Мобильная версия сайта |  RSS
 Обратная связь
DrevLit.Ru - ДревЛит - древние рукописи, манускрипты, документы и тексты
   
<<Вернуться назад

СЫМА ЦЯНЬ

ИСТОРИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ

ШИ ЦЗИ

ГЛАВА СТО ШЕСТАЯ

У-ван Пи ле чжуань — Жизнеописание уского вана Пи 1

Уский ван Пи был сыном Лю Чжуна, старшего брата императора Гао-ди. На седьмом году, после покорения Гао-ди Поднебесной (200 г.), Лю Чжун был поставлен дайским ваном, но когда сюнну напали на Дай, Лю Чжун не смог обеспечить прочную оборону [и], покинув свое владение, бежал и тайно вернулся в Лоян, отдав себя на милость Сына Неба 2. Из-за родственных уз государь не решился наказать его по закону, а только лишил его поста дайского вана, дав титул Хэян-хоу 3.

Осенью одиннадцатого года правления Гао-ди (196 г.) восстал Хуайнань-ван Ин Бу 4. Он присоединил [земли] Син 5 на востоке, подчинил себе [местные] войска, переправился на западе через Хуай[хэ и] ударил по [царству] Чу. Гао-ди лично возглавил армию, чтобы покарать его. В это время сыну Лю Чжуна [по имени] Пи, [который носил титул] Пэй-хоу, было двадцать лет. Обладавший боевым духом, [Пэй-хоу] во главе конницы атаковал войска [Цин] Бу, нанеся им поражение к западу от Ци 6, в местности Гуйчуй 7. [Войска] Цин Бу бежали. Цзинский (чуский) ван Лю Цзя был убит [Цин] Бу, наследников [у него] не было. Государь был озабочен тем, что [население областей] У и Куайцзи 8 ведет себя ненадежно и что нет сильного руководителя для управления ими. Его собственные сыновья были еще малы, поэтому император, будучи в Пэй, поставил уским ваном Пи, который управлял тремя областями и пятьюдесятью тремя городами. Когда пожалование было сделано и вручена печать, Гао-ди показал Пи физиогномисту. [Тот] сказал ему: «Во внешности есть признаки бунтарства». [Император] пожалел об этом назначении, но коль скоро титул уже был дарован, он приглушил свои сомнения, сказав: «Если в следующие пятьдесят лет на востоке и на юге Хань вспыхнут беспорядки, неужели ты будешь причастен к ним? В Поднебесной люди одного рода — это [275] одна семья, будь осмотрителен и не бунтуй». Пи, склонив голову, ответил: «Не осмелюсь».

Во времена Сяо Хуй-ди и Гао-хоу, когда Поднебесная только-только была умиротворена, чжухоу в своих владениях и правители областей прилагали все усилия, чтобы успокоить свой народ. В У, в области Юйчжан была гора с медной рудой, и Пи стал призывать к себе вольных людей плавить руду, [а также] выпаривать из морской воды соль. Так как в У не было [тяжелых] податей, владение стало богатеть.

При [императоре] Сяо Вэне наследник уского вана 9 был принят при дворе и удостоился чести бражничать с наследником престола. Все учителя уского наследника были чусцами. [Сам он был] легкомысленным и дерзким, весьма простым, но высокомерным. Во время игры в шашки с наследником [императора] он оспаривал ходы, вел себя неучтиво, так что наследник ударил его доской и убил. После этого тело убитого отправили [в У] для захоронения. Когда тело доставили в У, У-ван в гневе сказал: «Мы в Поднебесной одного рода; если кто-то из нас скончался в Чанъани, там и должен быть захоронен. Зачем его привезли для похорон сюда?» И тело наследника отправили для захоронения в Чанъань. С этого времени уский ван стал понемногу отступать от ритуала, подобающего вассалу. [Он] прикинулся больным и не явился на дворцовый прием. Столичные чиновники поняли, что он сказался больным и не явился во дворец императора из-за случившегося с сыном; провели дознание и выяснили, что У-ван в действительности не болел. Когда посланник из У прибыл ко дворцу, он был схвачен и с пристрастием допрошен. У-ван испугался, и его замыслы [о мятеже] еще более укрепились. Позднее [У-ван] и на осеннюю аудиенцию послал [вместо себя] своего представителя, [а] император вновь устроил посланцу допрос. Посланец заявил: «У-ван действительно не болел. Так как при ханьском дворе уже неоднократно с пристрастием допрашивали уских послов, то У-ван и сказывался больным. Есть такое выражение: «Если увидишь рыбу на глубине, это к несчастью» 10. Сейчас У-ван [тоже] прикидывается больным, но когда это обнаружится, он встревожится и, опасаясь расправы со стороны императора, еще более замкнется в себе. Он будет бояться, что император казнит его, и неизвестно до чего дойдет. Лучше бы вы, государь, отбросили прошлое и установили с ним отношения по-новому». Тогда Сын Неба простил посланца У[-вана] и вернул его [домой], а У-вану пожаловал спинку для сиденья и посох 11, [276] [разрешив ему] по старости не являться ко двору. У-ван, получив прощение в своих прегрешениях, отбросил свои мятежные планы.

Из-за того, что его владение располагало медью и солью, а у народа не было тяжелых податей, [в княжестве У] практиковалась система цзяньгэн 12, и люди откупались от военной службы деньгами. [Поэтому уский правитель был в состоянии] в течение всего года привлекать к себе и использовать талантливых людей. Ван одаривал их и размещал в своих поселениях. Когда же у него укрывались беглые чиновники из других царств, он их судил на общих основаниях, но не выдавал. И так продолжалось более сорока лет 13. Поэтому он и сумел [так долго] управлять своим народом.

