ПУТЕВОЙ ЖУРНАЛ

Е. И. ЧИРИКОВА

1. Багдад.

[Русская пограничная комиссия, до наступления удобного, в климатическом отношении, времени для занятий по главному предмету своего поручения, провела в Багдаде семь месяцев 1849 года от 16 мая по 18 декабря. Эту остановку комиссия употребила на собирание сведений о стране и на разъезды по ближайшим окрестностям Багдада для осмотра края и остатков древних работ и развалин в нем находящихся.]

Багдад обнесен высокою стеною, которая, с восточной стороны, вся обрушилась со времени наводнении 1831 года. Ни одной замечательной, в строительном отношении, мечети; ни одного красивого минарета; все они невысокие, тяжелые, безвкусной постройки и покрыты весьма обыкновенными изразцами. Бани плохие, грязные; одна только порядочная, таможенная — гюмрюк-хаммамы. Базар старый, хорошей постройки, все проходы под сводами; но лавки снабжены бедно и на всем пыль и грязь; в делах какая-то мертвенность. Так называемый серай, губернаторский дом, есть связь строений, ядром которых служат покои наши: селямлык и харемлик, т.е. мужская и женская половины, над рекою, с хорошею вентиляциею, что очень важно при Багдадских жарах. Тут же цитадель с казармами. Улицы есть хорошие; но большею частью представляют собою узкие закоулки и переулки. О наружном виде домов и говорить нечего: это сплошные стены, как [2] и на всем Востоке, и придавали бы городу, еслиб не было садов и мечетей, очень и очень печальную физиономию. Внутренность же, во многих, отделана в мавританском стиле с большим вкусом и украшениями, необыкновенно красивыми; комнаты содержаны чисто, уставлены по карнизам китайскою, а иногда очень плохою европейскою посудою и благовонными фруктами — померанцами, айвою, яблоками и др. Везде фонтанчики, канавки с водою, цветы. Сады с пальмовыми и апельсинными аллеями, очень красивыми. Лучший дом, с лучшим садом и совершенно европейским комфортом — это дом резидента Ост-Индской компании, получающего две тысячи фунтов стерлингов ежегодного содержания, дом с мебелью, великолепным серебряным сервизом, провизиею высоких вин, многочисленною прислугою, пятидесятью человеками сипахи, черных солдат, и десятью каввасами; потом замечательный дом Икбаль-эд-доуле, индейского навваба и наследного принца Удского, живущего здесь на пансионе у Англичан, от которых он получает сто тысяч рублей в год; это приятный, просвещенный по мусульмански, но недалеко развитой человек; и дом Мирзы Хада-эль-джевахири (бриллиантщика), бывшего визиря принца Мухаммеда-Али-Мирзы, губернатора Керманшахского.

Тигр — по-арабски Диджле, известен у новейших Арабов, у Турок и Персиян под названием Шатт (по арабски — река); у Евреев, под названием Хидекель. Вода его, процеженная, здорова, но не в такой степени как Ефратская. [В начале весны река эта разливается и, срывая иногда плотины, затопляет страну на большое пространство]. Старое русло Тигра, переменившего свое течение, можно проследить и в настоящее время.

Кварталы (махалле): Мейдан; Ряс-эль-кыраэ; Мурабба; Казы-эль-хаджат; Баб-и-Шейх-эль-кадыр; Сук-эль-гезаль; Кумбар-Али; Баб-эль-ага, Мухаммед-эль-фазыль.

Мечети (джами). В квартале Мейдан:

Джами-и-Дервази-и-муаззем; джами-и-Сулейман; джами-и-Хюсеин-паша-Дубреви; джами-и-везир, построенная Хюсеин-пашою, [3] сыном Мухаммед-паши, и джами-и-минаретейн (мечеть двух минаретов), у моста, построенного Давуд-пашою.

В Махалле-и-Ряс-эль-кыраэ:

Джами-и-вефаи; джами-и-мерджанийе; обе построенные будто-бы Аббасидскими халифами; джами-и-адлийе, против дома кади, построенная женою Ахмед-паши, и джами-и-Хасеки.

В восточной части города, посреди полуразмытого наводнениями квартала, джами-и-Шейх-Шехаб-эд-дин, отличающаяся великолепием постройки.

У южной стены, другая великолепная мечеть, замечательная особенно своим куполом, джами-и-Шейх-Абд-эль-кадыр-эль-Гиляни.

Теккье. Ауренг (в квартале Мейдан): Сейид-султан-Али и Шейх-Халиди.

Зиареты. Суннитские, на левом берегу Тигра: Имам-эль-аазам-Абу-Ханифе; Шейх-Омер; Шейх-Абд-уль-кадыр и Шейх-Мааруф.

Шиитские, на правом берегу Тигра: Имам-Муса, похороненный в квартале Казимейн, и внук его Имам-Такы-эд-дин-эль-Джеуад.

Ворота. Имам-аазам; Орта (средние); Каранлык (темные); Шаркы (восточный): Джисир-капусу (мостовые ворота) — с севера; а с юга Имам-Муса; Шейх-Мааруф; Хилле; Шаркы.

Бурдж-и-тылысым (башня талисмана), самая большая из башен с южной стороны. Суеверие жителей населяет ее джиннами и никто не решается войти в нее даже днем, а ночью и подойти к ней.

У северных ворот Имам-аазам, от которых расходятся две дороги, одна в Мосул, другая в Персию, стоит вновь отстроенный карантин.

Через реку, от таможни, часть которой состоит из стены, принадлежавшей к зданиям Аббасидских халифов, судя по надписям и печати глубокой древности, на ней лежащих, [4] тянется мост на плошкоутах искривленный течением, узенький, для двух человек рядом и с такою ненадежною настилкою, что лошади погружаются иногда в ее щели по самое брюхо.

Бани. Мейдан; Казы: Хайдер; Шурджа: Сейад и Хайдер-хане.

Народонаселение состоит, из Оттоманов, Арабов оседлых и кочевых, Персиян, Армян, Греков, Ассириан, Халдеев и Евреев.

Оттоманы — чиновные люди и их прислуга. Некоторые из них, оставив службу, остались здесь на житье. Они презирают всех прочих мусульман и сверх того, по мере возможности, угнетают Персиян. Число их мало в сравнении с другими.

Персияне. Их здесь больше других мусульман по причине святых мест, уважаемых шиитами. Все предместье Казимейн населено ими. Из них лучше мастеровые и купцы. Имеют здесь консула и много торговых людей. Между прочим живет в самом городе старик Мирза Хади-и-Джевахири. о котором было говорено выше (стр. 2). Говорят, будто он отравил принца, при котором он был визирем, и все его сокровища увез в Турцию, избрав Багдад своим местопребыванием. В Казимейне поселились несколько принцев, изгнанных из Персии. Ужасная ненависть между Турками и персиянами нигде не проявляется так резко как здесь; но Персияне больше фанатики, чем Турки.

Арабы по большей части занимаются скотоводством; но более разбоями и враждованием, или между собою, или против турецкой власти. Воровством и искусством своим в этом ремесле они прославились. У кочевых гостеприимство, верность данному слову и замечательное достоинство характера, были нами испытаны.

Христиан весьма небольшое число. Из Европейцев, несколько английских торговцев; некоторые из, них с семействами.

Некто Свобода, из Славян, ведет здесь уже многие годы довольно значительную торговлю. [5]

Войско регулярное. В Багдаде главная квартира Иракского корпуса, состоящего из шести полков кавалерии и пехоты. Всего один полк и отряд кавалерии стоят в городе. Корпусный командир действует независимо от вали (генерал-губернатора).

Иррегулярное состоит из наемного войска баши-бозук и хайта. Первые составлены из Румелиотов, по большей части под командою бёлюк-баши (начальника отряда от ста до двухсот человек). Они командируются, под началом ода-баши (начальник артели, как назывались капитаны у янычар), по десяти, пятнадцати и двадцати человек, в разные посты в степи, по деревням и селениям, для охранения караванов и жителей от нападения хищников. Оружие их — пистолеты, ружья, сабли, копья. Жалованья получают от шестидесяти до восьмидесяти пиастров в месяц. Начальники их собирают дань с подчиненных и тем живут. Из них удаются удальцы; по ее вообще стоят добрых разбойников.

Плата солдату регулярного войска в месяц 20 пиастров (1 р. 20 к); содержание натурой.

Климатические заметки. Со времени большой чумы 1831 года замечено, что климат в Багдаде изменился; жары стали слабее; но появились периодические болезни; лихорадка приняла эпидемический характер, до чумы она была неизвестна в Багдаде в этом виде; так что жители окрестности, заболевавшие лихорадкою, избавлялись от нее в Багдаде. Охлаждение температуры военный доктор Антонетти, передававший нам эти сведения, связывает с появлением лихорадок, приписывая то и другое влиянию разливов, образовавшихся около Акр-Куфы от разрыва плотины. До 1831 года топей в этих местах не было.

