ФИЛОСОФЫ ИЗ ХУАЙНАНИ

ХУАЙНАНЬЦЗЫ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ОТЗВУКИ ДАО

Высшая чистота спросила у Бесконечности:

-Ведомо ли тебе Дао?

-Не ведомо,-отвечала Бесконечность.

Спросила у Недеяния:

-Ведомо ли тебе Дао!

-Ведомо,-отвечало Недеяние.

-Дао, которое тебе ведомо, имеет какую-нибудь меру?

-Дао, которое мне ведомо, имеет меру.

-Какова же она?

-Ведомое мне Дао,-отвечало Недеяние,-может быть слабым, может быть сильным; может быть мягким, может быть твердым; может быть холодным, может быть горячим; может быть темным, может быть светлым; может обнимать собою Вселенную, может откликаться не имеющему сторон ¹. Вот откуда я знаю о мере Дао.

Высшая чистота обратилась к Безначальному:

-Я спрашивала о Дао у Бесконечности, и она сказала, что оно ей не ведомо. Спрашивала у Недеяния, и оно ответило, что оно ему ведомо. Тогда я спросила, имеет ли меру то Дао, которое ему ведомо. И Недеяние ответило, что то Дао, которое ему ведомо, имеет меру. Я спросила, какова она, и оно ответило, что ведомое ему Дао может быть слабым, может быть сильным; может быть мягким, может быть твердым, может быть холодным, может быть горячим; может быть темным, может быть светлым, может обнимать собою Вселенную, может откликаться не имеющему сторон. Вот то, откуда оно знает о мере Дао. Если так, то кто из них прав: Недеяние со своим знанием или Бесконечность со своим незнанием?

Безначальное отвечало:

-Незнание глубоко, а знание мелко: незнание касается внутреннего, а знание-внешнего, незнание тонко, а знание грубо.

Высшая чистота, возведя очи к небу, вздохнула:

-Значит, незнание и есть знание, а знание – незнание? Но кто может знать, когда знание обращается в незнание, а незнание в знание?!

Безначальное продолжало: [212]

-Дао нельзя слышать, слышимое-не Дао, Дао нельзя видеть, видимое-не Дао. Дао неизреченно, изреченное не Дао. Кто может знать, как облечь в форму бесформенное? ²

Поэтому Лаоцзы говорит: «В Поднебесной все знают, что добро-это добро, но оно же и зло» ³, и еще: «Тот, кто знает, не говорит. Тот, кто говорит, не знает» ⁴.

Бай-гун задал вопрос Кунцзы ⁵:

-Можно говорить намеками?

Кунцзы не отвечал. Бай-гун продолжал:

-Что будет, если камень бросить в воду?

-Ныряльщики из У и Юэ достанут его,-отвечал Конфуций.

-А если одну воду плеснуть в другую?

-Если смешать воду из рек Цзы и Шэн, И Я различит ее на вкус ⁶.

-Значит, нельзя говорить намеками? ⁷

-Почему нельзя?-отвечал Конфуций-Только знает ли тот, кто говорит, что такое речь? ⁸ Знающий, что такое речь, говорит без слов. Кто ловит рыбу, промокает, кто гонит зверя, быстро мчится,-но не ради удовольствия. Так и высшие речи избегают слов, высшее деяние есть недеяние. А соперничество тех, кто обладает мелким знанием, пустое занятие.

Бай-гун не понял этого и погиб в бане ⁹.

Поэтому Лаоцзы говорит: «В словах имеется начало, в делах имеется главное. Поскольку люди их не знают, то они не знают и меня» ¹⁰.

Хуйцзы разрабатывал для вана Милостивого закон ¹¹. Закончив, показал учителям ¹², и те одобрили его. Представил его вану. Ван остался доволен и передал его Ди Цзяню ¹³. Тот сказал:

-Добро.

Ван спросил

-Можно давать ему ход?

-Нет

-Но если он хорош, то почему не дать ему ход?

-Когда поднимают большое дерево, -отвечал Ди Цзянь,-передние восклицают «Юй-сюй!» ¹⁴, а задние им окликаются. Это возглас тех, кто поднимает тяжести. Почему же не поют при этом песен Чжэн и Вэй и не напевают быстрых мелодий Чу? Потому что не подходят. Хорошо управляемое государство опирается на ритуал, а не на изощренное красноречие. [213]

Поэтому Лаоцзы говорит: «Когда растут законы и приказы, увеличивается число воров и разбойников» ¹⁵. Об этом сказано.

Тянь Пянь ¹⁶ беседовал с циским ваном об искусстве Дао. Ван в ответ сказал:

-Мои владения-это царство Ци. Искусство Дао мало пригодно для устранения его бед. Хотелось бы послушать, как им управлять.

-Мои речи,-сказал Тянь Пянь,- хотя и не об управлении, но могут быть полезны управлению. Вот, например, лес. Это не материал, но он может стать материалом. Хочу, чтобы ван вдумался в то, что было сказано, и сам выбрал пригодное для управления. Хотя Дао и не устраняет бед, но его силою все переплавляется и преобразуется во Вселенной и в пределах шести сторон света. Зачем спрашивать о делах правления в царстве.

Это имел в виду Лао Дань, когда говорил: «Форма без формы, образ без существа» ¹⁷. Ван спросил о царстве Ци, Тянь Пянь ответил примером о древесном материале: материал-еще не лес, лес-еще не дождь, дождь-еще не инь-ян, инь-ян-еще не Гармония, а Гармония -еще не Дао.

Бай-гун Шэн ¹⁸ завоевал Цзин и никак не мог решиться разделить имущество со складов и арсеналов между людьми. Прошло семь дней, и Ши Ци ¹⁹ сказал ему:

-Неправедно добытое да еще не раздать-это накликать беду. Не можешь отдать, лучше сожги, не восстанавливай людей против себя.

Бай-гун не послушался, и через девять дней явился Е-гун. Он открыл большие склады и арсеналы и раздал товары и оружие народу, а затем напал на Бай-гуна и через девятнадцать дней пленил его.

Итак, царство не принадлежало ему, а он захотел владеть им-это можно назвать верхом алчности, не уметь принести пользу ни себе, ни людям-можно назвать верхом глупости. Скаредность Бай-гуна можно сравнить с любовью совы к своим птенцам ²⁰.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Чем переполнять сосуд-лучше его вовсе не наливать; как ни заостряй предмет при ковке, он все равно затупится» ²¹.

Чжаоский Цзяньцзы ²² назначил Сянцзы своим наследником. Узнав об этом, Дун Яньюй сказал ему:

-Усюй ²³ из худого рода. Почему же вы сделали его своим наследником?

-Он из тех людей, что могут стерпеть позор ради родных алтарей. [214]

Прошло время. Как-то Чжи-бо сидел с Сянцзы на пиру и вдруг схватил Сянцзы за голову. Приближенные Сянцзы просили позволения убить Чжи-бо, но Сянцзы сказал:

-Когда прежний ван ставил меня на престол, он сказал: «Сянцзы может ради родных алтарей стерпеть позор». Разве он сказал: «Сянцзы может убить человека»?

Через десять лун Чжи-бо окружил Сянцзы в Цзиньяне. Разделив свои отряды, Сянцзы нанес Чжи-бо сокрушительное поражение, а из его головы сделал винную чашу.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Знающий свою силу, умеющий быть слабым для Поднебесной-как горная долина» ²⁴.

Беззубый спросил Учителя в Тростниковом Плаще ²⁵ о дао, и тот ответил:

-Выпрямляй свое тело, сосредоточивай свое зрение, и небесная Гармония приблизится к тебе. Сдерживай свое знание, выправляй свою меру, и дух придет и поселится с тобой. Благо придет и будет с тобой рядом. Сама Красота и дао станут твоим жилищем. Простодушный как новорожденный телок, ты не будешь доискиваться никаких причин.

Речь его еще не отзвучала, как Беззубый прозрел. А Учитель в Тростниковом Плаще, удаляясь, запел песню:

Телом подобен иссохшим ветвям,
Сердцем подобен угасшему пеплу,
Правдив и невежествен,
Темный, обширный,
Нет равной ему души,
Вот какой он человек!

Поэтому Лаоцзы говорит: «Если мудрость распространяется на все четыре стороны света, возможно ли, чтобы что-то оставалось вне знания?» ²⁶

Чжаоский Сянцзы напал на племя ди и разбил его ²⁷. Взял два города-Южэнь и Чжунжэнь. Сянцзы как раз принимался за трапезу, когда прибыл вестник с этой новостью. Сянцзы опечалился. Кто-то из свиты спросил его:

-Взять за одно утро два города- для всех это радость. Почему государь помрачнел?

-Даже на самых больших реках половодье не бывает более трех дней, ведь «жестокая буря не длится весь день, а солнце в зените стоит лишь миг» ²⁸. Не остается места для доблестных деяний рода Чжао: за один день взять два города-это означает, что погибель ждет меня.

Кунцзы, услышав об этом, сказал: [215]

-Чжао находится в расцвете! ²⁹ Ведь потому и процветают, что печалятся. Погибают же оттого, что радуются.

Трудность не в том, чтобы победить, а в том, чтобы удержать победу. Мудрые ваны умели удерживать ее, потому завоеванное ими благоденствие распространялось и на последующие поколения. Царства Ци, Чу, У и Юэ, случалось, одерживали победы, а в конце концов погибли, -они не поняли, что значит удерживать победу. Кунцзы был настолько силен, что управлялся с засовом на городских воротах ³⁰, но не хотел славы силача; Моцзы построил оборону и победил Гуншу Баня, но не захотел быть прославленным за свое военное мастерство ³¹. Кто обладает искусством удержания победы, свою силу почитает за слабость.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Дао пусто, но в применении неисчерпаемо» ³².

Хуй Мэн был принят сунским Кан-ваном ³³. Затопав ногами от негодования, тот прохрипел:

-Я люблю смелые подвиги и не люблю проповедников добродетели и долга. В чем же гость может меня наставить?

-Я могу сделать так, что смелый и сильный, делая выпад, не попадет в цель, нанося удар, промахнется. Не хотите ли об этом послушать?

-Добро, это как раз то, что я хотел бы услышать.

-Колоть и не попасть, наносить удар и промахнуться,-продолжал Хуй Мэн,-это все-таки позорно. Я могу сделать так, что храбрец и не посмеет колоть, а силач-ударить. Но не сметь колоть, не сметь ударить не значит не иметь такого желания. Я могу сделать так, что и не возникнет такого желания. Однако без такого желания не появится и любовь к пользе. У меня же есть учение, которое поставит вас выше всех. Благодаря ему все мужи и жены Поднебесной воспылают любовью к пользе. А это куда достойнее храбрости и силы.

-Да, я хотел бы еще послушать.

-Таковы Кун и Мо,-продолжал Хуй Мэн-Кун Цю ³⁴ и Мо Ди не имели земли, а были владыками, не имели чинов, а были начальниками. Мужи и жены Поднебесной, вытянув шеи и поднявшись на цыпочки, с надеждой ждали от них покоя и пользы. А ныне ван владеет десятью тысячами колесниц, и если он действительно пожелает, то в четырех пределах все получат свою выгоду. Это будет намного достойнее Куна и Мо.

