ДЖЕЙМС КУК

ПЛАВАНИЕ В ТИХОМ ОКЕАНЕ В 1776-1780 ГГ.

Пятница, 15 мая. Рано утром мы накренили корабль на левый борт, чтобы добраться до течи и устранить ее. Содрав обшивку, нашли течь на швах и под вельсом. Швы были открыты, и местами в них не было ни пяди пакли. Пока плотники устраняли эти дефекты, мы заполняли бочки у ручья, который протекал неподалеку от места стоянки кораблей. Ветер несколько утих, но погода была дождливой и очень туманной. [316]

Туземцы, которые покинули нас вчера, когда испортилась погода, этим утром нанесли нам визит. Первая партия пришла в малых каноэ, а затем подошли люди в больших каноэ; в одном из них находилось 20 женщин, мужчина и дети. Я очень внимательно сравнивал эти каноэ с кранцевскими описаниями женских лодок Гренландии и нашел, что здешние были сконструированы и построены таким же способом, разве что у них была иная форма носа и кормы, особенно носа, очень похожего на китовью голову. Остов каноэ делается из тонких планок или прутьев и на бортах укрепляются тюленьи шкуры, а возможно, и шкуры другого крупного морского животного. Малые каноэ примерно такие же, как гренландские и эскимосские, и они изготовлены из тех же материалов; во всяком случае различия между ними несущественны. Некоторые из них, как я уже прежде отмечал, рассчитаны на двух человек. Ширина их соотносительно с длиной больше, чем у эскимосских лодок, и в носовой части они закруглены, как передняя стенка скрипки.

Мужчины, женщины и дети одеты одинаково и носят нечто вроде накидок из шкур различных животных — морских бобров, енотов, куниц, зайцев, белок и т.д.; одеваются эти шкуры мехом наружу. Женщины иногда накидывают поверх этих одежд медвежью шкуру, а большинство мужчин носит то, что Кранц назвал кожаным бурдюком [leather pelt] ²⁰⁷. Скорее это рубаха, сшитая из больших кишок, возможно китовых. Ее туземцы стягивают на шее; рукава, доходящие до запястьев, также стягиваются шнуром, а полы выстилаются вокруг ободка отверстия каноэ, так что, когда индейцы сидят в своих лодках, ни капли воды не попадает внутрь каноэ, а сами они остаются совершенно сухими — вода может проникнуть сквозь эту одежду не больше чем через оболочку пузыря. Эту одежду надо постоянно держать в сырости, иначе она коробится и трескается.

У мужчин есть рукавицы из шерсти, снятой с медвежьей лапы, и высокие конусообразные соломенные [straw] шляпы. Есть и деревянные шляпы, по форме напоминающие тюленью голову. Но я не видел на женщинах каких бы то ни было головных уборов. Волосы у женщин длинные, черные, и над лбом они связаны в пучок. Мужчины носят бороды, не очень длинные, и к бороде привязывают бусы или кусочки кости, а женщины, не отставая от них украшают подбородок татуировкой или черной краской, которая захватывает и щеки; Кранц отмечает, что такая раскраска характерна для гренландцев.

У некоторых мужчин и женщин под нижней губой имеется совершенно горизонтальная прорезь, настолько широкая, что через нее проходит язык, что я сам наблюдал, и видимо, это-то и дало основание одному из моряков, первый раз увидевшему подобное зрелище, сказать, что эти люди обладают двумя ртами. [317]

Действительно, выглядят они именно так. Хотя губы прорезывают и не все туземцы, но у многих они таким образом разделены, особенно у женщин и даже у совсем молоденьких девушек. В эти отверстия, или прорези, они вставляют кусочки кости, имеющие размер и форму [пропуск]... и втыкают их один подле другого с внутренней стороны губы. Эти кусочки скреплены нитью и порой просовываются через прорезь как шплинт, причем к выступающему краю привязываются косточки или бусы. Это украшение очень отражается на ясности речи, причем кажется, что у людей два ряда зубов в нижней челюсти ²⁰⁸.

Кроме этих губных драгоценностей (а у туземцев они ценятся больше всего) имеется еще украшение — кости или бисерные бусы, привязанные или нанизанные на крепкий шнур длиной 3 или 4 дюйма. Этот шнур пропускается через перегородку, разделяющую ноздри. Прорезываются также и уши, и из этих отверстий свешиваются кости и бусы. Носят индейцы и браслеты, а также другие украшения, а венчается все это узорами, нанесенными на тело черной и красной красками: мне еще не доводилось видеть индейцев, которые так обильно тратили бы краску на украшение или, скорее, на обезображивание себя, как этот народ.

Оружие или, скорее, орудия для рыбной ловли и охоты у этих туземцев такие же, как у эскимосов и гренландцев, и все они описаны Кранцем. У этого народа я не видел ни одного орудия, которое не было бы упомянуто Кранцем, и все им перечисленные имеются у этих индейцев. В качестве оборонительного оружия они используют род жилета из топких планок [laths], скрепленных сухожилиями.

Никто из этих людей не живет на берегах залива, где мы становились на якорь; мы не видели здесь их жилищ, а разыскивать их у нас не было времени.

Народ этот относится не к той нации, к какой относятся обитатели залива Кинг-Джордж; и по языку, и по внешнему виду здешние люди не сходны с последними. Здешние индейцы малы ростом, но плотны и проворны и, судя по кранцевским описаниям гренландцев, в известной мере родственны им. Но я никогда не видел гренландца или эскимоса, о которых бы говорили, что они принадлежат к одной и той же нации, и поэтому не могу быть достаточно компетентным судьей. И пока мы не увидим побольше таких людей, я предпочитаю до лучших времен воздержаться от дискуссии на эту тему ²⁰⁹.

Суббота, 16 мая. 16-го вечером погода прояснилась, и мы увидели, что со всех сторон нас окружает суша. Наша стоянка была у восточного берега залива, в месте, которое на карте обозначено как Снаг-Корнер-Бей, и это очень удобное место и с некоторыми офицерами отправился во внутреннюю часть [318] бухты и нашел, что она защищена от всех ветров, а глубины в ней от 7 до 3 саженей, дно илистое. У самого берега земля низкая, частично голая, частично залесенная, на обнаженных местах лежит снег, и толщина его достигает двух или трех футов, но в лесу снега мало. Все деревья либо ели, либо пихты, некоторые довольно большие.

Вершины окружающих гор покрыты лесом, но дальше, в глубине страны, горы голые и все в снегу.

Здесь много [диких] уток, гусей, есть и другие птицы, но все они настолько боязливы, что почти невозможно их подстрелить.

Воскресенье, 17 мая. Течь была устранена, обшивка восстановлена, и в 4 часа 17-го мы подняли якорь и взяли курс на NW при тихом ветре от ONO, полагая, что если есть какой-нибудь проход через бухту, то он должен быть именно в этом направлении.

Вскоре после того как мы вступили под паруса, туземцы в больших и малых каноэ нанесли нам визит с наблюдательной целью, о чем можно было судить по тому, что торговлю с нами они не завязали.

После того как мы прошли NW мыс рукава, было установлено, что приливное течение поступает в бухту через тот же канал, которым мы шли. Хотя это течение в общем не было противным, оно ни в какой мере не могло нам помочь. Пройдя вышеупомянутый мыс, мы обнаружили, что дно было нечистое — оно было усеяно подводными скалами, даже в средней части канала, где его ширина достигала 5 или 6 лиг.

В это время ветер нас покинул и сменился штилем, за которым последовали тихие ветры от разных румбов, так что мы были немало озабочены тем, как бы предотвратить угрожающую нам опасность. В конце концов, в 1 час дня мы отверповались при помощи шлюпок к O берегу и стали на якорь на глубине 13 саженей, примерно в 4 лигах к N от нашей прежней стоянки ²¹⁰. Утром погода была очень туманной, но затем прояснилось, так что открылся вид на окружающие земли, и в частности на то, что лежало дальше к N. В этом направлении везде была земля, и у нас оставалось мало надежды найти здесь проход, да и вообще вряд ли его можно было отыскать в любом направлении без того, чтобы выйти из этого залива в море.

Чтобы составить себе более ясное представление, я послал м-ра Гора на двух вооруженных шлюпках на осмотр северной части рукава, а штурмана отправил на двух других шлюпках обследовать рукав в восточном направлении.

После полудня оба они вернулись. Штурман сообщил, что рукав, в котором он был, соединяется с тем рукавом, откуда мы пришли, и что один из его берегов образован группой островов. М-р Гор доложил мне, что он видел вход в рукав и, по его [319] мнению, этот канал на большое расстояние протягивался к NO, так что не исключено, что в этом направлении можно было найти проход. Но с другой стороны, м-р Роберте, один из помощников штурмана, которого я послал на съемки той части рукава, что обследовал м-р Гор, полагал, что он видел конец этого ответвления.

Учитывая эти противоречивые показания и то обстоятельство, что приливное течение вступало в залив с S, я счел возможность прохода в разведанном направлении весьма сомнительной. А так как утром ветер был благоприятным для выхода в море, я решил не терять больше времени на поиски прохода в месте, которое сулит столь мало успеха. Кроме того, полагая, что, если земля далее к W окажется островами, соответствующими [agreable] последним русским открытиям, нам нет смысла пробиваться здесь на север и тратить время на поиски мест, в которых проход не только сомнителен, но и невероятен.

Мы теперь были но крайней мере на 520 лиг к W от любой из частей Баффинова или Гудзонова заливов, и если туда и ведут какие-нибудь проливы или отрезки таковых, то лежать они должны к N от 72-й параллели. Да и кто может надеяться отыскать проход или пролив такой протяженности ²¹¹?

