Мобильная версия сайта |  RSS
 Обратная связь
DrevLit.Ru - ДревЛит - древние рукописи, манускрипты, документы и тексты
   
<<Вернуться назад

АХМАД ДОНИШ

ИСТОРИЯ МАНГИТСКОЙ ДИНАСТИИ

ПРЕДИСЛОВИЕ

В рукописных хранилищах Средней Азии имеется значительное количество исторических хроник, посвященных истории Бухарского ханства XVI—XIX вв. Однако по их переводу и публикации сделано сравнительно немного. Большая заслуга в этой области принадлежит профессору А. А. Семенову. Так, в 1956 г. вышел из печати его перевод «Муким-ханской истории» Мухаммеда Юсуфа Мунши, в 1957 г. — «Убайдулла-намэ» Мир Мухаммеда Амин-и Бухари, в 1959 г. — «Истории Абулфейз-хана» Абдуррахман-и Тали.

Еще в 1956 г. в предисловии к «Муким-ханской истории» А. А. Семенов писал: «Осуществив русский перевод этого сочинения, мы имеем в виду положить им начало опубликованию памятников по истории Средней Азии XVI —XVIII вв., которая в нашей исторической литературе представляется крайне слабо освещенной». 1

А. А. Семенов осуществил перевод основных произведений по истории ашгарханидов (1598—1747 гг.). Естественным продолжением этой работы можно считать перевод исторических хроник по истории мангитов (1747—1920 гг.).

Изучение истории последней бухарской династии по имеющимся первоисточникам представляет большой интерес. Особое внимание заслуживает период присоединения Средней Азии к России. В настоящее время по истории Бухарского ханства известны следующие сочинения, включающие историю присоединения Средней Азии к России: «Краткая история мангитских эмиров Бухары» Ахмада Дониша, «История мангитских государей» Мирзы Абдалазима Сами, «Салимова история» Мирзы Салимбека и некоторые другие.

Из числа названных произведений «Краткая история мангитских эмиров Бухары» А. Дониша бесспорно является самым выдающимся и значительным. «Это была едкая сатира на историю правления последней династии бухарских эмиров» 2, в которой автор приходит к выводу о неизбежности [4] падения власти этой династии. Главное внимание в сочинении уделено событиям времени правления эмира Музаффара (1860 — 1885 гг.) и началу правления эмира Абдалахада (1885 — 1910 гг.), г. е. событиям, которые разворачивались на глазах самого автора и свидетелем которых он был. Большое место уделено военному наступлению царизма на Среднюю Азию, завоеванию Джизака и Самарканда.

«Краткая история мангитских эмиров Бухары» стала известна исторической науке намного лет позже того времени, когда она была написана. Нам сейчас трудно судить, насколько это сочинение было знакомо современникам автора. Во всяком случае долгое время никаких упоминаний об этом произведении мы не встречаем. Не указано оно ни в одной из тазкира. Даже С. Айни нигде не упоминает об этом произведении, хотя он был лично знаком с Ахмадом Донишем и считал себя его учеником. Лишь в 1936 г. Е. Э. Бертельс впервые сообщил, что ему удалось обнаружить рукопись дотоле неизвестного произведения А. Дониша, которое он (Бертельс) назвал «Рисола» и короткое содержание которого приводит в своей статье. 3

Через десять лет, в 1946 г., коротко изложил содержание этого произведения С. У. Улуг-Заде. 4 После того, как научная общественность была таким образом ознакомлена с произведением А. Дониша, тщательные поиски привели к обнаружению нескольких рукописных вариантов этого сочинения. В 1959 г. появилось первое печатное издание труда А. Дониша на новой таджикской графике, подготовленное Р. X. Ходи-заде по одной из рукописей с целым рядом сокращений. 5 А в 1960 г. А. М. Мирзоевым был издан полный критический текст на основе (ставших к этому времени известными) пяти рукописей. 6

Второе издание по объему значительно отличается от первого. Причем дополнительный текст содержит много нового интересного материала. Таково, например, предисловие А. До-ниша, которое дает нам много нового для характеристики автора как историка. В этом же дополнительном тексте имеются новые интересные сведения и о восстании китай-кипчаков во второй половине XIX в. в Коканде. Очень интересны предположения автора по вопросам орошения, по поводу улучшения экономического положения страны и некоторые другие подробности.

В 1960 г. М. Н. Османов сделал первый перевод на русский язык «Краткой истории мангитских эмиров Бухары» вышедший под названием «Исторический трактат». 7 Перевод сделан с одной из первоначально известных рукописей, [5] на основе которой вышло и первое печатное издание текста. Переводчик проделал большую работу и положил начало переводам на русский язык произведений Ахмада Дониша. По поводу своей работы М. Н. Османов писал: «Перевод произведений Ахмада Дониша на русский язык в таком большом объеме предпринимается впервые. Довольно сложный текст рукописей Ахмада Дониша с его разносторонним и противоречивым мировоззрением представляет много трудностей даже для самого опытного переводчика. Поэтому переводчики 8 данного сборника ставили перед собой задачу: передать широкому читателю наиболее доступный, но близкий по тексту автора русский перевод лучших образцов произведений До-ниша». И дальше: «Мы надеемся, что после опубликования сборника читатели помогут нам своими критическими выступлениями улучшить предлагаемые переводы произведений .Ахмада Дониша — этого, первого шага на пути большой, кропотливой работы». 9 А еще позже, в 1961 г., один из крупнейших специалистов по А. Донишу З. Раджабов писал: «А. Дониш, выдающийся просветитель таджикского народа, достоин серьезного, глубокого, всестороннего изучения. Один автор эту задачу не разрешит. Надеемся поэтому, что изучение творчества А. Дониша займет в будущем почетное место в исследованиях советских ученых». 10

Таким образом, до настоящего времени сочинение это в полном своем объеме на русский язык не переведено; и хотя к нему обращались многие исследователи, достаточной оценки и анализа оно в литературе не получило.

