ПОРОШИН С. А.

ЗАПИСКИ

1764 г.

Описание публичного маскараду:

Предвозвестники маскарада в пристойном по их званию платье, верьхом:

1. Петиметр, 2. Доктор, 3. Комедиант, 4. Педант, 5. Картежник, 6. Скупой, 7. Раскольник, 8. Танцовщик.

1. Шестнадцать человек питиметров: у каждого в руке по маленькому зеркалу, в которое он беспрестанно смотрится, и сам собою любуется; в другой руке бутылка с лоделаваном, коим он себя опрыскивает. За ними едет каляска, в которой петиметр сидя убирается и с парикмахером своим советует, как бы к лицу убраться; перед ним и позади его лакеи держат зеркалы.

2. Везут комнату, в которой сидит доктор. Около его шестеро больных, для которых он пишет рецепты. Позади везут аптеку, в которую он посылает слугу своего за лекарствами, и сам, выходя на крыльцо, всех уверяет, что хотя больные и перемрут, однако перемрут по самым точным правилам медицины. Восклицает ежеминутно: нет легче (лучше) науки и важнее, как медицина!

3. Везут комнату, в которой за столом сидят комедианты, ужинают с знатными господами, и поют песни. Господа обходятся с ними за панебрата и разговаривают о любви.

4. Идут четыре человека педантов, рассуждают об науках все неправильно и не кстати, и сердятся на новых филозофов, которые разуму последуют.

5. Едут в комнате картежники, играют в карты, с распухлыми лицами, кои показывают, что они ночей пять уже не спали: от проигрышу бесятся. [180]

6. Идут шестеро скупых и едят сухой хлеб; за собой несут сундуки и оглядываются беспрестанно, чтоб не унес их кто; заглядывают в них, и любуются деньгами.

7. Идут раскольники, и бранят наших священников, для чево они по старым книгам не служат и на семи просвирах не поют обедни.

8. Идут двое танцовщиков; беспрестанно прыгают и смотрят себе на ноги.

12. Воскресенье. Государь проснуться изволил в половине седьмого часу. Говорил, что еще несколько голова болит: болезнь круглая. Чай кушал для того без молока и без кренделя. Разговаривал со мною в сие (все) время об одном человеке, которой нам очень не противен. Потом читал я Его Высочеству Волтерову историю о Государе Петре Великом, о трудах его и установлениях в 1718 году, по смерти Царевичевой. Дело Царевичево совсем пропустил я, и не читал Великому Князю. После забавлялся Его Высочество, устанавливая на маленьком столике, в постеле, декорации театральные из Ерменева рисунков, и вырезывал платья из бумаги. Приехал лейб-медик Карл Федорович Круз; дал Его Высочеству травного чаю и послал за порошком. Между тем разговорились мы о г. Ломоносове и о г. Сумарокове, и потом вообще о людях ученых. Говорил я Его Высочеству, как принимать их, и какое почтение отдавать им должно, для ободрения наук и покровительства. При сем и то рассуждение кстати пришло, что о людях никогда вдруг по наружному их виду рассуждать и о достоинствах их судить не должно. Вставши с постели, изволил Его Высочество одеться во фрак. Принял порошок. Приходил откланиваться Иван Иванович Неплюев с сыном своим и со [181] внуком. Кушал Государь один в опочивальне.

После стола забавлялся, ставя на маленьком столике декорации. Ужинать изволил рано; опочивать лег в девять часов.

13. Государь изволил проснуться в семь часов. Оделся порядочно. Сей день назначен для отдохновения. Его Превосходительство Никита Иванович по утру в Сарское село с делами поехал. Государь изволил рисовать по своему вкусу фигуры.

Сел кушать за большим столом в перьвом часу. Сторонних никово у нас не было. Разговаривали мы за столом кое о каких безделках, коих можно и не писать сюда. То только упомянуть надобно, что мне случай был молвить Его Высочеству, что ежели в опочивальне о чем ему от меня присоветовало, чтоб не говорить более или не делать, тово мне кажется в публике повторять бы не надобно; что в искренности советов моих Его Высочество конечно сомневаться уже не может. На сие поклонясь и улыбнувшись изволить только сказать мне: так сударь, и замолчал. После стола изволил Государь заставить Андрея Ангилеича рисовать першпективные картинки. Изволил сесть тут же, посадил меня подле себя, и ужасно было целованье. Машинист Дюкло приносил сделанную им куклу Полишинеля, и передвигаючи нитками делал им разные повороты и кривлянья. К вечеру Государь на столе опять изволил установливать декорации. Кушать сел в восемь часов. Опочивать лег в девять часов.

14. Его Высочество изволил встать в седьмом часу. Одевшись, по обыкновенному учился.

