АЛ-МАСУДИ

ЗОЛОТЫЕ КОПИ И РОССЫПИ САМОЦВЕТОВ

МУРУДЖ АЗ-ЗАХАБ ВА МА'ДИН АЛ-ДЖАУХАР

/231/ [XVI] О халифате ал-Му'тадида би-л-Лаха

Присягнули Абу-л-'Аббасу Ахмаду б. Талхе ал-Му'тадиду би-л-Лаху в день, когда умер ал-Му'тамид 'ала-л-Лах, дядя его по отцу, и это вторник двенадцати ночей, оставшихся от раджаба двести семьдесят девятого года (4.10.893). Мать его — умм валад ромейка, называемая Дирар ¹. Была кончина его [в] воскресенье семи [ночей], оставшихся от месяца раби' ал-ахар двести восемьдесят девятого года (6.04.908). И был халифат его девять лет, девять месяцев и два дня. Скончался он в Городе Мира, и ему сорок семь лет. И сказано [также], что принял он халифат в возрасте тридцати одного года и скончался в [двести] восемьдесят девятом году, (901/2) как мы упомянули, и ему сорок лет, учитывая расхождения историков в книгах их и [того], что записали они в дни свои. И Аллах согласующий.

Когда перешел халифат к ал-Му'тадиду би-л-Лаху, успокоились смуты, замирились страны, закончились войны, понизились цены, улеглось волнение и помирился [с ал-Му'тадидом] всякий несогласный. Ниспосылались ему победы, удавались ему дела, раскрылись перед ним Восток и Запад, и была дана ему сила на большинство выступавших против него и противившихся ему. Победил он Харуна аш-Шари. Хозяином царства и попечителем дела халифата был Бадр, маула [ал-Му'тадида], к нему [стекались] все сведения обо всех областях, ему подчинялись войска и все военачальники.

Оставил ал-Му'тадид в казнохранилищах девять тысяч тысяч динаров, серебра — сорок тысяч тысяч дирхамов, лошадей, мулов, [427] иноходцев, ослов и верблюдов — двенадцать тысяч голов. Вместе с тем был он скупым, жадным, берегущим [то], что не бережет и простонародье.

Рассказывал 'Абдаллах б. Хамдун ², бывший сотрапезником его и приближенным, с которым общался [ал-Му'тадид] в уединении своем, что приказал он уменьшить каждую лепешку [у] свиты своей и жалование получавших [его] на одну укиййу ³, потому что у слуг [было некоторое] количество лепешек по три лизза и по четыре лизза, и более того, и начать с собственного хлеба. Сказал Ибн Хамдун: «И я удивился такому началу деяний его, потом все выяснилось. [Оказалось], что скопляется от этого каждый месяц великое богатство». И приказал он казначею своему выбрать ему из платья лучшее тустурийское и дабикийское ⁴ и пригнать это платье по нему.

Вместе с тем был [ал-Му'тадид] жестоким, многодерзостным, кровожадным, [обуреваемым] сильным желанием надругаться над [тем], кого он убивал. /233/ И если гневался [ал-Му'тадид] на благородного военачальника, которого отличал он среди гуламов своих, приказывал вырыть в своем присутствии для него яму; потом [военачальника] бросали туда головой [вниз] и засыпали землей, а нижняя его часть торчала из земли. Землю утаптывали, и [военачальник] пребывал в этом положении, пока не выходил из него дух вон через задний проход.

Рассказывали о пытках его, что забирал он человека, связывал его и сковывал. [Потом] брал хлопок и набивал им уши его, нос и рот. В задний проход его вставлял мехи, так что раздувался тот и увеличивалось тело его. Потом затыкал ему задний проход куском хлопка, потом вскрывал ему две вены, что над бровями, и тот становился словно большой верблюд. [И] выходила душа из того места. Иногда связанного человека ставили раздетым на крыше дворца и расстреливали стрелами до тех пор, пока он [не] умирал.

Устроил [ал-Му'тадид] подземелья и проводил в них различные пытки. Поставил он смотрителем за мучением людей Ниджаха ал-Хурами ⁵.

Не было [у ал-Му'тадида иных] желаний, кроме женщин и строительства. Он потратил на дворец свой, известный как ас-Сурайа ⁶, четыреста тысяч динаров. Длина [этого] дворца три фарсаха ⁷.

Утвердил он 'Убайдаллаха б. Сулаймана вазиром своим. Когда [же] тот умер, назначил вазиром ал-Касима б. 'Убайдаллаха ⁸. [428]

В тот год, а это год двести семьдесят девятый (892/3), поехал ал-Му'тадид верхом в мечеть, которую устроил близ дома своего молился впереди людей и шесть [раз] воскликнул при первом ракате: «Аллах Превелик», а при последнем — один раз. Потом поднялся он на минбар, но запнулся, и не слышали от него проповеди. Об этом говорит некий поэт:

Запнулся имам и не произнес
Людям проповеди о разрешенном и запретном.
Это не иначе, как от застенчивости, а не
От бессилия и немоты.

В этом году прибыл ал-Хасан б 'Абдаллах, известный как Ибн ал-Джассас ⁹, посланцем из Египта от Хумаравайха б. Ахмада, и с ним многочисленные подарки, великие богатства и расшитые ткани. Прибыл он /234/ к ал-Му'тадиду [в] понедельник трех [ночей], прошедших от шаввала (17.12.893). И [ал-Му'тадид] пожаловал его и семерых мужей, [бывших] с ним. Потом приступил [Ибн ал-Джассас] к сватовству дочери Хумаравайха за 'Али ал-Муктафи ¹⁰. [Тогда] сказал ал-Му'тадид: «Он хотел, чтобы мы оказали ему честь, и я еще больше почту его. Я [сам] женюсь на ней». И он женился на ней. Ал-Джассас смотрел за домом ее и привез приданое ее. Говорят, что привез он с нею [столько] драгоценностей, сколько еще не скоплялось [ни у одного] халифа. Часть [драгоценностей] Ибн ал-Джассас взял себе и сообщил Катр ан-Нада бинт Хумаравайха ¹¹, что взятое им хранится у него для нее до той поры, пока не будет ей в этим надобности. [Когда] она умерла, драгоценности [остались] у него. И было это причиной богатства и независимости его. Были вследствие этого у Ибн ал-Джассаса испытания в дни ал-Муктадира, и задерживали его и изымали у него богатства по этой причине и прочим.

Отвез ал-Му'тадид выкуп [за] Катр ан-Нада, а [находился] он в городе Балад ¹², к Абу-л-Джайшу [Хумаравайху]. Выкуп составлял тысячу тысяч дирхамов, а [также] прочее из вещей, благовоний и диковинок Китая, Индии и Ирана. И особо пожаловал [ал-Му'тадид] Абу-л-Джайша от себя и одарил его кошельком, [расшитым] дорогими каменьями, в котором [были] жемчужины, яхонты, самоцветные камни, пояс, корона и венок. И говорили еще — шапка и тиара. Прибыли они в Египет в раджабе двести [429] восьмидесятого года ¹³. Ал-Му'тадид спустился из города Балад и Мосула, после того как отвезли упомянутые нами [сокровища] в Город Мира по воде.

Рассказывал Абу Са'ид Ахмад б. ал-Хусайн б. Мункиз. Он сказал: Вошел я однажды к ал-Хасану б. ал-Джассасу и [увидел], что перед ним ларец, обитый шелком, а в нем драгоценности собранные в четки. Заметил я красивое, и запало мне в душу, что их более двадцати. [Тогда] сказал я ему: «Да сделает меня Аллах выкупом за тебя! Каково число [драгоценных камней] в каждой из четок?» И он сказал мне: «По сто зерен. Вес каждого зерна подобен весу другого, ни больше, ни меньше. Вес всех четок уравнен». И [узрел я также] перед ним золотые слитки, которые взвешивали на весах, как взвешивают дрова. Когда [же] вышел я от него, повстречал меня Абу-л-'Айна ¹⁴ и сказал мне: «О Абу Са'ид, каковым оставил ты этого человека?» /235/ И я описал ему, что видел. [Тогда] сказал он, подняв голову свою к небу: «Господи, если ты не равняешь его и меня в богатстве, то сравняй нас в слепоте». Потом разразился он плачем. И я сказал: «О 'Убайдаллах, что случилось?» Он сказал: «Не осуждай [того], что видишь. Если бы видел ты, что видел я, то ослабел бы». Потом сказал он: «Слава Аллаху за это». И сказал: «О Абу Са'ид, не восхвалял я Аллаха Всевышнего за слепоту кроме как теперь». [Тогда] сказал я [тому], кто поведал мне [о] положении Ибн ал-Джассаса: «Чем запечатал он эти четки?» И тот сказал: «Красным яхонтом, цена которого, возможно, больше всего остального».

Была кончина Абу-л-'Айны [в] двести восемьдесят втором году в Басре в джумада ал-ахира ¹⁵. Прозывался он по кунйе Абу 'Убайдаллах. Спустился он из Города Мира в Басру в том году в заураке, в котором [было] восемьдесят человек. Заурак утонул, и не спасся из [тех], кто был в нем, [никто], кроме Абу-л-'Айны. Был он слепым, схватился за края заурака, и его вытащили живым. Все, кто был с ним, погибли. После [того] как спасся, вошел он в Басру и умер.

Был Абу-л-'Айна' скор на язык, быстр в ответах и сообразителен, как никто из подобных ему. [Сохранились] славные известия о нем и об Абу 'Али ал-Басире и прочих и хорошие стихи. Мы привели их в наших прежних книгах.

Присутствовал [Абу-л-'Айна'] [в] собрании некоего вазира, и заговорили о некоем Бармакиде, о щедрости [этого рода| и [430] доброте, им присущей. [И] сказал вазир Абу-л-'Айне, пустившемуся описывать их расточительства и милости, [которые] они являли: «Слишком много ты говоришь [о] них и чересчур красиво описываешь. Поистине, это из сочинений переписчиков и выдумок краснобаев». [Тогда] сказал ему Абу-л-'Айна': «[Так] почему не лгут о тебе переписчики, о вазир?» И люди удивились смелости [Абу-л-'Айны] перед [лицом вазира].

Однажды попросился он [войти] к вазиру Са'иду б. Махладу, и сказал ему хаджиб: «Вазир занят. /236/ Подожди». Когда [же] запоздал [хаджиб] с позволением ему [войти], спросил [его Абу-л-'Аина']: «Что делает вазир?» Тот сказал: «Молится». [Абу-л-'Айна'] сказал: «Правильно. У всякой новизны [своя] прелесть», срамя его недавним принятием ислама.

Вошел как-то раз Абу-л-'Айна' к ал-Мутаваккилу во дворец его, известный как ал-Джа'фари, и это и двести сорок шестом году (860/1), и [халиф] спросил его: «Что скажешь ты о моем доме?» И [Абу-л-'Айна'] сказал: «Поистине, люди построили дома в этом мире, а ты построил этот мир в доме твоем». [Ал-Мутаваккил] одобрил это, потом спросил: «Как ты пьешь вино?» [Тогда Абу-л-'Айна'] сказал «Становлюсь я бессильным от малой его [толики] и позорюсь от изобилия его». И сказал ему [халиф]: «Оставь это и сотрапезничай [со] мной». [Тогда] сказал [Абу-л-'Айна']: «Я человек слепой, а у слепого движения быстры, и отклоняется он от цели своей. Смотрят за него на [то], на что не смотрит он [сам]. Всякий в собрании твоем служит тебе, а я нуждаюсь в [том], чтобы мне [самому] служили. И еще не уверен я, смотришь ли ты на меня довольным глазом, а сердце твое гневается, или гневливым глазом, а сердце твое довольно. И если не отличу я одно от другого, [то] погибну. Предпочитаю я благополучие подверженности несчастью». [Тогда] сказал [ал-Мутаваккил]: «Дошли [до] нас твои поношения». [Абу-л-'Айна'] сказал: «О Повелитель Верующих, восхвалял Аллах Превеликий и порицал. И сказал Он: «...прекрасный раб! Поистине, он обращающийся» ¹⁶. И сказал Он, велика слава Его: «...хулителю, бродящему со сплетнями...» ¹⁷ и так далее. И если порицание, словно скорпион, не кусает пророка, и [не источает] зловоние, то нет в том вреда. Сказал поэт:

Если не был я искренним в благодеянии
И не ругал низкий, порицаемый недостаток, [431]
То зачем узнал я добро и зло по именам их
И [зачем] прорезал мне Аллах уши и рот?»

Сказал [ал-Мутаваккил]: «Откуда ты?» [Абу-л-'Айна'] сказал: «Из Басры». Спросил [халиф]: «Что ты скажешь о ней?» [Абу-л-'Айна'] сказал: «Воды ее горячи, жара ее сладостна. И приятна она тогда, когда приятен ад». Вазир [ал-Мутаваккила] 'Убайдаллах б. Йахйа б. Хакан стоял над [Абу-л-'Айной]. [Халиф] спросил: «Что скажешь ты об 'Убайдаллахе б. Йахйе б. Хакане?» [Абу-л-'Айна'] сказал: «Благословенный раб, разрывающийся между покорностью Аллаху и службой тебе». И вошел Маймун б. Ибрахим ¹⁸, начальник диван ал-барид. [Тогда] сказал ему [Убайдаллах]: «Что скажешь ты о /237/ Маймуне?» [Абу-л-'Айна'] сказал: «Рука крадет, а зад пускает ветры. Он подобен иудею, укравшему половину казны. Он нагл, и с ним [надо выказывать] твердость. Добро от него — притворство, зло его — естество». Такие [речи] [Абу-л-'Айны] рассмешили [ал-Мутаваккила]. Он наградил его и отпустил.