Чао Цо 14 служил управляющим в личном хозяйстве наследника и завоевал его благорасположение. Он неоднократно свободно говорил наследнику об ошибках [правителя] У, которые вели к ослаблению [княжества]. Он несколько раз писал доклады Сяо Вэнь-ди, [требуя наказания правителя У], но Вэнь-ди был великодушен и не хотел прибегать к карательным мерам, и поэтому У-ван с каждым днем становился все своенравнее. Когда на престол взошел император Сяо Цзин, Чао Цо занял пост юйшидафу. Он доложил государю: «В прошлом, когда император Гао-ди впервые умиротворил Поднебесную, его старшие и младшие братья были еще малолетними, его собственные дети были слабы, и он дал большие земельные пожалования представителям своего рода. Вот почему сын от наложницы Дао Хуй-ван был поставлен править более чем семьюдесятью городами в Ци; младший брат императора Юань-ван, родившийся от младшей жены, был поставлен управлять более чем сорока городами в Чу; Пи, сын старшего брата императора, стал управлять более чем пятьюдесятью городами в У. Так трем неполноправным детям была дарована половина территории Поднебесной. В настоящее время из-за прежних раздоров с наследником уский ван лживо сказался больным и перестал являться ко двору. За это, согласно прежним законам, он подлежал казни, но император Вэнь-ди не решился его казнить и пожаловал ему спинку для сиденья и посох. С ним обошлись весьма милосердно, и он должен был исправить свои ошибки и начать новую жизнь. Но он, напротив, еще более возгордился. Используя свои руды 15, он выплавляет деньги, выпаривает соль из морской воды, привлекает к себе беглецов со всей Поднебесной, замышляя поднять бунт. Если сейчас урезать его владения, он восстанет, но если и не урезать его [277] власть, он все равно взбунтуется. Если урезать его владения, то он восстанет быстро, и беды от этого будут малыми; если же его не трогать, то он восстанет позднее, и беды от этого будут большими».

Зимой третьего года [правления Цзин-ди] (154 г.) чуский ван прибыл ко двору. Чао Цо доложил о том, что чуский ван У, во время прошлогоднего траура по императрице Бо проживая в траурных покоях дворца, распутствовал; [Чао Цо] попросил казнить его. [Но император] указом простил [Чу-вана], но в наказание отобрал [область] Дунхай. Затем у [княжества] У были отторгнуты области Юйчжан 16 и Куайцзи. Затем за провинности двухлетней давности у чжаоского вана отторгли область Хэцзянь 17. [Потом] у Цзяоси-вана Ана за торговлю титулами изъяли земли шести уездов.

Высшие сановники ханьского двора как раз обсуждали вопрос об изъятии земель у [княжества] У. У-ван Пи, опасаясь, что отторжению его земель не будет конца, стал строить всякие козни, чтобы воспрепятствовать этому. [У-ван] понимал, что чжухоу вряд ли примут участие в его замыслах. Он узнал, что Цзяоси-ван храбр, любит военное дело и что все остальные циские княжества 18 побаиваются его мощи. Тогда [Пи] послал своего чжундафу Ин Гао вовлечь в дело Цзяоси-вана. Никаких письменных обращений с посланцем отправлено не было, а устно он должен был сказать так: «Уский ван, человек недостойный, живет в постоянной тревоге [и] не осмеливается держаться в стороне [от событий. Он] послал меня, чтобы приветствовать [вас] от всего сердца». Цзяоси-ван спросил: «Каковы же будут его соображения?» Гао ответил: «В настоящее время вверху процветает неправда, [государь] внимает вероломным чиновникам, гонится за мелкой выгодой, прислушивается к клевете и наговорам, самовольно изменяет законы и установления, захватывает земли чжухоу, и с каждым днем его требования все возрастают, с каждым днем он подвергает наказанию все больше хороших и добрых людей. В деревнях говорят: «Когда съедят всю полову, то доберутся и до зерна» 19. Правители У и Цзяоси весьма известны среди чжухоу, но если в один прекрасный день мы станем объектом расследования, то опасаюсь, что нам не будет покоя перед лицом закона. Уский ван из-за внутренних болезней уже более двадцати лет не в состоянии являться на прием в императорский дворец, что постоянно вызывает подозрения, и у него нет возможности обелить себя. И если сейчас свести плечи и подогнуть ноги, приставив их одну к другой 20, то все равно, боюсь, прощения не будет. [Я] случайно узнал, что у вас, Великий ван, были неприятности, [278] связанные с титулами. Во всех известных мне случаях, когда у чжухоу отторгали земли, их вина не была значительной. Опасаюсь, что дело не ограничится отторжением у вас земель». Ван ответил: «Да, это так, было подобное, но что вы предлагаете [мне] делать?» [Ин] Гао ответил: «Имеющие общего врага помогают друг другу; имеющие общие симпатии остаются друг с другом; имеющие общие намерения объединяются друг с другом; имеющие общие желания бегают друг за другом; имеющие общие интересы умирают друг за друга 21. Ныне У-ван считает, что у него с вами, Великий ван, общая беда, и хочет исходить из момента и следовать разуму, отдать себя, чтобы устранить несчастия и беды Поднебесной. Ваши намерения ведь тоже таковы, не так ли?» Напуганный Цзяоси-ван растерянно ответил: «Как же я посмею действовать? Хотя власть в настоящее время и находится в критическом положении, но у каждого только одна жизнь, как же я могу не беречь ее?» Гао сказал: «Юйшидафу империи Чао Цо вводит Сына Неба в заблуждение, вмешивается в дела чжухоу и отбирает их земли; он отстраняет от дел преданных сановников, устраняет мудрых; при дворе все крайне недовольны; у всех чжухоу созрели мятежные настроения; напряженность достигла предела. [На небе] уже появилась зловещая комета, во многих местах расплодилась саранча. Такой момент наступает раз в десять тысяч поколений, время скорби и тревоги порождает мудрецов. Вот почему У-ван имеет намерение объявить карательный поход против Чао Цо, но внешне это будет выглядеть так, будто он следует за вашей, Великий ван, повозкой повсюду в Поднебесной. Куда бы мы ни повернулись — все покорятся, на кого ни укажем пальцем — все падут, и никто в Поднебесной не посмеет нас ослушаться. Если вы, Великий ван, действительно удостоите этот план словом согласия, то У-ван возглавит чуские войска и ворвется на заставу Ханьгу, захватит продовольствие на складах в Инъяне и Аоцане, даст отпор ханьским войскам и, обустроив свои гарнизоны, остановится в ожидании вас, Великий ван. Если вы, Великий ван, воспользуетесь этим прекрасным случаем и присоединитесь к нам, то Поднебесная может быть покорена, и почему бы не разделить ее между двумя правителями?» Цзяоси-ван ответил: «Прекрасно». [Ин] Гао вернулся и [обо всем] доложил У-вану. У-ван все-таки опасался, что Цзяоси-ван не присоединится, и сам отправился к нему. Прибыл в Цзяоси [и лично] заключил союз с ваном.

Один из чиновников Цзяоси-вана, узнав о его намерениях и замыслах, стал убеждать: «Высшая радость — служить одному [279] императору. Сейчас вы, Ваше величество, совместно с У-ваном намереваетесь идти на запад. Если даже ваш замысел удастся, то между двумя правителями обязательно начнется борьба, и это будет началом несчастий. Земли чжухоу не составляют и двух десятых ханьских земель, и, кроме того, своей изменой вы принесете огорчения вашей матери-императрице. Ваш замысел неразумен». Ван не прислушался к совету и тут же направил своих послов связаться с [княжествами] Ци, Цзычуань, Цзяодун, Цзинань, Цзибэй. [Правители] каждого из них ответили согласием, заявив при этом: «Чэнъянский Цзин-ван был человеком долга, принял участие в устранении люйцев, однако, когда империя утвердилась, ничего не получил. Когда наш план реализуется, [его наследники] получат владение» 22.

