наш Филипп: «царь, говоря: «родися», ты хочешь есть, и не размышляешь о значении. Если не хочешь знать силу слова, то ешь в пост 40-ницы, в среду и пяток и потом постись, а я не хочу твоих почестей, слов твоих не послушаю, ибо ты — грабитель слова клятвенного и преступник завета, сказавший: «не возьму больше одной жены», и взявший многих. Ты солгал Богу, а не людям, и посему есть в сочельник мне не угодно, и я не согласен. Лучше мне быть изгнанным за веру. Делай со мною, что тебе угодно». И повелел царь изгнать его с 11 мемхерами, чадами его в землю Арамият (языческую). Его оставили там, и он жил с учениками своими, питаясь травой, подобно зверям, три месяца. Однажды натянул лук один мусульманин, чтобы попасть в отца нашего Филиппа и убить его. И простерла руки одна инокиня и сказала: «оставь моего учителя». И вернулась стрела и поразила ее руку, и умерла святая. И исполнилось на ней то, что сказал Спаситель наш, положивший душу свою избавление за други своя. А сего мусульманина проклял святой, и он тотчас расселся и умер.

/f. 189/ И чрез три месяца доложили царю об убитых монахах и монахинях. И повелел царь привести Филиппа. Его нашли изгоняющим бесов и взяли с 11 мемхерами, чадами его, и привели к царю. Когда он явился к царю, тот сказал ему: «теперь ты не послушаешься моих слов относительно навечерия Рождества»? Филипп сказал: «разве ты не слыхал, что говорит писание: «не соглашайтесь с языками, которые говорят: «да ямы и пием, утре бо умрем» (1 Кор. 15, 32)? И снова говорит оно: «бдите и не нарушайте поста под предлогом праздника». Я раньше был изгнан за это самое, и ты изгнал меня за веру, и не обратился от своего греха; и я не отвращусь от веры моей и от обычая моего прежнего. Что хочешь, делай со мной». Тогда повелел царь вывести блаженного из своего стана и поместить на острове в озере Зой, пока он не обратится к тому, чего хочет царь. А если не послушается повеления царя, то пусть умрет там лютою смертью. [419] Тогда взяли отца нашего Филиппа и повели туда связанным, и он сидел там связанный 6 месяцев. И сотворил Бог рукою его знамения и чудеса так, что всякий, призывавший имя его и веровавший в молитву его, исцелялся от всякой болезни чудесами и знамениями отца нашего Филиппа, которые он творил, находясь на Зевай. Жил у начала этого озера один мусульманин, не веровавший во Христа, и был у него сын, одержимый демоном, который делал его безумным, и многие врачи не могли вылечить его. Однажды демон закричал устами этого юноши: «если не придет связанный Филипп, я не выйду». Когда услыхал это мусульманин отец из уст своего сына, которого одержал демон, он встал и стал искать, где отец наш Филипп. И нашел он святого связанным по ногам узами железными. И сказал мусульманин: «помоги мне, отче, пойди со мной, ибо (демон) одержал и сделал безумным моего сына». И сказал отец наш Филипп: «я не могу идти, /v/ ибо связан». Сказал мусульманин: «если ты не пойдешь со мною, умрет сын мой». И сказал отец наш Филипп: «идти мне? Если ты не веруешь во Христа, он не исцелится». И сказал он ему: «если исцелится сын мой по молитве твоей, я сделаю все, что ты скажешь мне». Тогда взял святой воды, омыл свои ноги и дал ее мусульманину и сказал ему: «ступай, окропи сына твоего говоря: «во имя Христа, Сына Бога Живого, родившегося от Святой Девы Марии, выходи демон, говорит тебе Филипп, связанный за имя Святое Его». И когда исцелится этот отрок, пряди ко мне креститься во имя Отца и Сына и Святого Духа с этим сыном твоим и женой твоей и всеми людьми твоего дома». Когда мусульманин прибыл в свое жилище, нашел он своего сына рвущим тело свое камнями. Когда увидал этот демон отца его, несущего воду, которой омылся святой, воскликнул устами отрока и сказал: «Филипп, ты изгнал меня некогда из сына волхва. И после этого, оставив тот город, я убежал сюда и не входил в дом верных, но вошел в дом мусульманина. Что мне сказать? Не сожги меня огнем молитвы твоей; я сам выйду скоро». Когда услыхал мусульманин эти слова из уст демона, окропил сына своего, говоря: «окропляю тебя во имя Иисуса Христа, о котором проповедует Филипп». Тогда вышел демон из этого отрока, пылая, как огонь, и затем исчез, как дым. Вышел этот демон тогда из этого отрока, (и тот) был, как... и потом, спустя немного, проснулся, и дали ему есть, и выздоровел он тотчас. И когда хотел этот мусульманин обратиться вместе со всеми людьми дома своего, пришел его родственник и сказал ему: [420] «из-за этого малого дела зачем тебе оставлять веру твою?» И посему он не пошел к отцу нашему и не уверовал во Христа. Когда увидел сатана, что не уверовал во Христа этот мусульманин, взял /f. 190/ 7 бесов, худших прежнего, и они вселились в сына и жену и всех людей дома его. И плакал этот мусульманин, говоря: «если я пойду, он не примет меня, ибо я не исполнил повеления его: «прими крещение во Христа». И он стал искать предлогов, чтобы пойти. И говорил этот мусульманин: «пойду и скажу ему: «упорствует бес оставить сына моего. Дай ему выйти из него, жены обезумевшей, и всех людей дома моего». И приняв это намерение, которое не было истинным, он пошел к святому Филиппу и рассказал, как мы сказали выше. И тогда узнал Духом Святым, пребывавшим на нем, святой Филипп и сказал этому мусульманину: «зачем ты говоришь мне обманную речь и слова, и лжешь? Или ты думаешь, что я не знаю? Во мне Дух Божий, который ведает тайное и открывает все сердечное. Слушай, сын погибели, не говорил ли тебе, сын погибели, родич твой: «из-за этого малого дела зачем тебе оставлять закон отца твоего?» И услыхав эти слова, ты уже не пошел ко мне. И посему навел Бог бесов поселиться в твоем доме, ибо всякому воздается по делам». Услыхав эти слова, мусульманин пал на лицо свое и поклонился отцу нашему Филиппу, и сказал ему: «прости меня, отче; я не знал что ты знаешь все, как Бог, ведающий тайны сердец человеческих. Но сотвори со мною милость сегодня; отселе я буду делать все, что ты мне скажешь, и не отступлю от повелений твоих». И сказал отец наш Филипп этому мусульманину: «зачем ты уподобляешь меня Богу; человека, подобного тебе, ибо я — прах и пепел, окованный за Христа, когда проповедовал имя Его. Но остерегайся; ты прежде солгал, не греши вперед, да не горше ти что будет (Иоан. 5,14). И так сказав, он взял воды, и омыл свои руки и ноги связанные. И сказал ему: «иди, окропи его, как и прежде». И пошел этот мусульманин с радостью, и нашел свою /v/ жену и сына и людей дома своего, лаявшими по-собачьи друг на друга. И стал он у входа в свой дом и сначала воззвал: «во имя Отца и Сына и Святого Духа, в которого верует Филипп и я верую, выйдите из дома моего, духи нечистые», И так говоря, окропил всех. Тогда убежали бесы из них и стало спокойно в доме. Потом взял мусульманин людей дома своего, и всех детей своих, и всех людей дома своего и пошел к отцу нашему Филиппу. И придя к нему, они уверовали в Господа нашего, и он крестил их всех, и повелел [421] приобщиться телу и крови Христовой. И приобщившись, вернулись в мире в свои дома, и прожили до дня смерти своей в вере Христовой. Потом повели его на остров оз. Зевай. И когда исполнилось 6 месяцев с тех пор, как он был связан,

