СЫМА ЦЯНЬ

ИСТОРИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ

ШИ ЦЗИ

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

ЮЭ-ВАН ГОУ ЦЗЯНЬ ШИ ЦЗЯ — НАСЛЕДСТВЕННЫЙ ДОМ ЮЭСКОГО ВАНА ГОУ ЦЗЯНЯ ¹

Предок юэского ² вана Гоу Цзяня был потомком Великого Юя ³ и побочным сыном сяского императора Шао Кана из рода Ся-хоу ⁴. Последнему было пожаловано владение в Гуйцзи ⁵, чтобы поддерживать [ритуал] принесения жертв [духу] Великого Юя.

[Юэсцы] татуировали свои тела, стригли коротко свои волосы на голове, срезали тростник и устраивались жить в этих местах ⁶. Через двадцать с лишним поколений ⁷ этого рода подошло время [правления] Юнь Чана, когда шла война с уским ваном Хэ Лу ⁸. [Правители обоих царств] были взаимно озлоблены и нападали друг на друга. Когда же Юнь Чан умер, у власти был поставлен его сын Гоу Цзянь, который стал юэским ваном.

На начальном году [правления] Гоу Цзяня (496 г.) уский ван Хэ Лу, узнав, что Юнь Чан умер, поднял войска и повел их на Юэ. Юэский правитель Гоу Цзянь послал бесстрашных сы-ши (воинов-смертников) завязать сражение. Тремя рядами они подошли вплотную к уским боевым порядкам и с громким кличем перерезали себе горло. Пока усцы наблюдали за ними, юэсцы напали на уские отряды, и в результате усцы потерпели поражение у Цзуйли ⁹.

Уский ван Хэ Лу был ранен стрелой. Перед кончиной Хэ Лу сказал своему сыну Фу Ча: «Никогда не забывай про Юэ».

На третьем году [своего правления] (494 г.) Гоу Цзянь прослышал про то, что уский ван Фу Ча денно и нощно тренирует солдат с целью отплатить Юэ [за поражение]. Тогда юэский правитель решил опередить У, пока оно не послало войска и не напало на Юэ. Фань Ли ¹⁰, убеждая вана, сказал: «Так действовать нельзя. Я, Ваш слуга, слышал, что оружие — инструмент зла. Те, кто ведет войну, выступают против добродетели, борьба — это последнее дело. Строить планы, чтобы идти против добродетелей, увлекаться использованием орудия зла — значит привести себя к концу. Верховный Владыка запрещает это. Тот, кто прибегает к этим мерам, успеха иметь не будет» ¹¹. В ответ юэский ван сказал: «Я уже все решил». И тут же [17] поднял свои войска. Когда уский ван узнал о выступлении, он собрал все свои отборные войска, ударил по Юэ и нанес поражение армии Юэ у Фуцзяо ¹². Юэский ван с оставшимися пятью тысячами воинов укрылся на высоте у Гуйцзи. Уский ван, преследуя его, окружил юэсцев там. Юэский ван сказал Фань Ли: «Из-за того, что я не послушался Вас, я и дошел до такого положения. Как же мне быть?» На что Фань Ли ответил: «Кто поддерживает полноту [жизни], тот во всем берет пример с Неба. Кто, поколебавшись, все-таки удерживается, тот поступает как человек. Кто одержан в своих действиях, тот берет пример с Земли ¹³. Обратитесь [к ускому вану] с униженными словами и щедрыми дарами. Если и это не поможет, то предоставьте в его распоряжение самого себя». Гоу Цзянь ответил: «Согласен!» И тогда повелел сановнику Чжуну отправиться в У с этой миссией.

Чжун, встав на колени и отбивая поклоны, сказал ускому вану: «Правитель-ван, Ваш слуга, потерпевший поражение Гоу Цзянь, послал меня, своего слугу Чжуна, осмелиться доложить [о состоянии дел] Вашим сячжиши ¹⁴. Гоу Цзянь просит считать его Вашим подданным, а его жену — Вашей наложницей». У-ван намеревался дать на это свое соизволение, но Цзы Сюй ¹⁵ сказал ему: «Небо даровало нам Юэ, не соглашайтесь!».

Чжун возвратился в Юэ и доложил обо всем Гоу Цзяню. Гоу Цзянь тогда решил убить жену и детей, сжечь свои сокровища и в бою найти свою смерть. Но Чжун остановил Гоу Цзяня, сказав ему: «Главный управитель делами в царстве У тай-цзай Пи известен своей алчностью, его можно завлечь выгодой. Давайте действовать скрытно, я поговорю с ним». Тогда Гоу Цзянь приказал Чжуну подарить ускому тайцзаю Пи красавиц и драгоценности. Пи принял подарки, после чего представил сановника Чжуна ускому вану.

Чжун, отбивая поклоны, сказал вану: «Я прошу Вас, Великий ван, простить вину Гоу Цзяня и целиком принять его сокровища. Если, к несчастью, Вы его не помилуете, Гоу Цзянь убьет своих жен и детей, спалит свои драгоценности и бросит в последний бой оставшиеся пять тысяч воинов. И он непременно сделает так». Пи, убеждая уского вана, добавил: «Коль скоро [правитель Юэ] согласился стать нашим подданным, то помиловать его будет выгодно нашему царству». Уский ван уже намеревался простить юэского вана, но У Цзы Сюй выступил вперед с увещеванием, сказав: «Если сейчас мы не уничтожим царство Юэ, мы в будущем непременно раскаемся в этом. Гоу Цзянь — мудрый правитель, Чжун и Ли — прекрасные слуги. Если вернем им царство, в будущем это приведет к смуте». Однако уский ван не прислушался к этим словам и в конце концов помиловал [правителя] Юэ, прекратил военные действия и вернул войска домой. [18]

Когда Гоу Цзянь испытывал мучения около Гуйцзи, он, вздыхая, вопрошал: «Что же, мне до конца своих дней оставаться здесь?». Чжун ему отвечал: «Так было и в прошлом. Чэн Тан был заключен в тюрьму Сятай, Вэнь-ван томился в Юли, цзиньский Чун Эр бежал к племенам ди, циский Сяо Бай бежал в Цзюй, но в конце концов все они стали ванами и гегемонами — ба. Если исходить из всего этого, то почему бы нашему несчастью не обратиться в счастье?» ¹⁶.

Как только уский правитель помиловал юэского вана, Гоу Цзянь вернулся в свое царство. Страдая душой и телом, он повесил над собой [мешок] с желчью, чтобы всегда — сидя и лежа — видеть его и помнить [о своем позоре]. Даже в еду и питье он добавлял желчь, твердя при этом: «Ты не забыл о своем позоре под Гуйцзи?».

Гоу Цзянь сам пахал землю, его жена ткала, в пищу они не употребляли мяса, в одежде не носили украшений. Гоу Цзянь порвал с прежними привычками, склонял голову перед мудрецами и достойными людьми, щедро принимал гостей, помогал бедным, оплакивал умерших, делил с байсинами их труды ¹⁷. Однажды Гоу Цзянь задумал передать управление государственными делами Фань Ли, но тот возразил: «В военных делах Чжун сильнее меня. Вот в заботах о безопасности государства и близости к байсинам я сильнее Чжуна». Тогда дела управления государством были вручены сановнику Чжуну. В то же время послали Фань Ли и сановника Чжэ Цзи заложниками в У с [важной] миссией. Через два года У отпустило Фань Ли обратно.