Сунский ван не нашел что ответить. Когда Хуй Мэн вышел, он сказал своей свите:

-Гость красноречив! Сумел меня убедить! ³⁵ [216]

Поэтому Лаоцзы говорит. «Кто храбр и не воинственен,-будет жить» ³⁶. Отсюда видно, что настоящая храбрость не в храбрости.

В древности у Яо было девять помощников, у Шуня-семь, у У-вана – пять. Яо, Шунь, У-ван без своих помощников не могли сделать ничего и сложа руки пожинали плоды,-они умели пользоваться человеческими талантами. Так, если человек бежит за скакуном, ему никогда не одолеть скакуна, но встань он на колесницу-никакой скакун его не догонит. На севере есть животное, называется цзюэ, спереди-крыса, сзади-заяц. Когда бежит, тычется в землю, когда мчится, летит кувырком ³⁷. Часто для чунчун-цзюйцзюя ³⁸ добывает сладкую траву и кормит его. Когда что-нибудь грозит цзюэ, чунчун-цзюйцзюй берет его на спину и уносит. Так способности одного восполняют недостатки другого.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Кто, заменяя великого мастера, рубит [топором], повредит свою руку» ³⁹.

Бао И беседовал с вэйским Сы об искусстве управления. Государь сказал:

-Я владею тысячью колесниц, и хотел бы получить наставление.

-У Хо,-отвечал Бао И,- поднимал тысячу цзюней, что уж говорить об одном цзине!

Ду Хэ беседовал с чжоуским Чжао Вэнем ⁴⁰, и тот сказал Ду Хэ:

-Хотел бы поучиться тому, как покоить в мире Чжоу.

-Если мои слова окажутся не пригодны, то не суметь тебе покоить Чжоу, а если сгодятся, то Чжоу само придет к покою.

Это и называется «не приводя в покой, покоить».

Поэтому Лаоцзы говорит: «Великий резчик не режет» ⁴¹, «Кто стремится к владению многими колесницами, лишится последней» ⁴².

По законам царства Лу, пожелавший выкупить раба-лусца у чжухоу мог взять деньги на это в казне. Цзыгун выкупил одного лусца, а деньги брать отказался.

-Ты делаешь ошибку,-сказал ему Конфуций.-Действия мудреца могут изменять обычаи и нравы, а его уроки-распространяться на последующие поколения, потому что они годны для всех. Ныне в царстве богачей мало, а бедняков много. Если взять деньги в казне, то поступишь против совести, если же лусцы не будут брать в казне, то не станут выкупать своих у чжухоу.

О Конфуции можно сказать, что он знал толк в обычаях. [217]

Поэтому Лаоцзы говорит: «Видеть [значительное в] малом называется мудростью» ⁴³.

Вэйский У-хоу спросил у Ли Кэ ⁴⁴:

-Отчего погибло царство У?

-Оттого, что много воевало и много побеждало.

-Но разве много воевать и много побеждать не благо для государства? Отчего же оно все-таки погибло?

-Когда много воюют,-отвечал Ли Кэ,-народ распускается; когда много побеждают, правители становятся высокомерны. А при распущенном народе и высокомерных правителях редко бывает, чтобы царство не погибло. Высокомерие ведет к произволу, произвол-к жестокости, распущенность порождает злобность, злобность-волнения. Правители и народ находились в таком напряжении, что гибель У еще поздно наступила.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Когда подвиг свершен и пришла слава, надо отступить. Таков небесный закон» ⁴⁵.

Нин Ци ⁴⁶ желал служить цискому Хуань-гуну, но был беден и не мог продвинуться. Тогда он нанялся к странствующим купцам грузить телеги. Пришли они в Ци и расположились на ночлег за городскими воротами. Вечером ворота открылись и, тесня груженые телеги, с многочисленной свитой и факелами выехал Хуань-гун-встречать гостей в предместье. Нин Ци, который в это время кормил вола, издали увидев Хуань-гуна, загрустил. Ударяя в воловий рог, он запел песню купца. Хуань-гун услышал и, тронув за руку своего возничего, сказал:

-Странно! Это поет необыкновенный человек!

И приказал следующей за ним на колеснице свите забрать певца с собой. Как только Хуань-гун прибыл во дворец, свита напомнила ему о Нин Ци. Одарив Нин Ци одеждой и шапкой, он принял его. Заговорили о делах Поднебесной. Довольный беседой, Хуань-гун решил взять гостя на службу. Однако его чиновники воспротивились.

-Гость-человек из Вэй. Вэй не так далеко от Ци. Послали бы, государь, расспросить. Если он достойный человек, не поздно будет и принять на службу.

-Нет,-отвечал Хуань-гун.- Начнем расспрашивать, и вдруг, к несчастью, у него окажется какой-нибудь маленький недостаток. Из-за мелочи забудем о больших достоинствах. Именно так государи теряют настоящих мужей Поднебесной!

Конечно, беседы недостаточно, и обычно услышанное проверяется. Если же не проверять, то следует положиться на впечатление. Но о человеке трудно судить, [218] поэтому просто взвешивают положительные стороны, и все. Поступив так, Хуань-гун выиграл.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Велико небо, велика земля, велико дао, велик также и государь. Во Вселенной имеются четыре великих, и среди них государь» ⁴⁷. Тем самым говорится, что она вмещает его.

Великий ван Дань-фу жил в Бинь ⁴⁸. Племя ди напало на него. Попробовали откупиться кожами, шелком, жемчугом, нефритом. Но ди не приняли даров и сказали:

-Нам нужны ваши земли, и здесь не помочь дарами. Дань-фу ответствовал:

-Я не могу, живя со старшим братом, убивать младшего; живя с отцом, убивать сына ⁴⁹. Все вместе уйдем в другие земли. Чем отличны мои подданные от людей ди! К тому же я слышал такие слова: «Не наноси вреда тому, что взращиваешь, тем, чем его взращиваешь» ⁵⁰.

И, опираясь на посох, пошел прочь. Люди один за другим последовали за ним и основали царство у подножия горы Ци ⁵¹.

О Великом ване Дань-фу можно сказать, что он умел беречь жизнь. Будучи богатым и знатным, не наносил себе вреда тем, что кормило его; будучи бедным и незнатным, не обременял свое тело ради выгоды. Ныне наследуют ранги и жалованье и старательно их растрачивают. Не заблуждение ли с такой легкостью утрачивать то, что само пришло и долго хранилось?

Поэтому Лаоцзы говорит: «На того, кто дорожит Поднебесной как своим телом, она может положиться. Тому, кто любит свое тело как Поднебесную, можно ее доверить» ⁵².

Чжуншаньский царевич Моу спросил Чжаньцзы ⁵³:

-Тело мое-на просторах рек и морей, а мысли-у вэйских ворот. Отчего это так?

-Цени жизнь,-отвечал Чжаньцзы. -Кто ценит жизнь, тот презирает выгоду.

-Хоть и знаю это, не могу побороть себя.

-Если не можешь побороть себя, то следуй своему влечению, и дух твой перестанет противиться. Не быть способным с собою справиться и насильно отворачиваться от того, к чему влечет,-значит наносить себе тяжелую рану, а тяжело раненный человек-не долгожитель.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Знание гармонии называется постоянством. Знание постоянства называется мудростью. Обогащение жизни называется счастьем. Стремление управлять чувствами называется упорством» ⁵⁴. «Следуя его, [дао], сиянию, постигай его смысл» ⁵⁵. [219]

Чуский Чжуан-ван спросил Чжань Хэ:

-Как управлять государством?

-Умеешь управлять собой и не умеешь управлять государством?

-Я поставлен хранить храм предков и алтари, и хотел бы знать, как их уберечь,-пояснил Чжуан-ван.

-Мне никогда не доводилось слышать, чтобы царство того, кто умеет управлять собой, было в смуте; или сам бы ван был в смуте, а царство его – упорядочено. Таким образом, корень в тебе самом. Не смею договаривать до конца.

-Добро,-отвечал чуский ван.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Кто совершенствует [дао] внутри себя, у того добродетель становится искренней» ⁵⁶.

Хуань-гун читал книгу в зале, а Колесник обтачивал колесо у его ног ⁵⁷. Отложив зубило и молоток, Колесник спросил Хуань-гуна:

-Что читает государь?

-Книгу мудрецов,-отвечал Хуань-гун.

-Эти люди еще живы?

-Уже умерли.

-Так это только барда, оставшаяся от выпитого вина,-от тех мудрецов.

С гневным видом Хуань-гун воскликнул:

-Я, государь, читаю, как смеешь ты, простой ремесленник, надо мной насмехаться? Есть что сказать, говори, а нет, умрешь!

-Хорошо, я скажу. Я попробую пояснить это на своем примере-как я обтесываю колесо. Нажимаю быстро и сильно, не идет; медленно и мягко, колесо оказывается непрочным. А вот ту высшую тонкость, когда нажимаешь ни сильно, ни слабо, а так, чтобы откликалось в руках, отзывалось в сердце, я не могу передать сыну, а сын не может взять это у меня. И вот уж мне семьдесят лет, я стар, а все делаю колеса. Ныне суть речей тех мудрецов также скрыта, они состарились и умерли, осталась лишь барда -как от выпитого вина.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя» ⁵⁸.

Некогда Цзы Хань, ведающий строительными работами ⁵⁹, был первым министром в Сун.

-Покой или непрочное положение государства,-говорил он сунскому государю,-порядок или смута в народе зависят от государевой политики наград и наказаний. Народ любит чины, награды, пожалования-пусть государь дает [220] им это, смертную же казнь, наказания и штрафы народ ненавидит, и поэтому, прошу вас, передайте их в мое ведение.

-Хорошо,-сказал государь.-Я возьму на себя то, что нравится народу, а ты на себе испытаешь его ненависть. Таким образом я не потеряю лица в глазах чжухоу.

С тех пор подданные в царстве знали, что убийства и казни дело рук Цзы Ханя; большие чиновники стремились приблизиться к нему, народ боялся его. И вот не прошло и месяца, как Цзы Хань, оттеснив сунского государя от управления, сосредоточил всю власть в своих руках.

Вот почему Лаоцзы говорит: «Как рыба не может покинуть глубину, так и государство не должно выставлять напоказ людям свои совершенные методы [управления]» ⁶⁰.

Ван Шоу ⁶¹ перебросил через плечо котомку с книгами и отправился в путь. В Чжоу он повстречался с Сюй Фэном ⁶².

-События свершаются под воздействием перемен,-сказал тот,-а перемены происходят от времени. Поэтому тот, кому ведомо время, не имеет постоянного образа действий. Книги- это произнесенные некогда речи, речи произносятся знающими, а знающие не хранят свое знание в книгах.

И тогда Ван Шоу сжег свои книги и исполнил танец ⁶³.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Обильные слова легко исчерпываются, лучше держаться меры» ⁶⁴.