Глава 18.

послал царь слуг привести отца нашего Филиппа, и привели его. /f. 191/ И сказал ему царь: «И теперь ты не соглашаешься со мной?» Он сказал: «из-за чего мне соглашаться с тем, что ты сказал: «вкушайте в среду и пяток? Если я соглашусь с тобой и буду поступать так, то лучше мне умереть». Услыхав это, царь разгневался и сказал относительно Филиппа и всех православных людей, которые были согласны с отцом нашим, и повелел разлучить их и сказал: «пусть отойдут мои воины от тех людей, которые согласны с этим монахом, чтобы вам сразиться с теми людьми, которые противны, и пребывают в решении этого монаха». И тогда спустились православные, увенчанные корой дерева, говоря: «мы — народ Божий», тогда как воины царя спустились, увенчанные merwaja, говоря: «мы воины царя». И было число людей Божиих 1,000 мириад, а воинов царя 300 мириад. И приказал царь привести ему коня, чтобы ехать на битву. Тогда встала царица и побежала в его палатку, растерзала одежды свои, схватила его и сказала: «правда ли, что ты сказал: «я сражусь с людьми Божиими»? Нехорошо это». Когда она так сказала, он оставил (свое намерение). «И что мне делать с этим монахом? Если я его оставлю, он соблазнит весь народ и привлечет к себе, но пусть он будет изгнан и не сидит в моем стане и своем монастыре». Затем велел он отправить его в город в Дамоте, называемый Гамаски, город языческий. И сказал он: «уведите его туда, пусть его убьют, и мы успокоимся от него». И отправили святого Филиппа, когда приказал царь, в этот город, имя которого мы упомянули выше. И он жил там год, проповедуя в нем веру. И однажды, когда (шел) блаженный Филипп по склону холма Дамаско, встретил его разбойник из чернолицых язычников с копьем и щитом, который скакал (на него). И он приблизился к святому Филиппу. И тогда святой осенил его знамением креста, говоря: «Бог да посрамит тебя и да разорвет тебя на две части». В тот /v/ момент прыгнул этот черный и хотел пустить копье в святого. Пуская, он разделился пополам, держа копье в правой руке, и щит — в левой, он повис половиной своего тела; другая половина с ногами осталась на земле. Тогда воскликнул этот проклятый: «я думал [422] искать смерти этого святого Божия, и меня постигло все это». Так сказав, он упал и умер. И устрашены были все верные, видевшие это и слышавшие. И прославили они Бога, творящего чудеса и знамения рукою раба своего святого отца нашего Филиппа.