Прошло семь лет после возвращения Гоу Цзяня из Гуйцзи. Он относился заботливо и ласково к воинам и байсинам, все они горели желанием отомстить царству У. Сановник Фэн Тун говорил так: «В царстве у нас народ бродяжничал и убегал, а сейчас страна вновь изобильна, снабжена всем, приведена в порядок и пользуется выгодами от этого. Все это должно вызывать у царства У страх. А когда существует страх, то жди беды. Кроме того, хищные птицы, нападая, обязательно прячутся. Ныне уские войска угрожают княжествам Ци и Цзинь, они в глубокой вражде с царствами Чу и Юэ. Слава об У идет по всей Поднебесной, по сути дела, оно вредит чжоускому дому. Добродетелей у них мало, а успехов много, поэтому они непременно погрязнут в кичливости. В интересах Юэ объединиться с княжествами Ци и Цзинь, сблизиться с царством Чу. Примкнув к Цзинь, мы будем искренни по отношению к У. Намерения царства У весьма обширны, оно наверняка вступит в войну. Тогда мы перехватим у них инициативу, и на У нападут три государства. Юэ, воспользовавшись его ослаблением, сможет его одолеть». На это Гоу Цзянь сказал: «Превосходно!»

Прошло два года (489 г.). Уский ван собрался напасть на [19] княжество Ци. Цзы Сюй, увещевая его, говорил: «Еще нельзя. Я слышал, что Гоу Цзянь ест простую пищу, делит с байсинами горе и радость. Пока этот человек не умрет, нашему царству следует ждать несчастий. Царство Юэ для нашего У — это внутренняя болезнь, а княжество Ци — это всего только расчет. Хотелось бы, чтобы Вы, правитель, оставили Ци и прежде всего занялись царством Юэ». Уский ван не послушал Цзы Сюя и тут же напал на Ци. Он нанес поражение цисцам при Айлине ¹⁸.

Он взял в плен циских сановников Гао и Го ¹⁹ и вернулся обратно и выразил недовольство Цзы Сюем, на что Цзы Сюй сказал ему: «Вану не стоит радоваться!». Ван разгневался, и тогда Цзы Сюй решил покончить с собой. Узнав об этом, ван его остановил. Юэский сановник Чжун сказал [Цзы Сюю]: «Я вижу, что уский ван в проведении своей политики слишком заносчив. Позвольте мне попросить у него взаймы риса для гаданий». И попросил. Уский ван намеревался дать [требуемый рис], но Цзы Сюй убеждал не давать. Ван все-таки дал [рис], и юэсцы втайне радовались этому ²⁰. Тогда Цзы Сюй сказал вану: «Вы, правитель, не слушаете моих увещеваний, [увидите], через три года юэсцы сравняют наше царство с землей!». Об этом узнал тайцзай Пи. Он и прежде многократно сталкивался с Цзы Сюем по вопросу о Юэ, а теперь стал клеветать на него, говоря: «У Юань с виду преданный человек, а по существу, ненавидит людей. Для него и отец, и старший брат ничего не значат ²¹. Как же он может блюсти интересы вана? Когда раньше ван хотел пойти войной на княжество Ци, У Юань настойчиво выступал против этого. Когда же этот поход завершился успехом, он снова вызвал неудовольствие вана. Если ван не примет мер [против него], то Юань непременно приведет наше царство к смуте». Вступив в сговор с Фэн Туном, он оклеветал Цзы Сюя перед ваном. Сначала ван ничего не предпринял, а затем послал Цзы Сюя в Ци, но узнав, что тот поручил своего сына роду Бао ²², сильно разгневался и сказал. «У Юань на самом деле обманывал меня, он задумал мятеж!». И он послал людей поднести Цзы Сюю меч Чжулоу ²³, чтобы он покончил с собою Цзы Сюй, засмеявшись, сказал: «Я, управляясь с делами, сделал твоего отца гегемоном ²⁴, к тому же я и тебя поставил на царство. Ты сначала хотел отдать мне полцарства, но я не взял. Сейчас ты повернулся [в другую сторону], и, поверив клевете, казнишь меня. Увы! Увы! Нельзя правителю править в одиночку». После чего велел сказать посланцам вана: «Вырвите мои глаза и поместите их над восточными воротами уской столицы, чтобы они увидели, как в них вступят войска юэсцев!». С тех пор государственными делами в У стал заправлять Пи.

Так прошло три года (483 г.). Гоу Цзянь призвал к себе [20] Фань Ли и сказал ему: «Уский ван уже убил Цзы Сюя, его окружает группа льстецов, можно ли нам выступить?». Фань Ли ответил: «Еще нет». Наступила весна следующего года (482 г.). Уский ван созвал съезд чжухоу на севере, в Хуанчи ²⁵. Уского вана сопровождали отборные войска, в У остались только старые и малые, оставался и наследник вана. Гоу Цзянь опять спросил Фань Ли, не настала ли пора выступать. Теперь Фань Ли сказал: «Пора!». На царство У двинулись: две тысячи си лю (воинов, обученных сражаться на воде), сорок тысяч хорошо обученных солдат, шесть тысяч отборных воинов, тысяча командиров. Уские войска потерпели поражение, затем был убит и уский наследник. Усцы срочно сообщили о беде своему вану. Тот только что открыл съезд чжухоу в Хуанчи и, не желая, чтобы Поднебесная узнала о случившемся, и опасаясь этого, скрыл дурную весть. Завершив церемонию встречи в Хуанчи, уский ван отправил послов с щедрыми дарами просить о заключении мира с Юэ. Юэский ван и сам полагал, что в данный момент он еще не сможет покончить с У, поэтому и пошел на заключение мира с У. Через четыре года после этого (478 г.) Юэ снова напало на У.

Воины и народ У были на пределе сил и измучены, лучшие и наиболее доблестные воины погибли в Ци и Цзинь, и поэтому Юэ наголову разгромило У. После трехгодичного окружения его армия потерпела полное поражение. Правитель Юэ поселил уского вана в горах Гусу ²⁶. Тогда уский ван Фу Ча отправил Гунсунь Сюна ²⁷, чтобы тот, обнажив плечо, на коленях в знак покорности прополз перед победителем и попросил юэского вана о мире, обратившись от имени уского вана, с такими словами: «Я, несчастный слуга Ваш Фу Ча, осмеливаюсь произнести эти идущие от сердца слова. Некогда я оказался виновным перед Вами под Гуйцзи, но я тогда не осмелился пойти против воли Неба и заключил с Вами, правитель, мир и вернулся домой. Ныне Вы — повелитель, можете по своей воле ²⁸ казнить несчастного своего слугу, и я подчинюсь Вашему повелению. Но я подумал, что Вам тоже захочется помиловать своего злосчастного слугу, как это сделал я в Гуйцзи с Вами, и простить мой грех».

Гоу Цзяню был невыносим [этот разговор], и он хотел помиловать правителя У. Но Фань Ли сказал ему: «Когда в Гуйцзи Небо подарило усцам царство Юэ, усцы этого дара не приняли. Ныне Небо дарит Юэ царство У, как же может правитель Юэ противиться небесной воле? Разве не ради этой цели правитель-ван трудился с утра до ночи, не отдыхая? И разве можно в одно утро отбросить то, к чему Вы готовились двадцать два года? Кроме того, непринятие небесного дара, наоборот, принесет нам беду, ибо говорят: «Когда вырубают топорище, то образец всегда бывает рядом». Разве Вы, ван, забыли о [21] позоре под Гуйцзи?». Гоу Цзянь ответил: «Я бы хотел прислушаться к тебе, но мне невыносимо видеть их посла». Тогда Фань Ли ударом в барабан вызвал стражу, приказав им: «Ван поручил мне вести государственные дела. Вы, посол, уходите. Не подчинитесь — будете наказаны!». Уский посол с плачем удалился. Гоу Цзянь [в душе] жалел его и следом послал людей сказать ускому вину: «Я помещу Вас, ван, к востоку от Юн ²⁹ и передам Вам в управление сто семей подданных». Но уский ван, отказываясь, сказал на это: «Я уже стар, я не могу принять на себя обязанности правителя». И, закрыв лицо руками, воскликнул: «Мне стыдно перед Цзы Сюем!». И покончил с собою.