* * *

Название «Рисола, или Краткая история мангитских эмиров Бухары» условно. В тазкира и стихах поэтов-современников Дониша или живших после упоминаются только поэтические произведения А. Дониша и его знаменитая Наводир ул-Вакоеъ; 11 но о «Рисола», как выше указывалось, упоминаний нет.

Е. Э. Бертельс, которому принадлежит заслуга открытия этого сочинения, называет его «Жизнеописанием эмиров священной Бухары» и дает сноску: «Я склонен думать, что название приложено к трактату уже позднее, после смерти его автора и что сам он озаглавил его просто «Рисола». 12 В дальнейшем он так и называет ее «Рисола».

Позже Р. X. Хади-заде предложил называть его «Исторический и критический трактат». 13

В 1960 г. в предисловии к критическому изданию А. М. Мирзоев писал, что ни в одной из пяти имевшихся в его [6] распоряжении рукописей автор не дает своего названия: названия добавляются переписчиками. Один из них называет его «Маленькой историей», или «Повестью о путешествии», Другой — «Жизнеописанием эмиров благородной Бухары». В результате сопоставления всех пяти рукописей А. М. Мирзоев останавливается на названии «Рисола, или краткая история мангитских эмиров Бухары». В данной работе она будет фигурировать как «Рисола».

Точно так же дело обстоит и с датой написания. Ни в одной из известных рукописей она не указана. Но на основании содержания и отраженных в нем исторических данных совершенно ясно (как показал А. М. Мирзоев), что она написана в последние годы жизни автора — в 1895—1897-е.

* * *

Являясь ценным и интересным историческим сочинением конца XIX в., «Рисола» по своему содержанию неравноценна. Условно мы можем ее разделить на две части, неодинаковые как по объему, так и по своей значимости. В небольшой первой части автор рассказывает о тех событиях, которые он мог только слышать или знать по письменным источникам. В ней коротко рассказывается о последних годах правления эмира Данияла и о правлении трех эмиров — Шах-Мурада, Хайдара и Насрулло.

К сожалению, Ахмад Дониш не ссылается ни на один источник, из которого он берет свои данные. Во всей «Рисола» упоминается только два исторических сочинения: «Тузук-и Тимури» — компилятивное произведение XVII в. и те дополнения к «Равзат ас сафо», которые были написаны в XIX в. Первое из них интересовало его как произведение, в котором он искал образец для правителя. В предисловии к «Рисола» он писал: «Эмир Тимур Куракани явился обновителем восьмого столетия. И тот, кто захочет, может это выяснить из «Тузук-и Тимури». 14 А «Равзат ас сафо» 15 один раз упомянута вскользь.

Попытаемся проанализировать известные сейчас исторические сочинения по истории мангитов, написанные в начале или середине XIX в. местными авторами (события, охватывающие время правления эмира Насрулло), которые А, Дониш мог использовать для своей «Рисола».

Наиболее известными являются следующие:

1. «Тухфат ал-хани». 16 Написана в характерной для придворных историографов льстивой форме двумя авторами — Мухаммад Вафа-йи Кермианеги и Дамулла Алим-беком в. Нийаз Кулибеком ишаном родом из Карши. [7] В этом произведении нам не удалось найти данных, которые А Дониш приводит в своей «Рисола».

2 «Гулшан ал-мулук». 17 Последняя часть этого исторического труда посвящена мангитам. Ее автор Мухаммад Я'куб б. эмир Даниял довел изложение событии до 1831 г.. т. е. до первых лет правления эмира Насрулло.

Это произведение также написано пером летописца в обычной манере придворных историографов. Правда, оно несколько отличается от предыдущего произведения более простым языком и более подробным изложением некоторых моментов социальной жизни, но здесь еще нет и намека на критический подход к описываемым явлениям. Некоторые данные, сообщаемые в этом сочинении, мы находим и у Ахмада Дониша.

Так, последний вслед за вторым «Гулшан ал-мулук» говорит о том большом влиянии и власти, которыми пользовался вазир Давлат кушбеги во время правления Данияла, 18 о том, что, благодаря усилиям Шах-Мурада, ислам был укреплен в Мавераннахре. 19

Заимствованы А. Донишем у своего предшественника и те факты, что эмир Шах-Мурад в начале своего правления хорошо отнесся к своим братьям, но позже они были им смещены и уволены; 20 что он носил бедную одежду, что его халат и чалма были из простой бумажной ткани и что его пищу составляли ячменный хлеб, чечевичная похлебка и что он только раз в полмесяца ел мясо. 21

3. Одним из наиболее интересных источников по истории мангитов до времени правления эмира Насрулло являются «Записки Мирзы Шемса Бухари», которые начинаются рассказом о приходе к власти эмира Хайдара. Он подробно описывает торжества по поводу этого события. Эмир Хайдар по старинному обычаю был поднят на белом войлоке. В описании времяпрепровождения эмира Хайдара можно заметить сходство с тем, как это описывает Ахмад Дониш, у которого читаем: «А в мирные и спокойные дни, когда эмир находился в столице, толпы улемов направлялись к его стремени и занимали его беседами. Дети знатных и почтенных бухарских махдумов толпами взбирались на арк и в присутствии эмира вели занятия и ученые споры». 22

А мирза Шемс Бухари пишет: «Эмир предавался в это время учению и книгочитству, и когда в течение десяти лет окончил полный курс наук, набрал в ученики к себе от четырехсот до пятисот, мулл и восемь-девять часов в день проводил в преподавании им. Вместе с тем принимал он ежедневно и просьбы от народа. Двести-триста человек учащихся [8] постоянно в присутствии его твердили свои уроки и отпускались не прежде, как прочтя все положение книги». 23 Тот же мирза Шемс Бухари сообщает вероию о том, что Омар Хан был «подарен», т. е. избавлен от смерти. А эмир Насрулло, едва вступив в Бухару, начал поголовную резню сторонников Омар Хана.