Глава 19.

Спустя год прибыл из земли Египетской митрополит по имени авва /f. 192/ Салама. И по прибытии он собрал всех сановников церкви и сказал царю: «где архиерей ликакахнат, первый мученик, которого Дух Святый избрал устами аввы Иакова митрополита, говоря: «найди человека Божия, именуемого Филиппом, столпа и основание святой церкви, ради которого падет дождь на землю и будут плодоносить деревья пустыни, и будет дано благословение — млеко и мед и хлеб для рода человеческого, и трава для скота. И если его не будет в земле Эфиопской; погибнут все города. Молитва его приятна, как кадило пред Богом, охранена от напасти. Ты царь делай все, что он скажет тебе, и не противься его гласу, ибо поставил его Дух Святый, как Петра, главу Апостолов — главой глав и архиереев». Он (т.е. Иаков) говорил мне: «блажен ты, что идешь встретиться со святым Божиим Филиппом. Я видел всегда ежечасно, что спускался на него Дух Святый, и три венца клали Ангелы на главу его. Блажен тот, кому выпадало на долю поцеловать его руки и ноги». Где этот оплот града и стена веры и врач болящих? Где укрепитель слабых и утешитель печальных? Где отец сирот и конец скорбей вдов и судия праведный и истинный угнетенных?» Когда это и подобное сказал митрополит царю, тот затрепетал и удивился. И потом сказал царь митрополиту: «так как этот Филипп противоречил мне и противился моим повелениям, я изгнал его с его престола и велел ему жить в другом городе, находящемся под моею властью». И сказал митрополит: «я не могу совершить священства, если не прибудет Филипп». Тогда послал царь слуг привести его; слуги нашли его в городе Дамаски учащим народ. И взяли святого Филиппа слуги царя и привели в его стан. Царь послал к митрополиту сказать, /v/ чтобы он пришел к нему на свидание. И прибыл митрополит и сановники церкви, и он встретил отца нашего Филиппа, и облобызал его лобзанием духовным. И они устроили большое собрание. И сказал митрополит отцу нашему Филиппу и всем сановникам: «все, что связал авва Иаков, он разрешил мне. Ныне будьте согласны с царем в законе православной веры». И встал блаженный Филипп и сказал митрополиту: «если он православный, мы согласимся, а если он — [423] разрушитель веры, из-за страха царя мы не согласимся. А клятва аввы Иакова наложена не им одним, но раньше  митрополита Иакова  наложили ее Апостолы, говоря: «всякий кто нарушит пост четыредесятницы, среды и пятка, если будет митрополит или патриарх, да извержется со своей степени, а если епископ, или иерей, или диакон, или царь, да отлучится от своего сана, а если мирянин, да будет  изгнан. А царь говорит нам: «нарушайте среду и пяток по случаю навечерия Рождества». И сказал  митрополит: «этого не скажу и я:  «вкушайте», ибо наложена клятва на это». И сказал царь Филиппу: «так как ты — виновник дела и противник царя, то если он отвергнет трапезу, соверши литургию, чтобы видели тебя и согласились с тобою все люди». И сказал отец наш Филипп: «это будет для меня страхом царя. Разве ты не слыхал, что сказал Господь наш: «иже исповесть Мя пред человеки, исповем его и Аз пред Отцем Моим, иже на небесех (Мф. 10, 32) а иже постыдится Мене и Моих словес в роде сем прелюбодейнем и грешнем, и Сын человеческий постыдится его, егда приидет во славе Своей (Мр. 8, 38), и во славе Отца Своего!» Что больше, жертва праведных, или трапеза погибельных? И сказал царь отцу вашему Филиппу: «совершай жертву порану, а трапезу ставь в час, когда она бывает  во  дни постные». И сказал  отец  наш  Филипп: «как ты приказываешь, царь? Жертву я должен возносить ради Рождества, а трапезу, чтобы оставить трапезу. Это слово — безумное слово». Когда это сказал отец наш Филипп, встали священники палатки (придворные) и сказали митрополиту: «разве ты не знаешь, отец наш, что по счислению еврейскому и греческому  Рождество было 28-го тахсаса, а /f. 193/ по счислению египтян и эфиопскому — 29-го тахсаса. И посему мы говорим:   «будем  праздновать в день навечерия». И сказал отец наш Филипп: «то, что вы сказали: «евреи и римляне справляют 28-го, а не 29 по прошествии Рождества, то если они и делают так, то не справляют два дня, а только один день, как вы говорите: «мы и египтяне справляем по нашему счислению. Вы свидетельствуете нам: 29-го, и не справляем 28 тахсаса, когда еще не наступил  день Рождества, а те, которых вы упомянули справляют только один день, и мы справляем только один день. Почему же вы говорите: «будем справлять два дня?» ведь не родился  Господь наш в два дня, но в один день. Или вы осмеливаетесь говорить: «он рождался два дня». Но до этого да не доведет вас Господь». Когда это сказал отец наш, царь исполнился гнева и сказал святому: «Супостат! если ты согласен, соглашайся, а если нет — будь изгнан; ведь для тебя обычно изгнание, чтобы ты не [424] соблазнил других». Тогда встал украшенный Филипп и пошел из царского стана в землю Косогэ ¹⁹, т.