ПРИЛОЖЕНИЯ.

В настоящих приложениях, кроме отрывка из показания Остермана, помещены некоторые из важнейших распоряжений, касавшихся младенца императора Иоанна III, и постановлений, изданных в свет под его именем. Со вступлением на престол Елизаветы, правительство особенно старалось об уничтожении всего, что могло прямо или косвенно напомнить о низведенном с престола младенце. Так через девять дней по воцарении, именно 3 декабря 1741 года. Елизавета приказала все дела предшествовавшего времени от смерти императрицы Анны до 25 ноября 1742 года считать производившимися в “правление бывшего герцога курляндского и принцессы Анны брауншвейгской.” 31 декабря 1741 г., назначен годовой срок для промена монет с изображением Иоанна III; по истечении же этого срока она уже не могла обращаться в народе. 18 октября 1742 года, во всем государстве собирались присяжные листы Иоанну III и сжигались: в Петербурге — на Васильевском острову, а в Москве — на Ивановской площади. 27 октября того же года печатные книги следовало неукоснительно представлять, для уничтожения в них листов с известным титулом и замены новыми с именем императрицы Елизаветы. В 1743 году собирали все вообще документы с именем Иоанна III. 30 июля 1745 [618] года той же участи подверглись медали на кончину императрицы Анны, на которых было его изображение. Об исполнении всех таких распоряжений неоднократно и строго подтверждалось правительством, и присутственные места, во избежание тайной канцелярии — дела об истреблении бумаг с известным титулом относили к разряду дел против первых двух пунктов — старательно хлопотали об отыскании и представлении всех подобных документов. В 1750 г., например, малороссийская войсковая канцелярия так ревностно занялась этим предметом, что прислала для уничтожения манифест, заключавший в себе распоряжение о возвращении монет с изображением Иоанна III и подписанный самою Елизаветою! Малоросс Маркович в своих домашних записках, веденных им собственно для себя, поспешил также вырвать листы, где речь шла об Иоанне III. В 1750 году, дошло до сведения сената, что в Петербурге продают иноземцы немецкие печатные книги, в которых упоминаются в “бывшие два правления известных персон имена”, почему велено было представлять и эти издания. Тогда не на шутку испуганные владельцы книг стали присылать в сенат без разбора все сочинения, даже учебники, лексиконы и проч. 10 октября 1750 г. сенату пришлось растолковывать, какие именно книги он повелевал предъявлять для уничтожения. [619]

Манифест, сочиненный графом Остерманом о назначении императрицею Анною принца Иоанна наследником русского престола.

БОЖИЕЮ МИЛОСТИЮ МЫ АННА ИМПЕРАТРИЦА И САМОДЕРЖИЦА ВСЕРОССИСКАЯ И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ,

Объявляем всем Нашим верным подданным.