Поскольку чжухоу были напуганы новыми отторжениями земель и наказаниями, большинство из них ненавидели Чао Цо. Когда же в [княжество] У поступил указ об отторжении областей Куайцзи и Юйчжан, то У-ван раньше других поднял войска. Цзяоси-[-ван] в первой луне в день бин-у казнил у себя всех ханьских чиновников, которые имели годовое довольствие в две тысячи даней зерна и ниже. Так же поступили правители владений и княжеств Цзяодун, Цзычуань, Цзинань, Чу и Чжао. Затем они подняли войска и выступили на запад. Циский ван позднее раскаялся и, приняв яд, покончил с собой, [тем самым] порвав союз [с повстанцами]. У Цзибэй-вана стены столицы пришли в ветхость, и их восстановление еще не было закончено; к тому же его ланчжунлин блокировал вана [в столице], так что из Цзибэя войска тоже не выступили. Цзяоси[-ван] был главарем восставших; он вместе с правителями владений Цзяодун, Цзычуань и Цзинань окружил Линьцзы. Затем восстал и чжаоский ван, который тайком послал своих людей к сюнну, чтобы объединить с ними свои силы.

Когда выступили семь княжеств, У-ван мобилизовал всех своих солдат. Он издал по княжеству такой приказ: «Мне уже шестьдесят два года, и я лично командую войсками; моему младшему сыну четырнадцать лет, он тоже в первых рядах армии. Поэтому должны выступить все жители княжества, кто младше меня, но старше моего младшего сына». Ему удалось выставить армию более чем в двести тысяч человек. Он отправил послов на юг в [царства] Миньюэ 23 и Дунъюэ 24, причем восточноюэское царство тоже подняло свои войска, последовав [за восставшими].

В первой луне третьего года [начального периода правления] Цзин-ди (154 г.) в день цзя-цзы У-ван первый поднял свои войска [280] в Гуанлине 25. Двинувшись на запад, [усцы] переправились через Хуай[хэ], после чего к ним присоединились чуские войска. [У-ван] отправил всем чжухоу послание, в котором говорилось: «Я, уский ван Лю Пи, обратился с почтением к Цзяоси-вану, Цзяодун-вану, Цзинань-вану, чжаоскому и чускому ванам, Хуайнань-вану, Хэншань-вану, Луцзян-вану, к сыну покойного чаншаского вана с просьбой удостоить меня поучениями. Ведь при ханьском дворе собралось много преступных чиновников, они ничего доброго не сделали Поднебесной, [они] захватывают и отторгают земли чжухоу, допрашивают с пристрастием и судят их посланцев, предъявляя грязные обвинения, обращаются с кровными родственниками рода Лю не так, как положено обращаться с чжухоу. Они отстраняют заслуженных чиновников прежнего ханьского императора, продвигая на их места преступных лиц, приводящих в хаос Поднебесную. Это ставит под угрозу алтари духов Земли и злаков. Его величество император из-за множества болезней потерял ясность ума и не в состоянии контролировать дела государства. Поэтому я собираюсь поднять войско, чтобы покарать злодеев, и готов почтительно выслушать [ваши] советы. Хотя мое княжество и мало, его земли составляют квадрат со стороной в три тысячи ли; хотя население и малочисленно, отборные войска могут в целом составить пятьсот тысяч человек. Мы имеем добрые отношения с царствами Южного Юэ на протяжении более тридцати лет. Их вожди и ваны не откажутся выделить часть своих воинских сил, чтобы последовать за мной. Это даст более трехсот тысяч воинов 26. Пусть я и лишен способностей, но намерен лично последовать за поднявшимися на борьбу ванами и хоу. [Царство] Юэ непосредственно примыкает к Чанша, и я попрошу сына вана утвердиться на землях к северу от Чанша, [затем] двинуться на запад, в сторону царства Шу и Ханьчжуна. [Я] предложу юэскому и чускому ванам, [а также] Хуайнань-вану втроем вместе со мной двинуться на запад. [В это же время] правители циских княжеств совместно с чжаоским ваном умиротворят Хэцзянь 27 и Хэнэй, а затем одни вступят в заставу Линьцзинь, а другие встретятся со мной в Лояне. Яньский и чжаоский ваны несомненно имеют договоренность [о помощи] с ваном хусцев. Янь-ван на севере умиротворит [царство] Дай и Юньчжун, используя массы хусцев, вступит в [заставу] Сяогуань 28. [Мы] дойдем до Чанъани, наставим на путь истинный Сына Неба и укрепим поминальный храм императора Гао-цзу. Надеюсь, что ваны и хоу приложат все усилия к выполнению этого [плана]. Сыновья [281] чуского Юань-вана [и] три вана из Хуайнани более десяти лет не купались и не мыли голов 29, ненависть наполнила их тела и души. Они давно уже ждут момента выступить. К сожалению, я еще не имел возможности выслушать мнения всех ванов, но если все правители и князья действительно смогут выступить за свое спасение от гибели, чтобы продлить существование своих гибнущих родов, поддержать слабых и наказать жестоких, обеспечивая покой правящему роду Лю, это будет соответствовать чаяниям божеств алтарей Земли и злаков. Хотя наше княжество и небогато, мы день за днем, экономя на одежде и еде, на протяжении тридцати с лишним лег копим деньги, совершенствуем свое вооружение, собираем на складах большое количество зерна и продовольствия. И все ради этого дела, и я хотел бы, чтобы вы, ваны и хоу, с пользой использовали это. Кроме того, всякому, кто сумеет в боях убить или захватить старшего военачальника противника, будет выдано золота на пять тысяч цзиней и пожаловано десять тысяч дворов податных. За обычного военачальника [будут выдавать] три тысячи цзиней и жаловать пять тысяч дворов податных, за помощника военачальника [будут выдавать] две тысячи цзиней, жаловать две тысячи дворов, за чиновника с содержанием в две тысячи даней [зерна будут выдавать] одну тысячу цзиней и жаловать тысячу дворов, за чиновника с содержанием в тысячу даней зерна — соответственно пятьсот цзиней и пятьсот дворов. Каждому из таких героев [будут присваивать титул] лехоу. Те, кто заставит капитулировать до десяти тысяч солдат противника или населенные пункты с десятью тысячами дворов, [будут] приравниваться к тем, кто убьет или возьмет в плен старшего военачальника, кто принудит сдаться населенные пункты с пятью тысячами дворов, [будут] приравниваться к тем, кто добыл обычного военачальника, а кто захватит селение с тремя тысячами дворов, [будут] приравниваться к тем, кто убил или взял в плен помощника военачальника низкого ранга, тот, кто захватит селение с тысячей дворов, [будет] приравниваться к тому, кто убил или захватил в плен чиновника, получающего две тысячи даней зерна. Убийство или пленение мелких чиновников должно вознаграждаться деньгами в соответствии с рангом данного лица. Все эти выдачи и пожалования вдвое выше установленных ханьскими военными законами. Всем, кто убил или захватил видного чиновника, уже имея чины или пожалования, полагаются увеличенные новые вознаграждения, независимо от прежних дарений. Просил бы ванов все эти положения донести до своих сановников, не пытаясь [282] обмануть их. Сейчас я располагаю средствами повсюду в Поднебесной, и нет необходимости приезжать за ними в княжество У. Пусть ваны их будут тратить день и ночь, они все равно не кончатся. В случае надобности в средствах для пожалований давайте мне знать — я тут же пришлю их вам. Потрудитесь довести это до всеобщего сведения».