Первый министр Цзы Пэй пригласил на пир Чжуан-вана ⁶⁵. Чжуан-ван принял приглашение. [Тогда Цзы Пэй приготовил угощение на башне Цянтай, но Чжуан-ван не пришел ⁶⁶.] Сложив почтительно руки и обратившись лицом к северу, Цзы Пэй, босой ⁶⁷, предстал перед государем в тронном зале.

-Ранее государь принял приглашение, а теперь вот не пришел. Думаю, в этом моя вина,-сказал он.

-Я слышал, что ты приготовил пир на башне Цянтай,-отвечал государь.-На юг с нее открывается прекрасный вид на гору Ляошань и реку Фанхуан, слева течет Цзян, справа-Хуай. Любоваться этим видом такое наслаждение, что можно забыть о смерти. Я слаб и не могу себе позволить это удовольствие: боюсь, останусь там и не вернусь ⁶⁸.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Не показывай людям вожделенного, и их чувства не будут приходить в смятение» ⁶⁹.

Цзиньский царевич Чун Эр, спасаясь от преследования, проходил через Цао. Правитель Цао с ним обошелся бесцеремонно ⁷⁰. Жена Ли Фуцзи ⁷¹ сказала своему мужу: [221]

-Государь обошелся бесцеремонно с цзиньским царевичем. Между тем я видела его свиту-все достойные люди. Если они помогут ему вернуться в царство Цзинь, то он непременно выступит походом против Цао. Почему бы вам заранее не выказать ему доброе отношение?

Ли Фуцзи послал царевичу сосуд с едой и вдобавок нефритовый круг. Чун Эр принял еду, а нефрит отослал обратно. Когда он вернулся в Цзинь, то поднял войска в поход на Цао и покорил его, приказав не вторгаться в селение Ли Фуцзи.

Поэтому Лаоцзы говорит. «Согнутое выпрямится, кривое станет прямым» ⁷².

Юэский ван Гоу Цзянь воевал с У ⁷³ и потерпел поражение. Царство было разгромлено, ван бежал, бедствовал в Куайцзи. Разжигал сердце, растил ненависть, гневом пылал как кипящий источник, набирал и готовил солдат, бросался в огонь словно на смерть. Однако просил уского вана взять себя в слуги, а жену в наложницы, с копьем в руках, ведя под уздцы коня, позволить идти впереди уских войск ⁷⁴. А в конце концов пленил Фу Чая в Ганьсуе.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Слабое побеждает сильное, мягкое-твердое. В Поднебесной все знают это, но никто это знание не способен применить» ⁷⁵. Юэский ван на себе познал это, потому и стал во главе Срединных царств.

Чжаоский Цзяньцзы умер, но еще не был похоронен, когда город Чжунмоу отделился и перешел к царству Ци. На пятый день после похорон Сянцзы поднял войска и атаковал Чжунмоу. Однако не успел он сомкнуть кольцо, как стены сами рухнули на десять чжанов. Сянцзы тотчас ударил в гонг и отступил. Военачальники стали убеждать его, говоря:

-Государь наказал Чжунмоу за предательство, и стены сами рухнули. Если Небо помогает нам, зачем же уходить?!

-Я слышал,-отвечал Сянцзы,- что Шу Сян ⁷⁶ говорил «Благородный муж не пользуется чьей-либо удачей и не преследует того, кто в опасности». Пошлите починить стену. Когда стена будет готова, снова атакуем.

Услышав о справедливости Сянцзы, жители Чжунмоу попросили позволения сдаться.

Вот поэтому Лаоцзы говорит: «Только с тем, кто не соперничает, в Поднебесной никто не может соперничать» ⁷⁷.

Циньский Му-гун ⁷⁸ сказал Бо Лэ: [222]

-Твои годы уже немалые. Есть ли в твоей семье кто-нибудь, кого можно послать выбрать хорошего коня?

-Хороший конь,-отвечал Бо Лэ, -распознается по стати и крепкому костяку, а настоящий конь Поднебесной таков, что как будто исчезает, как будто пропадает, как будто теряется его тело. Такой конь мчится, не поднимая пыли, не оставляя следов. У моих сыновей небольшие таланты -они могут найти хорошего коня, но им не найти настоящего коня Поднебесной. Но есть один человек, с которым мы вместе тянули лямку, собирали хворост. Его зовут Запруда Девяти сторон. Он в конях разбирается не хуже меня. Пригласи его.

Му-гун призвал его и отправил на поиски коня. Через три луны тот вернулся и доложил:

-Добыл коня в Шацю-на Песчаных холмах ⁷⁹.

-Что за конь?

-Каурый жеребец.

Му-гун послал людей за конем, оказалось-кобыла, и вороная. Му-гун огорчился, призвал Бо Лэ и сказал ему:

-Ничего не вышло! Человек, которого ты послал за конем, не разбирает ни масти, ни пола. Что он может понимать в лошадях!

Бо Лэ восхищенно выдохнул:

-Неужели до такой степени?! Это значит, что тысячи таких, как я, ничто в сравнении с ним! Он провидит самую небесную суть, он схватывает самое тонкое и забывает о грубом, погружается внутрь и забывает о внешнем, видит то, что видит, и не видит того, чего не видит; смотрит на то, на что смотрит, и оставляет в стороне то, на что не смотрит. Если он нашел, то это наверняка отличный конь.

Лошадь привели, и поистине это был конь, способный проскакать в день тысячу ли.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Великая прямизна подобна кривизне, высшее искусство похоже на неумение» ⁸⁰.

У Ци, будучи первым министром в Чу, отправился как-то в Вэй* и беседовал там с Цюй Ижо ⁸¹.

-Наш ван не знает меня, он знает только, что я-первый министр. Вы, учитель, постарайтесь меня понять.

-Что ты собираешься сделать?

-Я хочу отменить все титулы в Чу и сравнять жалованье; взять у того, у кого излишек, и отдать тому, у кого недостает; совершенствовать вооружение и при удобном случае вступить в борьбу за выгоду в Поднебесной.

-Я, Ижо, слышал, что в древности было так: умеющий держать страну в порядке не менял ее древних установлений, не изменял обычаев. Ныне ты собираешься отменить [223] все титулы в Чу, уравнять жалованье, взять у того, у кого излишек, отдать тому, кому недостает,-это и значит изменять древние установления, менять обычаи, и сделавший это не получит выгоды Я, Ижо, слышал гнев враждебен благу ⁸², война-жестокое средство; соперничество-корень людских отношений. Ныне строя тайные планы, идти против блага; делать ставку на жестокое средство, вздымать в людях то, что составляет их корень,-это предел противостояния Небу. К тому же, ты не должен был искать удачи в Ци, пользуясь луским войском, а искал; не должен был искать удачи в Цинь, пользуясь вэйским войском, а искал. Я, Ижо, слышал: не творя несчастья, не подвергнешься несчастью. Наш ван столько раз шел против небесного пути, столько преступал человеческие законы, что удивительно, как до сих пор не случилось беды. И тебе следует подумать ⁸³.

У Ци испуганно спросил.

-И ничего нельзя изменить?

-Нельзя изменить обстоятельств, формирующих события ⁸⁴. А тебе следует быть мягче и честнее.

Поэтому Лаоцзы говорит. «Притупи остроту, освободись от суеты, умерь блеск, смешайся с пылью» ⁸⁵.

Цзинь пошло походом на Чу. Когда они без остановки покрыли три перехода ⁸⁶, чуские дафу стали просить у вана позволения выступить им навстречу.

-Во времена прежнего государя Цзинь не ходило походом на Чу,-сказал чуский Чжуан-ван.-Когда же на престол сел я, сирота, оно пошло. Моя вина, позор мне!

-Во времена прежних слуг Цзинь не ходило походом на Чу,-возразили дафу. -Ныне же, когда мы служим, оно пошло. Это наша вина! Позвольте отразить удар.

Ван пал ниц и, оросив слезами полу халата, поднялся и поклонился дафу.

Узнав об этом, цзиньцы сказали;

-Государь и слуги спорят друг с другом, чья вина! К тому же государь склоняет голову перед слугами. Нельзя нам нападать.

И ночью отвели войска.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Правителем может называться лишь тот, кто способен принять позор страны на себя» ⁸⁷.

Во времена сунского Цзин-гуна Марс вошел в область созвездия Сердце. Гун испугался, призвал Цзы Вэя и сказал: [224]

-Марс вошел в область созвездия Сердце, что это значит?

-Марс-это небесная кара, а созвездие Сердце находится в той части неба, которая ведает царством Сун ⁸⁸. Несчастье грозит государю. Но можно его перевести на первого министра.

-Первый министр правит государством, и если на него навлечь смерть, не будет нам счастья!

-Можно на народ,-продолжал Цзы Вэй.

-Если народ погибнет, над кем я буду владыкой? Уж лучше мне умереть самому

-Можно перевести на урожай

-В урожае вся жизнь народа. Не будет урожая, погибнет и народ. Кто назовет меня государем, если пожелаю убить свой народ ради собственного спасения? Нет, пришел мой конец. Ничего не говори больше!

Цзы Вэй отступил назад, повернулся лицом к северу и, дважды поклонившись, сказал:

-Позвольте поздравить вас, государь. Небо высоко, но слышит нас, низких. Вы трижды произнесли подобающие государю слова, и Небо трижды наградит вас. Нынче ночью звезда переместится на три созвездия, и жизнь государя будет продлена на двадцать один год.

-Откуда тебе известно это?

-Государь трижды произнес подобающие государю слова: звезда передвинется на три созвездия, расстояние между ними составляет семь ли, и для прохождения их нужно время в один год; три раза по семь-это двадцать один. Поэтому жизнь государя продлится на двадцать один год. Я, ваш слуга, прошу позволения припасть к ступеням трона и наблюдать: если звезда не переместится, прошу казнить меня.

-Оставайся,-отвечал гун.

В этот вечер звезда переместилась на три созвездия.

Лаоцзы говорит: «Способного принять на себя беды царства называют царем Поднебесной» ⁸⁹.

Некогда Гунсунь Лун ⁹⁰ во времена своего пребывания в Чжао сказал своим ученикам:

-С неспособными людьми я не странствую.

Однажды появился странник в сермяге, подпоясанной веревкой, попросил его принять и сказал:

-Я умею кричать.

-Есть среди нас человек, умеющий кричать?-вопросил Гунсунь Лун, обернувшись к ученикам.

-Нет,-был ответ.

-Тогда включите его в список. [225]

Прошло несколько дней, и Гунсунь Лун отправился на переговоры с яньским ваном. Подъехал к реке и увидел, что паром-на другой стороне. Велел новому ученику вызвать его. Тот крикнул-и паром пришел. Поэтому и говорят: наличие мудреца не исключает присутствия умельца.

Лаоцзы говорит: «Человек не отвергает человека, вещь-вещи: это и называется высшей мудростью» ⁹¹.

Когда Цзы Фа атаковал Цай и одержал победу, Сюань-ван выехал в предместье приветствовать победителя. Он отмерил ему во владение сто цинов земли и преподнес нефритовый скипетр. Но Цзы Фа не принял дары, сказав:

-Управлять страной, осуществлять правление и принимать послов от чжухоу -дело государя; издавать распоряжения, рассылать приказы, заботиться о том, чтобы противник бежал прежде, нежели войска сомкнут кольцо,-дело военачальника. Вступать же строем в бой и побеждать противника-дело простых людей. Воспользоваться заслуженной ими наградой и забрать положенные им титулы и жалованье-дело несправедливое и недостойное; поэтому отказываюсь и не принимаю.

