ИБРАХИМ ЭФЕНДИ ПЕЧЕВИ

ИСТОРИЯ

ВВЕДЕНИЕ

Во имя Бога Всемилостивого и Милосердного

Слава Всевышнему Господу от Его ничтожного раба. Приветствие от покорного слуги особому приближенному к Богу (Его Пророку), и первым из последователей его, нашедших путь истинный по красоте души его, и роду его.

Да не будет впредь тайным и сокрытым искренним и преданным братьям, что завоевание края нашего – Страны Мадьяр (да сохранит ее великий Бог от несчастных врагов!) было в недалеком прошлом, а посему, очень часто заводятся разговоры и обсуждаются дела и случаи связанные с завываниями и газаватами покойного и прощенного Гази Султана Сулейман Хана – да пребудет божья милость на нем! В этой связи на мой никчемный ум пришла мысль, что я, вместе со скудными познаниями и немощным телом, мог бы записать и зафиксировать то что я узнал достоверных исторических источников и надежных людей. Несмотря на то что эти записи, походящие на тряпье дервишей состоящих из сотен отдельных заплат, или на одежду софты-студента медресе, сшитого из лоскутков различного цвета, являются отрывками из повествований взвешенных и записанных пером мудрых людей, все же мы питаем веру и надежду, что наш читатель закроет глаза на наши недостатки в этом смысле, и простит нас.

Я открыто признаю, что все что я сделал – ошибка ¹.

И все же было решено приняться за дело составления полезного сборника в полном соответствии с историями покойного Джелаль-заде Нишанджи ² Мустафа Бея и его брата Джелальзаде Салиха Эфенди, а также Тевкии Рамазанзаде, покойного талантливого поэта Али Эфенди, Хасана Бейзаде Эфенди, Хадиди и Катипа Мехмеди Эфенди, и кроме того, изложить это на современном турецком языке повседневного пользования, не преследуя особой цели и не используя синтетические конструкции (седжи) с иностранными терминами и идиомами, без рифм. Успех – от Бога; и прекрасен Бог как Помощник.

СУЛЕЙМАН ТЕХ ДНЕЙ. ВКРАТЦЕ О СУЛТАНСТВЕ И ПОХОДАХ ОТЦА ПОБЕД И ВОЙНЫ ЗА ВЕРУ ЗНАМЕНИТОГО СУЛТАНА.

Эй трость, пиши о достоинствах Сулеймана тех времен
Был ли человек равный ему в величии
Все сущее во Вселенной подчиняется ему
Родинка на щеке той эпохи – печать его
Властен над миром явным и скрытым
Так, что воле его подвластны, и люди, и джинны
Дана ему печать щедрости, как милость
И наделяет он печатью (т.е. делает садразамом), того кто ему благоволит ³.

Султан Сулейман был настолько великим правителем, что появился на свет из чрева своей матери, как жемчужина, равной не найти и падишахам, с благородным происхождением по отцу. Когда он восходил на престол, то хотя и был он единственным наследником, все же жертвой распрей за престола и государственные должности пал невинный человек. Однако, поскольку он доказал свое превосходство в мире этом и в мире грядущем, то в правомочности его притязаний не осталось и тени сомнения (Предложение неясно. Возможно  результат упрощения текста. П.п.).

Касательно же его достоинств: круглое лицо, карие глаза, черные брови, соколиный нос (а это, свидетельствуют философы, признак дальновидности и мудрости), решительность речи, уступчивость, мелкие жемчужные зубы, средний рост и гармоничное телосложение, изящная и удлиненная как горлышко серебряного кувшина шея, приятная внешность украшенная красивыми одеяниями и чалмой, обаятельность в общении и повелениях, зрелый ум, умение вести разговор с мудрецами и благосклонное отношение к ним, к поэтам и философам. Он был повелителем, в личности которого сошлись все материальные и духовные достоинства,- совпадение которое, даже после многочисленных сорока тысячелетий вращения колеса судьбы, никогда не повторится до конца земных дней.

ВВЕДЕНИЕ КРАСНОЙ МУДЖЕВВЕЗЕ

Именно в период его правления ношение красной муджеввезе вошло в норму. Так что, к концу его правления появились прилавки (Дукан. 1) магазин, 2) мастерская. П.п) мастеров муджеввезе ⁴. До этого каждый заворачивао свою чалму как умел. Таким образом военные люди стали выделятся от гразданского населения по головному убору. Как это было принято в те времена, единственное место где чалму носить не полагалось, было Диваны Хумаюн ⁵(Диван-и Хюмаюн. Высший совет при падишахе. П.п.). Ходжа-эфенди, самый великий из добродетельных мудрецов Румелии (и да пребудет над ним милость Всевышнего!), в своем произведении Тадж ут-Теварих ⁶ об истории османского государства красочно описывает как во всем Великом Османском Государстве стали носиться корона и кулях (Вид колпака-П.п.), как янычары стали носить войлок, а сипахи (Сипах. Воин феодальной конницы-П.п.) – радующую глаз муджеввезе. Внизу мы передаем те незабываемые слова из Тадж ут-Теварих:

Одеждой в краях Румов и Френков (Румы -византийцы, греки; Френки (франки)-народы Зап. Европы-П.п.) были шерстяные одеяния из мохера или искралата ⁷ и кулях из войлока, который был предпочтительно красного, желтого или черного цвета, подходящие к здешним климатическим условиям. Лицо государства обелело когда, согласно пословице «самое подходящее одеяние – белого цвета», черные куляхи были перекрашены в черный. Этот обычай оставался в силе до прихода к власти Султана Йылдырым Хана. Было решено увеличить разнообразие обмундирования, так как во время его правления из-за многочисленности воинских частей стало сложно отличить солдат по их одежде. По совету бейлербея Тимурташа, дворцовая прислуга и падишахские сипахи стали носить белые куляхи. Приближенным ко дворцу и государственным деятелям, и их людям было повелено носить красные платки (Берк. Головной платок, носимый янычарами-П.п.). Отец военных походов и завоеваний, седьмой Падишах из дома Османов и завоеватель Стамбула Гази Султан Мехмед, имея единственное стремление утвердить в стране благочестивую традицию Пророка, распространил традицию ношения белой чалмы, после чего одеваемый янычарами платок стал украшаться вышивкой из серебра, и стал их особым головным убором. Красные платки высокопоставленных (божьих) рабов, также стали украшаться различными узорами и орнаментом ⁸, в зависимости от должности и по мере успехов государства. А ускюф (Ускюф. Вязаная шапка янычарских офицеров с кисточкой на конце-П.п.) – изобретение завоевателя Болайыра Гази Сулейман-паши, и носят его янычары-бёлюк-баши (Бёлюк. Рота, эскадрон. Белюк-баши. Начальник этой воинской части-П.п.) Он избрал этот убор из-за глубокого уважения к Мевляна Джелаледдину Руми,-да будет благословенным его таинство! Во время правления Гази Султана Мурада (да пребудет он в раю!) этот убор, украшенный золотом, распространился и стал частью туалета высокопоставленных лиц, султанов в том числе. Иногда, во время походов и собраний османские султаны одевали такие ускюфы, как падишахскую корону. Чалмы – такие, которые можно видеть намотанными в стиле Юсуфи на золотую корону на надгробных камнях благоуханных могил падишахов из потомства Османа в городе Бурсе - носились в праздничные дни, на религиозных собраниях и торжествах. Такие чалмы особенно прекрасны тем, что они настолько аккуратно замотаны, что невозможно найти начало материи, даже вооружившись увеличительным стеклом. Ласкают взор, доставляют эстетическое удовольствие.

НЕСКОЛЬКО ПРИМЕРОВ ЕГО СПРАВЕДЛИВОСТИ И РАССУДИТЕЛЬНОСТИ

В свое время, когда его покойный отец – его Высочество Султан Селим Хан (земля пухом ему, и да войдет он в рай!)-завоевал Египет, в Стамбул он с силой привел с собой бедняков числом около шести ста семейств. Султан Сулейман же даровал им свободу, предоставив им выбор возвращения на родину, либо право пребывать в нашей столице в полной безопасности.

Покойный Султан Селим (рай – [да будет] местопребыванием его!) хотел обезопасить их для государства. Для этой же цели, некоторым торговцам он запретил ездить в Иран и конфисковал их имущество, часть которых было отправлено в склады для хранения, а часть была растрачена. Султан Сулейман приказал хасса-дефтердарам ⁹ полностью возместить их ущерб. Таким образом, вернув владельцам их имущество, он совершил большой богоугодный поступок.