Какое Мы истинное матернее попечение имели от самого вступления Нашего на Наследный Самодержавный Всероссийский Императорский Престол об Империи Нашей и обо всех верных Наших подданных, и какое Наше неусыпное непрестанное радение и усердное старание было. В начале об утверждении и вящем распространении православной нашей веры Греческого исповедания, об установлении истинного правосудия на охранение обидимых о поправлении и о порядочном основательном учреждении Государственных сил, на защищение от всякого нападения, об учреждении училищ, на воспитание молодых людей в страхе Божии, и для обучения оных во всяких Государству полезных науках, об умножении фабрик и манифактур, и купечества к Государственной ползе, и об учреждении многих иных Государству и подданным Нашим полезных порядков, и Генерално обо всем том, что к прямому благополучию верных Наших подданных, и к приведению любезного Нашего Отечества с часу на часу в вящее цветущее состояние служить могло, о том Мы здесь не [620] распространяем: И понеже всем Нашим верным подданным о том известно, и столь многие от нас учиненные новые Уставы, Регламенты и учреждении и публикованные Манифесты явно засвидетельствуют. Мы же должны Всемогущему Богу, от которого всякое благо происходит, от искреннего Нашего сердца благодарение воздать. что он по щедротам своим все Наши дела благословил, в бывших трудных войнах, которые для обороны и защищения верных Наших подданных вести принуждены были Нашим заступником и защитою был, и все Наши усердные труды и старание такими щастливыми происхождениями милостиво венчал: что безопасность Империи Нашей с великим оной умножением и приращением славы и почтения у всего света совершенно утверждена, и все Наши верные подданные плодами оных в покое пользуются и пользоваться могут. При таких его божеских благословениях Мы Себя должны признаваем Матернее Наше попечение продолжать; и паче всего труды распространять: дабы Империя Наша и все верные подданные в таком благополучном состоянии на все пребудущие времена, и в руце Божией состоящиеся случаи, постоянно и неотменно содержаны были. И в таком Богу угодном намерении рассудили Мы за потребно за благовременно о наследстве сей Нашей Всероссийской Империи по дарованной Нам от Бога самодержавной власти по довольном и зрелом рассуждении собственного совершенного Нашего соизволения, с призыванием его Божеской милости и благословения нижеследующее законное определение учинить, а имянно: Назначиваем и определяем после Нас в законные наследники Нашего Всероссийского Императорского Престола и Империи; Нашего Любезнейшего Внука благоверного Принца Иоанна рожденного от родной Нашей Племянницы ее Высочества [621] Благоверной Государыни Принцессы Анны в супружестве с Светлейшим IIринцом Антоном Улрихом Герцогом Брауншвейг-Люнебургским, которому Нашему любезному внуку Мы титул Великого князя всея России всемилостивейше от сего времени пожаловали. А ежели Божеским соизволением оный JІюбезный Наш Внук Благоверный Великий князь Иоанн прежде возраста своего и не оставя по себе законно рожденных наследников преставится, то в таком случае определяем и назначиваем в наследники первого по нем Принца брата его от вышеозначенной Нашей Любезнейшей Племянницы ее Высочества Благоверной Государыни Принцессы Анны, и от Светлейшего Принца Антона Улриха Герцога Брауншвейг-Люнебургского раждаемого, а в случае и его преставления других законных из того же супружества раждаемых Принцов всегда первого таким порядком как выше сего установлено. И понеже о учиненном в 1722 г. Февраля 5 дня и от всех чинов верных подданных Всероссийского Государства торжественною присягою утвержденному о наследстве уставу всегда в Высокой воли и соизволении Правительствующих Государей Всероссийского Самодержавного Престола состоит: кого похотят по себе учинить наследником, в чем и все чины верные Наши подданные в 1731м году Нам торжественно же присягали. Того ради Мы о сем Нашем всемилостивейшем соизволении и определении всенародно объявляем со всемилостивейшим имянным повелением, дабы все Наши верные подданные как духовного, так и мирского военного, и гражданского чина, и всякого звания, в должном повиновении и послушании сего Нашего устава и определения, как верным подданным надлежит, торжественную присягу учинили по приложенной при сем форме. Прося при том Всемогущего Бога о продолжении Нашего [622] века и дражайшего здравия, и о щедротном его благословении сего Нашего едино к пользе Государства и верных подданных Наших касающегося Матернего верного намерения. И для того Мы сие Наше о наследстве учиненное определение собственноручно подписали, и указали оное и формуляр присяги напечатав всенародно публиковать, и во все Наше Государство для исполнения по оному разослать.

Подлинной за подписанием ее Императорского Величества Собственные руки, Октября 5 дня 1740 года.

Печатан при Сенате Октября 6 дня 1740 года.

Манифест и копия с завещания императрицы Анны, сочиненного Алексеем Бестужевым-Рюминым, о восшествии на престол Иоанна III и регентстве Бирона.

МАНИФЕСТ ИЛИ ОБЪЯВЛЕНИЕ. БОЖИЕЮ МИЛОСТИЮ МЫ ИОАНН ТРЕТИЙ ИМПЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ.

Объявляем во всенародное известие.