«Не более получаса просидел Мир-Насруллах над воротами, а между тем в это время перерезано было перед его глазами четыре-пять тысяч человек. Затем началось убийство по улицам города; говорят, что от семи до восьми тысяч жителей лишены были жизни в этот день. В течение шести семи лет все военные и гражданские чиновники, оставшиеся еще на службе со времени Мир-Хайдара, были. оставлены и умерщвлены, а имущество их взято на эмира. Предки этих людей более двухсот-трехсот лет были из рода в род постоянными слугами бухарских государей. Теперь жена и дети их проводят жизнь в нищете. Нынешние военные и гражданские чиновники бухарские — безродные, низкого происхождения». 24

Установить по тексту, был ли А. Дониш знаком с сочинением Ш. Бухари,трудно, однако приведенные факты А. Дониш включил в свою «Рисола», сопроводив их в отдельных случаях определенными замечаниями.

4. Очень интересны путевые заметки Абдул-Керима Бухари, написанные в 1830 г. 25 Источник, о котором можно с уверенностью сказать, что он был известен и использован А. Донишем. И по сообщаемым данным, и даже по той последовательности, в которой они преподносятся, мы находим большое сходство с «Рисола» А. Дониша. Вот как Абдул Керим Бухари пишет о Шах Мураде и его братьях в последние годы жизни Данияла. В ответ на уговоры Данияла быть мягче с братьями Шах Мурад ответил: «Твои сыновья притесняют, угнетают, развращают и делают безнравственными мусульман. Ты не препятствуешь этому, а Давлят кушбеги, не больше как раб, стал властелином государства, судья, свершающий преступления, не сдерживает недостойные поступки. У меня нет терпения видеть эти действия и поэтому я избрал для себя уголок бедняка и дервиша». 26

Об этом же пишет Ахмад Дониш, приводя слова Шах Мурада: «Я не могу видеть насилия и слышать о бесчинствах, творимых в стране, и поступлю в медресе для получения образования». И сам добавляет: «Он уединился в медресе, изучая науки и отказывая себе в мирских радостях, перестал общаться с этими насильниками». [9]

Или эпизод с убийством Давлята кушбеги (по Абдал Кериму): «Когда он (Давлят кушбеги) хотел войти в аудиенц-зал. несколько палачей острыми ножами прорезали живот Давлят-бия. Известие об убийстве Давлят-бия распространилось по Бухаре. Население избавилось от его злобы и захватило его добро и ценные вещи». 28

А. Дониш пишет об этом в следующих словах: «Они сошлись посреди комнаты, — и тут царевич распорол везиру живот его же собственным кинжалом. Тут же он велел раздать поместья и имущество везиря тем, кого тот обидел». 29

Можно перечислить еще несколько сочинений по истории мангитов: «Тадж-ат таварих» Мухаммада Шарифа б. Мухаммад Наки; 30 «Футухат-и амир Шах Мурад дар Иран» 31 Мухаммада Садик Мунши Бухари — придворного поэта и историка времени эмира Хайдара; «Зафар-нама-йи Хисрави» 32 неизвестного автора; «Фатхнама-йи Султани» Мир Алима Бухари — бухарского чиновника и некоторые другие, которые, видимо, не оказали заметного влияния на Ахмада Дониша.

В основном почти все эти историки писали в той льстивой и угодливой форме, которая характерна для всех придворных феодальных историографов. Иногда прикрываясь вычурными выражениями, они не могут скрыть бесчеловечной жестокости правителей, их смертельной вражды между собой, кровавых подавлении ими малейших волнений. Но это делалось робко и завуалированно. Не было и речи о резкой беспощадной, открытой критике.

«Почти все указанные выше исторические сочинения вышли из придворных кругов. Они составлялись ими по прямому указу ханов или для поднесения, или в поисках ханской милости и награды. Поэтому вполне естественно, что дела и поступки тех ханов, которым посвящаются эти труды, изображаются как «подвиги»; всемерно восхваляются победы хана, его великодушие, благочестие и т. д. В центре внимания стоит война, отношение к другим ханам, эмирам и шахам, придворная жизнь. Изредка уделяется место движениям «разбойников и негодяев», как неизменно именуются восстающие против феодального гнета народные массы. От этого узкоклассового подхода к историческим событиям происходит и полное пренебрежение к описанию жизни и положению народных низов, к вопросам экономики и социального строя». 33

На этом фоне подход А. Дониша к событиям выступает очень ярко. Харакгерно, например, описание правления эмира Данияла. Частично он повторяет то, о чем писали и другие историки: о том, что в последние годы правления эмир [10] Даниял отошел от государственных дел и передал власть сыновьям и правителям областей и что в его правление никто не следил за исполнением законов Шариата. Но эти фактические данные Дониш сопровождает собственной беспощадной суровой оценкой. Он прямо, не прикрываясь вычурными, льстивыми выражениями, пишет о том, что сыновья эмира Данияла открыто предавались разврату. Подробно он описывает все те бесконечные налоги и поборы, которые были возложены на плечи подданных и тружеников. Об эмире Данияле он без всякого почтения пишет, что тот по старости был ни к чему не способен. О таком деятеле, как Давлят кушбеги, Мухаммад Я'куб писал как о человеке больших знаний, в руках у которого находилось управление войсками, подданными и финансовыми делами. 34 А. Дониш называет его «жестоким кровопийцей и распутником». 35 Главного Казия Низамаддина он называет «пропойцей и забулдыгой». «Но зато происходит из рода сейидов» 36, — с иронией замечает Дониш.

Автор, писавший немного позже его (Мирза Абдалазим Сами), даже в своей неофициальной версии истории мангитских эмиров Бухары не решается на такие смелые и самостоятельные суждения. Данияла Сами называет «великим эмиром» и дает ему очень лестную характеристику: «Эмир Даниял был человеком мягким, умным и терпеливым». 37 Критикует он положение дел при эмире Данияле только за то, что «большая часть предписаний истиной веры и правил были оставлены, вакфы мест поклонении и медресе уничтожались, еретики стали смело нарушать запреты, всякий же, имеющий повадку лисы, уподоблялся льву. Законные дела были заброшены, а запретные стали обычными». 38 Но он ничего не говорит о положении подданных, как это делает, А. Дониш, не говорит о тех бесконечных поборах, которые были введены в период правления этого эмира, т. е., иначе говоря, социальные и экономические проблемы он не затрагивает.

