ХОГЭН МОНОГАТАРИ

СКАЗАНИЕ О ГОДАХ ХОГЭН

СВИТОК II

ГЛАВА 11.

О том, как сдался Тамэёси

Ходили слухи, что Тамэёси, судья с улицы Рокудзё, находится в Восточном Сакамото ¹, поэтому Киёмори, владетель провинции Аки, сообщил, что должен сделать запрос. Тем временем, собралось более 500 всадников, которые переправились через бухты Сига и Карасаки ² и направились в Восточный Сакамото.

Пока они то тут, то там в разных местах вели поиски, в Трёх пагодах ¹ собралось множество монахов.

— Хоть и говорят, что здесь заперся враг династии, но без спроса вторгаться в храмы никак нельзя. Следует просить монахов, чтобы они Вас проводили, — негодовала братия.

Киёмори отвечал, что это не его личное дело, ссылаясь на спущенный ему приказ императора.

— Даже речи нет о таком прецеденте, когда бы люди шли против государева повеления, — заявил он и арестовал двоих вассалов. [89]

Киёмори не стал сражаться с монахами, но, потеряв достоинство, повернул назад и дотла сжёг жилища у западной бухты возле Оцу ⁴. Это потому что он слышал, будто тамошние жители посадили вчера на корабль судью и переправили его в бухту Мино. Однако этот его поступок был несправедливым.

Тамэёси не находился там, где ожидали. Он укрылся у Микавасири Горо тайфу Кагэёси, и в шестнадцатый день той же луны 50 всадников, миновав храм Миидэра, направились в Восточные провинции, однако они подверглись чему-то вроде наказания Неба и в бухте Мино, поражённые тяжёлыми болезнями, решили, что всё, по-видимому, кончено.

Пока то да сё, они стали помогать друг другу и в конце концов пустились в бегство. Тогда до них дошёл слух, будто на подходе находятся большие силы правительственных войск. Те немногие вассалы, что следовали за Тамэёси, отстали от него, а с ним остались шестеро его детей и несколько всадников.

Сильно обеспокоенный, он думал перебраться в восточную часть провинции Оми, однако стало слышно, что застава Фува ⁵ закрыта, и тогда Тамэёси решил, что дети его должны поступать кто как захочет, а сам он вернётся назад и побудет пока у Горо-даю в Восточном Сакамото.

Несколько дней спустя по совету придворной челяди он поднялся на гору Хиэйдзан, явился к монаху из Южной долины, что возле Восточной пагоды, и, вступив на Путь Оставившего свой дом ⁶, облачился в одеяния с чёрными рукавами.

Прежде желал он стать владетелем провинции Иё, Харима и Муцу, теперь же, напротив, уединившись плотью, подобной росе, наголо обрив голову, подобную снегу, взял себе буддийское имя, о коем и не помышлял, и стал прозываться Гихобо.

Этого Тамэёси, когда ему было 14 лет, в награду за то, что он взял в плен своего дядю Ёсицуна, сделавшегося врагом династии, назначили младшим офицером Левой гвардии охраны дворцовых ворот. В 18 лет за заслуги в препровождении нарских монахов ⁷ из Куринояма восвояси он был назначен в Сыскное ведомство, а в ответ на слова о том, что должен служить в какой-либо провинции, сказал, что это должна быть одна из тех провинций, в которых служили его предки. Ему ответили тогда, что, может быть, он надеется получить место в провинции Муцу ⁸, но ведь в те времена, когда его предок Ёриёси ⁹ стал в этой провинции занимать должность, в ней двенадцать лет шла война. Когда же в этой провинции исполнял служебные обязанности его отец Ёсииэ, война продолжалась ещё три года, а потому считается, что его дом стал навлекать на неё несчастья. Что высочайшее соизволение еще не последовало, но судья сказал, чтобы для него выбрали какую-нибудь другую провинцию, не Митиноку. [90]

Однако и ни в какую другую провинцию его не назначили, и до 60 с лишним лет он состоял низшим чиновником в Сыскном ведомстве. В довершение всего Тамэтомо после беспорядков в земле Тиндзэй был назначен туда государственным чиновником, а потом снова служил в том же Сыскном ведомстве. В душе он испытывал грустное чувство из-за того, что не достиг той цели, о которой мечтал, что напрасно мечтал он о будущем процветании.