В Багдаде жар доходит до 42° Реом. в тени; в комнатах, до 48°; В сердабах, подземельях, в которых Багдадцы имеют обыкновение укрываться от жаров, до 30°. С Июня до конца сентября, небо один только раз заволоклось тучами; постоянный туман, зловоние от гниющих вод по разливам [6] в окрестностях; три, четыре раза дул очень неприятный южный ветер; остальное время ветер дул с северо-запада; ночи довольно прохладны. Раз десять падала обильная роса и тогда болезни в городе усиливались. Самый сильный жар и самое удушливое время было в последних днях августа. В этом году, (1849), сверх обыкновения, самум не поразил ни одного человека, ни в городе, ни в окрестностях. Но чрезвычайно сильное разлитие реки было причиною страшной в этом году смертности.

Киоск в саду Диван-эфенди, в котором Русская демаркационная комиссия провела четыре летних месяца (1849 г.), в двадцати минутах от стен Багдадских к северу, на берегу Тигра, имел стрельчатую дверь, без половиц, в сад и три большие стрельчатые отверстия, вместо окон, одно в сад, к востоку; другое, в июле, к северу; третье к Тигру и пустыне, на запад. В отверстия были вставлены рамки из пальмовых ветвей, а в широкие квадратики трельяжа натыкан агуль, степная колючка. Персиянами называемая хар-и-шютюр (верблюжья колючка, до которой верблюды особенно жадны). Араб постоянно приносил из Тигра воду, которою поливал агуль снаружи, отчего, при ветре, водворялась в киоске относительная прохлада. По желобку, проделанному в полу, смазанном известью, бежала вода, но до того нагретая солнцем, что не способствовала нисколько охлаждению воздуха. На террасу киоска днем взойти было нельзя: самум или симум (у Турок сам-ели), постоянно дувший с десяти часов утра и до пяти вечера, быль до того горяч и пропитан запахом гнилого яйца, что дышать им не было возможности.

Самум убивает мгновенно. Доктор Антонетти был сам свидетелем подобных случаев. Это бывает при недостатке воды. Но если тотчас же обливали ею пораженного самумом, он быстро оживал а питье совершенно его восстановляло. Однажды доктору случилось видеть, как ночью упали вдруг несколько человек; двое из них попали при этом в канал с [7] водою и ожили тот час же, а другие умерли. Днем же и вода не спасает от действия самума, который людей, так сказать, вырывает из толпы; Антонетти полагает, что это зависит от большей или меньшей степени восприимчивости человека. Багдадские войска ежегодно ходят к каналу Хиндийе и обыкновенно время их выступления совпадает с эпохою самума; потому-то доктор этот, состоящий при главной квартире Багдадского и Хеджазского корпуса, и имел возможность делать свои наблюдения. При Али-паше, когда он с войском стоял лагерем в двух верстах от Багдада, самум поразил командира иррегулярного отряда, между лагерем и городскими воротами.

В 1849 году, Июнь, Июль и Август отличались в Багдаде и Басре особенною болезненностью по причине необыкновенного в этом году разлития Тигра и Ефрата. В одном Багдаде, под нашими глазами, похоронено было, в течении сказанных трех месяцев, на кладбище, расположенном между городскими стенами и садом Диван-эфенди, тринадцать тысяч жителей, убитых лихорадками — из семидесяти тысяч населения. В демаркационных комиссиях, английской, турецкой и персидской, все члены их и вся прислуга болели лихорадками по нескольку раз. Из прислуги несколько человек умерло, многие, особенно в персидской комиссии, разбежались от страху. В русском кочевье был только один лихорадочный случай, и тот ограничился одним пароксизмом.

То же самое можно сказать о беспощадном, так называемом Алепском чирье, который Турки называют йыл-ярасы, а Персияне салек — годовой чирей или годовик, потому что он не заживает ранее года, не уступая никакому леченью, нередко убивая человека или по крайней мере уродуя; зуд при этом бывает страшный. Болезнь эта свирепствует в Египте и по всей окраине великой пустыни, от Сирии до Индейского моря; не щадите обыкновенно никого; садится на руки, на ноги, но в особенности на лице, по одному или в множестве, и исчезая, [8] оставляет крупную оспину, а иногда и разъедает хрящ носа. Европейская наука, не смотря на все попытки, не изведала еще этого феноменального явлении. В Багдаде и Мухаммере все члены трех вышеупомянутых комиссий заплатили ему тяжкую дань. Одна русская комиссия была от него совершенно избавлена. Более всех, в сборной демаркационной комиссии, пострадали от лихорадки и чирья Английский комиссар Уильямс [Карсский]; а от чирья — натуралист турецкой комиссии, старик Ноэ. От чирья, в 1849 году, умер некто Льоко, закупавший у Арабов, в окрестностях Багдада, лошадей для испанской королевы.

Чума 1831 года. Доктор Антонетти, бывший уже в Багдаде в ту эпоху, сообщил нам об этой чуме следующие сведения: Прежде всего появилась болезнь в курдском квартале. Два английские медика, бывшие в то время в Багдаде, отправились туда и в нескольких домах насчитали до пятисот больных. На замечание Антонетти, что это должно быть чума, эти медики говорили: «нет; больные все страдают горлом; чума же не трогает горла; это просто воспаление — жаба». Антонетти сказал на другой день генерал-губернатору Давуду-паше, что это без сомнения чума. Паша отвечал то же, что чума не трогает горла; что притом, еслиб это была чума, то аисты не прилетели бы, а они здесь! И чекалки не выли бы, а они воют! По выходе от паши, доктор встретить мирахора (главного конюшего) паши. «Что-то будет?» воскликнул он, увидев доктора. «Не знаю,» отвечал тот, «но советовал бы вам убираться с войском куда нибудь подальше отсюда». В то время регулярных войск было в Багдаде восемь батальонов. На это мирахор заметил, как истинный мусульманин: «Что должно быть, то будет». Чума разлилась и вскоре опустошила Багдад. Мертвых некому было хоронить. Улицы совершенно опустели. Паша назначил нестроевым арнаутам своего конвоя (хайта) по сто пиастров за каждое мертвое тело, которое они отволокут к Тигру и бросят в реку. Когда хайта являлись за деньгами, паша приказывал [9] выплачивать им, но одному словесному объявлению сколько тел кто бросил, прибавляя: «если солгал, то на тебе грех». Хищные арабы толпами приходили в город, вторгались в дома, оставшиеся без хозяев, и забирали все добро; но не многие уходили с своею добычею, потому что в самый сильный период болезни чума убивала в четыре часа времени. Остальные занесли эпидемию в пустыню, где их преследовало, кроме того, чрезвычайно сильное в том году наводнение. Убегая от воды, они толпились группами на каком нибудь возвышении и вымирали тут целыми семействами от чумы; другие бежали через разливы, покидая умиравших, или только что заболевших, разодетых в награбленные и зараженные одежды, на произвол судьбы, для того чтобы несколько миль далее погибнуть в свою очередь, кто от голода, кто от болезней, а кто от вязких и глубоких топей. Из восьми батальонов регулярного войска — (низама) не спасся ни один человек. Батальон, стоявший в Хилле, городе расположенном на местности Вавилона, бежал в полном составе, с оружием и амуницией. Те из них, которые уцелели в дороге, возвратились в свои дома в Курдистан. Доктор Антонетти, сначала, заперся было с своим семейством в карантинном доме. Съев всю бывшую с ним живность, они питались одним рисом и с высоты террасы смотрели на общее бедствие. — Но вот приходят звать доктора к Давуду-паше, заболевшему также чумою. Ужас овладел доктором, когда он вышел на улицу: ни живой души; только одни мертвые, уже разлагающаяся тела, разрываемых на части голодными собаками, которые метались на него с бешенством. Дворец был пуст. В пяти харемах паши, имевших, каждый, до двадцати черных невольниц для прислуги, не осталось ни одной женщины. Некому было ходить за пашою. Сеис (конюх) его пришел ему доложить, что изо всей многолюдной дворни остался он один и не знает, что делать с лошадьми, и вскоре, в самом деле, можно было видеть их несущимися по улицам [10] и за город, по тридцати, по сорока вместе. Паша лежал один в темном чулане; большая часть дворца его была или размыта наводнением или завалена мертвыми телами которых некому уже было бросать из окон в разбухшие и стремительные воды Тигра. Доктор, в христианском квартале, нашел одну старушку христианку, которая согласилась ходить за больным губернатором, вчера еще роскошным сатрапом, а теперь лежавшим, как нищий, на голых досках, в темном чулане и в совершенном одиночестве. Доктор лечил пашу, не прикасаясь к нему. В ту самую ночь наводнение размыло и разрушило с восточной стороны городские стены, вследствие разрыва плотины на Тигре выше Багдада, — тогда как самая река протекает с западной его стороны, — и вода ворвалась во все кварталы города. До пятнадцати тысяч домов вода смыла до основания, и те жители их, которые еще оставались в живых, погибли в волнах. В 1849 году городские стены в этом месте мы нашли еще невосстановленными. Вода подымалась в продолжение семи дней сряду; на седьмой она пошла на убыль. Паша выздоровел — Доктор полагает, что число жертв между городскими жителями простиралось до пятидесяти тысяч. По окончании эпидемии, паша призвал в город, для его заселении, окрестных Арабов; и эти последние входили в пустые дома и оставались там на жительстве как полные хозяева. Во время чумы, к Багдаду подступил с войском Али-паша, из Курдистана, и стал громить стены пушками: Багдад не отвечал. Окрестные жители говорили Али-паше, что Багдад пусть, что жители и войско все вымерло. Он не хотел этому верить, и только тогда убедился в истине, когда один негр, сам рассказавший нам об этом обстоятельстве в 1840 г. в Басре, отворил паше городские вороты. Чума повторилась в Багдаде в 1832 и 1834 годах; но постепенно слабея. Первая, т.е. большая чума 1831 года пришла из Персии, через Сулейманийе и Керкук, в Багдад и Басру, и затем исчезла, перейдя в Бендер-Бушир. Холера же, бывшая [11] здесь в последствии, пришла с противоположной стороны и именно из Бушира, в Басру и Багдад. Давуд-паша, после чумы, был сменен портою, впал в немилость к султану и послан был в Мекку, где должность его состояла в том, чтобы сметать пыль с гробницы пророка Мухаммеда. На место его генерал-губернатором Багдада назначен был Али-паша.