Интересно рассмотреть оценку отдельным правителям, которую мы находим в других независимых источниках, у европейских путешественников, — писавших, примерно, в одно время с Ахмадом Донишем.

Мы остановимся на высказываниях следующих авторов: Ханыкова, 39 Борнса, 40 Вамбери. 41

О Шах-Мураде; Ханыков: «Царствование Ишан Мурад-Бия было благоразумным». 42

Борнс: «Его скорее можно назвать муллою, нежели государем, впрочем, имя беги Джана, под коим он более [11] известен между узбеками, рассказывающими о нем множество чудных историй, пользуется здесь знаменитостью». 43

Вамбери: «Уже в годах юности он показывал заметное расположение к обществу религиозных фанатиков, даже переменил наружные знаки своего звания на так называемый «Хиркаи дарвишан», т. е. нищенский плащ, и по целым дням проводил в Шанкахах (монастырях) и мечетях в благочестивных размышлениях». 44 Он же приводит известное заявление Шах Мурада: «Я не решусь замарать свои руки деньгами, насильственно явившимися в дом... Он надел на себя платье кающегося грешника, повесил меч на шею и в таком виде ходил по улицам, плача и крича и прося у всех жителей прощения за бедствия, причиненные им в правление его отца». 45

Интересно сравнение Шах Мурада с Омаром, которое делает Вамбери. «Как Омара восхваляют за то, что он до такой степени скряжничал с Бейт эль Маль (государственной кассой), что довольствовался самой простой пищей и позволял себе в год только одно новое платье, так точно и фанатичный повелитель Бухары назначил для своей персоны только одну таньгу в день...» 46

Сопоставляя данные, приводимые этими авторамп, с той характеристикой, которая дается А. Донишем, можно сделать вывод о том, что в рассматриваемой части исторического трактата А. Дониш приводит вполне достоверный, подтверждаемый другими источниками материал. Все это заставляет отнестись с большим доверием к сообщаемым им фактам.

Во второй части «Рисола», наиболее для нас важной, А. Дониш выступает как историк-очевидец. В предыдущей части, как указывалось, он излагает общеизвестные исторические данные, часто добавляя к этому свое собственное отношение к происходящему, дает свою оценку историческим событиям и отдельным политическим деятелям и эмирам. Изложение ведется в хронологическом порядке. Вторая же часть излагается уже не так последовательно: часто нарушается хронологический порядок, повествование прерывается воспоминаниями, вставками, дополнениями, своими соображениями, предложениями реформ, мер по упорядочению общей хозяйственной и земледельческой политики государства; т. е. здесь А. Дониш выступает больше как историк, критик, активный борец. Здесь он обнаруживает свои многосторонние знания в области философии, литературы, астрономии, знакомства с русской культурой и свой богатый жизненный опыт. Это как раз та часть, которая представляет наибольшую [12] ценность для истории Средней Азии в целом и для истории социальной и экономической жизни в эмирате периода завоевания Средней Азии Российским самодержавием — в частности.

Вторая часть произведения отличается широтой охвата всего виденного, яркостью описания, соединенной с большой наблюдательностью, живым интересом к вопросам социальных отношений, к вопросам быта и культуры того времени. Его рассказы подкупают своей непосредственностью и правдивостью. Те критические элементы, которые временами проступают в первой части «Рисола», здесь разворачиваются в полном объеме.

Большое место в этой части «Рисола» занимают описания событий, связанных с присоединением Средней Азии к России, однако конкретной оценки этого факта автор не приводит. У других местных историков об этом говорится обычно мало. Так, например в «Истории Туркестана» Муллы Алим-Махмуда-Ходжи, говорится, что в нападении царских войск на Среднюю Азию был виноват кокандский хан, войска которого неоднократно разоряли принадлежавшие России земли. 47

В историческом сочинении «Салимова летопись» Мирзы Салим-бека б. Мухаммед Рахима, в котором автор подробно излагает исторические события времени правления эмира Музаффара уже как современник и очевидец, о русском завоевании почти ничего не говорится. 48

Особый интерес представляет мемуарная литература о царском завоевании, написанная очевидцами. Таков рассказ ташкентца Халим-бая со слов отца, который участвовал в боях против царских войск. Симпатии рассказчика на стороне кокандцев. Ход событий представлен автором довольно объективно. 49

Показателен и труд «Шохид-и-Икбаль» хивинского историка Мухаммад-Риза Агехи. В нем коротко рассказывается о завоевании царскими войсками Ура-Тюбе, Джизака, Самарканда и Катта-Кургана. Подробно изложены распри между Абдумаликом и его отцом эмиром Музаффаром. Кончается труд изложением событий в Хиве перед русским завоеванием. События доведены до 1872 г. 50

«Рисола» А. Дониша отличается от упомянутых сочинений его современников прежде всего тем, что события излагаются весьма подробно. Но не только этим. Особенно интересно сравнить «Рисола» с «Та'рих-и Салатин-и мангитийа» Мирзы 'Абдалазима Сами. А. Дониш даже по сравнению с неофициальной версией Сами выступает как резкий, [13] беспощадный и умелый критик самого эмира и порядков, в его государстве, в то время как Сами далек от этого.

