ЛЬВОВ А.

АБИССИНИЯ И ПРАВОСЛАВНЫЙ ВОСТОК В ПРОШЛОМ СТОЛЕТИИ

За последнее десятилетие русскому обществу все чаще и чаще приходится слышать об Абиссинии и абиссинцах. Экспедиции Ашинова, Машкова, Леонтьева и, наконец, приезжавшее недавно из Абиссинии посольство, во главе которого стояли принц Дампто и управляющий Харрарской епархией, еще более возбудили у нас интерес к этой стране, к ее обитателям, к их жизни, быту, нравам и, главным образом, к их религии. Большинство русского общества чуть ли не первый раз услышало, что абиссинцы такие же христиане, как и мы сами, что у абиссинцев есть церкви, иерархия и что они, во имя единства веры, желали бы войти с нами в непосредственное и тесное единение. Но многих и доселе еще смущает вопрос, действительно ли абиссинцы православные христиане, действительно ли вера Христова сохранилась у них во всей чистоте и не поврежденности, и, наконец, — теперешнее их стремление к религиозному единению с Россией не есть ли только результат того международно-политического положения вещей, в котором Абиссиния, чувствуя свою слабость и изолированность, вынуждается только искать себе в единоверцах могущественных покровителей и союзников против западных европейцев. Оставляя решение первого вопроса — о чистоте религии у абиссинцев — специальной богословской литературе, в которой есть уже довольно ценные и интересные об [468] этом предмете исследования («Несколько страниц из церковной истории Ефиопии. К вопросу о соединении абиссин с православной церковью!». Проф. Б. Болотова. «Христ. Чтение», 1888 г., март — апрель. — «Современная Абиссиния. Школы и просвещение». (Из рассказов туземца) Е. Е. Долганева. «Богословский Вестн.» 1895 г., май.), мы приведем из официального дела (Дело Арх. Св. Синода. 1752 г. № 161.) один исторический документ прошлого века, удостоверяющий несколько в том, что стремление абиссинцев к религиозному единению с православным Востоком существовало и в давнопрошедшие времена и, главное, — по побуждениям чисто религиозным, вне всяких политических давлений и соображений.

_____________________________

В феврале 1752 г., в коллегию иностранных дел прибыл из Константинополя курьер, привезший от тамошнего русского поверенного в делах, надворного советника Алексея Обрезкова, среди других разных дипломатических депеш, или, как тогда их называли, «пиес», между прочим, и следующие три, полученные им, Обрезковым, от святейшего патриарха Александрийского Матфия:

1) Перевод с двух грамот к тому патриарху Александрийскому от короля Верхней и Большой Ефиопии и матери оного о благочестии их.

2) Известие о поступках папистан (католиков) в Александрийском патриархате и отвращении православных к их исповеданию.

и 3) Копию с прошения патриарха к ее императорскому величеству государыне всероссийской, оригинал какового прошения сей патриарх, по списании копии, оставил у себя.

Коллегия иностранных дел, рассмотрев эти «пиесы» и найдя «яко сие дело касается до веры и принадлежит до рассуждения Св. Синода», переслала, 29-го февраля 1752 г., «сии пиесы» в Св. Синод, прося его рассудить без замедления о сем деле, чтобы дать надлежащее указание, как Обрезкову ответить Александрийскому патриарху. При этом коллегия присовокупляла, что «с королем Ефиопским отсюду корреспонденции и иного дела не бывало, да из светских персон к посылке туда неспособно и чтобы все дело это, яко касающееся до турков, Синод приказал содержать в надлежащем секрете».