Когда донесение о восстании семи княжеств поступило к Сыну Неба, император послал своего тайвэя Тяо-хоу Чжоу Я-фу во главе тридцати шести военачальников нанести удар по войскам У и Чу; направил Цюйчжоу-хоу Ли Ци атаковать войска Чжао, а военачальника Луань Бу — войска Ци; старшему военачальнику Доу Ину поручил, базируясь в Инъяне, наблюдать за действиями войск Ци и Чжао.

Когда стала известна мятежная декларация [княжеств] У и Чу, [но] войска еще не выступили и Доу Ин еще не отправился в поход, заговорили о Юань Ане 30, прежнем [чэн]сяне у[ского вана]. Ан в это время находился в своей усадьбе, и государь призвал его на аудиенцию. В тот момент император совещался с Чао Цо о дислокации войск и обеспечении их провиантом и спросил Юань Ана: «Вы служили сяном в У и, наверное, знаете, что за человек Тянь Лу-бо 31. Ныне У и Чу восстали; чего, по-вашему, следует ожидать?» [Ан] ответил: «Не стоит сильно волноваться, вскоре они будут разбиты». Император продолжал: «Уский правитель в горах плавит [металл и изготовляет] деньги, из морской воды выпаривает соль, привлекает к себе храбрецов Поднебесной. Он хорошо разбирается в этих делах. Если бы его планы не были хорошо продуманы, разве он выступил бы? Почему же вы говорите, что он ничего не добьется?» Юань Ан на это ответил: «Действительно, У располагает выгодами от меди и соли, но можно ли говорить, что [У-ван] привлек к себе храбрых и мужественных людей? Если бы в У действительно собрались выдающиеся мужи и они способствовали вану выполнить свой долг, он бы не взбунтовался. Привлеченные в княжество У мужи — люди ненадежные, все они проходимцы, бежавшие туда из-за денег. Поэтому и подтолкнули вана к мятежу». Чао Цо заявил: «Юань Ан правильно оценил обстановку». [Тогда] император спросил: «С чего же нам начать?» Ан на это сказал: «Прошу удалить приближенных». Государь удалил всех, остался только Чао Цо. Ан продолжил: «То, что я вам скажу, ваши чиновники не должны знать». Тогда удалили [и Чао] Цо; очень обиженный, он поспешно перешел в восточный зал. [283]

После этого император до конца расспросил Юань Ана, и тот отвечал так: «В переписке У и Чу сказано: «Ваны — сыновья и младшие братья Гао-ди — все получили владения, но ныне преступный сановник Чао Цо самовольно преследует чжухоу, отторгает и захватывает их земли». Поэтому они, объявив о восстании, намерены идти на запад, чтобы казнить Чао Цо. Если вернуть им земли, они от этого откажутся. Поэтому я сейчас считаю нужным казнить Чао Цо, отправить послов с объявлением амнистии [правителям] У, Чу [и всех] семи княжеств и вернуть им все отторгнутые земли; тогда их войска будут остановлены без пролития крови». После долгого молчания император сказал: «Если дело обстоит именно так, я не пожалею одного человека, чтобы облегчить участь Поднебесной». Ан добавил: «Мой скромный план не выходит за пределы этих предложений. Прошу, Ваше величество, серьезно продумать все это». После этого [Юань] Ан был назначен тайчаном 32, а младший брат уского вана Дэ-хоу 33цзунчжэном. Ан на всякий случай приготовился к [возможному] отъезду. Прошло десять с лишним дней, и император повелел чжунвэю призвать [Чао] Цо, который был обманом доставлен на восточный рынок. Цо в парадных одеждах для приема во дворце был казнен на восточном рынке. После этого послали Юань Ана как распорядителя служб в храме предков и цзунчжэна как родственника 34 в [княжество] У вести переговоры согласно плану Юань Ана.

[Когда они прибыли] в У, войска У и Чу уже штурмовали стены Ляна 35. Цзунчжэн, как родственник, первым пошел на аудиенцию [с У-ваном], чтобы уговорить [его] подчиниться императорскому указу. [Когда же] У-ван узнал, что прибыл и Юань Ан и тоже хочет увещевать его, то, смеясь, сказал: «Я уже стал Восточным императором, к чему мне еще кому-либо кланяться?» И он не захотел принять Юань Ана, но оставил его в военном лагере с намерением вынудить стать его военачальником. Ан не согласился, [и ван] послал людей окружить и убить его. Ночью Юань Ан сумел выбраться из лагеря и пешком добрался до лянских войск, а затем вернулся [в столицу и] доложил [о результатах поездки].