Понеже по воли всемогущего Бога Всепресветлейшая державнейшая великая Государыня Анна Иоанновна Императрица и Самодержица Всероссийская, наша любезнейшая Государыня Бабка от сего временного в вечное блаженство сего месяца 17 числа в 9 часу по полудни отыде а о наследствии Престола [623] Всероссийского, по выданному от ее Императорского Величества манифесту от5 сего Октября, нам яко наследному Государю и по нас раждаемым впредь родным нашим Братьям Принцам всегда первому из них Принцу, все чины Российского Государства в верной своей службе присягами утвердили, а 6 числа сегож месяца оная наша любезнейшая Государыня Бабка ее Императорское Величество блаженными вечнодостойные памяти Анна Иоанновна Самодержица Всероссийская о управлении всяких государственных дел до семнатцати лет возраста нашего по регламентам и уставам и прочим определениям и учреждениям от Прадеда нашего блаженные и вечнодостойные памяти Государя Императора Петра Великого, и по нем во время ее ИмператорскогоВеличества блаженные ж и вечнодостойные памяти и благополучного государствования учиненным без всяких отмен особой устав определение и всемилостивейший указ всем нашим верным подданным учинить, и оной всемилостивейше собственною своею рукою укрепить и подписать соизволила, с которого для всенародного известия при сем сообщается печатная копиа. И понеже по оному учиненному от вышеупомянутой любезнейшей Государыни Бабки нашей и в народ публикованному манифесту 5 сего месяца и подтвержденным от всех чинов присягам Императорский Всероссийский Престол восприяли Мы Наследный Великий Государь Иоанн Третий Император и Самодержец Всероссийский того ради во всенародное известие сим манифестом объявить повелели: дабы все наши верные подданные как духовного так воинского и гражданского всякого чина и достоинства люди о том ведали, и нам яко истинному и природному своему Государю Императору верно служили, и пока Мы достигнем в семнатцать лет возраста нашего, о управлении государственных [624] как духовных военных так политических и гражданских дел вышеупомянутои учиненнои от любезнеишеи нашей Государыни Бабки блаженные и вечнодостойные памяти Всепресветлейшей Державнейшей Великой Государыни Анны Иоанновны Императрицы и Самодержицы Всероссийской устав определение и всемилостивейший указ без изъятия но всеподданической своей вернорабской должности, свято и не нарушимо содержали и по оному поступали без всяких отмен и в том вновь присягами утвердили.

Подлинной за подписанием всего Министерства и Генералитета. Октября 17 дня 1740 года.

Копия с завещания императрицы Анны

БОЖИЕЮ МИЛОСТИЮ МЫ АННА ИМПЕРАТРИЦА II САМОДЕРЖИЦА ВСЕРОССИЙСКАЯИ ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ.

Объявляем всем Нашим верным подданным.