Лаоцзы говорит: «Успешно свершает и не требует признания заслуг; именно потому, что не требует признания заслуг, успех не покидает его» ⁹².

Цзиньский Вэнь-гун напал на Юань. Для взятия его назначил трехдневный срок. Когда через три дня город еще не пал, приказал отвести войска. Дафу, увещевая его, сказали:

-Еще день-два, и Юань будет повержен.

-Когда я назначал трехдневный срок,-отвечал Вэнь-гун,-я был уверен, что этого достаточно для взятия города. Но теперь, когда срок истек, не отвести войска-значит подорвать к себе доверие. Стоит ли того Юань?

Жители города, узнав об этом, сказали:

-Такому государю можно сдаться

И сдались. Город Вэнь также попросил взять его под свою руку.

Лаоцзы говорит: «Глубокое, темное, внутри него семена; его семена-само естество; внутри него-вера. Поэтому прекрасные речи способны внушить уважение, а прекрасные поступки поистине возвышают» ⁹³.

Гунъи Сю, первый министр царства Лу, любил рыбу.

Посланники одного из царств преподнесли ему рыбу, но Гунъи Сю не принял дар. Ученики спросили его:

-Учитель так любит рыбу, почему же не принял? [226]

-Вот потому, что люблю, и не принял. Примешь-лишишься должности и тогда останешься без того, что любишь. Если же не примешь, то и должности не потеряешь, и рыбу всегда будешь иметь.

Это мудрость человека, знающего свою пользу.

Лаоцзы говорит: «Ставь себя позади, и окажешься впереди; забудь про себя, и сохранишься. Не потому ли он [мудрец] удовлетворяет свой интерес, что не блюдет его?» ⁹⁴ И еще говорит: «Знай меру, и не испытаешь позора» ⁹⁵.

Старец с Лисьего холма задал вопрос Суньшу Ао:

-Знаешь ли ты, что есть три вещи, возбуждающие в людях недовольство?

-Какие?

-Высокий титул вызывает зависть служащих; высокий пост-неприязнь владык; большое жалованье-ненависть на местах.

-Чем мой титул выше,-отвечал Суньшу Ао,-тем мои желания умереннее; чем значительнее занимаемое мной положение, тем я осторожнее; чем больше мое жалованье, тем щедрее раздачи Можно таким образом избежать недовольства?

Лаоцзы говорит: «Знатные непременно должны иметь своим корнем незнатных, а высокое-иметь своим основанием низкое» ⁹⁶.

Кузнецу, кующему крюки у старшего военачальника ⁹⁷, было уж восемьдесят лет, а крюки оставались все такими же острыми.

-В твоем мастерстве есть какой-то секрет?-спросил его военачальник.

-Есть кое-что, что я храню,- отвечал кузнец.-С двадцати лет я пристрастился ковать крюки, ничего вокруг не видел, ничем, кроме них, не занимался.

Таким образом, полезное непременно находит опору в бесполезном, и тогда надолго сохраняется, уж не говоря о случае, когда опираются на то, что не бывает бесполезным ⁹⁸. Тогда уж ни одно дело не остается без поддержки.

Лаоцзы говорит: «Кто в своих действиях опирается на дао, тот становится с ним един» ⁹⁹.

Вэнь-ван оттачивал добродетель, совершенствовал правление. Прошло три года, и более половины Поднебесной пришло к нему. Чжоу ¹⁰⁰, досадуя, сказал:

-Я с утра до ночи занят соперничеством с ним, но только зря насилую сердце, тружу тело. Но если дать ему волю и помиловать, то, боюсь, поднимет он на меня войска. [227]

Чун-хоу Ху ¹⁰¹ сказал:

-Чжоуский правитель Чан ¹⁰² добродетелен, справедлив и искусен в составлении планов, его наследник Фа смел и решителен; средний сын Дань-почтителен, бережлив и знает цену моменту. Если потрафлять им, нам несдобровать; дав им волю и помиловав, погибнем сами. «Шапка хоть и старая, но сгодится покрыть голову». Пока ничего не случилось, подумайте, что предпринять.

Тогда Цюй Шан заключил Вэнь-вана в Юли ¹⁰³. После этого Сань Ишэн добыл редких драгоценностей на тысячу золотом, упряжки цзоуюя и цзисы, три сотни штук черно-красной яшмы, сотню пэн больших раковин, черного леопарда, желтого медведя и зеленую дикую собаку, тысячу шкур белого тигра ¹⁰⁴. Через Фэй Чжуна он передал дары Чжоу Синю ¹⁰⁵. Чжоу Синь увидел дары и возрадовался. Он освободил Вэнь-вана и подарил ему заколотого по этому случаю быка. Вернувшись в свои владения, Вэнь-ван построил Яшмовые ворота, возвел Чудесную башню, устроил зрелище с игрой на барабанах и гонгах и с участием молодых девушек. И стал ждать, когда Чжоу Синь попадется на эту удочку.

Чжоу Синь, прослышав обо всем этом, обрадовался и сказал:

-Чжоуский правитель Чан изменил свои принципы и образ жизни, и мне теперь не о чем беспокоиться.

И он установил пытку паоло ¹⁰⁶, вскрыл сердце Би Ганю, разрезал нутро беременной женщине, убивал тех, кто его увещевал. А Вэнь-ван продолжал осуществлять свой план.

Лаоцзы говорит: «Познавший, что есть слава, и остающийся в позоре может стать долиной для Поднебесной» ¹⁰⁷.

Чэн-ван беседовал о делах правления с Инь И ¹⁰⁸:

-Какими благими деяниями я могу добиться того, чтобы народ относился к высшим как к родным?

-Используй его в соответствии с сезонами и с почтением прислушивайся к нему.

-Но где мера этому?

-Держись так, словно стоишь у края пучины, как будто ступаешь по тонкому льду.

-Трепещите, ваны!

-В пространстве меж небом и землей, меж всех четырех морей если что-то нравится, то мы пестуем это; если не нравится, становимся ему врагом. Некогда подданные династий Ся и Шан отнеслись как к врагам к Цзе и Чжоу ¹⁰⁹ и стали служить Тану и У; народ суша ¹¹⁰ обрушился на своего правителя и ушел к Священному земледельцу. Это хорошо известные миру примеры. Как не трепетать! [228]

Лаоцзы говорит: «Нельзя не страшиться того, что страшно» ¹¹¹.

Сообщник Разбойника Чжи его спросил ¹¹²:

-Есть ли у разбойников свое учение?

-Как можно без учения?-ответил Чжи.-Угадать, что в доме есть сокровища,-это мудрость; войти в дом первым, -это смелость; выйти последним,-это справедливость и долг; разделить добычу поровну,-это человеколюбие; знать, возможен грабеж или нет,-ум. Без этих пяти добродетелей никто в Поднебесной не может стать крупным разбойником ¹¹³. Отсюда следует, что разбойники и воры в своих расчетах непременно опираются на дао мудрецов, а потом уж приступают к делу.

Лаоцзы говорит: «Откажитесь от мудрецов, отбросьте умствования, и народ выгадает во сто крат» ¹¹⁴.

Чуский полководец Цзы Фа любил отыскивать людей, сведущих в каком-либо искусстве. В Чу был один искусный вор. Придя к Цзы Фа, он сказал:

-Я слышал, господин ищет людей, сведущих в каком-либо искусстве. Я-рыночный вор. Хотел бы пополнить ряды ваших воинов.

Услышав его слова, Цзы Фа, не подпоясав платье и не поправив шапку, поспешно вышел и встретил гостя согласно ритуалу.

-Вор-разбойник Поднебесной, к чему с ним церемониться?-заметили его люди.

-Не вам о том ведать,-отвечал Цзы Фа.

Вскоре цисцы напали на Чу. Цзы Фа трижды водил против них войска, и трижды войска отступали. Наконец лучшие люди в Чу исчерпали все планы обороны, истощили все свое старание, а циские войска все наседали. Тогда перед Цзы Фа предстал рыночный вор и сказал:

-Искусство мое невелико, но я хотел бы его употребить для господина.

Цзы Фа ни о чем его не спросил и отпустил. Между тем вор снял с шатра полководца Ци полог и принес его Цзы Фа. Цзы Фа приказал вернуть полог противнику со словами: «Солдат вышел за хворостом, а принес полог от шатра господина. Отдайте распорядителю».

На следующее утро вор принес уже изголовье полководца. Цзы Фа опять послал человека вернуть его. Тогда вор принес булавку от головного убора военачальника. И вновь Цзы Фа велел вернуть украденное. Узнав об этом, циские воины всполошились, а военачальник стал держать с чиновниками совет:

-Если нынче не уйдем, боюсь, унесут мою голову. [229]

И они повернули войска и ушли.

Поэтому говорится: «Всякий талант может быть полезен правителю».

Лаоцзы говорит: «Недобродетельные -это богатство для добродетельных» ¹¹⁵.

Янь Хуй, обращаясь к Чжунни ¹¹⁶, сказал:

-Я полон.

-Что это значит?

-Я забыл о ритуале и музыке ¹¹⁷.

В другой день он снова пришел и сказал:

-Я еще более полон.

-Что это значит?

-Я забыл, что такое милосердие и долг-справедливость.

-Хорошо, но этого еще недостаточно.

Снова пришел Янь Хуй к учителю:

-Я совершил преступление забвения.

Конфуций взволнованно сказал:

-Что значит «совершил преступление забвения»?

-Разрушил свое тело, перестал видеть и слышать, отринул форму, отказался от знания, слился в одно с потоком изменений. Вот что значит «совершил преступление забвения».

Конфуций отвечал:

-«Слился в одно»-значит, не стало склонности к чему-либо одному; «с потоком изменений»-значит, не стало ничего постоянного ¹¹⁸. Вы, учитель, заняли место среди достойных ¹¹⁹, позвольте мне следовать за вами.

Лаоцзы говорит: «Может ли пребывающая в путах земная душа объять Единое и при этом не покинуть тела? Можно ли обрести младенческую сущность, сосредоточив эфир ци и став мягким?» ¹²⁰

Циньский Му-гун поднял войска, собираясь напасть на Чжэн.

-Нельзя на них нападать,- сказал Цзянь Шу.-Я слышал, нападать можно на царство, отстоящее не более чем на сто ли,-если ехать на повозках, и не более чем на тридцать ли,-если идти пешим ходом, дабы весть о походе не успела разнестись, латы не износились, оружие не притупилось, провиант не истощился, а люди не заболели и не разбежались. Все это обеспечивает высокий дух и подъем сил. Так можно устрашить врагов и внушить авторитет. Ты же отправляешься в поход на тысячи ли и еще должен не раз пересечь земли чжухоу. Не думаю, что это возможно. Подумай, государь. [230]

Му-гун не послушался, и Цзянь Шу провожал войска в траурном одеянии и с плачем. Когда, пройдя Чжоу, войска Му-гуна повернули на восток, чжэнский купец Сянь Гао преподнес им двенадцать волов. Военачальники встревожились.