Понедельник, 18 мая. В 3 часа д.п. подняли якорь и со слабым ветром от N направились на S, чтобы выйти из залива тем путем, которым в него вошли. Сперва дно было таким же нечистым, как вчера, но затем стало получше, и вскоре лот начало проносить на 40 саженях. Был открыт еще один проход в залив, ведущий на SW, и это дало нам возможность сократить путь в открытое море. Этот проход был отделен от того, которым мы проследовали в залив, островом протяженностью 18 лиг, вытянутым с NO на SW и названным мной островом Монтагью ²¹².

В этом SW канале было несколько островов, и те, что лежали у его входа близ моря, оказались высокими и скалистыми, а расположенные в средней части канала были низкими, причем снега на них совершенно не осталось, и, так как они были покрыты лесом и разной зеленью, я назвал их Грин-Айлендс.

В 2 часа п.п. ветер отошел к SW и SWtS, так что мы не могли даже идти бейдевинд. Я сперва направился в ту часть канала, от которой было 2 мили до его восточного берега, и повернул оверштаг на глубине 53 саженей. Идя к острову Монтагью, мы обнаружили гряду затопленных и выступающих из воды скал в 3 милях к N от N мыса островов Грин-Айлендс; затем были замечены и другие скалы за этими островами, в средней части канала.

Из-за этих скал здесь ночью лавировать небезопасно (хотя ночи и не очень темные) и нельзя стать на якорь под островом Монтагью, так как глубины там очень большие. [320]

Вторник, 19 мая. На рассвете следующего дня ветер стал более благоприятным, и мы пошли каналом между островом Монтагью и островами Грин-Айлендс. Здесь ширина канала была 2 или 3 лиги, а глубины от 34 до 17 саженей. Весь день ветер был слабым, а в 8 часов вечера наступил мертвый штиль, и мы отдали якорь примерно в 2 милях от берега острова Монтагью на глубине 21 сажени и на илистом дне.

Среда, 2 0 мая. Штиль продолжался до 10 часов утра следующего дня, когда сменился малым ветром от N; подняв якорь, мы к 6 часам вечера снова вошли в открытое море и установили, что берег тянется насколько хватает глаз, в направлении WtS.

Залив, который мы покинули, я назвал заливом Сандвич-Саунд [залив Принс-Вильям]. Если судить о нем по тому, что мы видели, он простирается на крайней мере на полтора градуса широты и на два градуса долготы, и это исключая различные рукава или ветви, протяженность которых неизвестна. Направление, которым залив, видимо, следует, и расположение, и величина ряда островов в нем и близ него лучше уясняются на карте, составленной нами с той точностью, какую можно было достичь за столь короткое время и какую допускали обстоятельства.

Четверг, 21 мая. Выйдя из залива Сандвич-Саунд, я взял курс на SW при слабом ветре от NNO, который в 4 часа утра следующего дня сменился штилем. Вскоре, однако, подул ветер от SW, который, усилившись, отошел к NW. Так что мы продолжали идти к SW и прошли мимо высокого выступа, расположенного в широте 59°10' и в долготе 207°45' O.

По случаю дня рождения принцессы Елизаветы мы назвали этот мыс мысом Елизаветы. За ним мы не увидели земли, так что появилась надежда, что это западная оконечность берега, но вскоре мы заметили землю по пеленгу WSW ²¹³.

Ветер в это время усилился до очень крепкого и вынудил нас спустить большую часть парусов и держаться подальше от берега.

Пятница, 22 мая — воскресение, 24 мая. После полудня, 22-го, шторм стих, и мы пошли на N к мысу Елизаветы, который в полдень был по пеленгу W на расстоянии 10 лиг. В это же время была замечена земля по пеленгу SW 77°, которая, по предположению, соединяла этот мыс с землей, ранее замеченной на W.

Ветер дул от W, и я до полудня следующего дня шел на S; в это время мы были в 3 лигах от берега, открытого 22-го. Берег образовывал мыс, который находился по пеленгу WNW. В то же время была замечена еще одна земля, протягивающаяся к S и далее к SSW на 12 или 15 лиг. На ней был виден горный хребет, покрытый снегом, протягивающийся на NW позади первой земли, которая, как мы полагали, судя по малому количеству снега на [321] ней, была островом. Мыс расположен в широте 58°15' N и в долготе 207°42' О, и на основании того, что я узнал из отчета о путешествии Беринга и карты, приложенной к его английскому изданию, это должен быть мыс Св. Гермогена. Однако этот отчет настолько сокращен, а карта так не точна, что едва ли возможно, пользуясь либо тем, либо другим, или отчетом и картой совместно, найти хотя бы одно место, которое этот мореплаватель видел и куда он заходил.

Возможно, он вышел к этому берегу близ горы Маунт-Фэруэтер, но я никоим образом не могу утверждать, что залив, которому я дал его имя, именно то место, где он становился на якорь. Я также не уверен, что гора Св. Ильи — это та возвышенность, которую так назвал Беринг, и я не могу составить себе суждение о расположении мыса Св. Ильи.

От NO берега мыса Св. Гермогена берег поворачивает на NW и, по-видимому, нигде не соединяется с землей, замеченной вчера. На карте, о которой я упоминал выше, показано здесь открытое пространство, где Беринг, вероятно, не увидел земли. В пользу этого говорит и отчет Штелина, в котором мыс Св. Гермогена и все земли, открытые Берингом к SW от него, отмечены как скопление островов. В этом отчете мыс Св. Гермогена описан среди земель, лишенных леса, и по всем признакам так оно и есть.

Таким образом, все сулит нам надежду найти здесь проход на север, причем нам не придется даже немного отклониться к югу.

Понедельник, 25 мая. Нас задержали у мыса переменные тихие ветры и штиль, продолжавшиеся до 2 часов утра следующего дня, когда подул ветер от NO и мы пошли на NNW вдоль берега; вскоре обнаружили, что мыс Св. Гермогена — это остров, имеющий в окружности около 6 лиг и отделенный от соседнего берега каналом шириной в одну лигу ²¹⁴.

В полутора лигах от этого острова, к N от него, расположены выступающие над водой скалы, у которых глубина от 30 до 20 саженей. В полдень остров Св. Гермогена был по пеленгу S 0,5 О на расстоянии 8 лиг, а земля к NW от него протягивалась от S 0,5 W почти к W и на W заканчивалась низким мысом. До этого мыса было около 5 лиг, и, так как на нем были замечены дымки, он был назван Смоки-Поннт ²¹⁵. Широта была 58°41' N, долгота 207°44' O. В этом положении земля, которая, как предполагалось, соединяла мыс Елизаветы с юго-западной землей, была видна и находилась по пеленгу NW 0,5 N. Я направился к ней и, приблизившись, обнаружил, что она представляет собой группу высоких островов, совершенно не связанных с какой-нибудь другой землей. Они получили название островов Баррен, так как были по виду очень пустынными. Эти острова лежат в широте 59° на линии, соединяющей мыс Елизаветы с мысом Смоки-Пойнт, на [322] расстоянии 3 лиг от первого и 5 от второго. Я намерен был пройти через одни из каналов, отделяющих от этих мысов острова Баррен, но, встретив сильное противное течение, спустился по ветру и пошел под ветер к этим островам.

К вечеру туманная и мглистая погода прояснилась, и мы увидели очень высокий выступ, на котором выше облаков поднимались две горы. Этот выступ я назвал мысом Дуглас в честь моего весьма доброго друга виндзорского каноника доктора Дугласа. Мыс лежит в широте 58°56' и в долготе 206°10' O в 10 лигах от островов Баррен и в 12 лигах от мыса Смоки-Пойнт в направлении NWtW 0,5 W. Между этим пунктом и мысом [Дуглас] берег, видимо, образует очень широкий залив, который я назвал [Смоки-Бей] ²¹⁶.

Вторник, 26 мая. На рассвете следующего дня, 26-го, пройдя к N от островов Баррен, мы открыли еще одну землю, которая от мыса Дуглас тянулась к N. Она представляла собой горную цепь большой высоты, и наиболее заметную вершину я назвал горой Маунт-Сент-Огастин [остров Агастин]. Открытие этой земли нас не обескуражило, так как мы предполагали, что она совсем не связана с землей мыса Елизаветы: в NNO направлении ничто не загораживало горизонт; мы также полагали, что есть еще проход между мысом Дуглас и Маунт-Сент-Огастин. Короче, предполагалось, что земля с левого борта к N от мыса Дуглас состоит из группы островов, отделенных друг от друга каналами, любым из которых мы могли бы воспользоваться при благоприятном ветре.

С этой мыслью мы направились на NW при очень крепком ветре от NNO и шли этим курсом до 8 часов, когда ясно увидели, что то, что мы принимали за острова, было горными вершинами, соединяющимися низкими землями, которые из-за дымки на горизонте не были видны на большом расстоянии. Эта земля вся была покрыта снегом — он был и на вершинах гор, и на побережье — и, судя по всем признакам, являлась частью большого материка, так что я окончательно убедился, что в этом заливе мы не найдем прохода. Это убеждение, к моему удовлетворению, разделяли и другие люди, подтверждавшие мое мнение ²¹⁷.

В это время гора Маунт-Сент-Огастин была по пеленгу NW 40° в 3 или 4 лигах. Эта гора имеет конусообразную форму и достигает очень большой высоты. Мы так и не установили, лежит ли она на острове или на материке.

Убедившись, что к западу нам делать нечего, мы повернули оверштаг и пошли к мысу Елизаветы, у которого оказались в 5 час. 30 мин. На северной стороне мыса Елизаветы, между ним и высоким выступом, названным мысом Бэды, имеется бухта, во внутренней части которой есть, видимо, две удобные гавани ²¹⁸. Мы могли бы стать в этой бухте на якорь на глубине 23 саженей, [323] но, так как это не входило в мои намерения, я повернул и направился на W при ветре от N — это был сильный шторм с дождем и очень густым туманом.