В саду Диван-эфенди самый сильный жар в три летние месяца (1849 г.) доходил в Тени до 37° Реом.: обыкновенно это было около 3 часов пополудни; по стоградуснику, в тени 46°, на солнце 70°. До чумы 1831 г., по свидетельству д-ра Антонетти, термометр Фаренгейта показывал от 120° до 122° на солнце. В 1849 г. он только два дня подымался до 110°. В последние тридцать лет в Багдаде два раза выпадал снег, едва покрывавший землю и стаявший через несколько часов. Вода в лужах затягивается легким морозом.

В 1850 г. лето в Багдаде было умеренное; жар едва доходил до 95° по Фарнгейту.

Животные. В окрестностях Багдада множество газелей, чекалок, гиен; львы и тигры всех родов; места, где львы имеют в кустах свои логовища, называются диваннийе; верблюды, буйволы, коровы, лошади стадами и табунами; быки и коровы огромного роста и с горбами; ослы болыше, белые и сильные как египетские; овцы; собак не очень много; в Самаре водятся превосходные борзые. Финиковые крысы в роде векши, но тоньше и зорче; прелестный зверек и очень ручной и забавный; некоторые держат крыс этих при себе с серебренными ошейниками, побрякушками, как у нас собачек. Лошади превосходные, но дороги, — заводская, от десяти до двадцати тысяч пиастров; лучшие породы у Анезе, Мунтефиков и Шаммаров. Лошаков не много; буйволов тоже [?] но они отличной породы. Городские лошади все испорчены. В Ост-Индскую армию теперь требуется лошадей менее прежнего; полагают, что спрос со временем совершенно прекратится, потому что в Индию доставляют ныне лошадей с Мыса Доброй [12] Надежды и Австралии, где лошади английской породы большие и сильные и особенно пригодны для артиллерии. В Индии лошади не разводятся.

Рыбы в Тигре много и очень вкусной, большею частью неизвестных нам пород; но есть сомы, плотва. Когда спадает вода в Тигре, из Персидского залива заходят в него и акулы до высоты Самары, верст до тридцати выше Багдада, и потому до того места купаться в Тигре опасно.

Из птиц, франколин, род стрепета; горлица; тревога, птичка чрезвычайно красивая; кричит пронзительно и хлопотливо, когда завидит в пустыне какой нибудь движущейся предмет; садится и замолкает, когда предмет останавливается; она с голубя, голова большая, клюв прямой, шея и подкрылья шоколадного цвета, брюшко белое, остальное все лазуревого цвета, хвост средней величины; Арабы зовут ее татуа; она в роде чайки. Шейх Мухаммерский Хаджи Джабер сообщал, что, но поверью Арабов, если птица эта кричит в степи вечером, то будут дурные вести; в полночь крик ее означает [приближение] врага; если перед рассветом, то надо убираться скорей (sic).

Змеи, большею частью безвредные, и скорпионы в огромном количестве и в том числе так называемых книжных мы не раз находили в своих книгах. Дервиши заговаривают скорпионов и змей; средства своего они не держать в секрете и дают пить заговоренную воду. Против ужаления скорпионов употребляют, впрочем, местные жители известное средство, масло, настоенное скорпионами. Они также считают оникс, или как они его называют Соломонов Камень (сулейман-таши) всеобщим протнвоядием. Нашатырный спирт употреблялся нами в этих случаях с пользою. Жидкий опиум (laundanum liquidum) и прижиганье ляписом также употребляются с успехом.

Растительность. Тут (шелковица) черный, очень крупный и превосходного вкуса; огурцы не прекращались до ноября; арбузов много, но не хороши; в сентябре погибли и те и другие во [13] второй раз, посеянные на жирной земле, бывшей под наводнением; персики, не шершавые, тверды и безвкусны; фиги темного и белого цвета сладки, но терпки; померанцы, апельсины и сладкие лимоны поспели после нас в конце ноября; виноград нехорош, но привозят отличный, часа за четыре, из окрестных садов; демьянки (патлиджан); тыквины (кабак) во множестве; есть не очень хорошая бамия (cornes grecques); есть чечевица; есть гранат; маслина; но главное произведение — финики; в Июле плод еще не созрел; в начале сентября он начинает поспевать под раскаленным дуновением самума, который, перед концом своим, усиливается и доводить жарь до крайнего предела; время это называется финиковым жаром; плод принимает тогда янтарный цвет; но некоторые кисти зарумяниваются и даже багровеют. Их здесь до 80 разновидностей, а в Басре девяносто, имеющих каждый свое название. Басрские вкуснее Багдадских. [Арабы, чтобы обрезывать поспевшие кисти, взлезают на вершину пальмы помощью веревки из пальмовой сердцевины; это широкая пряжка, охватывающая с одной стороны дерево, с другой человека, лежащего спиною на широкой плетенке, выделанной в пряжке с противоположной дереву стороны ее и упирающегося ногами и руками в дерево]. Наконец, в Багдаде выделывают кунжутное масло, которым питаются и намазывают тело, искусанное насекомыми. Арабы называют его куиндидж. Маис белый зерном. Размеры проса: лист пол-аршина длины, четыре пальца ширины, ствол четыре аршина длины, колос в два кулака. Пшеница, а именно в местности называемой Диджель, родится сам сто.

Вес: Ун-тагар имеет 20 везне, везне — 4 батмана, батман — 6 ока, ока — 3 фунта.

Поливка полей и садов. Поливают их водами Тигра, посредством кожаных мешков, подымаемых помощью колеса, по которому ходят вожжи от припрягаемого животного, спускающегося по наклонной плоскости при подымании воды и восходящего [14] по той же плоскости при опускании меха в колодец, построенный у самого берега из кирпича, в виде башни. Вода эта разбегается по проделанным везде канавкам, запружаемым в случае надобности залить водою огород или поле.

В Багдаде производятся между прочим арабские трубочки, известный под названием себиль, из которых курят без чубуков. Их также делают и в Керкуке; лучшие производятся в Сивереке, близ берегов Ефрата, на высоте Диарбекира; продаются, дюжина, без крышек, 60 пара или 9 копеек серебром; с крышками из проволоки, 4 пиастра 20 пара, или 27 копеек.

Торговля. В Июне, в Багдад приходит Индийский караван с товарами: сахар, быть может, нерафинированный, американский кофе, чай, индиго, хина (краска). В 1849 году двадцать одно судно и караван, по случаю смут между Арабами, задержаны были в половине июня. Персидские богомольцы, проходящее через Багдад в святые места свои (Кербеля и Неджеф, см. ниже), чрезвычайно оживляют этот город и его рынки денежными оборотами, мелкою торговлею и закупкою.

Суда Басрские, по пути к Багдаду, занимаются рубкою дров и перевозкою их в Багдад. На топливо большею частью употребляют тамариск и степную колючку. Суда эти строятся из Маскатского леса, сплавляемого по Забу из Равендуза в Курдистане. В Месопотамии и по берегам Тигра и Ефрата строевого леса неть. Мелкий дровяной лес сплавляют в Багдад по Тигру, на келеках; это плоты на бараньих шкурах, наполненных воздухом и связанных между собою. Один немец, по рассказу аптекаря Ноэ, натуралиста турецкой пограничной комиссии, предлагал турецкому правительству развести по Ефрату, около Диарбекира, лес и просил на этот предмет сто двадцать миллионов пиастров. И разумеется остался при своем проекте.

Пошлина взимаемая, в Багдаде с привозного товара 5%, с отпускного 10%. Кроме того, Арабы, между Багдадом и Басрой, при проходе судов, взимают значительную пошлину, под [15] названием таможенной. Купцы европейские протестуют, но платят, чтобы не подвергаться опасности задержки товаров. Купец Линч, в 1846 году, послал отсюда в Англию пшеницу (по случаю неурожая в Европе) и получил чистого барыша 50%. Мирза-Хади, секретарь Керриндского хана, сообщил нам в 1851 году следующие сведения об этом предмете: Пошлина, при ввозе товаров в Багдад 4%; таже самая из Турции в Персию, и оплачивается, из Багдада, в Керманшахе, а из Эрзерума, в Тавризе. Турки делают при этом разные притеснения Персиянам: взыскав пошлину в Багдаде, они еще, при входе в Кербелу, Неджеф и Басру, берут с каждого вьюка плату баране (повьючная). Из южной Персии отправляют товары в Басру через Бушир.