е. в землю Целалш с двумя своими духовными дщерями, по имени Маккавея и Орни, ибо эта страна была родиной этих святых, обручившихся единому девственному жениху — Христу чистому. Ради этих духовных дщерей захотел отец наш Филипп пожить немного дней там, пока не уйдет в тот город, где должен но воле Божией скончать течение свое. И когда хотел отец наш Филипп переселиться из этой страны и идти туда, куда повелел ему Бог, он призвал Маккавею и Орни, дщерей своих, и простился с ними, говоря: «я ухожу, чтобы исполнить волю Бога моего, вы же оставайтесь, и здесь сделаетесь мученицами и исполните течение ваше, и не только вы будете, но много других. И когда подвигнет их любовь божественная, они прольют кровь свою с вами, пока она не польется, как потоки зимой». Так он сказал это святым женам Маккавее и Орни, /v/ зная все вперед Духом Святым, пребывавшим в нем. И сказав это, отец наш Филипп пошел в путь, и провожали его Маккавея и Орни, проливая слезы. И потом ушел отец наш Филипп оттуда. Когда услыхал царь, что жил святой в земле Косогэ, уча слову веры, исполнился ярости и послал своих: воинов перебить всех жителей Косогэ мужчин и женщин, старых и младенцев. И эти воины, придя, собрали всех жителей Косогэ и сказали им повеление царя. Когда услыхали святые жены Маккавея и Орни, одна пред другой наперерыв стремились сделаться мученицами и идти ко Христу, которого они возлюбили и который возлюбил их. И они стали пред воинами, которые объявили убиение от царя. И они сказали: «мы веруем во Христа верою правою блаженного Филиппа, которую насадили отцы наши Апостолы и сосуд избранный Павел, который возложил власть отлучения на род грядущий, чтобы не принимать другого учения, кроме учения их, угодного Духу Святому. Мало того, послы, если он и учил не принимать повеления царя и проклинал его веру, то делал это потому, что она склоняется к чревоугодию, оставляя пост среды и пятка и пренебрегая клятвою апостолов и всех учителей церкви, чтобы не есть в эти дни, среду и пяток под предлогом праздников, кроме праздника Рождества преславного — 29 тахсаса и праздника Крещения 11-го тера, и дней Пятидесятницы, да будет это прибавлением к Пасхе, воскресению Господа нашего. [425] В остальные дни кто нарушит пост по случаю праздников, да будет отлучен». И если нам надо согласиться в вере с царем, навлекшим (на себя) отлучение, то лучше нам умереть». Когда это сказали святые жены Маккавея и Орни, исповедуя свою веру, встали воины царя с /f. 194/ гневом и отрубили головы мечами этим доблим и твердым, как мужи, при своей слабости. И люди этой страны, видя, как они были готовы на смерть от меча, (сказали): «и мы не разлучимся от них в смерти и в жизни, ибо они соединены с нами верою, которой учил нас отец наш Филипп, говоря: «не оставляйте сей правой веры до смерти». Тогда им отрубили головы эти воины мечами, не оставив ни мужчин, ни женщин, ни старых, ни младенцев. И число людей, которых перебили воины, начиная с 3-го текемта, дня смерти блаженных Маккавеи и Орни, путеводительниц на пути жизни, до 23-го магабита — дошло до 90 мириад 777. Не только жители Косогэ вошли в это число, но пришли вместе приять мученические венцы из Бали и Даварро и из Фатагара, из Ваджа, из Дамота и из Шоа, из Амхары, из Ифата, из Гедема, из Ангота и из Тигрэ, и из других областей собрала их сила Божия во исполнение слова, предреченного отцом вашим Филиппом, когда он возвестил его блаженным Маккавее и Орни, разлучаясь от них. И после этого перестали воины избивать по приказанию царя. Все это было из-за отца нашего Филиппа, главы сего собора мучеников. Прежде, когда изгнал отца нашего Филиппа царь Амда-Сион, когда видели многие силы, действуемые рукою его, и кровь язв его сделавшуюся огнем, так что сгорела палатка царя, многие люди окончили страдание свое мечом и копьем в городе, называемом Саван. Мы поведаем здесь нечто из повествования о блаженных Маккавее и Орни святой. Раньше приятия изгнания с отцом нашим Филиппом они творили знамения в области Даварро, называемой Дара. Там оне умертвили людей, которые оскорбили их, а потом воскресили их молитвою своею, так что люди помыслили: «могуча сила их». И еще, после возвращения их из изгнания, источилась вода в Косогэ из твердой скалы, чтобы быть врачевством для болящих, и доселе она есть, являя силы. Окропляются ею и пьют ее с верою в молитву этих святых жен Маккавеи и Орни, и в моления изрядных /v/ мучеников первых и последних. Ради тех, которые за имя Его предпочли смерть жизни, да избавит нас Бог от лукавства сатаны во веки веков. Аминь. [426]