В двести восемьдесят третьем году (896/7) прибыли подарки от 'Амра б. ал-Лайса ас-Саффара. Среди них — сто махрийских верблюдов ¹⁹ из Хорасана, много иноходцев, много сундуков и четыре тысячи тысяч дирхамов. Был среди [подарков] медный идол в образе женщины с четырьмя руками, а перед ней — маленькие идолы с руками и лицами, и на них украшения и драгоценности. Истукан этот поставлен был на колесницу, сделанную по размеру ее, которую тянули иноходцы. И все это привезли в дом ал-Му'тадида. Потом возвратили истукана в помещение шурты ²⁰ на Восточной стороне. Ее три дня показывали людям, затем вернули в дом ал-Му'тадида, и это в четверг четырех [ночей], прошедших от месяца раби' ал-ахар этого года (20.05.896). Простонародье прозвало этого истукана «занятием», ибо отвлечено оно было от дел своих разглядыванием ее [в течение] нескольких дней.

'Амр б. ал-Лайс привез эту статую из завоеванных им городов в [равнинной части страны] ал-Хинд ²¹ и в горах ее, что за странами Басат ²², Ма'бар и ад-Давар ²³. В настоящее время — а это триста тридцать второй год (943/4), — это пограничные крепости, за которыми [обитают] неверные — различные народы, оседлые и кочевые. Из [земель) оседлых [народов] — страна Кабил и страна Бусйан ²⁴. И это страна, соединяющаяся со страной Забулистан и ар-Руххадж ²⁵. Мы упоминали ранее в этой книге, в известиях [о] древних народах и [432] прежде бывших царях, что Забулистан известен как страна Файруза сына Кабака, царя Забулистана ²⁶.

Вошел 'Иса б. 'Али б. Махан ²⁷, преследуя хариджитов, в дни ар-Рашида в ас-Синд и горы его, [в] ал-Кандахар ²⁸, ар-Руххадж и Забулистан, убивая и совершая [такие] /238/ завоевания, которых не было ранее в тех землях. И об этом говорит слепой стихотворец, известный как Ибн ал-'Узафир ал-Кумми ²⁹.

Оказался 'Иса почти что Двурогим ³⁰,
Достиг он обоих Востоков и обоих Западов.
Не оставил он [ни] Кабила, ни Забулистана,
Ни [того], что вокруг них, до обоих ар-Руххаджей.

Привели мы в наших прежних книгах известия о твердынях Фай-руза сына Кабака, царя страны Забулистан. Более недоступных, вознесенных в воздух и обильных диковинами [крепостей], нежели эти, нет в мире, как представляется людям любознательным и усердным, и [тем], кто много путешествовал по земле. Мы перечислили диковины тех земель вплоть до стран ат-Табасан ³¹ и Хорасан и соединения их с Сиджистаном, а [также] диковины обоих Востоков и обоих Западов ³², населенных и пустынных [частей земли], и [имеющиеся] в мире народы, различные по обличью и нравам.

Жители Басры прибыли к ал-Му'тадиду на морских судах, обмазанных жиром и известью, как [принято] на великой реке их. Среди них приехали проповедники их, витии, старейшины, знать и ученые люди. Среди них Абу Халифа ал-Фадл б. Хубаб ал-Джумахи. Был он маулой [рода] джумах из курайшитов ³³. После этого принял он судейство. Они [приехали] жаловаться ал-Му'тадиду на одолевавшие их превратности судьбы, поразившую их засуху и донявшие их несправедливости наместников. [Плывя] в кораблях своих по Тигру, они подняли крики и шум. [Тогда] сел ал-Му'тадид позади занавеси, [чтобы выслушать их], и приказал вазиру ал-Касиму б. 'Убайдаллаху и прочим писцам диванов сесть [так], чтобы слышал ал-Му'тадид проповедников их, и они рассказали бы им, на какие из решений диванов они жалуются. Потом позволил он басрийцам, и они вошли, и Абу Халифа впереди них. На них голубые мантии, а на головах — покрывала, [были они] с красивыми зубами и достойной наружности. Понравилось ал-Му'тадиду [то], что увидел он. Первым из них держал речь Абу Халифа. Он сказал: «В запустении возделанное, стерлось явное, изменилось [433] созвездие Волопаса, провалилось созвездие Близнецов. Одолели нас беды и удручили испытания. Погрузился всякий из нас во тьму, пришли в разорение поместья, и разрушились твердыни. [Так] посмотри на нас взглядом прозорливого /239/ имама, которому подчиняются люди. [Ведь] у нас, басрийцев, не отнять достоинств, и [нельзя] соревноваться с нами в великих [делах]». И говорил [Абу Халифа] в речи своей складно, и слова его были глубоки. [Тогда] сказал ему вазир: «Просвещен ты, о старец». И [Абу Халифа] сказал ему: «О вазир, просвещенные поставили тебя на это место». Сказал ему вазир: «Каков [закат с] пяти верблюдов?» Сказал ему Абу Халифа: «Знатока спросил ты. [Закат с] пяти верблюдов — овца, а с десяти — две овцы». Потом перешел он к описанию налогов с верблюдов, приводя [то], что положено взимать за них, упоминая расхождения в этом вопросе. Потом взялся он за [налоги, вносимые за] коров и овец, языком красноречивым и речью прекрасной, говоря кратко и описывая ясно. [Тогда] послал ал-Му'тадид, которому понравилось [то], что он слышал, и от того он много смеялся, слугу к вазиру и сказал ему: «Напиши им о [том], чего они хотят, и согласись на [то], о чем они просят. Не отпускай их иначе, как с благодарностью. Ведь это шайтан, исторгнутый морем, и пусть подобный ему ездит к царям».

Абу Халифа не подделывался [под] и'раб ³⁴, но от постоянного употребления его с юности казался он свойственным ему от природы. И был он уважаем [среди знатоков] иснада.

Об [Абу Халифе сохранились] славные и смешные истории, [которые] были записаны. Среди них сохранилась история, как некий сборщик хараджа в Басре был смещен с должности своей, а Абу Халифа — с судейства своего. И сборщик послал Абу Халифе: «Мубарман ан-Нахави ³⁵, друг Абу-л-'Аббаса ал-Мубаррада, пригласил меня сегодня [в один из] садов, расположенный на берегу некоего канала». Пришли они [к Абу Халифе] вместе с прибывшими друзьями рано и попросили [Абу Халифу] пойти с ними. Они весело плыли в суммариййе ³⁶, переодевшись, и приплыли к одной из басрийских рек. Выбрали они некий сад, подплыли к нему, вышли на берег и сели под пальмой на берегу реки. Им подали взятые с собою яства. [А] были это дни подрезки, когда плодоносят финиковые деревья и финики собирают в ивовые корзины. Тогда сады наполнены земледельцами, что собирают финики, а это пахари и им подобные. Когда [же] поели [собравшиеся], /240/ [434] один из них сказал Абу Халифе, не называя его по кунйе [из] боязни, что узнают его земледельцы и поденщики, что сидели на пальмах: «Сообщи мне, да продлит Аллах дни твои, о речении Аллаха, Могуч Он и Велик: «О вы, которые уверовали! Охраняйте свои души и свои силы от огня» ³⁷. Какое место эта «вав» ³⁸ занимает в и'рабе?» Сказал Абу Халифа: «В положении раф' ³⁹. А речение Его «охраняйте» ⁴⁰ — это приказ множеству мужчин» ⁴¹. Сказал [тот человек]: «Как скажешь ты одному мужчине и двоим?» Сказал [Абу Халифа]: «Говорится одному мужчине «охраняй», двоим — «охраняйте», и множеству — «охраняйте»» ⁴². Сказал [тот человек]: «Как скажешь ты одной женщине, двум и множеству их?» Сказал Абу Халифа: «Говорится одной «охраняй», двум — «охраняйте», а множеству — «охраняйте»» ⁴³. Сказал [тот человек]: «[Теперь] прошу тебя [сказать] быстро, как говорится одному мужчине, двоим и множеству, а [также] одной женщине, двум и множеству их». Сказал Абу Халифа быстро: «Охраняй, охраняйте, охраняйте, охраняй, охраняйте, охраняйте». Недалеко от них расположились земледельцы. И когда они услышали это, то ужаснулись и сказали: «О еретики, вы читаете Коран по-куриному». Они напали на них и побили. И избавился Абу Халифа и люди, что были с ним, от рук тех земледельцев только после долгих усилий.

Мы привели забавные истории [об] Абу Халифе, известия [о] нем, обращение его к ослице своей, когда она сбросила его, [и] что говорил он, когда вошел в дом его вор, и иное в книге нашей ал-Аусат. И была кончина Абу Халифы в Басре [в] триста пятом году (917/8).

В двести восьмидесятом году, в раби' ал-аввал ⁴⁴, приехал ал-Му'тадид в Амид ⁴⁵, и это после кончины Ахмада б. 'Исы б. аш-Шайха 'Абд-ар-Раззака. Укрепился там сын его Мухаммад б. Ахмад б 'Иса б. 'Абд ар-Раззак ⁴⁶. [Тогда] разослал [ал-Му'тадид] войска свои вокруг [Амида] и осадил его. Рассказывал 'Алкама б. 'Абд ар-Разак. Он сказал: Рассказывал нам Раваха б. 'Иса б. 'Абд ал-Малик от Шу'лы б. Шихаба ал-Йашкури ⁴⁷. Он сказал: Послал меня ал-Му'тадид к Мухаммаду б. Ахмаду б. 'Исе б. аш-Шайху убедить его. И когда я отправился к нему, дошло известие [об этом] до Умм аш-Шариф ⁴⁸, пославшей за мной. И она сказала: /241/ «О Ибн Шихаб, каковым оставил ты Повелителя Верующих?» Сказал [Ибн Шихаб]: [Тогда] я сказал: «Оставил я его, [клянусь] Аллахом, щедрым царем, справедливым судией, приказывающим [творить] [435] добро, совершающим благо, терзающим людей лжи, подчиняющимся правде, [так что] не действует на него перед Аллахом упрек упрекающего». Сказал [Ибн Шихаб): И она сказала мне: «Он, клянусь Аллахом, из таких людей, [кто] этого заслуживает и по праву получает. И как может быть иначе, [если] он тень Аллаха, протянувшаяся по стране Его, наместник Его, доверенный для рабов Его, которым [Аллах] укрепил религию Свою и оживил обычай Свой и тем упрочил закон Свой». Потом она сказала: «А каковым видел ты друга нашего?», имея в виду сына брата своего Мухаммада б. Ахмада. Сказал [Ибн Шихаб]: [Тогда] я сказал: «Видел я молодого самовлюбленного юношу, которого подчинили себе проходимцы, и он воспользовался советами их и прислушался к словам их. А они обращают к нему красивые речи и ввергают его в раскаяние». И она сказала мне: «[Способен] ли ты вернуться к нему с письмом? [Тогда], может быть, развяжем [то], что завязали проходимцы». Сказал [Ибн Шихаб]: «Способен». И она написала нежное, хорошее письмо, в котором обильно расточила увещевания и искренние советы. В конце [письма] приписала она эти байты:

Прими совет матери, чье сердце болит
За тебя [от] страха и жалости, и скажи истинное.
Используй мысль, [что] в речении моем.
И если Подумаешь, обретешь в речении моем для себя благоразумие.
Не доверяй людям, в чьих сердцах
Потаенная злоба, возбуждающая ненависть и зависть.
Подобно овцам, разбрелись они по домам своим,
И как только уверятся [в истинности мнения своего], увидишь, что они львы.
Лечи эту болезнь, ведь лекарства доступны.
И вот врач твой протянул тебе спасительную руку.
Дай халифу [то], чему он обрадуется, и не
Отказывай ему [ни в] деньгах, ни в родичах, ни в детях.
Толкни брата йашкур ⁴⁹, чтобы было [это] ему
Защитой от зла, и никто не станет злорадствовать.

Сказал [Ибн Шихаб]: [Тогда] взял я письмо и повез его к Мухаммаду б. Ахмаду. Когда он взглянул в него, /242/ швырнул его мне и сказал: «О брат йашкур, не женскими советами управляются государства и не [женским] умом управляется царство. Возвращайся к господину своему». [Тогда] вернулся я к Повелителю [436] Верующих и сообщил ему известие правдиво и истинно. И сказал [ад-Му'тадид]: «Где письмо Умм аш-Шариф?» Сказал [Ибн Шихаб]: [Тогда] я вынул его. Когда [же] показали [письмо халифу], восхитили его стихи ее и ум. Потом сказал он: «Поистине, надеюсь я защитить ее и многих других людей». И когда Амид ⁵⁰ был взят так как это [произошло], сдался Мухаммад б. Ахмад на пощаду. Когда же разгорелось сражение, послал ко мне Повелитель Верующих и сказал: «О Шу'ла б. Шихаб, есть ли у вас сведения от Умм аш-Шариф?» Сказал [Ибн Шихаб]: Я сказал: «Нет, [клянусь] Аллахом, о Повелитель Верующих». Он сказал: «Иди с этим слугой. Ты отыщешь ее среди ее женщин». Сказал [Ибн Шихаб]: И я пошел. Когда [же] узрела она меня, открыла лицо свое и принялась говорить:

Превратности судьбы, прихоти ее
И гордыня откинули покрывало
И унизили нашего
Мужественного и отважного героя.
Увещевала я, но меня не
Послушали. И сколького я была лишена ради [того], чтобы он повиновался.
Но рок захотел только,
Чтобы нас разъединили или предали.
И если бы увидеть
День, [когда] соединимся мы вновь.

