АЛ-МАСУДИ

ЗОЛОТЫЕ КОПИ И РОССЫПИ САМОЦВЕТОВ

МУРУДЖ АЗ-ЗАХАБ ВА МА'ДИН АЛ-ДЖАУХАР

/144/ [XII] О халифате ал-Муста'ина би-л-Лаха

Присягнули Ахмаду б. Мухаммаду б. ал-Му'тасиму [ал-Муста'ину] в [тот] день, когда умер ал-Мунтасир, и это воскресенье пяти [ночей], прошедших от месяца раби' ал-ахира двести сорок восьмого года (8.06.862). По кунйе прозывается он Абу-л-'Аббас. Была матерью его умм валад славянка, называемая Мухарик ^1а. Сместил он себя сам и вручил халифат ал-Му'таззу. Был халифат его три года и восемь месяцев. Сказано — три года и девять месяцев. И была кончина его в среду трех [ночей], прошедший от шаввала двести пятьдесят второго года (16.10.866). Был он убит в возрасте тридцати пяти лет.

/145/ Совокупность известий [о] нем, деяниях его и обо всем замечательном, что было в дни его

Назначил вазиром ал-Муста'ин би-л-Лах Абу Мусу Утамиша. Был заведующим делом вазирства и надзирающим писец Утамиша, называемый Шуджа' б. ал-Касим ¹. После того как были убиты Утамиш и писец его Шуджа', стал [ведать] вазирством его Ахмад б. Салих б. Ширзад ².

Когда Васиф и Буга убили Багира ат-Турки, объединились маула, и спустились Васиф и Буга в Город Мира, а с ними ал-Муста'ин, и это в мухарраме двести пятьдесят первого года ³. У ал-Муста'ина не было власти, власть [была] у Буги и Васифа. И было во [время] осады Багдада ⁴ [то], о чем упомянули мы в ал-Китаб ал-Аусат. Об ал-Муста'ине говорит некий поэт тех времен:

Халиф в клетке
Между Васифом и Бугой.
Повторяет он за ними,
Как повторяет попугай.

[В] двести сорок восьмом году (862/3) сослал ал-Муста'ин Ахмада б. ал-Хасиба на Икритиш ⁵ и сослал 'Убайдаллаха б. Йахйу б. [349] Хакана в Барку. Назначил он вазиром 'Ису б. Фарруханшаха ⁶ и вверил Са'иду б. Хумайду ⁷ диван посланий ⁸.

Са'ид помнил славное из известий и полагаемое превосходным из стихов. [Он] разбирался в различных науках, был прекрасным рассказчиком и знающим собеседником. У него много славных стихов. И вот речение его, которое нравится [многим] и [всегда] избирается из стихов его:

Я пугал его гневом Аллаха
И опасался его грехов.
И когда вступил он на неправедный путь,
Прекратил я свои увещевания.

/146/ И речение его:

Госпожа моя, почему вижу я тебя скупой?
Получает отказ тот, кто просит у нее большего.
И стала ты подобной миру сему, превратности коего мы порицаем,
И, рабы его, следуем ему, его порицая.

И речение его:

Знает Аллах, [что] мир этот преходящ,
И жизнь переменчива, и судьба неверна.
И даже если разлука замучает тебя,
[Найдется] для тебя в сердце моем [нечто] страшнее, нежели конец.
[Но] радовался я миру этому и усладам его.
[Ибо] отчаяние на руку врагам, [пребывающим] в надежде.

И речение его:

Не была любовь моя [к] ней [любовью] с первого взгляда,
И после не [была] ливнем, [который] стих.
Однако это ушедший мир. И чем [же]
Утешиться [мне], если он исчез?

И речение его:

Когда по щеке [любимой] сползает слеза,
Оставляя за собой влажный след, — [это] словно жемчуг на жемчуге.

Однако Са'ид, несмотря на описанные нами вежества его, был враждебен к семейству 'Али, выказывал суннизм и [присущие ему] предрассудки. Проявилось в нем отступничество от Повелителя [350] Верующих 'Али б. Абу Талиба, да будет доволен им Аллах, и от пречистых потомков его. Об этом говорит некий стихотворец:

Не встречали мы Са'иду б.
Хумайду подобного,
Ибо уязвляет он Посланца Аллаха, ругая брата его ⁹.
Поистине, он еретик, сохранивший веру отца своего.

Был Са'ид б. Хумайд из сынов зороастрийцев ¹⁰, и о нем говорит некий стихотворец, и это Абу 'Али ал-Басир ¹¹:

Тому, кто стремится к превосходству надо мною
И над всеми людьми — позор.
[Это] брат наш, а не Са'ид б. Хумайд,
Что ставит числа на послания.

/147/ Между Са'идом б. Хумайдом, Абу 'Али ал-Басиром и Абу-л-'Айной ¹² были взаимные поношения, обмен посланиями и перешучивания. Мы упомянули об этом в ал-Китаб ал-Аусат.

Был Абу 'Али ал-Басир [одним] из наиболее безыскусных людей в свое время. Он постоянно приводил [то] редкий байт, [то] пословицу, которые не приведет другой. Ибн Маййада ¹³, с дурным вкусом его, считает, что [Абу 'Али] поэтичнее Джарира, и полагает, [что] именно он возглавляет стихотворцев своего века, [будучи] выше подобных ему в свое время, [но] ниже ал-Бухтури. И из знаменитых стихов речение его об ал-Му'алла б. Аййубе:

Клянусь жизнью отца твоего, искони род ал-Му'алла
Не щедр, но есть щедрые и в этом мире.
Однако если содрогнутся земли
И высохнут растения их, [то] позаботятся тогда и о сухих стеблях.

И из пришедшихся по нраву стихов его речение:

Поскольку ищущий знаний не знает ничего,
Кроме [того], о чем твердят книги,
Я превосхожу его старанием.
[Ведь] чернильница моя — слух мой, а тетрадь — мое сердце.

И из пришедшихся по нраву речений его [сказанное им, когда] он собирался в хаджж:

Направились мы в Мекку, совершая хаджж и 'умру ¹⁴.
И когда поравнялись с Хирой ¹⁵, [351]
Смутился погонщик верблюда моего.
[Тогда] сказал я: «Останови здесь верблюда моего
И не обращай внимания на попутчика».
И нашли мы там развлечения,
Сад и виноторговца,
И газеленка, стянувшего
Талию свою поясом, [какие носят христиане].
Что подумаешь ты, если в лесу разожгу я пожар?