За столом обедали из посторонних г. Салдерн, граф Александр Сергеич, Григорий Николаич Теплов, Петр Васильич Бакунин и [182] Александр Стахеич Его Превосходительство Никита Иванович разговаривал по большой части о политических материях. Такоже говорили о земледелии: потом рассуждали о Волтере и о его сочинениях.

Вставши из за стола, изволил Векой Князь точить. В четвертом часу сел учиться. После ученья танцовать изволил роль свой из балета. Очень устал. За ужиною кушал мало. Опочивать лег в десятом часу в начале.

15. Государь Великой Князь изволил проснуться в семь часов. Одевшись сел за обыкновенные свои учения. По окончании оных, изволил разбирать и устанавливать в библиотеке новые свои книги. Накуплено ему великое множество авторов театральных.

Сели за стол. Обедали у нас только граф Захар Григорьич и г. Салдерн. Разговаривали сперва о славных трагических писателях Корнелии и Расине. Потом говорил Его Сиятельство граф Захар Григорьич о военных маневрах. Говорили также и об огромных театрах римских, где целые морские баталии представлялися. Наконец рассуждал Его Превосходительство Никита Иванович о болезни графа Захара Григорьича, (и) потом вообще о болезнях весьма здраво и благоразумно. Граф Захар Григорьич сказывал о себе, что он чахнет, никакой боли ни в чем не имеет, а чувствует, что от часу слабеет. Еще зашла речь о спанье на пуховиках. Его Высочество изволил говорить, что он летом в мягкой своей постеле очень потеет, и что желал бы спать на тюфяке кожаном. Никита Иванович изволил сказать, что будущего лета может быть и прикажет тюфяк для него сделать; о чем превеликая была радость.

После обеда изволил Его Высочество сам читать Детушеву комедию «le [183] Glorieux.» Сел потом учиться. У меня изрядно учился, а очень хорошо сказать не могу, потому что раза четыре в выкладках ошибся из непримечания. После учения изволил в жолтой комнате кругом попрыгивать. Бегали за ним собачки, и ужасной лай и шум подняли. Приехали потом графиня Сиверсша, гр. Строганов и маленькой Олсуфьев; танцовали с Его Высочеством балет. В сие время приходил и Его Превосходительство Никита Иванович, и смотрел, как Его Высочество танцует. Разъехались потом гости. Государь изволил сесть со мною к учительному столу и смотрели эстампы в сочинениях господина Руссо, которые сего дня купил я. Сели потом ужинать. За столом разговаривали мы и между протчим о раздаче мест под строение каменных домов, и считали, во что бы можно тут дом-построить; а положено домы строить в четыре жилья. Я в этом разговоре только что разговаривал, а участия брать не мог ни какого, потому что такого дому построить не на што. После ужины попрыгавши несколько, изволил Его Высочество лечь опочивать. Час был в половине десятой.

16. Его Высочество изволил проснуться в семь часов. Одевшись, изволил пойтить в учительную комнату, и смотреть там со мною из окошка, как Измайловские мимо на караул маршировали. Между тем черни человек двадцать скопилось перед окном, и глядели на Его Высочество. Государь, приметя сие, изволил сказать мне: я чаю теперь они обо мне рассуждают. Хотели бы они, думаю, знать, о чем я стоя с тобою разговариваю. Говорил я Государю, что весь народ жаден его видеть, и сердечно его любит; что конечно желает и знать, о чем он изволит и разговаривать, дабы тем более еще радоваться. Надобно только стараться, [184] продолжал я, чтоб поступки, упражнения и рассуждения ваши были всегда такие, чтоб служили к народной радости. А народ все ведает, что у вас ни происходит.

Можете сие некоторым образом из того заключить, что я многое знаю, что во младенчестве вашем у вас делалось, хотя тогда нога моя у вас в комнатах не бывала; все доходило до меня по слухам, кои тогда по городу носились. Желание народа такое, присовокупил я нарочно мужичьим наречием, «штобы Павел Петрович был в свово прадедушку царя Петра Алексеевича.» Великой Князь слушаючи прилежно, сказать на сие изволил: не дурнова и хотят они. В девять часов изволил сесть за свои учения. По окончании оных читал я Государю присовокупленные у Марпергера в конце книги его, названной «Московской купец,» простонародные разговоры латинскими литерами. Его Высочество очень изволить тут смеяться. Написано там «тефка стели скатерть, парен потай пиво; симою или летом луше путешествуешь,» и тому подобные. Потом изволил точить Его Высочество.