Сказал [Ибн Шихаб]: Потом она заплакала и ударила рукой по руке. Затем сказала мне: «О Ибн Шихаб, словно я [прежде] видела [то], что вижу [теперь]. От Аллаха мы и к Нему возвращаемся». Сказал [Ибн Шихаб]: Я сказал ей: «Поистине, Повелитель Верующих послал меня к тебе исключительно из-за его хорошего мнения о тебе». Она сказала: «Можешь ли ты доставить ему письмо от меня?» Я сказал: «Да». [Тогда] написала она ему такие байты:

Скажи халифу и милостивому имаму,
И сыну халифов из широких, [словно река], курайшитов:
Тобой облагодетельствовал Аллах страну и жителей ее
После скверны. И долго не исправлялась она.
/243/ Сдвинут тобою купол мощи, который
Не сдвинулся бы, если бы не ты [был] после Аллаха [сильнейшим].
Показал тебе Аллах [то], что любить ты, но не видишь ты [437]
[Того] что не любит Он. Будь же щедр прощением твоим и прости.
О гордость мира и луна царей его,
Отдай обоих преступников и обоих развратителей
Умиротворяющему.

Сказал [Ибн Шихаб]: [Тогда] взял я письмо и пошел с ним к Повелителю Верующих. И когда показал я ему [эти] байты, они восхитили его, и он приказал отправить [Умм аш-Шариф] много платья и денег, и столько же сыну брата ее Мухаммаду б. Ахмаду. И помиловал он ее со многими ее родичами, [в отличие] от тех, преступления чьи были велики и [кто] заслуживал наказания.

Написал ал-Му'тадид Ахмаду б. 'Абд ал-'Азизу б. Абу Дулафу ⁵¹ о [том, чтобы] он сразился с Рафи' б. Лайсом, и [было] это в двести семьдесят девятом году (893/4). [Тогда] двинулся Ахмад б. 'Абд ал-'Азиз на Рафи'. Они встретились у Рея в [день] семи [ночей], оставшихся от зу-л-ка'да этого года (3.02.893). И шла битва между ними [несколько] дней. Потом потерпел [поражение] Рафи' б. Лайс, и бежал, сторонники [же] Ибн Абу Дулафа скакали следом за [воинами Рафи'] и захватили лагерь их. Дошло известие [об] этом в Багдад на шестую [ночь], прошедшую от зу-л-хиджжа этого года (1.03.893).

В двести восьмидесятом году (893/4) был схвачен в Багдаде муж, известный как Мухаммад б. ал-Хасан б. Сахл, сын брата Обладателя двух главенств ал-Фадла б. Сахла, прозванный Шайила, и с ним 'Убайдаллах б. ал-Мухтади ⁵². У этого Мухаммада б. ал-Хасана б. Сахла сочинения об ал-мубаййида и книга, составленная из известий [об] 'Али б. Мухаммаде, повелителе зинджей, в соответствии с [тем], что привели мы из деяний его прежде в этой книге. Указали на него помилованные воины ал-'Алави ⁵³. Нашли у него листы, [а] на них имена мужей, которые приняли присягу в [пользу] [некоего] мужа из рода Абу Талиба. Они решили явиться в Багдаде в тот же день и убить ал-Му'тадида. [Тогда] ввели их к ал-Му'тадиду. И отказались бывшие с Мухаммадом б. ал-Хасаном признаться. Они сказали: «Что [до] талибитского мужа, то мы /244/ его не знаем. Приняли от [нашего имени] ему присягу, [сами же] мы не видели его. А этот был посредником между нами и между ним», имея в виду Мухаммада б. ал-Хасана. [Тогда] приказал ал-Му'тадид, и их убили. Оставил он Шайилу, думая, что наведет он его на талибита, и отпустил 'Убайдаллаха б. ал-Мухтади, зная о невиновности его. Потом стал ал-Му'тадид би-л-Лах всячески [438] уговаривать Мухаммада б. ал-Хасана, чтобы навел тот его на тали-бита, для которого принимал он обетование от мужей, но [Мухаммад б. ал-Хасан] отказался, и были между ними и между ал-Му'тадидим долгие речи. Сказал он в обращении своем к ал-Му'тадиду: «Если бы ты поджарил меня на огне, не прибавил бы я к [тому], что слышал ты от меня. Не указал я на [того], к покорности которому призывал я людей и чей имамат я утверждал. Делай, что [собираешься] сделать». [Тогда] сказал ему ал-Му'тадид: «Не станем мы пытать тебя [не чем иным], кроме упомянутого тобой». И было упомянуто, что приковали [Мухаммада б. ал-Хасана] к длинному железному пруту, [который] вставили ему в задний проход и вынули изо рта, а концы его закрепили над огнем, и [Мухаммад б. ал-Хасан] умер в присутствии ал-Му'тадида, понося его и говоря о нем великие сквернословия. Более распространено мнение, что [Мухаммада б. ал-Хасана] поставили между тремя копьями, привязали к их концам, связали и положили над огнем [так], чтобы он не касался его и был жив, [и] его вращали и поджаривали, как поджаривают кур и подобных им, пока [не] потрескалась его кожа. [Потом] его сняли и распяли между двумя мостами на Западной стороне.

В этом году выступил ал-Му'тадид в погоню за бедуинами из бану шайбан, [которые] взбунтовались и причинили много вреда [мусульманам]. Он сразился с ними за ал-Джазирой и аз-Забом в месте, известном как Вади-з-Зи'аб ⁵⁴. Убил он пленных, угнал детей и двинулся на Мосул.

В этом году завоевал Абу 'Абдаллах б. Абу-с-Садж ал-Марагу ⁵⁵, в стране Азербайджан. Он захватил 'Абдаллаха б. ал-Хусайна и забрал его имущество. Затем, после этого, прикончил его.

В этом году была кончила Ахмада б. 'Абд ал-'Азиза б. Абу Дулафа.

В этом году завоевал Ахмад б. Саур ⁵⁶ 'Оман ⁵⁷. Двинулся он туда из страны ал-Бахрайн и сразился [с] аш-шурат из ибадитов. Их было около двухсот тысяч. И был /245/ имамом их ас-Салт б. Малик ⁵⁸ в стране Барва земли 'Оман. Одержал [Ахмад б. Саур победу] над ними. Убил он великое их множество и отвез много голов в Багдад, и [головы эти] выставили на мосту ⁵⁹.

В [этом году] вошел ал-Му'тадид в Багдад, возвращаясь из ал-Джазиры.

В этом году было вхождение 'Амра б. ал-Лайса в Нишапур. [439]

В этом году привезли дочь Мухаммада б. Абу-с-Саджа к Бадру, гуламу ал-Му'тадида. Мы привели известие [об] Ибн Абу-с-Садже и [о том], как выдал он дочь свою замуж за Бадра в присутствии ал-Му'тадида, а также о поездке [Ибн Абу-с-Саджа] от Баб Хурасан в Азербайджан, в ал-Китаб ал-Аусат.

В этом году двинулся Исма'ил б. Ахмад ⁶⁰, после кончины брата своего Насра б. Ахмада ⁶¹ и установления своей власти [над] Хорасаном, в Землю тюрок и завоевал [некий] город, на который указывают среди прочих городов тюрок как на местопребывание царя. Пленил он Хатун, жену царя ⁶², и пленил пятнадцать тысяч тюрок и убил из них десять тысяч. Говорят, что звали этого царя Тункуш. Так прозывается всякий царь из правителей этой страны. Я полагаю, [что] он из двух родов, известных как ал-худладжиййа ⁶³. Мы привели прежде в этой книге совокупность известий о тюрках, разновидностях их и их обиталищах, а также в предшествующих наших книгах ⁶⁴.

В двести восемьдесят первом году (894/5) была война между Васифом, слугой Ибн Абу-с-Саджа, и 'Амром б. 'Абд ал-'Азизом ⁶⁵ в стране ал-Джабал. О том, как это было, рассказывали мы в наших предшествующих книгах.

В этом году выступил ал-Му'тадид в ал-Джабал из-за дошедших [до] него дел, из них история Мухаммада б. Зайда ал-'Алави ал-Хусайни, владетеля страны Табаристан. [Тогда] вверил [ал-Му'тадид] сыну своему 'Али ал-Муктафи Рей, поселил его там и прибавил к [владениям его] Казвин, Занджан ⁶⁶, Абхар ⁶⁷, Кумм ⁶⁸ и Хамадан. Вернулся ал-Му'тадид в Багдад, поручив 'Амру б. 'Абд ал-'Азизу Исфахан и Кардж Абу Дулаф.

/246/ В [этом году] вверил [халиф] ал-Муктафи области его, и двинулся он к ал-Му'тадиду с многочисленным снаряжением.

В [этом году] двинулся Тугдж б. Шабиб ⁶⁹, отец ал-Ихшида, владетеля Египта в это время, и это триста тридцать второй год (943/4), с многочисленными войсками из Дамаска. [Тогда] вошел он в Тарсус, совершая газ[ават], и завоевал Малаурию ⁷⁰, что за областью Бургуса ⁷¹ и [за] Дарб ар-Рахиб ⁷².

В этом году осадил ал-Му'тадид Хамдана б. Хамдуна ⁷³, укрепившегося в крепости, известной как ас-Саввара ⁷⁴, недалеко от Айн аз-За'фаран. Поспешил Исхак б. Аййуб ал-Анбари ⁷⁵ объявить покорность ал-Му'тадиду и вошел он в войско его. Сдался ал-Хусайн б. Хамдан б. Хамдун ⁷⁶ и бывшие с ним сторонники его [440] ал-Му'тадиду. Мы привели известия [о] Хамдане б. Хамдуне, [о] деяниях его, [о] восхождении его [на] гору ал-Джуди ⁷⁷, переправе его [через] Тигр, писце его ан-Насрани, о том, как вошел [Хамдан б. Хамдун] ночью [в] лагерь ал-Му'тадида к Исхаку б. Аййубу и привел его к ал-Му'тадиду, и [о] разрушении ал-Му'тадидом этой крепости. Хамдан истратил на нее великие богатства. Он — Хамдан б. Хамдун б. ал-Харис б. Мансур б. Лукман, и он дед Абу Мухаммада ал-Хасана б. 'Абдаллаха, прозванного Насир ад-Даула в это время, а это триста тридцать второй год (943/4). [Упомянем мы также] о погоне ал-Хусайна б. ал-Хамдана за Харуном аш-Шари и как он был взят ал-Хусайном б. Хамданом — ниже в этой книге.

Сказал ал-Мас'уди: В двести восемьдесят втором году (895/6) заколот был Абу-л-Джайш Хумаравайх б. Ахмад б. Тулун в Дамаске в зул-л-ка'да ⁷⁸. Построил он на склоне горы ниже Дайр Марран ⁷⁹ дворец. И пил он там в ту ночь, и у него [был] Тугдж. Выполнил это [некий] слуга из слуг их. И отвезли [этих слуг) за [несколько] миль оттуда. [Там] убили их и распяли; [в] некоторых из них пускали стрелы, и были такие, у кого обрезали мясо с бедер и зада, и его съели чернокожие невольники Абу-л-Джайша.

/247/ Мы приводили известия [о] слугах из чернокожих, славян, ромеев и китайцев и [о том], что жители Китая оскопляют многих из детей своих, подобно тому как поступают ромеи с детьми своими, и что два скопца взаимно не любят друг друга, когда случается с ними обрезание этого органа, в книге нашей Ахбар аз-заман, и что свершает с ними природа при этом, как говорят о них люди и какие признаки [скопцов] упоминают они.

Рассказывал ал-Мада'ини, что Му'авия б. Абу Суфйан вошел однажды к жене своей Фахите, наделенной умом и решимостью, и с ним [был] скопец. А была она с непокрытой головой. Когда [же] увидела она с ним скопца, покрыла голову свою. [Тогда] сказал ей Му'авия: «Это скопец». Она [же] сказала: «О Повелитель Верующих, считаешь ли ты, что из-за надругательства над ним позволено ему то, что запретил Аллах?» Ушел Му'авия и понял, что истинно сказанное ею. После этого не вводил он к женщинам своим [ни одного] слуги, будь тот хоть старым, погибающим.

Говорили о скопцах люди и указывали разницу между оскопленным путем отсечения и путем извлечения, и что они мужчины с женщинами и женщины с мужчинами. Это последнее из слов и мерзейшее из речений. Однако они мужчины, и отсутствие [441] одного из членов тела не обусловливает причисления их к [другому полу], как и отсутствие бороды не препятствует им [быть такими], какими они охарактеризованы. Кто утверждает, что они более похожи на женщин, говорит об изменении содеянного Творцом, Велик [Он] и Могуч, ибо сотворил Он их мужчинами, а не женщинами, и самцами, а не самками. И в преступлении над ними нет извращения сущности их и устранения [того], какими создал их Творец, Велик [Он] и Могуч. Мы говорили о причине отсутствия зловония подмышек у слуг и [о том], что говорили [об этом] философы, в наших предшествующих книгах, ибо у медлительного слуги нет запаха подмышек, и это из достоинств слуг.

Отвезли Хумаравайха в гробу в Египет. Известие об этом дошло в Египет в воскресенье пяти ночей, прошедших от зу-л-хиджжа (25.01.896). Заклание его было за [несколько] дней, оставшихся от зул-л-ка'да ⁸⁰. [Тогда] присягнули сыну его Джайшу ⁸¹, которым прозывался по кунйе Хумаравайх, наутро [в] понедельник (26.01.896). Привезли Абу-л-Джайша в Египет, вынули из гроба и положили на ложе, и это у ворот Египта ⁸². Вышел сын его амир Джайш и прочие амиры и знатные люди. [Тогда] выступил вперед кади Абу 'Абдаллах Мухаммад б. 'Абда, известный как ал-'Абдани ⁸³, и помолился над ним. И [было] это ночью.

