№ 22

1768 г. ноября 30. – ПИСЬМО П. А. РУМЯНЦЕВА Н. И. ПАНИНУ О НЕПРАВИЛЬНОМ РАСПРЕДЕЛЕНИИ ВОЙСК МЕЖДУ 1-й И 2-й АРМИЯМИ

Милостивый государь мой, граф Никита Иванович

При возвращении сего курьера, не имея особливо чего вашему сиятельству донесть, изъясню я только касающееся Новороссийской губернии. Правило, предписанное в высочайшем ее императорского величества указе, чтоб меры, восприемлемые к защите той страны, относительны были к главнейшему уважению, дабы военных сил не ослабить к защищению внутренних границ, руководствует мне во всем, до того принадлежащем положении, и я только должен сказать, при чем теперь остаюсь. Федор Матвеевич ¹ сам будучи в той части, его ведомству подчиненной, устроил по своему благорассуждению все нужное к безопасности оной. Я, по его требованию, ввел в Елисаветградскую провинцию три полка пехотных и прибавил еще ныне две тысячи казаков малороссийских в подкрепление командам, из оных тамо уже бывшим, и чтоб, обороняя ту открытую сторону, наблюдаемо было более безопасности настоящих границ, он от меня предварен; а напротив и я с теперешним его учреждением согласен и стараюсь ныне, сколько могу, малыми силами укреплять угол, вдавшийся к неприятельской стороне от реки Днепра. Признаюсь же вашему сиятельству, как особливому милостивцу, что сколько разрешен я был от ее императорского величества через руки ваши полученным повелением в трудностях защиты границ, столь напротив несказано замешан и по росписанию полков для двух, армий, которое не сообразуется ни состоянию, ни положению моих полков, ибо они поставлены уже от меня в позицию обороны на всех опасных местах так, что их нельзя тронуть, не сделавши отверстия набегам неприятельским даже до лета, или весны, а многие из моей нынешней команды [36] переводятся в часть первой армии, которая около Киева собирается. Ежели пикинерные полки, которые больше суть поселяне вооруженные, назначены мне также в команду, и они по своему положению зависят от Федора Матвеевича, который с ними и учинил свое распоряжение, [то] и их оттуда до начатия кампании употребить к другой службе не можно, ибо они составляют хотя слабое защищение своим селениям.

Я из двух крайностей избрав меньшую и в примечании, что заочность одна тому виною, осмелился представить Военной коллегии, что распределение, учиненное от оной, опровергает с моей стороны весь порядок. Вашему сиятельству нельзя мне так точно и словом, не только письмом, представить, как глазами бы видеть можно, какие следствия замешательств перевод полков тут причинить должен. Представьте, милостивый государь, известную вам деликатность пограничной сей страны, которую в самую лучшую тишину мира, так как бы во время жестокой войны, мы всегда ограждаем. Несколько тысяч войска со всякою предосторожностью там, в открытых степях зиму и лето провождают, а показавшаяся малая куча неприятельского войска на несколько сот верст распространяла тревогу. От благоразумного и резонабельного вашего рассуждения я льщу себя удостоенным вашего ко мне признания, что предмет в моих делах, как и в сем изъяснении, есть польза службы и прямая к отечеству усердность ².

Впрочем имею честь удостоверить, что я с совершенною преданностию называюсь вашего сиятельства, милостивого государя моего, всепокорнейшим слугою.

«Чтения в Обществе истории и древностей российских», М., 1865 г., кн. 1. Архив военно-походной канцелярии Румянцева, ч. 1, стр. 105-106.

Комментарии

1. Воейков.

2. В распределение войск Военная коллегия внесла соответствующие изменения; см. документ № 24.