АБУ-ЛЬ-АББАС АЛЬ-МАКРИЗИ

КНИГА УВЕЩАНИЙ И НАЗИДАНИЯ В РАССКАЗЕ О КВАРТАЛАХ И ПАМЯТНИКАХ

КАТАБ АЛ-МАВА'ИЗ ВА-Л-И'ТИБАР БИ ЗИКР АЛ-ХИТАТ ВА-Л-АСАР

Вынесение принадлежностей выезда из сокровищниц. Предметы сокровищниц оружия и роскоши, назначенные для “стремянных юношей” и “носителей малого оружия”; “серебряные копья” и носилки; инсигнии везирата; оружие “стражей трона”; музыкальные инструменты; оружие “добровольцев”. Предметы сокровищниц седел; конские уборы. - Смотр лошадей 29-го Зу-л-Хиджжы. Вызов везира. Шествия халифа и везира. Приветствие везира. Вывод лошадей. Отъезд везира. — Смотр одежд в тот же день. Головной убор халифа: “венец” и драгоценные камни. Зонтик, инсигний халифской власти. Два “знамени славы”. Большие знамена. Два копья с изображениями львов. Меч, копье и щит. Два пути процессии. Собрание должностных лиц и выезд везира. Ожидание его и эмиров. Приготовления к выходу халифа: выведение верхового животного и вынесение зонтика, меча, чернильницы. Встреча и шествиe халифа. Выезд его из замка. Порядок процессии. Первая часть ее и шествие халифа; вторая часть ее и шествие везира; шествие войск. Церемониальное приветствие везира и ответ халифа. Перемена порядка процессии. Возвращение халифа и вход в покои. Отъезд везира. Праздничные халифские подарки.

Все это установил (халиф) My'изз, который приказал, чтобы ежегодно, в последние десять дней Зу-л-Хиджжы, все (cooтветствующие) должностные лица отправлялись в места, о которых будет далее упомянуто, для вынесения принадлежностей выезда ¹.

И выносили из сокровищниц оружия то, что несли “стремянные юноши” вокруг халифа, а именно — полированные, позолоченные мечи, вместо выгнутых сабель; булавы, обшитые красным и черным кимухтом, с круглыми и зубчатыми головами; палицы с продолговатыми, также зубчатыми головами; оружие, называвшееся мустауфийя т. е. железные булавы, длиной в два локтя, четырехугольные, с круглыми ручками — всего в определенном количестве. И получали это начальники их, и оно было на их ответственности, и они обязаны были вернуть это обратно в сокровищницы по окончании службы с ним.

И выносили для отряда из трехсот молодых черных рабов, называвшихся “носителями малого оружия”, шестьсот дротиков с [23] полированными остриями, под которыми были рукоятки из серебра, — каждая пара была перевязана шелковым шнурком, — и триста щитов с серебряными боссетами. Получали это начальники их согласно тем условиям, о которых было упомянуто выше, и передавали каждому рабу два дротика и щит. Все это (выносили) из сокровищниц оружия ².

Потом выносили из сокровищницы роскоши, — а она главная часть сокровищниц оружия, — “серебряные копья” для инсигний везиру, носившим (разные) чины эмирам и начальникам различных конных и пеших войск; и это (были) копья, вставленные в серебряные, выложенные золотом стержни, кроме (конца) их (размером в) два локтя, куда привешивали убор из разноцветных кусков шарба, вышитые концы которых свешивались, как санджаки; на вершинах же их (были) по-лые, серебряные, позолоченные гранаты и пустые полумесяцы, а в них (т. е. полумесяцах) — колокольчики, звеневшие при движении; и было числом их сто копий ³.

И (выносили затем) сто носилок (аммарийя), подобных кеджаве, из красного, — а это наилучший сорт, — и желтого дибаджа, куркуби и сиклатуна, положенных на подкладку, перевязанных шелковыми шнурами ; а кругом четырехугольного (остова носилок были) перевязи с серебряными боссетами, набитыми на кожу ⁴.

И шло (для везира) десять копий и столько же носилок, исключительно красных.

И выносили исключительно для везира два небольших знамени (лива), на длинных, одетых в такие же (как описано выше) стержни копьях, свернутыми, не развернутыми.

И это (были) инсигнии, которые несли перед везиром; у эмиров же несли за ними.