Появился в этом году, и это год двести сорок восьмой (862/3), в Куфе Абу-л-Хасан Йахйа б. 'Омар б. Йахйа б. ал-Хусайн б. 'Абдаллах б. Исма'ил б. 'Абдаллах б. Джа'фар б. Абу Талиб ат-Таййар ¹⁶. Мать его — Фатима бинт ал-Хусайн б. 'Абдаллах б. Исма'ил б. 'Абдаллах б.Джа'фар б. Абу Талиб ат-Таййар ¹⁷. [Было] сказано, что появление его произошло в Куфе [в] двести пятидесятом году (864/6). [Потом] он был убит, голову его отнесли в Багдад, и было [тело] его распято. [Тогда] зашумели от этого люди, от /148/ бывшей в душах их любви к нему, ибо начал он деяния свои отказом от [пролития] крови, совестился брать что-либо из имущества людей и проявил справедливость и правосудие. Появление его последовало из-за унижения, поразившего его, [из-за] несправедливости, преследовавшей его, и [из-за] испытания, полученного им от ал-Мугаваккила и всех тюрок.

И вошли люди к Мухаммаду б. 'Абдаллаху б. Тахиру, поздравляя его с победой. Вошел вместе с ними и Абу Хашим ал-Джа'фари — и он Да'уд б. ал-Касим б. Исхак б. 'Абдаллах б. Джа'фар б. Абу Талиб ¹⁸, между ним и между Джа'фаром ат-Таййаром ¹⁹ трое отцов ²⁰. Не было известно в то время среди рода Абу Талиба и всех хашимитов и курайшитов [мужа] с более надежной родословной, нежели он. Был он богомолен, богобоязнен, воздержан и много-сведущ, здрав умом и органами чувств, прям станом. Могила его знаменита. Привели мы известие [о] нем и передававшиеся от него предания со [слов] отца его и [известие] о виденных им предшественников его в книге Хада'ик ал-азхан среди известий [о] роде Пророка, да пребудет с ним приветствие и Благословение Аллаха. И сказал он Ибн Тахиру: «О амир, тебя поздравляют с убийством человека, по [поводу] которого Пророку, да пребудет с ним молитва и благословение Аллаха, если бы он был жив, высказали бы соболезнование». [Тогда] Мухаммад ему не ответил, а [Абу Хашим] [352] вышел из дома его, говоря: «О сыны Тахира — [известные] два байта ²¹. [Когда] ал-Муста'ин приказал выставить голову [Абу-л-Хасана], Ибн Тахир приказал ее убрать, увидев как настроены люди И об этом говорит Абу Хашим ал-Джа'фари:

О сыны Тахира, да не принесет вам блага пища эта.
Поистине, плоть Пророка — пагубная пища.
Месть, которой ищет Аллах,
Поистине неотвратима.

И оплакан был Абу-л-Хусайн Йахйа б. 'Омар многими стихами. Мы привели известие [об] убийстве его и о стихах, в коих его оплакали, в ал-Китаб ал-Аусат. И среди стихов, в коих его оплакивали, сказанные о нем Ахмадом б. Тахиром-стихотворцем ²² в длинной касиде:

Привет исламу. Он покидает нас.
[Ведь] покинет он нас, если пресечется род Пророка.
Потеряв его, лишились мы душевного благородства и славы.
И начали престолы добродетели разрушаться.
Можем ли мы сомкнуть глаза на ложе нашем,
Когда ложе сына Посланца Аллаха покрыто пылью?
/149/ Обнищал дом Пророка Мухаммада
Без религии и ислама. И дом пустынен.
Многих поубивали [из] рода Пречистого,
И рассеялось сообщество их, не соберешь.
Разве не видел ты, как очищает души
Рода Пречистого сама судьба и [как] преследует [их].
[О] сыны Тахира, родились вы с упреками нам,
И вероломство ваше настигает повсюду.
Ваши острые [мечи] рубят не тюрок,
Поражают они род Ахмада.
Каждый день пьете вы кровь их.
И если кто выпьет ее, не утоляется его жажда.
Ваш приговор талибитам — не закон,
Ведь и на вас копья тюрок направлены.
Сколько пастбищ в доме рода Мухаммада,
И [в] вашем доме — для тюрок и войска пастбища.
Или вообразили вы, что Аллах бережет права ваши? [353]
И [что же], нарушили вы право посланца Аллаха!
Поутру [люди] проснулись, надеясь [получить] исцеление [от рода посланца Аллаха],
Но не исцелится [тот], кто его притесняет.

Сказал ²³: Был Йахйа благочестивым, многочувственным и милостивым к простым людям, почтительным к избранным, щедрым к родичам своим, отдающим им от себя, отяготившим участь свою [женщинами]-талибитками, утруждающим себя заботой [о] них и жалостью. Не допустил он ни одной оплошности и не известно постыдных его деяний.

Когда был убит Йахйа, опечалились о нем души людей обильной печалью, оплакал его близкий и далекий, грустил о нем малый и старый и скорбел об убийстве его достаточный и неимущий. Об этом говорит некий стихотворец века его, горюя о потере его:

Заплакали кони от печали по Йахйе,
И оплакал его заостренный, отполированный меч.
Оплакал его Ирак на востоке и на западе,
И оплакало его Писание и Ниспосланное,
Молельня, Дом, Столп и ал-Хиджр ²⁴.
У всех по нему вопль.
[И] как [еще] не упало небо на нас
[В] день, когда сказали: «Абу-л-Хусайн убит».
/150/ Дочери Пророка рыдают от горя.
Уязвленные, текут их слезы.
Оплакивают они полную луну, [с которой случилась] беда.
Потеря ее ужасна, невосполнима, огромна.
Изрубили лик его мечи врагов.
Клянусь отцом, лик его чудный, прекрасный.
Из-за Йахйи-молодца вскипает гнев в сердце моем.
Как же страдает из-за этого тело мое!
Убийство его схоже с убийством 'Али
И Хусайна ²⁵ и с днем, [когда] почил Посланец,
Да пребудет с ними приветствие Аллаха,
Пока плачет уязвленный и рыдает мать, потерявшая ребенка.