Сели за стол. Никита Иванович изволил кушать у (кн.) Катерины Романовны. Обедали у нас из сторонних граф Александр Сергеич Строганов и гвардии дежурной маиор Любим Артемьевич Челищев. Разговаривали мы о старинных обрядах свадебных здесь в России. Любим Артемьич сказывал между протчим, что у жениха волосы медом (на)мазывали, и что во время свадебного пиршества один из сродников обыкновенно около дому ездил и рубил по воздуху саблею, отгоняя тем колдунов будто. Государь изволил сказать тут: суевер суеверов отгонял поэтому. Рассуждали мы також о суеверствах и в протчих местах между подлым (простым) народом, а особливо в Богемии. [185] в Моравии и в областях Папских. Зашла речь о Сибири и о тамошнем климате, и я Его Высочеству доносил о некоторых тамошних подробностях. Великой Князь, забавляясь, изволил сказать мне: ты Сибирь, как свой дом, знаешь; потому что я из тех краев уроженец. Разговорились о вотчинах графа Александра Сергеича в Перми. Он сам никогда не бывал там, да видно и слыхал об них не много Сказывал я ему, какие там места прекрасные и какие огромные села, особливо по реке Каме. Говорил Его Сиятельство на то, чтоб по этому и жить туда , можно переселиться; что доходов до сорока тысяч в год имеет; что мог бы содержать у себя маленькое войско; нажаловал бы к себе камергеров и камер-юнкеров; Генингера сделал бы канцлером; Петерзона и Шевиуса сенаторами; какой-то Голдбах был бы у него фаворит и проч. Тут-то бы привели все в порядок! Чтоб настоящее о таковой республике получить понятие, надобно знать всех оных господ законодавцов.

Вставши из за стола и выкушавши кофе, изволил Ело Высочество пойтить в учительную и там точить. В половине четвертого часу сел за свои учения. У меня очень хорошо учился. После учась Его Высочество по-немецки, и читая книжку («Briefe an einen jungen Prinzen») господина Тессина, министра шведского, которую он обыкновенно читает, изволил сказать про немецкий язык: какой это грубой и строгой язык; естьли где надобно сказать, получить пользу или употребить в пользу, так говорят (Nutzen ziehen,) вытянуть пользу, (выломать пользу); притащить к совету, вместо того, чтоб сказать, призвать к совету. После ученья с танцовщиком Гранже роль свой из балета танцовать изволил. Был маленькой Олсуфьев. Гранже принес книгу: «les [186] ceremonies religieuses de tous les peuples», которую брал он читать из библиотеки Его Высочества. Как Гранже ушел, то в оной книге нашли мы три письма от него к танцовщице Фузи, зачатые и неокончанные. Его Высочество читаючи их очень много изволил смеяться. Сел к учительному столу и изволил читать «Histoires choisies des auteurs profanes». Потом, как эту книгу покинул, читал я Его Высочеству поход Государя Петра Великого в Персию. Что внимательно изволил слушать и потому было видно, что на многих местах меня останавливал, и изволил спрашивать объяснения. Наконец, чтоб отдать долг и своему детству, изволил, у оногож стола сидючи, вырезывать из бумаги разные духовые музыкальные инструменты, фаготы, гобои и тому подобные. Сели мы ужинать часу в осьмом, и Государь очень был доволен, что рано. За ужиною между протчим разговаривали мы о турецком посланнике, бывшем здесь, о коем пришло известие, что умер. Его Высочество изволил рассуждать со мною о книгах и о происходящей от чтения пользе. После в ужины изволил расспрашивать меня подробно, как в кадетском корпусе воспитывают кадетов, как они учатся, как (они) живут и какая их должность на карауле, о чем обо всем рассказывал я Его Высочеству. В начале десятого часу положил его опочивать.

17. Его Высочество изволил встать в седьмом часу в исходе. Я не успел еще надеть своего шлафрока, как изволил вбежать ко мне, и легши у меня на постеле, приказал мне сесть подле. Тут великое пошло лобызание и наиповереннейшие мне были откровения. За чаем изволил Государь разговориться со мною о кадетском корпусе и о намерении, с каковым основано военное сие училище. Как изъяснил я ему оное, то изволил сказать: мне кажется, у них уже через чур много ружьем [187] учатся. Некогда кадетам в классах ничево выучить. Потом изволил спрашивать меня, кто перьвой был над корпусом директор, и какие потом были. Доносил я об оных Его Высочеству. Изволил он в крайнему моему удовольствию весьма здраво рассуждать, чтоб надобно в корпус бессменного (и) к таковому месту способного чело- века определить директором, а не одного определять вместо другова наместником; что при таком наместничестве никак порядку и в учреждениях сходства быть не может. Потом вышли у нас и генеральные рассуждения об определении людей к местам по способности, и о прилежнейшем в том рассмотрении. Наконец изволил спросить меня Великой Князь о нынешнем на время определенном кадетском директоре генерал-маиоре Михаиле Михайловиче Филозофове, был ли он прежде в корпусе кадетом? И как я сказал, что не был, то паки изволил спросить: где ж служил он, и откуда (он), скажи мне пожалуй? Доносил я Его Высочеству, что подробно службы его не знаю, а слыхал, что прежде был он в гвардии. Во время обуванья, изволил продолжать мне Его Высочество повествование свое о происшествиях в комнате его 1760 году. Одевшись, изволил сесть со мною в опочивальне к столу, и приказал упоминаемые вчерась три Гранжеевы письма сложив запечатать. Запечатал я их в куверт и подписал на имя Гранжеево. Приказал еще Его Высочество написать и вложить туда записочку. Записочка так была написана:

Iinstruction
pour М. Grange
de bonne part.