Грамоты короля Ефиопского и его матери к святейшему патриарху Александрийскому Матфию были таковы:

«Иссе, или Иисус, Божьей милостью, самодержец верхней и великой Ефиопии и величайших королевств, областей и земель, король гоаны, каффата, тендигары, анготов, вары, валинтунаси, аддии, вингуй, гонгами, где Нил начинается, амори вангонаметро, амви, вангуцци, тигремаон, саввайм, [469] отечество царицы савские, варонгасси и государь даже до египетской нубии, любимый православным греческим народом восточные церкви, его блаженству о Бозе непорочному, премудрому и святейшему папе и патриарху великого града Александрии, Ливии, Пендаполя ефиопского и всего Египта, судьи вселенные, господину, господину Матфию, которого святейшие руки с благоговейным почитанием раболепно лобызаем», моля всеблагого Бога, да сохранит вас здрава на многие лета, на посвященном вашем престоле, который на веки да пребудет; да соизволит Бог вашими святыми молитвами укрепить нас на победу врага дьявола, который никогда ее престает творить нам брань, через слуг своих; настоящей нашей грамотой во-первых усердно предъявляем поздравления вашему блаженству, а притом извествуем, что понеже мы издревле в дружелюбии с православными греками находились; но токмо обстоятельства времян принудили отлучиться друг от друга, то желаем, дабы Господь Бог наш Иисус Христос, и ваши святые молитвы для отнятия ересей и соблазнов из среди ныне нас паки соединили; и того ради просим вашего блаженства, для любви Бога, Отца, Сына и Святого Духа, и Марии Богоматере, двенадцати апостолов, двадесяти четырех пророков, и трех сот осминадесять отец, не престанно молить Господа нашего Иисуса Христа, и пресвятую Богоматерь и всех святых, да подаст нам благодать, присутственно пресвятому гробу покланяться. Еще ж просим вашего блаженства прислать к нам одного старого человека из ученых, чтоб иметь его при нас духовником нашим, за что ваше блаженство имеете получить от нас должное воздаяние; и за сим да будут ваши святейшие благословения нам в вечное охранение. Из Ефиопии из Кандера 18-го октября 1750 году. Царица наша мать, усердно целует руки вашего блаженства».

Перевод с другой краткой грамоты, от самодержицы-матери вышеупомянутого императора к его блаженству:

«Потитулам —

Прошу мой Государь прислать мне уставы великого Константина, или акты седми святейших соборов, вместе с одним иересм, и притом прислать же плотников и серебряников.

вашего блаженства

«любезная ваша раба Марфа».

Для полного разъяснения обстоятельств, по которым святейший патриарх Александрийский нашел необходимым переслать приведенные грамоты короля Ефиопского и его матери к русской императрице и, главное, для свидетельства о том, как в прошлом столетии смотрел представитель Александрийской церкви на православие в Абиссинии, считаем необходимым в подлиннике же привести записку патриарха Матфия о католической пропаганде в его патриархате и его же всеподданнейшее прошение к русской императрице. [470]

«Кратким образом через сие изъясняем, о заведении папистанства во всей Арабии, и о жалостном состоянии апостольского александрийского нашего престола.