Затем шло полагавшееся эмирам, имевшим (различные) чины по службе. И первый из них был “Сахиб-ал-баб” — (ему шло) пять копий и пять носилок. И посылали “Исфахсалару” войск — четыре копья и четверо носилок, различных цветов. И прочим эмирам, сообразно степеням их, — по три, по два, по одному (того и другого).

Затем выносилось десять наилучших, дабикийских, вышитых, разноцветных, больших знамен (банд), на копьях, одетых в стержни; на вершинах же их (были) гранаты и полумесяцы; (это) — исключительно для везира.

И кроме этих знамен выносили шелковые, не вставленные в (особые) стержни; верхушки и гранаты их были медные, полые и позолоченные; (несли их) перед упомянутыми эмирами ⁵. [24]

Потом выносили оружие для так называемых [“стражей трона” (се-ририйя)]. Каждый экземпляр был длиною в три локтя, с полированным острием наверху. И (это) оружие было из дерева кунтарийя и вставлено в острие. Нижний конец — был сделан из железа и закруглен. Это оружие (было) в правой руке несшего и он все время вертел им; в левой же руке его (была) большая (деревянная) стрела, которой он потрясал. Число предметов было шестьдесят, на шестьдесят человек, шедших в процессии справа и слева ⁶.

Затем выносили барабаны на двадцать мулов; на каждом муле было три (музыкальных инструмента) вроде литавр, называвшиеся таблами. И получали их игравшие на них, и следовали в процессии попарно. И у этих музыкальных инструментов был прекрасный звук; и они считались инсигниями ⁷.

Потом выносили для “добровольцев”, которым ,не выдавались ни жизненные припасы, ни жалованье, а числом их (было) сто человек, — для каждого широкий ламатский щит и меч. И шли они в процессии также пешими ⁸.

Это выносилось из сокровищниц оружия ⁹.

Затем являлся в сокровищницы седел заведующий ими, а он из разряда “ал-устадуна ал-муханникуна”, со смотрителем, а он из разряда “аш-шухуд ал-муаддалуна”. И выносили из них составлявшие собственность халифа разукрашенные конские уборы, предназначенные для выезда его самого и для тех (верховых животных), которые шли в его процессии; сто седел были назначены для соответственного числа (верховых животных), — из них семьдесят для семидесяти лошадей, тридцать для тридцати мулов. Каждый убор был сделан из золота, или золота и серебра, или золота выложенного эмалью, или серебра выложенного эмалью; и задние и передние луки их (седел) были соответственны. И некоторые из них (т. е. уборы) были усыпаны отборными драгоценными камнями; и нашейные (украшения) их были цепи из золота и ожерелья из амбры; и на передних и задних ногах их бывали колокольчики, позолоченные, кружившиеся на них. И вместо кожи были на седлах — красный, желтый и прочих цветов дибадж и узорчатый разноцветными шелками сиклатун. Стоимость каждого верхового животного и того убора, который был на нем, (составляла) тысячу динаров ¹⁰.

И удостаивался везиръ десятью из них для выезда его самого, его сыновей, братьев и кого пожелает из родственников.

И передавали это начальникам конюшен, с представлением им списков, в которых были записаны уборы, с обозначением их мест [25] и чисел. И число каждого убора было отмечено на нем, напр., первый, второй, третий, — до последнего, сообразно с обозначением его в списках, так что можно было узнать каждый экземпляр. И начальники передавали конюхам, (но) под свою ответственность, до возвращения; и они уплачивали за недостачу и должны были вернуть в целости.

Затем выносили также из упомянутых сокровищниц, для чиновников “диванов” (т. е. канцелярий), имевших различные чины по службе, назначенные им уборы, менее разукрашенные, чем упомянутые раньше; по числу — триста уборов для лошадей и мулов. Брали это вышеупомянутые начальники (конюшен), согласно описанному раньше (правилу).

Потом являлся “Хаджиб” для распределения (этого) различным военным и гражданским чиновникам. И каждый конюх уведомлял того, к кому он был приставлен, и являлся к нему в Кахиру и Миср ранним утром в день выезда. И они (т. е. конюхи) получали с (каждого) конского убора определенную плату — от одного динара до половины и трети динара ¹¹.

Когда все это было окончено, и по передаче верблюдовожатыми в верблюжьих конюшнях покрывал носилок, отдыхали до конца двадцать восьмого Зу-л-Хиджжы. И когда наступало утро двадцать девятого, халиф отправлялся в “Шуббак”, для смотра своих лучших верховых животных, о которых было упомянуто paнеe. И назывался этот день — днем смотра лошадей ¹³.