Касательно несправедливостей учиняемых Канлы Джафер Беем, назначенный капуданом ¹⁰, было побелено провести ревизию (расследование ?) после того на него пожаловался его же эконом (Кетхуда. Управляющий, заместитель-П.п.). В наказание за все несправедливости, которые всплыли на поверхность в ходе расследования, Канлы Джафер Бей был повешен, дабы послужить уроком другим.

Когда до него дошли бывшие у всех на устах слухи, что правитель Призрена продавал детей райя (Раййа. подданные султана - немусульмане - п.п.)и даря их высокопоставленным лицам в Стамбуле выдавая их за военных пленников, был послан глашатай со смертным приговором ему и его эконому.

Некоторые из силяхтаров (Силахтар. Оруженосец, воинский чин. - П.п.) собравшись вместе настолько обнаглели, что стали пререкаться с визирями и высокопоставленными лицами, что это стало известно падишаху. Их глава (ага) был уволен с поста и пятеро из силяхтаров заплатили за провинность своей головой.

Все это произошло едва ли падишах успел воссесть на трон. От произносимых молитв и слез радости от долгожданного избавления от притеснения, у никого не осталось и доли сомнения, что падишах проживет долго и счастливо и будет за сии деяния вознагражден в обоих мирах.

Во времена его счастливого правления никого из управляющих, кадиев или прислуги нельзя было уволить беспричинно или по прихоти. В любом случае увольнения с должности было явлением весьма редким, и те кто был лишен должности из-за крупной провинности, особо не имели возможностей найти работу еще раз. Из-за этого все служащие боялись увольнения и старались быть справедливыми и умеренными, помня, что изгнанным за недобросовестность, им больше никогда не видать прежнего поста. Поэтому, все старались не следовать своим дурным мыслям.

К слову, кадий Сереза был близким покойного Джелаль-заде Коджа Нишанджи Мустафа Бея. В его письмах, как обнаружил презренный (это автор о себе), он был кадием Сереза на протяжении пяти лет. Он обратился к Джелаль-заде с просьбой посодействовать его переводу на другое место ссылаясь на неблагоприятный климат в Серезе к которому он так и не смог привыкнуть, и из-за которого ему приходилось принимать лекарства. Однако, Джелаль-заде предупредил его, что в случае невозможности его перевода в другое место, то возможно его сменят на этой должности.

В те времена управляющих увольняли очень редко. Покойный Хюсрев Бей пробыл на должности управляющего Боснией более чем тридцать лет. За все это время лишь один только раз, и то в виду сложившихся обстоятельств, приходилось ему уступить свой пост Улема-паше, которое он получил через некоторое недолгое время. Он удостоился милости Господней (т.е. умер) будучи санджакбеем той области.

Однажды, Джунди ¹¹Хамза Бей стал причиной одного поражения, когда, по-моему он был санджакбеем то ли в Сулуке то ли в Гёле. По этой причине скоро прибудет повеление падишаха о заключение его в крепость Будина. Однако когда (ныне) покойный государь узнал о том, что незадолго до этого он совершил несколько подвигов таких как завоевание крепости Тата, а также то что в его распоряжении находилось до восьмиста рабов обученных военному делу, набранных с завоеванных земель, он был назначен санджакбеем даже после того как был заперт в крепости, то есть в ее зиндане. Когда его выпустили на волю, он пал ниц- из-за того что был ослеплен, и целый день не мог никого различить. От одного из стражников крепости я слышал тогда, что длительное пребывание в темноте сказалось на его зрении.

Когда кого-то увольняли с должности по той или иной причине, то до устройства на другую работу, он получал в достаточном количестве овес на пропитание себе и своей лошади, мулу или овце. Я собственными глазами видел, как падишах передал недостающий овес из рук правителей санджаков Сонлук и Сегедин для дополнения недостатка в запасах Боснии. И по сей день в журналах иджмала ¹²можно встретить записи выдачи овса с той целью. Мне приходилось видеть бераты (Жалованые грамоты-П.п.)покойного Хюсрев Бея, Касым-паши и Тур Али Бея. Это были документы, приносящие доход в две меры денег. Мне попадались записи в которых говорится о хассах ¹³в пятнадцать и даже двадцать тысяч акче. В настоящее время, когда вот уже скоро настанет тысяча пятидесятый год Гиджры ¹⁴, (да простит нас боже) эти униженные, лишенные почета, люди находятся в в тысячу раз худшем положении чем амили ¹⁵-иудеи. Подарки и взятки для покровительства им тоже влетают в копеечку и считается одолжением в их счет. Однако еще не успев получить жалованье, задолженность этих нищих правителей возрастает в два раза, и иногда он так и умирает, не успев избавиться от долгов или же его санджак продают такому же бедолаге. После увольнения с должности, взятки ¹⁶не только не возвращают, но и знать более этого человека не знают; никого не беспокоит, что кого-то обидели, причинили несправедливость. К кому нам обращаться за помощью от этих неправедностей, от кого нам ждать помощи? Единственная наша надежда, что Бог очистит рабов Своих от всех тех кто причина угнетениям и несправедливостям. И все же если наблюдать повнимательнее, то становится очевидным, что люди сеют – то они и жнут: их зло рано или поздно обращается против самих себя.

В пору моего детства после Мустафа-паши, при правлении которого я вырос, приехал пятидесятый бейлербей Будина. Из них осталось в живых лишь четверо и скоро им предстояло стать наместниками (области, т.е. вали). Если бедные господа не будут требовать предназначенное им, то им так и не удавалось достичь свей цели. Мы же, больше уповаем на помощь Бога и надеемся на помощь и поддержку на духовную (чудотворную) силу (усопших святых) покойного самого великого гази- Гази Султана Сулеймана. Будем надеяться, что состояние этих господ изменится к лучшему и наш прекрасный падишах примет их на равных с другими бедствующими. Да помогут обладатели барабана и знамени ¹⁷, сжалившись от кровавых слез, достигающих недр земли и горестных вздохов, восходящих к небесам, над тем меньшинством обездоленных, уволенных с должности и погрязших в долгах, дабы получили те воздаяние от Бога за свои прекрасные дела.

Из всего что скопилось на душе здесь - только пылинка, да и то, написанная к слову; здесь описана только капля из всех несправедливостей и безотчетностей правителей (беев) по отношению к неимущим. В данный момент, давайте вернемся к нашему повествованию и положительных чертах нашего - да будет ему земля пухом и пребудет с ним Божья милость-падишаха.

В его счастливое время, никто и слухом не слыхивал о взяточничестве. Когда садразамом был Рустем-паша, на него пали подозрения этого порока. Да и получил-то он от некоторых бейлербеев анатолийской, сирийской и египетской провинций всего-навсего четыре-пять тысяч золотых. Несмотря на то, что он находился на посту уже пятнадцать лет, не у кого не было притязаний к нему и он не боялся быть уволенным, ибо то что он получил было не больше чем подарком, а не взяткой. К слову, покойный Али Эфенди писал в своем произведении ¹⁸: «Как-то бейлербей Эрзурума прислал ему в подарок 5 тысяч золотых, на что он отреагировал, отослав эти тысячи, говоря что это непосильно для Эрзурума».

Никто напрямую не обвинял Узун  Мехмед-пашу (Узун. Длинный, долговязый-П.п.) в этом грехе. Однако, некоторые считали, что выдвигая на передний план своих людей он совершал несправедливость по отношению к более достойным.