И среди оплакавших его 'Али б. Мухаммад б. Джа'фар ал-'Алави ал-Химмани — стихотворец. Он обитал в Куфе, в Химмане ²⁶, и был Назван по [этому месту]. Он сказал: [354]

О следы праведного прошлого
И прибыльного торга!
Мы в [эти] дни
Среди убитых и раненых.
Разочаровался лик земной. Сколько
Скрыл он светлых ликов!
Ахти в день твой! Какой удар
Нанес он израненному сердцу.

И о нем он говорит:

Когда закрыли его, распространился [запах] мускуса [от] края могилы.
И не было бы [этого], если бы останки его [не] источали благовония.
Славной смертью погибают благородные молодцы.
Выпала на долю Йахйи самая славная смерть.

И речение его:

Моя семья и я принадлежим роду вашему,
Как мечеть ал-Хайф — долине ал-Хайф ²⁷,
Не поднимался наш меч на сородича,
Разве что помыслы его были опаснее меча.

Этот [самый] 'Али б. Мухаммад б. Джа'фар ал-'Алави, и он брат Исма'ила ал-'Алави по матери, когда вошел в Куфу ал-Хасан б. Исма'ил, а это командующий войском, которое встретило Йахйу б. 'Омара, не стал его приветствовать и не пошел к нему. А не воздержался от приветствия никто /151/ из родичей-Хашимитов 'Али б. Абу Талиба. 'Али б. Мухаммад ал-Химмани был их накибом ²⁸ в Куфе, их стихотворцем, наставником и языком их. Никто в Куфе из рода 'Али б. Абу Талиба не превзошел его в то время. Хватился его ал-Хасан б. Исма'ил, спросил о нем и послал за ним нескольких, и они привели его. Ал-Хасану не понравилось, что ['Али] уклонился от приветствия, и [тогда] ответил ему 'Али б. Мухаммад ответом [мужа] независимого, отчаявшегося в жизни. Он сказал: «Хотел я прийти к тебе, поздравить с победой и провозгласить одоление». И произнес стихи, не зиждется на подобных которым [тот], кто желает жизни. [Вот] они:

Убил ты самого дорого [нам] из всадников.
И пришел я к тебе, [чтобы] смягчить тебя словами.
Радостно для меня встречать тебя, однако [355]
Между нами преграда меча.
Ведь если подрезаны у крыла
Передние перья, [то] бьется оно о холмы.

[Тогда] сказал ему ал-Хасан б. Исма'ил: «Родич твой не отмщен. [Поэтому] я не осуждаю [то], что сделал ты». Он наградил его и доставил в дом его.

Сказал ²⁹: Абу Ахмад ал-Муваффак заточил [в темницу] 'Али б. Мухаммада ал-'Алави за возведенную на него клевету, будто он хочет объявиться. [Тогда] 'Али написал ему из темницы:

Был дед твой 'Абдаллах ³⁰ наилучшим отцом
Двоим сынам 'Али, благому Хусайну и ал-Хасану.
И рука, у которой ослабели кончики пальцев,
Не уступает в силе сестре своей.

Когда [же] достигли [ал-Муваффака] эти стихи, поручился он [за 'Али] и отпустил его в Куфу.

У него [есть] стихи и заплачки о брате его Исма'иле и прочих родичах его и о порицании седины. Мы привели многое их этого в книге нашей Ахбар аз-заман при упоминании известий о талибитах и в книге Мазахир ал-ахбар ва тара'иф ал-асар фи ахбар ал ан-Набийй саллах-л-Лax 'алайхи ва саллам ³¹.

/152/ 'Али б. Мухаммад также оплакал Абу-л-Хусайна Йахйу б. 'Омара речением своим, в котором проявил он мастерство и которым гордился перед прочими курайшитами:

Клянусь жизнью своей, если бы обрадовались курайшиты гибели его,
То не стал бы он стоять в стороне в час борьбы.
И если он умер на копьях, то он
Из тех, кто стыдится умереть в лоне удовольствий.
Не радуйтесь же. [Ведь] родичи — это те, что продолжают соблюдать
Свои законы вместо наследников.
Даже если отрежете носы себе,
Они остановятся между ас-Сафа и ал-Му'арраф ³².
Наследство для них от Адама и Мухаммада
Из двух источников — из заветов и Корана.

И по [этому поводу] говорит от также о седине:

В юности
Был он с белыми висками, подобным ночной звезде, [356]
Словно луна опоясала его,
Ибо привязан он к небесам серебряным поясом.
О сын [того], чьи добродетели —
Небеса благородства и ожерелья стен,
Из семьи, чьи достоинства стали
Зрелищем для всего мира!
Убоялись судьбы их,
Словно они судьба на судьбу.
Смерть не поддерживает дичь свою,
И доля твоя — благородство и горные пределы.

И из прекрасных его заплачек по брату его:

Это сын матери моей, подобный [мне] духом.
Рассекло время им сердце до печени.
И нет мне более отдохновения.
Члены мои распадаются от недуга
И глаз потихоньку плачет,
И остается навечно строка рыданий.
Может быть, тихо спрошу я тебя, [проливая] слезы. Ведь
Заснул пустопорожний, а я не задремал и не поскупился.
Кто мне [заменит] подобного тебе, о свет жизни и о
Десница рук моих, у которой отнялось предплечье?
Кто мне [заменит] подобного тебе, [пока] зову я в несчастье?
Жалуются ему, но не жалуется он никому.
Испытал я разные горести,
Но гибель твоя наносит тяжелую рану всем сердцам и смертную — моему.
/153/ Скажи погибели: «Не покидай после него никого»
И смерти: «Кого полюбила, [на того] и опирайся».
Поистине, время кончается после разлуки с ним,
И жизнь возвещает о разобщении и несчастьи.

И была кончина 'Али б. Мухаммада ал-'Алави в халифат ал-Му'-тамида ³³ в двести шестидесятом году (873/4).