И вызывал везира “Сахиб-ар-рисала”, — а он (был) из важных “Устадов с перевязью”, — и ехал быстро, в противоположность обычной своей езде, на рысистом скакуне, для исполнения приказа халифа. Вернувшись, он являлся халифу и докладывал о вызове им везира.

И тогда ехал халиф из своих покоев по замку, — никто не ездил по замку, кроме халифа, — и люди шли перед ним пешком. И слезал он в “Сидилла”, в портике “Баб-ал-Мульк”, где был “Шуббак”, покрытый снаружи завесой. И становился с правой стороны завесы смотритель дворца, а с левой — заведующей государственной казной; они оба были “Устады с перевязью”.

И ехал тогда везир из дома его, а впереди — эмиры. Достигнув ворот замка, эмиры спешивались, а везиръ ехал; в этот день въезжал он через “Баб-ал-Ид”. И ехал он до первых ворот “Длинных портиков”, а там спешивался и шел, а свита и близкие его — кругом него. И подходил везиръ к “Шуббаку”, и садился на находившееся под ним красивое кресло; ноги же его упирались в землю ³. [26]

Когда он садился, “Устады” поднимали с обеих сторон завесу и (тогда) видели халифа, сидевшего на великолепном троне. И вставал везир, и словесно приветствовал его, и трижды касался рукою земли. Затем разрешалось ему сесть на его кресло, и садился он. И полчаса читали чтецы подходящие стихи (Корана). Затем приветствовали словесно эмиры, и вели поочередно отборных лошадей и мулов, о которых было упомянуто раньше, (казавшихся разукрашенными) в руках конюхов их, как невесты. И для заключения смотра читали чтецы, и “Устады” опускали завесу. Тогда везирь выходил вперед, входил к халифу, целовал руки и ноги его, а затем отправлялся домой. И ехал он с того места, с которого спешился, и эмиры верхом или пешком предшествовали ему почти до самого дома ¹⁴.

По окончании полуденной молитвы, халиф садился для смотра в сокровищницах избранных одежд того, что он одевал на следующий день. И его одежда в тот день была белая, без украшений. Он отделял прекрасный тюрбан и полное одеяние. И принимал тюрбан “свертывавший славный венец”; и называли его (т. е. венец) “свертыванием славы” (“шаддат-ал-вакар”), а свертывавший был из “Уста-дов с перевязью”; и он пользовался особым правом касаться того, что было на халифском венце, и сворачивал его удивительно, никто, кроме него, не умел так, — наподобие мироболана ¹⁵.

Затем представляли ему “Ятиму” (несравненную), а это — большая жемчужина, цену которой нельзя было даже определить. Она нанизывалась с расположенными вокруг нее жемчужинами, ниже ее по достоинству, и вкладывалась в полумесяц из красных яхонтов, подобного которому не было на земле и который назывался “Хафир” (подкова). И (этот полумесяц) красиво нанизывался на куске шелка и “свертывавший венец” слегка пришивал его к венцу. И было (все это) над лбом халифа. И, по рассказам, вес жемчужины был семь дирхемов, и вес “Хафира” одиннадцать мискалей. И кругом этого (была) нить “мушиных” изумрудов, (нанизанных) в большом числе ¹⁶.

Затем приказывали вынести зонтик, подходивший к этой представлявшейся (халифу) одежде и бывший у них в почете, так как он держался над головой халифа. И он состоял из двенадцати полотнищ; шириной каждое полотнище в нижней части своей (было в) пядень, а длиной — три с третью локтя; и конец полотнища наверху был очень узок, так что пространство между полотнищами образовывало круг на верху древка зонтика. И древко (зонтика) из (дерева) зан было обито [27] золотыми стержнями; и над концом стержня увенчивал верх древка круглый шарик, выступавший в ширину большого пальца. И концы полотнищ вставлялись в золотое кольцо и укреплялись на верху древка, который был снабжен зазубриной, так что этот круглый шарик был прилажен, чтобы удерживать зонтик от спуска по упомянутому древку. И у зонтика (были) ребра из дерева халандж, четырехугольные, покрытые золотом, в числе равном числу полотнищ, легкие, в длину равные длине полотнищ; и в них были легкие и круглые крючки, сцепленные один с другим, сжимавшиеся и раскрывавшиеся. И верхушка зонтика была вроде гранаты, а наверху ее (была) маленькая граната, вся золотая, выложенная драгоценными камнями. И у него (т. е. зонтика) был круглый фестон, шириной более чем в полторы пядени. Под гранатой была шейка длиной в шесть пальцев, так что, когда сдерживавшее концы полотнищ золотое кольцо одевалось на верх древка, насаживалась на него (т. е. на зонтик) граната. И заворачивался (зонтик) в кусок вышитой золотом дабикийской ткани, который снимался с него только несшим его, при вручении ему, в самом начале выезда ¹⁷.