К слову этот презренный, то есть я, до конца тысячелетия ¹⁹никогда не встречал людей которые получали бы взятки взамен тимар (Феодальное владение-П.п.) и поместья, кроме как «Праведника» Потура ²⁰(Потур, потурченец- отуречившийся. Вступивший в турецкое войско и перешедший в ислам-П.п.) известного как «Праведный» Синан-паша, пребывавший на должности бейлербея. Даже приходилось наблюдать обратное. Так как он был моим дядей со стороны матери, я был приближенным Ферхат-паши, павшего мучеником за веру в Будине. Под его началом были люди которые каждый день приходили на поклон и были готовы выполнить его распоряжения. Например если одному из потуров будет поручена служба охраны рубежей, то он с рвением брался за дело, и вокруг знамени мулязим-баши ²¹собиралась группа из человек трехсот его прислуги и еще около четырехсот сильных мужественных мулязимов. Однажды они,собравшись, выступили перед покойным пашой и стали вести речь о том, что он якобы дает тимары только своим служащим, «а мы же служим нашему великому государю, заботимся о прислуге и лошадях, не требуя за это плату, и приходим на поклон в Диван каждый день. Паша же сказал им так: «Мои люди были со мной в походе на Аджем (Иран-П.п), совершили немало подвигов и оказали немалые услуги, если вы привязаны ко мне тем, то они – именно этим». Затем он приказал из трех завоеванных тимаров один своим людям, а другие два- мулязимам под его началом. С тех пор и до его смерти это так и продолжалось. Но «Праведный» Синан-паша, пришедший на место Ферхат-паши после его смерти стал требовать определенную сумму за выдаваемые тимары. Потом началась война с Венгрией в 1591-ом, и по возвращению с фронта появлялись начальники ферагата (Ферагат. Самопожертвование. Текст неясен-П.п.). С неучаствоваших в войне начали взиматься сборы по 2-3 акче с одной тысячи. Освободившиеся тимары стали рапродаваться сразу же, по принципу «кто дат больше». Ввиду этого, скоро не осталось никого,кто хотел бы служить в мулязимах. В результате и бейлербеи стали терять свое влияние и силу, потому что теперь уже не было ни лошадей и скота, ни верблюдов и мулов, ни прислуги и подчиненных, достойных их чину и славе и готовых служить исправно. Например, все личные вещи такие как кираса, броня и сила, свидетельствующие о достоинствах обладателя, а также всей челяди ²² у одного из правителей, которого нам довелось успеть увидеть, было больше чем у трех бейлербеев вместе взятых. Люди находящиеся под началом нынешних правителей представляют из себя не более чем беспорядочное стадо людей, во время нахождения на службе. С их увольнением с занимаемого поста, вся толпа прислуг постепенно расходится.

О силе и могуществе садразамов можно судить по их творениям. Кроме управляющего Кайтаса, возмужавшего у него на службе, у садразама Узун Мехмед-паши был казначей Хадим Хасан Ага, друг и товарищ, от которого он не таил секретов ни личных ни государственных. Сам покойный отзывался о нем очень тепло, моля за него Господа: «Пусть Великий Аллах сделает его кончину достойной, ведь всякий раз когда он озадачен и в растерянности он всегда находит решение, а его советы избавят меня от растерянности». Однажды я спросил у управляющего Кайтаса и Хасан Ага следующее: «Вот вы утверждаете, что покойный паша взяток не брал и его хассы не превышали ста шетсидесяти, ста семидесяти акче. Тогда откуда выплачивают тысячу акче на расходы двух дворцов, и триста акче для имарета (Имарет. Благотворительное заведение.-П.п.) Бургаза, и сто пятьдесят для имарета Хафсы, а также расходы на другие имареты такие как, в Касым-паша и Малтепе в Стамбуле, в Дамаске, в Мекке и Медине?» В ответ они молвили: «Прибыли от благотворительных даров нашего господина превышали в два-три раза то что другие набирали взятками. Кроме возведения зданий, все расходы оплачивались этими дарами. На этих имаретах работают до тысячи гребцов-невольников. Когда моя счастливая дочь, оказавшая большую услугу при сборе средств на строительство Нового Дворца возле Мечети Султана Ахмеда (Голубая мечеть в Стамбуле-П.п.), получила как дар от покойного Султана Селима сто тысяч золотых, от которых садразам отказался и решил вернуть их государю. Как видите, вот таких побочных доходов было бесчисленно много. С другой стороны, покойный господин получал жалование (хас) садразама целых шестнадцать лет, которые приносили около ста шестидесяти акче или четыреста тысяч курушей ежегодного дохода. По этому подсчету, сколько будет сумма всех денег накопленных за шестнадцать лет ? Кроме того, девять лет он был визирем низкого ранга. Добавьте к прежней сумме по сто тысяч курушей на каждый год, теперь попытайтесь ответить сами, откуда взялось столько средств на строительство зданий», и закончили шуткой: «Ну а то что он растратил чтобы дойти до этой должности – пусть достанется тебе даром».

Кроме того, не сильно отличались и остальные высокопоставленные сановники. Самые свежие воспоминания – это слова самих Тирьяки и Гази Хасан-паши, которые я слушал неоднократно: «Когда я был беем Сигетвара я был само могущество и сила, у меня было много храбрых воинов и челяди. Довелось нам стать и бейлербеем и визирем, но все было не так как прежде. Я однажды задумался, в чем причина тому. Нет изобилия, потому что нет ни постоянства, ни усердия в стараниях. Знамя Сигетвара находилось у меня в руках более двадцати лет. Ежегодный доход у меня был пятьдесят-шестьдесят тысяч курушей. Однажды, когда я захватил больше пленных, мой доход составил семьдесят тысяч».

И рассказ покойного Кара Али Бея я также слышал с его уст: «Я был беем Истони-Белграда пятнадцать лет. Однажды, когда мой брат попал в плен, мне пришлось вернуть пленных на сумму тридцати тысяч курушей. Иначе, мой доход в тот год был бы больше ста тысяч курушей».

Ежегодный доход с этих санджаков составляет пятнадцать-двадцать тысяч курушей. Но основным источником дохода приграничных волостей были трофеи и пленные. У обогащенных таким образом правителей, не было желания опускаться до взяточничества. Каждый отсылал по двадцать-тридцать военнопленных гяуров, в зависимости от общего числа пойманных, падишаху, языка (сведений о враге) ради.

Все отсеченные головы водружались на наконечники копий как украшение. Садразамам отсылалось по три, четыре, пять, десять пленных. Взамен полумесяца, подаренного какими-то абдалами (Абдал. Бродячий дервиш -П.п.) и дервишами, который покойный Хасан-паша носил как украшение, он подарил каждому из них по пленному. Также для него не представляло особой трудности, подарить пленного какому-нибудь из приятелей,пришедших навестить его.

А набеги в приграничных волостях продолжались и перебоев в таком виде трофеев не было. Каждый раз попадалось по пять, десять, сорок, пятьдесят и даже иногда больше ста воинов. На постоялых дворах (или караван-сараях), торговцы невольниками дожидались поступления пленных, чтобы тут же их раскупить. В те времена, бейи брали себе половину пленных, а другую половину делили между воинами с расчетом три к одному, если имелись всадники-сипахи. Бейи могли купить пленного воина-гяура всего за двадцать курушей, вне зависимости от ранга плененного: будь то просто ²³катана или хайдук ²⁴, или будь то командующий распоряжающийся крепостью и солдатами или какой-нибудь бедолага. Количество назначенных на распродажу определялись по общему улову. Раньше, в приграничных районах, никому не разрешалось брать в плен, кроме беев. Но, сейчас многие даже и не слышали об этом. Иногда я рассказывал об этом молодым пограничным воинам. Они же сокрушались о том какое это кощунство над человеческим мужеством, и говорили, что если возможно, нужно ввести вновь те порядки.

И так обстояло дело с трофеями в приграничных краях вплоть до тысячного года. Но когда был предпринят поход на Унгурус ²⁵то стало очевидным падение авторитета беев, вследствие их потери доверия у визиров, не только в приграничных землях но и среди райя и гяуров. В эти дни, при согласии наших газиев ²⁶, им выделяется лишь десятая часть пленных, да и то выбирали лишь слепых или увечных. Такие порядки и законы были введены при садразаме Коджа Синан-паше.

По воле Господней, вначале народ на границах искренне желал войны. Они ожидали, что все будет как во времена Султана Сулеймана, да помилует его Бог. Однако, случилось далеко не так; край превратился в развалины, людям пришлось есть падаль и пало много народу. Причиной тому был покойный садразам Коджа Синан-паша. Вообще-то и он был газием и за ним немало заслуг. Это был скромный повидавший жизнь старец, некогда сердар ²⁷ в походах на Египет и Халкулвад. Но его своевольная натура, а также тщеславие его сына стали припятствием его служению вере и государству. Самое большое упущение с его стороны это было пренебрежие дисциплиной в армии. Тем же кто жаловался на это он отвечал: «Нельзя завоевать страну до того как страна распадется». И татарам он позволил чинить произвол: они разграбили все мадьярские земли и пленили население. За месяц сам для себя он сделал столько несправедливости, сколько не сотворил бы ставший на неверный путь король ²⁸пробудь он там с армией несколько лет. Из-за того что райя были полностью разграблены, край этот охватил голод и поднял на ноги народ Эрделя, Богдана и Эфляка. Если пересказывать в подробностях, то повествование сильно растянется.