Глава 20.

Возвратимся к повествованию о подвигах отца изрядного и блаженного Филиппа. Когда царь изгнал отца нашего Филиппа, он пошел в место Царабт и хотел там прожить несколько дней. И сказали авве чада его: «зачем нам жить здесь? боимся мы царя, чтобы он не перебил нас из-за тебя, ибо слышали мы, что он уже сделал». И сказал им блаженный  Филипп: «если вы боитесь, я уйду  для вас». И потом встал он и сказал бывшим  с ним: «пойдем в Ваша ²⁰. Примут нас, или не примут, я поклонюсь отцу моему Такла-Хайманоту и облобызаю гроб его, ибо (близок) конец мой». И так сказав, он пошел и прибыл в Дабра-Либанос. Там  ему  сказали то же, что и раньше (?). Сказал им блаженный Филипп: «не печальтесь и да не постигнет разорения гроба отца моего; я уйду. Но только потерпите меня эту зиму до Иванова дня, а потом я уйду». И сказали ему: «отче, да не будет так, ибо боимся мы весьма, как бы не прислал царь сегодня или завтра». И услыхав это, отец наш Филипп встал тотчас у гроба отца нашего Такла-Хайманота, постучался в гроб его и сказал: «отче, вот я скончал течение мое и исполнил служение мое, и пришло время моего упокоения. Ныне я разлучаюсь от тебя, но да приидет на меня благословение твое, и не удали меня от милости твоей». И так сказав, он облобызал гроб отца вашего Такла-Хайманота и вышел. И сказал он чадам своим, которые остались в монастыре: «отселе вы не увидите плоти моей». Так говоря, он пошел и прибыл в Аба Гендена, и поселился там. А там не встретили его и не дали ему ничего, хотя сами ели и пили, справляя свадьбу. Утром вышел отец наш Филипп к дверям и, стоя вне, распростер свои руки и воскликнул: «воззри, Господи, на это поругание, которое /f. 195/ совершили надо мною: половины воды и хлеба из всего этого не дали мне, когда  сами ели и пили, веселясь. Но не о разделении пищи говорю я Тебе, Господи». И так сказав, он позвал сестер своих, монахинь, которые не участвовали в поругании: «идите поскорее, не будьте здесь до восьмого дня, а если будете, остерегайтесь». И так сказав, святой (пошел) в путь свой. И чрез восемь дней после того, как он ушел, постигла язва это место и убила 53 монаха, а также женщин и детей. А блаженный отец наш Филипп поселился в земле Валака, где построил [427] монастырь во время первого своего изгнания. Потом стал искать царь отца нашего и сказал: «куда пошел этот монах?» Сказали ему: «он в земле Валака». И сказал царь: «идите, приведите его ко мне». И привели его тотчас. И сказал ему царь: «где ты живешь?» Святой сказал: «Не слыхал ли ты, что сказал Давид: «Господня (земля) и исполнение ея» (Пс. 23,1). И сказал ему царь: «землю-то дал мне Бог, а не тебе». И сказал ему святой отец наш Филипп: «не только тебе дал Бог, а всем нам дал он, как сказал Давид: «землю же даде сыновом человеческим» (Пс. 113, 24). Тогда сказал ему царь: «зачем ты всегда ставишь ни во что мои повеления, ведь все сановники церкви согласны со мною; остаешься ты, который не принимаешь приказаний моих». И сказал ему святой: «если из страха к тебе я нарушу закон, то будет напрасен мой прежний подвиг. Взявшийся за рало, не обращается вспять. Добрее бо мне паче умрети, нежели похвалу мою кто да упразднит (Кор. I, 9,15)». И так говоря, он удалился от лица царя. Тогда послал царь много дорогой утвари. И принесли к святому царские слуги, и сказали ему: «возьми! говорит тебе царь». Это сделал царь, чтобы соблазнить его, ибо думал его победить этим. А святой сказал посланным от царя: «скажите ему, зачем мне имущество твое, если Бог кормит меня и одевает». И вернулись посланные и доложили царю. Тогда опять послал он к нему, говоря: «зачем ты отказываешься взять царское имущество; разве ты не знаешь, что все, что ты ешь и во что одеваешься — принадлежит царю». Услыхав это, отец наш Филипп сказал посланным: скажите царю: /v/ «разве ты не слыхал, что сказал Бог чадам Израиля — золото ваше фальшивое и серебро ваше поел враг» (?). Или, сказал он: «если вы воздадите мне почитание коровами и тельцами, оно будет неугодно Моему духу, если вы не будете соблюдать того, что Я сказал вам». Ты говоришь: «я — царь, и не соблюдаешь повелений Его, ибо царь — один Бог на небеси и на земли». И вернулись посланные и доложили царю то, что сказал им отец наш. И сказал царь этим посланным: «вернитесь и отнесите к нему эти вещи и оставьте у ног его». Вернулись они и делали так три раза, а святой