Юэский ван похоронил уского правителя и тут же казнил тайцзая Пи.

Умиротворив царство У, Гоу Цзянь повел войска на север, переправился через Хуайхэ и вместе с правителями княжеств Ци и Цзинь собрал чжухоу в Сюйчжоу ³⁰. Одновременно он послал дары дому Чжоу. Чжоуский Юань-ван (476-469) отправил послов поднести Гоу Цзяню жертвенное мясо и повелел именовать его бо — «гегемоном». В это время Гоу Цзянь покинул [Сюйчжоу], переправился на южный берег реки Хуайхэ. Он поднес царству Чу земли в верховьях Хуайхэ, вернул княжеству Сун земли, захваченные у него царством Чу, а княжеству Лу отдал сто квадратных ли земель на востоке бассейна реки Сышуй. Армия юэсцев в этот период господствовала в районе рек Янцзы и Хуайхэ, все правители владений на востоке выражали к Юэ почтение, называя юэского вана ба-ваном ³¹.

Вслед за этим Фань Ли покинул Юэ. Из княжества Ци он писал сановнику Чжуну: «Когда дикие птицы истреблены, — хорошие луки прячут. Когда изворотливые зайцы погибли, — гончих собак жарят [в пищу]. Юэский ван как человек имеет длинную шею и клюв, как у хищной птицы. С ним можно быть в трудное время, но с ним нельзя быть вместе в радостное время. Ты почему не уходишь от него?». Прочитав письмо, Чжун сказался больным и перестал являться ко двору. Нашлись такие люди, которые клеветали на Чжуна, говоря, что он замыслил мятеж. Тогда юэский ван поднес Чжуну меч, произнеся следующее: «Вы учили меня семи способам [искусствам] борьбы с царством У ³². Я использовал три из них и нанес поражение У. Остальные четыре способа остаются за Вами. Почему бы Вам не последовать примеру покойного правителя?» ³³. И тогда Чжун покончил с собой.

Когда умер Гоу Цзянь ³⁴, у власти встал его сын Ши Юй ³⁵. Когда умер ван Ши Юй, у власти встал его сын Бу Шоу. Когда умер Бу Шоу, у власти встал его сын Вэн. Когда умер правитель Вэн, ваном стал его сын И. Когда умер ван И, у власти встал его сын Чжи Хоу. Когда умер правитель Чжи Хоу, к [22] власти пришел его сын У Цзян ³⁶. Во время правления У Цзяна Юэ, вступив в борьбу за влияние с срединными княжествами, подняло свои войска и послало [часть их] на север напасть на княжество Ци, а [часть] — на запад напасть на царство Чу. В эта время в Чу правил Вэй-ван (339-329 гг.). Когда юэские войска на севере атаковали Ци, циский Вэй-ван (378-343 гг.) ³⁷ отправил посла сказать юэскому вану следующее: «Если Юэ не пойдет походом на Чу, то даже при большой победе [над нами] юэский ван не станет заметным ваном, а при малой победе тем более не станет бо. Если в планах действий Юэ нет нападения на царство Чу, то Юэ не получит и поддержки Цзинь [Хань и Вэй]. Княжества Хань и Вэй сами, несомненно, не посмеют напасть на Чу. Если бы княжество Хань напало на Чу, то его армия потерпела бы разгром, его военачальники были убиты, а поселения Е и Янчжай оказались бы в опасности ³⁸. Таков же будет результат выступлений Вэй против Чу. Ему тоже грозит потеря армии и военачальников, и тогда поселения Чэнь и Шанцай потеряют покой ³⁹. Поэтому коли оба бывших цзиньских владения будут в союзе с Юэ, то дело не дойдет до потери армии и гибели военачальников, не будут исчерпаны все усилия этих владений. Вот почему Вам нужно обратить внимание на приближение к этим цзиньским княжествам».

Юэский ван ответил цискому послу: «Все, что я хотел бы от цзиньцев, чтобы у них не дошло дело до схватки [с Чу], чтобы не скрестились мечи и не сблизились их войска. Тем более, чтобы они не стали атаковать и окружать города и селения противника. Я хотел бы, чтобы вэйцы собрали свои силы под стенами Даляна, а цисцы демонстрировали свои военные силы в районах Наньяна и Цзюя и сгруппировали их на границах владений Чан и Тань. Таким образом, чуские войска не смогут двинуться к югу от Фанчэна и к востоку от междуречья Хуайхэ и Сышуй, [чтобы напасть на Ци и угрожать Юэ]. [Чуские войска] в Шан, Юй, Си, Ли, Цзунху ⁴⁰, войска в районах к западу от дороги Сялу ⁴¹ не смогут поддержать Цинь, войска к югу от Янцзы и в верховьях Сышуя не смогут противостоять юэсцам. Таким путем [по нашему плану] княжества Ци, Цинь, Хань и Вэй смогут добиться своих устремлений в отношении царства Чу; а оба цзиньских княжества, не воюя, получили бы земли, не занимаясь пахотой, собирали бы урожай. Если действовать не так, то придется скрестить клинки в районе Хуанхэ и горы Хуашань, что будет использовано правителями Ци и Цинь. Кто промедлит, тот утратит все возможности. Откуда же в таком случае придет к нам право стать ваном-правителем?».

Циский посол ответил на это: «Можно сказать, что счастье для Юэ, если оно не погибнет. Я не очень ценю использование таких мудрых [планов], подобных тому глазу, который видит [23] [вдали] мелкую пушинку, а [вблизи] не видит собственных ресниц ⁴². Ныне Вы, ван, уже знаете, в чем цзиньские княжества потерпят неудачу, но не знаете, в чем ошибки вашего царства Юэ. Это подобно суждению о глазах. Вы, ван, связываете свои ожидания с цзиньскими княжествами [Хань и Вэй], не желая, чтобы они истощали свои войска, и к тому же не видите возможности объединить с ними свои войска и заключить с ними союз и мир, в то же время намереваясь с цзиньскими княжествами распылить чуские войска. Но чуские войска и так уже разбросаны, чего же Вам уповать еще на помощь цзиньцев?». Юэский ван тогда спросил: «А как же быть?». Посол ответил: «У правителя Чу три верных сановника развернули девять армий ⁴³. На севере они окружили [вэйский] Цюйво и [циньский] Юйчжун. Так, считая от заставы Уцзя, фронт чуских войск растянулся на три тысячи семьсот ли ⁴⁴. Армия Цзин Цуя на севере сосредоточена у Наньяна и на землях княжеств Лу и Ци Насколько же сильно разбросаны войска Чу! Вместе с тем Вы, ван, стремитесь к тому, чтобы вовлечь цзиньские княжества в борьбу с Чу. Но если они не станут воевать, да еще Вам не удастся поднять свои юэские войска, это значит, что Вы понимаете ситуацию только на четверть. Если в настоящее время не предпринять наступления на Чу, то я считаю, что Вы, юэский правитель, даже добившись чего-то большого, не станете ваном-правителем [над Поднебесной], а добившись малых результатов, не станете и бо. Ведь местности Чоу, Пан, Чанша — это зерновые житницы царства Чу, а Цзинцзэлин — район лесных богатств Чу ⁴⁵. Если Юэ найдет возможность отправить войска пройти заставу Уцзягуань, то упомянутые выше четыре пункта перестанут поставлять подношения Ин, столице Чу, и служить ей. Я слышал, что если кто-то задумал править [Поднебесной] как ван, но не сумел стать ваном, то он, по меньшей мере, может стать бо. Но если и гегемоном не стал, значит, этим человеком уже утрачен путь правления вана ⁴⁶. В силу этого я бы пожелал Великому вану повернуть [свою политику] и напасть на Чу».