Тяо-хоу [Чжоу Я-фу] на колеснице, запряженной шестеркой лошадей, прибыл к войскам в Инъян. Достигнув Лояна, он увиделся с Цзюй Мэном 36 и не без удовлетворения сказал: «Восстали уже семь княжеств. Я только что на парадной колеснице прибыл сюда, не ожидал, что останусь цел. Я полагал, что чжухоу уже переманили к себе Цзюй Мэна, но он не склонился [в их сторону]. Сейчас я [284] опираюсь на Инъян и [уверен, что] мое движение на восток пройдет без волнений и беспокойств». В Лояне [Чжоу Я-фу] нанес визит чжунвэю Дэну, который [когда-то] был бинькэ у его отца Цзян-хоу [Чжоу Бо], и спросил его: «Какого плана лучше придерживаться в своих действиях?» Бывший бинькэ ответил: «У[ские войска] прекрасно вооружены; будет трудно бороться с ними и одолеть их. Чусцы лишь легко вооружены и долго продержаться не в состоянии. Что касается плана ваших действий, командующий, то я полагаю, что лучше всего отвести ваши войска к северо-востоку и укрепиться в Чанъи 37, чтобы держать усцев подальше от [княжества] Лян. Несомненно уский ван своими отборными силами будет атаковать Лян, а вы, военачальник, углубите защитные рвы, сделайте более высокими крепостные стены. Пошлите легковооруженные отряды перекрыть устья Хуай[хэ] и Сы[шуй], чтобы отрезать пути доставки продовольствия у[ской армии]. Так У и Лян будут изматывать друг друга сражениями, а продовольствие и фураж будет иссякать. Затем вы все силы бросите на ослабление и доведение до крайности войска противника, [и тогда] разгром У будет неизбежным». Тяо-хоу сказал: «Прекрасный [план]». И, действуя по нему, он укрепился к югу от Чанъи, [а его] легкие отряды перерезали пути снабжения [уской армии].

В самом начале выступления уского вана старшим командующим был поставлен уский чиновник Тянь Лу-бо. Он заявил: «Если собрать войска в кулак и двинуть на запад, не позаботясь при этом о путях отхода, мы вряд ли будем иметь успех. Я хотел бы получить пятьдесят тысяч воинов и отдельно двинуться с ними вверх по [рекам] Янцзы и Хуайхэ, подчинить Хуайнань и Чанша, вступить в пределы заставы Угуань и тогда соединиться с вашими, Великий ван, силами. Это могло бы быть выигрышным ходом». [Но] наследник уского вана стал убеждать [в другом]: «Вы, ван, подняли восстание, и нельзя передоверять свои войска другому. Как же вы будете действовать, если человек, которому вы перепоручили свои силы, потом восстанет против вас, ван? Кроме того, самостоятельное распоряжение войсками приводит к таким злоупотреблениям, которые даже нельзя предвидеть. Так можно только навредить [себе]». Тогда У-ван отверг план Тянь Лу-бо.

[Тут] выступил младший уский военачальник Хуань: «В У много пехоты, ее удобно использовать на пересеченной местности, а в ханьской армии множество колесниц и кавалерии, они эффективны на равнине. Я предлагаю вам, Великий ван, не брать городов и [285] поселений, мимо которых вы проходите, бросать их и уходить, ускоренно двигаясь на запад, захватить оружейные склады близ Лояна, хранилища зерна в Аоцане. Так вы, защищенные реками и горами, будете повелевать чжухоу. И тогда, даже не вступая в пределы циньских застав, вы покорите Поднебесную. Если же вы, Великий ван, будете двигаться медленнее, задерживаясь для захвата городов и селений, примчатся ханьские боевые колесницы и конники, прорвавшись через границы Лян и Чу, и [наше] дело будет проиграно». Уский ван опросил своих заслуженных военачальников, и те сказали: «Это безрассудный план рвущегося в бой молодого человека; разве он что-нибудь понимает в замыслах?!» Тогда ван не принял предложения военачальника Хуаня.

Уский ван взял на себя всю полноту власти и стал командовать всеми военными силами. Еще до перехода через Хуайхэ он назначил своих бинькэ цзянами, сяовэями или сыма. Один только Чжоу Цю не получил назначения. Чжоу Цю был уроженцем местности Сяпэй. В свое время он бежал в княжество У, занялся винной торговлей и не совершил никаких выдающихся поступков. У-ван Пи ни во что не ставил его и никуда не назначал. Чжоу Цю пришел на прием к У-вану и сказал ему: «Не обладая особыми способностями, я не удостоился чести попасть на службу. Я, конечно, не смею просить поста военачальника, но хотел бы получить верительную бирку вашего посланника и [тогда] наверняка смогу быть полезен вам». Ван вручил ему такой верительный знак, и Чжоу Цю той же ночью помчался в Сяпэй. В Сяпэе, узнав о мятеже усцев, все закрылись и приготовились к обороне. [Чжоу Цю] проследовал в местное управление и призвал к себе начальника уезда — [сянь]лина. Когда же начальник уезда вошел в помещение, Чжоу Цю приказал сопровождающим обезглавить его за преступления. Затем [Чжоу Цю] призвал к себе влиятельных чиновников, которые были в дружеских отношениях с его братьями, и сказал им: «Восставшие уские войска скоро будут здесь. Когда они прибудут, то уничтожат жителей Сяпэя за время одного приема пищи. Если же сдаться заранее, [ваши] дома непременно останутся целы, а те, кто проявит способности, смогут получить и княжеское пожалование». Те вышли и всем об этом рассказали, и Сяпэй сдался. Так Чжоу Цю за одну ночь обеспечил поддержку тридцати тысяч жителей. Он послал человека доложить [об этом] У-вану, а сам повел войска на север захватывать [новые] города и села. Когда они достигли Чэнъяна, [под его командованием уже] было более ста тысяч [286] воинов, которые разбили войска чэнъянского чжунвэя. Узнав, что У-ван разбит и бежал, [Чжоу Цю] понял, что союз [с У] не принесет ему успеха, и отвел свои войска назад в Сяпэй. Он еще не дошел до места, как на спине у него открылся гнойник, [и он] умер.

В средней декаде второй луны, после того как войска У-вана были разбиты и бежали, Сын Неба издал указ по армии, в котором говорилось: «Известно, что творящим добрые дела Небо посылает счастье, а творящим неправые дела Небо посылает бедствия. Император Гао[-цзу] лично отмечал заслуги своих подчиненных и назначал чжухоу. Когда Ю-ван и Дао Хуй-ван умерли, не оставив преемников, император Сяо Вэнь, сожалея о них, проявил милость, сделал ванами Суя — сына Ю-вана, Ана — сына Дао Хуй-вана и других, приказав им принять и поддерживать храмы своих предков и превратить свои княжества в опору ханьского дома, добродетели которого не уступают Небу и Земле, а свет — Солнцу и Луне. Однако У-ван Пи изменил добродетелям и долгу, привлек к себе преступников, бежавших со всей Поднебесной, внес беспорядок в [хождение] денег [в Поднебесной], сказавшись больным, более двадцати лет не являлся на прием к царскому двору. Чиновники много раз предлагали наказать [Лю] Пи за его прегрешения, но Сяо Вэнь-ди прощал его, надеясь, что он исправится. Сейчас же [У-ван Пи] совместно с чуским ваном У, Чжао-ваном Суем, Цзяоси-ваном Аном, Цзинань-ваном Би Гуаном, Цзычуань-ваном Сянем, Цзяодун-ваном Сюн Цзюем, сговорившись, восстали, творят беззаконные дела и жестокие бесчинства, подняли свои войска, угрожая храмам наших предков 38, преступно расправились с высшими чиновниками и наместниками дома Хань, преследуют и грабят народ, убивают безвинных людей, жгут дома жителей, глумятся над их могилами — творят страшные злодеяния и насилие. К тому же Ан и иже с ним совершают все более неправедные поступки, сжигая храмы предков, расхищая при этом дворцовое и храмовое имущество. Мы обо всем этом очень скорбим. Поэтому, надев белые траурные одежды, я покинул тронный зал и призвал всех военачальников, чтобы они приказали своим командирам ударить по взбунтовавшимся рабам. Все, кто глубоко вторгнется [в земли противника] и убьет много [врагов], будут вознаграждены. Все сдавшиеся в плен чиновники, получавшие содержание свыше трехсот даней зерна в год, будут казнены. Ни один из них не сможет избежать наказания. Те же, кто осмелится обсуждать этот указ или нарушат его, должны быть разрублены пополам». [287]