вставал и оставлял эти вещи, переходя на другую сторону. Возвестили они царю, что он отказывается принимать вещи и что хочет уходить. И сказал им царь: «ступайте и скажите этому монаху: «заяц препирался с землею и сказал: «я пойду туда, где тебя нет. И сказала ему земля: «куда пойдешь ты, можешь ли ты уйти туда, где меня нет?» И начал бежать этот, заяц, думая дойти туда, где нет земли. И когда он добегал и доходил до чего [428] нибудь, земля говорила: «здесь я» и «здесь я». И упорствуя в беге, он умер, сделавшись больным сердцем. Можешь ли и ты дойти до земли, которой я не обладаю? И если ты найдешь страну, не подвластную мне, ступай, а я посмотрю на исход дела». Передали эти слова царя отцу вашему, и святой сказал посланным: «скажите царю: зачем ты величаешься во злобе твоей, и полагаешь на небеси уста твои? Не слыхал ли ты, что сказал Господь ваш: возносяй себе смирится, и смиряяй себе вознесется? Этими твоими словами ты являешься противником Бога, о котором сказал Давид: «Твоя суть небеса и Твоя есть земля, вселенную и исполнение Ты основал еси», и паки сказал он: «яко Того есть море, и Той сотвори е, и сушу руце Его создасте». И я знаю, что /f. 196/ земля Божия, а ве твоя. Но я приму изгнание, да уподоблюсь отцам моим во исполнение слова Евангелия: «блаженни изгнаннии правды ради, яко тех есть царствие небесное». Царь, услыхав слово, сказанное отцом нашим Филиппом, замолчал, не найдя что ответить. А святой встал и сказал: «пойдем, чтобы мне быть погребенным рукою наставника моего, аввы Саламы». Сказал он ученикам своим. Потом встал он и пошел к пустыне в землю Амхарскую и прибыл в одно место, и отдыхал там 8 дней. И пришел авва этого монастыря к нему и сказал: «отче честный, я боюсь, ибо ты епископ, о котором слышит весь мир. Я не желал бы, чтобы ты жил здесь, ибо я — ничто пред тобою». И сказал святой Филипп: «не скорби о сем, ибо я уйду завтра». И тотчас он встал и пошел, пока ве прибыл в страну Гиргеса, где находился авва Салама митрополит. Сказали митрополиту, что пришел блаженный Филипп, мученик Христов. Обрадовался митрополит и сказал: «приведите его ко мне». И увидав его, он встал и обнял его шею, и облобызались они лобызанием духовным. И потом сказал он отцу вашему: «ты отверг мир и последовал Христу любовью и верою, да будешь наследником царствия небесного». И сказал кир-Филипп: «что такое я? блаженны скончавшие подвиги свои и получившие венец мученичества в царствии небесном». И сказал авва Салама: «истинно говорю тебе, ты не меньше их во царствии небесном». И потом они сидели, беседуя о божественном. Спустя немного дней наступило преселение честного отца нашего и добропобедного Филиппа, бывшего мучеником в царствование Амда-Сиона и сына его Сайфа-Арада, царей Эфиопских, приявшего биения и узы и изгнания от града во град со многими словами поношения, теревшего голод и жажду, и Боготу. И тогда воззвал глас с неба: «прииди, возлюбленный мой Филипп, ибо [429] совершил ты течение свое и исполнил подвиг свой; много ты потрудился и перенес напастей ради Меня, будучи злословим и биен и связан, как /v/ злодей и разбойник, и изгнан. Блажен ты. Истинно говорю тебе, возлюбленный Мой, блаженный Филипп, все труды твои и напасти, изгнания и терпение твое записаны золотою тростью на светоносном столпе во Иерусалиме небесном. Посему говорю тебе Я — Иисус слово неложное: всякому верующему в молитву твою и творящему память твою каждением и приношением и литургией, и напояющему жаждущих чашею студеной воды в день памяти твоей во имя твое, Я воздам воздаяние благое в новом мире, а имя всякого, кто будет писать и заказывать писать книгу подвигов твоих — страдания твои, которые ты претерпел за Меня, Я запишу на столпе светоносном во Иерусалиме небесном со всеми святыми и мучениками во веки веков. Аминь. И вот Я тебе дарую 7 венцов: один — за девство твое, один — за мученичество, один — за обращение народа от греха к Божеству Моему учением Евангелию моему; один — за изгнания твои из града во град в напастях и скорбях, один — за то, что ты отверг венец почести бренной, один — за убиение тобой волхва, когда ты был юн и не убоялся смерти за имя Мое, один — за твое непорочное священство и монашество совершенное, как у Антония и Макария. А где будет погребено это тело твое, Я явлю милость Мою и щедроты Мои; и не сойдет туда ни холод, ни снег, ни саранча, ни скнипы».