Среда, 27 мая. Утром шторм стих, но плохая погода удерживалась до 3 часов п.п., когда прояснилось.

Мыс Дуглас был по пеленгу SWtW, гора Маунт-Огастин — на W 0,5 S и мыс Бэды — на SO 15° на расстоянии 5 лиг. В этом пункте глубина была 40 саженей и дно скалистое.

От мыса Бэды берег тянулся на NOtO, и параллельно ему шла горная цепь. Побережье казалось лесистым и лишенным гаваней. Мы установили (совсем не в нашу пользу), что посреди залива тянется с NNO к NOtO 0,5 О низкая земля, но, поскольку было предположено, что это остров, новое открытие нас не обескуражило ²¹⁹.

Примерно в это время от S подул тихий ветер, и я решил обойти низкую землю с W; в этом направлении я не встретил никаких препятствий. При ночных промерах глубина была от 30 до 25 саженей.

Четверг, 28 мая. 28-го утром ветер был тихим, и было замечено, что корабль сносит к S. Чтобы остановить его, мы спустили стоп-анкер на восьмидюймовом кабельтове, но при верповании кабельтов перетерся, и мы потеряли и его, и стоп-анкер. И хотя мы стали на якорь с помощью станового якоря и большую часть дня тралили дно в поисках потерянного стоп-анкера, найти его так и не смогли.

Широта места стоянки была по обсервации 59°51,5' N, выше упомянутая низкая земля протягивалась с NO к SO 75°, и ближайшая ее часть была на расстоянии 2 лиг. Земля на западном берегу была на расстоянии 7 лиг и протягивалась с SW 85° к NO 7°, так что ширина залива сейчас свелась всего лишь к 3 румбам, то есть ограничивалась сектором между NO 0,5 О и NO, и только в этом направлении не было видно земли.

Здесь было сильное течение, идущее на S из залива; оно было отливным и имело скорость 3—4 узла. Низкая вода была в 10 часов. На воде плавало много водорослей, и приливное течение выносило плавник. Вода стала теперь мутной, как в реке, но нас обнадеживало то, что при малой воде она была соленой, как в океане.

Скорость приливного течения была 3 узла, и оно шло в залив до 4 часов п.п. ²²⁰

Поскольку весь день был штиль, я не трогался с места до 8 часов вечера, когда при тихом ветре от O мы подняли якорь и пошли на N вверх по заливу. Однако не успели мы вступить под паруса, как ветер отошел к N и усилился до очень крепкого, сопровождаясь дождем и шквалами. Это не помешало нам [324] лавировать, пока шло приливное течение, то есть до 5 часов утра следующего дня.

Пятница, 29 мая. Мы вели все время промеры, и глубина была от 35 до 24 саженей. На 24 саженях мы отдали якорь примерно в 2 лигах от восточного берега в широте 60°8' N. Какая-то низкая земля, казавшаяся нам островом, лежала у западного берега и тянулась с N 0,5 W к NWtN на расстояние 3 или 4 лиг.

Погода улучшилась и стала довольно ясной, так что мы могли теперь видеть все земли до самого горизонта, и в NNO направлении не видно было ни земли, ни каких-либо иных, могущих нам помешать преград. Но по обоим берегам тянулись один за другим без всякого перерыва горные хребты ²²¹.

Я полагал, что низкая вода бывает у берега около 10 часов, но при отливе вода начинала опускаться около полудня; скорость течения была 4,5 узла, а высота прилива по перпендикуляру составляла 10 футов 3 дюйма. Это наблюдалось, когда мы стояли на якоре, так что есть основания полагать, что большего падения не бывает.

Видели на восточном берегу у моря два дымка — верный признак наличия там жителей.

В 1 час п.п. подняли якорь и спустились на ветре под марселями, у которых были взяты два рифа, и нижними парусами при очень крепком ветре от NNO, то есть дул он почти прямо вниз по заливу. Мы направились к W берегу и подошли на расстояние 2 лиг к южной оконечности низкого острова (или островов), о котором упоминалось выше. Я был намерен укрыться под этим островом, пока не прекратится буря. Но глубина внезапно уменьшилась с 40 саженей до 12, и появление впереди отмели, отходящей от низкого острова, заставило меня повернуть оверштаг и пойти к восточному берегу, у которого мы стали на якорь на глубине 19 саженей на дне, покрытом мелкой галькой.

Суббота, 30 мая. Между 1 и 2 часами д.п. 30-го снова подняли якорь с первым появлением приливного течения. Ветер в это время совсем стих, но все еще был противным. Так что мы шли до 7 часов, пока не наступил отлив, и мы не стали на якорь у того же берега, NW часть которого образовывала крутой мыс — он был по пеленгу NO 20° на расстоянии 2 лиг.

Мыс на другом берегу, столь же высокий и лежащий прямо против крутого мыса, был по пеленгу NW 36°. Широта по обсервации была 60°37' N.

Около полудня к нам подошли два каноэ, такие же, как мы видели в заливе Сандвич-Саунд, и в каждом было по одному человеку. Один индеец что-то нам говорил, но мы не поняли ни слова. Рукой он показывал на берег, очевидно желая, чтобы мы туда пошли. Когда начался прилив, мы выбрали якорь, и индейцы нас оставили. Я пошел к западному берегу при очень крепком [325] ветре от NNO и достиг упомянутого выше мыса, который оказался SO оконечностью полосы низкой земли, отходящей от восточного материка. Между этим и противоположным мысом ширина канала уменьшалась до 4 лиг, и через это сужение шло необыкновенно сильное течение. Оно было ужасным, и мы не знали, чем было вызвано возмущение вод — силой этого течения или волнами, разбивавшимися о скалы и песчаные берега, но, поскольку мелей здесь мы не встретили, я полагал, что первая причина справедливее, в чем, как позже выяснилось, я ошибался. Я теперь держался под западным берегом, который казался более безопасным. У берега глубина была 13 саженей, а в 2 или 3 милях мористее — 40 саженей и больше. В 8 часов стали на якорь неподалеку от мыса, который был по пеленгу NO в 3 лигах на глубине 15 саженей. Здесь мы простояли, пока шел отлив; скорость отливного течения достигала 5 узлов.

Пока мы шли, соленость воды оставалась одинаковой при полной и при малой воде, и в обоих случаях вода была примерно такой же соленой, как океанская. Однако на этой стоянке вода, взятая при малой воде, оказалась значительно более пресной, чем в любых пробах, взятых ниже по заливу, и разница была такова, что я убедился: мы были не в проливе, сообщающемся с Северным морем, а в большой реке. Но раз уж мы проследовали так далеко, я хотел получить более веские доказательства и поэтому с первым приливом поднял якорь и пошел или, точнее говоря, отдался во власть течения, так как ветер был слабым.

Воскресенье, 31 мая. Когда это было сделано, нас посетила группа туземцев на одном большом и нескольких малых каноэ. Малые каноэ были одноместные, и на некоторые имелись гребки с лопастями на каждом конце, как это принято у эскимосов. В большом каноэ были мужчины, женщины и дети. Прежде чем подойти к кораблю, туземцы подняли на длинной палке кожаную накидку как знак (так мы это поняли) своих мирных намерений. И с этим знаком они прошли к кораблям и получили от меня разные безделушки.

Я не заметил разницы между ними и обитателями залива Сандвич-Саунд ни в их облике, ни в одежде и украшениях, ни в устройстве каноэ, если не считать того, что малые каноэ у здешних жителей были, пожалуй, меньше и рассчитаны только на одного человека. Мы получили у них немного одежды из шкуры морского бобра, куницы и зайца, несколько дротиков и немного лососины и палтуса, и за все это мы дали им старую одежду, бусы, куски железа и пр., причем трудно было установить, что они ценили больше всего. У них было железо и немного небесно-голубых бус, о которых мы уже упоминали; эти бусы ценились явно дороже, и я не без труда приобрел две или три низки, чтобы [326] посмотреть, сделаны ли они из стекла или из материала, который имеется у туземцев под рукой.

Проведя часа два между нашими кораблями, туземцы удалились на западный берег ²²².

В 9 часов мы стали на якорь на глубине 16 саженей примерно в 2 лигах от западного берега и установили, что отлив уже начался. Скорость его была не больше 3 узлов, и падение по перпендикуляру до того, как мы стали на якорь, составило 21 фут. Погода была туманной с моросящим дождем и просветами, и мы заметили на восточном берегу между горами открытое место, которое от нашей стоянки находилось по пеленгу О. Между этим разрывом и стоянкой была какая-то низкая земля, возможно остров. Низкую землю мы увидели также на N, и казалось, что она тянется от подошвы гор на одном берегу к подножию хребта на противоположном. При малой воде мы заметили большие мели, отходившие от низкой земли, и некоторые из них были на небольшом расстоянии от нас.

Мы теперь сомневались, является разрыв на восточном берегу продолжением пролива или только его ответвлением; нам не ясно было также, продолжается ли главный канал в северном направлении через низкую землю, хотя направление берегов и находящихся на них горных хребтов указывало на то, что канал продолжается и дальше к N.

Чтобы выяснить это и обследовать мели, я послал на двух шлюпках команду во главе со штурманом и, как только начался прилив, последовал за ним на кораблях, но тут же начался мертвый штиль, а приливное течение было сильным, я отдал якорь после того, как нас снесло на O миль на 10.

В предыдущую малую воду вода на поверхности и на глубине примерно фута была совершенно пресной, но глубже в значительной мере сохраняла соленость. Кроме того, у нас были другие, и при этом отчетливые, доказательства, что мы находились в большой реке. Я имею в виду низкие берега, очень мутную и илистую воду, большие деревья, грязь и мусор, которые плавали вверх и вниз но воле течений.