Понеже мы по матерней Нашей к Государству и к верным подданным Нашим любви имея попечение о предбудущем оных твердом благополучии и безопасности за благо и потребно рассудили о наследии Императорского Нашего престола благовременное определение учинить, и по дарованной Нам от всевышнего Бога самодержавной Императорской власти любезнейшего Внука Нашего Благоверного Государя Великого Князя Иоанна наследником Нашим чрез публикованной о том от пятого числа сего месяца Всемилостивейший Наш указ объявить. А при том не меньше же и о том стараться имеем, чтоб намерение Наше о неотменном после Нас содержании и сохранении [625] щастливо установленной в Империи нашей формы правительства по желанию Нашему исполнено было. А по воли Божеской случиться может, что помянутой Внук Наш в сие ему определенное наследство вступить имеет в невозрастных летах когда он сам правительство вести в состоянии не будет: того ради всемилостивейше определяем, чтоб в таком случае и во время его малолетства правительство и Государствование имянем его управляемо было чрез достаточного к такому важному правлению Регента, которой бы как о воспитании малолетного Государя должное попечение имел, так и правительство таким образом вел, дабы по регламентам и уставам, и прочим определениям и учреждениям от Дяди Нашего блаженные и вечнодостойные памяти Государя Императора Петра Великого и по нем во время Нашего благополучного Государствования учиненным, как в духовных, военных, так и в политических и гражданских делах поступано было без всяких отаен. К чему Мы, по всемилостивейшему Нашему матернему милосердию к Империи Нашей и ко всем Нашим верным подданным, во время малолетства упомянутого Внука Нашего Великого Князя Иоанна, а имянно до возраста его семнатцати лет по данной нам от всещедрого Бога самодержавной Императорской власти определяем и утверждаем сим Нашим Всемилостивейшим повелением Регентом Государя Эрнста Иоанна владеющего Светлейшего Герцога Курляндского, Лифляндского и Семигалского, которому во время бытия его Регентом даем полную мочь и власть управлять на вышеозначенном основании все Государственные дела, как внутренния, так и иностранные, и сверх того в какие бы с коею иностранною державою в пользу Империи нашей договоры и обязательства вступил и заключил и оные имеют быть в [626] своей силе как бы от самого Всероссийского Самодержавного Императора было учинено, так что по нас наследник должен оное свято и ненарушимо содержать. Не менше же ему Регенту по такой ему порученной власти вольно будет о содержании сухопутной и морской силы, о Государственной казне, о надлежащих по достоинствам и по заслугам к Российской Империи всяких награждениях, и о всех прочих Государственных делах и управлениях такие учреждении учинить, как он по его рассмотрению запотребно в пользу Российской Империи изобретет. А ежели Божеским соизволением оный любезный Наш Внук благоверный Великий Князь Иоанн прежде возраста своего, и не оставя по себе законнорожденных наследников преставится, то в таком случае определяем и назначиваем в наследники первого по нем Принца брата его от Нашей любезнеишей племянницы ее Высочества Благоверной Государыни Принцессы Анны, и от Светлейшего Принца Антона-Улриха Герцога Брауншвейг-Люнебургского, раждаемого, а в случае и его преставления других законных из того же супружества раждаемых Принцов всегда первого, и при оных быть Регентом до возраста их семнатцати ж лет упомянутому ж Государю Эрнсту Иоанну владеющему Светлейшему Герцогу Курляндскому, Лифляндскому и Семигальскому, и управлять всякого имянования Государственные дела как выше сего установлено, а в таком случае, ежели б паче чаяния по воли Божеской случиться могло, что вышеупомянутые наследники как Великий князь Иоанн, так и братья ево преставятся не оставя после себя законнорожденных наследников, или предвидится иногда о ненадежном наследстве, тогда должен он Регент для предостережения постоянного благополучия Российской Империи, заблаговременно с [627] Кабинет-Министрами и Сенатом и Генералами Фельт Маршалами и прочим Генералитетом о установлеиии наследства крайнейшее попечение иметь, и но общему с ними согласию в Российскую Империю Сукцессора изобрать и утвердить, и по такому согласному определению имеет, оный Российской Империи Сукцессор в такой силе быть, якобы по Нашей Самодержавной Императорской власти от Нас самих избран был. И яко Мы вышеписанное определение по довольному и здравому рассуждению в пользу Нашей Империи и всех Наших верных подданных учинили, того ради чрез сие всемилостивейше повелеваем, чтоб все Государственные чины как духовные так военные и гражданские и другие какого бы звания ни были, в управлении по должностям своим дел оному Регенту были во всем так как Нам послушны, и в пользу Империи все ево повелении и учреждении исполняли. А между тем несумненно уповаем, что оной определенной от Нас Регент по имеющей чрез многие годы к Нам верной Ревности оставшей Нашей Императорской Фамилии достойное и должное почтение показывать и по их достоинству о содержании оных попечение иметь будет. И яко с одной стороны такое Регентское правление его любви Герцогу Курляндскому натуральным образом неинако как тягостно и трудно быть может, и он сию тягость принять из единой к нам и к Государству и подданным Нашим любви и ревности склонился. Тако и с другой стороны, ежели б такие обстоятельства как в рассуждении, собственного его любви состояния так и других в тягость ему приключающихся околичностей, случились что он правление Регентское, необходимо снизложить пожелает, то мы на оное снизложение ему всемилостивейше соизволяем, и в таком случае ему Регенту с общего совету и согласия Кабинета Сената Генералов Фельт Маршалов [628] и прочего Генералитета учредить такое правление, которое б в пользу Нашей Империи и Наших верных подданных до вышеписанных наследника нашего уреченных лет продолжится могло. И учиня такое учреждение может он Регент по своему изволению и здесь остаться или в свое Герцогство возвратится в чем ему упомянутым Нашим Кабинет Министрам Сенату Генералам Фельт Маршалам и Генералитету всякое вспоможение и удовольствие учинить. И для вящего утверждения Мы сие нашею собственною рукою подписали и Нашею печатью утвердили. Дано в Санкт-петербурге. Октября шестого дня тысяща седмь сот четыредесятого года.