/248/ И рассказал Абу Бишр ад-Дулаби ⁸⁴ [со слов] Абу 'Абдаллаха ан-Наджжари, и был он старцем из Ирака и читал [Коран] в домах рода Тулуна и [в] усыпальницах их, что был он в ту ночь среди [тех], кто читал у могилы [Хумаравайха]. Принесли Абу-л-Джайша, чтобы положить в могилу, а мы ⁸⁵, семеро чтецов, читали суру «Дым» ⁸⁶. [Тогда] его спустили с носилок и положили в могилу. А мы в это время дошли в суре до речения Его, Могуч [Он] и Велик: «Возьмите его и бросьте в средину геенны, потом пролейте ему на голову из наказания кипятком. Попробуй, ведь ты великий, благородный» ⁸⁷. [Тогда] понизили мы голоса наши и испугались, почувствовав робость [из] стеснения [перед теми], кто присутствовал.

Из упомянутых известий [об] ал-Му'тадиде, твердости его в своих деяниях и уловках [известие о том], как он [распорядился] выдать из казны для выплаты воинам десять мешков по десять тысяч дирхамов, и их отнесли в дом начальника службы войскового довольствия ⁸⁸, чтобы израсходовать на [воинов]. Дом его в ту ночь был подкопан, и десять мешков забрали. Когда [же] встал он утром, посмотрел на подкоп и не увидел денег. [Тогда] приказал он [442] привести начальника охраны, а охраной [предводительствовал] и тот день Му'нис ал-'Иджли. И когда [тот] пришел [к нему], начальник службы войскового довольствия сказал: «Поистине, эти деньги [принадлежат] власти и воинам. И если ты не доставишь их или [того], кто подкопал [мой дом] и взял деньги, [то] Повелитель Верующих заставит тебя возместить их». И [Му'нис ал-'Иджли] стал старательно искать, и отправился на поиски вора, осмелившегося на такое дело. Пошел он в присутствие свое, вызвал таввабов и шурту, а таввабы — это всевозможные старцы-воры, которые состарились и раскаялись. Если что-либо случалось, они знали, чье это деяние и указывали на него. Иногда они брали у воров часть [того], что [те] крали. [Тогда Му'нис] приступил к ним с [требованием] найти [деньги], пригрозил им, устрашил их и потребовал с них. Они рассеялись по переулкам, рынкам, женщинам, кораблям, притонам и игорным домам и не замедлили привести человека худого, слабого телом, [в| потрепанной одежде, ничтожного состояния и сказали: «О господин мой ⁸⁹, вот содеявший. Он чужак, не из этого города, и все люди согласны в том, что он — устроитель подкопа и вор, [укравший] деньги». [Тогда] повернулся к нему Му'нис ал-'Иджли и сказал: «Горе тебе! Кто был с тобой? Кто тебе помогал? /249/ И где сообщники твои? Не думаю, [что] ты осилишь в одиночку десять мешков ночью. Вас было не меньше десятка [или] по крайней мере пятеро. [Так] укажи мне на деньги, если они собраны, и на сообщников своих, если деньги уже разделены». Но [тот] ничего не прибавил к отрицанию. [Тогда] принялся [Му'нис] ласкать его и обещать, что накормит его и оденет, и [даст] ему великую награду, суля всякое благо за возврат [денег] и указание на их [местонахождение] и грозя всякой бедой, а [человек все] отрицал и [от всего] отказывался. Когда [же] это разозлило Му'ниса, и прискучило ему, и [когда] он отчаялся в признании [вора], [то] принялся его наказывать и допрашивать. Он бил его кнутом, канатами, палками и плетью по спине, животу, затылку, по низу ног, пяткам и икрам, так что для битья не осталось и места. И довел [Му'нис вора] до [такого] состояния, что [тот не мог] ни соображать, ни говорить. Однако он ни в чем не признался. Это дошло до ал-Му'тадида. Вызвал он начальника стражи я спросил его: «Что сделал ты с деньгами?» И [тот] сообщил ему. [Тогда халиф] сказал: «Горе тебе! Захватил вора, укравшего из казны десять кошельков, а доведешь [этого человека] до смерти, [443] погубишь его и потеряешь деньги. Где [же] уловки мужей?» Он сказал: «О Повелитель Верующих, я не знаю сокрытого, и не было у меня [иной] уловки, кроме той, что сделал я». Сказал [ал-Му'тадид]: «Приведи [ко] мне человека». И его доставили, принесли его в попоне и положили перед [халифом] связанного. [Тогда ал-Му'тадид] стал его спрашивать, но он [все] отрицал. И [халиф] сказал ему: «Горе тебе! Если ты умрешь, это не пойдет тебе на пользу, а если выздоровеешь от побоев и спасешься, я не позволю тебе добраться [до денег]. Вот тебе помилование и обетование [того], чем поправишь ты положение свое и чем восхваляться будет дело твое». Но [человек] не согласился и только все отрицал. [Тогда] сказал [ал-Му'тадид]: «Ко мне врачевателей». И их привели. И он сказал: «Возьмите этого человека и лечите его самым тщательнейшим образом. Воздействуйте на него мазями, пищей и заботой и старайтесь излечить его в скорейшем времени». И [врачи] взяли [того человека] к себе, а [ал-Му'тадид] выдал [другие] деньги вместо [тех] и приказал раздать их воинам. Говорят, что [тот человек] излечился и выздоровел в немногие дни. Затем стали потчевать его пищей, питьем, совокуплением и благовониями, так что вылечился он, стало сильным тело его, появился цвет [в лице] его, и вернулась к нему душа его. Потом [ал-Му'тадид] вспомнил [о том человеке] и приказал привести его. Когда [же] он предстал перед [халифом], спросил его [ал-Му'тадид] о состоянии его, и он вознес молитву и поблагодарил, сказав: «Я в благости, пока сохраняет Аллах Повелителя Верующих». Потом спросил его [халиф] о деньгах, и [человек тот] вернулся к отпирательству. [Тогда] сказал ему [ал-Му'тадид]: «Горе тебе! Наверняка взял ты [деньги] в одиночку /250/ целиком или досталась тебе часть их. Если взял ты их целиком, то [станешь] тратить их на еду, питье и удовольствия, и не думаю, что израсходуешь их до смерти своей, а если умрешь, то на тебе бремя их. Если ты взял часть их, то мы простим тебе это. Только признайся нам в [ краже] и укажи сообщников своих. Поистине, я убью тебя, если не сознаешься, и не принесет тебе пользу [то, что] деньги останутся после тебя, а сообщников твоих не заботит, что тебя убьют. А если признаешься, я заплачу тебе десять тысяч дирхамов, возьму Для тебя с начальников таможни столько же, запишу тебя в таввабы и назначу тебе каждый месяц [по] десяти динаров, [которых] хватит на еду, питье, одежду и благовония. И будешь ты сильным, избежишь смерти и избавишься от греха». Но [человек тот] от [444] [всего] отказался, только отпирался. [Тогда] потребовал у него [ад-Му'тадид] клятвы Аллахом, и он поклялся. И [ал-Му'тадид] положил перед ним Коран и потребовал клятвы, и он поклялся на [Коране]. [Тогда] сказал [ал-Му'тадид]: «Я найду деньги. И если я обнаружу их после этой клятвы, убью тебя и не пощажу». Но он отказался и только отпирался. [Тогда] сказал ему [ал-Му'тадид]: «Возложи руку свою на мою голову и поклянись жизнью моей». И [человек] положил руку на голову его и поклялся жизнью его [в том], что не брал [денег], что он несправедливо обвиняем и что таввабы [захотели] избавиться от него. [Тогда] сказал ему ал-Му'тадид: «Ну, если ты солгал, то я убью тебя, и [буду ли] я неповинен в крови твоей?» Он сказал: «Да». И [халиф] велел привести тридцать чернокожих, чтобы он увидел их и они увидели его, и приказал им следить за ним попеременно. Проходили дни, а [человек этот] сидел не облокачиваясь и не опираясь, не растягиваясь и не ложась. И всякий раз, когда шевелился он, его хлестали по щекам и били по голове. Когда [же] ослабел он и приблизилась погибель его, приказал [ал-Му'тадид] привести его и повторил ему [то], с чем обращался к нему, и потребовал у него клятвы Аллахом и других обетов. [Человек] поклялся всем этим и тем, в чем не требовал [халиф] клятв, что он не брал денег и не знает, кто взял их. [Тогда] сказал ал-Му'тадид присутствовавшим: «Сердце мое свидетельствует, что он невиновен и что речь его — чистая правда и что таввабы знают, кто [настоящий] преступник. Мы согрешили относительно человека этого». И попросил [халиф] простить его, и [тот человек] сделал это. Потом приказал [ал-Му'тадид] принести стол с кушаньями и [распорядился] доставить холодное вино. И повелел он [тому] человеку сесть, есть и пить. И он принялся есть и пить. А его подгоняли в еде, он жадно ел, и ему все подавали и подавали вино, так что не осталось для еды и питья места. Потом приказал [ал-Му'тадид принести] курения и благовония, и [того человека] окурили и умастили. Принесли ему пуховик, /251/ постелили и приготовили. Когда [же] лег он, отдохнул и забылся, приказал [ал-Му'тадид| обеспокоить его и быстро разбудить. [Тогда] отнесли его с места его, посадили перед [ал-Му'тадидом], а в глазах [человека того] дремота. И сказал ему [халиф]: «Расскажи, как ты сделал [это], как совершил подкоп, откуда вышел, куда отнес деньги и кто был с тобой?» [ Человек тот] сказал: «Был я всего лишь один. Вышел я через подкоп, которым вошел. Была напротив дома [445] баня, [а] рядом с ней — гора колючек, которыми [она] топилась. Я взял деньги, поднял эти колючки, мусор и тростник, положил туда деньги и накрыл. [Они и сейчас] там». [Тогда ал-Му'тадид] приказал вернуть его в постель, и [человека] вернули и уложили на нее. Потом он приказал принести деньги. И [деньги] принесли до последней [монеты]. Вызвал [ал-Му'тадид] Му'ниса ал-'Иджли, вызвал вазира и сотрапезников [своих], накрыв деньги ковром в стороне от покоя своего. Потом приказал он разбудить вора, [который] удовлетворился сном, и сошла с него дремота. [Тогда] сказал ему [ал-Му'тадид] в присутствии всех подобное первому своему речению, и он [все] отрицал и [от всего] отказывался. И приказал [ал-Му'тадид] снять ковер и сказал [вору]: «Горе тебе! Разве это не деньги? Разве ты не сделал то-то и то-то?», описывая ему [то], о чем [вор] ему рассказал. И вор был поражен. Потом приказал [халиф] взять его за руки и за ноги и сковать. Потом повелел он [принести] мехи, и [вора] надули в зад. Принесли хлопок и набили ему в уши, рот и нос. И принялся [ал-Му'тадид] надувать [его], освободил руки и ноги его от оков и держал [его] за руки. Стал [вор] подобен величайшему из надутых бурдюков. Опухли все его члены, и увеличилось тело его. Глаза его округлились и вылезли [из орбит]. Когда [же] он почти [уже] разрывался, приказал [ал-Му'тадид] некоему лекарю, и [тот] ударил по двум жилам над бровями, и они на лбу. [Тогда] стал выходить из них ветер вместе с кровью, и от нее [был] шум и свист, пока [вор не] затих и [не] умер. Было это величайшим зрелищем из пыток, виденных в тот день. Рассказывали, что [в] мешках было золото и что число их было более упомянутого нами прежде.