Каждый шаг, каждое решение Газия Султана Сулеймана (да пребудет он в милости Великого Господа Бога!) опирались на высокие помыслы и побуждения. Правителям достаточно было взять его в пример, но никто не пошел за его стопам. Покойный захватил Эрдель при первом походе на Будин, и склонил покорил народ Эфляка и Богдана хорошим отношением к ним. Таким образом, добившихся победы и успеха с божьей помощью, когда они не пришли на помощь королю Будина, о более того был очень обрадован достижением задуманного завоевав мадьярские земли. Как известно, все падишахи до него, держались того же пути и считали что это – ключ к завоеванию. Покойный Йылдырым ²⁹Баязит Хан взял в жены дочь сына Влака ³⁰. Несомненно, эта почесть дочери гяура несведущей в обычаях и традициях,принятых в султанском дворце, в то время как наличествовали красивые дочери всех соседних правителей, была оказана именно поэтому. Таким же образом, когда Султан Мурад Второй взял в жены дочь Вочье ³¹, сына Влака, он преследовал цель победить короля Боснии и других гяуров Румелии. В последствии о отобрал у него и Семендеру. Приказав построить в Белграде форт Хавале (Авала) Шахабеддин-паше, он совершал набеги и предпринимал экспедиции на мадьярские земли. Строительство крепости Ергёгю напротив Русчука началось с Семендеры.

Кроме того, при нынешних походах на Унгурус которые нам довелось видеть, не осталось ни одной крепости или поселения неверных которую не разграбили бы и не разрушили. Они пожгли Земун, что близ Белграда, а также брали харадж ³² с мельниц в окрестностях Белграда. в связи с восстанием Богдана (местность) и Эфляка, грабеж и разрушение придунайских городов, поселков и деревень вероятно дошло даже до окраин Эдирне (Адрианополя). Уныние и безнадежность было повсеместным. Состояние края было на грани анархии, с появлением разбойников Джелали на землях той стороны. Садразам Мехмет-паша, завоеватель Эстегрона, поступил по примеру покойного падишаха, относясь к неверным великодушней и назначив их королем одного из них самих, некоего Бочку (Bosckay). Таким образом Эстегрон был завоеван в тот счастливый год и противник – вся знать вместе с командование крепости - склонил голову. Их войска под предводительством главнокомандующего Немети (Nеmety) отправились в сторону Беча. Вместе с многочисленными исламскими войсками (хоть и были они под началом Газия Сархош ³³Ибрахим-паши, который являлся племянником покойному) они учинили грабеж и погром в округе Беча. Им удалось отразить три или четыре раза натиск воинов Немче, в в результате к ним в плен попали много известных господ и князей (в тексте фр. «конт», м.б. «графов»). Вследствие этого- Австрии пришлось просить мира, который был заключен на следующий год.

Слово за слово… уж больно разговорились мы. У старцев это потребность в преклонном возрасте. Пусть читают те кому интересно, а кому нет - пусть вырвут эти страницы.

О том как Сулейман Великолепный радушно принимал райя и снискал их симпатию

По словам людей которым можно доверять, когда была крепость построенная на прочных основаниях – Белград, исламским воинам нередко приказывали совершать набеги по направлению Сирема, где затем все было сожжено и разрушено. Затем падишах обратился к походу на Мохач. [К тому времени] на острове Сирем и камне не камне не осталось от того что там было выстроено. Как раз когда счастливый падишах – чьей стихией было побеждать -вернулся с полной победой в стране Исловин ³⁴взбунтовались валашские райя, против одного нечестивца, который вроде был у них баном ³⁵, натерпевшись от него много зла, и убили этого подлеца. А затем, решив, что с этой поры им невозможно оставаться на этих землях, они переселились в приграничные земли османского государства семьями, забирая с собой весь скот, и попросили указать им земли где они могли бы поселиться. Валий Семендера доложил падишаху о сложившейся ситуации, и им укажут на долину (выше говорится об острове) Сирем. В последствии, когда великий и благородный падишах обратно отправится в поход, в то время когда дверь джихада (видимо, относится к султану) прибудет Белград, дабы придать ему чести, его встречать придут также и шестьдесят князей вышеупомянутых переселенцев и в долине
Земун будут удостоены чести поцеловать коня на котором восседал счастливый и могущественный падишах. Всем им будет дарован по почетному кафтану. Султан Сулейман спросил у них не смогут ли они быть проводниками. По получению положительного ответа, им будет назначено занять место перед знаменами и все они пустятся в путь, на несколько дней исполненные счастья от такого почетного поручения. Известно также, что позже, при походе на Сигетвар, как и в этот раз, шестьдесят князей дошли до Сигетвара со свитой падишаха служа проводниками.

Когда счастливый и почтенный великий падишах проходил со своим войском по равнине Сирема, райя, тут и там пашущие землю и сеющие зерно, принесли пирогов и куриц, чтобы продать воинам, и падишах сделал имущими некоторых райя и жен их, ведших торговлю, жалуя золотые горстями.

Но, поведение наших сердаров находящихся сейчас на службе, в большинстве случаев противоречиво и чуждо характеру нашего счастливого победоносного падишаха. Например, во время садразамства покойного Лала Мехмед-паши, вышеупомянутого завоевателя [крепости]Эстегрон, провизия для войска со всей Румелии собиралась в амбарах крепости Белграда.в это время, брат покойного Кара Али Бея, алайбея Сегедина; один из заслуженных и многое повидавших газиев, а также сердечный и способный человек – Малкоч-бей спросил как-то Экмекчизаде, бывшего в то время дефтердаром: «Какое количество провианта можно собрать такими хлопотами и стараниями?». И на последовавший ответ Экмекчизаде, что «выйдет приблизительно семьдесят-восемдесят тысяч киле ³⁶», покойный алайбейи скажет так: «Когда покойный Султан Мехмед Хан отправился в поход на Эгри, то кроме съестных припасов необходимых для похода, припасов для привалов на пути туда и обратно, припасов, поставлявшихся войскам во время осады Эгри, а также припасов оставленных в крепости Белграда, визиру – начальнику гарнизона Будина и его приближенным, и другим оставшимся на зимних квартирах, количество провианта превышало 400 тысяч киле. Я это хорошо помню, потому что был тогда алайбеем. Ну а если измерить все мерой киле используемой народом, то вышло и все 500 тысяч. Не допуская мародерства, пришлось компенсировать за счет своих же амбаров и погребов. Но затем, вы напустили сюда татар. За пять-шесть лет спустя начала похода с всевозможными налогами и сборами вы довели до черты обнищания. Но бедняки из райя сумев примириться с этим, [все-таки]не разошлись. По возвращению с похода на Варат (а тогда Экмекчизаде был дефтердаром Сатырджы Мехмед-паши и его управляющим по всем делам), позволили татарам – при всей их крови (т.е. при их привычках к пленению людей)-перезимовать там, и допустили их мародерство, и [дали им]пленить детей и женщин… наконец в результате великих усилий вам удалось их унизить. Не хотелось бы и вам тоже весь провиантный налог Румелии, общей суммой в 300-400 весов акче превратить в 400 тысяч киле провианта, нежели заботиться о безопасности санджака Сегедин?». Услышавший это покойный садразам (Лала Мехмед-паша) подтвердил это.

Дела на самом деле обстояли таким образом. Санджак Сегедин в то время состоял из 12-и тысяч семей плативших харадж. Кроме того, было 12 тысяч семей которые были освобождены от хараджа. Так что вести учет приходилось не много ни мало на 24тысяч семей. Джизиедар ³⁷выискивал и собирал все больше. Великий Бог тому свидетель, как и говорил Алайбей Малкоч, они словно нарочно разоряли людей. Не один из визиров не вступился за них, не обратился к ним с добром. Тогда, нам не раз приходилось наблюдать как бедняки райя, обнажив свои головы сетующие вопли: «Эй Газий Султан Сулейман, подними свою благословенную голову, и увидь в каком состоянии бедняки, которых ты благоустроил, защищал и которых заботился». То, что при походе на Сегетвар князьям были дарованы почетные кафтаны, и они потом послужили проводниками, мне довелось услышать от покойного Малкоч Бея, который видел это своими очами.