Потом приказывали вынести два небольших “знамени славы”, специально предназначенных для халифа; а это (были) два длинных копья, одетых до половины их в стержни, подобные стержню древка зонтика; наверху же их были два знамени из белого, вышитого золотом шелка, не развернутые, а свернутые. И выносили их вместе с зонтиком, и несли их два эмира из свиты халифа ¹⁸.

Затем выносили двадцать одно большое знамя — красивые, из расшитого шелка, разноцветные, с надписями, (вышитыми) другим цветом, (чем цвет знамени); и на них было написано — “помощь от Бога и близкая победа”. (Были они) на прямых копьях с отборными древками. Длина каждого знамени была два локтя, при ширине в полтора. На каждом знамени (было) по три (бортовых) вышивки. И передавались они двадцати одному из конных “юношей свиты”. И им полагалось в вознаграждение за радостную весть о благополучном возвращении халифа — двадцать динаров ¹⁹.

Затем выносили два копья, на верхушках которых (были) полумесяцы из золота. В каждом (полумесяце был изображен) лев из красного и желтого дибаджа, и во рту его (т. е. полумесяца) был круглый обруч, через который проходило копье. И [держали] их так, что было видно изображение на них. И брали их два всадника из “юношей свиты”, и место их было перед (сейчас упомянутыми) знаменами ²⁰. [28]

Потом выносили превосходный меч, — как говорят, (бывший) из упавшей громовой стрелы, — с золотой, выложенной драгоценными камнями ручкой, в ножнах, вышитых золотом; и была видна лишь верхушка его. И выносили его вместе с зонтиком для передачи несшему его. И несший его (был) почтенный эмир — и эта (обязанность) считалась у них важной, — и он был важнее всех несших (что-либо в процессии) ^2l.

Потом выносили копье. И это (было) прекрасное копье, в выложенном жемчугом футляре, с лезвием, украшенным золотыми украшениями ²³.

И (выносили также) щит с золотыми боссетами, широкий, относимый к Хамзе-ибн-Абд-ал-Мутталибу (да будет доволен им Бог!), в шелковом чехле ¹. Нес его особо отличаемый эмир. И как эта должность, так и занимавший ее, пользовались у них славой ²³.

Затем извещали народ о пути процессии. И шла она обыкновенно (одним из двух) кругов: один из них больший, а другой меньший. Больший (шел) от ворот дворца к “Баб-ан-Наср”, (затем) по направлению к бассейну “Изз-ал-Мулъка Т-б-р” и мечети его там, — и это был самый дальний (пункт) пути, — затем поворачивал налево, (и) к “Баб-ал-Футух”, (и) к замку. Другой, меньший, по выходе из “Баб-ан-Наср”, шел вдоль стены и через “Баб-ал-Футух” проходил к замку. И извещали жителей о шествии одним (из этих кругов) и, когда ехал халиф, они шли с процессией, не нарушая ее, в порядке и спокойствии ²⁴.

И еще до наступления утра дня выезда, собирались и выстраивались различные должностные лица Мисра и Кахиры, военные и гражданские, между замками, где не было построек, как теперь, а пустое место, вмещавшее народ, ожидавший халифа ²⁵.

И по утру отправлялись эмиры к дому везира, который ехал без (особого) вызова, потому что это (была) обязательная служба халифу. И несли впереди упомянутые раньше инсигнии его, и затем ехали и шли эмиры, а (непосредственно) перед ним сыновья его и братья его, — каждый из них со спущенным концом тюрбана, не обернутым вокруг подбородка. И сам он (т. е. везир) был красиво одет в драгоценные одежды и тюрбан се перевязью, и был опоясан позолоченным мечом. И когда он подходил к замку, то раньше него спешивались его близкие в особом месте, куда не входили эмиры, а он, один, въезжал через замковые ворота в портик, называвшийся “Колонным портиком” и спешивался на (стоявшей) там скамье, и шел по оставшейся части портика до (Золотой) залы, и входил в “Помещение везирата” с сыновьями его, [29] братьями его и избранными из свиты его. И садились эмиры в (Золотой) зале на приготовленные для этого скамьи, покрытые летом Саманскими циновками, а зимой рытыми Джахрамскими коврами ²⁶.