/252/ Жил в Багдаде человек, стоявший на дороге и рассказывавший людям истории, побасенки и шутки, известный как Ибн ал-Магазили. Был он совершенен [в ремесле своем]. Кто [ни] видел его и [ни] слышал речей его, не мог не рассмеяться. Сказал Ибн ал-Магазили: Стоял я однажды во [время] халифата ал-Му'тадида У Баб ал-Хасса ⁹⁰, веселя и шутя. И в кружок мой пришел один [из] слуг ал-Му'тадида. [Тогда] принялся я [рассказывать] историю [о] слугах, и история моя понравилась слуге, и восхитился он моими побасенками. Потом он ушел от меня, но не замедлил вернуться, взял меня за руку и сказал: «Поистине, я, когда ушел из кружка твоего, вышел и встал перед ал-Му'тадидом, Повелителем Верующих. [Тогда] вспомнил я истории твои и анекдоты, что ты [446] рассказывал, и рассмеялся. [Тут] увидел меня Повелитель Верующих, и ему это не понравилось. Он сказал: «Горе тебе! Что с тобой?» И я сказал: «О Повелитель Верующих, у ворот — человек, известный как Ибн ал-Магазили, [который] смешит и рассказывает. Не оставил он нерассказанной [ни] истории [о] бедуине, [ни о] тюрке, [ни о] мекканце, [рассказал о] жителе Неджда, набатее, зиндже, синдийце и слуге. Перемежает он рассказы свои анекдотами, что смешат [даже] осиротевшую и воспламеняют кроткого». И [халиф] приказал мне привести тебя. Мне [причитается) половины награды твоей. [Тогда] я сказал ему, возжелав щедрой награды: «О господин мой, я слаб, и на мне домочадцы. Аллах наградил меня тобою. [Так] довольно тебе, если возьмешь ты часть [награды] — шестую или четвертую». Но [слуга] согласился только на половину. [Тогда] возжелал я половины и удовольствовался ею. И [слуга] взял меня за руку и ввел к [халифу]. Я прилежно приветствовал [ал-Му'тадида] и стал на место, где меня поставили. [Халиф] ответил на мое приветствие. Он просматривал [какую-то] грамоту, и когда просмотрел большую [часть] ее, сложил [грамоту], потом поднял глаза на меня и сказал: «Ты Ибн ал-Магазили?» Я сказал: «Да, о Повелитель Верующих». Он сказал: «Дошло до меня, что ты рассказываешь и смешишь и что ты приводишь удивительные истории и замечательные анекдоты». Я сказал: «Да, о Повелитель Верующих. Нужда учит хитрости. Этим я собираю людей, добираюсь до сердец их при [помощи] рассказов, прошу милости их и живу [тем], что получаю». Сказал [ал-Му'тадид]: «Расскажи [же], что [там] у тебя, и постарайся [преуспеть] в искусстве своем. Если рассмешишь меня, награжу пятьюстами дирхамами, а если я не рассмеюсь, то что мне [взять] с тебя?» [Тогда] я сказал по глупости /253/ и [от] смущения: «Нет у меня [ничего], кроме затылка моего. [Так] шлепни по нему, как пожелаешь, сколько захочешь и чем захочешь». И он сказал мне: «Ты [говоришь] справедливо. Если я рассмеюсь, то тебе [будет то], что обещано. А если я не рассмеюсь, [то] дам тебе этим мешком десять шлепков». [Тогда] я сказал в душе моей: «Царь шлепнет разве что чем-нибудь небольшим и легким, незначительным». Потом повернулся я и вдруг [увидел] в углу комнаты мешок [из] тонкой кожи. И я сказал себе: «Не ошибся я в догадке своей, и не подвело меня чутье. Что может быть от мешка, в котором ветер? Если я рассмешу его, [то] получу выгоду, а если не рассмешу, то он прикажет [дать мне] десять шлепков [447] легким надутым мешком». Потом принялся я за анекдоты, истории, байки и прибаутки. И не пропустил я ни истории [о] бедуине, ни [о] грамматисте, ни [о] женоподобном, ни [о] судье, ни [o] цыгане, ни [о] набатее, ни |о] синдийце, ни [о] зиндже, ни [о] слуге, ни [о] тюрке, ни [одной] проделки, ни [одного] выражения, ни [одной] побасенки и ни [одной] истории, которых бы я [не] рассказал и [не] привел [бы]. Так что кончилось бывшее у меня, и заболела голова моя. И я прервался, замолчал, ослабел и замерз. [Тогда] сказал мне [халиф] «Ну, давай, что у тебя». И он, разгневанный, не засмеялся и не улыбнулся. А за мною не осталось [ни одного] слуги, [который бы] не убежал, и ни [одного] гулама, [который бы] не ушел из-за [того], к чему побудил их смех, и [из-за] того, что с ними случилось. [Тогда] сказал я: «О Повелитель Верующих, кончились, [клянусь] Аллахом, [все истории], что [были] у меня, заболела голова моя и кончились силы мои. Не видел я еще подобного тебе. Не осталось у меня ничего, кроме одной шутки. И он сказал: «Давай ее!» [Тогда] я сказал: «О Повелитель Верующих, ты обещал шлепнуть меня десять [раз] и поставил это вместо награды. А я прошу тебя удвоить награду и присадить к этому [еще] десять [шлепков]». И [халиф] захотел рассмеяться, но сдержался, потом сказал: «Сделаем. Эй, гулам, возьми его за руку». И он взял меня за руку. Я подставил затылок, и меня шлепнули мешком. И словно [целая] крепость свалилась мне на затылок. [Оказалось, что в мешке] круглые камни, [большие], словно музыкальные тарелки. И меня шлепнули им десять [раз], [так что] шея моя чуть [не] сломалась и горло [чуть не] разорвалось. Загудело в ушах моих и из глаз высеклись искры. Когда [же] получил я десять [ударов], [то] воскликнул: «О господин мой, совет!» И он отставил битье, решив [первоначально] исполнить спрошенное мною удвоение награды. [Тогда] сказал [ал-Му'тадид]: «Каков совет твой?» И я сказал: «О господин мой, нет при задолженности [ничего] лучше верности и [ничего] отвратительнее обмана. Обещал я слуге, /254/ что ввел меня к тебе, половину награды, мала она будет или велика. Повелитель Верующих, да продлит Аллах существование его, добродетелью своей и щедростью удвоил [награду]. Я получил половину ее, и осталась слуге твоему половина». [Тогда] рассмеялся [ал-Му'тадид], так что повалился. Понудило его [смеяться и то], что слышал он от меня сначала и что он выносил и терпел. И [ал-Му'тадид] все хлопал в ладоши, дрыгал ногами и хватался за живот свой. Когда [448] же улегся смех его и вернулась к нему душа его, он сказал: «Ко мне такого-то слугу». И его привели, а был он высок. [Тогда] приказал [ал-Му'тадид] отшлепать его, и он сказал: «О Повелитель Верующих, в чем вина моя и каково преступление мое?» [Тогда] я сказал ему: «Вот награда моя, и ты совладелец мой. Я уже получил половину ее и осталась доля твоя». Когда [же] принялись его бить и ударил его [по] затылку шлепальщик, стал я говорить ему: «Говорил я тебе: «Я слабый, многосемейный». И жаловался я тебе на нужду и бедность. И говорил я тебе: «О господин мой, не бери половину [награды]. Тебе шестая ее часть, тебе ее четверть». А ты говорил: «Возьму только половину». Если бы знал я, что награды Повелителя Верующих, да продлит Аллах существование его, шлепки, [то] подарил [бы] тебе их все». [Тогда ал-Му'тадид] снова засмеялся от речей моих к слуге и упреков моих ему. Когда [же] получил [слуга] шлепки свои и успокоился Повелитель Верующих от смеха своего, вынул он из-под сиденья своего кошелек, что приготовил он заранее, в котором [было] пятьсот дирхамов. Потом сказал он [слуге], собравшемуся уходить: «Стой. Это я приготовил для тебя. Не оставила тебя назойливость твоя, так что стал ты совладельцем. Но я, может быть, не дам ему этого». И я сказал: «О Повелитель Верующих, вот верность и вот отвратительность обмана. [Если] хочешь заплатить ему все, [то] шлепни его наряду с десятью [разами] еще десять [раз], и заплати ему пятьсот дирхамов». [Тогда] разделил он дирхамы между нами, и мы ушли.

В двести восемьдесят втором году (895/6) была кончина Исма'ила б. Исхака ал-Кади, ал-Хариса б. Абу Усамы ⁹¹ и Хилала б. ал-'Ала' ар-Ракки ⁹².

В двести восемьдесят третьем году (896/7) остановился ал-Му'тадид в Такрите ⁹³. И выступил ал-Хусайн б. Хамдан с отборными войсками воевать Харуна аш-Шари. [Тогда] было между ними великое сражение, закончившееся /255/ в [пользу] ал-Хусайна б. Хамдана над [Харуном аш-Шари], и привел он его [к] ал-Му'тадиду пленным без [всякой] пощады, и с ним брат его. [Потом] вошел ал-Му'тадид в Багдад, и были разбиты для него шатры и украшены улицы. И построил ал-Му'тадид би-л-Лах войска свои У Баб аш-Шаммасиййа ⁹⁴ наилучшим образом, что может быть, и наисовершеннейшим видом. Протянулись [войска] по Багдаду до дворца, известного как ал-Хасани ⁹⁵. Потом пожаловал ал-Му'тадид ал-Хусайна б. Хамдана пожалованиями, которыми оказал он ему [449] честь, надел на него ожерелье из золота и пожаловал сообщество из всадников его и вождей сподвижников его и родственников его. И прославил он их среди людей щедростью за деяния их и стойкость. Потом приказал [ал-Му'тадид] посадить аш-Шари на слона, и на нем бархатная куртка, и на голове его высокий шелковый колпак. За ним [ехал] брат его на рассеченном верблюде, и он с двумя горбами, и на [брате аш-Шари] бархатная куртка и шелковый колпак. [Ал-Му'тадид повелел] везти их следом [за] ал-Хусайном б. Хамданом и сподвижниками его. Потом поехал [сам] ал-Му'тадид следом за ним в черном кафтане и остроконечной шапке на сером коне. Слева от него брат его 'Абдаллах б. ал-Муваффак, за ним Бадр, гулам его, Абу-л-Касим 'Убайдаллах б. Сулайман б. Вахб, вазир его, и сын его ал-Касим б. 'Убайдаллах. [Тогда] умножили люди моления за него. И столпились люди при выходе с Восточной стороны на Западную, и обвалилась под ними стойка верхнего моста, и [мост] упал на наполненный людьми заурак. В этот день утонуло около тысячи душ из [тех], которых опознали, помимо [тех], которых не опознали, и людей вытаскивали из Тигра баграми и при [помощи] ныряльщиков. Поднялся шум и умножился крик на обеих сторонах. И пока люди [пребывали в] таком [состоянии], некий водолаз вытащил отрока, [а] на нем роскошные украшения из золота и драгоценных камней. [Тогда] увидел его [какой-то] старец из зрителей, вор, и принялся бить себя [по] лицу, так что закровоточил нос его. Потом повалился он в пыль и сделал вид, что это сын его. И принялся говорить: «О господин мой, не умер ты, ибо вынули тебя целым, невредимым, не объеденным рыбами. Не умер ты. Возлюбленный, если бы покрылся сурьмой глаз мой благодаря тебе [хоть] раз перед смертью!» Он взял его, положил на осла, потом ушел. И не успели разойтись люди, которые видели [содеянное] /256/ старцем, как появился человек, известный как ал-Йасар, знаменитый купец, тотчас [пришедший], когда дошло [до] него известие, и он не сомневался, что отрок в руках их, и не заботили его бывшие на нем украшения и одежды. Он только хотел запеленать его в саван, помолиться над ним и похоронить его. [Тогда] люди сообщили ему о случившемся, и остались он и [бывшие] с ними купцы удивленными, ошеломленными. Они спросили об [отроке] и принялись искать его, но не [оказалось] ни его самого, ни следа [его]. Таввабы этого моста узнали того старца-хитреца и разуверили отца утонувшего отрока в [том, что найдет он сына [450] своего]. Сказали они также, что это — старец, проделки которого их утомили и уловки которого привели их в смущение.

И, поистине, хитрости его, мерзость и сметливость его доходили [до того], что однажды пришел он рано поутру к двери одного крупного судьи, известного высоким своим положением и достатком, и у него пустой кувшин, который принес он на плече, топор и большая корзина. Предстал он в ветхой одежде, и не говоря [ни слова], обрушил топор на лавочки, что у двери того судьи, и разрушил их, и принялся перебирать кирпичи и отделять их [друг от друга]. Услышал тот судья [шум] от разрушения [лавок], удары топора и вышел посмотреть, [много ли] ущерба. И [оказалось], что старец занят разрушением лавок, которые у двери дома его. [Тогда] сказал он: «О раб Божий, что ты творишь? Кто приказал тебе это?» А старец продолжал дело свое, не обращая внимания на судью и не разговаривая с ним. Собрались соседи, а [судья] разговаривал [со старцем]. И они взяли старца за руку, и один ударил его, а другой толкнул. [Тогда старец] повернулся к ним и сказал: «Что вы? Горе вам! Чего вы от меня хотите? Разве вам не стыдно? Вы обижаете меня, а я древний старец». И они сказали: «Зачем нам обижать тебя? Горе тебе! Кто приказал тебе это?» Он сказал: «Горе вам! Приказал мне хозяин дома». [Тогда] они сказали: «Вот хозяин дома, говорит с тобой». Он сказал: «Нет, [клянусь] Аллахом, это не он». И когда услышали они слова его и [увидели] глупость его, пожалели его и сказали: «Это безумный или обманутый, которого обманули какие-нибудь соседи судьи, позавидовавшие ему во [всем], чем облагодетельствовал его Аллах Всевышний. Они те, кто подбил старца на это деяние». Когда [же] воспрепятствовали старцу рушить, подошел он к кувшину, который принес, а поставил он его рядом с дверью, и сунул в него руку, ловко спрятал там свое платье, и закричал, и заплакал. Судья не усомнился, что [некий] хитрец обманул [старца] и взял платье его. И сказал он: «Что /257/ у тебя пропало?» Старец сказал: «Новая рубаха, которую я купил вчера, покрывало из дома моего и штаны». [Тогда] все его пожалели. Судья позвал [старца], одел его и подарил ему много дирхамов, и соседи подарили ему много дирхамов, и ушел он с приобретением. Этот старец известен был как Орел и прозывался Отцом Сокола ⁹⁶. [Сохранились] о нем и о его хитростях удивительные истории. Он [тот], кто перехитрил ал-Мутаваккила, когда поклялся [халифу] Бахтишу' - лекарь, что если украдут что-либо из дома его, [451] [то] найдет он это за три оговоренные ночи того месяца, и должен он принести в казну Повелителя Верующих десять тысяч динаров [в качестве залога]. Если [же] истекут эти ночи и не произойдет с ним упомянутого, то [Бахтишу' причитается] определенное поместье согласно договору. Привели того старца, а был он в цветении юности, к ал-Мутаваккилу, и он пообещал ал-Мутаваккилу взять из дома Бахтишу' вещь, от которой [тот] не откажется. А Бахтишу' поставил с стражу [у] дома своего и укрепил его в те ночи. [Тогда] придумал старец, известный как Орел, тонкую хитрость, похитил он [самого] Бахтишу', положил его в сундук и принес к ал-Мутаваккилу. О том говорится в [этом] удивительном известии и [о том], что [старец] — ангел, [посланный] 'Исой б. Марйам [и] спустившийся к Бахтишу' с зажженными свечами, со смесью, изготовленной им, и [что подложил] он бандж ⁹⁷ в приготовленную им пищу [и] дал ее стражникам дома [Бахтишу'] в ту ночь. Мы рассказывали об этом в книге нашей Ахбар аз-заман и о старце, прославившемся хитростями своими, а [также о] придуманных им проделках с Далилой-хитрицей ⁹⁸, [равным образом как упомянули] и прочих обманщиков и хитрецов, что были прежде и потом.