После этого [разговора] армия Юэ ослабила нажим на княжество Ци и атаковала Чу. Чуский Вэй-ван поднял свои войска и вступил в войну с Юэ. Он нанес сильное поражение войскам Юэ, убил юэского вана У Цзяна, полностью захватил бывшие уские земли, дошел до Чжэцзяна, на севере разгромил войска Ци под Сюйчжоу. С этого времени царство Юэ распалось [на части], сыновья князей [и глав родов] стали бороться за власть, некоторые становились ванами, некоторые цзюнями, они селились на Янцзы и по берегу моря. Эти правители служили уже правителю Чу. Когда прошло время следующих семи юэских правителей, подошли дни правителя области Минь — Яо, который помогал чжухоу в их борьбе против царства Цинь ⁴⁷. [24] Ханьский Гао-ди (Гао-цзу) вернул Яо титул юэского вана, тем самым отдавая должное потомкам правителей Юэ. Все правители царства Восточное Юэ и области Минь были его (Яо) потомками.

Фань Ли служил юэскому вану Гоу Цзяню, отдавая этому делу все свои силы, и совместно с Гоу Цзянем вынашивал сокровенные планы [борьбы с врагами] на протяжении более двадцати лет, и, наконец, они разгромили царство У, отомстив за позор, испытанный под Гуйцзи. Фань Ли на севере переправился с войсками через Хуайхэ, чтобы сблизиться с армиями Ци и Цзинь. Тогда Юэ стало командовать срединными княжествами, отдавая в то же время дань почтения чжоускому дому. [В результате] Гоу Цзянь стал ба-ваном и назначил Фань Ли старшим военачальником. Вернувшись [из похода], Фань Ли посчитал, что, находясь на видном посту, трудно рассчитывать на долгую [и спокойную] жизнь. Кроме того, Гоу Цзянь был таким человеком, с которым можно было делить трудности, но которому трудно было служить в спокойное время. И он подал [Гоу Цзяню] прошение об отставке. В просьбе говорилось: «Я, Ваш слуга, слышал, что когда господин озабочен, то его слуга прикладывает все свои силы, когда же господин унижен, то слуга умирает. В прошлом Вы, правитель-ван, испытали унижение в Гуйцзи, а я, Ваш слуга, тогда остался жить ради последующих дел. Ныне же [прежний] позор смыт, и я прошу исполнить полагающееся наказание и казнить меня за [позор] под Гуйцзи». Гоу Цзянь на это сказал: «Я готов поделить с тобою наше царство, чтобы ты управлял его частью. Если же не так, все равно, разве могу я обрушить на тебя такое наказание?». Фань Ли ответил: «Что же, дело правителя отдавать приказы, а дело слуги следовать его намерениям» ⁴⁸.

Затем Фань Ли, погрузив в лодки свои обычные ценности, жемчуг и яшму и взяв с собой близких и подчиненных себе людей, отплыл в море и никогда больше не возвращался в Юэ.

После его отъезда Гоу Цзянь объявил земли вокруг горы Гуйцзи жалованным владением Фань Ли. Фань Ли же, проплыв морем, высадился в княжестве Ци, сменив свою фамилию и имя на прозвище Чи-и Цзы-пи ⁴⁹. На побережье он занялся хлебопашеством, где вместе с сыновьями напряженно трудился, не жалея сил, обзаводясь имуществом.

Прошло некоторое время, их достаток исчислялся многими сотнями тысяч [монет]. Прослышав о мудрости [Фань Ли], цисцы поставили его своим сяном — первым советником правителя княжества. Говоря об этом назначении, Фань Ли со вздохом сказал: «Занимаясь в доме хозяйством, заработать тысячу золотых слитков, будучи на службе, дослужиться до цина и сяна — высшего сановника и первого советника — вот предел [желаний] простолюдина. Но долго пребывать на почетной [25] должности — не к добру». После чего он вернул печать первого советника и, разделив все свои богатства, раздал их друзьям и знакомым, своим односельчанам. За пазуху же положил свои лучшие драгоценности, скрытно отправился в путь и остановился в Тао ⁵⁰. Он посчитал, что это место находится как бы в центре Поднебесной, через него проходят пути обмена того, что есть и чего нет у людей; хозяйствуя, тут можно будет разбогатеть. И тогда Фань Ли назвал себя таоским Чжу-гуном.

Отец и сыновья снова, затянув пояса, принялись пахать, разводить скот. Они то выносили на продажу, то придерживали товары, выжидая [выгодных цен]; перевозили товары, извлекая десятикратную выгоду. Прошло немного времени, и их богатства уже исчислялись огромными суммами. В Поднебесной славили таоского Чжу-гуна. В Тао у Чжу-гуна родился младший сын. Когда он повзрослел, средний сын Чжу-гуна убил человека и был посажен в тюрьму в царстве Чу. Чжу-гун сказал: «Убийца человека должен умереть, таково правило [закона], однако я слышал, что сын человека, владеющего тысячью золотых, не умирает на площади». И он велел своему младшему сыну собираться в путь, чтобы посмотреть [за ходом дела]. Одновременно, посылая сына, он положил в грубый мешок тысячу слитков золота и погрузил их на телегу, в которую запрягли вола ⁵¹. Когда отправляли младшего сына, старший сын Чжу-гуна тоже настойчиво просился поехать, но Чжу-гун не прислушался [к его просьбе]. Тогда старший сын сказал: «В семье старшего сына обычно называют управителем дома. Младший брат совершил преступление, но посылают туда не старшего, а самого младшего брата, значит, я недостойный сын». И он хотел покончить с собой. На это мать ему сказала: «Ныне мы посылаем младшего сына, но неизвестно, сможет ли он спасти жизнь среднего сына. Зачем же раньше времени попусту губить старшего сына?». Чжу-гуну ничего не оставалось делать, как послать и старшего сына. Он дал ему еще письмо к старому знакомому Чжуан-шэну («Учителю Чжуану») ⁵² и сказал при этом: «Выслушай, что он предложит сделать, будь внимателен и не вздумай предпринимать что-либо идущее вразрез с его словами». Старший сын отправился в путь, взяв с собой [для подарков] еще несколько сот собственных золотых слитков.