Отличает Сами от А. Дониша резко враждебное отношение первого ко всему русскому. Мирза Азим Сами — типичный летописец. Его мало волнуют проблемы государственного управления. Исследователь творчества этого историка Л. М. Епифанова писала, что Мирза Сами «нигде не выступал с требованием каких-либо реформ в государственном устройстве бухарского ханства и не предполагал никаких новшеств и переустройств в общественно-политической жизни». 51 Вот как оценивают эти два автора первые годы правления эмира Музаффара. Сами пишет: «Эмир Музаффар в начале своего царствования [своим] знаменем сделал справедливость и накинул на себя покрывало щедрости. Эмиров, сипахи и прочих жителей государства он обласкал различными дарами, милостивым отношением, и все сословия людей были ему признательны. Он проявлял похвальный образ действия и [обнаружил] хороший нрав». 52

А вот как пишет Дониш: «Укрепившись на престоле, эмир Музаффар жестоко расправился с теми, кто ратовал за выполнение завещания. 53 Внук, который по завещанию должен был наследовать Насрулло, тоже сбежал и скрылся из Бухары. Эмир уничтожил всех его сыновей и внуков, и ни один из них не смог спастись в какой-либо области. Очень скоро он сместил с должностей вазиров и других высших чиновников, назначенных отцом, конфисковал их имущество и назначил на их места своих верных люден. Войско и народ были недовольны этими действиями эмира». 54

В дальнейшем Сами позволяет себе некоторые критические замечания по отношению к эмиру, но тут же с опаской добавляет: «Разумному достаточно намека! Яснее этого сказать невозможно». 55

Сами, говоря об эмире, по примеру придворных историографов подбирает льстивые выражения: «Эмир Музаффар не принял этого желания народа в преддверие своего лучезарного сердца» или «Благороднейшее прекрасное сердце эмира...» и т. д. А вот как пишет А. Дониш: «Поскольку эмир Музаффар по своей природе был глуп и ограничен...»; «Во время правления этого неумного и кровожадного эмира...»; «Эмир не кто иной, как развратник и кровожадный тиран...».

Сами главное внимание уделяет подробностям военных действий в войне с русскими и с соседними ханствами, а Дониш дает широкую картину положения дел в эмирате. В своей же недоброжелательности, нелюбви к русским Сами доходит до того, что все то полезное и нужное, что пришло [14] вместе с русскими, он также полностью отрицает. Он считает, что таким мероприятием, как телеграф, железная дорога и пр., следовало оказать сопротивление. 56

По истории эмира Музаффара и периоду присоединения к России имеется многочисленная литература (документы, воспоминания, записки различных русских чиновников, исторические труды русских авторов): «В гостях у эмира Бухарского» В. В. Крестовского; «Туркестанский край в 1866 г.» П. И. Пашино; «Бухара» И. Т. Пославского. Представляет определенный интерес сравнение характеристики эмира Музаффара, данное А. Донишем, с записками русских авторов, посетивших при этом эмире Бухару. Эти сравнения в целом не противоречат друг другу. Как и любому самому добросовестному историку, А. Донишу присущи иногда небольшие неточности, но они ни в коей степени не имеют характера преднамеренного искажения фактов. Следует особо отметить наличие в «Рисола» большого количества интересных и важных сведений, которые мы не находим у других авторов. К числу таких данных относятся:

1. Подробности о восстании китай-кипчаков. 57

2. Развернутая экономическая программа, предложенная автором для преобразования экономики страны.

3. Предложения автора по улучшению снабжения водой Бухары и ее окрестностей. 58

4. Впечатление от поездок в Россию.

5. Описание народных представлений на базарах.

6. Общая оценка бухарского эмирата.

* * *

А вот как оценивают это произведение различные исследователи. Составители тазкира, жившие и писавшие одновременно с Ахмадом Донишем и после него, как его доброжелатели (Хашмат, Садр Зиё и Шар'и), так и враждебно настроенные к нему (Афзал, Абди, Мухтарам, отражавшие в своем творчестве отношение сторонников феодально-клерикальной литературы к представителям прогрессивной мысли того времени), хотя в своих тазкира и дают оценку творчества Дониша, но называют только его «Наводир-ул-Вакоеъ» и цитируют его стихи.

Русским и западно-европейским путешественникам, посетившим Среднюю Азию в конце XIX и начале XX вв., исследователям того же времени имя Ахмада Дониша осталось неизвестным. Первые русские и европейские историки Бухарского ханства — Вамбери, Ханыков и др. писали в одно [15] время с Ахмадом Донишем, но, по всей видимости, не были с ним знакомы. Даже таким большим знатокам Средней Азии,, как В. В. Бартольду и П. П. Иванову этот исторический источник оставался неизвестным.

Е. Э. Бертельс, приведя короткое изложение содержания «Рисола», сознательно воздерживается от комментариев а оценки, считая это делом дальнейших специальных работ. Сам он не успел осуществить своих намерений. И только примерно с 40-х годов этот ценный источник прочно вошел в научную литературу по истории Средней Азии.

Авторы «Истории народов Узбекистана» и профессор А. А. Семенов пользуются «Рисола» как историческим источником. Об «Истории мангитской династии» Ахмада Дониша писали С. У. Улуг-зода, А. М. Мирзоев, Р. X. Хади-заде,. З. Ш. Раджабов, А. Богоутдинов, Б. Гафуров и некоторые другие.

Многие исследователи говорят о большой политической значимости этого произведения и дают ему общую высокую оценку. Так, А. М. Мирзоев пишет: «В этой работе вопрос о реформе правительственных учреждений не ставится, а наоборот, вся работа направлена против эмира и его правительства». 59 Другой автор, Р. X. Хади-заде, в предисловии к русскому изданию указывает на то, что «это произведение.. посвящено анализу истории правления Мангитской династии». 60 А в «Очерках по истории философской и общественно-политической мысли народов СССР оно характеризуется как едкая сатира на историю правления последней династии бухарских эмиров». 61

Подобным же образом оценивает «Рисола» и 3. Раджабов в своей большой работе, посвященной А. Донишу— просветителю: «Рисола» — развернутая критика всей политической системы эмирата». 62

Все эти исследователи вполне солидарны в оценке «Рисола» Ахмада Дониша.