После полудня туземцы снова нанесли нам визит и некоторое время вели меновой торг с нашими людьми, ни разу не допустив бесчестного поступка.

Понедельник, 1 июня. В 2 часа утра штурман вернулся и доложил, что, по его наблюдениям, пролив или, скорее, река сужается до 1 лиги низкими землями, которые тянутся по обе его стороны, и далее идет в северном направлении. Он прошел этой “узкостью” лиги на три вверх и установил, что проход доступен для больших кораблей, так как глубины в нем от 20 до 17 саженей. Последний промер, сделанный на надлежащем [327] расстоянии от берегов и мелей, показал глубину 10 саженей — это было перед входом в узкую часть.

При отливе, когда течение шло вниз по проходу, вода была совершенно пресной, но при приливе она становилась солоноватой, а ко времени полной воды — очень соленой, причем даже в таком высоком месте пролива, где был штурман.

Штурман высаживался на острове, лежавшем между главным проходом и его восточным ответвлением, и нашел там кусты смородины с ягодами и некоторые другие плодовые деревья и кустарники, ему неизвестные. Почва казалась глиной, смешанной с песком. Примерно в 3 лигах выше и к N от того места, где он был, виднелся еще один разрыв в восточной горной цепи, и, по его предположению, река отходила через этот разрыв на NO, хотя вероятнее, что это было лишь одно из ответвлений, а главный канал продолжался к N, немного отклоняясь в ту или иную сторону, но нигде не прерывался, и между берегами не видно было высокой земли — везде земля была низкая, частично покрытая лесом и частично обнаженная ²²³.

Все надежды на проход пришлось оставить но, так как отлив уже кончался, а возвращаться вниз по заливу против приливного течения мы не могли, я решил использовать это последнее и поближе ознакомиться с восточным ответвлением — я хотел окончательно установить, является ли низкая земля у восточного берега островом, как это мы предполагали.

С этой целью мы подняли якорь с началом прилива и при слабом ветре от NO направились к восточному берегу, послав вперед на промеры шлюпки. Глубина была от 12 до 5 саженей, на дне — крупный гравий, вода же была исключительно мутной! В 8 часов подул свежий ветер от O, то есть в направлении противоположном нашему курсу, так что, утратив возможность дойти до восточного ответвления, мы были вынуждены лавировать до наступления полной воды. Уповая, однако, на шлюпки, я послал под командой лейтенанта Кинга две из них, чтобы обследовать приливные течения и провести другие наблюдения которые могли бы в достаточной мере разъяснить нам характер реки.

В 10 часов, установив, что начался отлив, я отдал якорь на глубине 10 саженей в месте, где дно было покрыто гравием Отливное течение было настолько сильным, что шлюпки не могли продвигаться, и я дал им сигнал возвратиться к кораблю прежде чем они прошли половину пути до входа в реку, на обследование которой они были посланы; эта река была названа Тернегейн. Вход в нее был от нас по пеленгу SO 80° на расстоянии 3 лиг.

Главное, что нам удалось узнать в результате этого обследования, — все низкие земли, которые мы прежде считали [328] островом или островами, оказались непрерывной полосой суши, продолжающейся от берегов большой реки до подошвы гор, к которым эта полоса примыкала, заканчиваясь у южного входа в реку Тернегейн.

На северном берегу этой реки полоса суши занимала все пространство от подошвы гор до берегов большой реки, которая перед устьем реки Тернегейн образовывала широкий залив, на южном берегу которого мы сейчас стояли на якоре. В этом заливе глубина была от 12 до 5 саженец между полуприливом и полной водой.

После того как мы вошли в этот залив, приливное течение с силой устремилось в реку Тернегейн, а отливное с еще большей силой шло из реки, и, когда мы стояли на якоре, падение воды по перпендикуляру достигало 20 футов. Эти данные убедили меня, что нельзя надеяться на отыскание прохода ни через реку Тернегейн, ни через главный канал. Так как при отливе вода хоть и была значительно более пресной, чем в океане, но все же оставалась весьма соленой; резонно было предположить, что обе ветви судоходны на большем расстоянии, чем те их части, которые удалось обследовать, и что благодаря этой реке и ее ответвлениям была открыта возможность для сообщения с очень обширными землями внутри страны.

Мы прошли в реку до широты 61°30' N и долготы 210°00' О, то есть поднялись на 70 лиг от ее устья, не видя никаких признаков, указывающих на близость ее истоков.

Река была совершенно свободна от льда, и снег сошел с низких земель, но горы все еще были покрыты им.

Если открытие этой реки принесет пользу в нынешние или последующие времена, вряд ли стоит сожалеть о времени, затраченном на ее обследование. Однако для нас, учитывая более значительную цель, стоявшую перед нами, такое обследование было существенной потерей времени ²²⁴. Часть благоприятного сезона миновала, а мы не знали, как далеко теперь нам надо будет проследовать на юг. Кроме того, мы теперь убедились, что континент простирается к западу дальше, чем это показано на новых картах, а в силу этого резонно было заключить, что возможность существования прохода в Баффинов и Гудзонов заливы стала менее вероятной и уж во всяком случае этот проход должен иметь большую протяженность, чем можно было предположить.

Однако, если бы эти места не были мной обследованы, можно было бы прийти к выводу и при этом утверждать, будто эта река сообщается с морем, находящимся на севере, или с этими заливами на востоке.

После полудня я снова послал м-ра Кинга с двумя вооруженными шлюпками с приказом высадиться на северном выступе [329] низкой земли — на SO берегу реки, водрузить там флаг и взять во владения его величества страну и реку и закопать в землю бутылку с двумя английскими монетами 1772 года и запиской, в которой были указаны названия кораблей, дата и т.д.

В то же время корабли вступили под паруса, чтобы направиться вниз по реке. Дул свежий ветер от О, но, как только мы тронулись, он стих, и, встретив у мыса Посешн приливное течение, мы вынуждены были отдать якорь на глубине 5 саженей. Мыс Посешн был по пеленгу S в 2 милях.

Когда м-р Кинг возвратился, он доложил мне, что, как только он приблизился к берегу, там показались туземцы; они раскинули руки, вероятно, чтобы выразить свои мирные намерения, оружия у них не было.

Когда м-р Кинг и сопровождающие его джентльмены высадились с мушкетами в руках, туземцы явно встревожились и знаками попросили сложить оружие, после чего дозволили джентльменам подойти к ним. Они оказались веселыми и общительными. С ними было несколько собак, и в запасе у них было немного живых лососей. М-р Лоу, хирург с “Дискавери”, который был в этой команде, бросил одну из купленных собак в шлюпку, тут же прострелив ей голову, и это произошло на глазах у туземцев, причем они были чрезвычайно удивлены выстрелом. Не чувствуя себя в безопасности в такой компании, они тут же удалились, причем было обнаружено, что свое оружие эти люди спрятали в кустах.

М-р Кинг сообщил мне также, что местность была болотистая почва скудная, светлая и темная. На ней произрастало немного деревьев и кустов: ель, береза, ива, шиповник и смородина, а также немного травы. Но наши люди не видели ни одного растения в цвету.

Вторник, 2 июня. При полной воде подняли якорь и со слабым ветром от S румбов направились к западному берегу, но с началом прилива вынуждены были стать на якорь. Вскоре группа туземцев нанесла нам визит; они принесли с собой немного шкур, лососей и палтус, выменивая все это на старое тряпье и все, что им давали наши люди.

В 10 час. 30 мин. подняли якорь (было начало отлива) и со слабым ветром от S пошли вниз по реке. По небрежности человека, стоявшего у лота, корабль наткнулся на мель, расположенную посреди реки, примерно двумя милями выше уже упомянутых высоких мысов, вдающихся в русло. Эти мысы были причиной большого волнения и зыби в реке. В малую воду здесь было не меньше 12 саженей под днищем корабля, но некоторые участки мели выступали на поверхность.

Как только “Резолюшн” сел на грунт, я дал сигнал на “Дискавери”, чтобы судно стало на якорь, и, как потом выяснилось оно находилось почти у самой мели, близ ее W стороны. [330]

Приливное течение подняло корабль, причем мы не получили никаких повреждений и не имели никаких хлопот. Подойдя затем к западному берегу, мы стали на якорь в ожидании отлива, так как и отливное течение, и ветер были противными.

Среда, 3 июня. С отливом подняли якорь и прошли к месту, лежащему двумя милями ниже западного мыса, где с началом прилива стали на якорь на глубине 19 саженей.

Много туземцев сопровождало нас все утро, и их общество оказалось весьма выгодным, так как они доставили большое количество превосходной лососины и меняли ее на любые безделушки.

После полудня, впервые за все время нашего пребывания на этой реке, небо очистилось от облаков настолько, что стали видны горы, и мы обнаружили среди них на западной стороне вулкан. Он находится в широте 60°[23]' N, и это первая высокая гора к N от Маунт-Огастин. Вулкан расположен на стороне горного хребта, обращенной к реке, и неподалеку от его гребня; он не очень велик, и под ним курится белый дым, но огня нет ²²⁵. Этот дым, как полагали некоторые, и был тем белым облаком, которое мы часто видели над берегом, причем порой оно растягивалось вдоль всего хребта и то поднималось, то опускалось, разрастаясь и сокращаясь. Однако этот дым был слишком мал, чтобы образовать одно из таких облаков, и он все время поднимался над одним и тем же местом в горах на протяжении 48 часов, пока небо было ясным.