-Мы прошли много тысяч ли, чтобы внезапно напасть на них. Мы еще не подошли к ним, а они уже знают о том, что мы идем. Конечно, они заранее приготовились, и теперь нельзя наносить удар.

Повернули войска и ушли. Как раз в это время умер цзиньский Вэнь-гун. Он еще не был похоронен, и Сянь Чжэнь сказал Сян-гуну ¹²¹:

-Прежний ван был дружен с Му-гуном, в Поднебесной всем это известно, и чжухоу знают. Ныне наш государь почил, но ведь еще не похоронен, и не выразить соболезнования нашему горю, не спросить разрешения на проход- значит считать, что государь мертв, а вы, сирота, слабы. Позвольте атаковать их.

Сян-гун согласился. Сянь Чжэнь поднял войска и в сражении при Яо наголову разбил циньцев, захватил в плен трех военачальников и вернулся. Му-гун, узнав об этом, в траурной одежде обратился с покаянной речью к народу близ храма предков.

Лаоцзы говорит: «Знать и думать, что не знаешь,-высшее; не знать, а думать, что знаешь,-ошибка» ¹²².

Умерла государыня царства Ци. Ван хотел поставить на престол новую, но не решался и обратился за советом к дафу. Се-гун ¹²³, стремясь угадать желание вана, преподнес ему десять пар серег, и среди них одну-самую красивую. На следующее утро спросил, у кого эти красивые серьги, и затем приложил усилия к тому, чтобы поставить именно эту женщину государыней. Циский ван очень обрадовался и стал отличать Се-гуна. Так слуги, наблюдая за тем, как проявляются мысли вана вовне, управляют ими.

Лаоцзы говорит: «Заткни все отверстия, запри все двери, и во всю жизнь не изведаешь усталости» ¹²⁴.

Лу Ао ¹²⁵ отправился в путешествие к Северному морю. Пересек крайний север, дошел до горы Сокровенные врата. У вершины горы Мэнгу повстречал человека: глаза глубоко посажены, виски черные, слезы текут из глаз, плечи высокие, как у коршуна, богатырь в верхней части тела и пигмей внизу, величаво движется навстречу ветру, танцуя. Увидев Лу Ао, медленно опустил руки и скрылся за высоким камнем. Лу Ао подошел взглянуть на него: [231] держится независимо, одет в черепаховый панцирь и жует морские устрицы. Лу Ао заговорил с ним

-Я тот самый Ао, который, оставив всех, покинув своих, видел все, что творится за пределами шести сторон света. Кто бы другой смог? Я с детства любил путешествовать, и потом это не прошло. Обошел весь свет, все четыре предела. Только крайнего севера еще не видал. Ныне вдруг встретил вас. Может быть, будем с вами друзьями?

Человек обнажил в улыбке зубы и сказал:

-А-а, ты из Срединных земель. Неужели осилил такой далекий путь? Ведь это край, где светят лишь солнце и луна, движутся звезды и созвездия, инь и ян отправляются в путь, рождаются четыре времени года. Но есть край по сравнению с безымянными землями еще более глубокий и темный. Я отправляюсь на юг и попадаю в край Пустоты, на севере отдыхаю в Глубокой Черноте, на западе достигаю Глубокой дали, на востоке открываю мир, который предшествовал Хаосу. Здесь внизу нет земли, наверху нет неба, слушаешь-не слышишь, смотришь-ничего не рассмотреть. За ним только плеск Тайво ¹²⁶, а за нею глянешь-простор в сотни тысяч ли. Я и то не могу там побывать. А ты ныне прибыл только сюда, а уж говоришь, что все видел. Но и это, конечно, далеко. Ты оставайся здесь, а у меня назначено свидание с Широким Разливом за пределами девяти небес. Я не могу здесь долго обретаться.

Человек поднял руки, подпрыгнул и ушел в облака. Лу Ао, вскинув голову, смотрел и не увидел. Печально остановился у колесницы, ему было так горестно, как будто у него кто умер. И он сказал:

-Я по сравнению с этим мужем все равно что земляной червь в сравнении с желтым лебедем! За день не продвинется и на один чи, а думает, что ушел далеко. Как скорбно!

Чжуанцзы говорит: «За короткую жизнь не узнать того, что за долгую, малому знанию далеко до большого. Утренней букашке-однодневке неведомо, что будет новолуние, цикаде неведомо, что бывает весна и осень» ¹²⁷. Есть нечто, скрытое и от мудрости.

Цзицзы ¹²⁸ правил в Даньфу уже три года, когда Ума Ци в простой одежде, изменив внешность, отправился посмотреть на его преобразования. Как-то ночью он увидел, что рыбак поймал рыбу и отпустил ее. Ума Ци спросил.

-Твое дело ловить рыбу, почему же ты ее отпустил?

-Цзицзы запрещает ловить маленькую рыбу, вот я ее и отпустил.

Вернувшись домой, Ума Ци доложил Конфуцию: [232]

-Цзицзы обладает высшей добродетелью! Даже ночью его люди ведут себя так, словно им грозит суровая казнь. Как ему удалось достичь этого?

-Мне случалось спрашивать его об искусстве управления,-отвечал Конфуций,-и он говорил: «Предостерегай одних и наказывай других». Возможно, в этом все дело.

Лаоцзы говорит: «Откажись от одного-возьми другое» ¹²⁹.

Полутень спросила у Тени ¹³⁰:

-Белый свет-это божественный свет?

-Нет,-отвечала Тень.

-Откуда тебе это известно?

-Смена дня и ночи происходит на Фусане,-отвечала Тень.-Солнце освещает космос, лучи белого света заливают пространство меж четырех морей; но закрой дверь, прикрой окно,-и они не проникнут. Божественный же свет льется со всех четырех сторон одновременно, и нет места, которого бы он не достигал: вверху граничит с небом, вниз свивается до земли, порождает и вскармливает тьму вещей, но не имеет образа. Он и в промежутке меж верхом и низом, и за пределами четырех морей. Разве это доступно белому свету?

Поэтому Лаоцзы говорит: «Самое нежное в Поднебесной побеждает самое крепкое» ¹³¹.

Свет спросил у Небытия:

-Ты действительно существуешь или ты все-таки не существуешь?

Небытие не отвечало. Не дождавшись ответа, Свет стал всматриваться в его облик: темное, неясное, смотришь-не видишь его формы, слушаешь-не слышишь его голоса, хочешь схватить-не обретаешь, вглядываешься в даль-не видно края. И Свет сказал:

-Великолепно! Кто бы мог достигнуть такого! Я могу быть или не быть, но не могу абсолютно не быть. Как оно достигло такого?

Лаоцзы говорит: «Небытие входит в не имеющее промежутка, и я узнаю, что недеяние полезно» ¹³².

Бай-гун Шэн замыслил смуту, распустил двор, встал на престол. Однажды, нечаянно повернув к себе острием палку, которой пришпоривают лошадей, поранил щеку. Кровь стекала на пол, а он и не замечал. Чжэнцы, услышав об этом, сказали: [233]

-Если уж о собственной щеке забыл, то, уж наверное, все забыл ¹³³.

Отсюда видно, что если дух устремлен вовне и мысли клубятся внутри, то нельзя не утратить контроль над телом. Когда дух занят далеким-упускается близкое.

Лаоцзы говорит: «Чтобы знать Поднебесную, не надо выходить со двора; чтобы видеть небесное дао, не надо выглядывать из окна; чем дальше идешь, тем меньше знаешь» ¹³⁴.

Завладев Поднебесной, циньский хуанди боялся ее не удержать. Он создал пограничные гарнизоны, построил Великую стену, привел в порядок заставы и мосты, установил преграды и заграждения, завел почтовые станции, поставил пограничные посты,-но род Лю ¹³⁵ забрал все это с легкостью, с какой поворачивают ключ в замке.

Некогда У-ван пошел походом на Чжоу ¹³⁶ и разбил его в битве при Муе. После этого присыпал могильный холм над могилой Би Ганя, поставил табличку о заслугах Шан Юна в его селении, загородил вход в пустующий дом Цзицзы ¹³⁷, стал вести царские приемы в зале Чэн Тана, открыл склады с зерном у моста Цзюй, раздал золото Оленьей башни, разбил барабаны, поломал барабанные палочки, расслабил луки, порвал тетиву. Покинул дом, ночевал в поле. Снял меч и повесил на поясе табличку для письма,-чтобы показать, что нет у него врагов и что он ищет мира. Тогда Поднебесная возликовала и воспела его, ко двору явились с данью чжухоу, и его потомки удерживали власть в течение тридцати четырех поколений.

Лаоцзы говорит: «Кто умеет запирать, и без замка закроет так, что не открыть; кто умеет завязывать узел, и без веревки завязывает так, что не развязать» ¹³⁸.

Инь Сюй учился управлению колесницей, но за три года так и не постиг науку. Он был очень огорчен и постоянно размышлял над этим. И вот вечером он видит сон, будто научился у своего учителя «осеннему управлению» ¹³⁹. На следующий день он отправился ко двору. Учитель, только завидев его, сказал:

-Мне не жаль секрета управления колесницей для тебя, но боюсь, ты его не способен воспринять. Ныне я покажу тебе «осеннее управление».

Инь Сюй отступил назад, повернулся лицом к северу и дважды поклонился ¹⁴⁰:

-На меня сошла небесная благодать: вчера под вечер я во сне этому научился. [234]

Лаоцзы говорит: «Стремись всеми силами к достижению пустоты, будь тверд в сохранении покоя, и вещи сами взрастут, а тебе останется лишь наблюдать их ход» ¹⁴¹.

Суньшу Гордый трижды становился первым министром и не испытывал радости, трижды уходил с этого поста и не чувствовал печали; яньлинского Цзицзы только раз усцы захотели поставить ваном, но он не согласился; Сюй Ю уступали Поднебесную, но он ее не принял. Яньцзы, давая клятву Цуй Шу, и перед лицом смерти не отступил от должного. Все эти люди были дальновидны. Разве способны вещи смутить того, кто духом проник в самое жизнь и смерть?!

Некий Цы Фэй из Цзин добыл драгоценный меч в Ганьсуе ¹⁴² и, возвращаясь домой, переправлялся через реку. Когда лодка достигла середины течения, Ян-хоу ¹⁴³ поднял волны, и два водяных дракона закружили лодку.

-Случалось ли раньше кому-нибудь при этом остаться в живых?-спросил Цы Фэй лодочника.

-Никогда не слышал,-отвечал лодочник

Цы Фэй, сощурив в ярости глаза, взмахнул рукавами халата и выхватил меч.

-Воину пристало убеждать, используя понятия о добродетели и долге, а не грабить и отнимать. Бросай меч, речная падаль! Не жди пощады от меня!

С этими словами он прыгнул в воду, пронзил мечом драконов и отрубил им головы. Ветер и волны успокоились, все, кто был в лодке, остались живы.