Подлинной подписан собственною ее ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Рукою тако АННА.

Печатано при Сенате. Октября 18 дня 1740 года

О придании титула высочества Бирону и принцу Антону Ульриху.

УКАЗ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ИОАННА ТРЕТЬЕГО ИМПЕРАТОРА И САМОДЕРЖЦА ВСЕРОССИЙСКОГО ИЗ ПРАВИТЕЛЬСТВУЮЩЕГО СЕНАТА.

Объявляется во всенародное известие.

Понеже чрез публикованной в народ, от 18 сего Октября Манифест о кончине Всепресветлейшей державнейшей Великой Государыни Императрицы Анны Иоанновны Самодержицы Всероссийской и о [629] вступлении на Всероссийский Императорский престол Его Императорского Величества, и каков устав и определение ее Императорское Величество блаженные и вечнодостойные памяти учинить и оставить. И по оному правление Всероссийской Империи до возраста Его Императорского Величества Регенту Российской Империи Эрнсту Иоанну Светлейшему, Герцогу Курляндскому, Лифляндскому и Семигальскому вверить и поручить Всемилостивейше соизволила, о том всем Его Императорского Величества подданным уже известно. А ныне по указу Его Императорского Величества будучи в собрании Кабинет, Синод, Сенат обще с генералами Фельт Маршалами, и протчим Генералитетом, по довольном рассуждении согласно определили и утвердили, Его Высококняжескую светлость, от сего времени во всяких писмах титуловать по сему: Его Высочество, Регент российской Империи, Герцог Курляндский, Лифляндский и Семигальский: И о том всенародно публиковать, да бы всяк о том был известен.

Подлинной за подписанием всего министерства, Синода, Сената и Генералитета, Октября 18 дня 1740 г.

Печатан в Санкт-петербурге при Сенате, Октября 19 дня. 1740 года

БОЖИЕЮ МИЛОСТИЮ МЫ ИОАНН ТРЕТИЙ ИМIIЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ И ПРОЧАЯ.

Объявляем во всенародное известие.

Указали Мы Вселюбезнейшего нашего Государя Отца, Светлейшего Принца Антона Улриха, Герцога Брауншвейг-Люнебургского, от сего времяни во всяких [630] писмах титуловать по сему: Его Высочество Антон Улрих, Герцог Брауншвейг-Люнебургский. И о сем Нашем Всемилостивейшем соизволении, во всей Нашей Российской Империи публиковать сими указами.

На подлинном подписано тако: Имянем его императорского величества Иоанн Регент и Герцог. Октября 23 дня 1740 г.

Печатан в Санкт-петербурге при Сенате, Октября 24 дня, 1740 года.

Просьба об отставке и указ об увольнении Принца Антона Ульриха Брауншвейгского.

Всепресветлейший, державнейший великий государь император и самодержец всероссийский, государь всемилостивейший!

По всемилостивейшему ее императорского величества блаженные и вечнодостойные памяти определению пожалован я от ее императорского величества в чины — подполковника при лейб-гвардии семеновском полку, генерал-лейтенанта от армей и одного кирасирского полку полковника.

А понеже я ныне, по вступлении вашего императорского величества на всероссийской престол желание имею помянутые мои военные чины низложить, дабы при вашем императорском величестве всегда неотлучным быть.

Того ради ваше императорское величество всенижайше прошу, на оное всемилостивейше соизволяя, от всех тех до ныне имевших чинов женя уволить и вашего императорского величества указы о том, куда надлежит, послать; также и всемилостивейшее [631] определение учинить, чтоб порозжия чрез то места и команды паки достойными особами дополнены были.

вашего императорского величества нижайший раб

Антон Ульрих.