Пятница, 5 июня. Ветер по-прежнему дул от S, и мы, пользуясь течением, шли вниз по реке; 5-го были на том месте, где потеряли верп-якорь. Новая попытка отыскать его оказалась безуспешной. Перед тем как мы оставили это место, к нам от восточного берега подошло шесть каноэ. Некоторые управлялись двумя, некоторые одним человеком. Они остановились на небольшом расстоянии от кораблей и глядели на них с немым изумлением, по крайней мере полчаса, и за это время не обменялись ни одним словом и ничего не сказали нам. В конце концов они набрались храбрости и подошли к борту, открыв торговлю с нашими людьми, и не оставляли нас до тех пор, пока не иссякло все или почти все, что они с собой привезли, а доставили они немного шкур и маленьких лососей.

Все люди, которых мы встретили на этой реке, принадлежат к той же нации, что и обитатели залива Сандвич-Саунд, но существенно отличаются от жителей Нутки или залива Кинг-Джордж как по внешнему облику, так и по языку. Язык этих туземцев более гортанный, но, как и другие [индейцы], они говорят медленно и раздельно, так что каждое слово кажется законченной фразой.

Я уже отмечал раньше, что у них есть железо, из которого сделаны [наконечники] копьев и ножи, а наконечники имеются [331] здесь также и медные. Их копья похожи на эспонтоны, а ножи (их держат в ножнах) довольно длинные. Ножи, а также немногочисленные стеклянные бусы — единственные вещи не их собственного изготовления, замеченные здесь. Возможно, они их получили от своих соседей, с которыми русские могут поддерживать торговые сношения, ибо я беру на себя смелость заявить, что русские никогда не были у этого народа и не вступали с ним в какие бы то ни было торговые связи. Если бы русские это делали, то вряд ли индейцы были бы одеты в столь ценные шкуры, какими являются шкуры морских бобров. Русские применили бы те или иные способы, чтобы забрать у них эти шкуры ²²⁶.

С обитателями этого обширного берега, несомненно, можно наладить очень выгодную торговлю мехами, но, пока не обнаружен Северный проход, страна эта будет слишком далекой для того, чтобы Великобритания могла извлечь из этой торговли какую-либо выгоду.

Должно отметить, что наиболее (если не единственно) ценными шкурами, которые я видел у индейцев, являются шкуры морских бобров, или, как некоторые их называют, морских котиков. Все прочие шкуры, которые я видел, были низких сортов, особенно лисьи и куньи. Следует также отметить, что из большинства приобретенных нами шкур (а их было не так много) были сшиты местные одежды; были очень хорошие шкуры, но попадались также старые и даже рваные, и все они оказались полными вшей.

И надо полагать, что поскольку шкуры используются туземцами только на одежду, то они не утруждают себя заботами об излишнем запасе этих шкур; речных же и морских животных они убивают, видимо, лишь ради пропитания.

По мере того как будет возрастать торговля с чужеземцами, станут увеличиваться и потребности индейцев, к которым будут завезены новые для них предметы роскоши. И для того чтобы приобретать эти товары, туземцы должны будут более усердно добывать шкуры, а я убежден, что этот род товара здесь не редок: судя по тем шкурам, которые мы видели у здешних обитателей, тут водятся все животные, встречающиеся в северных областях земного шара, на чьи шкуры имеется спрос, хотя последние не всегда бывают у туземцев в должном состоянии.

По тем отрывочным данным, которые были приведены выше, можно заключить, что приливы на реке значительны и во многом облегчают судоходство. Полная вода бывает на реке в дни полно- и новолуния между двумя и тремя часами, и подъем, и падение по перпендикуляру составляют 3 или 4 сажени.

Причина, по которой прилив здесь больше, чем в любом другом месте на этих берегах, легко объяснима, ибо устье реки выходит к морю под углом и приливное течение, поступающее из [332] океана, усиливается, попадая в узкое пространство между берегами, что вызывает и большой подъем воды. Эти соображения иллюстрируются прилагаемой картой.

Склонение равно 25°40' O.

Суббота, 6 июня. Как только вступило в силу благоприятное для нас отливное течение, мы подняли якорь и с тихими ветрами от румбов между WSW и SSW пошли в дрейф вниз по реке до начала прилива, когда вынуждены были стать на якорь. В конце концов в 1 час следующего дня подул свежий ветер от W, и мы вступили под паруса, и в 8 часов, миновав острова Баррен, я пошел бейдевинд к мысу Св. Гермогена, который в полдень был по пеленгу SSO в 8 лигах, и к проходу между островом [Мармот и южным берегом материка [Main South]. Я направился через этот проход, желая проследовать им, но вскоре ветер стих и подули противные тихие ветры от O румбов, так что я оставил мысль пройти этим проливом между островом и материком.

В это время мы увидели несколько дымков на берегу материка к N от прохода, явно устроенных в связи с нашим появлением. Здесь берег образовывал бухту, или, быть может, гавань. У ее NW оконечности лежал низкий скалистый остров, и несколько скалистых островов были рассеяны у берега между этим мысом и мысом Смоки-Пойнт ²²⁷.

В 8 часов п.п. остров Св. Гермогена протягивался с S 0,5 О к SSO 0,25 О, а скалы у его северного берега — по пеленгу SO на расстоянии 3 миль; в этом месте глубина была 40 саженей, дно — песок и раковины. Заведя удочки, мы выловили несколько палтусов. В полночь, пройдя скалы, лежащие на траверзе W оконечности острова, по пеленгу StW 0,25 W спустились по ветру к S.

Воскресенье, 7 июня. В полдень мыс Св. Гермогена был по пеленгу N в 4 лигах, а южная оконечность материковой земли против или к W от него была по пеленгу N 0,5 W на расстоянии 5 лиг. Этот выступ, расположенный в широте 58°15' N и в долготе 207°24' О, по троицыному дню был назван мысом Уитсанди [мыс Пиллар], а большой залив, лежащий к W, получил название Уитсанди-Бей [залив Мармот, образованный берегами четырех островов — Афогнака, Уэйл, Кадьяка и Сируса]. Земля на восточном берегу этого залива, южными и северными оконечностями которого являются мысы Уитсанди и Смоки-Пойнт, во всех отношениях похожа на остров Св. Гермогена и, видимо, лишена леса и частично свободна от снега, но, по нашим предположениям, покрыта мхом, придающим ей буроватый оттенок.

Есть основания полагать, что упомянутый залив на самом деле является проливом, отделяющим данную землю от материка ²²⁸, в таком случае эта земля представляет собой остров.

В 1 час 30 мин. п.п. ветер, который дул от NO, отошел к S. До 6 часов он был неустойчивым, а затем подул от S, то есть как [333] раз против нашего курса, и мы были вынуждены идти бейдевинд вдоль берега. Погода была мглистой, воздух — сухим и холодным.

Понедельник, 8 июня. Мы шли на O до полуночи, а затем повернули и направились к земле и 8-го в 7 час. 30 мин. утра были в 4 милях от нее и не более чем в полулиге от затопленных скал, которые находились по пеленгу WSW. Здесь мы повернули на глубине 35 саженей. Остров Св. Гермогена был по пеленгу NO 20°, а самая южная из видимых земель — по пеленгу S. Идя к этой земле, мы пересекли в открытой его части залив Уитсанди и заметили, что во внутренней своей части он со всех сторон окружен землей, так что либо все берега между собой соединялись, либо мысы следовали за мысами. Я скорее склонен принять первое предположение, допуская, что земля к O от залива — это часть материка.

У западного берега залива есть небольшие острова; берег к S от него скорее низкий, со скалистыми мысами, вдающимися в море; между мысами имеются маленькие заливы и бухты. Леса на берегах нет, снега мало, но горы, лежащие на некотором расстоянии от берега, сплошь покрыты снегом. Держали в море до полудня, затем повернули оверштаг и пошли к земле. В это время были в широте 57°52,5' N. Мыс Св. Гермогена был по пеленгу NW 30° в 8 лигах, и самая южная видимая земля, та же, что и накануне, была по пеленгу SW в 10 лигах. Там берег образовывал мыс, названный мысом [пропуск]... [мыс Ревилл]. Он лежит в широте 57°33' N и в долготе 207°15' О на расстоянии 15 лиг от мыса Св. Гермогена на SW 17° от него.

Вторник, 9 июня — пятница, 12 июня. Все три последующих дня держалась туманная погода с моросящим дождем, и мы редко видели берег. Ветер дул от SOtS и SSO и был слабым, воздух — сырым и холодным. При такой погоде и таком ветре шли, лавируя вдоль берега, делая галсы через каждые 6 или 8 часов. Глубины были от 30 до 35 саженей, дно — черный грубый песок.

11-го в 10 часов п.п. ветер отошел к SW, туман рассеялся, и мы увидели землю по пеленгу W в 12 лигах. Мы взяли курс на SO и шли так до 4 часов утра следующего дня, когда повернули и направились к земле, которая протягивалась с WtN к NNW. В полдень мы были от нее примерно в 3 милях; глубина была 41 сажень, на дне — песок и раковины. Высокий мыс, названный мысом Сент-Барнабас [Барнабас], лежащий в широте 57°13' N был по пеленгу NNO 0,5 O в 10 милях, берег протягивается от NO 42° на WSW. NO оконечность терялась в дымке, но SW мыс с вершиной, на которой различались два холма, был виден; он получил название Тухедед-Пойнт [современный остров Двухголовый]. Берег в этой части образовывал несколько маленьких [334] бухт, и во внутренних их частях земля была низкой с песчаными пляжами, но у мысов она была высокой и скалистой.

От ветров с моря эти бухты не были укрыты, за исключением одной, лежащей примерно в 4 милях к N от мыса Тухедед-Пойнт, и эта бухта, видимо, протягивалась к N позади низкого мыса, который защищал ее от ветров, дующих с моря ²²⁹.