В халифат ал-Муста'ина, и это в двести пятидесятом году (864/5),

объявился в стране Табаристан ал-Хасан б. Зайд б. Мухаммад б. Исма'ил б. ал-Хасан б. Зайд б. ал-Хасан б. ал-Хасан б. 'Али б. Абу Талиб ³⁴, да будет доволен ими Аллах. Он овладел ею и Джурджаном после многих сражений и ожесточенного воительства. И пребывала она в руке его, пока он [не] умер [в] двести семидесятом году [357] (883/4). Наследовал ему там брат его Мухаммад б. Зайд ³⁵, пока [не стал] воевать [с] ним Рафи' б. Харсама ³⁶. И вошел Мухаммад б. Зайд в ад-Дайлам в двести семидесятом году, и оказался он в руке его. Присягнул ему после этого Рафи' б. Харсама, вошел в сообщество его и последовал призыву его и покорился ему. Ал-Хасан б. Зайд и Мухаммад б. Зайд призывали к умилению родом Мухаммада, а также [те], кто объявлялся после них в стране Табаристан, и это ал-Хасан б. 'Али ал-Хасани, известный как ал-Утруш, и сыны его, потом глашатай ал-Хасан б. ал-Касим ³⁷, которого убил Асфар ³⁸ в Табаристане. Был ал-Хасан б. ал-Касим из потомков ал-Хасана б. 'Али б. Абу Талиба. Мы привели известие [о] всем роде Абу Талиба в Табаристане и [о тех], кто объявился из них на Востоке, Западе и прочих местах Земли вплоть до этого времени, и это триста тридцать второй год (943/4), в нашей книге Ахбар аз-заман. Упомянем мы в этой книге только замечательное из всего, о чем необходимо упомянуть, чтобы не отсутствовало здесь упоминание [о] них.

Появился в этом году, и это год двести пятидесятый (864/5), в Рее Мухаммад б. Джа'фар б. ал-Хасан ³⁹ и призвал [в пользу] ал-Хасана б. Зайда, властителя Табаристана. Были у него сражения в Рее с [теми] жителями Хорасана, кто носил черные одежды ⁴⁰. И был он пленен и доставлен в Нишапур к Мухаммаду б. 'Абдаллаху б. Тахиру и умер в темнице его в Нишапуре.

/154/ Объявился после него в Рее Ахмад б. 'Иса б. 'Али б. ал-Хасан б. 'Али б. ал-Хусайн б. 'Али б. Абу Талиб ⁴¹, призвал к умилению родом Мухаммада и [начал] воевать [против] Мухаммад б. Тахира, [который] находился в Рее. [Тогда] был [Мухаммад] разбит им и отошел к Городу Мира, а ал-'Алави ⁴² вошел [в Рей].

В этом году — и это год двести пятидесятый, объявился в Казвине ⁴³ ал-Курки, и он ал-Хасан б. Исма'ил б. Мухаммад б. 'Абдаллах б. 'Али б. ал-Хусайн б. 'Али б. Абу Талиб ⁴⁴, да будет доволен ими Аллах, и он из потомков ал-Арката ⁴⁵. [Было] сказано, что имя ал-Курки — ал-Хасан б. Ахмад б. Мухаммад б. Исма'ил б. Мухаммад б. 'Абдаллах б. 'Али б. ал-Хусайн б. 'Али б. Абу Талиб, да будет доволен ими Аллах. [Тогда] сразился с ним Муса б. Буга ⁴⁶, и двинулся ал-Курки в ад-Дайлам, потом попал к ал-Хасану б. Зайду ал-Хусайни и погиб прежде него.

Появился в Куфе ал-Хусайн б. Мухаммад б. Хамза б. 'Абдаллах б. ал-Хасан б. 'Али б. Абу Талиб ⁴⁷. [Тогда] отрядил к нему Мухаммад б. 'Абдаллах б. Тахир из Багдада войско [во главе] с Ибн [358] Хаканом. [Тогда] бежал талибит, ибо сторонники бросили и оставили его. И было это в двести пятьдесят первом году.

В двести сорок девятом году (868/4) поставил ал-Муста'ин сына своего ал-'Абасса над Меккой, Мединой, Басрой и Куфой и решил [принять в его пользу] присягу, но отложил ее из-за младости возраста [сына своего]. И указал 'Иса б. Фарруханшах Абу 'Али ал-Басиру-стихотворцу ⁴⁸, чтобы он сложил об этом стихи, советуя в них [принести ал-'Аббасу] присягу. [Тогда] сочинил он об этом длинную касиду, говоря в ней:

Тобою Аллах охранил религию и защитил людей ее
От губительных опровержений.
Назначь [же] сына твоего ал-'Аббаса [на] завет твой. Поистине,
Он достоин. И напиши людям о завете.
И если не хватает ему возраста, то ум довел
Его до степени старца, богатого рассудком.
/155/ Было Йахйе ⁴⁹ даровано знание в стародавнее время.
[Когда он был] отроком, и 'Иса говорил [с] людьми из колыбели.

Сказал Абу-л-'Аббас ал-Макки: Сотрапезничал я [с] Мухаммадом б. Тахиром в Рее перед сражением его с талибитами. И не видел я его никогда более веселым и подвижным, нежели перед явлением ал-'Алави в Рее, и это в двести пятидесятом году. Был я у него ночью, беседуя. И чувствовали мы радость, и занавес был спущен. Вдруг [Мухаммад б. Тахир] сказал: «Кажется, желаю я [отведать] яства. Чего бы мне отведать?» Я сказал: «Грудину рябчика или кусок холодной козлятины». И он поел этого. Во вторую ночь он сказал: «О Абу-л-'Аббас, я, кажется, голоден. Чем, ты думаешь, мне насытиться?» Я сказал: «[Тем же], что ты ел вчера». [Тогда] он сказал: «Не ведома тебе разница между двумя речениями. Вчера я сказал: «Кажется, желаю я [отведать] яства», а сегодня ночью сказал: «Я, кажется, голоден». Между этим разница». И он приказал [принести] яства. Потом он сказал мне: «Опиши мне яства, напитки, благовония, женщин и лошадей». Я сказал: «[Должно] ли этому быть [в] прозе или [в] стихах?» Он сказал: «нет, в прозе». Я сказал: «Наилучшие яства — [те], чей вкус утоляет голод в соответствии с [нашим] желанием». Он сказал: «А какой напиток самый лучший?» Я сказал: «Чаша выдержанного [вина], коим охладишь ты пыл свой и угостишь друга своего». Он сказал: «А что приятнее для слуха?» Я сказал: «Четыре струны ⁵⁰ и сидящая [359] невольница, пение которой удивительно, а голос — [словно стрела], бьющая в цель». Он сказал: «Каково благовоние наиприятнейшее?» Я сказал: «Аромат возлюбленного, которого ты любишь, и близость сына, которого ты воспитываешь». Он сказал: «А которая [из] женщин самая желанная?» Я сказал: «[Та], от которой выходишь ты против воли и к которой возвращаешься в смятении». Он сказал: «А какая лошадь самая резвая?» Я сказал: «Большеротая, большеглазая, за которой если погонятся — она убежит, а если она погонится — догонит». Он сказал: «Хорошо ты [говоришь]. Эй, Бишр, дай ему сто динаров». Я сказал: «А может быть, двести динаров?» Он сказал: «Решил ты добавить себе сотню динаров? Эй, слуга, дай ему сто, как я сказал, и еще сто за хорошее его мнение о нас». И я ушел с двумястами динаров. Не прошло недели с того разговора, как удален он был из Рея.