Когда ранее У-ван переправился через Хуай[хэ], двигаясь вместе с чуским ваном на запад, он нанес поражение [врагу] под Цзиби 39, и благодаря этой победе его сила и влияние необычайно возросли. Лянский Сяо-ван был напуган [поражением ханьцев и] послал шесть военачальников ударить по у[ским войскам]. Но двое лянских военачальников потерпели поражение, а их солдаты бежали обратно в Лян. Правитель Ляна неоднократно посылал людей докладывать Тяо-хоу [Чжоу Я-фу о своем положении] и просил о помощи. Но Тяо-хоу отказывал в этом. Тогда лянский ван отправил еще одного посланца к императору с осуждением поведения Тяо-хоу. Император тут же направил своего человека сказать Чжоу Я-фу о необходимости прийти на помощь Лян, но Тяо-хоу упорствовал и под разными предлогами помощи не посылал. Тогда лянский правитель поставил военачальниками Хань Ань-го и чуского Чжан Юя — младшего брата погибшего чуского сяна [Чжан Шана], которым удалось нанести серьезное поражение уским войскам. Усцы стремились прорваться в западном направлении, но лянцы за своими крепостными стенами крепко держались. Усцы не осмелились двигаться на запад и столкнулись с армией Тяо-хоу под Сяи. [Усцы] были готовы к битве, но Тяо-хоу держался за свои укрепления и в бой не вступал. В это время у уской армии кончилось продовольствие, солдаты стали голодать; они несколько раз вызывали осажденных на бой, а ночью кинулись на штурм укреплений, создав опасную обстановку в юго-восточной части [крепости]. Тогда Тяо-хоу распорядился принять меры предосторожности в северо-западной части, и действительно, [усцы именно] там [попытались] войти [в крепость]. Армия У потерпела сильное поражение, среди солдат многие умерли от голода, многие стали разбегаться. Тогда уский ван ночью вместе с несколькими тысячами своих еще крепких и мужественных воинов бежал. [Они] переправились через Янцзы, добрались до Даньту 41 и заняли земли [царства] Восточное Юэ. В Восточном Юэ было не более десяти тысяч воинов, и У-ван послал людей собирать [своих] разбежавшихся солдат. Но ханьцы отправили человека, который посулами привлек к себе юэсцев, и они обманули У-вана. Когда У-ван выступал перед войсками, [юэсцы] подослали своих людей, которые секирой убили У-вана. Отрубленная голова У-вана была спешно отправлена государю в столицу. Сыновья У-вана — Цзы Хуа и Цзы Цзюй — бежали в [царство] Миньюэ. Оставшиеся после смерти У-вана войска бежали, отряды распались, понемногу сдаваясь [288] армии тайвэя [Чжоу Я-фу] и лянским войскам. После поражения чуский ван У покончил с собой.

В то время силы трех ванов окружали Линьцзы, [столицу] Ци, но три месяца взять ее не могли. Когда же сюда подошла ханьская армия, то Цзяоси-ван, Цзяодун-ван и Цзычуань-ван увели войска в свои княжества 42. После этого Цзяоси-ван, сбросив с себя одежду и обувь, сидя на простой соломе вместо циновки и питаясь только водой, стал просить прощения у императрицы 43 [за свои мятежные действия]. Его наследник Дэ сказал отцу: «Ханьские войска пришли издалека, я видел, как они измотаны, на них можно неожиданно напасть. Я бы хотел собрать ваши, ван, оставшиеся войска и нанести им удар. В случае неудачи уйдем на острова в море, еще не поздно». Цзяоси-ван сказал на это: «Мои воины уже в полном упадке, больше их не поднять в бой». И он не послушал наследника. Ханьский военачальник Гунгао-хоу по имени Туй Дан послал [Цзяоси-]вану бумагу, в которой говорилось: «Я получил повеление императора казнить тех, кто нарушил свой долг; тому, кто сдается, прощается его вина, он будет восстановлен в прежнем звании, но того, кто не капитулирует, мы уничтожим. Каков будет ваш, ван, выбор? Жду ответа, чтобы предпринять дальнейшие действия». Цзяоси-ван, обнажив плечо в знак покорности и склонив голову, явился в расположение ханьских войск и смиренно попросил ханьского военачальника: «Я не выполнял с почтением полученные императорские указы, нанес вред своим байсинам; кроме того, вынудил вас, военачальник, совершить этот дальний поход в наше бедное княжество. Я осмелюсь предложить изрубить меня на куски за мои прегрешения». Гунгао-хоу, держа в руках барабан и гонг 44, принял Цзяоси-вана и спросил: «Вы, ван, затруднили действия армии [Хань], я хотел бы знать, при каких обстоятельствах вы двинули войска». [Цзяоси-]ван, склонив голову и подползая на коленях, ответил: «В недавнее время Сыну Неба служил Чао Цо, который нарушал законы и повеления императора Гао, захватывал и отторгал земли чжухоу. Ан и другие считали эти действия несправедливыми, опасались, что это погубит Поднебесную. Семь княжеств подняли свои войска, с тем чтобы покончить с Чао Цо. Сейчас стало известно, что Чао Цо уже казнен. Ан и другие уже почтительно остановили свои войска и вернулись [в княжества]». Военачальник дальше спросил: «Считая, что Чао Цо действует неправильно, почему вы не сообщили об этом трону? Вместо этого, не располагая имперской верительной биркой в форме тигра, вы самовольно подняли [289] войска и напали на сохранявшее справедливость [княжество] Ци. Судя по вашим действиям, вы намеревались отнюдь не только покарать Цо». После этого [военачальник] достал указ императора и прочел его [вану]. Закончив читать, добавил: «Вы, ван, сами определите, как действовать». Ван сказал: «Такие, как я, Ан и другие, заслуживают большего, чем смерть», — и покончил с собой. Следом умерли и княгиня и его сын-наследник. С Цзяодун-ваном, Цзычуань-ваном, Цзинань-ваном тоже покончили. Их владения упразднили, [земли] передали в [подчинение императора] Хань. [Ханьский военачальник] Ли после десятимесячной осады занял чжао[скую столицу Ханьдань] 45. Чжаоский ван покончил с собой. Цзибэй-ван [Лю Цзин], поскольку был вовлечен в заговор против своей воли, удостоился освобождения от казни и был перемещен править в Цзычуань.