В этой части берега высокие горы чередуются с глубокими долинами, и некоторые из них довольно обширные. Кое-где за береговыми горами были видны высокие вершины. Снега на горах было мало, но все они казались совершенно голыми: ни деревьев, ни кустов на них не было видно, и по большей части они, судя по буроватому тону, были покрыты мхом.

Я продолжал лавировать, следуя к SWtW в том направлении, в котором протягивался берег, при слабом ветре от W, делая галсы через каждые 6 или 8 часов в той мере, насколько этому благоприятствовал ветер.

В 6 часов п.п. мы находились на полдороге между мысом Сент-Барнабас и мысом Тухедед-Пойнт; глубина была 62 сажени. В этом месте за мысом Тухедед-Пойнт был виден низкий мыс по пеленгу SW 69°, а за ним — еще одна земля, по-видимому остров, и он был по пеленгу SW 59°.

Суббота, 13 июня. 13-го в полдень в широте 59°49' N мыс Сент-Барнабас был по пеленгу NO 52°, Тухедед-Пойнт — по пеленгу NW 14° в 7 или 8 милях, а берег материка протягивался до SW 72,5°. Земля, замеченная вчера и принятая за остров, оказалась двумя островами, которые протягивались от S 58° до W 62°. Тухедед-Пойнт со всех мест выглядел как остров или полуостров, и по обе стороны его были бухты. В северном углу NO бухты имеется гавань или бухта, которую легко опознать по маленькому острову, лежащему перед ней.

Все еще дули слабые ветры от W румбов, погода была довольно пасмурной и облачной, воздух — резким и сухим.

Воскресенье, 14 июня. Следующим утром мы подошли к самой южной земле, которая оказалась островом; мы назвали его островом Тринити. Он имеет наибольшую протяженность — 6 лиг в широтном направлении, на обеих его оконечностях голые возвышенности, а в средней части местность низкая, так что на расстоянии кажется, что это не единая земля, а два острова. Он расположен в широте 56°36' N и в долготе 205° O на расстоянии 2 или 3 лиг от материка; между материком и этим островом рассеяно много мелких островов и скал, но, видимо, проход здесь есть и есть безопасные гавани.

Сперва мы склонны были считать, что это остров Туманный Беринга; но вряд ли это так, поскольку остров Туманный помещен [Берингом] примерно в 30 лигах от берега [материка], так что, вероятно, замеченный нами остров он вообще не видел ²³⁰. [335]

В 8 часов д.п. пошел к земле — к лежащим в одной лиге от нас маленьким островам у острова Тринити. Тухедед-Пойнт был по пеленгу NO 28°; самая западная часть материка, которая была в пределах видимости (низкий мыс, названный мысом Тринити и расположенный против острова), находилась по пеленгу WNW ²³¹, а сам остров Тринити — по пеленгам StW — SW 83°. В этом месте повернули оверштаг при глубине 54 сажени, дно было песчаным (черный песок). Держали к острову, с тем чтобы пройти между ним и материком. Земля к W от Тухедед-Пойнт была не такой гористой, как к NO от него, и на ней было меньше снега; правда, и здесь имелись значительные возвышенности, но они разделялись широкими промежутками низких земель, так что местность казалась не очень высокой и гористой, но очень голой и совершенно лишенной леса.

Когда мы направились к острову, мы встретили двух человек в маленьком каноэ, которые гребли к материку. Они к нам не подошли и, казалось, стремились от нас скрыться.

Ветер начал отклоняться к S, и мы имели основание полагать, что он отойдет к SO, а так как если не всегда, то часто SO ветры сопровождаются густым туманом, я не решился перед наступлением ночи и туманной погоды следовать проходом между островом и материком (туман мог бы заставить меня стать на якорь, и в этом случае были бы утрачены выгоды попутного ветра).

Учитывая все это, я отвернул в море и прошел мимо двух или трех скалистых островков, лежащих у О оконечности острова Тринити. В 4 часа п.п. ветер отошел так значительно к S, что мы получили возможность обойти остров на ветре и, повернув оверштаг, взяли курс на W.

В 8 часов остров был по пеленгам NW 30° — NO 27° в 6 или 7 лигах. От этого места я пошел на W, отклоняясь к S со свежим ветром от SSO, который незадолго до полуночи отошел к SO, как обычно сопровождаясь туманом и моросящим дождем.

Понедельник. 15 июня. 15-го в 2 час. 30 мин. д.п. увидели низкую землю, предположительно остров, и она была по пеленгу NtO на расстоянии 2 или 3 лиг. На том курсе, которого мы держались, я надеялся утром выйти к материку, и несомненно, это удалось бы, и мы увидели бы материк, но ни на мгновение не прояснялось, и стоял такой густой туман, что видимость не превышала 2 или 3 лиг.

В 8 часов, в надежде, что прояснится, мы взяли курс на WNW и в 10 часов — на NW. Однако в полдень, не видя земли, при усиливающемся крепком ветре и густом тумане с дождем я направился на WNW, поставив все паруса, какие мы могли поставить, и держа курс к ветру, хотя я отлично понимал, сколь [336] опасно идти фордевинд при очень крепком ветре и в густом тумане. Тем не менее необходимо было пойти на известный риск, пока ветер нам благоприятствовал, так как при ясной погоде обычно дули ветры от W.

Между 2 и 3 часами п.п. в тумане показалась земля по пеленгу NW не более чем в 3 или 4 милях, к которой мы немедленно повернули на S, идя бейдевинд.

Вскоре порвало два подвязанных нижних паруса, так что пришлось заменить их новыми; повреждены были и другие паруса. В 9 часов крепкий ветер стих, прояснилось, и мы увидели берег, который протягивался с WtS к NNW на 4 или 5 лиг.

При промерах глубина оказалась 100 саженей, дно илистое. Вскоре опять стало туманно, и до следующего утра мы больше не видели земли.

Вторник, 16 июня. Всю ночь ветер был очень тихим, но к берегу шла огромная зыбь, и в 4 часа д.п. мы были от него в 2 или 3 лигах, глубина в этом месте — 45 саженей. Туман к этому времени рассеялся, и мы обнаружили, что со всех сторон нас окружает земля. Материк, или то, что за него принималось, протягивался с WSW к NOtN, и какая-то высокая земля была по пеленгу SO 0,5 S в 8 или 9 лигах. NO оконечность материка была той землей, которую мы видели сквозь туман, и поэтому мы назвали ее мысом Фогги (широта 56°31' N).

В это время подул ветер от NW, и мы легли на S к земле, замеченной раньше [на SO 0,5 S] и лежащей в широте 56°10' N и в долготе 202°45' О; мы убедились, что это остров, в окружности которого примерно 9 лиг. Он получил на карте название острова Фогги [Туманного] по тому названию, которое было дано Берингом ²³².

В это же время три или четыре острова, мимо которых мы прежде прошли, лежащие перед заливом, врезанным в берег материка, были по пеленгу NtW, мыс с тремя или четырьмя остроконечными скалами на нем — по пеленгу NWtW, а скопление мелких островков и скал, расположенное примерно в 9 лигах от берега, — по пеленгу SSO.

В полдень, когда наша широта была 56°09' N и долгота 201°45' О, эти скалы были по пеленгу SO 58° в 10 милях. Мыс с остроконечными вершинами был по пеленгу NNW в 7 лигах, ближайшая часть материка — по пеленгу NWtW в 6 лигах, а самая выдающаяся в море земля на W, которая, судя по ее виду, была островом, находилась по пеленгу W чуть к S от этого румба.

После полудня дул малый ветер или же ветра не было совсем, так что мы почти не продвинулись. В 8 часов берег протягивался с SW к NNO, и его ближайшая часть была на расстоянии примерно 8 лиг. [337]

Среда, 17 июня. 17-го ветер дул от румбов между W и NW и был слабым, а порой наступал штиль, погода была ясная, и воздух — резким и сухим. В полдень материк протягивался с SW к NtO, и его ближайшая часть была на расстоянии 7 лиг, а большая группа островов, лежащих примерно на таком же расстоянии от материка, была по пеленгам SW 26° — SW 52° ²³³.

Четверг, 18 июня. Большую часть дня 18-го держался штиль, иногда дул легкий ветер от S и погода была ясной и приятной. Мы воспользовались хорошей погодой и провели обсервации для определения долготы и склонения, которое оказалось 21°27' О. Не может быть сомнения, что материк продолжается где-то на пространстве между островом Тринити и мысом Фогги — только плохая погода мешала нам увидеть эту землю. На некотором расстоянии к SW от указанного мыса земля была более неровной и изрезанной, чем в любом другом месте из тех, что мы видели. Это относится и к гористой части, и к берегу, на котором было множество маленьких бухт и заливов, причем ни один из них, видимо, не вдавался сколько-нибудь значительно вглубь.

Возможно, что при более тщательном обследовании некоторые из мысов, разделяющие эти бухты, оказались бы островами. Местность повсюду была совершенно обнаженной, снег покрывал ее почти полностью от вершин высочайших гор до прибрежной полосы, доходя почти до самого моря.

Пользуясь случаем, на “Дискавери” спустили шлюпку, и один человек из команды этого корабля подстрелил очень красивую птицу из породы гагар. Она была чуть меньше утки, черная, только верхняя часть головки была белой, и над главами имелись элегантные желтоватые хохолки, загнутые назад, как бараньи рога. Клюв и лапки были красные. Возможно, это Alca monochroa Стеллера, о которой упоминается в “Истории Камчатки” (на стр. 153).

Мне кажется, что первую такую птицу мы встретили чуть южнее мыса Св. Гермогена, а затем видели этих птиц ежедневно, подчас в больших стаях. Кроме того, мы видели каждый день большинство из тех морских птиц, которые обычно встречаются в северных океанах: чаек, бакланов, тупорков, водорезов и др., а порой попадались утки, гуси и лебеди, и редкий день проходил, чтобы нам не встречались тюлени, киты и другие большие рыбы [other large fish].