И когда приводили верховое животное, (назначенное) для халифа, и приставляли его к возвышению, на которое восходил халиф из “Баб-ал-Маджлиса”, выносили зонтик для несущего его, и тот снимал с него то, во что (зонтик) был завернут несложенным, и брал он его с помощью четырех славян, (приставленных) служить ему, и водружал его в железном приборе, сделанном на подобие рога и укреплявшемся прочно и твердо в правом стремени несущего, внизу зонтика; а древко удерживал он зацепкой, находившейся на верхней части руки его. И (зонтик) стоял прочно, и, как говорят, никогда не колебался при сильном ветре ²⁷.

Затем выносили меч, и принимал его несший его, и во все время, что он нес его, был спущен конец его тюрбана ²⁸.

Затем выносили чернильницу и передавали несшему ее, а он (был) из “Устадов с перевязью”. И везиры поручали носить ее “Нотариальным свидетелям”. И эта чернильница была из чудес (того) времени — сама золотая, с украшениями из коралла, завернутая в кусок вышитого золотом белого шарба ²⁹.

И потом выходил везир и свита его из “Помещения везирата”, и присоединялись к нему эмиры, и становились они рядом с верховым животным ³°).

И “Сахиб-ал-маджлис” приказывал поднять завесу, и выходили те (лица), которые были у халифа в качестве прислуживавших. И за ними шествовал халиф в вышеописанном одеянии, — в платье и тюрбане, поддерживавшем “Ятиму” над лбом его; и был он перевязан под подбородком тем концом тюрбана, который свешивался с левой стороны, подпоясан “западным” мечом, и в руке его был “жезл власти”, длинной в одну с половиной пядень, из дерева, покрытого золотом, усаженного жемчугом и драгоценными камнями. И специальное (для того) назначенные лица приветствовали словесно везира, и родственников его и после них эмиров ³¹.

Затем выходили эмиры один за другим, и везир выходил после них, ехал и останавливался против замковых ворот, пока не выходил халиф. И кругом него (т. е. халифа) (шли) “ Устады”, и верховое животное его шло по разостланным коврам из опасения, чтобы оно не поскользнулось на мраморе. И когда он приближался и был виден, один человек трубил в тонкую, золотую, с изогнутым концом трубу, [30] называвшуюся “Гарбийя”, имевшую удивительный звук, отличавшийся от звуков (обыкновенных) труб. И когда слышали это, трубили трубы процессии, и снимали покров с зонтика, и халиф выходил из ворот, и останавливался на короткое время, сообразуясь с выездом “Устадов с перевязью” и прочих должностных лиц, которые были в зале по служебным обязанностям. И (тогда) следовал халиф, а слева (был) “Носитель зонтика”, заботившийся о том, чтобы на халифа все время падала тень. И окружали халифа начальники “стремянных юношей”, — два из них у уздечки, и два у шеи лошади с двух сторон, и два (с двух сторон) у стремян. С правой стороны (его) шел старший из начальников, с кнутом, который он передавал (халифу) и получал обратно; и он сообщал приказания и запрещения халифа во время выезда ³².

И по команде двигалась процессия. Сначала первенцы и (прочие) сыновья эмиров; и отряды некоторых лучших военных частей; потом (эмиры), получившие (серебряные) копья; потом (эмиры), носившие цепи; потом “Устады, с перевязью”; потом носители двух “знамен славы”, (ехавшиe) по обеим (от халифа) сторонам; потом носитель чернильницы, помещавшейся между ним и седельной лукой; потом носитель меча, — эти оба ехали по левую (от халифа) сторону. Каждый из вышеупомянутых имел от десяти до двадцати спутников. И в правую сторону, после “Устадов с перевязью”, прикрывала его (т. е. халифа) вышеупомянутая семья везира. Потом следовал халиф, и кругом него упомянутые “стремянные юноши”, о распределении оружия среди которых было упомянуто, — в числе более тысячи человек, в табакийских тюрбанах, перевязанные мечами, подпоясанные; в руках у них было упомянутое (выше) оружие. И они шли с обеих сторон халифа, как крылья. И между ними было пустое пространство для лошади (халифа). И близ головы ее два славянина несли два возносившихся как две пальмы опахала, от летающих птиц и прочего. И он ехал медленно и с милостивым видом ³³.