За этот подвиг цзинцы пожаловали ему титул «держащий нефритовый жезл» ¹⁴⁴. Конфуций, узнав об этом, сказал:

-Не потому ли его назвали Цы Фэй -Ловкач, что он заставил эту падаль бросить меч?

Лаоцзы говорит. «Тот, кто не ценит жизнь, мудрее того, кто ее излишне ценит» ¹⁴⁵.

Цисец Чуньюй Кунь обсудил с вэйским ваном план цзун ¹⁴⁶, и вана убедило его красноречие. Снарядили десять колесниц, с которыми Чуньюй Кунь должен был отправиться в Цзин. Он простился и уже собрался в путь, как нашелся кто-то, кто посчитал его план недостаточным и так же красноречиво выступил с планом хэн ¹⁴⁷. Тогда вэйский ван отставил поездку Чуньюй Куня, а его самого отдалил. В результате ван отказался от одного плана, но ничего не достиг и с помощью другого. Причина неудачи-в отсутствии твердости.

В словах есть корень, в делах- основа. Будь сколь угодно разнообразны умения и способности, они не стоят ничего, если не знать, в чем корень. [235]

Вот почему на чжоуском треножнике изображен Чуй с закушенными пальцами чтобы прежние ваны видели, что великое мастерство не может быть воплощено ¹⁴⁸. Поэтому Шэньцзы ¹⁴⁹ говорит: «Плотник, который делает дверь, еще не знает, что такое дверь. Чтобы узнать это, надо ее закрыть».

Среди моистов был некий Тянь Цзю. Он стремился попасть на аудиенцию к циньскому вану. Снарядил колесницы, приехал в Цинь и остался там на житье. Но в течение целого года не мог добиться встречи с ваном. Нашелся некий гость, который рассказал об этой истории чускому вану, и тот пригласил Тянь Цзю к себе. Благосклонно принял, вручил ему верительную бирку полководца и отправил с ней в Цинь. Циньский ван принял его и был с ним приветлив. Выйдя с царского двора, Тянь Цзю сказал своим людям:

-Три года я прожил в Цинь, но так и не удостоился приема, и не знал, что путь к этому лежит через Чу.

Среди вещей поистине есть такие, которые кажутся близкими, а далеки, кажутся далекими, а близки.

Поступки больших людей не вымеряются по шнуру, они достигают своего предела, и все. Так, сова Гуань-цзы летит ровно настолько, насколько ей позволяет шнур, а река Ли глубиной в тысячу жэней не принимает и пылинки: брось в нее железный крючок, и увидишь его ясно, не потому что не глубока, а потому что чиста. Рыбы, черепахи, драконы, змеи не решаются заплывать сюда. И на каменистых землях не растут злаки, на лысых горах не пасутся лани-потому что нет места, где спрятаться.

Некогда чжаоский Вэньцзы спрашивал у Шу Сяна ¹⁵⁰:

-Из цзиньских военачальников ¹⁵¹ кто первый погибнет?

-Чжунхан и Чжи.

-Почему?

-Потому что в правлении они считают мелочную придирчивость-требовательностью, нажим-умелым руководством, жестокость-проявлением преданности, множество планов-заслугой. Это все равно что тянуть кожу,-велика-то велика, да скоро лопнет.

Лаоцзы говорит: «Когда правление бездеятельно, народ прост; когда правление докучливо, народ погибает» ¹⁵².

Цзин-гун спросил своего Главного гадателя:

-Что может твое искусство?

-Может поколебать землю.

Яньцзы пришел на аудиенцию к гуну, и тот сказал ему:

-Я спросил Главного гадателя, что может его искусство, и он ответил, что оно может поколебать землю. Как может земля поколебаться? [236]

Яньцзы промолчал, ничего не ответил. Выйдя от гуна, он пошел к Главному гадателю и сказал:

-Ночью я видел, что Изогнутая звезда ¹⁵³ заняла положение между созвездиями Дом и Сердце. Это поколеблет землю?

-Да,-отвечал гадатель.

Яньцзы вышел, а Главный гадатель отправился к гуну.

-Я не могу поколебать землю,- сказал он,-но земля непременно поколеблется.

Тянь Цзыян, узнав об этом, заметил:

-Яньцзы промолчал, ничего не сказав, потому что не хотел смерти гадателя, а пошел к нему потому, что не хотел, чтобы гуна обманывали. Яньцзы можно назвать преданным по отношению к высшим и милостивым по отношению к низшим.

Лаоцзы говорит: «Выправляя, не режет; вычищая, не ранит» ¹⁵⁴.

Вэйский Вэнь-хоу угощал дафу в Цюйяне. Порядочно опьянели, и Вэнь-хоу сказал:

-Только ли у меня нет в слугах Юй Жана? ¹⁵⁵

Цзянь Чжун поднял кубок и, передавая его Вэнь-хоу, воскликнул:

-Штрафная, государь!

-Что такое?

-Я слышал,-пояснил Цзянь Чжун, -что счастливые родители не ценят почтительного сына, праведный правитель-преданного слугу. Разве не таков был господин Юй Жана?

Вэнь-хоу принял кубок, осушил его и, не передавая дальше, сказал:

-Нет таких слуг, как Гуань Чжун и Баошу Я ¹⁵⁶, вот и славят Юй Жана.

Конфуций осматривал храм Хуань-гуна. Здесь был сосуд, который назывался ючжи.

-Как хорошо, что мне довелось увидеть этот сосуд!-воскликнул Конфуций и, обернувшись к ученикам, попросил: -Принесите воды.

Воду налили в сосуд. Пока он не заполнился до половины, он стоял прямо, а когда стали доливать, перевернулся. Конфуций восхищенно сказал:

-Прекрасно! Он держит полноту!

Стоявший рядом Цзыгун спросил:

-Что это значит «держит полноту»?

-Прибавь, и он убавится.

-Что это значит?

-С расцвета начинается упадок, высшее наслаждение переходит в скорбь, солнце в зените-значит, начинает [237] садиться, полнолуние ведет к ущербу ¹⁵⁷. Вот почему мудрость держится глупостью, образование и красноречие-невежеством, сила и мужество-страхом, богатство и преуспеяние-экономией, благодеяния и раздачи-уступчивостью. С помощью этих пяти вещей прежние ваны хранили Поднебесную и не утрачивали ее, а нарушение этих пяти соответствий не может не привести к краху.

Лаоцзы говорит: «Кто служит этому пути, не стремится к полноте: ведь только неполный может стареть и не обновляться» ¹⁵⁸.

У-ван спрашивал Тайгуна:

-Теперь, когда я покарал Чжоу ¹⁵⁹, для Поднебесной это значит, что слуга убил своего господина, низший покарал высшего. Боюсь, как бы последующие поколения не воевали без устали, не соперничали без конца. Что делать?

-Ван задал очень хороший вопрос, -отвечал Тайгун.-Ведь пока не взяли зверя, беспокоятся о том, чтобы рана не оказалась мала, а когда уже взяли, то жалеют о том, что ран слишком много. Если ван хочет долго удерживать Поднебесную, он должен заткнуть народу глаза и уши и все девять отверстий, занять его бесполезными делами, утомить мелочными наставлениями, и пусть он радуется своим занятиям, отдает им всю душу. Пусть из светлого-светлого встанут на путь темного-темного. И тогда они откажутся от распущенных по плечам волос и наденут шапки с украшениями ¹⁶⁰, снимут мечи и повесят на пояс дощечки для записи. Установи трехгодичный траур, и пусть никто не родится. Пусть высокое красноречие и внедрение почтительной скромности помешают народу вступать в соперничество и заводить тяжбы. Дай ему вино и мясо-для общения, флейты и сэ-для веселия, чертей и духов-для устрашения, пышные узоры одежд и утвари и все умножающиеся ритуалы-для забвения природной простоты, пышные похороны и долгий траур-для опустошения их домов. Пусть закладывают в рот покойника жемчуг и покрывают его тело лентами -растрачивая свое имущество; роют глубокие колодцы и насыпают высокие холмы- истощая свои силы. Семьи обнищают, роды уменьшатся, но мало кого это будет тревожить. Вот так изменив жизнь, можно надолго удержать Поднебесную в своих руках.

Лаоцзы говорит: «Если те, кого преобразуют, задумают действовать, я подавлю их с помощью простоты, не имеющей имени» ¹⁶¹.

Комментарии

1. Т.е. небытию-пустоте.

2. Вариант этого диалога см. в «Чжуанцзы» (Атеисты., с. 251, а также с. 245-246-здесь Знание беседует с Незнанием).

3. Дао дэ цзин, § 2 и 56, пер. Ян Хиншуна. Для сравнения также можно пользоваться английским переводом. Lao tsu. Tao te ching. Transl. with an Introduction by D.C Lau L., 1970 (далее Lau D.C.).

4. Дао дэ цзин, § 56, пер. Ян Хиншуна.

5. То же в «Лецзы», см. Атеисты…, с. 123, а также в «Чжуцзы цзичэн», т. 3, с. 93 и в «Люйши чуньцю», с. 292-293. Кунцзы-Конфуций (см. ниже, прим 34).

6. И Я-см. прим. 40 к гл. 7.

7. Примеры с водой и камнем имеют целью показать, что, как бы глубоко ни был скрыт смысл, знающий непременно его «выудит».

8. Здесь ошибка: вместо «вэй» стоит «шуй». См. Лю Вэньдянь, С. 379 (цитируется мнение Ван Няньсуня, XVIII в.). Л. Д. Позднеева перевела это место по комментарию к «Лецзы» цзиньского Чжан Чжаня: вэй чжэ-«смысл того, что произносится». Тогда: «смысл того, что произносит тот, кто знает толк в речах».

9. Чусцы убили его в бане.

10. Дао дэ цзин, § 70, пер. Ян Хиншуна (вариант перевода: «Слова имеют своего родоначальника, а дела – господина. Только невежество причиной тому, что не понимают меня»).

11. Этот эпизод см. в «Люйши чуньцю», с. 299, а также с. 284.

12. Статус учителей остается неясным.

13. Ди Цзянь-советник вэйского Хуй-вана.

14. Восклицание, подобное «эй!» и др., побуждающее к совместному одновременному действию.

15. Дао да цзин, § 57, пер. Ян Хиншуна. Здесь редкое в китайских источниках свидетельство о роли красноречия в деле отстаивания закона.

16. Тянь Пянь (ок. 350-275), родом из царства Ци, известный своим красноречием софист, преподавал в академии Цзися.

17. Дао да цзин, § 14, пер. Ян Хиншуна. Лучше: «образ без вещи».

18. Бай-гун-внук чуского Пин-вана, правившего в VI в. до н. э., сын наследника Цзяня, его имя – Шэн.

19. Ши Ци-человек из сторонников Бай-гуна.

20. По поверью, птенцы совы, вырастая, съедают свою мать. Смысл намека: имущество, которое так любил Бай-гун, погубило его.

21. Дао дэ цзин, § 9 (ср. пер. Ян Хиншуна).

22. Чжаоский Цзяньцзы-правитель сер. V в. до н.э.

23. Усюй -имя Сянцзы, он был побочным сыном Цзяньцзы, и это составило проблему.