2. Ближайшие окрестности Багдада.

С севера и с юга город окружен, но направлению реки, садами, к сожалению, дурно обработанными. С востока, за Багдадом, степь мертвая вплоть до пограничных гор, видных только в хорошее, ясное время при восходе солнца. С запада Тигр и вдоль правого его берега предместья, в числе которых:

Казимейн (два Казима). Предместье очень богатое и сверкает золочеными главами своих мечетей, в которых похоронены два весьма уважаемые шиитами имама: Муса, по прозванию Казим, так же как и внук его Таки-эд-дин-эль-Джевад. За тем, пустыня с разливами, развалинами и одинокими гробницами; в одной из них, на юг от Казимейна, схоронена, говорят

Зобейда, жена халифа Харун-ар-Рашида. Гробница эта окружена пятью пальмами и кладбищем. Далее же окрестность ее изрезана следами древней канализации.

Неби Иошуа. Мавзолей с гробницею пророка Иосии; находится по близости мавзолея Зобейды. [16]

Имам-аазам. Златоглавая мечеть суннитов, с гробницею святого, на левом берегу Тигра, верстах в семи, к северу от города, ворота которого, ведущие к предместью, носят название муаззем, по имени святого. Прекрасная укрепленная стена, с башнями на четырех углах, служит оградою мечети, возвышающейся посреди густой зелени с пальмами. Кругом большое предместье. Отсюда влево ведет вал, на нем большой водоем у самой дороги; он выложен камнем и глубок; от одного края его до другого расстояния на ружейный выстрел.

Грара. Местность верстах в семи к югу от Багдада, на берегу Тигра. Растущий там тамариск разведен, от отростка единственного на Вавилонских холмах дерева, полковником Тейлером, бывшим резидентом О. И. компании в Багдаде. Довольно хороший сад, в котором английская демаркационная комиссия провела в 1849 г. лето. В Грару постоянно заходят львы.

Диджель, называемая также Сумейке или Сумейче но местному выговору, и Белед (город). Местность на берегу Тигра, в пяти часах выше Багдада: известна своим хлебородством.

Акр-Куфа. Башня эта, представляющая ныне развалину, в пустыне, верстах в тридцати от Багдада, к западу, обязана была, по догадкам ученых, постройкою своею Навуходоносору, которому, впрочем, приписывают все постройки между Багдадом и Вавилоном и в окрестностях: на кирпичных обломках везде читается его имя. Но не надо забывать того обстоятельства, что развалины Вавилона, в продолжение столетий, доставляли готовый материал для последующих, построек. Фрезер говорят, что это остатки Акада, одного из городов Немврода. Развалина эта, окруженная большими разливами, видна была нам из Багдадского нашего кочевья в саду Диван-эфенди. Верблюжье молоко, около этой развалины, солоновато от растений, которыми там кормятся верблюды. [17]

Сальман-пак. (С. чистый). Гробница Мухаммедова брадобрея, верстах в пятнадцати на юг от Багдада.

Гробница Xидейс-эль-имани. [Быть может, вернее Овейс-и-Емени, знаменитый приближенный пророка Мухаммеда].

Ктезифон и Селевкия. Развалины. Первая из них на левом, вторая на правом берегу Тигра. Называются Арабами Аль-Медаин, или города, так как здесь, говорят они, находились семь городов, один возле другого. Между холмов Ктезифона возвышается арка Так-и-Кесра (арка цезаря) в сто шесть футов высоты.

Баг-и-Хосроу (сад Хосроя). В связи с предыдущими развалинами. Тигр, переменив течение, захватил часть этого сада. Видны здесь следы древней дороги из Ктезифона к Нахфевану. Здесь есть поташный и селитренный заводы. Часть Селевкии покрыта разливами Тигра, между которыми водится много львов.

Ефрат. Арабы называют его Фырат, Евреи — Хвир, по Иезекиилу — Хивер.

Фрезер говорит о реке этой следующее: «Выше канала Кудс, в шести фарсангах расстояния (сорок верст), Ефрат разделяется на два рукава; южный протекает в Куфе и падает в озеро Ал-бутай (Albuthaih); другой, больший первого, протекает мимо замка сына Хобейра (Каср ибни-Хобейр); он называется Нахр Сура; за замком, он направляется к г. Вавилону (Бабель) в 70° долг. и 320° 15 шир. Из канала Сура, ниже Вавилона, отделяются многие другие каналы; главный из них пробегает мимо г. Нил, где принимает название Нахр-эс-сырат, затем падает в Тигр.” Страбон говорит, что “Ефрат, приближаясь к Тигру, проходит близ вала Семирамиды не более как в двух стах стадиях от города, именуемого Опис». (По расчету местных жителей тут должно быть расстояния больше.) Не существует ли какого нибудь отношения между извилистым течением Ефрата, о котором говорит Геродот (см. ниже), и прерывом вала? «Между этими владетелями [18] (вавилонскими), говорит Геродот, считают и цариц. Первая предшествует второй на пять поколений и называлась Семирамидой. Она приказала соорудить эти замечательные плотины, которые удерживают Ефрат в его ложе и не допускают реку заливать всю страну, как это она делала прежде. Другая царица, Нитокриса, будучи благоразумнее первой, между многими достопамятными работами, сделала следующее: заметив, что Мидяне, сделавшись могущественными, не могли долее оставаться в покое, завладели многими городами, и между прочим Ниневией, она заранее укрепилась против них как только могла. Прежде всего она велела вырыть, выше Вавилона, каналы. Этим средством Ефрат, протекавший посредине города, оставил свое прямое направление и пошел вкось, ломаною линиею, так что он три раза проходит в Ардерике, городе Ассирии, и в настоящее время еще те, которые отправляются из этого моря в Вавилон, спускаясь по Тигру, три раза, т.е. три дня сряду видят этот городок; за тем, по обеим сторонам канала она сделала насыпь, достойную удивления как по длине своей, так и по высоте. Кроме того, она велела вырыть, гораздо выше Вавилона, и в близком расстоянии от реки, озеро, имевшее назначением принимать в себя воды реки, когда она выступала из берегов; оно имело 420 стадий в окружности».

Лодки, ходящие по Ефрату. Большие Диванийские, на четырех веслах, подымают пятьдесят человек. Средние, рыбачьи, с парусом, на четырех веслах, строятся в Хилле, из тутового дерева и облиты асфальтом. Малые, челноки для трех человек; правят ими двое; бока обшиты железом; чрезвычайно легки и валки; употребляются при военных действиях; такие же и на болотах Акр-Куфа. [19]

3. Дальние окрестности Багдада, древнее города, селы, развалины.

Кунакса. Местоположение этого города отыскивают около Хита [на Ефрате]. Некоторые полагают, что он находился около Софейры.

Софейра. [Развалины этого города у начала Мидийской стены к стороне Ефрата, невдалеке от берегов реки], близ Перишаура (Пириз-Шапур?) В древности Синнара (Перисабур).

Фелуджа. [на Ефрате, южнее Софейры, между каналами Иса и Абу-греб.] Близ этого селения развалины крепостцы, построенной в двадцатых годах дочерью Сулеймана-паши, убитого Арабами на дороге из Багдада в Ктезифон. Восстановлена была Давуд-пашой. Фрезер говорит: «Фелуджа представляет собою древний Масепракт, где, как упоминается в экспедиции Иулиана, Мидийская стена».

Абу-греб. На месте старой Фелуджи [на Ефрате]. Здесь в реке видны остатки древних построек. Замечательны: цитадель; пригорок Смерти ста падишахов (какое-то местное предание). В полуторе часах (10 верст) ниже Абу-греба, арабы Анизе переправляются обыкновенно на левый берег Ефрата для грабежей. Вода бывает по грудь лошади.

Румади. Крепостца в десяти часах (70 верст) от новой Фелуджи [на Ефрате]. В ней помещаются 500 баши-бозуков и пушки.

Кейфийе. По местному произношению Чифе. Высоты за Софейрой.

Гауе [или Хауе]. Низменное место возле Кейфийе, по Ефрату.

Амбар. [На Ефрате, близ Софейры и Фелуджи]. Мечеть и гроб Тамерлана. Остатки стены, им построенной. [20]

Тувейбе. [Между Тигром и Ефратом, близ берегов последней реки, около Мусайиба]. Развалины города, похожие на Вавилонские, но в малом виде. Роулинсон их осматривал. Он называет их Куфой, той самой, из которой выведена была в Самарию колония в замен десяти колен Евреев.

Акбер. Развалины на старом русле Тигра, Шаттейте.