Об искателях [способа] изготовления золота, серебра, различных драгоценностей, в [том числе] жемчуга и прочего, путем алхимии ⁹⁹, а [также] различных эликсиров, в [том числе] эликсира, известного как «бегущий» ¹⁰⁰, и прочего, о добывании ртути и превращении ее [в] серебро и прочих их уловках и хитростях с сосудами, магнитами, перегонкой, прокаливанием, бурой, дровами, углем, мехами [сохранились] удивительные известия. Мы привели упоминание [о] них, различные приемы алхимиков и способы осуществления в книге нашей Ахбар аз-заман, а [также] известные об этом стихи древних греков и римлян, к которым алхимики себя возводят, к таким, как Клубатра-царица ¹⁰¹ и Марийа ¹⁰², и что упомянул /258/ Халид б. Йазид б. Му'авия ¹⁰³ об этом, и он [считается] людьми этого ремесла первейшим среди них, в стихах своих, в которых он говорит:

Сложи простое с наисложнейшим
И [то], что у тебя под ногами,
И вещь, подобную молнии.
Соедини [все] это без огня.
И если любишь господина своего,
То почернеешь ликом [своим]. [452]

Написал Йа'куб б. Исхак б. ас-Сабах ал-Кинди послание об этом. Составил он его из двух частей. Упоминает он в нем трудности людей [в] свершении [того], что свершает только природа, хитрости людей этого ремесла и условия, [необходимые для занятия] им. И озаглавил он это послание Ибтал да'ват ал-мудда'ин сун'ат аз-захаб ва-л-фадда мин гайр ма'адиниха ¹⁰⁴.

Опроверг это послание ал-Киндн Абу Бакр Мухаммад б. Закариййа' аз-Рази-Философ ¹⁰⁵, сочинитель ал-Китаб ал-Мансури фи сина'ат ат-тибб ¹⁰⁶, которая [состоит из] десяти глав. Я придерживаюсь суждения [о том], что изреченное ал-Кинди неверно и что такое может делаться. У Абу Бакра б. Закариййи [есть] об этом сочиненные им книги, в каждой из которых привел он речения об этом ремесле относительно металлов, стихи и прочее, [что касается] способов [таких] деяний. Люди разошлись в этом разделе относительно деяния Каруна ¹⁰⁷ и прочих. Мы прибегаем к Аллаху от одержимости [тем], что затмевает мозг, уносит зоркость глаз и заставляет блекнуть краски [дня] из-за дыма испарений, запаха купоросов и прочих минералов.

В двести восемьдесят третьем году был выкуп пленных мусульманами и ромеями в ша'бане. Начало его было во вторник ¹⁰⁸.

В [этом году] был поход Джайша б. Хумаравайха б. Ахмада б. Тулуна из Сирии в Египет с войсками его. После этого выступил против него Тугдж в Дамаске.

В [этом году] вышли из войска Джайша б. Хумаравайха Хакан ал-Муфлихи ¹⁰⁹ и Бундука б. Камджур б. Кандадж ¹¹⁰, двинулись к Вади-л-Кура ¹¹¹ и вошли в Город Мира. [Тогда] пожаловал /259/ их ал-Му'тадид.

И в [этом году] была смута в Египте. Был убит 'Али б. Ахмад ал-Мазирани, отец Мухаммада ал-Мазирани, схваченного в это время, и это триста тридцать второй год (943/4), в Египте. И был схвачен Джайш б. Хумаравайх и поставлен [править] брат его Харун б. Хумаравайх ¹¹² вместо него. Джайшу отомстили за склонность его к гуламу своему Нуджху, известному как ат-Тулуни ¹¹³, и к брату его Саламе, известному как ал-Му'таман ¹¹⁴. Этот брат его Салама после того служил нескольким халифам, из них ал-Кахир и ар-Ради ¹¹⁵. Я полагаю, что сейчас он с ал-Муттаки, а это год триста тридцать второй (943/4).

В двести восемьдесят третьем году (896/7) была кончина Абу 'Амра Микдама б. 'Амра ар-Ру'айни в Египте, за два дня, [453] оставшихся от месяца рамадана (9.11.896). Был он из величайших факихов и крупнейших последователей Малика.

В [этом году] вверил ал-Му'тадид Йусуфу б. Йа'кубу ¹¹⁶ судейство в Городе Мира, пожаловал его и отрядил его на Восточную сторону.

В этом году, и это двести восемьдесят третий год (896/7), схватил ал-Му'тадид Ахмада б. ат-Таййиба б. Марвана ас-Сарахси ¹¹⁷. последователя Йа'куба б. Исхака ал-Кинди, и поручил его Бадру, гуламу своему. Послал он в дом его [тех], кто захватил все деньги его. Пытал он невольниц [ас-Сарахси] из-за денег, пока они [не] указали, где они. И была стоимость [того], что получил он золотом, серебром и разными предметами, пятьдесят и сто тысяч динаров. Абу-т-Таййиб ведал счетоводами и Багдаде, и положение его в философии было известным. У него славные сочинения по [различным] отраслям философии и всевозможным известиям.

Люди разошлись [во мнениях] относительно способа убиения его и причины убийства его ал-Му'тадидом. Мы привели [то], что говорилось об этом в книге нашей, озаглавленной ал-Аусат, и это избавляет от повторения [сей истории] в настоящей книге.

/260/ В [этом году] пришло известие об убиении 'Амром б. ал-Лайсом Рафи' б. Харсамы.

В двести восемьдесят четвертом году (897/8) внесли в Багдад голову Рафи' б. Харсамы. Потом некоторое время был он [выставлен] распятым днем и возвращен во дворец властителя.

В этом году было у жителей Багдада возмущение против властей, ибо кричали они чернокожим рабам: «Эй, сердолик, лей воду и рассыпай муку. Эй, непослушный, голенастый». [Чернокожие] слуги в халифском дворце собрались и рассказали ал-Му'тадиду о [том], что преследует их в переулках, улицах, проходах и на прочих дорогах малый и большой из простонародья. Приказал ал-Му'тадид, и многих из простонародья побили плетьми. И возмутилось простонародье от этого.

В этом году являлся ал-Му'тадиду человек в различных обличьях в доме его ¹¹⁸. Иногда являлся он в образе монаха с белой бородой, и на нем монашеское одеяние. Иногда являлся он прекрасноликим юношей с черной бородой без того наряда. Иногда являлся он белобородым старцем в купеческой одежде. Иногда являлся он с обнаженным мечом в руке, ударил одного слугу и убил его. Двери караулили и закрывали, но [призрак] являлся [халифу], где бы [454] он [ни] был — в доме, или во дворе, или еще где-нибудь. Являлся [человек тот ал-Му'тадиду] на вершине дома, который он построил. [Тогда] умножили люди речи об этом, распространились слухи и получили известность среди приближенных людей и простых. Разнесли [слухи эти] всадники и распространились известия и речения об этом в соответствии [с тем], что доходило до каждого из [людей]. Некоторые говорили, что к [ал-Му'тадиду] пристал злобный демон, является [ему] и мучит. Некоторые говорили, что верующий джинн ¹¹⁹ увидел злодеяния и кровопролитие, в которых пребывает [ал-Му'тадид], и явился ему, не давая [творить преступления] и удерживая от злодеяний. И некоторые считали, что это слуга [халифа], полюбивший одну его невольницу. Осуществил он философическую хитрость при [помощи] некоего особого снадобья. Положил он его в рот свой и [стал] недоступен зрению. Таковы были предположения и рассуждения. /261/ [Тогда] позвал ал-Му'тадид заклинателей. Усилилась его тревога, озверел он, и стало трудно ему управлять. Убил он и утопил некоторых из слуг своих и невольниц, а некоторых высек и заточил. Мы привели это известие и [то], что рассказывали об этом [со слов] Ифлатуна. [Привели мы и] известие [о] возмущении матери ал-Муктадира би-л-Лаха и причину, по которой заточил ее ал-Му'тадид и захотел обрезать ей нос и обезобразить ее, в книге нашей Ахбар аз-заман.

В этом году пришло известие об убиении Абу-л-Лайса ал-Хариса б. 'Абд ал-'Азиза б. Абу Дулафа ¹²⁰ самого себя [собственным] мечом его в сражении. Случилось, что меч был на плече его обнаженным. Лошадь сбросила его, и заколол его меч его. [Тогда] взял 'Иса ал-Наушари ¹²¹ голову его и отослал ее в Багдад.

В двести восемьдесят пятом году (898/9) напал Салих б. Мудрик ат-Та'и ¹²² с набхан ¹²³, синбис ¹²⁴ и прочими из тайй на паломников. Во главе паломников [был] Йахйа ал-Кабир ¹²⁵. У Йахйи с Салихом и [бывшими] с ним таййитами случилось великое сражение в месте, известном как Ка' ал-Аджфур ¹²⁶. Смешались паломники, и взял их меч. Многие из паломников умерли [от] жажды или были убиты, и поразили Йахйу многие удары. Бедуины сочинили об этом дне раджаз ¹²⁷ и говорили:

Не видели люди подобного дню ал-Аджфур.
Люди сраженные и вырытые могилы.
И было взято у людей около двух тысяч тысяч динаров. [455]

В этом году, и это год двести восемьдесят пятый, была кончина Абу Исхака Ибрахима б. Мухаммада [ал-Харби] ¹²⁸, законоведа, хадисоведа, на Западной стороне. И ему восемьдесят пять лет. Была кончина его в понедельник семи [ночей], оставшихся от зу-л-хиджжа (19.02.898). Был погребен он за Баб ал-Анбар и улицей ал-Кабш ва-л-Асад ¹²⁹. Был он правдивым, знающим, красноречивым, щедрым, добродетельным. И был он воздержанным, богомольным, аскетичным. И был он, наряду с описанными нами воздержанностью его и богомольством, улыбчивым, добронравным, мягкосердечным. И не /262/ было у него [ни] высокомерия, ни надменности. Подчас шутил он с друзьями своими, [и то], что от него считалось хорошим, считалось плохим от другого. Был он шайхом багдадцев во время свое, своеобычным [среди] них, благочестивым, воздерживающимся [среди] них и опорой их в хадисах. Преподавал он фикх жителям Ирака, и были собрания у него [в] пятницу в Западной соборной мечети ¹³⁰.

Сообщил нам Абу Исхак Ибрахим б. Джабир ¹³¹. Он сказал: Сидел я по пятницам в кружке Ибрахима ал-Харби, и сидели с нами двое отроков, чрезвычайно пригожие наружностью и одеждой, из сынов карханийских купцов ¹³². Одежда у них была одинаковая, словно они два духа в [одном] теле. Если вставали они, то вставали вместе, и если садились, то садились вместе. Однажды в пятницу пришел один из них, с бледностью в лице его и унынием в глазах. Я решил, что отсутствие другого причинило пришедшему такое уныние. Когда [же] наступила другая пятница, пришел отсутствовавший [прежде] и не пришел [тот], что был в предыдущую пятницу. Бледность и уныние явственно [обнаружились] в обличье и движениях его. [Тогда] я понял, что это из-за разлуки, случившейся между ними и из-за дружества, соединяющего их. [Так] продолжили они соревноваться каждую пятницу [в приходе] в кружок, и если [один из них] ожидал другого, тот не сидел [там]. [Тогда] достоверным стало для меня [то], что в душе моей ранее представлялось возможным. И когда в одну [из] пятниц пришел один [из] них и сел с нами, [то] пришел [и] другой, взглянул на кружок, и [оказалось] что друг его опередил [его]. [Тогда] опереженный, смотревший на кружок, сдавлен был рыданием, и это стало видно по векам глаз его. В левой [руке] его [были] маленькие исписанные листки. И он схватил правой [рукой] один из этих листочков, швырнул его в середину кружка и стыдливо скрылся в толпе, а я следил за ним [456] взором, а также некоторые из [тех], кто был в кружке. Рядом со мною справа сидел Абу 'Абдаллах 'Али б. ал-Хусайн б. Хаусара, и он в цвете юности и поре молодости. Упал листок перед Ибрахимом ал-Харби. Он поднял его, развернул и прочитал. И в привычке его было поступать таким образом, когда кидали ему записку, сочинитель которой болел или по другой причине /263/ просил за себя молиться, и чтобы присутствовавшие [потом] сказали «аминь». Когда [же] прочитал он [ту] записку, стал внимательно обдумывать [написанное] там, ибо видел он бросившего ее. Потом он сказал: «Господи, соедини их, примири сердца их и сделай то, что приближает к Тебе и угодно Тебе». И [присутствовавшие] сказали «аминь», каков был обычай их в этом случае. Потом свернул он записку указательным и большим пальцем и бросил ее мне. Я посмотрел, что там, проявил я к ней любопытство, ибо ясно [было, кто] бросил ее. И [оказалось], что в ней написано:

[Да] простит Аллах рабу, помогшему молитвой
Двум друзьям, непрестанно пребывавшим в приязни,
Пока [не] оклеветал клеветник сплетней
Одного перед другим, и они [не] отказались от согласия.

Записка была у меня. И когда в другую пятницу они пришли вместе, и [оказалось], что бледность и уныние покинули их, [тогда] сказал я Ибн Хаусаре: «Поистине, я вижу, [что] молитву обогнал для них ответ Аллаха Всевышнего и молитва шейха была правильной, если того пожелал Аллах Всевышний». И когда в том году был я среди совершавших паломничество, словно увидел я их между Мина и 'Арафатом, вместе обернутыми ихрамом ¹³³. Не переставал я видеть их любящими друг друга, пока они [не] состарились. Полагаю, что они [пребывают] в ряду торговцев бархатом в ал-Кархе или в ином из рядов.