* * *

Перу А. Дониша принадлежат разнообразные по тематике произведения: «Наводир-ул-вакоеъ» — «Редкостные события» 63; «Рисола», «Номус-ал-Аъзамъ» («Меъер-ут Тадайюн»)

— «Критерий веры» 64; «Ар-рисола фи аъмол ул кура» — «Трактат о пользовании глобусом» 65; «Мунозир-ул-кавокиб»

— «Созерцание звезд». В этих произведениях нашла свое отражение многосторонность дарований Ахмада Дониша, его увлечение литературой, астрономией, географией и мусульманским законоведением. [16]

Проблемам истории и государственного управления посвящены в основном два произведения. Это, во-первых, «Наводир-ул-вакоеъ», главной и наиболее значимой частью которого является «Политический трактат», «... ибо он как в отношении времени его составления, так и по своей значимости занимает первое и основное место среди других разделов «Наводир-ул-вакоеъ» и, можно сказать, является одной из основных причин, побудивших Ахмада Дониша к составлению всей книги». 66 И, во-вторых, «Рисола», характеристика которой приводится выше.

Остановимся кратко на «Политическом трактате». Основными вопросами, затронутыми в нем, были реформы в области земельных отношений, предложения по проблеме ирригации, искусственного орошения; и, наконец, одной из главнейших проблем трактата была проблема реформы в области управления страной. Сопоставление этих двух произведений Ахмада Дониша позволяет проследить ту эволюцию, которую прошел А. Дониш в своих политических убеждениях. Идеи, изложенные в политическом трактате, являются первым этапом на этом пути. В «Трактате» А. Дониш говорит о том, каким должен быть эмир (праведным справедливым судьей, вежливым и внимательным к подданным, быть скромным в еде, одежде, образе жизни). А в «Рисола» он показывает, что реальный эмир не отвечает ни единому из этих требований: эмир — угнетатель, жестокий деспот, грубый и беспощадный даже со своими ближайшими царедворцами, развратен и невоздержан. Именно из-за его неразумности н неспособности и произошел упадок в стране. Осюда делается вывод, что единственный выход — это «отстранять их от власти по несколько раз в час». 67

В «Трактате» А. Дониш выступает против неограниченной власти монарха, предлагая создать государственный совет.

«Таким образом, предложенная Донишем реформа сводилась к превращению Бухарского эмирата из феодальной деспотии в «просвещенную конституционную монархию». 68

На втором этапе своего творческого пути при написании «Рисола» А. Дониш уже не ограничивается реформами, а, изобразив эмира и эмират в ярких сатирических красках, говорит своим читателям о том, что уже никакие реформы тут не помогут и что только ниспровержение всей династии мангитов сможет улучшить жизнь народа. «В глазах А. До-ниша мангитские эмиры несправедливы, и они обречены на неизбежную гибель». 69 [17]

А. М. Мирзоев высказывает предположение, что «Наводир-ул-вакоеъ» написана, как фон для маскировки политического трактата. 70

Возможно, что этот трактат на фоне исторических событий должен был показать также всю никчемность и нежизнеспособность существующей мангитской династии эмиров.

«Краткая история мангитских эмиров Бухары» и «Наводир-ул-вакоеъ» с его «Политическим трактатом» позволяют говорить об А. Донише не только как о литературе, поэте и просветителе, но я как об историке, политическом мыслителе.

* * *

Для того, чтобы правильно оценить А. Дониша как историка, разобраться в его слабых и сильных сторонах, необходимо учитывать двойное влияние, которое он испытывал. С одной стороны, это были многовековые идеологические традиции Бухарского эмирата и всей культуры Востока, а с другой, — культура России.

Именно об этом писал А. М. Мирзоев: «... следовательно его (А. Дониша) научно-литературное наследие нужно изучать в связи с историей развития мысли и общественно-политической жизни этих двух государств (России и Средней Азии)». 71

Рассмотрим конкретно, в чем заключались и как отразились на идеологии А. Дониша оба эти влияния. Что это за восточные традиции? В восточной историографии еще со второй половины Х в. существует особая концепция, заключающаяся в моральном, воспитательном значении изучения истории. Особенно ярко эта идея выражена в труде Ибн Мискавейха, который считал, что опыт истории должен служить руководством для государственных деятелей. Такую же задачу поставил себе автор Сиасет-намэ и многие другие. Ахмад Дониш также придает большое значение воспитательному значению своего исторического труда. В предисловии к «Краткой истории мангитских эмиров Бухары» он пишет:

«Мы коротко и сокращенно расскажем о том, что произошло прогрессивного и реакционного в делах религии и государств со времени его (эмира Шахмурада. — И. Н.) правления и приблизительно до 1300 г. (т. е. до 1882-1883 гг. — И. Н.).

Во-первых, о его похвальных свойствах, потом о характерных чертах его благородных потомков, чтобы они стали примерами для правителей этой страны, которые [18] впоследствии станут преемниками этой династии, чтобы следовали они по пути согласия с тем, что правильно». 72

Из сказанного ясно, что из первых мангитских эмиров фигура Шах-Мурада представляется ему достойной подражания: «Но обновитель, подобный эмиру Маъсуму Шах-Мураду, не выдвинулся в эпоху ислама. И если его прозвали Омаром вторым, то это вполне заслуженно и указывает на его добродетели и доблестные деяния». 73

Достаточно традиционным является представление А. Дониша о том, что каждое столетие, пятисотлетие и тысячелетие появляются обновители (духовные вожди), благодаря которым в истории религии наблюдается подъем и процветание. Он приводит примеры из истории. Обновителем восьмого столетия хиджры был, по его подсчетам, Тимур, а обновителем двенадцатого столетия — эмир Шах-Мурад. 74

К влиянию древних традиций Востока можно отнести и представление Ахмада Дониша о значении звезд в судьбах людей. Так, по поводу вступления на престол эмира Хусейна он пишет: «Его восшеств.ие совпало с неблагоприятным сочетанием созвездий.