В монастырском помещении для желающих принять постриг Тамэтомо увидел тетрадь для регистрации умерших монахов ¹⁰ и вписал в неё собственноручно своё буддийское имя, после чего начертал стихотворение:

О, лук из адзуса! ¹¹
Ты разве мог сразить
Такое множество людей? —
Я так не думаю.
И всё же их не стало.

Между тем, тут и там у него имелось шестеро детей. Поднявшись в горы, чтобы узнать, что за блага ожидают их отца в будущем, и увидев, как изменился цвет его рукавов ¹², все они отжали от слёз концы своих рукавов. Хатиро Тамэтомо, который был одним из них, проговорил:

— Хоть и случилось так, по мы не должны относить это на счёт сердечной слабости нашего отца. Мирские обычаи не бывают непременно одинаковыми повсюду. Бывает время, когда мы поднимаемся вверх, и бывает время, когда мы спускаемся вниз. Это не обязательно означает, что мы сами расположены к этому. Господину Вступившему на Путь свойственно спокойствие во всём; ведёт он себя со смирением, до сих пор у него не было никаких воспоминаний, он не изволил принимать даже самого малого подношения. Все мы, пятеро или шестеро молодых людей, обладающих талантами, о которых должен был слышать кто-то из полководцев, не дошли до того, чтобы опозориться тем, что попали в плен, и не могли также отречься от мира и стать шраманами ¹³, которые выпрашивают себе пропитание. И даже в таких условиях всему этому не видно конца. Как бы там ни было, следуйте разъяснениям Тамэтомо. Поспешив отсюда в сторону Восточных провинций, вам нужно созвать тех, кто не прибыл оттуда для участия в нынешнем сражении: Миураноскэ Ёсиакира, Хатакэяма-но сёдзи Сигэёси, Оямада-но бэтто Арисигэ ¹⁴ и других, устроить в пределах восточных окраин цитадель, перекрыть Асигара и Хаконэ ¹⁵; господину Сиро Саэмону нужно отправиться в провинцию Осю, Мотохира должен получить приказ укрепить заставу Нэндзю ¹⁶, господина Камон-но-сукэ направить для укрепления [91] Приморского тракта, господину Рокуро велеть присоединиться к людям из провинции Каи и перекрыть Горный тракт, господину Ситиро и Куро присоединиться к людям из провинции Синано и повернуть в сторону Северного тракта Хокурикудо ¹⁷, господину Вступившему на Путь совершить поклонение вместе с монашествующим принцем, в Камакура построить столицу, созвать жителей Восьми восточных провинций и сделать выдающихся подданных Первым министром, Левым министром и Великим советником, молодых людей сделать высшими придворными — министрами, чиновниками 3-го, 4-го и 5-го рангов; наших сторонников сделать старшими чиновниками в провинциях и чиновниками Сыскного ведомства.

Тамэтомо уклонился от опеки Камакура. В старину, в годы правления под девизом Дзёхэй ¹⁸, Масакадо ¹⁹ построил столицу в уезде Сома провинции Симоса и сам себя назвал Хэйсинно, королём-родителем из рода Тайра; произвёл назначения самых разных чиновников. А чем хуже теперешнее время? Не сомневайтесь ни минуты!