Тому уже более сорока лет, что прогневлением Божьим, преданные папские миссионеры, зашед в Арабию, пристали сперва к апостольскому антиохийскому престолу, а потом под видом докторов, нашел вход к тамошним православным христианам, злое папистанского догмата ослепление насеяли, употребя следующие средства для распространения сей прелести; первое: философию, и обманство по стихиям света, а не по Иисус Христову учению; которою сами прельстясь, сводят с пути простой и малосведущий люд, особливо из сириян и арапов, кои привыкнув веру, так как рубашку, переменять; по раскаянии своем не находят к кому для уклонения от софистических ересей прибегнуть; второе одно только наружное именование слов Иисусовых, а в самом деле прельщают обещаниями кормить, старание иметь, и деньгами снабдевать тех, кои им вообман себя попускают. Третье, страх и угрозы, что православных в тиранство властям отдадут, и сверх того с угрозами же заказ привлеченным в латинский догмат, чтобы православным взаим денег не давали, но строго бы долги свои с них вымогали. Четвертое — прельщенные женщины, кои наподобие червей, беспрестанно точат пожитки мужей и сродников своих. Пятое — наибольшее и главнейшее, что папские миссионеры слабо, и роскошно жить попускают, и в презрение постов и обрядов восточные церкви, учат нарушать святую четыредесятницу, и безумно дерзнули осквернить даже до тайн преданных Господом нашим Иисус Христом святей своей церкви; ибо брак по совершении уже венчальной службы православными, благословением своим утверждать претендуют, еже мы сами формально от некоторого попа их слышали, который будучи в такой нерассудной дерзости изобличен, извинялся, что он венчальной службы не отправлял, но только (брак) подтвердил. Тоже самое и во святом крещении делают. Обращенных в папистанство, когда оные умирают, уже сами выисповедав, утвердя в ересях зловонным, своим маслом пособоровав, по обыкновению своему напутствовав, и погребальную службу совсем соверша, православным духовным только для погребения поручают. В сем их прельщении даваемые ими без скупости властям и начальникам великие денежные суммы споспешествуют, так же вольность, или лучше сказать, неповиновение церковному учению; таким образом расплодясь и утвердясь в Сирии и Арабии папистанская ересь бывших прежде православных духовных в ученики к себе приняла, дабы нужды в латинских учителях не было, как то и суще ныне они наставниками своему народу; и только успехи свои по всей Сирии увеличили, что некоторого развращенного, называемого Серафима, уже ипатриархом антиохийским латинского догмата поставили, и салтанским указом утвердили было, но потом он матерью нашей восточной церковьи, как похититель, свержен, и как еретик анафеме предан, а напоследок по Императорскому указу и в ссылку сослан; откуда ушед, в Ливанскую гору бежал, и от тамошних [471] обывателей, папе преданных, за патриарха почитается и признавается, непреставая и до ныне изгонять апостольский престол нашего брата антиохийского патриарха.

Между Сирскими и египетскими жителями будучи сходство в обычаях и взаимная дружба; дамасские и почти всея Сирии в Мисих и в другие египетские города переходят, и потому случаю папистанская ересь на подобие смертоносной эпидемической болезни в Египте завелась, и рассеялась, где преданные папе, вышеобъявленные же средства для расположения ересей своих употребляют; а принявшие папистансгво, по тамошнему многоначальству, или лучше сказать по самому смятению, как-то издревле натурально в Египте, прибежище с их фамилиями находят: ибо в Сирии, опасаясь тамошних командиров, не обузданные свои похоти исполнять не могут, холостые же поженясь на египетских православных, и привлекши оных потом в свои ереси, каждый принял протекцию тех разных египетских командиров, и через деньги бесчисленные вреды и несчастья православным наводят, принимая притом отлученных и расстриженных духовных в собрания свои, и допущая литургию служить; чем сие зло в гангрену обратилось.

По Божьему соизволению, будучи мы посвящены на упомянутый апостольский александрийский престол, нашли оный в великом смятении и беспорядке, храмы в разорении, бедных в крайнем страхе, престол весьма одолжалый, а стадо Господа моего Иисуса Христа пасомо почти вместе с волками и псами, которые оное многократно расхищали и терзали; почему горестно поболев, возымели мы по возможности и впредь возымеем попечение о сем от Бога данном нам стаде; и по мере нашего слабосилия учредили учителя для проповеди по церквам, на арабском и греческом языках, православного и благочестивого догмата восточный нашей церкви, и еще учителя же определили для обучения детей арабскому и греческому языкам; потом запретили, чтоб православные, духовные и светские никакого церковного сообщения с папистанами не имели; духовные бы в домы помянутых папистан, ни благословлять, ни крестить, ни причащать, ни венчать, ни погребать, но ходили, и никаких подаяний от них не принимали; а светские взаимных бы браков с ними папистанами не заключали, и детей у них не крестили бы; и о всем, что касается до наших православных церковных обрядов, таким образом отделили здравую часть нашей церкви от немощные и поврежденные, или лучше сказать стадо Господа нашего Иисуса Христа от волков папистан во овчей коже, и сей поступок привел их папистан в немалое смятение, как по бесчестию, что от нашей восточной церкви публично еретиками оглашены, так и по другим дальним видам и страху.