Когда вначале уский ван возглавил восстание, он объединил свои силы с войсками Чу и договорился о союзе с Ци и Чжао. В первой луне они подняли свои войска, а к третьей все были разбиты, последней сдалась [армия] Чжао. Затем [ханьский император] поставил ваном в Чу младшего сына чуского Юань-вана по имени Ли, носившего титул Пинлу-хоу, чтобы он продолжал дело отца. Жунань-ван Фэй был переведен управлять прежними землями княжества У, став Цзянду-ваном.

Я, тайшигун, скажу так.

Уский ван [Пи] стал ваном из-за того, что его отец был разжалован 46. Он оказался способным ослабить подати, правильно использовать свой народ, чтобы прибрать к рукам богатства гор и моря. Думы о бунте зародились из-за дел, связанных с сыном. Он затеял борьбу, создал трудности, а в результате утратил все, что имел. Он сблизился с юэсцами, строил козни против собственного рода [Лю] и погубил свою семью. Чао Цо занимался государственными делами и составлял далеко идущие планы, но беда обрушилась на него самого. Юань Ан был советником по делам управления; сначала он пользовался любовью, а затем был опозорен.

Не потому ли в древности земли чжухоу не превосходили квадрата со стороной в сто ли 47, а в пожалование не входило [право разработки] горных и морских богатств? И не об У ли было сказано: «Не сближайся с варварами и и ди, чтобы тем самым не отдалиться от своих родичей»? Разве не о [Юань] Ане и [Чао] Цо [сказано]: «Не стремись к безграничной власти, иначе на тебя обрушатся все беды»?

Комментарии

1. Глава посвящена ускому вану Пи (216-154), неординарному представителю раннеханьской знати, умелому администратору и экономисту, но неудачливому политику. Известны два перевода главы на западные языки: на немецкий — А. Пфицмайера [Pfizmaier, 1861, с. 17-46] и на английский — Б. Уотсона [Records, vol. I, с. 465-486]. Существует перевод на современный японский язык, выполненный Отаке [ГГС, кн. 3, с. 83-103], на байхуа, выполненный Дун Цзюньянем [БХШЦ, т. III, с. 1431-1443]. При работе над главой нами использованы также комментарии разного времени.

2. Об этом бегстве упоминалось в гл. 8 (см. [Истзап, т. II, с. 192]).

3. Хэян — старинное вэйское поселение на правом берегу Хуанхэ перед ее поворотом на восток (см. карту I, A2).

4. Напомним, что этот человек известен под двумя именами: сначала его называли Ин Бу, но наказанный клеймением, он получил имя-прозвище Цин Бу — «клейменый Бу» (об этом см. [Истзап, т. II, гл. 7, с. 380, коммент. 22], жизнеописание Цин Бу приводится в гл. 91 данного тома).

5. Территория земель Син примерно совпадала с территорией княжества У с центром в совр. городе Сучжоу пров. Цзянсу (см. карту II, В1).

6. Эти сражения происходили на крайнем юге бывшего княжества У (см. карту II, В2).

7. Гуйчуй — местность на севере совр. пров. Чжэцзян.

8. Область Куайцзи (другое название — Гуйцзи) входила в состав 36 областей, созданных при империи Цинь (см. [Истзап, т. II, с. 347, т. VI, карта]). Что касается У, то этот район был выделен в отдельную область много позже, как считал Такигава уже при императоре Шунь-ди (126-144), хотя это утверждение не бесспорно [ХЧКЧ, т. IX, с. 4399]. Область У охватывала южные районы совр. пров. Цзянсу (см. [ДМДЦД, с. 372]).

9. В Соинь со ссылкой на Чу Хань чуньцю сообщается, что уского наследника звали Сянь, а его прозвище было Дэ-мин.

10. Сходное народное выражение — «увидеть рыбу в глубокой воде — это к несчастью» применил ранее в своем труде Хань Фэй-цзы (см. [ЧЦЦЧ, т. V с. 133]), откуда его и мог заимствовать Сыма Цянь. Скрытый смысл этого поверья, очевидно, в том, что излишнее внимание к глубинным причинам происходящих событий может принести беду.

11. Спинка для сиденья и посох — традиционные подарки для мужчин преклонного возраста.

12. При династии Хань существовала система обязательного отбывания месячной или трехмесячной караульной пограничной службы — гэн («ночная стража»). В тексте стоят иероглифы цзяньгэн, что может означать либо несение караульной службы на границе, либо наем бедняка для выполнения месячной караульной службы на границе.

13. Лян Юй-шэн ссылаясь на Хань шу, утверждал, что в тексте должно было стоять «более тридцати лет» и что Сыма Цянь увеличил годы правления У-вана Пи (см. [ЛЮШ, кн. 13, гл. 33, с. 14]). Однако достаточно обратиться к Таблицам (Бяо), чтобы убедиться, что У-ван Пи правил 42 года (см. [Истзап, т. III, с. 405]).

14. О жизни и служебной карьере Чао Цо историк уже поведал в гл. 101, здесь же он дополняет его жизнеописание новыми деталями.

15. В тексте стоят иероглифы цзишань. Комментатор Сыма Чжэнь (Соинь) рассматривает это как название определенной горы, однако географический словарь не дает точных координат, поэтому мы считаем возможным перевести эти знаки как «горные богатства», «руда».

16. Область Юйчжан находилась на территории совр. пров. Цзянси, в уезде Наньчан.