Октября “...” дня 1740 году.

Указ нашей военной коллегии.

Понеже его высочество любезнейший наш родитель принц Антон Ульрих, герцог брауншвейг-люнебургский, как из приложенной при сем копии явствует, желание свое объявил имевшиеся у него военные чины снизложить, а мы ему в том отказать не могли, того ради и чрез сие о таком его высочества снизложении чинов военной коллегии объявляется для известия, яко же и в гвардию нашу такой же наш указ послан. А бывший у его высочества кирасирской полк, именуя и впредь его неотменно брауншвейгским полком, определили мы отдать генералу фелдмаршалу гр. фон-Лессию, вместо определенного ему полевого полку, к которому потому же другого командира нам представить надлежит. И повелеваем нашей военной коллегии о вышеписанном учинить по сему нашему указу.

Именем его императорского величества

Иоганн регент и герцог.

Скрепили: Андрей Остерман, К. Алексей Черкасский, Алексей Бестужев-Рюмин.

Ноября 1 дня 1740 г. [632]

Манифесты от имени императора Иоанна III о невинности лиц, пытанных и сужденных в правление Бирона.

Божиею милостию мы Иоанн третий, император и самодержец всероссийский и прочая, и прочая, и прочая.

Объявляем во всенародное известие:

В нынешнем 1740 году, не по долгом времени вступления нашего на всероссийский престол, по некоторым следствиям действительный статский советник Андрей Яковлев, бывший в нашем кабинете статским советником во управлении секретарской должности, полковник Любим Пустошкин, ассесор Михайло Семенов, бывший при дворе вселюбезнейшей нашей государыни матери, ее императорского высочества великие княгини и правительницы всеа России секретарем, подполковник Петр Граматин, бывший при вселюбезнейшем нашем родителе государе, его высочестве герцоге брауншвеийг-люнебургском адъютантом; да нашей же лейб-гвардии офицеры, а именно: капитаны Петр Ханыков, Михайло Аргамаков, князь Иван Путятин, подпоручик Иван Алфимов — к розыску были приведены, в котором будучи, неповинно страдали и кровь свою проливали. Но при том паче простираясь по своей подданической должности нам, яко природному и истинному своему государю и всей нашей императорской фамилии, верно служили и ревностно поступали, не щадя живота своего, за которые их истязанные притязания и верные службы нашею императорскою милостию награждены и по прикрытии знаменами паки в нашу службу употреблены: действительный статский советник Яковлев, по прежнему, в наш [633] кабинет, полковник Пустошкии в Санктпетербургский гарнизон, ассесор Семенов в иностранную коллегию, подполковник Граматин при вселюбезнейшем нашем государе родителе. А гвардии офицеры при гвардии по прежнему оставлены. И о непорицании их тем, что они были в катских руках нашими всемилостивейшими указами снабдены, с таким высочайшим повелением, ежели кто тем кого из них порицать дерзнет, оный тяжчайший наш императорского величества гнев на себя приимет, и сверх того повинен заплатить тому обидимому бесчестья против окладу жалованья, кто какое по рангу своему получать будет, вдвое. Следственно ж и с прочими бывшими в крепости под караулом за такую ж оказуемую ревность, какая наша императорская милость показана, о том в народ объявлено будет особым манифестом. И для того сей наш императорского величества всемилостивейший указ повелели мы, напечатав, во всем нашем государстве публиковать, дабы о том все были известны, и взирая на толь ревностные вышепомянутых наших верноподданных постуки и нашу к ним показанную за то императорскую милость и награждение помянутую свою пред Богом учиненную присягу нам, яко природному и истинному своему государю, верно служили.

Дан в Санктпетербурге, декабря 15 дня 1740 г.

На подлинном подписано рукою ее императорского высочества государыни правительницы, великой княгини всеа России тако: именем его императорского величества Анна.

Печатан в Санктпетербурге при сенате декабря 16 дня 1740 г.

В “Петербургских ведомостях” 1740 г. № 30, новый манифест от 4 апреля.