«Однако папистанское собрание в Риме, как лев во ограде своей умышляет и брань наносить православной церкве никогда не престает, предприемля какое бы ни было средство к опровержению божественного догмата оные восточные церкви, дабы под власть свою подклонить три древние патриаршие и святейшие престолы, антиохийский, иерусалимский, и александрийский, которые в прежние времена коликую славу и честь, через православную веру [472] свято и непорочно тамо содержанную, имели и весьма процветали через благоговейных святых патриархов святителей вселенских, святого Афанасия и святого Кирилла, как в истории церковной и в актах третьего святого вселенского собора явствует, ныне (судьбами и смотрением Божьим) оный александрийский престол в толикую же бедность от тамошних властей приведен, так что одна удержались припомянутом престоле три церкви и несколько останков православия, а именно малое число православных: но папистаны стараются и те оставшиеся три церкви всеми образы похитить; итого для рекомендованного от папы консулам тамошних портов епископом поставили, и неутомленно домогаются сделать оного патриархом, так как в Антиохии предуспели; а мы но несчастливым временам, будучи не в состоянии усилению их противиться; от их же папистанского гонения, суда в Константинополь прибегли, возложа всю нашу надежду на всемогущество Божие и его милосердие, моля не лишить нас того».

Всеподданнейшее прошение патриарха к русской императрице:

«Всепресветлейшая, державнейшая, и благочестивейшая, Богом избранная на Императорский всероссийский престол, самодержица, Государыня, Государыня, Елисавета первая, Императрица, любезная дщерь великого императора, достославные памяти Петра Алексеевича, и в дусе святе дщерь нашего смирения, благодать Божья, мир и здравие, от всемогущего Бога, Господа Нашего Иисуса Христа, освященному Вашему Императорскому Величеству, заступление же и помощь от святого апостола и евангелиста Марка александрийского нашего престола, а от нас благословение и разрешение да будет, с молением Господа Бога, да сохранит освященное Ваше императорское величество в многолетной жизни, в непременном благополучии, и совершенной тишине, всегда торжественной победительницей над безверными неприятелями, во славу Господа нашего Иисуса Христа, и к наивящшей радости и хвале всего христианства.

«Крайняя нужда православной нашей веры принудила меня, в пренебрежение всякого опасного приключения, принять сие дерзновение противу варварского тяжкого ига неволи, в которой я и все здешние православные нещастливые народы горько стонем и письменно предъявить вашему императорскому величеству кипящую ревность и чрезмерную скорбь души моей, что токмо через сие имею поздравить, и всей душой моей благословить освященную от Бога и прославленную вашего императорского величества персону, на которую вина вин, единосущная пресовершенная и пресвятая Троица, един Бог от Сына покланяемый и славимый, да излияет всегда не исчерпаемую благодать свою в ползу православные веры и ко утверждению, возвышению и распространению государств вашего императорского величества по вселенной, морем и сухим путем.