И вдоль процессии, от начала до конца ее, ездил туда и обратно “Бали Кахиры” в сопровождении всадников, очищая дороги. И на пути встречал он “Исфахсалара”, также ездившего туда и обратно для командования движением войск и порицания толпившихся, становившихся поперек дороги. И, на пути же, встречал также “Сахиб-ал-баба” с отрядом халифских войск; и снова встречался с “Исфахсаларом. И все время ездил он для устройства процессии и охраны путей халифа. И в руке каждого из них была булава, и ездили они на лучших и самых быстрых верховых животных ³⁴.

Это (была) передняя часть процессии. [31]

Затем, за верховым животным халифа, шел отряд “стремянных юношей”, для охранения его сзади. Затем— десять человек, каждый из которых нес меч в ножнах из красного и желтого дибаджа с густыми кистями. Эти мечи назывались “кровавыми мечами” (и предназначались) для отрубания голов. Затем, за ними, шли вышеупомянутые “юноши с малым оружием”, имевшие фиранджийя. Затем торжественно ехал везир, в сопровождении той части его свиты, которая называлась “кольчужные юноши”, выбиралась им лично из лучших войсковых частей, в количестве пятисот человек (и шла) с обеих сторон его. И перед ним (было) некоторое пространство, меньше пустого пространства перед халифом. И (его шествие) имело (такой) вид, будто он был наготове охранять халифа и заботился, чтобы тот не укрылся от взора его. За ним (несли) барабаны, бубны и флейты — в большом количестве, громко звучавшие. Затем следовал несший вышеупомянутое копье и относившийся к нему красный щит. Потом — отряды пехотинцев “Райханийя” и “Джуюшийя”, а перед этими обоими “Масмудийя”; потом “Фиранджийя”, потом “Везиргийя”, — отряд за отрядом, в большом количестве, в настоящее время более четырех тысяч человек, а (тогда было) их значительно больше этого. Затем (шли) несшиe большие знамена и (изображения) двух львов. Потом отряды войск — “Амиргийя”, “Хафизийя”, “Худжрийя большие”, “Худжрийя малые”, “Aфалийя”, “Джуюшийя”, потом египетские Турки, потом Дейлемиты, потом Курды, потом отборные Гуззы-Бахриты. И предшествовало этим конным войскам большое количество пехотинцев, стрельцов из ручных и ножных луков, более пятисот человек; и они были предназначены для флота. И упомянутых всадников было более трех тысяч человек. И все вышеупомянутые составляли часть, а не все (войско халифа) ³⁵.

И когда достигала процессия назначенного места, то возвращалась, и входила через “Баб-ал-Футух”, и останавливалась между замками, как была раньше. И когда доезжал халиф до места теперешней соборной мечети “Акмар”, он останавливался со своей свитой и отделялся от процессии, которая шла мимо него. Везир быстро проезжал мимо халифа и кланялся, чтобы видел народ его почтение (халифу). И халиф, в виде приветствия ему, делал небольшой жест, и это был наибольший почет, который исходил от халифа, и оказывался он лишь везиру военного звания. И предшествовал ему (везир) верхом до входа в ворота замка, согласно обычаю, до (назначенного) ему места. Эмиры же спешивались ранее него, потому что они были в передней части процессии. И когда халиф доезжал до ворот замка и входил в них, везир (уже) спешился; и [32] ранее него (спешились) “Устады с перевязью”. И они окружали его (т. е. халифа), и везир стоял перед верховым животным в месте, где слезал (халиф) на возвышение, с которого уезжал. И (халиф) слезал там, и входил в свои покои, после того как вышеупомянутые выражали ему почтение ³⁶.

И везир выходил, и уезжал с определенного места, и были эмиры перед ним, близкие же его — кругом него. И уезжали они (также) с (установленных) для них мест. И они сопровождали его до его дома, и всe прощались с ним, и расходились по домам ³⁷.

И там они находили уже установленный халифом (подарок). Он приказывал выбит в “монетном доме”, в последние десять дней Зу-л-Хиджжы динары, руба'и и дирхемы, с датой года, началом которого был его выезд в этот день. И везиру приносили 360 динаров, и 360 руба'и, и 360 кыратов; и сыновьям, и братьям его по пятидесяти каждого рода; и чиновникам военным и гражданским — от десяти динаров, десяти руба'и и десяти кыратов до одного динара, одного руба'и и одного кырата. И они принимали это в знак счастья.

И сумма вышеупомянутого новогоднего подарка динарами, руба'и и кыратами была около трех тысяч динаров ³⁸.