После полудня подул легкий ветер от S, и мы теперь могли, держа на W, вступить в канал, который открылся между островами и материком.

Пятница, 19 июня. На рассвете мы были на небольшом расстоянии от него; близ тех островов, которые видели раньше, заметили ряд других; они были разной величины и высоты. [338]

Между островами, замеченными сегодня и вчера, открылся ясно обозначенный канал, к которому я и направился, ибо опасался идти вблизи материкового берега, чтобы не принять какой-нибудь мыс за остров и не быть завлеченным в какую-либо бухту, что заставило бы меня утратить выгоды благоприятного ветра, который дул в это время.

Поэтому я держался вдоль самой южной цепи островов. В полдень мы были в широте 55°18' N, в самом узком месте канала между этими островами и островами, лежащими у берега материка, который отстоял от последних примерно на полторы или две лиги.

Самый большой остров этой группы теперь лежал слева от нас, и, как мы позже узнали, носил название Кадьяк [Нагай], остальные я оставил без названия: полагаю, что это те острова, которые Беринг назвал Шумагинскими, а может быть, острова, названные так Берингом, составляют лишь часть этой довольно обширной группы ²³⁴.

К S мы видели острова на таком расстоянии, на котором можно было различить хоть один из них. Они начинались в долготе 200°15' O и протягивались на градус или два к W. Более подробных сведений привести не могу, так как не все эти острова мы могли отличить от берегов материка. Острова эти по большей части высокие, очень голые и неровные, заканчиваются они остроконечными скалами, крутыми утесами и вид у них романтический. На них есть удобные заливы и бухты, ручьи и плавник, но мы не заметили ни деревца ни кустика. На многих довольно много снега; снег покрывал и материковый берег, который виднелся за самыми дальними островами или тем, что мы принимали за острова.

В 4 часа п.п. мы прошли все острова, лежавшие к S от нас [that laid to the Southward of us], и самый южный из них был по пеленгу SO 3°, а самая западная оконечность земли в поле нашего зрения — по пеленгу SW 82° ²³⁵. От этого места мы шли между этими островами и двумя или тремя высокими скалами, расположенными к o от островов. Вскоре после того как мы вошли в этот канал, в котором глубина была 40 саженей, нас немало встревожил “Дискавери”, который шел за нашей кормой примерно в 2 милях. С “Дискавери” дано было три пушечных выстрела — сигнал, призывающий лечь в дрейф и вступить в переговоры. Поскольку в проливе не было более или менее явной опасности, мы решили, что на “Дискавери” что-то произошло, возможно открылась течь.

Немедленно к “Дискавери” была послана шлюпка, и вскоре она возвратилась с капитаном Клерком; он доложил мне, что некоторое время назад под корму “Дискавери” подошло три или четыре каноэ с индейцами, которые прежде следовали на [339] некотором расстоянии от корабля. Индеец, находившийся в одном из этих каноэ, стал объяснять что-то знаками, и при этом он снял шляпу, кланяясь на европейский лад; такое поведение побудило наших людей бросить ему конец, и индеец привязал к нему небольшой оловянный ящичек, или коробочку. После этого он еще что-то сказал, и, делая нам разные знаки, туземцы отошли от кормы и покинули “Дискавери”.

Никто не подозревал, что в ящичек что-то вложено; когда же каноэ ушли, его совершенно случайно открыли и обнаружили клочок бумаги, сложенный и аккуратно помещенный в него. На этой бумаге было что-то написано на русском языке (так было предположено), и словам предшествовала дата — 1778 год. В самом же тексте был упомянут 1776 год, и это все, что можно было понять из записки, так как никто ни на “Дискавери”, ни у нас не мог ее прочесть.

Сперва капитан Клерк подумал, что какие-то русские потерпели здесь кораблекрушение и, видя, что мы проходим мимо, решили таким способом дать нам знать о своем положении. Мне эта мысль не показалась верной, ибо если бы так случилось и они желали бы, чтобы их вызволили из беды, то совершенно непонятно, почему никто из них не пришел на каноэ, чтобы выручить себя и своих друзей, столь долго желавших этого. Мне скорее казалось, что это какое-то сообщение русского торгового человека, недавно побывавшего в этих краях, которое он должен был передать первому, кто посетит данное место. Индейцы же, думая, что мимо проходят русские, решили это сообщение передать нам, полагая, что мы остановимся ²³⁶. Я, однако, решил не задерживаться для дальнейшего расследования этого дела, и, прибавив паруса, мы пошли на W вдоль берега, или островов, так как не могли выяснить, была ли ближайшая земля частью материка или островами.

Если берег и не был материковым, то во всяком случае он образовывал несколько довольно больших и глубоких бухт.

Мы продолжали идти всю ночь со слабым ветром от NO.

Суббота, 20 июня. В 2 часа утра следующего дня заметили впереди буруны на расстоянии 2 миль. Двумя часами позже показались буруны впереди и с левого борта, и между нами и землей, где количество их было неисчислимо; чтобы отойти от этих бурунов, нам пришлось принять к югу. Буруны были вызваны скалами — подводными и выступающими над водой они тянулись от земли на расстоянии 7 лиг и представляли собой большую опасность, особенно в туман, а этот берег явно подвержен туманам ²³⁷.

В полдень мы были уже за бурунами. Широта и долгота по обсервациям соответственно 54°44' N и 198°00' О. Ближайшая земля — высокий крутой мыс, названный мысом Рокс-Пойнт, — [340] была по пеленгу N в 7 или 8 лигах, западная часть материка, или того, что принималось за материк, — по пеленгу NW 80 , а округлый холм у материка, который оказался островом и был назван Халибут-Хед, был по пеленгу SW 73° на расстоянии 17 лиг ²³⁸.

Ветер теперь дул, от N, но затем отошел к NW и был очень слабым, временами сменяясь штилем, так что мы продвинулись мало.

Воскресенье, 21 июня. 21-го в полдень Халибут-Хед, лежащий в широте 54°27' N и в долготе 197° O, был по пеленгу NW 24°; остров, на котором находился этот мыс, названный Халибут-Айленд [Санак], протягивался с NtO на NWtW и был на расстоянии 2 лиг. Этот остров в окружности 7 или 8 лиг, и, исключая мыс, местность на нем низкая и очень голая. У его берега имеется несколько островов такого же вида, и, видимо, есть проход между ними и материком шириной 2 или 3 лиги.

Скалы и буруны, о которых выше упоминалось, заставили нас отойти так далеко от материка, что мы на большом расстоянии видели берег между мысом Рокс-Пойнт и островами Халибут [острова Санак и Кейтон]. Над этими островами мы могли разглядеть высокие горы, покрытые снегом; и некоторые вершины, прорывая облака, поднимались на поразительную высоту. В SW направлении был открыт вулкан, который постоянно выпускал большой столб черного дыма. Он находился неподалеку от берега в широте 54°48' N и в долготе 195°45' О. Этот вулкан весьма примечателен по своей строго конической форме, и он очень высок ²³⁹.

Мы редко видели, чтобы эти или какие-либо иные горы были совсем свободны от облаков. Порой их не было ни у вершины, ни у подошвы, но узкое облако или два-три облачка одно над другим охватывали среднюю часть горы, словно поясом. Это облако и столб дыма, который поднимался на большую высоту вертикально, и затем относился ветром в сторону, образуя длинный хвост, создавали весьма впечатляющую картину.

Нельзя не отметить, что ветер на той высоте, до которой доходил дым, дул порой в направлении, противоположном ветру, дующему на уровне моря, даже когда последний был очень крепким.

После полудня, воспользовавшись тремя или четырьмя часами штиля, наши люди выловили более 100 палтусов; некоторые рыбины весили фунтов сто, и ни одна из них не весила меньше 20 фунтов, так что наши запасы весьма основательно пополнились. В разгар рыбной ловли (она велась в месте, где глубина была 35 саженей на расстоянии 3 или 4 миль от берега) к нам подошло маленькое каноэ, в котором находился один индеец, и оно прибыло от берега большого острова. [341]

Приблизившись к кораблю, индеец снял шляпу и поклонился таким же образом, как это сделали те, кто 19-го посетил “Дискавери”. Ясно, что русские должны иметь сношения и торговые связи с этим народом, о чем можно судить не только по вежливому поведению индейцев, несомненно заимствованному у русских, но и по тому, о чем говорилось раньше. На этом человеке были зеленые матерчатые штаны, а поверх накидки, или рубахи, сделанной из кишок, была наброшена куртка из черной ткани или материи. На обмен он привез лишь серую лисью шкуру и рыболовные принадлежности, или гарпуны. Острие на конце древка длиной в фут или более было искусно сделано из кости. Толщиной оно было с тросточку и украшено резьбой.

У этого индейца был с собой пузырь, наполненный, как мы решили, чем-то похожим на масло; индеец хлебнул эту жидкость из пузыря и затем снова закрыл его.

Каноэ было таким же, как те, которые мы видели прежде, но, пожалуй, меньше их по размерам. Индеец пользовался гребком о двух лопастях — такие же гребки были у индейцев, посетивших “Дискавери”. Ростом и обличьем этот индеец в точности был похож на тех людей, которых мы встречали в заливе Сандвич-Саунд и в других местах, но краски на его теле не было совершенно. Губа его была прорезана наискось (oblique diretion) и ничем не украшена. У нас не создавалось впечатления, что ему понятны обычные слова из языка народа залива Сандвич-Саунд, с которыми мы к нему обращались, но возможно, что тому виной было неверное их произношение ²⁴⁰.