Вашему Императорскому Величеству бесомненно уже от своих министров благородных господ Резидентов со всеми обстоятельствы донесено [473] как о жалостном народа нашего состоянии, так о тиранстве и всегдашней борьбе, которой церковь наша здесь подвержена беспрестанные гонении приключаемые оной церкви не токмо от здешней безверной области, но свящшим жестокосордием от луциферовой папской гордости, не изречены и уму человеческому непостижимы, сий второй дьявольский Римский змей испустил через согласующихся с его исповеданием европейдов смертоносный яд папско ереси во уши невежих и простых здешних людей, замышляя под власть свою покорить четыре патриарших престола, а при оных и все собрание православных, дабы тем в действо произвесть давно уже постановленный папой и Францией проект и намерение, о котором довольно вашему императорскому величеству известно, тое же намерение люте пронзя сердце мое, принудило меня учинить особливое доношение порученное здесь вашего императорского величества благородному господину надворному советнику Алексею Обрескову. Ваше императорское величество соизволите высочайшею своею прозорливостью усмотреть из оного доношения, какие дьявольские орудии и коварные хитрости папистане в пользу папистанства и испровержение не порочнейшей православной нашей веры употребляют, токмо Бог, всемилостивейшая Государыня, да покажет к нам бедным здесь свое милосердие, и благоутробно призря на облаченную во одежду сетования свою невесту святую церковь, да украсит оную божьим своим промыслом, и паки облечет в первое ее сияние и славу чрез освященную вашею императорского величества персону, как алчно желаем, и да сподобит Всещедрый своей благодатью тому очевидцами быть.

При упомянутом доношении о державнейшая и благочестивейшая Государыня, предовольно уверен я о неугасаемой усердной вашего императорского величества ревности к благочестию, возымел свободу присовокупить копии с двух грамот, присланных ко мне от короля верхней и большей Ефиопии, которые копии приказал я поручить, вашего императорского величества помянутому благородному Господину надворному советнику, чрез вашего ж императорского величества всенижайшего раба переводчика Николая Буйдия во 2-й день сего текущего месяца.

«Ваше императорское величество по высочайшей своей прозорливости соизволите из вышеозначенных двух копий усмотреть углубленную Божьим промыслом в душе сего Ефиопского монарха кипящую ревность и вдохновенное просвящение в уме его, для отвержения проклятой Евтихийской ереси, и для принятия с крайним благоговением православные веры святые восточной нашей церкви в чем мы довольно обнадежены, не токмо его собственными грамотами, но и другими многими ко мне письмами от некоторых православных греков, принятых в службу и находящихся в знатных чинах при дворе оного Монарха, и я, принося славу и благодарение всемогущему Богу за сие радостное известие, не премину со всей бедностью престола моего, елико слабосилие дозволяет, отправить туда одного отца духовного с несколькими книгами в пользу православной веры. А понеже такие предприятия пристойны токмо потентантам, кои довольные силы имеют толь [474] важное Богоугодное дело во исполнение привесть; того ради я, как пастырь, и Вашего императорского Величества по душе отец, приемлю вольность со всеглубочайшим почтением просить вашего императорского величества щедроту и благоволение, дабы по всемилостивейшему благоизобретению соизволили повелеть отправить собственных людей к упомянутому монарху через океан к заливу чермного моря в остров, называемыеМоссова, в шести милях расстоянием от границ оного короля Ефиопского, откуда весьма способно могут доехать сухим путем до столичного Ефиопской монархии города Кондора. Я же по получении известия во свое время ежели к тому благоволение будет, не премину известить и рекомендовать оному королю Ефиопскому, сие христианское дело достойную похвалу вечно по себе оставить, и не изчетную торжественную славу у Бога исходатайствует, равно как и то, которое набожною вашего императорского величества ревностью возымело успех через благоговейного епископа брата нашего в дусе святе господина Димитрия, обращением и приведением толиких погибших душ и от пути удалившихся овец к святейшему стаду, Господа нашего Ииссуса Христа тоже самое христианское дело во время предецессора моего козмы первого патриарха тщился было во исполнение привесть, славный православия герой, блаженные памяти Петр Великий, император, родитель вашего императорского величества, но тогдашние времена оному достославному герою к набожной его ревности благоспособными не были, а ныне вышеупомянутое дело, достигнув промыслом Божиим в настоящее благополучное и свойственное время к получению желаемого окончания, от освященной вашего императорского величества персоны, молю да соблаговолит всемогущий Бог, который все во благо действует, споспешествовать, союз между вашего императорского величества империей и оного православного короля Ефиопской областью, к наивящшему преодолению и победе над неверующими Христианскому имяни, так же к смятению Европских папистан и прочих еретиков, еже бы доставило великую славу имяни всего православия, благополучие и радость духовенству, и мне смиренному вашего императорского величества богомольцу просящему у Господа Бога, всей душой да сохранит освященную вашего императорского величества персону, высочайший двор, империю, и все вашего императорского величества войско, в истинном благополучии, к вечной славе Господа нашего Иисуса Христа. Аминь.