Самара или Сурра-мян-ра (по арабски: возрадовался кто видел) [город] на левой стороне Тигра. Там похоронен имам Али-нагы и сын его Хасань-эль-аскери. Колодезь, где, по поверью Шиитов, исчез 12-й имам Мехди-эль-Хади [Мехди, направляющий на путь истинный] сахыб-эль-аср ве-з-земан (владыка века и времени), живой и поныне! Шиты верят, что он когда нибудь явится вновь из колодца, для того чтоб обратить всех к истинной вере. Город этот расположен на левом берегу Тигра, верстах в тридцати от Багдада. В "Книге стран" (Китаб-эль-биляд) соч. Ахмед-Катиб-ибни-Якуб можно найти подробное описание Багдада и Самары.

Шаариет-эль-гезаль (переправа газелей). Место против дальней Мидийской стены, которая версты три не доходит до Тигра. Брод, и приток хищных арабов, которые в этом месте переправляются на левый берег Тигра для набегов, особенно на персидские караваны, следующие в Самару. Отсюда они к полудню поспевают к Багдаду (слишком сто верст), если имеют в виду безнаказанно произвести грабеж, и к закату солнца возвращаются к своему притону.

Истаболат. Развалины города на Тигре, южнее предыдущего, напротив Кадисии, которая находится на левом берегу этой реки. Правильность расположения развалин и подала мысль, что тут был некогда город. Здесь начинается на правом берегу Тигра Мидийская стена (см. ниже); а на левом, канал Нахреван. [21]

Xербе. Мост на канале Диджель.

Опис. Вследствие перемены течения Тигра, на картах показан неверно. Опис теперь на правом берегу реки, в отдалении. По свидетельству капитана Джонса, командира «Нитокрисы», парохода Ост-Индской Компании в распоряжении Багдадского Резидента, старое русло еще видно. Страбон повествует: «Опис — городок, служащий рынком для окрестных округов. Ксенофонт называет его большим и цветущим городом. До этого места Александр велел уничтожить плотины на Тигре. Отсюда (?) он (Тигр) несется к Опису и к Валу Семирамиды».

Кнейса. Местечко в трех часах (около двадцати верст) от Абу-греба. Развалины большой деревни у холма, с остатками древних стен и построек, могущих поместить до пятисот всадников. Высота холма саженей двенадцать. Лагерь императора Иулиана. [Слово кнейса значит церковь.]

Бакуба. [Село] около шестидесяти верст [к востоку] от Багдада, в степи. Около Бакубы садоводство и хлебопашество.

Бабелян. Селение на холмах в одном часе от дер. Сумейке. Жители считают себя потомками жителей древнего Вавилона.

Кабур-эс-Сейид. [Могила сеида] на Тигре. Принимают за древний Опис.

Хилле. В четырех переходах на запад от Багдада разбросаны курганы Вавилона [Папион, как Армяне называют арабский городок Хилле, расположенный посреди песчаных холмов и Ефратских разливов] несколько лет назад, жители Хилле нашли в холмах Вавилона остатки мраморных колонн и каменного льва и употребили их на известку.

Кефиль. Местечко в пустыне, на северо-западе от Хилле, расположенное на возвышенности. Посреди местечка возвышается здание с конусообразным куполом над гробницею [22] пр. Иезекиила. Гробница из драгоценного, быть может из сандалового, дерева, покрыта еврейскими надписями и носит на себе печать глубокой древности. Жители местечка — Евреи, ревниво стерегут гробницу, но содержат ее, по своему обыкновению, чрезвычайно грязно. К святыне этой стекаются на поклонение Евреи как ближайших местностей, так и отдаленнейших стран. Ни в самом местечке, ни у подножия холма, никакой растительности; одна только пальма, да и та высохшая, без листьев.

Куфа. Развалины древнего города, на северо-западе от Кефиля, верст 25 в сторону от дороги из Багдада в Хилле. [Главная часть развалине состоит в] пространстве, выложенном каменными плитами, и на этом помосте, рядом, отдельные плиты для обозначения, по преданиям тамошних Арабов, места, где молились все пророки, начиная от Адама и Ноя и до Мухаммеда, Али, сыновей его, в том числе и наш Спаситель! Место это, по тем же преданиям, есть исходная точка вод всемирного потопа. Здесь пал насильственною смертью имам Али: и было судилище этого имама; [показывают под помостом] подземелье, где Хюсеин сын Али учил наизусть коран. Между обломков показывают еще колонну от дворца халифов. Из новейших построек видны только оборонительные башни на случай нападения Арабов. Кругом рисовые поля.

Неджеф или Мешхед-и-Али [место мученической смерти Али] священный город Шиитов. Около него канал, проведенный из Ефрата, и огромный разлив, в виде озера, называемый Мусульманами Неджефским моремь (Бахр-и-Неджеф), со скалистым юго-западным берегом; в северной своей части, озеро мелководно: в этой части, по озеру проходит караванный путь богомольцев, направляющихся в Мекку; вода доходит, в иных местах, до седла. В Неджефе, под золоченым куполом великолепной мечети, стены коей разукрашены драгоценными изразцами с узорами, арабесками и [23] надписями, покоится прах имама Али, перенесенный сюда из Куфы, где он пал под ножом убийцы-фанатика. «Купол мечети вызолочен был (Хаммер Т. III, стр. 505) усердием Надир Шаха». Неджеф находится в двух переходах от Куфы — в нем полагают пять тысяч жителей. В Неджефе показывают место, где стояла ставка имама, называемое Хыйме-га (место ставки), и другое, где похоронен брадобрей имама.

Кербеля, или Мешхед-и-Хюсеин [место мученической смерти Хюсейна] город в двух переходах от Неджефа. [Шиты производят слово Кербеля от двух слов: Кырбе (мех для воды) и беля (горе, скорбь) и произносят, при пении псалмов или плаче по Хюсейне, в ежегодно справляемых мистериях — Кырбе или Кербе-беля] и вот почему: когда Хюсеин, во время кровавого боя, окруженный десятком приверженцев из родни своей, с бесчисленными неприятелями, томился жаждою, то люди его подали ему мех с водою: когда он правою рукою поднес его к запекшимся губам своим, один из противников отсек ему руку; тогда он взял мех левою; и левая была отрублена; имам наклонился и схватил ее зубами; враг проткнул мех мечом и вода вылилась; а после, вскоре, и кровь несчастного имама пролилась до последней капли от множества стрел, вонзившихся в его тело, — и стольких же ран, нанесенных мечом. В последний день мистерий, с плачем и пением псалмов, выносят куклу, изображающую тело имама, с отрубленными руками, со стрелами в теле, покрытом кровавыми пятнами. Такая же великолепная мечеть, как и в Неджефе, возвышается здесь над гробницею Хюсейна. Оседлых жителей в Кербеля нельзя полагать более двенадцати тысяч. Кербеля разорена была Турками при Неджиб паше, Багдадском генерал-губернаторе, в 1842 году.

[Два эти города, Кербеля и Неджеф, слывут у шиитов под собирательным названием высочайших порогов (Атабат-и-алийат)]. [24] Сюда, изо всех мест, населенных шиитами, тянутся беспрерывно бесчисленные караваны паломников [зуввар], приносящих с собою, для вклада в обе мечети, деньгами и вещами, очень часто многоценные дары, а также тела своих покойников для погребения в священной земле, [приобретая этим самым право именоваться Кербеля-и, посетивший Кербеля, а вместе с темь, конечно, и Неджеф; точно так же посетивший Мешхед в Хорасане, где погребен имам Риза, именуется Мешхеди]. Здесь, на склоне дней, в ожидании смерти, поселяются многие богатые купцы, опальные вельможи и принцы. Зуввары в прежнее время получали билеты на посещение Кербеля, на р. Диале; теперь же им выдают их в Багдад в, для устранения злоупотреблений, так как прежде с них, на Диале, брали вдвое и втрое. Положенная цена за билет 6 пиастров или 36 к. В 1849 году зувваров прошло через Багдад в Кербеля 30,000 человек; обыкновенное же число их бывает около 20,000 в год. В 1848 году, по случаю смерти шаха и беспорядков, оттого происшедших, поклонников было мало. Мертвые тела возят в Кербеля большею частью зимою. В Персии, до отправления в путь, их сохраняют в сердабах (подвалах). Трупы везут в ящиках, обвернутые ватой с камфарой, селитрой, нашатырем, мылом; с ними, в ящики, кладут душистую айву, [которую, как нам говорили, Персиане, после погребения тела, продают на базаре для употребления в пищу]. Таких ящиков приходит в Кербеля, от пяти до десяти тысяч в год. За провоз платят по одному крану (30 коп.) за пять трупов [пошлины]. Турецкие карантинные пристава требуют осмотра ящиков; Персияне, из фанатизма, противятся этой мере, хотя и направленной собственно против контрабанды. Плата за погребение в стенах Кербеля и Неджефа, около тысячи кранов; но она изменяется смотря по большему или меньшему расстоянию от мечетей; вне же города платят за место до ста кранов. Таксу эту взимает [25] Турецкое правительство; муллам же платят особо, кранов сто, с тела, в городе, и 25 за городом. Хоронят даже за час от города, в пустыне. Если паломники дорогою ограблены и им нечем заплатить за погребение тел, ими привезенных, эти последние хоронятся за три, четыре часа от города. При Неджиб паше, один турецкий чиновник держал Кербеля на откупу за 20,000 кранов. Число русских мусульман, приходящих на поклонение в Кербеля, по свидетельству Аристархи, драгомана паши, не превышает двухсот человек в год.