Так он промолвил. А господин Вступивший на Путь изволил сказать так:

— Когда я был молод и в расцвете сил, я не стал даже владетелем провинций Иё и Муцу, сделаться которым было очень легко. Теперь же, когда я дряхлым стариком удалился от мира и вступил на Путь, не думаю, что могу быть настолько удачливым. Я хотел вас, мои дорогие, привести к процветанию, поэтому и доверился столь узкой стезе. Вы люди молодые и поступаете как знаете — хоть так, хоть этак. Вступивший на Путь намерен испросить разрешения Ёситомо и уехать. Говорят, что благодаря нынешнему сражению Киёмори станет владетелем провинции Харима, а его дядя, помощник конюшего Хэй Тадамаса, и его дети впятером будут его помощниками: Ёситомо сделается главой Левого управления монарших конюшен, — и тогда каких только ему не выкажут восхищений его воинскими подвигами! Почему же в вашей жизни только ваш отец не может помочь вам? Даже если я могу вам помочь, мои дорогие, то для этого отыщется один способ: я просто уеду отсюда. Ну как? — так он сказал.

Хатиро, слушая его, терял цвет лица и не произнёс ни звука. Остальные сыновья сказали:

— Чтобы сопровождать нашего батюшку, мы отложим свои дела в сторону. Возьмём же на себя только преодоление его трудностей! Что бы ни случилось, будем изо всех сил помогать ему. Выполним всё, что он пожелает.

Так они говорили, и когда Вступивший на Путь услышал это, он отправил посыльных в платьях разного цвета ²⁰, и, не сообщая Ёситомо ничего, сказал им так: [92]

— Я тяжело заболел и ухожу в монастырь. Срочно несите мой паланкин в обратную сторону. Направляйтесь вон туда!

Думая, что Вступивший на Путь отправляется в Западный Сакамото ²¹, его сыновья поехали сопровождать отца, а под сенью вершины Отакэ ²², в том месте, где есть питьевая вода, заговорили:

— Сейчас сюда приблизятся встречающие. Отсюда все мы должны будем разъехаться в разные стороны. Хотя и неизвестно, что ожидает каждого из нас, постараемся же выполнить наше дело!

Потом, скорбя по-настоящему ввиду предстоящей разлуки, они залились нескончаемыми слезами. Сыновья снова окружили отца со всех сторон, взялись за руки, сомкнули рукава и ничего иного делать не могли, только плакали. Вступивший на Путь, плача и плача, прощался с ними.

— Хоть и был я главным военачальником в теперешнем сражении, я стар, и жизнь моя приближается к концу, процветание, которого я мог бы ожидать, как ни думай, касается только будущего моих детей. К вам, мои дорогие. А потому я дам знать, на дне какой долины, под сенью какой скалы и какого дерева укрою я свою плоть. Только не бегите все вместе. По всякому поводу собирайтесь по одному, по двое, и тогда отчего бы не выполнить задуманное ими всем остальным? Среди вас есть Куро, которому, как мне кажется, исполнится всего 15 или 16 лет, и он ещё не знает, где у стрелы начало и где конец. Больше того, я потерпел неудачу в стратегии, а Хатиро имеет к ней отношение, поэтому я и делаю ему свой прощальный подарок, да и об остальных детях тоже нужно подумать. Так поезжайте же скорее!-произнёс он на прощание, и было видно, что Вступивший на Путь должен был уезжать, снова захлебываясь слезами.

Что касается тех уз, что связывают между собою отцов и детей, то считается, что они ограничиваются клятвами, принесёнными в одной только теперешней жизни, ограничиваются настоящим. Это значит, что дети возвратятся и позовут к себе отцов, как и отцы позовут к себе своих детей, если дети решительно уйдут от них. Каковы же думы отца о разлуке не с одним и не с двумя, а с шестью сыновьями?! И непременно пребудет в печали сердце любого и каждого сына, который уехал, оставив в полном одиночестве престарелого родителя.