/156/ [Обладал] ал-Муста'ин хорошими познаниями о деяниях мужей и известиях об этом; [был] он увлечен известиями о древних. Рассказывал Мухаммад б. ал-Хасан б. Дурайд. Он сказал: Сообщил мне Абу-л-Байда', маула джа'фар ай-таййар, бывший приятным собеседником. Он сказал: Направились мы с посольством в дни ал-Муста'ина из Медины в Самарру, и среди нас — сообщество из рода Абу Талиба и [родов] прочих ансаров. Пребывали мы у двери его с месяц, потом впустили нас к нему. Каждый [принялся] говорить, и [тогда ал-Муста'ин] приблизил нас и обласкал. Он начал с упоминания [о] Медине и Мекке и известий [о] них. Я знал, чего он коснулся, и сказал: «Разрешит ли Повелитель Верующих говорить?» Он сказал: «[Разрешаю] тебе». [Тогда] я стал говорить с ним о [том], к чему он клонил, и коснулся разговор наш различных познаний, [относящихся до] деяний людей. Потом мы ушли, и были предоставлены нам милость и избыток. С наступлением ночи пришел к нам слуга, и с ним несколько тюрок и верховых. Меня посадили на [лошадь], что была с ними [и которую вели] с боку, и доставили к ал-Муста'ину. [Оказалось], что он сидел в беседке. [Халиф] велел мне приблизиться и подойти. Затем, приласкав меня, принялся за рассказы [об] арабах и их деяниях, и [о] влюбленных. [Тогда] привели нас речи к известиям [о] узритах ⁵¹ и о влюбленных. И он сказал мне: «Что знаешь ты [об] 'Урве б. Хаззаме и что у него было с 'Афрой?» ⁵² И я сказал: «О Повелитель Верующих, когда ушел 'Урва б. Хаззам от 'Афры бинт 'Аккам, умер [он] от любви к ней и страсти к ней. Прошел мимо него караван, [360] и [люди] узнали его. Когда доехали они до становища 'Афры, воскликнул один из них:

О глупые обитатели дворца!
Извещаем мы вас о смерти 'Урвы б. Хаззама.

['Афра] поняла его, выглянула, наклонившись, и сказала:

Эй, торопящийся караван, горе вам,
Правду ли возвещаете вы о смерти 'Урвы б. Хаззама?

[Тогда] ответил ей один из тех мужей и сказал:

Да, оставили мы его в дальней земле,
Среди пустынь и холмов.

И она ответила им:

/157/ Если правда [то], что вы говорите, то знайте,
Что известили вы о кончине полной луны, озаряющей всякую тьму.
Да не познают молодцы после тебя наслаждения.
Да не вернутся из странствий невредимыми.
Не родит женщина благородного, подобного ему,
И не будет радоваться мальчик после него.
Да не достигнете вы никогда цели вашего путешествия,
И да будет испорчено удовольствие [ваше] [от] всякой трапезы.

Потом она их спросила: «Где его похоронили?» [Тогда] они сообщили ей, и она отправилась к могиле его. Когда ['Афра] приблизилась к ней, сказала: «Спустите меня, ибо хочу отправить нужду». Ее спустили, она пробралась к могиле его и бросилась на нее. [Ничто] не испугало их, кроме голоса ее. Когда они услышали его, поспешили к ней, а она распростерта на могиле, [и] душа ее вышла. [Тогда] погребли ее рядом с могилой его».

Сказал [Абу-л-Байда']: И [халиф] сказал мне: «[Есть] ли у тебя иное из известий о нем, не [то], что ты упомянул?» Я сказал: «Да, о Повелитель Верующих. Вот что сообщил нам Малик б. ас-Саббах ал-'Адави от ал-Хайсама б. 'Ади б. Хишама б. 'Урвы, от отца его. Он сказал: Послал меня 'Осман б. 'Аффан собирать садаку с бану 'узра в местность хаййа из них, называемого бану манбаза. И вдруг [увидел я] новый шатер, обособленный от хаййа. Я подъехал к нему и [увидел] юношу, лежавшего в тени шатра, и старуху, сидевшую у входа. Узрев меня, заговорил он нараспев слабым голосом: [361]

Предложил я гадателю [из] ал-Йамамы ⁵³ вознаграждение
И гадателю [из] Неджда ⁵⁴, если исцелят они меня,
И сказали они: «Да, излечим мы [тебя] от болезни».
И встали, поспешив вместе с возвращающимися.
И не оставили они мне заговора, которого [бы не] знали,
И снадобья, которым бы [не] поили.
Сказали они: «Да исцелит тебя Аллах.
И [клянемся] Аллахом, нет у нас [ничего],
Чем [могли бы] облегчить страдания твоего сердца».
И тоска моя по 'Афре — такая тоска, словно [приставлен]
К горлу [моему] и внутри меня край острия.
[Ведь] люблю я 'Афру более других,
Афра [же то] отвернется от меня, [то] приблизится.
Мил мне Страшный Суд, ибо сказано, что я
И 'Афра в день Страшного Суда встретимся.
Разве не проклял Аллах сплетников и речение их:
«Такая-то стала возлюбленной такого-то».

/158/ Потом он легонько всхлипнул. Я посмотрел в лицо его, а он, [оказывается], умер. И я сказал: «О старуха, думаю, что этот спящий во дворе шатра твоего умер». Она сказала: «И я, [клянусь] Аллахом, думаю так же». [Затем] она посмотрела в лицо его и сказала: «Скончался, клянусь Господом Каабы». И я сказал: «Кто это?» Она сказала: «'Урва б. Хаззам ал-'Узри. А я — мать его. [Клянусь] Аллахом, не слышала я от него стона, только в начале этого дня. И я услышала, [как] он говорил:

Матери мои, всегда вы обо мне плакали,
А теперь вижу себя преставившимся.
Прислушайся [к плачу], ведь я не слышу его,
Ибо подняли меня [на] плечи сородичи».