24. Ср. Дао дэ цзин, § 28, пер. Ян Хиншуна. «Горная долина», согласно комментатору,-место, куда все горные ручьи стекаются сами собой, без принуждения и без призыва (см. Лаоцзы. Дао дэ цзин. Комментарий Ван Би, с. 16, ср. § 32 (с. 18-19)).

25. Весь следующий фрагмент представляет собой близкий к тексту пересказ аналогичного фрагмента из «Чжуанцзы». См. Атеисты., с. 247-248.

26. Здесь явно имеется в виду § 10 из «Дао дэ шин», однако у Лаоцзы речь идет не о знании, а о недеянии. Наш перевод отличается от перевода Ян Хиншуна; приводим здесь этот фрагмент: «Возможно ли осуществление недеяния, если познать все взаимоотношения в природе?»(ср. кит. изд. с. 5).

27. С небольшими вариациями этот фрагмент содержится в «Ле-цзы». См.: Атеисты., с. 123-124.

28. По-видимому, это пословица, она встречается уже у Лаоцзы. См.: Дао дэ цзин, § 23, пер. Ян Хиншуна.

29. Конфуций, утверждая это, имел в виду мудрость Чжао Сянцзы, благодаря которой его царству обеспечено дальнейшее процветание.

30. Комментатор говорит, что это было трудным делом.

31. То, что ни Конфуций (Кунцзы), ни Моцзы не хотели быть прославленными за свои дела, объясняется тем, что они стремились не к овладению отдельными вещами, а к познанию всеобщей сути явлений, того Одного, что дает понимание всего.

32. Дао дэ цзин, § 4, пер. Ян Хиншуна.

33. Фрагмент см. также в «Лецзы» (Атеисты., с 66-67), а также в «Люйши чуньцю», пер. Г.А. Ткаченко, с. 230-231 (только имя Хуй Ан, а в «Атеистах.» Хой Ан здесь заменено на Хуй Мэн). Хуй Мэн известен по этим эпизодам. Л Д. Позднеева пишет о нем как о софисте, искусном ораторе (Атеисты…, с. 341). Кан-ван-предположительно посмертный титул сунского царя Би-бина (ум. в 370 г. до н. э.), см. Сыма Цянь. Указ. соч., т. 5, с. 137.

34. Кун Цю-Конфуций, Кун-фамильный знак, Цю – имя. В зависимости от того, как именовался Конфуций (Кунцзы-философ, или Учитель Кун), просто по имени-Цю, Кун Цю, Чжунни, можно судить об отношении говорящего к Конфуцию: почтительном, нейтральном, бесцеремонном, пренебрежительном. Многое также определяет контекст: иногда и нейтральное обращение воспринимается как пренебрежительное. Философы даосской школы нередко превращают Конфуция в литературный персонаж (см., в частности, «Чжуанцзы»), наделяя его несвойственными ему чертами.

35. Весь фрагмент-хороший пример сочетания силлогизма (большая часть речи) и энтимемы в переходе от силы к пользе людей. Без желания сражаться нет желания вообще, а вот если обратиться к «добродетели и долгу» (т.е. к идее «общего блага»), то достигнешь действительных высот. Иными словами, вернулись к началу: к проповеди добродетели и долга.

36. Дао дэ цзин, § 73, пер. Ян Хиншуна.

37. Иными словами, он не может быстро бегать.

38. Сказочное животное, у которого передние ноги длинные, а задние короткие.

39. Дао дэ цзин, § 74, пер. Ян Хиншуна.

40. Ду Хэ-один из стратегов, разрабатывавших планы для политического союза «шесть царств» (хэ цзун). О Чжао Вэне см. в «Чжуанцзы» (Атеисты…, с. 142), хотя Чэнь Гуанчжун (см. Хуайнаньцзы и чжу, с. 553, прим. 3) дает иное толкование; Гао Ю в примечании к этому месту говорит, что царство Чжоу, придя к концу, разделилось на восточное и западное и Чжао Вэнь был правителем одного из них.

41. Ср. Дао дэ цзин, § 28, пер. Ян Хиншуна.

42. Ср. там же, § 39. Чэнь Гуанчжун: «Стремящийся к громкой славе лишится ее совсем» (Хуайнаньцзы и чжу, с. 554).

43. Ср.: «Видение мельчайшего называется зоркостью», § 52, пер. Ян Хиншуна.

44. Вэйский У-хоу правил в Вэй с 396 по 370 г. до н. э. Ли Кэ-его советник.

45. См. Дао дэ цзин, § 9, пер. Ян Хиншуна.

46. В тексте стоит Нин Юэ, но, возможно, это опечатка; известен по этому эпизоду.

47. Этот фрагмент-яркий пример работы древнего автора с хорошо известным его современникам текстом. Параграф из Лаоцзы приведен здесь не полностью, и в нем произведена существенная перестановка (см.: Дао дэ цзин, § 25, пер. Ян Хиншуна). Во-первых, у Лаоцзы он целиком посвящен характеристике дао, его роли во Вселенной, поэтому и в цепочке «великих» оно стоит на первом месте, в то время как в нашем случае оно отодвинуто на третий план-после неба и земли, но зато приближено к вану (государю) так, что в результате читается «.велико дао, велик также и государь». Таким образом, его роль прямо сопоставляется с ролью дао во Вселенной.

48. Дань-фу-вождь племени чжоу (XIV-XIII вв. до н. э.), с его именем китайская традиция связывает период установления дома (династии) Чжоу. Его посмертное имя Тай-ван (Великий ван). О нем см. Сыма Цянь, Указ. соч., т. I, с. 180. Этот фрагмент есть полностью в «Люйши чуньцю», с. 362. Бинь-место поселения племени чжоу еще во времена гуна Лю (по версии «Шицзина»), т е. за девять поколений до Дань-фу.

49. Т.е. отправлять на войну родичей, подробнее см : Сыма Цянь. Указ. соч., т. 1, с. 180.

50. Другими словами, не следует из-за земли, которой кормится народ, наносить вред народу,-лучше уйти с земель, но сохранить народ.

51. По преданию (см. «Шицзин»), начало дома Чжоу было положено у этой горы.

52. Дао дэ цзин, § 13.

53. Чжуншань-государство, территория которого была издавна заселена племенем сяньюй (нынешняя пров. Хэбэй). В период V-III вв. до н. э. эту территорию получил во владение вэйский царевич Моу. Весь фрагмент есть в «Люйши чуньцю» (с. 363) и в «Чжуанцзы» (Атеисты…, с. 290). Чжаньцзы, или Чжань Хэ,-мудрец, обретший дао.

54. Дао дэ цзин, § 55, пер. Ян Хиншуна.

55. Там же, § 52 (перевод Ян Хиншуна немного изменен, как того требовал контекст).

56. Там же, § 54. Предпочтительнее перевод: «Кто совершенствует себя самого, в том благо (дэ) живет естественно».

57. См. также Чжуанцзы (Атеисты…, с. 202-203).

58. Дао дэ цзин, § 1. Постоянное-значит, истинное.

59. Под именем Цзы Ханя известны два человека-так считает Чэнь Гуанчжун. Оба служили в Сун, но один жил в период Чуньцю (VIII-V вв. до н. э.), а другой-в период Чжаньго (V-III вв. до н. э.). Ведающий строительными работами-чиновничья должность.

60. Дао дэ цзин, § 36, пер. Ян Хиншуна. Возможный вариант перевода: «Рыбе нельзя покидать глубины, средства управления государством нельзя показывать людям».

61. Известный книжник, согласно комментарию.

62. Отшельник, живший в царстве Чжоу.

63. Т.е. он с радостью сжег свои книги, осознав их бесполезность. Аналогичная тема звучит в «Чжуанцзы», в гл. «Вращается ли Небо». См. Атеисты…, с. 206.

64. Дао дэ цзин, § 5, ср. пер. Ян Хиншуна.

65. Цзы Пэй был первым министром в царстве Чу при Чжуан-ване (613-591 до н. э.).

66. Заключенная в квадратные скобки фраза отсутствует в тексте и восполнена комментатором. При этом комментатор указывает, что башня носит в источниках два названия-Цзинтай и Цянтай.

67. Т. е. Цзы Пэй принял положение подданного перед государем, лик которого всегда обращен к югу, и предстал босой, желая тем самым показать, что признает свою вину.

68. Есть фрагмент из «Хань Фэйцзы» («Десять ошибок»), где эта тема губительности наслаждения для государя рассматривается в связи с прослушиванием им «новых мелодий» (синь шэн).

69. Дао дэ цзин, § 3, ср. пер. Ян Хиншуна.

70. Правитель Цао, прослышав про физический недостаток царевича-у того была птичья грудь, приказал пригласить его в купальню, чтобы подсмотреть за ним исподтишка.

71. Эпизод см. в «Го Юй» («Речи царств»), с. 166.

72. Дао дэ цзин, § 22, пер. Ян Хиншуна: «Ущербное становится совершенным, кривое-прямым».

73. История борьбы царств У и Юэ содержится в 19-21-й главах «Речей царств».

74. Т. е. стать воином усцев.

75. Дао дэ цзин, § 78, ср. пер. Ян Хиншуна.

76. Шу Сян-цзиньский дафу Яншэ Си, известный по «Речам царств», где его устами формулируется кодекс чести правителя. См. Речи царств, с. 66 и далее.

77. Дао дэ цзин, § 22, ср. пер. Ян Хиншуна: «Он ничему не противоборствует, поэтому он непобедим в Поднебесной».

78. Эпизод см. также в «Лецзы» (Атеисты…, с. 125).

79. С названием Шацю, или Песчаные холмы, в древности ассоциировались различные понятия и географические места. Здесь, имея в виду легендарный сюжет, следует, как кажется, выбрать значение «пустыня» либо удаленный морской или речной берег.

80. Дао дэ цзин, § 45, ср. пер. Ян Хиншуна: «Великая прямота похожа на кривизну, великое остроумие похоже на глупость».

81. Цюй Ижо-чуский дафу, бежавший из Чу в Вэй.

82. Благо (дэ) здесь-онтологическое понятие, сила, действующая во Вселенной вместе с дао.

83. Вариант Чэнь Гуанчжуна: «Оно скоро настигнет тебя!» (с. 572).

84. Комментатор говорит, что несчастье формируется в народе, и потому нельзя повернуть ход событий.

85. Дао до цзин, § 56, см. также § 4. Ср. пер. Ян Хиншуна, Чэнь Гуанчжуна (с. 572), см. также Ло Д.К (Lau D С , р. 60 и 117, последний пассаж: «Пусть твои колеса двигаются только по старой колее»). Мне кажется, что речь идет в обычном даосском ключе: спрячь то, что торчит (хотя в «Лаоцзы бэнъи» говорится: «спрячь острие, которым колешь»); перестань суетиться, смягчи свое сияние (каким сияет благородство), соединись в одно с людьми-пылью (с которой ассоциируется низкое положение). Лаоцзы бэньи // Чжуцзы цзичэн, т. 3, с. 56.

86. Согласно Чэнь Гуанчжуну, каждый переход равнялся тридцати ли.