... И действительно, он недолго царствовал и скончался спустя два месяца и четырнадцать дней после восшествия». 75

Что же касается всего того нового, передового, прогрессивного, что было связано, во-первых, с особенностью политического и экономического положения страны во второй половине XIX в. и, во-вторых, с влиянием передовой русской культуры, то именно благодаря всему этому мы и находим в «Краткой истории мангшских эмиров Бухары» его беспощадную критику внешней и внутренней политики эмиров Музаффара и Абдалахада, его большой интерес к социально-экономическому положению страны и многочисленные предложения реформ, направленных на то, чтобы вывести страну из состояния экономической отсталости.

Обострение классовой борьбы, влияние прогрессивной русской культуры в Средней Азии в конце XIX в. явились основанием, на котором зародилась общественная мысль, направленная против феодальной и буржуазно-националистической идеологии.

Самым замечательным представителем прогрессивной общественной мысли народов Средней Азии этого периода был Ахмад Дониш. Ахмад Дониш — фигура яркая, многосторонняя, талантливая. Он сочетал в одном лице врача, поэта, музыканта, художника, астронома, ученого и каллиграфа. Своей деятельностью он оставил глубокий след как в области [18] просветительных идей, так и в области литературы и истории.

Когда говорят о просветительстве в Средней Азии, Ахмада Дониша называют его основателем и выдающимся пропагандистом, а оценивая его литературную деятельность, называют «отцом» новой таджикской литературы.

Как историк, А. Дониш ушел далеко вперед не только по сравнению со многими предшественниками, но намного опередил и своих современников. Основные исторические произведения того времени писались, как правило, в соответствии с требованиями официальной историографии. События изображаются в них в льстивой, угодливой форме, безо всякого анализа экономического и политического положения в стране и тем более без малейшей критики.

Ахмад Дониш выступает как историк, активно вмешивающийся в политические дела своей страны. Он в своем произведении дает острую и беспощадную сатиру на историю правления мангитских эмиров Бухары. Существенным моментом, который выдвигает А. Дониша на совершенно особое место среди других историков, его современников, является тот вывод, к которому он приходит в своей «Рисола»: убеждение в неизбежном падении этой династии. Целый ряд важных данных, содержащихся в труде, проливают новый свет на многие исторические события.

Имеются в этом произведении и слабые моменты, свидетельствующие о некотором идеализме взглядов автора; но, учитывая воспитание и окружающую обстановку, они вполне объяснимы и нисколько не умаляют больших его достоинств.

В обстановке отсталой средневековой Бухары, когда еще так сильны были феодально-клерикальные силы общества, которые стремились сохранить в неприкосновенности патриархально-феодальные устои в общественной жизни и противились какому бы то ни было прогрессу, Ахмад Дониш смело выступил с новыми политическими убеждениями, ломая старые традиции официальной историографии, и заложил основы нового прогрессивного направления в общественной мысли своего времени.

Комментарии

1 Мухаммед Юсуф Мунши. Муким-ханская историяя Ташкент 1956, стр. 21—22.

2 Очерки по истории философской и общественно-политической мысли народов СССР (в дальнейшем Очерки), т. 2. М„ 1956, стр. 808.

3 Е. Э. Бертельс. Рукописи произведений Ахмада Каллэ. Тр. Таджикистанской базы, т. 3. Лингвистика, М.—Л., 1936, стр. 23.

4 С. Улуг-зода. Ахмади Дониш. Сталинобод, 19о9.

5 Ахмади Дониш. Асархои мунтахаб.Сталинобод, 1959.

6 Ахмад Мах дум и Дониш. Рисола ё мухтасаре аз таърихи салтанати хонадони мангияти, ба саъи ва ихтимоми ва тасхехи Абдулгани Мирзоев (в дальнейшем «Рисола»). Сталинобод, 1960.

7 Ахмад Дониш. Путешествие из Бухары в Петербург. Сталинабад, Избранное, 1960.

8 Вторым переводчиком данного сборника является Л. И. Демидчик. которая перевела отрывки из «Редкостных известий».

9 Ахмад Дониш. Путешествие из Бухары в Петербург. Сталинабад, Избранное, 1960, стр. 281—282.

10 Р. X. Хади-заде. Источники к изучению таджикской литературы второй половины XIX в. Тр. Ин-та языка и лит. АН Тадж. ССР, Сталинабад, изд-во АН Тадж. ССР, 1956, т. 6, стр. 70 — 80, 120 — 121. З. Ахроров. Ахмад Махдуми Дониш дар ашъори шуарон муосираш. Шарки Сурх. 1961, № 1, стр. 136, 143.

11 З. Раджабов. Выдающийся просветитель таджикского народа. Ахмад Дониш. Сталинабад, 1961, стр. 6.

12 Е. Э. Бертельс. Рукописи произведений Ахмада Каллэ. Тр. Таджикистанской базы, т. 3, Лингвистика, М.—Л., 1936, стр. 11.

13 Р. Хади-зода. Чанд Сахифаи нав дар тарчимаи хол ва эчодиети Ахмади Дониш. Шарки Сурх, 1957, № 2, стр. 81—82.

14 Рисола, стр. 11.

15 Подробнее об этих работах см. пер., прим. 13 и 90.

16 Рукопись № 1426/1 из фонда АН Тадж. ССР (О ней см.: Каталог восточных рукописей АН Тадж. ССР, т. 1, Сталинабад, 1960, № 105, стр. 101. (В дальнейшем КВР); Собрание восточных рукописей АН Уз. ССР, т 1. Ташкент, 1952, № 195—199, стр. 77—78 (В дальнейшем СВР),

17 Рукопись № 2663 из фонда АН Тадж. ССР (О ней см.: КВР, г. 1. № 108, стр. 104; СВР, т. 1, № 208—210, стр. 83;.

18 Рукопись № 2663 (л. 83а) из фонда АН Тадж. ССР.

19 Там же (л. 836).

20 Там же, (л. 846).