Глава 21.

/f. 198/ После того, как Господь наш Иисус Христос дал сей завет, Он вознесся во славе на небо. И возрадовался святый, услыхав это; ему показалось, что он не трудился. И он возблагодарил Бога. И после этого заболел святой, как все люди. Услыхав, что болен святой, митрополит, желая (идти) в Хакалит из Гиргеса, не пошел. Послал к нему святой, чтобы он пришел к нему. И когда пришел к нему митрополит, святой сказал ему: «зачем покидаешь ты меня и хочешь уходить, не похоронив меня. И если ты спешишь идти отсюда, возьми меня с собою, чтобы погребсти меня в Хакалите». Услыхав это из уст святого, митрополит заплакал и сказал: «ты умираешь, ликакахнат архиерей и отец монахов? Ты умираешь, Филипп, стена веры, столп и основание церкви? Ты умираешь, Филипп, глава епископов? Ты заключаешься смертью, Филипп, красноречивый языком. О, если бы я умер вместо тебя, и если не сегодня, то завтра дай последовать за тобою!» Сказав это и подобное, митрополит заплакал над своим [430] возлюбленным Филиппом, и затем взял и понес его на его ложе и отправил в Дабра-Хакалит из Гиргеса. И потом успокоился в мире отец наш Филипп, учитель мира на 74 году, 9 месяце от дня рождения своего. 15 лет прожил он в доме отца своего; потом ушел в Дабра-Либанос, и придя туда, жил три года до монашества; от пострижения до настоятельства жил 22 года, от поставления до изгнания — 28 лет, по изгнании три года жил в Тигре, два года в Валака, в Дара, т.е. Даваро — три месяца, на острове Зевай — 6 месяцев, год в Дамоте. Всех лет изгнания его 6 лет и 9 месяцев. И потом он упокоился 28-го числа месяца Хамле. И сошли встретить его бодрствующие ангелы и пророки святые и апостолы чистые, и мученики добропобедные и праведные совершенные и монахи избранные в венцах и со свечами без числа, и вознесли душу его на небеса, говоря: «слава в /v/ вышних Богу, и в человецех благоволение. Трудившийся в мире жив будет во веки». Когда скончался отец наш Филипп, пошли вестники сказать митрополиту авве Саламе об успении отца нашего, ибо он был в другом доме в этот час. И когда был там митрополит, говорили между собою его чада: «не подобает и не прилично нам погребать». А митрополит, зная духом успение святого, идя встретил посланных, которые шли к нему, чтобы возвестить ему; и раньше, чем они стали говорить, сказал им: «знаю я, знаю я, что упокоился добропобедный Филипп». И придя, митрополит упал на него и плакал плачеи горьким, горьким, а потом похоронил его, как погребают архиереев. И когда говорили ему люди: «оставь, не прикасайся к трупу, ибо ты — митрополит, он сказал: «какой я митрополит. Митрополит — это Филипп, которого поставил Дух Святый пасти церковь, которую стяжал Христос кровью Своею по воле Отца». И он погреб его с пением и песнями и великой славой. И авва Салама видел, как явился собор ангелов и пророков и апостолов, праведных и мучеников, девственных и монахов на встречу душе его, ибо подобен был всем им во всяком роде подвигов. Подобен был он ангелам, ибо приобрел чистоту, и пророкам, ибо ведал тайное, и апостолам, ибо проповедовал веру, и мученикам, ибо подъял страдания. Подобен был он праведным, ибо творил изрядное, уподобился и девственным, победив желания. Посему желали его и спешили встретить его, говоря: «честна пред Господем смерть преподобных Его».