87. Дао дэ цзин, § 78. Интересно, что правитель здесь назван как «хозяин алтарей земли и проса», т. е., вероятно, имеется в виду и его жреческая функция.

88. О подведомственности царств созвездиям см. в гл. 3 (наст. изд., с. 70).

89. Дао дэ цзин, § 78.

90. Гунсунь Лун был родом из Чжао.

91. Здесь соединены в одно две фразы, которые у Лаоцзы в § 27 заключают соответственно два самостоятельных суждения: «Мудрец всегда готов прийти на помощь людям, поэтому он не отвергает [отдельного] человека». «[Он] всегда готов помочь, поэтому он никого не отвергает». Ср. пер. Ян Хиншуна. Как видим, авторы «Хуайнаньцзы» заменили слово «мудрец» на слово «человек» в первом случае, а во втором-на слово «вещь» (в смысле «тьма вещей») От этого смысл фрагмента изменился: такой образ поведения свойственен должен быть не только мудрецу, но и всем людям, а кроме того и всем тварям, т. е. природе в целом.

92. Ср. Дао дэ цзин, пер. Ян Хиншуна: «[Поэтому совершенномудрый]. успешно завершая [что-либо], не гордится. Поскольку он не гордится, его заслуги не могут быть отброшены» (§ 2), «[Поэтому сорвершенномудрый]. совершает подвиги и себя не прославляет» (§ 77). В обоих случаях у Лаоцзы речь идет о мудреце, а в «Хуайнаньцзы»-о правилах чести.

93. Там же, § 21, пер. Ян Хиншуна: «Оно глубоко и темно. Однако в его глубине и темноте скрыты тончайшие частицы. Эти тончайшие частицы обладают высшей действительностью и достоверностью».

94. Ср там же, § 7, пер. Ян Хиншуна. У Лаоцзы опять-таки речь о мудреце, в то время как в «Хуайнаньцзы» это выведено как общее правило.

95. См там же, § 44, пер. Ян Хиншуна.

96. Там же, § 39, пер. Ян Хиншуна.

97. Крюк (гоу)-вид древнего оружия. Старший военачальник-Да сыма. Чэнь Гуанчжун ссылается на «Чжоу ли» и говорит, что этот чин ведал политикой вана, т.е. царства (Хуайнаньцзы и чжу, с. 580).

98. Имеется в виду дао.

99. Не вполне точно воспроизведен § 23 «Дао дэ цзин». У Лаоцзы: «Небо и земля и то не вечны, тем более человек. Поэтому человек опирается на дао. Опирающийся на дао ему уподобляется», пер. Ян Хиншуна. «Даже небо и земля не могут сделать что-либо долговечным, тем более человек. Поэтому он служит дао. Кто [служит] дао, тот тождествен дао».

100. Имеется в виду Чжоу Синь.

101. Чун-хоу Ху-персонаж псевдоисторического предания о последних годах правления Чжоу Синя. Чун- место его владения. По Чэнь Гуанчжуну, нынешняя пров. Шаньси.

102. Т е. будущий Вэнь-ван.

103. Цюй Шан-слуга Чжоу Синя, Юли- название места в Хэнэй (междуречье)-комментарий Гао Ю.

104. Сань Ишэн известен только по этому эпизоду (как и другие подобные персонажи предания); цзоуюй и цзисы-волшебные животные, одолевающие за день большие расстояния; три сотни штук, кит. гун-три куска яшмы (нефрита) составляли один гун, пять раковин образовывали один пэн, тысяча шкур у Чэнь Гуанчжуна передано как «тысяча коробов» хэ-соединять заменено на хэ-коробка. Это в принципе возможно, но здесь, мне кажется, это просто счетное слово – штука.

105. Фэй Чжун-фаворит Чжоу Синя. То же самое описано у Сыма Цяня: «…слуги Си-бо нашли красивую девушку, редкостные изделия и добрых коней и поднесли Чжоу [Синю], тогда Чжоу помиловал Си-бо» (Сыма Цянь. Указ. соч., т. 1, с. 176 и вариант 182).

106. См. прим. 69 к гл. 2.

107. Дао дэ цзин, § 28.

108. Инь И-историограф И.

109. Т.е. Чжоу Синю.

110. Согласно Чэнь Гуанчжуну, это народ, живший на Восточном море (с. 583).

111. Дао дэ цзин, § 20, ср. пер. Ян Хиншуна: «Надо избегать того, чего люди боятся».

112. Весь следующий фрагмент почти точная цитата из «Чжуан-цзы». См. Атеисты…, с. 178.

113. Здесь цитата из «Чжуанцзы» заканчивается.

114. Дао дэ цзин, § 19.

115. Там же, § 27.

116. Примечательно, что здесь Конфуций назван не Учитель Кун (или философ Кун, что букв. значит слово «Конфуций»), а по имени (см. выше, прим. 34).

117. Речь идет о ритуальной музыке, см. прим. 9 к гл. 2. Комментатор поясняет смысл фразы, цитируя Лаоцзы: «…откажитесь от мудрецов, отбросьте умствования» и предайтесь недеянию.

118. Это очень показательное заявление: здесь Конфуций признает первенство за «изменениями», т. е. за жизнью, за живым, в отличие от прежних представлений о первенстве «постоянного».

119. Достойный означает, что человек занимает следующую за мудростью (святостью) ступень ведения.

120. Речь идет о том, можно ли, оставаясь живым, соединиться с Единым. Младенческое состояние понимается как переходное от небытия к бытию, мягкость есть его свойство, в котором заложена потенция жизни (в отличие от твердого, которому предстоит умереть). Вопрос в том, можно ли оставаться на грани бытия и небытия (жизни и смерти). См. также: Lau D С, § X. (О ци см. прим. 3 к гл. 3).

121. Сянь Чжэнь-цзиньский дафу, Сян-гун-сын цзиньского Вэнь-гуна.

122. Дао дэ цзин, § 71.

123. Се-гун-он же Тянь Ин.

124. Дао дэ цзин, § 52. «Отверстия» и «двери»-так называемые девять отверстий у человека (см. прим. 7 к гл 7).

125. Лу Ао был отправлен Цинь Шихуаном на поиски островов бессмертных, ушел и не возвратился (комментарий Сюй Шэня).

126. Пограничная с небом река, с которой сливаются «четыре моря», омывающие Поднебесную.

127. Ср. Атеисты…, с. 136.

128. Ученик Конфуция Фу Цзыцзянь.

129. Дао дэ цзин, § 12 и 72.

130. Полутень-Ван Лян, дух воды; Тень -Цзин-тень от солнца, луны и воды.

131. Дао дэ цзин, § 43.

132. Там же (продолжение предыдущей цитаты с небольшой вариацией).

133. Чжэнцы убили отца Бай-гуна и опасались мести.

134. Дао дэ цзин, § 47.

135. Имеется в виду основатель следующей за Цинь династии (Хань) – Лю Бан.

136. Имеется в виду Чжоу Синь, последний правитель династии Шан-Инь.

137. О действиях У-вана после победы над Чжоу Синем см. также: Сыма Цянь. Указ. соч., т. 1, с. 177, 188, 189 и др. Цзицзы(см. прим. 85 к гл. 9), устрашенный бесчинствами Чжоу Синя, притворился безумцем и служил рабом. Согласно комментарию, после смерти Чжоу Синя он бежал в Страну утренней свежести (Корею) и долго там оставался, живя в бедности.

138. Дао дэ цзин, § 27.

139. Согласно комментарию, имеется в виду высшая форма искусства управления колесницей.

140. Согласно этикету.

141. Дао дэ цзин, § 16.

142. Возможно, правы комментаторы, говоря, что Гань- название города-государства, знаменитого своими мечами, а суй-тропинка в горах.

143. Водяной дух.

144. Нефритовый жезл (гуй)- атрибут царской власти, а раньше-культовый предмет; по форме совмещает круг (небо) и квадрат (землю).

145. Дао дэ цзин, § 75.

146. План «цзун» предусматривал действия, направленные на объединение царств, расположенных «по вертикали» (т.е с севера на юг, если рассматривать их географическое положение относительно друг друга), против царства Цинь, претендовавшего на роль владыки Поднебесной.

147. План «хэн» предусматривал союз царств, расположенных относительно друг друга по горизонтали, т. е. с запада на восток.

148. См также гл. 8. Здесь имеется в виду, что замысел художника, рожденный в его душе, не обязательно адекватен воплощенному в «материале». Чуй, увидев готовый треножник, закусил пальцы, чтобы больше никогда не пытаться повторить опыт.

149. Он же Шэнь Бухай (IV в. до н. э), философ-легист.

150. Шу Сян-прозвище Яншэ Си, цзиньского дафу (VI-V вв. до н. э.), о нем см. в «Речах царств».

151. Имеются в виду шесть цзиньских военачальников-полководцы Хань, Чжао, Вэй, а также Фань Цзишэ, Чжунхан Инь и Чжи-бо. Все они-участники раздоров в Цзинь, приведших царство к гибели.

152. Ср. Дао дэ цзин, § 58, пер. Ян Хиншуна.

153. В оригинале-звезда Гоу (Крюк), переменная звезда («гостья»). Такое ее положение на небе грозит землетрясением.

154. Ср. Дао дэ цзин, § 58, пер. Ян Хиншуна. Опять-таки в цитате из Лаоцзы опущено слово «совершенномудрый» (шэн).

155. Историю Юй Жана см. Сыма Цянь. Избранное, пер. В Панасюка, с. 200-202. Он остался в памяти поколений как образец истинной преданности оценившему его достоинства господину. См также прим. 39 к гл. 9.

156. Т. е. нет таких слуг-соратников, которые бы помогли правителю в делах правления.

157. В этих словах, приписываемых Конфуцию, заключена максима, которая станет доминантой в средние века: эстетическое удовольствие доставляет наблюдение не самого явления, а той грани, промежутка, которые отделяют одно явление от другого.

158. Ср. Дао дэ цзин, § 15, пер. Ян Хиншуна. Имеется в виду, что поскольку всякий конец ведет к началу нового, то предпочтительным остается такое состояние, когда ощущение полноты не наступает.

159. Имеется в виду Чжоу Синь.

160. В «Чжуанцзы» есть параллель: Разбойник Чжи язвительно говорит о костюме конфуцианцев, также упоминая воткнутые в шляпы «ветки дерева». Однако комментатор здесь эти «ветки» отождествляет с птичьими перьями, украшавшими парадный головной убор придворных.

161. Ср. Дао дэ цзин, § 37, пер. Ян Хиншуна. На самом деле у Лаоцзы речь идет о том, что когда ваны и хоу умеют действовать недеянием, то народ сам подчиняется (см также § 32), но если народ, увлекаемый страстями, захочет сам действовать, то он будет приведен в покойное состояние путем отвлечения от страстей и возвращения к естественной простоте. Пассаж же, содержащий совет Тай-гуна, являет собой саркастическое наставление в том, что остается вану, который не сумел действовать недеянием.

Текст воспроизведен по изданию: Философы из Хуайнани. Хуайнаньцзы. М. Мысль. 2004