Сказал ал-Мас'уди: Слышал я это известие от Ибрахима б. Джабира ал-Кади до принятия им судейства, и он тогда [находился] в Багдаде, борясь [с] бедностью, принимая ее от Творца своего со смирением, поддерживая бедность против богатства. Не прошло и [нескольких] дней, как встретил у я его в Халабе ¹³⁴, что в стране Киннисрин и ал-'Авасим в Сирийской земле, и это в триста девятом году (921/2), и [оказалось], что он в противоположность [тому], каким я его знал, [когда] стал отправлять он судейство, поддерживал и оберегал богатство против бедности. [Тогда] я [457] сказал ему: «О кади, [помнишь] ту историю, что ты рассказывал мне о вали ¹³⁵, бывшем в Рее, и как он сказал тебе: «Поистине, в раздумье я, глядя на дома бедняков и богачей. И увидел я во сне Повелителя Верующих 'Али б. Абу Талиба, да будет доволен им Аллах. [Тогда] он сказал мне: «О такой-то, сколь хороша скромность богачей перед бедняками [в] благодарность Аллаху Всевышнему. И лучше этого поддержка бедняками богачей [в знак] уверенности в Аллахе Всевышнем»». [Тогда] сказал мне [Ибрахим б. Джабир]: «Поистине, люди /264/ покорны предопределению, они не смогут преодолеть его законы, как бы они ни поступали». И часто слышал я, [как] он, [находясь] в описанном нами состоянии бедности, порицал стремящихся к миру этому и приводил в пример 'Али, да почтит Аллах лик его, и в особенности [то], что 'Али, [да пребудет] с ним благословение, говаривал: «Сын Адамов, не заботься о дне завтрашнем, пока не прошел день нынешний. [Ведь] поистине, пока не пришел срок твой, [то] подаст тебе Аллах пропитание. И знай, что не обретешь ты ничего свыше пищи своей, если не запасаешь ты ее для другого». И после этого стал ездить [Ибрахим б. Джабир] на конях-иноходцах. Мне сообщили, что приказал сшить он для жены своей сорок платьев тустарийских ¹³⁶ и парчовых и подобных этим с одних ножниц ¹³⁷ и оставил огромное богатство другим [людям].

В этом году, и это двести восемьдесят пятый год (898/9), была кончина Абу-л-'Аббаса Мухаммада б. Йазида ан-Нахави, известного как ал-Мубаррад, [в] ночь понедельника двух ночей, оставшихся от зу-л-хиджжа (24.02.898), и ему [было] семьдесят девять лет. Погребен он был на кладбище Баб ал-Куфа ¹³⁸ Западной стороны в Городе Мира.

В двести восемьдесят шестом году (899/900) умер Мухаммад б- Йунис ал-Куфи ал-Мухаддис, прозывается он по кунйе Абу-л-Аббасом ¹³⁹, [в] четверг половины джумада-л-ахира (28.06.899), и ему [было] сто лет и шесть лет. Погребен он был на кладбище Баб ал-Куфа Западной стороны. И был он высок иснадом ¹⁴⁰.

В этом году [охватил людей] страх из-за Абу Са'ида ал-Джаннаби ¹⁴¹ в Басре и [из-за тех], что [были] с ним в ал-Бахрайне, мол захватит он [Басру]. И написал ал-Васики, и он Ахмад б. Мухаммад ¹⁴², [ведавший] обороной [Басры], ал-Му'тадиду об этом. [Тогда халиф] отпустил на ее стены четырнадцать тысяч динаров. Их построили и укрепили. [458]

В этом году захватил Абу-л-Агарр Халифа б. ал-Мубарак ас-Сулами Салиха б. Мудрика ат-Та'и в округе Файд Макра ¹⁴³, [когда] шли они на Мекку. Бедуины собрались к Абу-л-Агарру, чтобы спасти Салиха из руки его. [Тогда] сразился Абу-л-Агарр с ними и убил предводителя их Джахша б. Заййала ¹⁴⁴ и многих [бывших] с ним и взял голову его. Когда [же] узнал Салих б. Мудрик об убийстве Джахша б. Заййала, отчаялся в избавлении от Абу-л-Агарра. И когда остановился он на стоянке, известной как Манзил ал-Кураши ¹⁴⁵, прибыл к ним слуга /265/ с пищей. [Тогда] вырвал [Салих] у него нож и убил себя. А Абу-л-Агарр взял голову его и показал ее в Медине, и возликовали паломники. И было у Абу-л-Агарра при возвращении его великое сражение, [когда] сошлись он, Них-рир ¹⁴⁶ и иные из предводителей караванов паломников с бедуинами. Собрались и объединились бедуины из тайй и союзники их. Пехота их составляла около трех тысяч пехотинцев, и конница около этого. И было сражение между ними три [дня], и это между Ма'дин ал-Кураши ¹⁴⁷ и ал-Хаджир. Потом разбиты были бедуины, и люди спаслись. И был из [тех], кто устроил вместе с Абу-л-Агар-ром западню Салиху б. Мудрику, Са'ид б. Абу-ал-'Ала'.

Вошел Абу-л-Агарр [в] Город Мира, и впереди него головы Салиха и Джахша, и голова чернокожего слуги Салиха, и четверо пленных — это сыны дяди [по отцу] Салиха б. Мудрика. И пожаловал властитель в тот день Абу-л-Агарра, надел [на] него ожерелье из золота, выставил головы на мосту на Западной стороне и ввел пленных в темницу.

В этом году умер Исхак б. Аййуб ал-'Адави. [Ведал] он войсками [в] Дийар Раби'а.

В [этом году] прибыл ал-'Аббас б. 'Амр ал-Ганави ¹⁴⁸ в Басру воевать карматов в ал-Бахрайне.

В этом году была война между Исма'илом б. Ахмадом и 'Амром б. ал-Лайсом, властителями Балха. [Тогда] был пленен 'Амр. Мы привели обстоятельства пленения его в ал-Китаб ал-Аусат.

В раджабе этого года, а это год двести восемьдесят седьмой ¹⁴⁹, были выступление ал-'Аббаса б. 'Амра из Басры с великим войском, и с ним некоторое количество ал-мутавви'а, по направлению на Хаджар ¹⁵⁰. [Потом] встретился он с Абу Са'идом ал-Джаннаби, и произошли между ними сражения, в которых разбиты были сторонники ал-'Аббаса. Было взято в плен и убито из сторонников его около семисот беззащитных, помимо [тех], кто погиб от песка и [459] жажды, и сожгло солнце тела их. Потом Абу Са'ид помиловал ал-'Аббаса б. 'Амра и отпустил его. [Тогда] отправился он к ал-Му'тадиду, и [тот] пожаловал его. После той битвы захватил Абу Са'ид город Хаджар после долгой осады. Мы привели полностью [сообщения] об этих сражениях и причину, по которой освободил Абу Са'ид ал-'Аббаса б. /266/ 'Амра ал-Ганави в нашей ал-Китаб ал-Аусат, и что произошло с ал-'Аббасом б. 'Амром и с [находившимися] в ал-Бахрайне родичами его, и об их преданности ему.

В этом году, и это двести восемьдесят седьмой год, был поход Алавитского глашатая ¹⁵¹ из Табаристана в страну Джурджан со многими воинствами, [составленными] из дайламитов и прочих. [Тогда] встретили его войска чернознаменных от Исма'ила б. Ахмада, и над ними Мухаммад б. Харун ¹⁵². И была битва, подобной которой не видано в тот век. Обе стороны [многое] претерпели, и была [победа] белознаменных над чернознаменными. Потом устроил Мухаммад б. Харун западню, когда увидел стойкость в рядах дайламитов. Не расстроил он рядов своих и отступил. [Тогда] поспешили дайламиты и расстроили ряды свои. И чернознаменные повернули на них, и взял их меч. [Тогда] было убито много народа и поразили Глашатая удары. [Дело в том], что когда расстроили сторонники его ряды свои и бросили свое местоположение вокруг него, выстоял он с [теми], кто остался поддерживать его. [Тогда] стали наступать на них войска. Сражение закончилось, и был [Глашатай] ослаблен ранами. Был пленен сын его Зайд б. Мухаммад б. Зайд ¹⁵³ и иные. Мухаммад Глашатай прожил немного дней и скончался от поразивших его [ран]. [Тогда] погребли его у Баб Джурджан, и могила его там почитаема и поныне.

Мы привели известие [о] деяниях его в Табаристане и иных [местах] и [примеры] из жития его, и известие [о] Бакре б. 'Абд ал-'Азизе б. Абу Дулафе ¹⁵⁴, когда вошел он к нему, прося пощады, в книге нашей Ахбар аз-заман, а также упомянули мы [о] Йахйе б. ал-Хусайне ал-Хасани ар-Расси ¹⁵⁵ в Йемене и победах его, и [об] Абу Са'де б. Йа'фуре ¹⁵⁶ и бывших у них сражениях в Йемене с карматами и что случилось у них с 'Али б. ал-Фадлом, властелином ал-Музайхиры ¹⁵⁷, какова была история его и известия [о] кончине его, и историю шайха Ла'а ¹⁵⁸, властителя крепости Нихал и известие [о] потомках его до этого времени там, а это триста тридцать второй год (943/4), и [известие о] пребывании Йахйи б. ал-Хусайна ар-Расси [в] городе Са'да ¹⁵⁹ в стране Йемен, и известие [о] сыне его [460] Абу-л-Касиме, и известие [о] сыне сына его до настоящего времени. Однако приводили мы в этой книге [только] замечательное, указывая на уже упомянутое в сочинениях наших, [и где] привели мы известия [о тех], кого упомянули, и чьи истории, деяния и поступки мы объяснили.

/267/ В этом году, и это двести восемьдесят восьмой год (901/2), было вхождение ал-Му'тадида в область сирийских пограничных крепостей ¹⁶⁰, в поисках Васифа ал-Хадима. [Ал-Му'тадид] направил ему послание с Рашиком, известным как ал-Хузаси ¹⁶¹, и попросили пощады у ал-Му'тадида Васиф ал-Бактамури ¹⁶² и иные из военачальников ал-Хадима и сторонников его. Когда было взято большинство сторонников его, захотел Васиф ал-Хадим войти в Ромейскую землю и захватить проходы, [ведущие туда]. И поспешил ал-Му'тадид с походом из Багдада, скрыл свой поступок, и не узнал о том Васиф, несмотря на всю свою осторожность и [постоянное] наблюдение за тем, что делает халиф, так что перешел ал-Му'тадид Евфрат и двинулся в Сирию. И не поздоровилось телу ал-Му'тадида от [того], что утомил он себя в быстром походе. Когда углубился ал-Му'тадид в область сирийских пограничных крепостей, оставил он войско свое у ал-Каниса ас-Сауда' ¹⁶³ и отрядил военачальников на поиски Васифа. Прошли они в поисках его пятнадцать миль ¹⁶⁴, пока не настигли [Васифа] передовые отряды конницы, с которыми [были] Хакан ал-Муфлихи, Васиф Мушкар ¹⁶⁵, 'Али Кура ¹⁶⁶ и прочие военачальники. И сразился с ними Васиф, и это в месте, известном как Дарб ал-Джубб ¹⁶⁷. Когда [же] прибыл ал-Му'тадид, покинули Васифа сторонники его и рассеялись полчища [войск] его. Пленили [Васифа] и привели [к] ал-Му'тадиду. [Тогда] поручил он его Му'нису ал-Хадиму и помиловал всех сторонников его, кроме [тех], кто присоединился к нему в области сирийских пограничных крепостей, и прочих [тамошних местах]. Ал-Му'тадид сжег военные суда и увез из Тарсуса Абу Исхака, имама соборной мечети, Абу 'Умайра 'Ади б. Ахмада б. 'Абд ал-Баки ¹⁶⁸, правителя города Аданы в области сирийских пограничных крепостей и прочих моряков, подобных ал-Багилу и сыну его. Было вхождение ал-Му'тадида в Город Мира вечером семи [ночей], прошедших от сафара двести восемьдесят восьмого года (31.07.901). Вошли [в Город Мира] Джа'фар б. ал-Му'тадид, и он ал-Муктадир, Бадр ал-Кабир и остальное войско в полдень, и улицы были украшены. Перед ними был Васиф ал-Хадим на [461] двугорбом верблюде, и на нем бархатная куртка и бурнус. За ними на другом верблюде ал-Багил, и за ал-Багилом сын его еще на одном верблюде. И за сыном ал-Багила на другом /268/ верблюде [некий] муж из жителей Сирии, известный как Ибн ал-Мухандис ¹⁶⁹, они надели куртки из красного и желтого шелка, и на головах их [были] бурнусы. Хакан ан-Муфалихи был награжден ожерельями и браслетами, а [также и] прочие военачальники, что отличились в тот день, когда было пленение Васифа ал-Хадима.

Захотел ал-Му'тадид пощадить Васифа ал-Хадима, пожалев о смерти подобного ему из-за неустрашимости его, смелости, славной [военной] хитрости и отваги. Потом сказал он: «Нет в характере этого слуги покорности, но в характере его быть самому себе хозяином». И послал [ал-Му'тадид Васифу ал-Хадиму] после того, как схватил его и заковал в железо: «[Есть] ли у тебя желание?» Он сказал: «Да, пучок базилика, [чтобы] понюхать его, и книги житий миновавших царей, [чтобы] посмотреть в них». Когда [же] вернулся посланец к ал-Му'тадиду и известил его о [том], что попросил [Васиф ал-Хадим], приказал [ал-Му'тадид] выдать ему [то], что потребовал он, и приказал выдавшим [книги] тюремщикам посмотреть, в какие разделы книг смотрит он. [Тогда] сообщили [ал-Му'тадиду], что подолгу смотрит он в [разделы] деяний царей, войн их и несчастий, помимо прочих принесенных в распоряжение его тетрадей. Удивился ал-Му'тадид и сказал: «Облегчает он себе смерть».

В этом году была кончина Абу 'Убайдаллаха Мухаммада б. Абу-с-Саджа ¹⁷⁰ в Азербайджане. Разобщились последователи его и слуги после него. Одни из них присоединились к брату его Йусуфу б. Абу-с-Саджу, другие же — к сыну его Будару ¹⁷¹.