И вот написали мы вам, братия возлюбленные, вкратце, да не будете ленивы слушать. Но Бог, начало и завершение завета и помощник, [431] да будет со всеми вами во веки веков. Аминь. Отче! благослови и освяти и укрепи врата и основания обители — матери твоей Дабра-Либаноса. Возврати рассеяние чад твоих, благоволи воссозданию разорения ее, воздвигни падение ее, сохрани юность ее и обнови старость ее, и /f. 199/ благослови священство ее, изряднее же отца нашего Иоанна Кама, потщившегося о написании подвигов твоих по любви к тебе много дней по забвении. Да запишет имя его Господь златою тростью и да возложит его на новой трапезе, и сына его Ацка-Руфаэля от искушения... и потрясения да избавит и да введет за небесную стену, где спасен от тягот праведный с избранными чадами, Сей Бог, украшение  мира, радость неисчислимая.

Написавшего и поручившего написать (сию книгу), читающего, переводящего и слушающего все слова ее, да путеводит Бог во царствие небесное, во веки веков. Аминь.

Комментарии

1. Magabta-hajmanot; magabet нег у Дилльманна.

2. В тексте  Соб. Посл. Иоан. 1, 2,  27:  «но яко то само помазание учит вы».

3. Цитата по памяти, соединяющая Луки 12, 11 (неточно) с ibid. 21, 12.

4. В тексте жития todla — «наслаждение».

5. На f. 158 r. и v находятся иллюстрации.

6. Конец 160 v и 161 весь заняты иллюстрациями.

7. Низ 166 v. занят иллюстрацией, изображающей посвящение Филиппа.

8. Вероятно не церковный, а народный язык (?).

9. f. 172 весь занят иллюстрациями.

10. f. 176 г. и v. занят иллюстрациями.

11. Цитата по памяти, Луки 12, 4, 5.

12. В этой главе особенно бросается в глаза параллелизм с житием Аарона Дивного, где ff. 29 и 30 (см. стр. 139 нашего исследования) рассказывается о гневе царя на то, что монахи за него не молятся, об их обнажении, поругании, об укрощении Аароном львов. Вместо последних житие Филиппа говорит о «псах, хватавших львов», но на иллюстрации к данному месту (См. Budge, Maba-Seyon, p. 41) изображены действительно львы. Вмешательство царицы и раскаяние воинов находят себе соответствие в увещаниях царю со стороны вельмож.

13. Житие Аарона Дивного также упоминает Зара-Крестоса в числе пострадавших, но там он оказывается одним из мамхеров (f. 14). См. стр. 134 исследования.

14. Считая это место неправильно понятым 2 Кор. 12, 7, перевожу так непонятное guasaguasata.

15. f. 181 г. и v. занята иллюстрациями.

16. Подобное же чудо рассказывается о Такла-Хайманоте.

17. Залан — кочевники в Бегамедре, Фогаре и других местностях у оз. Цана. См. Pereira, Susneyos II, 438.

18. Место, для меня непонятное,

19. Область в Дамбии на р. Аргеф 12° 44 ш. 37° 32 д. Pereira, Susneyos II, 275.

20. Местность в Амхаре 11° 27 ш. 39° 50 д. Впрочем, здесь вероятно описка вместо «Шава».