21 Там же, (л. 86а).

22 Рисола, стр. 27—28.

23 Записки Мирзы Шемса Бухари. Персид. текст, пер. В. В. Григорьева. Казань, 1861, стр. 11 (далее Записки Мирзы Шемса Бухари).

24 Записки Мирзы Шемса Бухари, стр. 27.

25 Абдул-Керим Бухари. История Средней Азии. Рукопись № 2025 из фонда АН Тадж. ССР (в дальнейшем Абдул-Керим Бухари. История Средней Азии). Перевод подготовлен научным сотрудником отдела Востоковедения АН Тадж. ССР Колпаковым А. П.

26 Абдул-Керим Бухари. История Средней Азии, стр. 88а, 886.

27 «Рисола», стр. 14.

28 Абдул-Керим Бухари. История Средней Азии, стр. 89а.

29 Рисола, стр. 17.

30 Рукопись № 2282 из фонда отд. Востоковедения (О ней см.: КВР, № 109, стр. 105).

31 Рукопись № 1047/2 (О ней см.: КВР, № 110, стр. 105).

32 Рукопись № 95 из фонда отд. Востоковедения (О ней № 112, стр. 108).

33 История народов Узбекистана, 2. Ташкент, 1947, стр. 13

34 Гулшан ал мулук, л. 76.

35 Рисола, стр. 13.

36 Там же, стр. 13.

37 Мирза Абдалазим Сами. История мангитских государей дальнейшем Сами). М., 1962, стр. 49.

38 Там же, стр. 50.

39 Н. В. Ханыков. Описание Бухарского ханства. Спб., 1 (в дальнейшем Ханыков).

40 А. Борнс. Путешествие в Бухару. Рассказ о плавании по Инду до Лагора с подарками Великобританского короля и отчет о путешествии из Индии в Кабул, Татарию, Персию, предпринятом по предписанию Высшего правительства Индии в 1831, 1832, 1833 гг. лейтенантом Остиндийской службы А. Борнсом (в дальнейшем Борис), т. 3. М„ 1848—1849 гг.

41 Г. Вамбери. История Бухары, или Трансоксании, т. 2. Спб.. 1873 (в дальнейшем Вамбери).

42 Ханыков, стр. 2.

43 Борнс, стр. 465.

44 Вамбери, стр. 118.

45 Там же, стр. 118.

46 Там же, стр. 132.

47 «История народов Узбекистана т. 2. Ташкент, 1947, стр. 201.

48 СВР, № 237, стр. 93—94.

49 История народов Узбекистана, т. 2. Ташкент, 1947, стр. 210.

50 Там же, стр. 200.

51 Л. М. Епифанова. Неофициальная версия истории Бухары Мирзы Абдалазима Сами. Автореф. канд. дисс., стр. 10—11.

52 Сами, стр. 56.

53 Рисола, стр. 35.

54 Рисола, стр. 35.

55 Сами, стр. 57.

56 Там же, стр. 118.

57 По этому поводу см.: ст. А. М. Мирзоева. Ахмади Дониш ва вокеаи катлп оми, кибчокхо дар нимаи асри XIX. Известия АН Тадж. ССР. Отд. обществ, наук № 2 (29). Душанбе, 1962, стр. 3—6.

58 По этому вопросу см.: ст. А. М. Мирзоева. Ахмад Дониш о проблеме воды для Бухары. Краткие сообщ. Ин-та народов Азии. 65, Сб. памяти Е. Э. Бертельса. М., 1964, стр. 112—116.

59 А. М. Мирзоев. Первая редакция «Наводир-ул-вакоеъ» и время ее составления. Сборник статей, посвященных 80-летию со дня рождения А. Д. Семенова. Тр. АН Тадж. ССР, т. 27. Сталинабад, 1953, стр. 153.

60 А. Дониш. Путешествие из Бухары в Петербург. Предисловие Хади-Заде, стр. 22.

61 Очерки, стр. 808.

62 З. Раджабов. Выдающийся просветитель таджикского народа Ахмад Дониш. Сталинабад, 1961, стр. 88.

63 О времени ее написания см.: А. Мирзоев. Первая редакция «Наводир-ул-вакоеъ» и время ее составления.

64 Об этом произведении см.: Абдулгани Мирзоев. Як асари тозаи Ахмади Допит. Сообщ. Тадж. филиала АН СССР, вып. 22, Сталик-абад, 1950.

65 Абдулгани Мирзоев. Як факти мухиммн таъсири маданияти рус дар нимаи дуюми асри XIX ва шарти асосии омухтани мерося ядаби-илмии Ахмади Дониш. Тр. ТФАН СССР, Ин-т истории, языка и литературы, т. 29. Сталинабад, 1951.

66 А. Мирзоев. Первая редакция «Наводир-ул-вакоеъ» и время ее составления. Сб. статен по истории и философии народов Средней Азии. Сталинабад, 1953, стр. 157.

67 Рисола, стр. 174.

68 Очерки, стр. 807.

69 З. Раджабов. Из истории общественно-политической мысли Таджикского народа во второй половине XIX и в начале XX вв. Сталинабад. 1957, стр. 202.

70 А. Мирзоев. Первая редакция «Наводир-ул-вакоеъ» и время ее составления. Сб. статей по истории и философии народов Средней Азии. Сталинабад, 1953, стр. 160.

71 Абдулгани Мирзоев. «Як факти мухиммии таъсири маданияти рус дар нимаи дуюми асри XIX ва шарти асосии амухтани мероси адаби-илмии Ахмади Дониш». Тр. Ин-та истории, языка и литературы т. 29. Сталинабад, 1951, стр. 73.

72 Рисола, стр. 11.

73 Там же, стр. 11.

74 Там же, стр. 11.

75 Там же, стр. 29.

Текст воспроизведен по изданию: Ахмад Дониш. История мангитской династии. Душанбе. Дониш. 1967

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

<<-Вернуться назад

Главная страница  | Обратная связь
COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.