О некоторых шехзаде

Покойный Веромученик (шахид) Султан Мустафа Хан:

Год рождения – 921 год хиджры (1515). Вообще этот шехзаде по натуре своей обладал чистой душой, выделялся среди братьев щедростью и милосердием, имел пристрастие к искусству и знаниям и пользовался почетом, и потому был любим как среди знати так и среди простых людей. Когда ему исполнилось 40 лет, в 960-ом (1552/53) он исполнился Господней милости (т.е. умер) в караманском Эрегли и его тело было послано в Бурсу. Эта тема будет обсуждена в подробностях когда придет время.

Султан Селим Хан:

Год рождения – 930 год хиджры (1530/31). Следуя по стопам своего отца он воссел на счастливый трон дома Османов без всяких затруднений и препятствий.

Покойный Султан Мехмед Хан:

Это был шехзаде которого оба родителя оберегали как зеницу ока и которого родители души у нем не чаявшие, решили назначить наследником еще при своей жизни. Но будучи путником на безжалостном пути смерти, во время его валийства в Манисе он покинул этот свет хвастливых и переселился во дворец радости, а его украшенное милостью тело, было привезено в Стамбул, где он был захоронен возле одной только что начавшей строиться мечети, которая впоследствии станет известной по чистому его имени.

Покойный Веромученик Султан Баезит:

Год рождения – 928 год хиджры (1521/22). От сбился с пути своим предательством своего старшего брата Султана Селим Хана. Сбитый [с пути] обманом своих злонамеренных друзей, он ополчился против своего брата и проиграв сражение укрылся у шаха Ирана. Падишах несколько раз посылал послов с письмом вернуть его. В конце концов он и пятеро его сыновей были убиты в Исфагане по приказу шаха, а тело его было привезено в Сивас и захоронено в этом месте. Подробная информация о нем будет дана на последующих страницах. Событие приходится на 15-го мухаррама 969 года (26-го сентября 1561).

Покойный Султан Джихангир:

Год рождения – 923 год хиджры (1526/27). Падишах – завоеватель стран (видимо это о Султане Мехмеде Завоевателе) всегда имел его под рукой, никогда не расставался с ним ни в мирное ни в военное время. Этот принц - бывший отрадой глаз и источником душевной радости падишаха во время его прогулок и охоты умер зимуя в Хавебе. Его тело было привезено в Стамбул и захоронено в Гробнице (Турбе) Шехзаде Мехмеда.

Султан Мурад, Султан Махмуд, Султан Абдуллах:

Год их рождения – 927 год хиджры (1520/21). Эти три прекрасных шехзаде, умерли еще будучи не достигшими своей цели юношами, и тела их были захоронены в Гробнице Султана Селима – их родителя, и спрятаны словно каждый из них – сокровище.

О великих визирях, назначенных садразамами в их счастливое время

Караманец Пири Мехмед-паша:

Он из рода Шейха Джемаледдина, что из иля Аксарай. Он был садразамом во времена победоносного султана Селим-хана и оставался на этом [месте] и после падишаха. Это был скромный умный и сведущий старец; обладал высокими качествами и живым умом, был опытен и предусмотрителен. Даже известно, что падишах испытывал стыд когда тот приходил с прошением, благосклонно относился к нему, и питал уважение. После его увольнения с должности садразама ему была назначена пенсия. В Стамбуле он всю свою жизнь пользовался почетом, а когда падишах выходил в поход он оставался хранителем столицы (т.е. начальником гарнизона).

Мактуль Ибрахим-паша:

Он был весьма приближенным лицом падишаха еще когда он был царевичем. Когда тот вступил на престол эти отношения продолжились. Благоволение падишаха к нему настолько усилилось, что однажды распространились слухи, будто бы падишах собирался сделать его вериз-и азамом; эти слухи дошли и до ушей Мехмед-паши. Однажды падишах обратился с вопросом к Мехмед-паше: «Не знаю под каким чином мне вывести в провинцию одного из рабов моих, которому я безмерно благодарен за услуги». На что Мехмед-паша ответил: «Таким близким и услужливым рабам – не иначе чин Вашего слуги». Таким образом, падишах назначил одабаши Ибрахима садразамом.

Аяс-паша:

Он был назначен садразамом после убийства Ибрахим-паши, так как он находился вторым по иерархии веризей. Родом он был албанцем, и тем не менее был человеком очень толковым, понятливым и почтенным. Выйдя из гарема он стал офицером янычаров, затем бейлербеем Румелии, и наконец- стал визирем. Однако он не был особенно утонченным и дальновидным человеком. По отношению к женщинам у него было особый подход и манеры. Известно, что, бывало, в его дворце качали 40 колыбелей одновременно. После его смерти у него было двадцать детей.

Лютфи-паша:

Этот также был албанцем по происхождению. Выйдя из гарема он санджакбействовал во многих санджаках. В Янье он пробыл санджакбеем довольно долго. Затем он стал бейлербеем, позже, повышен до поста визиря и достоин [чести] взять в жены младшую сестру счастливого падишаха. Но, по некоторым причинам он развелся. Он, изучив немного грамматики и правописания, постоянно загадывал слова людям, сведущим [в этом] по-настоящему, приходившим к нему на собрания, считая его великим мыслителем, и этими своими манерами он выставлял свое невежество перед всеми. В конце концов ему была определена пенсия и он был выпроведен на отдых.

Хадым Сулейман-паша:

Бывший до этого гарем-агой, покойный был отправлен в визирем Дамаск, затем переведен в Египет. По своей инициативе и на свои средства снарядив корабли из пристани Суэца через Красное Море он вышел в плавание по Индийскому Океану. В Йемене он завоевал крепость Аден. Вслед за этим, добравшись до гавани Диу, он в целости и сохранности и с большой добычей воротился на родину. По возвращению в Стамбул [он] был назначен садразамом. Он не разлучался с доброй тысячей своих сильных и рослых рабов с поясами из серебра. Среди визирей прославился с наибольшим числом прислуги и рабов. Он и сам этим чрезмерно бахвалился. Он заботился о них и об их чести. В 947 году он был уволен (1540/41) и в таком положении он умер.

Рустем-паша:

Бывший раб хорватского происхождения. Хотя по телосложению не производил [особого] впечатления, но благодаря своему зрелому уму, помыслам и заслугам, а также изысканности воспитания, набожности и грехонеприязни он снискал большой почет и симпатию падишаха. Падишах подумывал возвысить его до садразама и сделать своим зятем. Но некоторые из неприятелей вмешались и наговорили что он заражен проказой. Из-за этого падишах решил обратиться к главному придворному врачу. Услышав ответ врача, что «если на его рубахе [и] найдется вошь, то [это] неправда», падишах поручил поверенному человеку проверить Рустем-пашу. По истине Рустем-паша родился под счастливой звездой. Хотя он каждый день меняет рубаху, во время проверки нашлась вошь. Таким образом, развеяв сомнения о болезни падишах сделал его своим зятем. Об этом происшествии пишет в своей книге историк Али Эфенди, которых услышал ее в Дамаске от того самого врача за вознаграждение в тысячу акче. Рустем-паша стал садразамом в 947 (1540/41). Действительно, благодаря его полезным идеям и уместным мерам, кроме того, [его] рвению, выказанному в сборе доходов [для] лейб-гвардии, вскоре до краев была заполнена внутренняя казна, и внешняя, и даже казна Йедикуле. Времена его садразамства были периодом всеобщего процветания, и так что не осталось души которая не была беззаботна посреди порядка и мира. На границе было ограблено ни одного села, ни одного даже дома. Хотя он заложил в стране основу взяточничества, более обладатели должностей не увольнялись, при условии что полученные подарки они обозначали в книге. Сам он был самым совестливым из взяточников. Так, ходят слухи, [будто бы] однажды бейлербей Эрзурума послал в подарок пять тысяч золотых на покупку лошадей. Рустем-паша же взял из этой сумму лишь три тысячи, а две тысячи вернул, сказав: «Это слишком много для такого поста».

Не смотря на то, что, при событиях связанных с Султаном Мустафой он уйдет в отставку, прослужив садразамом двенадцать лет, не пройдет и двух лет как он будет назначен на ту же должность на которой пробудет еще шесть лет до своей кончины. За Рустем-пашой неисчислимо много всевозможных великодушных поступков, такие как, пожертвования, милостыни раздаваемые и в мир и в войну, деньги которые он отдал Султану Михри Маху. Вместе с тем, после его кончины, его состояние было по-настоящему огромным, список которых мы приводим ниже из книги историка Али Эфенди, который в свою очередь взял его из журнала покойного Синан-паши умершего на Кипре, который взял его из антологии Узун Мехмед-паши.