Прибыв в Чу, старший сын Чжу-гуна обнаружил, что дом Чжуан-шэна находится в пригороде, за городской стеной. Чтобы пройти к воротам его жилья, ему пришлось пробираться сквозь заросли диких трав. Жил он бедно. Старший сын достал письмо и вручил тысячу золотых, как наказывал отец. Чжуан-шэн сказал: «Срочно уезжай, будь осторожен, оставаться здесь тебе нельзя. Если даже твой брат выйдет [на волю], не спрашивай, почему так произошло». Старший брат ушел и решил больше не наведываться к Чжуан-шэну, но скрытно [26] остался, намереваясь захваченные с собою деньги поднести чуским знатным лицам, чтобы они помогли [в деле с братом]. Несмотря на то что Чжуан-шэн жил на бедняцких окраинах, своей честностью и прямотой он был известен во всем царстве. Все, начиная с чуского вана, почитали Чжуан-шэна как своего наставника. Взяв золото Чжу-гуна, Чжуан-шэн не имел намерения присваивать его, он хотел после завершения дела [арестованного] вернуть их золото, чтобы показать этим свою верность [старой дружбе]. Но коль скоро золото уже принесли, он сказал жене: «Это золото Чжу-гуна. Это как болезнь, от которой мы не убереглись. Позднее я его верну. Не трогать его!».

Однако старший сын Чжу-гуна не понимал намерений мудрого Чжуана, полагая, что в их деле у Чжуан-шэна нет шансов [помочь]. Тем временем, дождавшись момента, Чжуан-шэн пошел к чускому вану и сказал ему: «Некое [созвездие] задержалось на таком-то месте. Это сулит беды Чу». Чуский ван, издавна веривший Чжуан-шэну, спросил: «Что же сейчас предпринять?». Чжуан-шэн ответил: «Только проявлением добродетелей можно отвести беду». Чу-ван сказал: «Не беспокойтесь, учитель, я собираюсь поступить именно так». Тут же ван послал своих гонцов опечатать хранилища сань цянь ⁵³. Знатные люди Чу, предупреждая старшего сына Чжу-гуна, говорили ему: «Ван намерен объявить помилование». Тот спросил: «Откуда вы знаете?». Знатные отвечали: «Каждый раз, когда ван намерен объявить амнистию, он обычно опечатывает хранилища денег. Вчера вечером ван послал людей опечатать их». Старший сын Чжу-гуна посчитал, что если объявят помилование, то брат обязательно должен выйти [на свободу], а тысячу золотых он напрасно оставил у Чжуан-шэна, в то время как тот ничего не предпринял. Тогда он снова пошел встретиться с Чжуан-шэном. Чжуан-шэн, удивившись, сказал: «Как, ты не уехал?» Старший сын сказал: «Еще нет. Сначала я занимался делом младшего брата, а теперь, думается, его помилуют, поэтому я пришел проститься с Вами, Учитель». Чжуан-шэн понимал, что в истинных намерениях старшего сына Чжу-гуна было вернуть свое золото. Он ему сказал: «Пойди в комнату и возьми золото». Старший сын тотчас же вошел в комнату, взял золото и радостно ушел, очень довольный собой. Чжуан-шэну стало стыдно, что он стал игрушкой в руках этого мальчишки. Тогда он пошел к чускому вану и сказал ему: «Я прежде говорил Вам о положении некоего созвездия, а Вы, ван, говорили, что хотите ответить на это совершенствованием добродетели. Ныне, когда я вышел к Вам, на дорогах все говорят, что сын Чжу-гуна, таоского богача, за убийство человека посажен в тюрьму в Чу. Говорят, что его семья, обладая денежными богатствами и золотом, давала взятки приближенным вана и что ван объявил [27] помилование не из-за сострадания к жителям Чу, а из-за сына Чжу-гуна». Чуский ван страшно разгневался и сказал: «Пусть у меня недостает добродетели, но уж не из-за сына Чжу-гуна я осуществляю милосердие!». И он повелел убить сына Чжу-гуна, а на следующий день объявил амнистию. А старший сын Чжу-гуна, в конце концов, возвратился с вестью о гибели младшего брата. Когда старший сын прибыл обратно, мать и люди поселения все скорбели о погибшем. Только Чжу-гун, горько усмехнувшись, сказал: «Я твердо знал, что он обязательно погубит своего брата. Он не мог не любить его, но надо видеть, что есть вещи, которые наш старший сын не в состоянии выносить. Он с малых лет был со мною вместе, переносил все тяготы, чтобы обеспечить себе жизнь. Поэтому он с трудом расстается с деньгами. Что же касается его младшего брата, то он рос в богатстве, пользовался надежной повозкой, погонял хорошего коня, гонялся за быстрыми зайцами. Разве он понимал, откуда взялся этот достаток? Поэтому он и легко спускал нажитое, не жалея его и не скупясь. В силу этого я вначале хотел послать более молодого сына, уверенный, что он сможет легко расстаться с деньгами, а старший сын не смог. Вот почему в конечном счете и убили [среднего] сына. Таков закон вещей. Нет оснований убиваться. Я днем и ночью ждал вести о его гибели» ⁵⁴. Фань Ли переезжал с места на место и стал известным человеком в Поднебесной, и дело не в том, что он просто так уезжал и все, но там, где он останавливался, он непременно становился известным. Он умер в старости в Тао, поэтому в записях о поколениях его рода о нем писалось как о таоском Чжу-гуне.

Я, тайшигун, Придворный историограф, скажу так.

Велики заслуги Юя! Он проложил русла девяти рек, образовал девять областей, так что вплоть до нынешних времен все сясцы (китайцы) могут жить в порядке и в покое. Когда настало время его далекого потомка Гоу Цзяня, тот, изнуряя тело и пребывая в тяжелых заботах, в конце концов покончил с сильным царством У, на севере занимался военными делами срединных княжеств. Он стремился почитать чжоуский дом, от которого он в дальнейшем получил титул ба-вана. Гоу Цзянь, возможно, не может быть назван [очень] мудрым, но в его делах присутствовал отсвет [деяний] самого [Великого] Юя. Фань Ли трижды сменял свое местожительство и везде имел славное имя, которое осталось в памяти последующих поколений [его рода ⁵⁵. Когда и слуга и господин таковы, то они, даже не стремясь к славе, становятся знаменитыми ⁵⁶.

Комментарии

1. В заключительной, 130-й главе Ши цзи Сына Цянь связывает происхождение юэсцев с древним легендарным деятелем Шао Каном и подчеркивает дикие нравы насельников этого региона (ШЦ, т. 6, с. 1309). Существующие переводы главы на французский язык Э. Шаванна (МИС, т. 4, с. 418-448), на русский язык Л.Е.Померанцевой (см. "Литература Древнего Востока". М., 1984, с. 291-299, 341-345), на современный разговорный язык байхуа Хуан Юнъу (БХШЦ, т. 2, с. 619-630. Тайбэй, 1980) и на современный японский язык Отаке (ГГС, Шицзя, кн. 1, с. 241-258. Токио, 1957) привлекались для сопоставлений и уточнений при работе над нашим вариантом перевода.

2. Ареал расселения многочисленных племен юэ, иногда называемых бай юэ — "сто племен юэ", был достаточно широк и занимал почти всю юго-восточную часть современного Китая.

Большинство историков и этнографов считают, что юэсцы этнически были близки к племенам восточных и, а по языку и культуре резко отличались от жителей среднекитайской равнины. Наблюдения Янь Иня, сравнивавшего черепа из поздненеолитических могильников в Давэнькоу и Сисяхоу с краниологическими сериями полинезийцев, дают возможность предполагать принадлежность восточных и к аустронезийцам (см. М. В. Крюков, М. В. Софронов, Н. Н. Чебоксаров. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М., 1978, с. 191).