4. Древние каналы, стены и другие работы.

Саклавийе. Канал. Здесь начинается Мидийская стена и тянется на расстоянии около двадцати пяти верст (перегон всадника с рассвета до полудня) и в двух часах от течения канала к северу. — NB. (Араб убил здесь льва заостренной с двух концов палкою. Когда лев схватил пастью протянутую к нему с колом руку Араба, кол пробил ему челюсть и небо; а Араб в это время распорол ему живот ножом, которым вооружена была другая рука его. Давуд-паша, когда Араб принес ему шкуру этого льва, подарил ему 6,000 пиастров.). — По Геродоту, Мидийская стена принадлежит глубокой древности; валы и рвы ее еще видны; она примыкает к прежнему течению Тигра, которое было западнее нынешнего, против Вавилона; а к Ефрату, около библейского города Софейра, показанного у Киперта на карте ошибочно, в действительности находящегося с внутренней стороны стены, которая протянулась на 70 миль. [26]

Следующие сведения взяты из книги Фрезера [Fraser. Travels in Koordistan, Mesopotamia etc., with sketches of the character and manner of the Koordish and arabian tribes. 1848.]

Нахр Иса. Вытекает около Амбара под мостом Дахама. По мнению Сулеймана, сына Мухамма, канал этот вытекает ниже Амбара, неподалеку от этого города, близ кута Фелуджа. Сулейман прибавляет, что когда воды Ефрата низки, Нахр Иса высыхает. В таком, случае, для поливки прибрежных полей, прибегают к помощи водоподъемных машин и пользуются лужами, оставшимися в ложе канала. Канал течет по направлению к Багдаду; около Мухауиля они разветвляется на несколько рукавов. Он падает в Тигр ниже западного предместья Багдада. Выкопал его Иса, сын Абдалла.

Нахр Сярсяр (по имени города), вытекает из Ефрата выше Нахр Иса; бежит по Суаду в Ираке, между Багдадом и Куфой; орошает поля города Сярсяра и вливается в Тигре, между Багдадом и Медаином.

Нахр-эль-мелик (в древности Нахр-и-малька), вырытый царями Вавилонскими; ниже Нахр-и-Сярсяр. Оросив также водами своими Суад, он бросается в Тигре ниже Медайна. Должно быть Малька или Малика (царица), если прорытие канала отнести к Нитокрисе, известной произведенными ею, по свидетельству Геродота, работами этого рода.

Нахр Кут [Быть может Нахр-эль-кудс]. Пробежав выше Нахр-малька, по Ираку, вливается в Тигр.

Аль-Катуль-эль-ааля (Катул верхний). Канал этот вытекает из Тигра возле дворца Халифа Мутевеккиля (Эль-каср-эль-Джяфяри) в Самаре, орошает поля окрестных деревень до дер. Сули. Здесь он теряет свое первое название и известен под названием Нахревана, потому что протекает мимо города этого имени. Далее они орошает поля; потом поворачивает и впадает в Тигр, повыше Джаджерайа, на восточном берегу поде 70° 30' долготы и 33° широты. Есть [27] еще три другие канала, называемые Катул и вытекающие из Тигра. Они берут начало там же, выше Сурра-мян-ра, в двух фарсангах расстояния. Сурра-мян-ра находится под 69° дол. и 34° широты. О Малом Тигре будет еще упомянуто далее.

Эль-Диджейль. По свидетельству Муштарека, этот канал течет выше Багдада; берет начало выше Сурра-мян-ра и протекает по пространству, заключающему в себе много городов и селений.

Аль-Одзаиб. В Муштареке мы находим, что Аль-Одзаиб есть название колодца, принадлежащего Арабам Бени-Темим. Это первая вода, которую встречаешь на дороге, когда из Кадесии, в окрестностях Куфы, отправляешься в Мекку. Одзаиб есть уменьшительное арабское слово, означающее сладкий [или вернее пресный]. Впрочем, именем этим называются большое число колодцев в пустыне [?].

Семирамидины холмы. Что касается Семирамиды (Страбон), кроме работ в Вавилоне, показывают еще много других, как напр. искусственные холмы, называемые Семирамидиными, стены крепости с их подземными ходами, водохранилища, горные дороги, каналы для поливки рисовых полей или для осушки озер, большие пути сообщения и пр.

Дополнением к вышеприведенным сведениям Фрезера служат следующий сведения о том же предмете, сообщенные одним Арабом проводником.

Путь из Багдада в Xит и Дамаск (Шам), чрез Казимейн, вдоль Мидийской стены, до половины ее протяжения на полтора дня езды арабского всадника. Есть колодцы. В одном дне к северу водные пространства от разливов Тигра, вода которых имеет солоноватый вкус, и между которыми легко заблудиться не знающему хорошо направления. По разсказам арабов, какой-то Европеец погиб таким образом.

Близ Новой Фелуджи пороги Ефрата.

К Мидийской стене, которую Арабы называют [28] Седд-и-Нимруд (Немвродова стена) разливы никогда не подходят. Она состоит, во всю длину, из двух валов, со рвом посредине. Валы то возвышаются, то понижаются. (Из Багдада один ночлег до стены).

Нахр-и-Схаки тянется от Истаболата до Ибраимийе. Кажется, он соединяется с древним валом у самого караванного пути.

Чаль (или Чель) и-Баттых. [Должно быть Чель, искаженное местным произношением слово тель (холм, возвышение), баттых (арбуз): Чел-и-баттых, по этому, значит холм арбузов]. Высота его всего около семи сажен. Стена, простирающаяся до Нахревана.

Чель-и-дарб [холм или возвышение дороги]. Тут видна другая белая стена высотою в сажень. Вероятно холм этот назван так потому, что служит ориентировкою в пустыне, на пути между Тигром и Ефратом, между Самарой и Софейрой. Три колодца на некотором друг от друга расстоянии. Ахмед Эль-Кут, шейх племени Аджиль, вожак караванов между Багдадом, Дамаском и Алепом, сообщал нам, что тут, на полпути, встречается

Чем Аннийе. Канал, идущий из Ефрата, чрез Софейра, в Саклавийе. От устья этого канала, Саклавийе около пяти часов перехода (35 верст).

Кейфийе (или Чифе) и Гауе.

Между первой и второй стеной, до Ефрата, и даже за Ефратом, до Медины — другой канал.

Большая стена теряется в болотах у Ибраимиее.

Шейх-Ахмед-Эль-Кут рассказывал в 1851 году в Мухаммере, что он с капитаном Джонсом ездил вдоль стены Чель-и-баттых. Через три часа езды, стена эта кончается около развалин какой-то крепостцы. Далее, чистая пустыня. В валу этом есть промежутки и как бы признаки шлюзов. Джонс полагает, что вал служил также плотиною. С северной [29] стороны, вал имеет скат. Все это очень темно. Шейх и тут повторил сказанное прежде, что Чель-и-дарб идет до Софейры; Нахр-Схаки — к Сейид-Ибраиму, Саклавийе то же, — и потом к Акр-Куфе.

Если Нахр-Схаки, канал, идущий от Тигра, и Нахр-Саклавийе, канал, идущий от Ефрата, существовали в древности, как это надо заключить из сказаний Ксенофонта, то следует предположить, что два вала перерезывали пространство между ними, а именно: Чель-и-дарб перерезывал оное от Нахр-Схаки до близости Софейры и потом соединялся с каналом Саклавийе, о котором говорит Ксенофонт; а Чель-и-баттых перерезывал упомянутое пространство между Нахр-Схаки или Диджелем, до болот (произведенных разливами), которые могли подходить близко к развалинам крепостцы. Дальняя стена, несколько выше ближней, идет в степь; она находится в одном дне пути от Ефрата за Софейрой; так по крайней мере рассказывал Шейх Сулейман из племени Дилем, ездивший в ту сторону и приехавший затем в Самару, следуя два дня вдоль стены. Мы же, при посещении стены, нигде не видели следов кирпича; у ближней стены усмотрен был нами ров.

5. Маршруты

а) От Багдада до Дамаска.

(Сообщено Шейхом Ахмед-Эль-Кут).

До Софейры от Багдада два пути.

Первый путь: Серрахе; водоем в древнем валу.

С тех холм из развалин, левее хана (каравансерая) Суэйдие, 3 1/2 часа.

Дейр Мгейр. Цепь холмов. [30]

Давайе, тоже Саклавийе, канал с водою. Здесь теряется ближняя стена и дорога идет мимо ее конца.

Софейра, холм из развалин. Обходят обыкновенно Саклавийе, оставляя ее влеве. Ближняя стена остается в полуторе часах от дороги вправе. Белую стену не пересекают; она теряется около Ибраимийе. Вправе, не далеко, зиарет Ибраим.

Все эти пять переходов посреди разливов, окружающих Акр-Куфа и Саклавийе.

Второй путь: Акр-Куфа.

Абу-Греб.

Саклавийе, через плотину.

Софейра, около трех часов перехода. По этому пути следуют только в том случае, когда первый не безопасен.

Далее, от Софейры:

В одном переходе, канал Умм-эр-руус идет вдоль Кейфийе или Чифе. неизвестно далеко ли.