Мухаллефат Покойного Рустем-паши

Остальное имущество Рустем-паши, как ковры, килимы, сувениры и другие мелкие вещи не были учтены. Пусть смилуется над ним Великий Аллах.

Покойный Садразам Ахмед-паша:

Родом из албанцев прославившихся храбростью и самоотверженностью. Был неповторимым в набожности и справедливости. С гарема начав свой путь главным привратником, далее, стал агой янычаров и бейлербеем Румелии, и затем визирем. В походе на Иран, однажды подверг ночному набегу войско Шаха Тахмаспа. До того времени такого набега еще не видывали. В походе на Темешвар был назначен сердаром. завоевав эти и другие земли вернулся на родину. Так как он был вторым визирем, когда Рустем-паша был уволен с должности, наступила его черед и он стал садразамом. Он, руководствуясь мнением и чаянием народа, правил по совести и справедливо, с уважением относился к людям. В конце концов, когда не было его вины не только для казни, но и для увольнения, ему пришлось испить шербет шахида пав жертвой женской интриги. Пусть смилуется над ним Великий Аллах.

визирь Азам Толстый Али-паша:

Родом из селения Быраджа, что в санджаке Херсек. Так как он был родственником Джеште Бали, кетхуды Садразама Ибрахим-паши, он получил хорошее образование, благодаря чему был принят во дворец падишаха. Дослужившись там до главного дворецкого, он стал агой янычаров и бейлербеем Румелии. Спусть некоторое время с званием визиря был отправлен бейлербеем в Египет, затем исполнял обязанности визира в Стамбуле, и когда Ахмед-паша был убит, будучи вторым визирем, был назначен садразамом. Крупного телосложения, высокого ростом и толстый, было трудно подобрать для него лошадь. Между тем, у него было отличное чувство юмора. Его шутки вошли в нескорое сборники анекдотов. В данном сжатом произведении мы решили эти анекдоты не включать.

визирь Азам Долговязый Сокуллу Мехмед-паша:

Происходил из рода Сокуллу Бея Боснии, то есть визирь, самый уважаемый из рода Шазиногуллары, и которого нужно было ценить больше, чем равных ему. Выйдя из должности дворецкого гарема падишаха, со званием санджакбея он был назначен дерья-капуданом, позже был возведен в бейлербейи Румелии. Так что, при завоевании Крепости Темешвар он был бейлербеем. Был назначен сердаром во время войны между Слутаном Селимом и Султаном Баязидом. Затем, когда он был третьим визирем, он женился на счастливой дочери славного Султана Селима прекрасной деве Эсма Хан Султан. К итоге, когда умер Али-паша, будучи вторым визирем он вступил на должность садразма. Он находился на этой должности два года при покойном Султане Сулеймане, больше восьми лет при Султане Селиме и примерно шесть лет при Султане Мурад Хане. При Султане Селиме действительным главой государства был он и пользовался такой независимостью и привилегиями, которых не одному садразаму еще не давалось. В конце концов, и он покинул этот мир, удостоившись [чести] стать шахидом.

По словам его казначея Хадым Хасан-аги, по своему обычаю он вставал каждую ночь, и принимал омовение для молитвы еще раз, и совершив нафиле намаз, просил этого Хасан-агу прочитать ему главы из истории Османского Государства. И когда он спрашивал где ему читать, он говорил: «Причитай то как Султан Мурад испил шербет шахидов в Косово». Когда он внемлел строкам описывающим гибель султана, борющегося за веру, от руки неверного, неожиданно вонзившего в него кинжал, со слезами скатывающимися по щекам он воздевал руки и молвил: «Великий Боже, дай и мне стать шахидом таким образом», - и завершал свою молитву чтением суры Фатиха. Видимо мудрость Господня: молитва его была услышана и на следующем Диване один из потерявших рассудок пырнул его ножом и в течении часа он скончался. Ныне он почит в море милосердия Всевышнего.

Мехмед-паша был заместителем и бесценным садразамом трех с половиной падишахов. Хотя, начиная от принятия на службу в падишахский гарем и завершаясь принятием сана шахида, за всю свою жизнь покойный не испробовал горечи увольнения, а лишь поднимался все выше, удостаивался все больших почестей и подарков, в время Мурад Хана он претерпел немало оскорбительных выпадов и много стардал из-за этого. Во-первых, дабы насолить ему, кто-то устроил так чтобы уволили Нишанджи Феридун Бея и убили его кетхуду. Затем, [кто-то] приказал паше вывести из двери садарет кутхуду Султана Мурада, Хусрева, и дворецкого, Синан-агу. Кто-то подослал главного мирахура Ферхат-агу, чтобы убить сына его дяди по отцу Бейлербея Будина Мустафа-пашу; говоря, что владеть угодьями девятнадцати его ага впору лишь самому падишаху, кто-то подговорил дефтердара Увейс-пашу отобрать их и дать взамен неплодородные земли, от которых было больше расходов чем доходов. По наущению казаскера Румелии Кадызаде, были смещены люди назначенные им кадиями провинций и при дворе. Также было упразднены его полномочия давать совет на этот счет.

Покойный Султан Мурад Хан был верующим в Аллаха, справедливым падишахом и он не пал настолько, чтобы испачкаться кровью покойного паши. Однако, глубоко презирал его. Исходя из того что мне передал покойный Тирьяки Гази Хасан-паша, вот истинная причина тому: «Когда мы везли Султана Мурада для коронации, прибыв на пристань городка Муданья, галеру специально для этого посланную не нашли: она находилась в другом месте. В Муданье, найдя только лодку Нишанджи Феридун Бея, мы сели в нее и стали продвигаться в нужном направлении. Мы даже прошли сильный шторм. Как свита вместе с нами были покойный Ибрахим-паша, силахдар и врач Мехмед-паша, а также покойный чухадар Хасан-паша. Их всех прикачало. Только ваш бедняк, будучи мальчиком с барского дома, был в порядке. Счасливый падишах заснул отперевшись на одно из моих колен. Беспрестанно я поглаживал его волосы и протирал его лицо. После того как буря улеглась, мы добрались до места Ахыркапы до полуночи и приказали отпереть ворота. Нам ответили, что им было приказано отослать галеру на Бахчекапы по ее приходу. Поэтому направились в Бахчекапы. Вскоре лодку садразама привязали к пристани, и он, сойдя на землю первым, расстелил седжаде и пригласил его сойти на землю. Но сердце падишаха снедали сомнения. А вдруг его брат уже успел воссесть на престол. Когда падишах, сойдя с лодки, начал разговор сильно нагнувшись чтобы поцеловать руку главного визиря (садразама), главный визирь не позволил ему этого сделать, и поцеловав его руку упредил его. В ожидании когда откроются (ворота) Бахчекапы и подведут лошадей, он присел на седжаде, последовав за его примером сел и садразам. Падишаху поднесли чашу с шербетом. Когда Ибрахим-паша протягивал чашу, садразам перехватил ее и, немного испив из нее, передал падишаху. К тому времени подвели лошадей. Вскочив на них все отправились во дворец. Садразам посадил падишаха на благословенный престол, находившийся в комнате Хасода. Сев возле него на пол, садразам начал с ним о чем-то секретничать. Мы же, следуя распоряжения падишаха, не допускали к прислужению старых ага. Посовещавшись некоторое время с садразамом, он вошел внутрь, чтобы переговорить с Валиде Султан, и мы последовали за ним. Аги не хотели нас пропустить. Но падишах приказал им пустить нас. И мы не покидали его пока не услышали голоса почтенной Валиде Султан. Таким образом, попавший унизительное положение пытаясь поцеловать руку садразама, про причине чести султанства, стало причиной его ненависти к бедному паше поселившейся в его благословенном сердце».

Садразаму Мехмед-паше, в воскресенье восьмого Шабана 987 года после предвечерней молитвы (аср) был нанесен удар кинжалом и скончался после вечерней молитвы. Да пусть Аллах Великий судит его со своим обширным милосердием.

Достойные визири возвысившиеся до садразама

Визирь Мустафа-паша:

Благодаря ему в местечке Гебзе были построены минарет и мечеть. Родом из Боснии, искренний, гуманный, блюститель справедливости… великий визирь.