Племена юэсцев в современной литературе относят к предкам современных вьетнамцев (см. Ано Зон Ань. Происхождение вьетнамского народа. Ханой, 1957; И. Н. Машкина. Китай и Вьетнам в III-XIII вв. М., 1958, с. 15; Л. С. Переломов. Китай и Вьетнам в III в. до н.э. — III в. н.э. — Китай и соседи в древности и средневековье. М., 1970, с. 51).

Существовало несколько крупных государственных объединений юэских племен — Нань Юэ, Минь Юэ, Юэдунхай, среди которых Нань Юэ, или Вьет Юэ, было одним из самых сильных, достигшим при правителе Кау Тиене (505-465) наибольшего подъема в своем развитии. Под этим именем нетрудно угадать именно Гоу Цзяня, правившего в Нань Юэ, согласно китайской хронологии, в 497-465 гг. до н.э.

3. Великий Юй, или Сяский Юй — легендарный "герой", основатель "династии" Ся (о существовании которой среди китайских историков до сих пор идут споры, а археологи ищут материальные доказательства ее существований). В мифах Юю приписывались успешная борьба с громадным наводнением типа всемирного потопа, устроение поверхности страны, ее рек и гор, административное деление Китая на области, создание начал управления и т.д. (см. "Истзап", т. 1, гл. 2).

4. Общая генеалогическая картина правителей некитайских племен и народов и происхождение всех их от легендарных основателей китайской нации (Хуан-ди, Чжуань Сюя, Юя и др.) складывается в первом тысячелетии до нашей эры и отражает процесс усиления центральных китайских княжеств и царств, их растущую экспансию на окраинах, ускорившиеся процессы ассимиляции некитайских племен и создания общей этнокультурной схемы развития страны. Она отразилась и в рассказе о предках Гоу Цзяня.

Об "императоре" Шао Кане рассказано также во второй главе Анналов ("Истзап", т. 1, с. 43).

5. Гуйцзи (другое возможное чтение — Куайцзи) — гора в современной провинции Чжэцзян к востоку от уездного города Шаосин. В более широком смысле — территория восточной части совр. провинции Цзянси и западной части пров. Чжэцзян. С горой Гуйцзи связано немалое число легенд. Ее считают местом захоронения легендарного Юя и местом, где он якобы занимался подсчетом гуй (заслуг чжухоу), где совещался с богами и т.п. (см. об этом также Го юй, гл. 2).

6. Выражение пи цаолай *** *** *** нами понято в узком смысле: "они срезали тростник /и устраивались жить в этих местах/". В этой фразе мы видим указание на то, что юэсцы населяли преимущественно пойменные, заболоченные земли. Перевод Э. Шаванна расширителен: "Il ouvert la jungle" (МИС, т. 4, с. 419). Не совсем удачно у Л. Е. Померанцевой: "они расчистили пустошь" (см.: "Литература Древнего Востока", с. 292).

7. Уже ханьский философ Ван Чун отвергал возможность такой хронологии правлений у этих племен. Ибо, действительно, фиксация правителей в столь отдаленных местах, населенных дикими племенами, была нереальна (см.: Лунь хэн, гл. Шусюй — ЧЦЦЧ, т. 7, гл. 2, с. 9-10). Древние жители центральных княжеств не стригли волос и в этом отношении противопоставляли себя юэсцам, носившим короткие волосы. Единственно приемлемой прической китайцы считали волосы, свернутые в пучок, закрученный на затылке и скрепленный шпилькой (М.В.Крюков и др. Древние китайцы: проблемы этногенеза, с. 252).

8. Хэ Лу, или Хэ Люй — один из первых видных правителей У, находившегося севернее Юэ. Хэ Лу правил в 514-496 гг. до н.э. О царстве У см. гл. 31 ("Истзап", т. 5, с. 26-38).

9. Цзуйли — местность на юго-западе совр. уезда Цзясин пров. Чжэцзян. В гл. 31 место поражения армии У называлось Гусу ("Истзап", т. 5, с. 35) — примерно в 100 км от Цзуйли. По-видимому, имел место ряд боев, зафиксированных в источниках.

10. Фань Ли — один из княжеских сановников в период Чуньцю. Сначала помогал юэскому вану Гоу Цзяню одержать победу над У, затем отправился в княжество Ци, где, сменив имя, занялся торговлей и промыслами, на чем заметно разбогател (см. о нем ниже, а также ШЦ гл. 129).

11. Сентенции Фань Ли с осуждением насилия выглядят несколько странно и на фоне собственных поступков этого деятеля, и в контексте общей обстановки в Китае того времени. Можно лишь предположить, что официальная, преимущественно конфуцианская, доктрина допускала двойственное отношение к этим проблемам. Имела место активная поддержка правителями и их конфуцианскими советниками военных действий, формирования военных планов, помощи в их осуществлении. И с другой стороны, время от времени словесное обличение войны как негодного средства политики и ее противопоставление нормам морали дэ — добродетели. Такая двойственность органически вытекала из противоречивой природы этого учения.

12. Фуцзяо — горы Фуцзяошань. Находятся в совр. уезде Усянь пров. Цзянсу. В то время — территория царства У.

13. Приводимые суждения Фань Ли имеют сложный смысл. В них, с одной стороны, присутствует триада первооснов — Небо, Земля и Человек, отвечающая нормам ханьского конфуцианства, с другой стороны, содержатся призывы к сдержанности, к балансированию среди разных обстоятельств, характерных для даоского учения. Синкретизм, весьма характерный для того времени.

14. Сячжиши низший ранг управляющих делами чиновников. Своей фразой Чжун показывает крайнюю степень подчиненности побежденного Гоу Цзяня.

15. Цзы-сюй (или У Цзы-сюй, он же У Юань) — сановник, служивший чускому Пин-вану, а затем — ускому вану, стремившийся предотвратить гибель У от юэсцев. Упоминается в ряде глав (40, 67, 79, 86, 87, 88). Его жизнеописание дано в гл. 66 Ши цзи.

16. Указанные в тексте исторические прецеденты встречались в главах "Основных записей" ("Истзап", т. 1, гл. 3, 4) и в главах "Наследственных домов" ("Истзап", т. 5, гл. 32 и 39).

17. Образ Гоу Цзяня и его деяния были в Китае хрестоматийными и служили для выражения понятий отмщения, поддержания в себе чувства мести за испытанный позор поражения и готовности во имя этого переносить любые лишения. Существовали специальные лексические единицы: восинь чан дань *** *** *** *** — "лежать на хворосте и пробовать на вкус желчь" или чжэнь гэ инь дань *** *** *** *** — "класть под голову боевой топор и пить желчь". Аналогичные выражения мы наблюдаем и в повествовании о Гоу Цзяне в гл. 41. Вариации этих понятий, и не только в связи с Гоу Цзянем, встречаются в Го Юй, Цзо чжуань, У юэ чунь-цю, в династийных историях — Цзинь шу, Лян шу, Бэй ши, Суй шу — и позднее у Ду Фу и в других сочинениях (см.: об этом подробнее статью Ван Чжулоу в "Гуанмин жибао", 16.01.1963). Нетрудно заметить, что фольклорная традиция приукрасила этого князя, восхваляя его неприхотливость и "близость" к народу. Сыма Цянь придал этой традиции черты достоверности.

18. Айлин находился на территории совр. уезда Тайань пров. Шаньдун.

19. Гао Чжао-цзы и Го Хуэй-цзы — сановники циского двора, участвовавшие в междоусобицах местного характера, связанных с преемником циского Цзин-гуна. Здесь сообщается об их пленении усцами. Однако, по изложению в гл. 32, Гао Чжао-цзы был убит ("Истзап", т. 5, с. 60). Налицо противоречие версий.