Кубур-эль-Абдан, кладбище на Ефрате.

Умм-эр-руус, горка на Ефрате.

Нефата, нефтяной ключ на Ефрате.

Эль-Мадидж, долина.

Хит; нефтяные ключи, соль, известка, сера; жернова добываюсь из Джуббы, деревни на острове Ефрата. (Мы видели у крыльца серая — правительского дома, в д. Сумейче, древние жернова, выкопанные в ближних развалинах; диаметр их 5 четвертей, толщина верхнего камня одна четверть, нижнего две четверти).

Эсхелийе, местность на берегу Ефрата.

Эйн-эль-эсед [львиный ключ].

Ахлат Xоурат, озерки из дождевой води.

Дахаб-эль-джамус [буйволиный путь], такие же озерки.

Эль-Каим, развалины мечети на Ефрате.

Шейх Джабер, зиарет.

Эль-ахрабат (развалины); кустарники тамариска на Ефрате. [31]

Салихийе, холмы на Ефрате.

Тхейне, колодцы.

Джубе-генем, колодезь.

Гель, колодезь.

Эль-Мун-бутох, колодезь.

Пальмира. На всем пространстве от Багдада до этого места, пальмы находятся только в Хите и Ана, некоторых прибрежных местах и островах Ефрата; почва пустыни с мелким камнем. От Пальмиры одна степь; пустыня; воды нет.

Джеритен, деревня, состоящая из землянок, в которых живут Дамаскинцы.

Xареста.

Дамаск.

б) От Истаболата до Ана, и до Багдада.

(Сообщено Шейхом Ахмед Эль-Кут).

От Истаболата, в восьми часах пути в стороне, соленые озера и ключи пресной воды Эл-убстер и Эл-ушель.

Шаарийет-эль-гезаль (см. выше).

Влево отсюда, в получасе, вал Чель-и-дарб.

Гусельят, развалина.

Мехеджир, две горки.

Туэте, древнее устье Диджеля, Тигра, или урочище Xашим Джисбе.

Тикрит, урочище на правом берегу Тигра, родина Сэлях-эд-дина (Саладина). Отсюда в Ана.

в) От Тикрита до Ана:

Рейатийе, колодезь.

Аремба.

Бир-эль-Мелауха. [32]

Трефауа, колодезь.

Ана. Отсюда в Багдад.

г) От Ана в Багдад.

Хубен, замок в четыре этажа, построенный жителями для защиты от хищных Арабов; в нем живут множество семейств.

Зидба, деревня.

Xадит, деревня на остр. Ефрата.

Джуба, то же.

Хит.

Модидж.

Дженабийин, местность против Румада.

Саклавийе.

Абу-Греб.

Акр-Куфа.

Багдад.

д) От Мешхед-и-Али в Мекку.

Караванный путь. Из Мешхед-и-Али в Мекку прежде шел на Дамаск; но с 1843 года, один арабский шейх из Неджда водит караваны прямо.

В семи днях от Мешхед-и-Али, через пустыню, гора Джебель Шаммар или Xейль; там поселены родственные племена Шаммаров и Аджилей. Затем, до Мекки 17 или 18 дней пути. По этому пути, Зобейда, жена Харун-ар-Рашида, устроила дорогу между двумя стенами, следы которой видны еще там и здесь. На этом пути встречаются три племени Арабов, которые сильнее племени Анизе, а именно: Умм-Тейр, Харб и Сбега. У первого из этих племен славные ездоки и лошади; два других славятся хорошим оружием. Племя Анизе может выставить 15.000 всадников; Шаммары — половину этого числа. [33]

е) От Багдада в Дамаск.

(По расспросам у других лиц).

Три перехода до Xита.

Два, до Машауэ.

Два, до Гаары.

Два, до Уорки.

Два, до Аль-кании.

Два, до Максуры.

Два, до Дериви.

И один, до Дамаска или Шама.

ж) От Багдада в Хамадан.

Бакуба, 9 часов.

Шехрибан, 8 ч.

Xосрабад, 9 ч.

Xаныкин, 9 ч., граница.

Каср-и-Ширин, 7 ч.

Керринд, 4 ч.

Сериуль, 8 ч.

Xарун-абад, 6 ч.

Махи-дешт, 6 ч.

Керманшах. 4 ч.

Бисутун, 6 ч.

Сехне, 6 ч.

Кенгавер, 4 ч.

Саадауи, 12 ч.

Хамадан, 8 ч.

Всего около семисот верст. [34]

з) От Урфы до Харрана.

(Один день пути).

От Харрана до горы Коукеб, возвышающейся на юг от реки Джякджяк, четыре дня. Отсюда до Ряс-эль-эйна, два дня.

Две горы Тай имеют каждая особое название: Аджа и Сальма и пользуются знаменитостью. Обе возвышаются на восток от Медины, на пути богомольцев, идущих из Куфы.

Штата, деревня в двух днях пути от Кербеля. Много финиковых деревьев. Арабы Анизе покупают там запасы фиников на зиму.

Рахалийе, деревня на полдня пути от Штаты.

Некоторые расстояния Арабского полуострова.

(По расспросам у разных лиц).

От Медины до Куфы считают около двадцати переходов.

До Мекки, десять.

До Басры, восемнадцать.

До Бахрейна, пятнадцать.

До Ракки, на Ефрате, двадцать.

До Египта, по берегу моря, около двадцати пяти.

От Мекки в Аден, около месяца.

От Куфы до Басры, двенадцать переходов.

Из Басры в Абадан, почти два перехода.

По слухам, индийские паломники начали в 1849 г. отправляться в Мекку, на поклонение гробу Мухаммеда, морем, на английских пароходах. [35]

6. Поездка русской комиссии из Багдада в Вавилонию, Неджеф и Кербеля, В 1849 г.

(вышли 2-го сентября).

Хан-Азад; 4 1/2 ч. от Багдада, каравансерай. Ночлег.

Мызракчи-хан, или Чифтели-хан (два каравансерая) на канале Нахр Искендер, прорытие которого предание приписываешь Александру Великому. Переправа через Тигр. Привал.

Мухауиль. Безводье. Ночлег.

Холмы Вавилона:

1) Мукаллибе или Муджаллибе (опрокинутый), самый значительный. Затем,

2) Амран; высокий холм. От него, по валу, до

3) Эль-Хамра; дом при пруде.

4) Горка браслетов.

5) Ана.

6) Бабель.

7) Эль-Каср (дворец); холм у самого большого протока разливов. Каменные львы.

Стена в Вавилоне, по рассказам рыбаков, видна в разливах поверх воды; каменная древняя кладка в двух местах.

8) Бирс-Нимруд (Немвродова башня). Остатки полуразрушенной грозою громадной стены на самом высоком холме. Очевидно, это часть описанного Геродотом храма с колоссальным истуканом, быть может того самого, который, по сказании пророка Даниила, поставил Навуходоносор; быть может также, как это полагают многие ученые, это есть остатки знаменитой Вавилонской башни.

Кефиль и Куфа (см. выше). В первом, ночлеге на открытом воздухе.

Неджеф (см. выше). Ночлег под открытым небом, под самыми стенами города. Жарко до удушливости. Ночью, страшная [36] вонь от сложенных под ветром у нас, так, же как и у городских стен, ящиков с мертвыми телами, привезенными в эту же ночь персидским караваном поклонников, на пути в Мекку. Страшный фанатизм здешнего духовенства.

Xиндийе. Урочище. Здесь разлив Тигра.

Кербеля (см. выше). Ночлег. Фанатизм духовенства не допустил нас, так же как и в Неджефе, осмотреть внутренность великолепной мечети, возвышающейся над гробницею имама и покрытой привезенными из Индии узорчатыми, в очаровательных арабесках, изразцами. Мы полюбовались на мечеть и на двор с террасы богатого дома одного из ключарей мечети, где нас угощали чаем и шербетами. В Кербеля мы посетили поселившегося там, в ожидании смерти, принца Рукн-эд-доуле (столп государства), старшего сына Фетх-Али шаха. Этот старец был единственный Персиянин, виденный нами, с некрашеной бородою, которая была у него бела как лунь.

Возвращение в Багдад.

Ночлег в каравансерае Мусайиб. Переправа через Ефрат.

Ночлег в Чифтели-хан.

Привал в Биреннус; хороший колодезь.

Азадхан.

Багдад.

7. Поездка из Багдада к Мидийской стене.

Шаарийет эль-бейда. Развалины. Три дерева.

Вана, колодезь.

Xырбе, мост.

Белед, деревня. Ночлег. [37]

Ашик, укрепленный замок.

Нахр Схаки.

Вал Чаль-и-баттых.

Истаболат; вид Самары.

Кадесийе; переправа через канал Диджель, имеющий здесь десять сажен глубины; племя Муджамма.

Против хана Мызракчи — переправа через Тигр.

Против Беледа, переправа через Нахреван.

Луг царицы (?) переправа через канал Аадем (Аазем), от Мызракчи всего от девяти до десяти часов, около шестидесяти верст.

Ховейше; ночлег; развалины гробницы Локмана (?).

Возвращение в Багдад.