Визирь Ферхат-паша:

Это был самолюбивый и алчный человек албанского происхождения. Не смотря на то что он был выслан обратно беем санджака Семендере после того как был уволен, он не смог обуздать свои амбиции и придержать язык. В результате постоянных жалоб на него, в конце концов, он лишился головы в Эдирне при падишахском диване. Это событие произошло 931 году (1524/25).

Визирь Коджа Касым-паша:

Когда покойный Султан Сулейман был шехзаде он был его дефтердаром, потом лалой, а когда взошел на престол, стал его визирем. Впервые количество купольных визирей достигло четырех. Состарившись, его отправили на заслуженный отдых в санджак Селяник, где он и умер.Хаин Ахмед-паша:

Родом он был албанец. Выйдя из гарема он стал агой янычар, после взятия крепости Белграда стал бейлербеем Румелии, и вслед за этим, стал вторым визирем. Во время садразамства Ибрахим-паши, по собственному желанию был переведен в Египет, где он восстал, и за что о поплатился жизнью.

Гюзельдже Касым-паша:

Выйдя из гарема сразу стал визирем, но потом его попросили устраниться. Немного позже, он был наделен санджаком Мора взамен определенной арендной платы за землю. В конце трехлетней осады крепости Анаполи, он завоевал его при условии амана. Неподалеку от Стамбула (старого города) мечеть Касымпаша и одноименное поселение названы в его честь.

аджи Мехмед-паша:

Он же – Софу Мехмед-паша. Постепенно возвысившись до поста визиря, затем был уволен и отослан в Будин, где он и умер. Если верить слухам, он умер от того что один врач-иудей дал ему отпить отравленного шербета. После его смерти, иудей был схвачен и на допросе признался, что «с этой последней жертвой, это его сороковая по счету жертва носящая имя Мехмед».

Визирь Диване Хусрев-паша:

Младший брат Сердар Лала-паши. Начинал он чашнигирбашы, затем стал главным дворецким, бейлербеем Румелии и от туда со званием визиря перевелся в Египет. По возвращению в Стамбул он заполучит должность второго визиря. Тогда, Сулейман-паша был садрамом, а Рустем-паша – третьим визирем. Так как он твердо верил, что пока оба из них не уволятся, или пока они не умрут – визири азамства ему не видать, он прибегнул к хитростью, которою ему удалось их натравить друг на друга. Когда в Диване с кинжалом в руках Хусрев-паша накинется на Сулейман-пашу, он сам ему воспрепятствует. Когда произошедшее дойдет до ушей падишаха, он уволит обоих, а Рустем-пашу назначит садразамом.

Яхъялы Мехмед-паша:

Благородный сын бывшего садразама Султана Беязит Хана Яхъя-паши, который, после увольнения на был наделен боснийским санджаком. Кроме того, он – младший брат Кючук Бали Бея, ставшего беем Семендере после похода на Мохач. После того как покойный Бали Бей постиг Господней милости в 933 (1526/27) году, санджак Семендере перешел в руки Мехмед-паши, владельца санджака Вивидин. Ему довелось участвовать в больших сражениях в приграничных мадьярских землях. Разбив войско несчастного Кочияна шедшего на Оссек (Цssek), он перерезал большинство из двадцати четырех тысяч неверных. Даже, судя по тому что написано в книгах неверных, в этой экспедиции самый беспощадный и сильный враг рода хрисианского – Мехмед-паша, настолько насытился христианской кровью, что в сердце его зашевелились жалость и нежность. В это время к своему сыну Арслан-паше он вышлет целую тысячу неверных в качестве языков с перевернутыми латами и доспехами, и опущенными вниз знаменьями. В этой же экспедиции он завоевал и Пужегу, санджакбейство над которой предложил оставить Арслан-паше. Его просьба была удовлетворена. В связи с падением крепости Корон, находящейся в санджаке Мора, ее освобождение было поручено князю Семендеры, в временное правление Семендерой было оставлено Мехмед Бею, его (Арслан-паши) сыну. С Божьей помощью крепость была отвоевана. По скончании Бали-паши, провинция Будин достанется ему. Весной, завоевав Вишеград, Новиград, Хатван, Шамотурну и другие планки, некоторые он присоединил к себе, а некоторое предал огню. Медресе и минарет находящийся в Белграде – одно из благотворительных строений построенных по его распоряжению.

Хадым Ибразим-паша:

Он был одним из главных евнухов, отличившийся своей зрелостью, скромностью характера и благочестием. Возвысившись, он долгое время занимал пост визиря, а затем был отправлен на пенсию. Благословенная мечеть построенная у ворот в Силиври –самое значительное из его благотворительных учреждений.

Хадым Хайдар-паша:

Этот тоже начал с должности главного дворецкого, и вышел на пенсию оставив пост визиря. В последствии, при устранении Султана Мустафы из-за обвинении в пособничестве ему, был принужден к отставке. Ему был дан доход от санджака Герцеговина. Это был человек богатой культуры, большого красноречия, любивший красиво выражаться, в общем, подтянутый во всех отношениях.

Пилак Мустафа-паша:

Родом из Боснии. В гареме падишаха известен под прозвищем Пилка; почему, доселе неизвестно. Возвысившись до должности бейлребея, его женили на приближенной к падишахскому гарему женщине по имени Шаххубан, в связи с чем был возведен в визири.

Ферхат-паша:

Был удостоен чести жениться на дочери Шехзаде Султана Мехмеда. Выделив участок из территории двора Эскисарай, он построил дворец обращенный на женскую половину Мечети им. Султана Баязеда. Бывший агой янычар, он стал правителем провинции Кастамону, затем был отозван от туда, назначен визирем и получил руку царевны. Обладатель прекрасного почерка, он бывало, переписывал от руки копии Благордного Корана и продавал их по хорошей цене. Он завещал совершить ритуал погребения его тела из этих балгославенных денег. Один из Благородных Мусхафов написанных его рукой по сей день хранится в гробнице покойного Султана Баязида.

Визирь Мустафа-паша:

Он утверждал что происходил из рода Халида ибн Велида. Брат Шимси-паши. Выйдя из гарема, он был сначала главным сокольником, затем конюшим, румелийским бейлербеем и пятым визирем при походе на Сигатвар. Потом, он был сердаром экспедиции на покорение Мальты. Но, не справившись с обязанности, вышел на пенсию, и выйдя в дорогу для хаджа, умер в дороге.

Бехрам-паша:

Одним из славных бейлербеев не достигших поста визиря был Бехрам-паша. Выйдя из падишахского гарема агой, он стал румелийским бейлербеем. При походе на Унгурус, некоторые из приближенных слуг, сговорившись с некоторыми ага, размозжили камнем его голову, и таким образом он стал шахидом. В итоге, были найдены виновными и казнены, восемнадцать из слуги и двое ага.

Давут-паша:

За время своего бейлербейства в Египте прославился своими справедливым и уравновешенным характером. Когда его стали хвалить в присутствии падишаха, было решено возвести его в визири, но скоропостижная кончина, не дала этому свершиться.

Увейс-паша:

В то время как он был преподавателем в медресе с жалованием в пятьдесят акче, он, ввиду того, что все его предки были воинами, также ступил на этот путь, и став валием провинции Шам он покинул этот мир.

Дукагиноглу Мехмед-паша:

Дука на албанском значит бей. Сыну Султана Мехмеда Султану Баязиду было доложено, что у этого Дуки-Бея имеются два сына небывалой красоты. В то время как он ломал голову как он может спасти своих детей от тьмы, заблуждения и неверы, большой внимание выказанное падишахом, просветило и указало путь этим мальчикам. Сев на двух иноходцев под действием высшей силы они прибыли в столицу Османского государства. Их приняли в гарем падишаха и были воспитаны при падишахе. Они оба приняли имя Присвятейшего Пророка, то есть, один стал называться Ахмедом, а другой Мухаммедом. Затем, Ахмед умер, а Мухаммед прожил еще долгие годы. По званию, он возвысился до поста бейлербея Алеппо и Египта. У него было двое сыновей. Один из них ступил на стезю судейства, а другой отказавшись от всего бренного, устранился.

Увейс-паша:

Бывший в то время бейлербеем Йемена, он присоединился к обществу шахидов от руки преступника по имени Пехливан Хасан, один из местных разбойников, который при помощи некоторых бездельников подговоренных им, ворвался во дворец и совершил свое черное дело. Было разграблено все более-менее ценное.