Штиль сменился легким ветром от NW, W и порой от более южных румбов, погода была пасмурной и туманной.

Понедельник, 22 июня. До вечера 22-го изредка показывалось солнце, а затем ветер отошел к SO и, как обычно, принес туман и дождь. Перед тем как сгустился туман, мыс Халибут-Хед был по пеленгу NtW 0,5 W на расстоянии 10 лиг, но ни одна часть материковой земли не была в поле зрения, за исключением вулкана и горы по соседству с ним.

Я продолжал идти на W до 7 часов п.п., но, опасаясь наткнуться в тумане на землю, мы повернули к ветру на S.

Комментарии

207. Кранц, Давид — миссионер из общества моравских братьев, посетивший в середине XVIII в. Гренландию.

“Кожаные бурдюки” — это камлейки, которые алеуты и эскимосы изготовляли из кишок крупного морского зверя. “Накидки из шкур” — кухлянки, которые сшиваются из оленьих или тюленьих шкур без разреза спереди.

208. Прорези со вставными косточками в нижней губе характерны для эскимосов островов Берингова пролива и Аляски. Русские знали о людях с такими украшениями со времен похода Дежнева и называли их зубатыми чукчами.

209. Эскимосы-чугачи действительно резко отличаются от индейцев нутка и квакиютль острова Ванкувер и островов Королевы Шарлотты.

210. Эта стоянка находилась на восточном берегу рукава Вальдес залива Принс-Вильям у острова Блай.

211. Куку были известны результаты путешествия агента Компании Гудзонова залива С. Херна, который в 1770—1771 гг. прошел от Гудзонова залива к устью реки Коппермайн и доказал, что между этой рекой и Гудзоновым заливом нет никаких проливов. Устье Коппермайн Херн показал на 72° с.ш. (вместо 67°40').

212. Остров Монтагью назван в честь графа Сандвича, принадлежавшего к роду Монтагью.

213. Мыс Елизаветы назван в честь третьей дочери короля Георга III. Это западная оконечность острова Елизаветы, входящего в группу островов Чугач, лежащих у южной оконечности полуострова Кенай. Острова эти Кук счел оконечностью этого полуострова.

214. Мыс Св. Гермогена — северная оконечность острова Мармот. Кук, так же как и Беринг, не заметил пролива между этим проливом и островом Афогнак.

215. Мыс Смоки-Пойнт — это островок у северо-восточной оконечности острова Шуяк.

216. Острова Баррен лежат между южной оконечностью полуострова Кенай и островом Шуяк. Мыс Дуглас, названный в честь редактора записок Кука каноника Дж. Дугласа, — это выступ полуострова Аляска. Смоки-бей — не залив, а северный вход в пролив Шелихова, отделяющий полуостров Аляску от островов Афогнак и Кадьяк.

217. Речь идет об острове Огастин в заливе Камишак (Камышак — на русских картах XIX в.). На острове имеется вулкан Огастин (1210 м). Горы, увенчанные снегами, — Алеутский хребет полуострова Аляска высотой 2—3 тыс. м.

218. Мыс Бэды назван в честь св. Бэды Достопочтенного, день которого справляется 27 мая.

219. Это был не остров, а западный берег полуострова Кенай.

220. 28 мая корабли вступили в залив, названный впоследствии именем Кука. Кук все время принимал его за эстуарий большой реки.

221. Западный берег “залива Кука” образует полуостров Аляска, восточный берег — это побережье полуострова Кенай, южная оконечность которого была открыта Чириковым 1/11 августа 1741 г.

222. В эти дни Кук встречал не эскимосов, а индейцев танаина (кенайцев), обитающих на западных берегах полуострова Кенай. Танаина имели контакты с эскимосами-чугачами, и в материальной культуре обоих народов было большое сходство.

223. Штурман Блай вошел в северный рукав “залива Кука” — эстуарий реки Киник (Кнык на русских картах XIX в.), на берегу которого ныне стоит город Анкоридж. Восточное ответвление залива — это рукав Тернагайн, а остров перед входом в рукав — остров Фейр. Кук и Блай остались уверенными, что открытый ими залив — это устье большой реки. Истинный характер этого водного бассейна был установлен русскими мореходами и промышленниками в 80-х годах XVIII в., до того как этот залив в 1794 г. обследовал Дж. Ванкувер.

224. В издании записок Кука 1784 г. Дж. Дуглас указал, будто Кук оставил для названия “реки” пустое место, и по приказу Сандвича в этот пробел было вписано имя Кука. Дж. Биглехол установил, что никакого пробела в рукописи не было (Beaglehole, 368, n. 1).

225. Это был вулкан Редут в горах Чигмиг (полуостров Аляска) (высота — 3108 м).

226. Лейтенант Дж. Гор записал, что нож или кинжал, напоминал наконечник медвежьего копья, а рукоятка была с удобными нарезами.

Дж. Биглехол, комментируя высказывание Кука, будто русские не посещали этих мест, полагает, что русские не заходили после Беринга дальше Кадьяка (Beaglehole, 371, n. 4). Однако исключить возможность появления русских судов к востоку и северо-востоку от Кадьяка в 40—70-х годах XVIII в. никак нельзя. На это указывает и то сообщение, на которое была ссылка в комментарии 206.

Кук ошибочно полагает, что только русские купцы совершали открытия в Беринговом море и на Алеутских островах. Организованная русским правительством в 1764—1769 гг. экспедиция Креницына — Левашова внесла большой вклад в исследования Алеутских островов.

227. Берег материка к N от прохода — это восточное побережье острова Афогнак, а сам проход — пролив Мармот между островами Афогнак и Мармот. “Бухта”, или “гавань”, о которой говорится ниже, — это излучина, образованная берегами Афогнака и Шуяка; Кук не заметил узкого прохода между этими островами.

228. Кук шел к востоку от островов Шуяк, Афогнак и Кадьяк, не зная о существовании широкого прохода (пролив Шелихова) между этими островами и полуостровом Аляска. Залив Уитсанди (современное его название Мармот) образован берегами островов Афогнак, Уэйл, Кадьяк и Спрус.

229. 9—12 июня Кук шел у восточного берега острова Кадьяк, открытого Берингом и Чириковым. Берег, замеченный 11 июня — это восточное побережье острова Ситкалидак; мыс Барнабас — его восточный выступ. “Мыс” Тухедед-Пойнт — это остров Двухголовый близ юго-восточной оконечности острова Кадьяк. На нем горы высотой 550—600 м.

230. Остров Тринити Кука в действительности не один, а два острова — Ситкинак и Тугидак. На эту ошибку Кука указывал В.М. Головнин (“Путешествие на шлюпе “Камчатка””. М., 1965, стр. 145). Впрочем, Кук заметил, что издали кажется, будто впереди не один, а два острова. Остров Туманный открыт Берингом 2/13 августа 1741 г. и нанесен, но очень не точно, на карту Миллера, которой пользовался Кук. В 1794 г. Дж. Ванкувер назвал этот остров островом Чирикова. Замечание Кука, будто Беринг вообще не видел этого острова, ошибочно. Положение его точно указано в журнале С. Хитрово (см. Сб. “Экспедиция Беринга”. М., 1941, стр. 348).

231. Мыс Тринити — это юго-западная оконечность Кадьяка.

232. Мыс Фогги — восточная оконечность острова Сатвик. Остров Фогги — это, вероятно, Агиюк, самый северный из островов Семиди (Евдокеевских), открытых 4/15 августа 1741 г. Берингом и посещавшихся в 60-х и 70-х годах XVIII в. русскими промышленниками.

233. Большая группа островов — это Шумагинские острова, открытые 29 августа (9 сентября) 1741 г. Берингом.

234. Этот канал в действительности был проливом Западный Нагай между восточными (Нагай, Б. Конюжий и др.) и западными (Попова, Унга и др.) островами Шумагинской группы. Кадьяк Кук прошел за шесть дней до этого и 19 июня находился близ острова Нагай. Дж. Биглехол, ссылаясь на опросные данные английского капитана Дж. Мирса (1786), полагает, что именно остров Нагай был тем “Кадьяком”, который открыл в 1763 г. Ст. Глотов, тогда как “истинный” Кадьяк был открыт русскими только в 1776 г. (Beaglehole, 382, n. 3). Эта версия совершенно ошибочна.

Шумагинские острова были открыты Берингом и названы им в честь матроса Шумагина, умершего незадолго до этого открытия.

235. Самая западная оконечность земли — это мыс Унга, юго-восточный выступ острова Унга.

236. С этой запиской связаны любопытные толкования и версии. Следует полагать, что это была составленная на острове Унимак расписка о получении с островитян ясака, причем, видимо, ясак взимался непосредственно в пользу русских промышленников, большая колония которых существовала на острове Уналашка.

237. Речь идет и рифах Сандман близ островов Сарана и Олений

238. “Ближайшая земля”, или мыс Рок-Пойнт (название не сохранилось) — это, вероятно, один из Павловских островов, быть может остров Долгий. Холм Халибут-Хед — остров Санак с горой Санак (570 м)

239. Речь идет о вулкане Шишалдин на острове Унимак (2856 м). Такую же коническую форму имеет и вулкан Погромный (1987 м) к юго-западу от Шишалдина.

240. 21 июня у берегов Унимака Кук встретился с алеутами. На Унимаке открытом русским мореходом Д. Панковым в 1761 г., русское влияние было значительно, и этим объясняется, что островитянин был одет на европейский лад. Естественно, что этот алеут не понимал языка эскимосов-чугачей залива Принс-Вильям.

(пер. Я. М. Света)
Текст воспроизведен по изданию: Джеймс Кук. Третье плавание капитана Джемса Кука. Плавание в Тихом океане в 1776-1780 гг. М. Мысль. 1971