Дети отправлялись в далёкий путь, через неведомо какие крутые горы, дальние дали. Колыхались и опускались вниз синие дымы, нужно было разобраться, куда двигаться в белом, как тополиный пух, тумане. Они не были птицами, тем не менее, печалились из-за расставания четырёх птиц ²³, они не были рыбами, однако же тонули в переживаниях больших рыбин ²⁴.

Тем временем, когда, поехав к главе Левого конюшенного ведомства Кагэн, они заговорили решительными голосами, Ёситомо весьма [93] обрадовался, отправил в качестве посыльного Камада-но Дзиро Масакиё, велел рикися ²⁵ взяться за носилки и спешно послал их навстречу отцу. Вступившего на Путь встретили уже возле сосен на нижних склонах горы. Глава Левого конюшенного ведомства вышел навстречу к нему лично, пролил потоки слёз радости, и они последовали в заранее приготовленное место. К прибывшему приставили двух или трёх дам, все проявляли о нём заботу. Что будет потом — неизвестно, но Вступивший на Путь испытывал чувство радости.

Комментарии

1. Сакамото — название местности у восточного подножья горы Хиэйдзан.

2. Сига и Карасаки — названия бухт на озере Бива.

3. «Три пагоды» — Восточная, Западная и Ёкава, буддийские пагоды на горе Хиэйдзан.

4. Оцу — небольшой город на юго-восточном берегу оз. Бива.

5. Застава Фува находится в провинции Оми; учреждена в VIII в.

6. «Ступить на Путь Оставившего свой дом» — то есть стать буддийским монахом.

7. «Нарские монахи» — здесь: отряды монахов-воинов из монастырей г. Нара.

8. Муцу — старинное название провинции на севере о. Хонсю, то же, что Митиноку, Митинокуни.

9. Ёриёси — Минамото-но Ёриёси (989-1075), прославленный воин, занимал должность губернатора в нескольких провинциях; потомок императора Сэйва в 6-м колене.

10. «Тетрадь для регистрации умерших монахов» включала записи монашеского и мирского имени новопреставленного члена монастырской братии, день, месяц и год его смерти.

11. Адзуса — японская вишнёвая берёза (катальпа овальная). Дикорастущее лиственное дерево до 20 м. высотой, обладает очень твёрдой древесиной. Произрастает в южной части Японских островов. Использовалась для изготовления луков.

12. «Изменился цвет его рукавов» — то есть Тамэтомо надел чёрные облачения буддийского монаха.

13. Шрамана (санскр., яп. сямон) — буддийский монах.

14. Ёсиакира, Сигэёси и Арисигэ — все трое принадлежали к ветви Камму Хэйси рода Тайра.

15. Асигара и Хаконэ — горы на юго-западе провинции Канагава.

16. Нэндзю (Нэсу, Нэдзу) — застава на границе провинций Этиго (современная префектура Ниигата) и Дэва (современная префектура Ямагата).

17. Хокурикудо — тракт, проходивший через 7 северных провинций: Вакаса, Этидзэн, Kaгa, Ното, Эттю, Этиго и Садо.

18. «Годы правления под девизом Дзёхэй» — 931-938 гг.

19. Масакадо — Тайра-но Масакадо, см. свиток I, гл. 5, примеч. 8.

20. «Платья разного цвета» носили чиновники разных уровней: каждому рангу соответствовали определённые расцветки платья.

21. Западный Сакамото — местность у западного склона горы Хиэйдзан, возле въезда в монастырский комплекс Энрякудзи. В этой местности находилось несколько буддийских храмов и синтоистских святилищ.

22. Отакэ — главная вершина горы Хиэйдзан.

23. «Расставание четырёх птиц» — то есть разлука родителей с детьми. Образ заимствован у Чжуан-цзы.

24. «Переживания больших рыбин» — здесь: мучения рыбы, попавшей на крючок и извлекаемой из воды на сушу.

25. Рикися — буддийские монахи, которые выполняли в монастыре тяжёлую физическую работу.