В этом году, и это двести восемьдесят восьмой год, была кончина Абу 'Али Бишра б. Мусы б. Салиха б. Субайха б. 'Умайра ¹⁷², хадисоведа, и ему семьдесят восемь лет. Погребен он [был] на Западной стороне, на кладбище Баб ат-Тибн ¹⁷³.

В этом году введен был 'Амр б. ал-Лайс в Город Мира в джумада-л-ула ¹⁷⁴. Привел его 'Абдаллах б. ал-Фатх, посланец властей. |Тогда] выставлен был 'Амр [на всеобщее обозрение], посажен на двугорбого верблюда и одет [в] бархатную куртку. За ним [ехали] Бадр и вазир ал-Касим б. 'Убайдаллах с войском. Они привезли его в ас-Сурайа, и увидел его ал-Му'тадид. Потом ввели его в казематы, в это время взбунтовались воины /269/ аш-шакириййа по [наущению] Тахира б. Мухаммада б. 'Амра б. ал-Лайса ¹⁷⁵, [462] разгневавшись за деда его 'Амра; они присоединились [к] нему в землях ал-Ахваза и вышли за пределы Фарса. Стало неспокойно, и послал ал-Му'тадид 'Абдаллаха б. ал-Фатха и Ашнаса к Исма'илу б. Ахмаду и с ними подарки, из них — сто женских рубах без рукавов [из] бархата, расшитых золотом, разукрашенных драгоценностями золотой пояс, украшенный драгоценностями, прочие драгоценности и триста тысяч динаров, чтобы роздал это [Исма'ил б. Ахмад] сторонникам своим и отправил их в страну Сиджистан на войну [с] Тахиром б. Мухаммадом б. 'Амром б. ал-Лайсом. И приказал [ал-Му'тадид] 'Абдаллаху б. ал-Фатху взять по дороге из хараджа [той части] страны ал-Джабал, где он будет проезжать, десять тысяч тысяч дирхамов и добавить их к тремстам тысячам динаров. Двинулся Бадр, слуга ал-Му'тадида би-л-Лаха, с воинами своими в страну Фарс в этом году, остановился в Ширазе и изгнал [оттуда] аш-шакириййа.

В первый день мухаррама, и это вторник двести восемьдесят девятого года (16.12.901), скончался Васиф ал-Хадим. Вытащили его и распяли на мосту — [было] тело без головы. Слуги попросили ал-Му'тадида прикрыть наготу его, и он разрешил им это, и был одет [Васиф]. Обернули его новой одеждой и зашили одежды эти от пупа его до колен. Умастили тело его алоэ и прочими бальзамирующими умащениями, сохраняющими части тела. И прибывал он распятым на мосту, не разлагаясь, до трехсотого года (912/3) во [время] халифата ал-Муктадира би-л-Лаха. В этом году взбунтовались воины и простонародье. [Тогда], куражась, направилось простонародье к [телу Васифа ал-Хадима], сняло его со столба и сказали люди: «Следует нам [воздать] должное учителю Абу 'Али Васифу ал-Хадиму за долгое его соседство с нами и [за то, что] терпит он нас и не разлагается на этом столбе». И они завернули его в плащ одного [из] них и понесли его на плечах своих, и их около ста тысяч человек, танцуя, распевая и крича вокруг него: «Учитель, учитель». Когда [же] наскучило им это, бросили они [ Васифа ал-Хадима] в Тигр. /270/ И утонули в тот день некоторые из них в Тигре. Причина этому заключалась в том, что они провожали [Васифа ал-Хадима] по воде вплавь, и много народу потонуло на быстрине воды.

В этом году, [двести восемьдесят девятом], привезли карматов из окрестностей Куфы, и [одного] из них, известного как Абу л-Фаварис ¹⁷⁷, и ввезли их на верблюдах. [Тогда] приказал ал-Му'тадид би-л-Лах убить Абу-л-Фавариса, после [того, как] отрубили [463] ему руки и ноги. И был он распят рядом с Васифом ал-Хадимом. Потом перенесли его в сторону ал-Кана'ис, что за ал-Иасариййа на Западной стороне. И был он распят там [вместе] с карматами.

У жителей Багдада было много толков об убийстве этого Абу-л-фавариса. [Дело в] том, что когда привели его, чтобы перебить ему шею, передавали, будто сказал он простонародью, пришедшему [посмотреть] казнь его: «Эта моя чалма будет мощью вашей. Я вернусь через сорок дней». И каждый день собирались толпы черни под столбом его, исчисляли дни, сражались друг с другом и дрались на улицах из-за этого. Когда [же] исполнилось сорок дней, а крики их умножились, собрались они. И одни [из] них говорил: «Вот тело его». И говорил другой: «Он ушел, а власти убили другого человека и распяли вместо него, чтобы не смущать людей». [Тогда] умножились о том споры людей, так что призвал [их глашатай] разойтись и оставить увлечение спорами.

Прибыли деньги от Мухаммада б. Зайда из страны Табаристан для тайной раздачи родичам Абу Талиба. [Тогда] донесли об этом ал-Му'тадиду. И вызвал он мужа, что носил им деньги, выговорил ему сокрытие этого и приказал показать [деньги]. Приблизил [ал-Му'тадид| род Абу Талиба, и была причиной тому близость родословия.

И что сообщил нам Абу-л-Хасан Мухаммад б. 'Али ал-Варрак ал-Антаки, факих, известный в Антакии как ал-Ганави. Он сказал: /271/ Увидел ал-Му'тадид би-л-Лах, когда пребывал в тюрьме отца своего, будто старец, сидящий над Тигром, протягивает руку свою к водам реки. [Вода] шла в руку его, и Тигр высыхал. Потом возвращал он ее из руки своей, и Тигр становился, как был. Сказал [ал-Му'тадид] ¹⁷⁸: [Тогда] я спросил о нем, и мне [было] сказано: «Это 'Али б. Абу Талиб, [да пребудет] с ним благословение!» Сказал [ал-Му'тадид]: [Тут] я встал перед ним и приветствовал его, и он сказал мне: «О Ахмад, поистине, это власть идет к тебе, [так] не препятствуй потомкам моим и не причиняй им боли». И я сказал: «Слушаю и повинуюсь, о Повелитель Верующих».

Опечалила людей задержка хараджа с [потомков 'Али], и было [это] милостью ал-Му'тадида, [данной] им. [Тогда] заговорили стихотворцы об этом, и умножили [речи свои]. Они описали в стихах своих это и преувеличили. И из [тех], кто описал и преуспел [в этом], Йахйа б. 'Али ал-Мунаджжим ¹⁷⁹. Он сказал:

О избранный, что восстановил честь,
Обновитель разрушенного царства [464]
И основ религии,
Что окрепла после смуты!
Ты оставил [прочих] царей далеко за собой,
[Словно] побеждающий бегун, опередивший (соперников] на ристалище.
Будь счастлив в Науруз, |ибо] пожинаешь ты
Благодарность за доброе дело.
Продвинул ты нас
На пути к истинному.

И речение его:

День Науруза твоего — день
Один, не запаздывающий,
В июне приходит,
Всегда одиннадцатого ¹⁸⁰.

Было прибытие Катр ан-Нада бинт Хумаравайх в Город Мира [вместе] с Ибн ал-Джассасом в зу-л-хижжа двести восемьдесят первого года ¹⁸¹, и об этом говорит 'Али б. ал-'Аббас ар-Руми:

О господин арабов, к которому привели
С клятвой и благословениями госпожу инородцев!
Наслаждайся ею подобно ее наслаждению тобой, она
Получила [то], что выше требований и помыслов.
Явила она красотой глаз своих великолепие,
И душой своей — благородство, и ладонями своими — щедрость.
Солнце раннего утра сошлось с полной луной ¹⁸².
И сорвана ими с мира этого тьма.

/272/ И когда вошел 'Амр б. ал-Лайс в Город Мира со [стороны] ал-Мусалла ал-'Атик ¹⁸³, призывая, а был он на рассеченном верблюде, и это тот двугорбый верблюд, которого отряжал ['Амр] к ал-Му'тадиду с подарками до пленения его. Сказал об этом ал-Хасан б. Мухаммед б. Фахм:

Разве не видел ты, каковы превратности рока.
Иногда извилисты пути его, [иногда] просты.
Считал ты ас-Саффара благородным и сильным,
Что придет и уйдет повелителем воинств,
Которых одаривал он верблюдами.
Ионе знал, что он
На [одном] из них приведен [будет] пленным. [465]

И говорит об этом Мухаммад б. Бассам ¹⁸⁴:

О ослепленный миром этим,
Разве не видел ты 'Амра,
Приехавшего, насильно посаженным на дву-
Горбого после могущества своего.
На нем бурнус опалы
|В знак] принижения и насилия
Поднял [он] ладони свои, моля Аллаха
Тайно и явно,
Чтобы спас Он ['Амра] от погибели
И чтобы занимался ['Амр] медью ¹⁸⁵.

Когда стало явным убийство Мухаммадом б. Харуном Мухаммада б. Зайда ал-'Алави, принялся ал-Му'тадид порицать убийство его, печалиться и сожалеть об этом.

Была кончина Насра б. Ахмада, владетеля [того], что за рекой Балха ¹⁸⁶, в дни ал-Му'тадида, и это в двести восемьдесят девятом году (901/2). И власть перешла к брату его Исма'илу б. Ахмаду.

Была кончина Ахмада б. Тахира ал-Катиба, сочинителя книги Ахбар Багдад [в] двести восьмидесятом году (893/4).

В [этом году] была кончина Ахмада б. Мухаммада ал-Кади, который передавал хадисы. В двести восемьдесят первом году (894/5) была кончина Абу Бакра 'Абдаллаха б. Мухаммада б. Абу-д-Дунйа ал-Кураши ¹⁸⁷, воспитателя ал-Муктафи би-л-Лаха, в мухарраме ¹⁸⁸, и он сочинитель книг о воздержании и прочем.

/273/ В двести восемьдесят втором году (895/6) была кончина Абу Сахла Мухаммада б. Ахмада ар-Рази ал-Кади, знатока хадисов.

Мы упоминаем о кончине этих [людей], поскольку они принадлежат истории, и [все] из-за того, что перенимали люди от них знания, [что сосредоточились в] преданиях о Посланце Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха.

Была кончина 'Убайдаллаха б. Шарика ал-Мухаддиса ¹⁸⁹ в двести восемьдесят пятом году (898/9) в Багдаде.

В [этом году] была кончина Бакра б. 'Абд ал-'Азиза б. Абу Дулафа в Табаристане. И в нем умер Мухаммад б. ал-Хусайн ал-Джунайд ¹⁹⁰.

В двести восемьдесят восьмом году (900/1) умер Абу 'Али Бишр б. Муса б. Салих б. Шайх б. 'Умайр ал-Багдади. Кончина отцa его, Абу Мухаммада 6. Мусы б. Салиха б. Шайха б. 'Умайра [466] ал-Асади ¹⁹¹, была в двести пятьдесят седьмом году (870/1) в халифат ал-Му'тамида 'ала-л-Лаха, и ему девяносто с небольшим лет Преставился сын его, и [ему] девяносто девять лет. В [этом году] умер Абу-л-Мусанна Му'аз б. ал-Мусанна б. Му'аз ал-'Анбари ¹⁹² в дни ал-Му'тадида.

Сказал ал-Мас'уди: Упомянули мы прославившихся факихов, знатоков хадисов и прочих людей мнений и вежества в двух книгах наших — Ахбар аз-заман и ал-Аусат. Однако упоминаем мы в этой книге замечательное, отмечая [то], что предшествовало.

Была кончина ал-Му'тадида, [когда] прошло четыре часа от ночи понедельника восьми [ночей], оставшихся от раби' ал-ахар двести восемьдесят девятого года ¹⁹³, во дворце его, известном как ал-Хасани, в Городе Мира. Сказано, что приключилась кончина его от яда Исма'ила б. Булбула [еще] до убиения им Исма'ила, и [яд] распространился по телу его. И некоторые считали, что тело его ослабело в походе, [когда гнался он] /274 / [за] Васифом ал-Хадимом, как мы упомянули. И иные считали, что некая невольница [ал-Му'тадида] отравила его, подав платок, [чтобы] он им утерся. Сказано [и] прочее, от чего мы отвратились.

Завещал [ал-Му'тадид] быть похороненным в доме Мухаммада б. 'Абдаллаха б. Тахира, в западной части дома, известной как Дом мрамора ¹⁹⁴.

И когда поразил [ал-Му'тадида] обморок и упал он, умирая, засомневались в кончине его. [Тогда] подошел лекарь, потрогал и пощипал один из членов тела его, а [ал-Му'тадид пребывал] в охватившей его агонии. [Тогда] не понравилось это [ал-Му'тадиду], и он лягнул [лекаря] ногой и оттолкнул его руками. И говорят, что лекарь умер от этого. А ал-Му'тадид умер тот же час. Услышал он шум, [уже находясь] в таком положении, открыл глаза свои и показал руками, словно понимая. [Тогда] сказал ему Му'нис ал-Хадим: «О господин мой, [это] вооруженные рабы зашумели у ал-Касима б. 'Убайдаллаха, и мы выдали им жалование». [Тогда] нахмурился и опечалился [ал-Му'тадид] в агонии своей. И души собравшихся чуть не вышли [из тел своих] от страха [перед] ним. Отнесли его в дом Мухаммада б. 'Абдаллаха б. Тахира и похоронили там.

Сказал ал-Мас'уди: Об ал-Му'тадиде [есть] известия, [рассказы о] деяниях, сражениях и походах его по свету, о которых мы не упомянули. Мы перечислили их и привели выдержки из пространного [рассказа] [о] них в двух наших книгам — Ахбар аз-заман и ал-Аусат.