Оздемир-паша:

Он один из черкесов учувствовавших в завоевании Египта. Когда Хадым Сулейман-паша был назначен сердаром в походе на Йемен, он тоже решил присоединиться к нему, но говоря что не может расстаться со своей лошадью попытался устроить ее где-нибудь на корабле. За это солдаты стали подшучивать над ним и называть его рехнувшийся черкес. Однако, Сулейман-паша обрадовался такому поведению «рехнувшегося черкеса», и приказал поместить его лошадь рядом со своей. Таким образом, Оздемир привезет свою лошадь, и сошедши на берег, верхом на ней набросится на врага с такой отвагой, которой от него никто не ожидал. Этим он снискал симпатию и покровительство Сулейман-паши и был назначен колагой. Затем его возведут в санджакбеи. Он прикажет обезглавить разбойника по имени Пехлван Хасан, убившего Увейс-пашу. Он прославился, и через некоторое время стал бейлербеем Йемена. Он также завоевал Абиссинию. То он был бейлербеем Йемена, то Абиссинии. В таком положении он постиг Господню Милость.

Если верить слухам, он менял рубаху и нижнее белье раз в шесть месяцев. Зимой и летом, при изнурительной жаре он носил сукно с мехом. В Египте он женился на женщине происходившей из рода Благородного Аббаса, которую звали Салиха. Когда он освобождался от обязанностей, приезжал в Египет на отдых. Садразам Осман-паша и его младшая сестра, целомудренная дева Хюме, были от него. Он переправлял свое имущество в Абиссинии и Йемене в Египет, благодаря чему покойный Осман-паша накопил большое состояние.

Гази Касым-паша:

Да пребудет над ним милость Великого Аллаха. По дороге похода на Мохач был завоевана и сравнена с землей Крепость Оссек. Достигнув своего престольного города, по возвращении с похода на Вену, счастливый, могучий падишах издал приказ о «необходимости восстановить Крепость Оссек, для сохранности виляйета Сирем и других приграничных земель». Для этой цели было назначено три тысячи работников и к ним приставлено пятьсот солдат во главе с отважным человеком Гази Касым-пашой. От туда он пользовался случаем совершать набеги на окрестности Сегсара и Толны. И между тем добродушно улыбаясь ему имел хорошие с неверным королем. Более того, король подарил Касым-паше три села невдалеке от Оссека. Позже падишах выслал на них темликнаме. В этих селах и землях были воины неверных, которые наровили собрать налог при первой возможности. Но, доказательством тому, что эти села перешли в его собственность, является то, что в бумагах того самого короля эти земли не числятся. Поэтому, претензии необоснованны. Позже, когда в Крепость Секчуй был размещен гарнизон, санджакбейство над ним было также передано Касым-паше. И по сей день в реестрах не пишется «Мохач», а пишется «Санджак Секчуй». Позже, к этому санлджаку бвли присоединены Печуй и Сегсар. После этого, его назначили на должность бейлербея Будина вместо Мехмед-паши, сына Яхъя-паши. В самом конце, ему также был дарован Темешвар. Касым-паша, был человеком подвига, борцом за веру.

Гюзельдже Рустем-паша:

В гареме падишаха он прославился своей внешностью. Он покинул столицу в должности ага и постепенно продвигаясь, стал бейлербеем Будина. Он был дедом (отцом отца) Муллы Хасби Эфенди, ушедшего в отставку после кадийства Египтом.

Сулейман-паша:

Он тоже выйдя из гарема начал с должностей поменьше, затем он был назначен бейлербеем в Караман. При завоевании Сигетвара, он имер защищая Гольбаши в Устольном Белграде. Сейчас он захоронен у ворот Устольнограда.

Осман-паша:

Он тоже вырос в дворце падишаха. Побывав на разных мелких должностях, он был назначен бейлербеем в Алеппо. Происходил он черкесского рода. Это был довольно мужественный человек. Во время похода на Нахечивань, он привел в панику шахские войска, пустив под покровом ночи лошадей с привязанными к ним луженными чашами из меди. С отрядом в три тысячи самых отважных воинов, он напал на войско шаха с одной стороны и убив многих, пленил толпы неприятелей. Благодаря выказанной в той экспедиции храбрости он снискал доверие и похвалы падишаха.

Гази Хусейин-паша:

Он из виляйета Герцеговина. Он хорошо научился владеть оружием служа в Аравии, Йемене и Египте. После, он станет бейлербеем Темешвара и получит сан газия.

Солак Ферхат-паша:

Будучи бейлербеем Йемена, после «войны принца» на равнине виляйета Конья, стал бейлербеем Карамана. Позже он стал бейлербеем Багдада, где и умер. Это был религиозный, неалчный, великодушный, полезный и известный человек.

Балтаджи Мехмед-паша:

Босниец. Так как он стал известным в падишахском гареме как честный человек, который говорит редко да метко, его прозвали «Балтаджи», потому что слова его были как топор. После увольнения с должности бейлербея Багдада умер в Стамбуле.

Хуррем-паша:

Был боснийцем. Вслед за вайлийствами нескольких виляйетов покинув падишахский дворец, он возвысился до бейлербея Шама. Дав Дурзиям большую битву, он дал этому неправедному народу по заслугам.

Пири-паша:

Был из семейства Рамазаногуллары. Отец его умер шахидом во время похода на Алеппо и Египет. Покойный Султан Селим отдал земли его отца за сто тысяч акче помноженного сорок раз. Это был всем известный своим званием и подвигами, с изобилующим достатком, благовоспитанный человек с хорошей репутацией.

Комментарии

1 Эта строка на фарси.

2 Нишанджи. Чиновник обязанностью которого является утверждение скреплением тугрой (монограммой султана) фирманов, бератов (жалованная грамота) и проиговоров.

3 В тексте стихи даны на старотурецком, а перевод был дан в сноске внизу.

4 Разновидность чалмы

5 «Кабинет министров» того времени

6 Тадж ут-Теварих, известная история Осм. Государства, написанное Ходжа Садетдином Эфенди. См. том 1, стр.67-68 (подготовил И. Пармаксызоглу, Стамбул, 1974)

7 Разновидность блестящего венецианского сукна.

8 Например ермолка из красной шерсти с вогнутым центром и бахромой c краю.

9 Прислуга ответственная за ведение учета имущества падишаха.

10 Главнокомандующих мосркими силами. Адмирал.

11 Наездник. Мастер по джигитовке.

12 Опись имущества санджака.

13 Хасс- берат с доходом больше 100,000 акче.

14 1640-1641 г.

15 Амиль -сборщик налогов

16

17 Барабанщик и знаменосец. В более широк смысле: влиятельные лица, правители, высокопоставленные мужи.

18 Кунх уль-Ахбар

19 Имеется ввиду год хиджры. По грегорианскому календарю 1591-92.

20 Воины набранные из бывших приверженцев (христианской) секты богоми обращенных в ислам.

21 Мулязим: нанимающийся бесплатно с целью научиться чему-либо; подмастерье. Следовательно, мулязим-баши – их предводитель, что-то вроде тренера наверно, наставника.

22

23 Это слово испольовано самим автором. (Здесь, профессор Байкал скорее всего обращает внимание на тюркское слово «салт», которое было вытеснено арабизмами.)

24 Два народных рода венгерских воинов Catana и Hayduck. Из них катаны известны своими крупными выносливыми лошадьми, называемых катма. Хайдки же, прославились как разбойники. Поэтому, в турецком языке горных разбойников называет именно так (хайдут).

25 Венгрия (п.п.)

26 Ветеранов; бывалых воинов.(п.п.)

27 Главнокомандующий армеей при походе.(п.п.)

28 Имеется в виду король Немче (Б.С.Б.), т.е. Австрии.

29 Эпитет «стремительный как молния». Буквально – молния.

30 Вук Бранковиц (Vuk Branckowitz)

31 Вукциц Стефан (Vuktzitz Stipan)

32 Харадж-налог с немусульманского населения взимаемый взамен воинской службы.

33 Булв. пьяный, пьяница.

34 Словения

35 Звание санджакбеев и малых князей в славянских и мадьярских землях.

36 Киле-мера сыпучих тел, приблизительно равная 40 литров.

37 Джизие – подушная подать, обязательный для совершеннолетних мужчин немусульман, райя. Джизедаром назывался сборщик этого налога.