17. Хэцзянь — область, занимавшая земли совр. уезда Сяньсянь пров. Хэбэй [ДМДЦД, с. 517]. Однако Лян Юй-шэн [ЛЮШ, кн. 13, гл. 33, с. 14] и Такигава [ХЧКЧ, т. IX, с. 4404] отмечают, что, повествуя о данном эпизоде, Бань Гу в Хань шу называет отторгнутой другую область — Чаншань [ХШ, кн. 7, гл. 35, с. 1906], находившуюся на землях совр. уезда Юаньши пров. Хэбэй Для Чжао-вана отличия немалые, поскольку Чаншань впятеро больше Хэцзяни, но кто из историков прав, неизвестно.

18. Еще император Вэнь-ди разделил крупное княжество Ци между своими сыновьями на семь небольших: Ци, Цзибэй, Цзинань, Цзычуань, Цзяоси, Цзяонань и Цзяодун.

19. Здесь, очевидно, речь идет о том. что государь, постепенно отбирая отдельные области и уезды у князей, в будущем собирается вообще покончить с их владениями. Налицо извечная борьба центростремительных и центробежных тенденций, причем первые явно набирали силу.

20. Такая поза выражала страх и покорность.

21. Декларирование правил поведения единомышленников или союзников в различных ситуациях не раз встречается в китайской литературе, например, в военном трактате Лютао и сочинении философа Хуайнань-цзы [ЧЦЦЧ, т. VII, гл. 15, с. 254].

22. Цзин-ван Чжан владел Чэнъяном в 178-176 гг. (см. [Истзап, т. III, с. 386-388]).

23. Миньюэ — один из союзов юэских племен, который располагался на территории совр. пров Фуцзянь. Царство под названием Минь просуществовало до X в. н. э.; слово Минь стало вторым общепринятым названием для пров. Фуцзянь.

24. Царство Дунъюэ, располагавшееся на землях совр. провинций Фуцзянь и Чжэцзян, было населено южными племенами юэ (см. [Истзап, т. VI, гл. 41, с. 16-27]). Титул дунъюэского вана был введен У-ди на шестом году его правления под девизом цзянь-юань (135 г. до н. э.). Описание племен дунъюэ дано Сыма Цянем в гл. 114 [ШЦ, т. VI].

25. Сюй Гуан поясняет, что. когда цзинский (чуский) ван Лю Цзя перенес свою столицу на земли княжества У, уский ван перебазировался в Гуанлин [ХЧКЧ, т. IX, с. 4410].

26. Б. Уотсон справедливо замечает, что данный факт свидетельствует о довольно частом явлении в истории Китая — использовании «варваров» (сюнну, юэ и др.) во внутренней политической борьбе [Records, vol. I, с 474].

27. Хэцзянь — центральная часть пров. Хэбэй.

28. Застава Сяогуань находилась к юго-востоку от Гуюаня в совр. пров. Ганьсу.

29. Классический образ полной сосредоточенности на какой-либо важной цели или замысле.

30. Жизнеописания Юань Ана и Чао Цо даны в гл. 101. Император Цзин-ди нередко советовался с Юань Аном, который отличался независимостью суждений.

31. Тянь Лу-бо, как отметил Такигава, в это время служил старшим военачальником или командующим войсками княжества У (см. [ХЧКЧ, т. IX, с. 4414]).

32. Должность начальника обрядового приказа в то время еще называлась фэнчан, только в 144 г. до н. э. эта должность стала называться тайчан. Это отмечено еще Ху Сань-сином и Такигавой (см. [ХЧКЧ, т. IX, с. 4416], а также [Истзап, т. II, гл. 11, с. 251]). Таким образом, Юань Ан был назначен фэнчаном, а не тайчаном, как в тексте.

33. Как сообщает Сюй Гуан, имя Дэ-хоу было Тун, хотя Бань Гу в Хань шу называет его Гуаном.

34. В данном контексте очевидно, что цзунчжэн был родственником У-вана. Перевод Б Уотсона «to appeal to his own kinsmen» («обратиться к своим родственникам») неточен (см. [Records, vol. I, с. 477]).

35. Скорее всего, речь идет о столице княжества Лян городе Суйяне (см. карту 1, Б2).

36. Цзюй Мэн упомянут в числе ханьских странствующих рыцарей — юся в гл. 124 [ШЦ, т. VI, с. 3185]. Б. Уотсон считал, что он был одним из влиятельных политиков при ханьском дворе [Records, vol. I, с. 478].

37. Чанъи — город на территории совр. уезда Цзюйе пров. Шаньдун (см. карту II, В1).

38. Как заметил комментатор Шэнь Цинь-хань, к этому времени поминальные храмы царственных предков ханьского дома были сооружены и в центрах областей. Этот факт отметили Такигава (см. [ХЧКЧ, т. IX, с. 4422]) и Б. Уотсон (см. [Records, vol. I, с. 481]).

39. Цзиби находился на территории совр. уезда Нинлин пров. Хэнань.

40. Лянский Сяо-ван Лю У был братом взошедшего на престол императора Цзин-ди.

41. Даньту располагался на территории одноименного совр. уездного центра пров. Цзянсу (см. карту II, В2).

42. В гл. 52 Ши цзи наряду с этими тремя цискими ванами упоминалось об участии в восстании на стороне У еще и четвертого — Цзинань-вана, но далее говорилось об осаде Линьцзы лишь тремя князьями [Истзап, т. VI, с. 190]. Лян Юй-шэн, кроме того, добавляет, что три вана увели войска не добровольно, а после удара по ним ханьской армии [ЛЮШ, кн. 13, гл. 33, с. 15].

43. Напомним, что императрица являлась его матерью.

44. Т. е. при всех регалиях власти.

45. В гл. 50 Сыма Цянь писал, что противостояние ханьского Ли Цзи и чжаоского вана Суя под Ханьданем продолжалось семь, а не десять месяцев [Истзап, т. VI, с. 179].

46. Напомним, что в начале главы рассказывалось о том, что отец Лю Пи — Лю Чжун, правивший в области Дай и бежавший под натиском сюнну, был разжалован и получил титул Гэян-хоу.

47. Как сообщалось в Ли цзи, по раннечжоуским правилам «земли гунов и хоу составляли квадрат со стороной в сто ли, земли бо — в семьдесят ли, земли цзы и наней — в пятьдесят ли». Там же констатировалось: «Знаменитые горы и большие озера пожалованию не подлежат» [ШСЦ, т. 21, гл. 11, с. 503, 509]. Фактически на протяжении всего чжоуского периода шла борьба чжухоу за земли и влияние, ожесточившаяся в эпоху Чжаньго, поэтому фраза Сыма Цяня о «ста ли», взятая из Ли цзи, реального значения не имела. Первый ханьский император Гао-цзу роздал земли своим родичам из клана Лю, но борьба центростремительных и центробежных сил, естественно, продолжалась.

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь
COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.