8. Путь от Медины к Бахрейну и Маскату.

Чрез Хыныкин (или Ханыки).

(Сведения, сообщенные одним Муллою города Мендели.)

Эль-ряз, город племени Анизе, значительный, укрепленный, не менее Басры пространством, тамошние племена соединены под названием Эль-Казым, который бьют Анизе, когда те появляются.

Сюдейр, город. Окрестные Арабы называются Махмах.

Зельфа, город.

Дарахийе, город.

Гез, провинция на Персидском, заливе, страна, населенная и обработанная; живут там и Европейцы; Мулла хвалил крепостцу.

Эль-катиф; в двух днях выше, на Персидском заливе.

Агер, крепостца на караванном пути. [38]

Из книги Фрезера.

Муджейр или Мугейр. Древний Орхоэ, положение которого неизвестно. Постройкою своею напоминает развалину Вавилонскую Бирс-Нимруд. (Мнение Ainswortha'a). Полагают, что он стоял на берегу Палеокопоса. (?)

Джебель Сенем. Место Тередона, города Навуходоносора.

Кутубе. Огромного пространства развалины.

Хира. Город, построенный Арабами на юго-занад от древнего Вавилона, в некотором расстоянии от нынешнего ложа реки. Он сделался главным городом княжества вассального Персии. Два арабские писателя (Масуди (Морудж-ал-Захаб) и Хамза Исфихани) одинаково говорят, что в первой половине V или VI столетия христианской эры, перед домами этого города стояли всегда на якоре корабли, прибывавшие из Индии и Китая. Он быль переполнен богатствами и окрестность его, являющая ныне страшную пустыню, имела вид самый оживленный.

Уасит. Город между Куфой и Басрой, окружен разливами (Хоур), из которых в Тигр вливается приток Диджлет-эль-хоур.

Джуди. Ковчег Ноев остановился на горе Джуди. Джебель-эль-Джуди протягивается, по свидетельству Муштарека, с юга на север на пространстве около трех дней пути; имеет возвышения на полдня пути и покрывающий ее дубняк дает ей зеленый вид. С восточной стороны она возвышается над городом Джезире-и-ибни-Омер, на Тигре, выше Мосула (Из Абуль-феда, по переводу Reinaud 1 ч. т. I и II).

Гоугамелла (дом (?) верблюда. Гамель, джемель, по-арабски верблюд). Дарий, сын Истаспа, отдал доходы с этого места на содержание верблюдов, сопровождавших его в его экспедиции чрез Скифские степи, и потому, что, будучи навьючены [39] царским провиантом, они переносили наибольшую тяжесть похода. (Страбон. стр. 529).

Арабские племена (Ирака).

Шаммары разделяются на три колена; одно из них теперь враждебно правительству и кочует около Мосула. Другое колено Шейха Ферхана прикочевало в числе около семисот палаток к Акр-Куфе; имеет более десяти тысяч верблюдов; но лошадей у них мало. Третье, бывшее около Керкука, в соединении с племенем Бени-Обейде, прогнано шейхом этого последнего за их воровства и присоединилось к Анизе, с которыми и участвовало в разграблении казенных денег в Махмудийе.

Анизе подразделяются на 176 тайфа (колено, общество). Они владеют одними лошадьми и верблюдами; ни лошаков, ни ослов, ни баранов не имеют. Во время набегов могут не нить по два и по три дня, к чему приучаются с детства; для пищи достаточно им два финика и чашка молока. В поход они берут тесто из фиников и муки и вообще едят понемногу. Анизе могут выставить до пятнадцати тысяч всадников.

Мунтефик (или Мунтефич). [Название это есть искажение слова муттефик, что значит соединенный, конфедерат]. Местопребывание их главного шейха в городе Сук-эш-туюх (рынок шейхов), [принадлежащем их племени], к западу от Басры на Ефрате, посреди разливов.

Бендер, шейх Мунтефиков, умер. Брат его Иса сгорел в палатке год тому назад. Полагают, что шейх, желая овладеть его женою, зажег ночью хворост, которым Арабы обставляют зимою ставки свои. Теперь слышно, будто эта женщина отравила шейха, второго своего мужа. Третий брат Фахад убит братом своим Фарисом, из Аджылей, в отмщение за отца своего, которого убил сгоревший. Убийца соединился с Фарханом, шейхом Шаммаров. [40]

Умм-Тейр, Xарб и Сбега.

Аль-Казым и Махмах.

Дилемы. Племя это кочует по обе стороны Ефрата, между Абу-Гребом и Хитом.

Зоба. Расположены на пространстве от Абу-Греба, вниз по Ефрату на два дня пути. Это племя гордится благородством своего происхождения и равняет себя с Шаммарами. Их главный шейх живет около разливов, близ могилы своего отца.

(О Шаммарах, Дилемах и Зоба сведения собраны в Абу-Гребе).

Аджиль. — Вышли из Багдада в числе тысячи палаток и поселились в Ахвазе,

Муджамма (соединенные). Небольшое племя, кочует между Диджелем и Тигром.

Заметки об Арабах.

В пищу Арабы употребляют, между прочим, вместе с финиками семя кунжутное; саранчу, сваренную и высушенную на солнце, но только желтую; красная не годится для еды; дикие стручки, похожие на бобы; из этих стручков они приготовляют хлеб; мясо гиены также употребляется ими в пищу.

Арабы вооружены всегда дубинами, которые бывают двух родов, одни длинные как древко пики, друпя палицы с каменным или асфальтовым наконечником.

Арабы пляшут под звуки инструмента похожего на волынку, но одиночке или сплетясь руками, и то одни мужчины.

Зубы Араба замечательной крепости. Невольник шейха Ахмеда, негр Саид, проглотив четыре пилюли хашишу, разжевал пули и держал их во рту, чтобы заряжать ружье свое скорее. [41]

Хашиш, собственно, по-арабски, трава, растет; в темном смысле, зелье, приготовляемое из листьев конопли и употребляемое в пилюлях или лепешках; производит очень приятное, но при излишнем употреблении, пагубное для здоровья опьянение, с грезами наяву.

Воры Арабские подползают к палаткам как змеи и для того, чтоб отвлечь внимание, воют как чекалки. Они приближаются иногда на четвереньках с поднятой ногою, чтоб издали приняли их за чекалку или за собаку. При малейшем движении или шорохе в степи, караульные, из предосторожности, подымают крик, чтобы народ не зевал.

Разбои Арабов. В этом году (1849) Арабы племени Анизе ограбили турецкую почту с суммою семидесяти тысяч пиастров (4,200 р. с.), отправленную к каналу Хиндгие для исправления Ефратской плотины. Конвой состоял из двенадцати дурно вооруженных Баши-бозуков и Арабов; грабители были в числи двухсот, между ними стрелки с ружьями на дромадерах, по два и по три на каждом. Генерал-губернатор Багдада Абди-паша выступил в Хиндийе в голове двухтысячного отряда, при семи пушках, для отыскания грабителей, исправления плотины около Мусайиба и Покровительства персидским паломникам на пути их в Кербеля. По сведениям, полученным 16 сентября 1849 г., Арабы разбили, близ Каратепе, караван, шедший из Персии, чрез Сулейманию, в Самару; в караване было до четырехсот человек; Арабов было около пятисот. Они отняли, между прочим, подарки шаха, покровы на гробницу имама Хюсейна в Кербеля.

Жалея лошадей, Арабы обыкновенно пускаются в подобные экспедиции на дромадерах с лошадьми в поводу; на них [42] садятся они для нападения, а дромадеров отгоняют назад и уже возвращаются на лошадях. Переходы свои в пустыне делают они на верблюдах. Дромадеров не смешивают с верблюдами, так же точно как породистые кони, в хозяйстве Арабов, не смешиваются с обыкновенными лошадьми. Сабли Арабы носят только в своем кочевье, а в дальше набеги их не берут, довольствуясь в этом случае одними копьями, острие которых украшают страусовыми перьями; на это последнее украшение имеют впрочем право одни только храбрецы, принесшие в стан голову неприятеля на копье своем. Лежачего они не бьют, а только уводят его лошадь. Под пучком черных страусовых перьев, украшающих копье удальца, обыкновенно прикрепляется два пера белых, для того чтобы видна была кровь. (Сообщено шейхом Ахмед Эль-Кут).

Янко Аристархи, переводчик Багдадского генерал-губернатора, сообщил нам в Керринде, в 1851 г., что в Багдадском пашалыке дела идут очень дурно: Арабы бунтуют кругом и грабят под самым городом. В Багдаде, племена Хезайль и Мадан разбили сераскера Абди-пашу [назначенного в конце того же года генерал-губернатором Багдада, см. выше]. Впрочем Намык паша [заменивший его в звании сераскера] разбил их после того и построил там крепостцу. В прошлом гаду, говорил Аристархи, призвали было на помощь Багдаду Шаммаров; но они стали грабить все, что ни попадало им подруку; даже съели всю жатву. Приходили к Багдаду грабить и Анизе и содержали в блокаде. Кербеля и Неджеф; затем ушли; но вскоре возвратились в больших против прежнего силах, а именно в числе десяти тысяч палаток.