“Хотя из публикованного в народ от 10 декабря прошлого 1740 года нашего указа всем уже известно, [634] кто из наших верных подданных, имея к службе нашей ревность, будучи в розысках неповинно страдали и нам, яко природному и истинному своему государю, и всей нашей императорской фамилии верно служили и какою за то нашею императорскою высочайшею милостию награждены, — а понеже тогда ж и другие наши верные подданные жестокий арест неповинно терпели, о которых в том нашем указе было не объявлено, а именно: гвардии нашей бывшие капитаны Василий Чичерин, Никита Соковнин, капитан-поручик Андрей Колударов, адъютант Вельяминов Зернов, прапорщик Иван Ознобишин, сержант Нил Акинфьев, солдат Федот Сеченой, нашего генерала Ушакова генеральс-адъютант Иван Власьев, портовой таможни обер-директор Иван Романчуков, ротмистр Александр Мурзин, капитаны санктпетербурrского гарнизона Иван Бровцын, отставной Василий Аристов, инженерного корпуса фискал Прохор Муравьев, прапорщик Петр Постельников, партикулярной верфи коммиссар Яков Милюков, да бывший коммиссар же Игнатий Зиновьев, монетного двора казначей Осий Пустошкин, дворяне: Богдан Тырков, Федор Ушаков, которые за их оказанные нам и всей нашей императорской фамилии верные службы и ревностные поступки, яко же и прочие, нашею императорскою милостию — некоторые чинами и определением в службу нашу в прежния места, а другие деньгами награждены. И чтоб о такой нашей императорской милости, которые к нашим верным подданным за добрые и ревностные поступки незабвенно происходить всем было известно (siс), того ради указали мы о том всенародно сим манифестом публиковать”. [635]

Показание графа Остермана, 1 декабря 1741 года.

Гр. Остерман спрашиван, сколько у него и где денег и алмазных вещей и серебра имеется здесь в государстве и в чужестранных государствах в банках? О чем он, гр. Остерман, объявил по присяжной должности самую истину, опасаясь в том ее императорского величества тяжчайшего гнева:

Во время государя императора Петра Великого в разные времена за заключение с разными чужестранными державами трактатов по обыкновению даваны ему подарки, тако ж и когда бывали с государем императором в походах и в свидании с другими государи учинены были подарки ж, а сколько тех денег было, того за давным временем не упомнит. В 710 году, послан он был от государя императора к польскому и прусскому королям, и король польской при отправлении подарил его перстнем бралиантовым, который и ныне у жены его; а король прусской подарил его в бархатном мешке 500 червонных. Король дацкой, когда были с войском в Голштиндии, подарил 400 червонных. При браке государя царевича Алексея Петровича, подарил ежу герцог вольфенбюттельский, дед кронпринцессы, 500 ефимков, а сколько подлияно не упомнит. За шведский мир, в Ниештадте учиненный, подарено ему 300 червонных и Брюсу то ж число. Да государь император пожаловал при милостивом своем письме за тот же мир 1000 червонных; да вместо портрету его величества 2000 рублев. Герцог Мекленбургский после брака царевны Екатерины Иоанновны подарил было перстень бралиантовый, но понеже Петр Толстой подаренным ему перстнем недоволен был, того ради оный [636] перстень чрез мекленбургского министра Габихштала ему ж, Толстому, отдан, а ему, Остерману, прислано от герцога мекленбургского 800 червонных, вместо перстня. При государыне императрице Екатерине Алексеевне с королем ІІрусским трактат возобновлен, подарено ему 3 или 4000 рублев, а подлино не упомнит, как и другим министрам, тогда бывшим. В то ж время сама императорское величество пожаловала ему денег, а сколько числом не упомнит. При государе Петре II заслуженное мое вице-канцлерское жалование выдано ему за два года в добавок к прежнему 6000 рублев. Да во время его ж царствования жил при дворе его и жалованье его оставалось. Да сверх того присланы были от римского цесаря портреты, между которыми и ему портрет, и, сверх того, перстень бралиантовый большой, который он с ведома тогдашнего верховного совета продал великой княжне за 20000 рублев из почтовых доходов. Те деньги 20000 рублей ему за перстень даны, и оной перстень после был у государыни императрицы Анны Иоанновны. При государыне императрице Анне Иоанновне возобновлен паки трактат с королем прусским, подарено ему, как и другим, 3000 р. По взятии Гданска пожаловано ему, так и князю Алексею Михайловичу Черкасскому, 12000 ефимков битых. От китайского богдыхана присланы были подарки китайскими товары на сто тысяч лан, которые ее величество изволила пожаловать кабинетным министрам, из которых, по прошению их кабинет министров, некоторая часть взята ко дворцу ее императорского величества, а достальные разделены по частям, о чем значит в кабинете. А на его часть что досталось, из того числа продано и взято около семнадцати тысяч рублев, а подлинно на сколько именно, того не упомнит. От ее ж величества определено, при [637] заключении мира с турком, пенсиону сверх жалованья по 5 тысяч рублев на год. При том же пожалован перстень. Да в то же время прислано от цесарского двора чрез министра их Ботта перстень бралиантовый. От ее ж величества пожалован ему сервиз серебряной. По наследству ему досталось от Фан-дер-Бурха. который был агентом в Амстердаме, о чем может показать молодой Крейц, а помнится до сорока тысяч гульденов голландских. Из того числа наследственного и здесь надлежит многие долги собрать. Которые деревни пожалованы ему от ее ж величества в Лифляндии и с них арендные и доходные деньги отдавал он в общую его сумму купцам Шифнеру и Вульфу. Да с московских деревень денежные доходы отдавались им же купцам. После генеральши Вейсбаховой, отказала ему пожалованный мужу ее от короля польского портрет с алмазами. Да ему ж чрез графа Линара прислан портрет короля польского с бралиантами. При правлении нынешней принцессы мекленбургской, когда возобновлен трактат с королем прусским, тогда как всем министрам, а именно гр. фон Миниху, графу Головкину, князю Черкасскому присланы деньгами и портреты, в том числе и ему, и хотя неоднократно к нему повелено было принять, токмо отговаривался, пристойны ли образы и не принял. Також-де, когда в недавних числах с английским двором трактат заключен, тако ж присланы подарки деньгами к кабинетным министрам, между которыми и ему помнится по 5000 рублев, и хотя ему велено было принять, токмо он пристойными образы отговорился и не принял. И все вышеписанные подарки без высочайших повелений никогда не принимал.

И вышеписанные деньги переваживал в другие государства чрез купцов Шифнера и Вульфа на век [638] сели, смотря в том прибыли по курсам. Из вышеписанных же денег для детей его, чтоб им ездить по чюжим государствам для наук, в Голландии под дирекциею купцов Пельцов до десяти тысяч фунтов стерлингов, за которые получал по 3 процента. А ныне, сколько я упомнить могу по чистой моей совести и по присяжной должности объявлю, что сверх вышеписанных десяти тысяч фунтов стерлингов переведены в Голландию чрез купцов Шифнера и Вульфа сто тысяч слишком гульденов голландских, которые я намерен был, когда будет вексель низок, сюда возвратить и когда вексель подымется, то б их паки перевести, чтоб я мог из той прибыли на мой расход довольствоваться, и оные деньги из году в год и прежде сего всегда переваживались. А более вышеписанных денег, как здесь, и в чюжих государствах, и нигде в банках и в долгах не имеет, А алмазные и прочия вещи и серебро имеется в доме моем что есть, а в других домах ни у кого никаких вещей и серебра нет, и о том объявил истину. А ежели что вспомню, о том по чистой моей совести, как пред Богом и ее императорским величеством, истину донесу. Да на нынешний 1741 год взял пансионные деньги пять тысяч рублев и те деньги отдал тем же купцам Шифнеру и Вульфу. А жалованья на нынешний год ни откуда из казны не получал, для того что уповал он на отпуск свой, которого просил безотступно. Да ее ж величество государыня императрица Анна Иоанновна пожаловала ему 5000 рублев, которые он подарил свояку своему князю Ивану Щербатову, со обязательством таким, что ежели он, Щербатой, и жена его помрут бездетны, то те деньги возвратить наследником его.

КОНЕЦ