И я остался [там], видел, как его омыли, завернули в саван, помолились над ним и похоронили. Сказал ['Ади]: [Тогда] сказал 'Осман: «Что побудило тебя к этому?» Я сказал: «[Надежда] приобретения воздаяния за это, [клянусь] Аллахом».

Сказал [Абу л-Байда']: И [ал-Муста'ин] наградил всех нас, а меня более других.

Сказал ал-Мас'уди: О бывших прежде влюбленных [есть] удивительные рассказы и прекрасные стихи. И из них [то], о чем [362] рассказывал нам Абу Халифа ал-Фадл б. ал-Хубаб ал-Джумахи ал-Кади Он сказал: Рассказывал нам Мухаммад б. Саллам ал-Джумахи ⁵⁵. Он сказывал: Рассказывал нам Абу-л-Хаййадж б. Сабик ан-Наджди потом ас-Сакафи. Он сказал: Отправился я в землю бану 'амир не для чего иного, как повстречаться с Безумцем ⁵⁶. [Оказалось], что отец его — древний старец, а братья его — мужи благообразные, добролюбивые. Я спросил их о Безумце. [Тогда] они заплакали, и сказал старец: «Был он, клянусь Аллахом, любезнее мне, нежели [все] эти. Полюбил он женщину из рода своего. [Клянусь] Аллахом, она не мечтала о подобном ему. Узнав о том, что между ними, не пожелал отец выдать ее за него и выдал за другого человека. [Тогда] мы связали [Безумца]. Он кусал губы свои и язык, так что мы испугались, что он их откусит. Когда мы это увидели, [то] отпустили его. [Тогда] ушел он в эти пустыни. Каждый день носят ему пищу /159/ и кладут [так], чтобы он увидел ее. Узрев [пищу, Безумец] приходит и съедает ее. Если обветшают одежды его, приносят ему [новые] одежды и кладут [так], чтобы он увидел». [Тогда] я попросил их проводить меня к нему, и мне показали [некоего] молодца из хаййа и сказали: «Он все еще остается другом [Безумца], который общается только с ним». [Тогда] попросил я [этого молодца] проводить меня к [Безумцу], и он сказал мне: «Если тебе нужны его стихи, то все стихи [вплоть] до вчерашнего дня у меня, а я иду к нему завтра. Если он сказал что-нибудь [новое], я принесу тебе это». Я сказал: «Я хочу, чтобы ты проводил меня к нему». Он сказал: «Если он увидит тебя, [то] убежит. И я боюсь, что после он уйдет [и] от меня, и стихи его пропадут». [Но] я не соглашался [ни на что иное], только на то, чтобы он проводил меня. [Тогда] он сказал: «Ищи его в этой пустыне. Если увидишь его, [то] приблизься к нему дружелюбно. Он станет тебе грозить и пугать [тем], что бросит в тебя чем-нибудь, [находящимся] в руке его. А ты сядь, словно смотришь на него, и наблюдай за ним. Когда [же] увидишь, что он успокоился, постарайся прочесть что-нибудь из Кайса б. Зариха ⁵⁷, ибо он восхищается им». Сказал [Абу-л-Хаййадж]: Целый день я искал его и нашел вечером сидевшем на холме [и] что-то чертившим пальцем. Я открыто приблизился к нему, а он убежал, [клянусь] Аллахом, [подобно тому] как зверь убегает от человека. Рядом с ним [оказались] камни. Он взял один из них, а я подошел, так что сел рядом с ним, и пребывал [так некоторое] время, а он [был], казалось, испуганным. Сидели мы так [363] некоторое время, он успокоился и принялся ковырять пальцем [в песке]. [Тогда] я посмотрел на него и сказал: «Хорошо [сочинил], [клянусь] Аллахом, Кайс б. Зарих, сказав:

Поистине, я гублю слезы глаз моих плачем,
Страшась [того], что было и [того], что есть.
И сказали они: «Завтра или послезавтра
Расставание [твое] с любимой».
Нет (в этом] ясности, [но] ясно,
[что так и будет].
И не страшился я смерти,
Что возьмет меня за руку, но [страшился] неизбежного».

Сказал [Абу-л-Хаййадж]: [Тогда] заплакал он, [клянусь] Аллахом, так что потекли его слезы. Потом он сказал: «Я, [клянусь] Аллахом, лучше сочинил ⁵⁸, ибо говорю:

Отказалось сердце [от всего], кроме любви [к] ней, амиритке ⁵⁹.
У нее кунйа [по] 'Амру, [но] нет у нее 'Амра.
/160/ Рука моя словно увлажняется росой, если дотронусь я до нее,
И вырастают по краям ее зеленые листья.
Удивился я превратностям рока, связавшим нас.
И когда миновали [наши встречи], утихомирился рок.
О любовь ее, увеличь страсть мою [во] всякую ночь.
И о отрада дней — свидание [с] тобой [в] Судный День».

Сказал [Абу-л-Хаййадж]: Потом он поднялся, и я ушел, потом вернулся назавтра, нашел его и поступил так же, как вчера, и он поступил подобным же образом. Когда он привык [ко мне], я сказал: «Хорошо, клянусь Аллахом, [сочинил] Кайс б. Зарих, сказав». Он сказал: «Что?» Я сказал:

Вот человек, дорогой мне. Благодарен он за доброе с ним обращение,
А за недоброе он прощает.
И если родичи решили разлучить нас.
То [все равно] между нами согласие.

Сказал [Абу-л-Хаййадж]: [Тогда] заплакал [Безумец] и сказал: «Я, [клянусь] Аллахом, [сочиняю лучше его], ибо говорю:

Приблизила ты меня, так что пленила
Словами, которые |и] верблюдов заставят идти в каменистую пустыню.
Охладела ты ко мне, и нет у меня |против этого] средства.
И оставила [любовь] гореть в моей груди». [364]

Потом появился перед нами газеленок, и [Безумец] бросился следом за ним. Я ушел. Затем вернулся я на третий день, и не повстречал его. Я возвратился и сообщил им. Они послали [того], кто носил ему пищу. Он вернулся и сообщил им, что пища нетронута. Потом на следующее утро, отправился я с братьями его. Мы искали его весь день и всю ночь. Когда мы встали утром, нашли его в обильном камнями вади ⁶⁰. Он был мертв. Братья [Безумца] унесли его, а я вернулся в страну свою.