Вашего Императорского Величества
всеусердный богомолец
Патриарх Александрийский Матфий».

Таким образом, из вышеприведенных документов видно: 1) что абиссинцы — по их сознанию — «с древнейших времен в дружелюбии с православными греками находились, но только обстоятельства времен принудили их отлучиться друг от друга» и, тем не менее, они искренно желали «отнятия ересей и соблазнов и что бы им паки соединиться», чего ради [475] и просили прислать им «одного старого священника из ученых, устав великой Константинопольской церкви и акты седьми вселенских соборов»;

2) святейший патриарх Александрийский, в своем всеподданнейшем к русской императрице прошении, свидетельствовал — как на основании многих грамот абиссинского царя, так и многих писем православных греков, проживавших в Абиссинии, что «в душе сего Ефиопского монарха кипела ревность и вдохновенное просвещение во уме его, для отвержения проклятой Евтихианской ереси и для принятия с крайним благоговением православной веры святый восточный церкви»,

и 3) что патриарх Александрийский, «принося славу и благодарение Всемогущему Богу за сие радостное известие, несмотря на всю бедность престола своего, елико слабосилие дозволяет», непременно хотел послать туда отца духовного с несколькими книгами в пользу православные веры. Но так как, по справедливому мнению патриарха, такие миссионерские предприятия «пристойны токмо «потентантам», кои довольные силы имеют то важное богоугодное дело во исполнение привесть», то его святейшество, очевидно затрудняясь по изложенным в своих донесениях обстоятельствам — найти у себя таких «потентантов», смиренно, «яко пастырь и ее величества по душе отец, принял вольность просить русскую государыню, дабы она соизволила повелеть отправить собственных людей к упомянутому монарху». К сожалению, просьба святейшего патриарха осталась без удовлетворения. Дело, как мы выше заметили, из коллегии иностранных дел поступило 3-го марта 1752 года на рассуждение Св. Синода. На вступительной бумаге была сделана здесь помета: «записав, предложить к докладу в скорости». Но так как состав Св. Синода в описываемое время бывал большей частью не полный — именно: в 1752 и 53 гг. в нем заседали иногда только по два епископа (В 1752 г. в марте заседали: Симон, архиепископ псковский, Гавриил, епископ коломенский, Платон, еписк. владимирский, и Иларион крутицкий, a затем в разное время до мая 1753 г. чередовались еще: Сильвестр с.-петербургский, Стефан, архиеп. новгородский, Арсений переяславский, Дмитрий, еп. рязанский, Платоп, архиеп. московский.), а дело это в церковном отношении было очень важное и сложное, и, кроме того, предложенный вопрос, по отсутствию в то время в нашем обществе необходимых исторических, географических и этнографических сведений, представлял весьма много трудностей для разрешения его, то в виду всего этого дело в Св. Синоде затянулось. По крайней мере, официально оно слушалось только 3-го мая 1753 г., при чем присутствовавшие тогда в Синоде на заседании два епископа, [476] Илларион крутицкий и Гавриил коломенский, постановили: «отложить решение его до полного Св. Синода собрания» (Это определение подписано только 27-го августа того же года теми же двумя епископами.). В таком положении вопрос находился до 11-го января 1768 г., когда Св. Синод, не получая более ни откуда никаких запросов по означенному делу, решил считать его законченным и подлежащим сдаче в архив.

А. Львов.