20. Просьба о жертвенном рисе была нехитрой уловкой, чтобы выяснить, доверяет ли правитель У юэсцам. Отказ в выдаче риса мог рассматриваться как недоверие.

21. Имеется в виду гибель отца Цзюя и его старшего брата У Шана, казненных еще в то время, когда У Цзюй служил чускому Пин-вану (см. ШЦ, т. 5, гл. 66).

22. Предвидя скорую гибель царства У, а с ним и своей семьи, У Цзюй пристроил своего сына в доме циского сановника Бао My (см. ШЦ, т. 5, гл. 66, с. 2179).

23. Название меча Чжулоу *** *** впервые упомянуто в подобной ситуации в Цзо чжуань (см. ШСЦ, т. 32, гл. 58, с. 2366). Оттуда это название и могло быть заимствовано Сына Цянем. Упоминалось и в гл. 31 Ши цзи ("Истзап", т. 5, с. 37).

24. Речь идет об одном из первых правителей У — Хэ Люе (Хэ Лу), которому служил У Цзы сюй.

25. Хуанчи — название местности в совр. уезде Фэнцю пров. Хэнань, чуть севернее Хуанхэ.

26. Горы Гусу (называются также Гусюй или Гуюй) находятся на юго-западе совр. уезда Усянь пров. Цзянсу.

27. Гунсунь Сюн — сановник в царстве У. Как отмечал Лян Юй-шэн (ЛЮШ, кн. 10, с. 34), имя этого посланца варьируется в источниках: то он зовется Сюн (так в Го юй, в Люй-ши чунь-цю и у Сыма Цяня), то — Ло (в У юэ чунь-цю, Мо-цзы, Кунь сюэ-цзи). Это были фонетические вариации.

28. Фразой "по своей воле" нами передано китайское выражение юй-чжи *** ***, что в БКРС переводится как "нефритовые Ваши стопы". Смысл здесь в том, что стоит вану только пошевелить пальцем своей драгоценной ноги, и судьба жертвы будет решена. Это выражение встречается и в Цзо чжуань.

29. Юндун — к востоку от Юн: территория совр. уезда Динхай пров. Чжэцзян.

30. Сюйчжоу — совр. уезд Туншань пров. Цзянсу.

31. Настойчивое подчеркивание мысли об объявлении правителя окраинного, "полуварварского" царства гегемоном вызвало у целого ряда комментаторов известные сомнения. Об этом говорилось еще в комментарии Сыма Чжэня — Соинь. Японский комментатор Накаи Сэкитоку заявлял: "То, что чжоуский ван повелел считать Гоу Цзяня бо — гегемоном — скорее всего преувеличение. Это не могло быть реальностью" (ХЧКЧ, т. 5, с. 2569). В самом факте провозглашения Юэ гегемоном вряд ли стоит сомневаться, хотя и маловероятно, что реальная сила и влияние юэского вана соответствовали этому званию. Возможно, поэтому в Го юй об этом событии не упомянуто.

32. Понятие о семи искусствах или способах — ци шу *** *** в Ши цзи не раскрыто. Но их описание мы находим в философском трактате Хань Фэй-цзы. Коротко говоря, эти способы требовали от правителя следующего: учитывать многообразие обстоятельств, применяя строгие наказания, доверять заслуженным людям, требовать от всех ответственности, проявлять взыскательность, уметь советоваться с приближенными, перебирать множество вариантов решений и т.д. (см. ЧЦЦЧ, т. 3, Хань Фэй-цзы цзе, гл. 9 "Толкование о внутренних накоплениях". Пекин, 1956, с. 158). Чжан Шоу-цзе дал в своих комментариях другое, более усложненное толкование этих способов, переведенное Э. Шаванном в своих примечаниях (МИС, т. 4, с. 232). Исходя из текста главы, именно сановник Чжун учил этому Гоу Цзяня и помог ему одержать победу над У.

33. Провокационность этого предложения сановнику говорит о том, что Гоу Цзянь поверил клевете на Чжуна, что вынуждает Чжуна уйти из жизни.

34. Соинь, ссыпаясь на Хронологические таблицы (далее Таблицы), сообщает, что Гоу Цзянь умер на десятом году правления цзиньского Чу-гуна (ХЧКЧ, т, 5, с. 2570), что соответствует 465 году до н.э. (см. "Истзап", т. 5, гл. 39, с. 180). Эту же дату называет Э. Шаванн, ссыпаясь на другой источник — Чжоу шу цзи-нянь (см. МИС, т. 4, с. 433 примеч. 1).

35. Перевод главы, сделанный Л.Е.Померанцевой, прерывается на времени правления Ши Юя, а за этим местом следует текст, посвященный дальнейшей жизни Фань Ли после ухода из Юэ (с. 296-299 перевода) . Этот отрывок главы в обычных изданиях "Исторических записок" идет позднее и будет нами переведен в надлежащем месте.

36. Надо отметить, что перечисление последующих правителей в Юэ лишено хронологии, т.е. указания на число лет правления каждого вана. Напомним и то, что в стройной системе хронологической картины всего Древнего Китая, созданной Сыма Цянем почти для всех государственных образований той эпохи (см. "Истзап", т. 3), вообще отсутствует колонка царства Юэ. Все это свидетельствует об отсталости этого окраинного царства, не оставившего систематических записей и точной генеалогии своих правителей. Отсутствие систематизированных записей привело к серьезному разнобою в перечислении имен юэских правителей и их последовательности. Так, в Ши цзи после Гоу Цзяня идут: Ши Юй, Бу Шоу, Вэн, И, Чжи-хоу, У Цзян. В "Бамбуковых анналах" другой ряд: Лу Ин, Бу Шоу, Чжу Гоу, И, Фу Цо-чжи, У Цзян. В Юэ цзюэ шу: Юй И, Вэн, Бу Ян, У Цзян и т.д. (см. комментарии Сыма Чжэня, Лян Юй-шэна — ЛЮШ, кн. 10, гл. 22, с. 25). Очевидно, после правления Гоу Цзяня в Юэ начался период смут, борьбы за трон, сопровождаемой убийствами и быстрой сменой претендентов на власть. Отголоски этого встречаются даже в сочинениях философов. Так, у Чжуан-цзы мы читаем, что "жители Юэ убили одного за другим трех своих правителей" (ЧЦЦЧ, т. 3 Чжуан-цзы цзи-цзе, гл. 28, с. 416).

37. Чуский Вэй-ван правил в 339-329 гг. до н.э., а циский Вэй-ван — в 378-343 гг. Следовательно, во фразе — явная ошибка. В тексте должен быть упомянут правивший в то время циский Сюань-ван. На это в свое время обратили внимание еще Э. Шаванн (МИС, т. 4, с. 434) и Лян Юй-шэн (ЛЮШ, кн. 10, гл. 22, с. 26).

38. Е — местность в совр. уезде Есянь в центре пров. Хэнань. Янчжай — некогда столица княжества Хань, находилась на месте совр. уездного города Юйсянь пров. Хэнань. Оба этих пункта граничили с землями Чу, и, естественно, столкновение с сильным царством Чу грозило их потерей.

39. Чэнь — владение, которое находилось на землях совр. уезда Хуайян в пров. Хэнань, близ Кайфына. Шанцай — одноименный уезд в пров. Хэнань.