Сказал ал-Мас'уди: В двести сорок восьмом году (862/3) была кончина Буги ал-Кабира ат-Турки. Пережил он [свое] девяностолетие. Участвовал он в стольких сражениях, в скольких не участвовал никто, [но] не поражало его ни разу ранение. И облекся сын его Муса б. Буга [тем], чем облекался [Буга ал-Кабир], присоединил к себе сподвижников, и перешла к нему власть. [Отличался] Буга богобоязненностью /161/ среди [прочих] тюрок. И был он из [тех] слуг ал-Му'тасима, что видели великие битвы, лично участвовали в них и вышли из них невредимыми. Говаривал он: «Срок [жизни] — это стальной нагрудник». Он не надевал на тело свое никаких железных [доспехов], и [однажды] его упрекнули за это. [Тогда] он сказал: «Видел я во сне своем Пророка, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха, и с ним сподвижники его. И сказал он мне: «О Буга, хорошо обошелся ты с мужем из общины моей, и он провозгласил за тебя молитвы, на которые ему было дано о тебе благоволение». Сказал [Буга]: [Тогда] я сказал: «О Посланец Аллаха, кто тот муж?» Он сказал: «[Тот], которого избавил ты от львов». И я сказал: «О Посланец Аллаха, попроси Господа твоего, чтобы он продлил мою жизнь». [Тогда Пророк] воздел руки свои к небу и сказал: «Господи, продли жизнь его и отдали смертный час его». И я сказал: «О Посланец Аллаха, [до] девяноста пяти лет». [Тогда] сказал муж, бывший перед [Пророком]: «И убережен от бед [будет]». И я сказал мужу [тому]: «Кто ты?» Он сказал: «Я 'Али б. Абу Талиб». [Тогда] проснулся я ото сна своего, говоря: «'Али б. Абу Талиб».

Был Буга многосочувственным и милостивым к талибитам. И [было] сказано ему: «Кто был тот муж, коего избавил ты от львов?» Он сказал: «Привели к ал-Му'тасиму мужа, обвиненного в ереси. Ночью произошла между ними беседа наедине, и сказал мне ал-Му'тасим: «Возьми его и брось ко львам». [Тогда] привел я мужа [того] ко львам, чтобы бросить его к ним, [будучи] рассержен на [365] него. И услышал я, что он говорит: «Господи, ты знаешь, что не говорил я, кроме [как] о Тебе, и не имел я в виду иного, [кроме] Тебя, жертвуя Тебе покорность [свою, принадлежащую] Тебе, и возводя правду на [того], кто не повинуется Тебе. Спасешь ли Ты меня?» Сказал [Буга]: «[Тогда] задрожал я, охватила меня жалость к нему и наполнилось сердце мое ужасом за него. И я оттащил его от края колодца [со] львами, когда чуть было [не] сбросил его, привел его в свою комнату и спрятал там. Пришел я к ал-Му'тасиму, и он сказал: «Ну?» Я сказал: «Я бросил его». Он сказал: «Что ты слышал [из речей его]?» Я сказал: «Я инородец, а он произносил арабские речи, [и] не знаю я, что сказал он, но говорил [этот] муж грубо». На рассвете сказал я [тому] мужу: «Я отворил двери и выпускаю тебя вместе со стражниками. Предпочел я тебя душе своей и оберег тебя духом своим. Постарайся же не являться /162/ в дни ал-Му'тасима». Он сказал: «Да». Я сказал: «Что же с тобой случилось?» Он сказал: «Принялся [некий] муж из наместников [ал-Му'тасима] в стране нашей вершить дурные дела и мерзости, попирая правду и поддерживая ложь. И привело это к порче шариата и разрушению единобожия. Я не нашел на него управы. [Тогда] напал я на него ночью и убил его, ибо преступление его заслуживало по шариату, чтобы с ним поступили таким образом»».

Сказал ал-Мас'уди: Когда прибыли ал-Муста'ин, Васиф и Буга [ас-Сагир] в Город Мира, [то] взволновались тюрки, ферганцы и прочие маула в Самарре и решили послать к [халифу] людей, [чтобы] просить его вернуться в обитель царства своего. [Тогда] пошли к [халифу] несколько главнейших маула и у них — бурда, посох, кое-какие припасы и двести тысяч динаров, прося его вернуться в обитель царствования своего. Они признали грехи свои, свидетельствовали о провинностях своих и обещали, что [они сами] и прочие из равных им не вернутся ни к чему, что не понравилось [бы] халифу. Они унизились и подчинились, но дан им был нежелательный для них ответ. Отбыли они в Сурра ман Ра'а и сообщили [обо всем] своим сторонникам и известили их о том, что случилось [с] ними, и о том, что отчаялись они в возвращении халифа.

Собравшись в Багдад, ал-Муста'ин заточил ал-Му'тазза и ал-Му'аййада [в темницу], и не взял их с собой. Его предостерегли от Мухаммада б. ал-Васика ⁶¹ [во] время пребывания его, и он взял его с собой. Потом, [когда случилась] война, [Мухаммад] бежал от него. [366]

И сговорились маула о [том], чтобы вызволить ал-Му'тазза и его сторонников в Багдаде. [Тогда] они освободили его из места, известному как Лу'лу'ат ал-Джаусак ⁶², где был он заточен вместе с братом своим ал-Му'аййадом, и принесли ему присягу. И [было] это в среду одиннадцати ночей, прошедших от мухаррама двести пятьдесят первого года (12.02.865). На другой день поехал он верхом в дар ал-'амма ⁶³, принял присягу от людей, наградил брата своего ал-Му'аййада и наложил на него две повязки — черную и белую. Черная была для воспреемства завета после него, а белая — для управления Обеими святынями ⁶⁴ и заботы [о] них. Были отправлены /163/ письма в Самарре о халифате ал-Му'тазза би-л-Лаха [во] все города, и пошли они за именем Джа'фара б. Мухаммада ал-Катиба ⁶⁵. [Потом] отрядил [ал-Му'тазз] брата своего Абу Ахмада ⁶⁶ с несколькими маула для войны [с] ал-Муста'ином в Багдад, и он осадил [город]. И было первое сражение между ними в Багдаде — между сторонниками ал-Му'тазза и ал-Муста'ина. Бежал Мухаммад б. ал-Васик к ал-Му'таззу би-л-Лаху. Война между ними и между жителями Багдада не прекращалась до половины сафара этого года ⁶⁷. Когда разразилась война между ними, дела ал-Му'тазза пошли хорошо, а ал-Муста'ин ослабел, и смута [стала] всеобщей.