40. Упомянутые в абзаце пункты локализуются следующим образом: Далян — столица княжества Вэй, находилась на территории совр. уезда Кайфын пров. Хэнань; Наньян — территория к югу от гор Наньшань, одноименный уезд в пров. Хэнань; Цзюй находилось в 150 км к югу от столицы княжества Ци в совр. уезде Босин пров. Шаньдун; Чан — владение, располагавшееся в пределах совр. пров. Шаньдун; Тань — владение, находившееся в 35 км к юго-востоку от совр. уездного центра Личэн в пров. Шаньдун (см. Э. Шаванн — МИС, т. 4, с. 49); Фанчэн — город на юго-западе уезда Есянь в области Сюйчжоу; поселения Шан, Юй, Си, Ли относились к области Наньян на юго-западе Чу (совр. пров. Хэнань); Цзунху, вероятно, селение хусцев, по Сюй Гуану, находилось в совр. уезде Жуинь пров. Аньхой. Согласно комментарию Накаи Сэкитоку, это два селения Цзун и Ху.

41. Сялу — дорога сясцев — такое название имел путь в полуварварское царство Чу из центральных районов Древнего Китая, где обитали древние жители центра китайской равнины, называвшие себя чжуся ("все ся"). Путь, очевидно, шел через Фанчэн к югу.

42. Это китайское выражение, по-видимому, близко русскому "в чужом глазу соринку увидеть, а в собственном — не разглядеть и бревна". В усеченном виде встречается в ряде древних сочинений, в частности у философа Хань Фэй-цзы. Там оно вложено в уста Чжуан-цзы, увещевающего чуского Чжуан-вана не идти походом на Юэ (см. ЧЦЦЧ, т. 5 Хань Фэй-цзы цзи-цзе, гл. 7, с. 114).

43. Понятие цзю цзюнь *** *** — "девять армий" — общее обозначение большого числа войск, а не точный учет действовавших соединений. Встречается у Чжуан-цзы в гл. 5, у Хуайнань-цзы, в Шан-цзюнь шу, гл. 17. Иногда этот термин понимается как шесть армий Сына Неба и три армии чжухоу, но предпочтительнее общий смысл множества войск.

44. Цюйво — находится на территории совр. уезда Шэньсянь пров. Хэнань. Юйчжун, по данным Кодичжи, находился в уезде Нэйсян пров. Хэнань. Застава Уцзя (Уцзягуань) располагалась южнее Янцзы к северо-западу от Чанша, в Хунани.

45. Чоу — название гор в совр. уезде Лушань пров. Хэнань. Пан — название горы, точные координаты не выявлены. Чанша — обширный регион в империи Цинь, сейчас одноименный уезд в пров. Хунань. Цзинцзэлин (вернее, Цзинлинцзэ) — горы в совр. пров. Хубэй.

46. Здесь любопытная иерархия ценностей в период Чжаньго. Циский посол на первое место ставит вана в понятии правителя не только отдельного царства или княжества, а правителя всей Поднебесной. На второе место ставится бо — гегемон, старший среди чжухоу на какое-то время.

47. В гл. 114 Ши цзи Яо титулуется как ван Восточного моря — Дунхай-ван, помогавший дому Хань в борьбе с империей Цинь (см. ШЦ, т. 6, с. 2679). Э. Шаванн предполагает, что встречающиеся в источниках названия Дун Юэ и Минь Юэ — два наименования одного владения (МИС, т. 4, с. 439), правители которых относятся к потомкам Гоу Цзяня.

48. Весь абзац, связанный со службой Фань Ли Гоу Цзяню, с его отставкой и диалогом с правителем, во многом совпадает с текстом Го юй (гл. 21, с. 238-239, Шанхай, 1937), откуда и мог быть заимствован и переработан Сына Цянем.

49. Чи-и — *** *** — "бурдюк для вина". Выбор для себя столь необычного имени-прозвища объясняется в китайских комментариях следующим образом: уский ван казнил своего советника У Цзы-сюя, положив его тело в кожаный бурдюк из-под вина, который бросил в воды Янцзы (не предав его земле). Фань Ли считал свою судьбу в известной мере сходной с незаслуженной опалой У Цзы-сюя и поэтому в память о его гибели принял такое прозвище.

50. Тао находилось на территории совр. уезда Динтао пров. Шаньдун.

51. Выражение хэ ци *** *** может быть понято как "мешок из грубой ткани серого цвета" (так передано в переводе на байхуа и у Л. Е. Померанцевой), однако Окасиро Кома толкует это выражение как "грубая сермяжная одежда, посылаемая узнику" (см. ХЧКЧ, т. 5, с. 2581).

52. Попытки некоторых китайских комментаторов выдать Чжуан-шэна за Чжуан Чжоу, т.е. философа Чжуан-цзы, давно отвергнуты наукой (см. у Э. Шаванна, Сыма Чжэня и Накаи Сэкитоку), так как эти персонажи в жизни разделены сотнями лет.

53. Сань цянь *** *** — "три основных вида денег", имевших хождение в разных государственных образованиях Древнего Китая, — золотые, серебряные и медные. Высшим сортом считались золотые, выполнявшие роль сокровищ, применявшиеся в подношениях и дарах. Низшим сортом считались медные монеты — наиболее распространенные денежные знаки. Опечатывание денежных хранилищ, по мысли правителя Чу, уменьшало опасность ограблений и других противоправных действий сразу после амнистии.

54. В тексте стоит слово сан *** — "траур". Мы перевели в контексте как "ждал траурной вести о гибели младшего брата". Однако в некоторых случаях переводится "ждал прибытия его трупа" — как у Э. Шаванна (МИС, т. А, с. 447), так и в переводе на байхуа (БХШЦ, с. 630). Вероятно, прибытие гроба с телом из Чу требовало большего времени.

55. Рассказ о Фань Ли вновь появляется в гл. 129 "Исторических записок", где он фигурирует вместе со своим учителем Цзи Жанем (см. ШЦ, т. 6, гл. 129, с. 3456-57). Там повторяется история его прибытия в Ци, смена им имени и делается вывод: "все такого рода богачи звали себя таоскими Чжу-гунами".

Повествование о советнике Фань Ли и его сыновьях имеет ряд характерных черт. В этих рассказах есть элементы явных преувеличений вроде добровольной раздачи им своих богатств, что вообще редкое явление, и оно контрастирует с проявленной Чжу-гуном расчетливостью в стремлении к наживе. В тексте немало нравоучительных мотивов: алчность старшего сына Чжу-гуна приводит к гибели его родного брата; прославляется простой крестьянский труд на земле, который якобы приводит к зажиточности. Впрочем, тут же описывается обогащение Чжу-гуна за счет спекуляции и выгодной торговли. Морализующие акценты в истории Фань Ли занимают важное место в этой драматической картине "полуварварского" южного царства Юэ.

56. В своей заключительной сноске к главе Э. Шаванн высказал интересную мысль: описывая Гоу Цзяня и его деяния, Сыма Цянь как бы полемизировал с некоторыми китайскими авторами своего времени, которые нигилистически относились к деятелям типа Гоу Цзяня, понося его как "варвара" (см. МИС, т. 4, с. 448). Однако, следует отметить и другое, важное, на наш взгляд, обстоятельство: в главе, посвященной "полуварварскому" царству Юэ, виден ясный отпечаток общекитайских штампов, идей и подходов, искусно перенесенных на действующих лиц и события в Юэ. Таким образом, ханьский историк искусственно завысил уровень развития общественных отношений в окраинном регионе, может быть без умысла поднимая их до уровня центра.