Когда увидел это Мухаммад б. Тахир, [то] написал ал-Му'таззу, устремился к нему и склонился к миру, согласившись со свержением ал-Муста'ина. Когда же узнало простонародье в Багдаде, что он решил свергнуть ал-Муста'ина, [то] возмутилось, осуждая это [и] поддерживая ал-Муста'ина, [будучи] привержено ему. Обнаружил Мухаммад б. 'Абдаллах ал-Муста'ина на верху дворца его. Обратилось к нему простонародье, а у него [были] бурда и посох, но [ал-Муста'ин] не поверил [известиям о] своем свержении и поблагодарил Мухаммад б. 'Абдаллаха б. Тахира. Потом встретились Мухаммад б. 'Абдаллах б. Тахир и Абу Ахмад ал-Муваффак в аш-Шаммасиййе ⁶⁸. И сговорились они о свержении ал-Муста'ина при [том условии], что [дается] пощада ему и родичам его и детям, и [оставляется] им все их имущество, [с тем] чтобы поселился он в Мекке — он сам и кто пожелает из родственников его — и чтобы пребывал он в Басите Иракском до времени отправления его в Мекку. [Тогда] написал ему ал-Му'тазз от себя условия — что если он нарушит что-либо из этого, то Аллах и Посланец Его от него отступятся, а люди свободны от присяги ему, а также [дал] обещания, о коих долго упоминать. После этого ал-Му'тазз не сдержал [367] обешания и нарушил клятву. И сместил ал-Муста'ин сам себя с халифата и это [в] четверг трех [ночей], прошедших от мухаррама двести пятьдесят второго года (24.01.866). И прошел целый год с тех пор, как прибыл он в Город Мира, пока [не] был свергнут. И был халифат его с тех пор, как перепоясался он властью, как мы объясняли ранее, пока не прекратилось царствование его, — три года, восемь месяцев и восемнадцать дней, наряду с упомянутыми нами разноречиями. Доставлен был он в дом ал-Хасана /164/ б. Вахба в Багдаде и был соединен со своими родичами и детьми. Потом спущен был он в Васит. Был приставлен к нему Ахмад б. Тулун ат-Турки ⁶⁹, и это до попечения его [над] Египтом. И стала известна неспособность Мухаммада б. 'Абдаллаха б. Тахира заниматься делом ал-Муста'ина, когда попросил он у него иджары, оставил [ал-Муста'ина] без помощи и переметнулся к ал-Му'таззу би-л-Лаху. Об этом говорит некий багдадский стихотворец [того] века:

Окружили нас тюрки преступной силой,
И гиена не выходила из логова своего.
Пребывала она в унижении и покорности.
Когда появилась она, явила подлость коварного мужа.
Не соблюдала он право ал-Муста'ина,
Превратности судьбы вступили в заговор против него.
Обрушили они [на него] упреки, мерзости и унижение
И пожали позор рода Тахира.

И когда случилось [то], о чем рассказывали мы касательно свержения ал-Муста'ина, ушел Абу Ахмад ал-Муваффак из Багдада в Самарру. [Тогда] наградил его ал-Му'тазз, увенчал, опоясал [его] двумя поясами и наградил бывших с ним военачальников. Принес к ал-Му'таззу 'Убайдаллах б. 'Абдаллах б. Тахир ⁷⁰, брат Мухаммада б. 'Абдаллаха, бурду, посох и меч с алмазом халифата, с ним Шахак ал-Хадим ⁷¹. Мухаммад б. 'Абдаллах написал ал-Му'таззу о Шахаке: «Поистине, кто принес наследие Посланца Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословения Аллаха, достоин, чтобы не опекать его».

[Когда] свергнут был ал-Муста'ин, был на вазирстве его Ахмад б. Салих б. Ширзад.

Когда был рамадан этого года — а это год двести пятьдесят второй (15.09. — 14.10.866), послал ал-Му'тазз би-л-Лах Са'ида б. Салиха ал-Хаджиба ⁷² встретить ал-Муста'ина, и был он среди [тех], [368] кто доставил его из Васита. [Тогда] встретил его Са'ид, а [ал-Муста'ин] приблизился к Самарре. И убил [Са'ид ал-Муста'ина], отрубил ему голову и отвез ее к ал-Му'таззу би-л-Лаху, а тело его оставил брошенным на дороге, пока его [не] похоронили люди из простонародья.

И была кончина ал-Муста'ина би-л-Лаха в среду шести [ночей], прошедших от шаввала двести пятьдесят второго года (21.10.866). Ему было тридцать пять лет, как мы сказали в начале этой главы.

/165/ Упомянул Шахак ал-Хадим. Он сказал: Был я попутчиком ал-Муста'ина, когда вызвал его ал-Му'тазз в Самарру. [Находились] мы в [одних и тех же] носилках. Когда [же] прибыл он в ал-Катул, повстречало его многочисленное войско. [Тогда] сказал [ал-Муста'ин]: «О Шахак, посмотри, кто глава людей. Если [это] Са'ид ал-Хаджиб, то я пропал». Увидев его, я сказал: «Это, клянусь Аллахом, Са'ид». И он сказал: «Аллаху мы [принадлежим] и к Нему возвращаемся. Пропала, клянусь Аллахом, душа моя». И принялся он плакать. Когда [же] приблизился Са'ид к нему, стал хлестать его плетью, потом повалил его, сел ему на грудь, отрезал голову его и отвез ее, как мы упомянули ⁷³. И дела ал-Му'тазза наладились, и все признали его власть.

Об ал-Муста'ине [есть] известия, не упомянутые нами в этой книге и [не] приведенные в этой главе. Мы привели их в наших двух книгах Ахбар аз-заман и ал-Аусат. Однако привели мы упомянутое в этой книге, чтобы не вообразили, [будто] мы пренебрегли упоминанием [об] этом или ускользнул от нас смысл этого. [Ведь] мы, хвала Аллаху, не забыли ни одного из известий людей, деяний их и [того], что произошло в дни их, и привели в различных наших сочинениях. «Ведь выше всякого обладателя знания есть знающий» ⁷⁴. И Аллах споспешествует истине.