Dorenavaut, il ne faut pas laisser ses lettres dans un livre, que l’on rend a un autre. Il faut premierement feuilleter et I visiter ce livre, avant que de le rendre. Autrement, on risque de decouvrir ses petits secrets. [188]

Оной куверт изволил послать Его Высочество с истопником Андрюшкой; приказал одеться ему похуже, и отдав письмо, не сказывая от кого оно, тотчас уйтить; что и сделано. После сего, изволил Государь пойтить со мною в учительную. Там читал я ему сии свои записки прошлой недели. Изволил слушать с великим вниманием и наконец сказал: все точнешенько так; только иные места желал бы я, чтоб выскребены были. «Ежели все так, отвечал я, так за чем же выскребать? История должна быть справедлива и беспристрастна. Как хорошее похулить, и как похвалить худое?» В десять часов изволил Его Высочество сесть учиться. Окончивши учения, точил. Сказывал я Его Высочеству, приехавши из академии, о прекрасной едиции сочинений господина Боало с рисунками, которую купил я. Просил меня Государь, чтоб я привез ее показать к нему.

Сели за стол. Из сторонних был у нас только дежурной гвардии маиор Любим Артемьич Челищев. Его Превосходительство Никита Иванович кушал у себя; болен был зубами. Разговаривали мы за столом о завоевании Америки, о перьвых там европейских заведениях и о тиранстве Ишпанцев, показанном против тамошних диких народов. Рассказывал я Его Высочеству, как туда с самого начала под видом расширения веры переселились Езуиты; как парагейскую землю по себе разделили; какие положили законы, чтобы обогатиться, и жителей содержать во всегдашнем рабстве; как напоследок выбрали между собою короля, коего назвали Николаем перьвым. Еще сказывал я Великому Князю о славном китайском Богдохане Камги. Потом зашла речь о казаках. Слыхал я прежде от Любима Артемьича рассказы о их проворстве. Захотелось, чтоб и Его Высочество [189] узнать о том. Указал я на него Великому Князю, и говорил, чтоб изволил спросить его, как казаки проворны, потому что он был во всех турецких и крымских походах. Рассказывал тут старичок добродушно все так, как мне хотелось. Сказывал между протчим о славном казаке, которой прозывался Зоря, и фельдмаршалу издали лошадь под Турком продал, которой разъезжал в своем стане. Вдруг ударил на него, отхватил его от своих, и копьем повалил с лошади, а лошадь привел к фельдмаршалу. Еще сказывал тут Любим Артемьич о порядке, каким образом они маршировали во время турецких оных походов, и как атакуют Турки. Янычары их, как известно, во время бою весьма легко одеты; туфли на босу ногу и в одних камзольцах, наступают бегом колонною, которая спереди фрунту малова, а что далее взад, то шире, имеет фигууру трапеции. После стола расспрашивал Его Высочество Любима Артемьича обстоятельнее о турецких походах. Изволил в жолтой комнате сесть и он ему подробно рассказывал о взятии Хотина, о захвачены в полон (славного) Калчака-Паши и о генеральной Стулчанской баталии. Потом изволил пойтить Государь в учительную комнату. Там читал я ему Михайлы Васильевича Ломоносова оду на взятие Хотина и на оную над Турками победу. Сия ода лутчая почти изо всех его лирических сочинений. Говорил я Его Высочеству, что это стихотворец веку блаженные памяти бабки Его Высочества Елисаветы Петровны. «Дай Боже, продолжал я, чтобы в век Вашего Высочества такиеж были.» Изволил отвечать мне: может быть Богданович таков будет. «Сердечно того желаю; однако, прибавил я к тому, вить эдакие люди не растут, как грибки из земли; надобно для того хорошие учреждения, ободрение и покровительство. А голов [190] годных много в России, хотя такие головы, какова Ломоносова, и реденьки несколько.» Сел Государь учиться. После ученья балет танцовать изволил, и не весьма охотно. За ужиною о Москве разговаривал, превознося ее и прельщаясь ею. После ужины, о обеденных сегоднишних разговорах вспомнить и рассуждать изволил. В девять часов с четвертью лег опочивать.

18. Государь изволил встать в седьмом часу в исходе. Одевшись, до ученья на токарном станке гайки в строй изволил устанавливать. После ученья, перед обедом, вышед в жолтую комнату с Любимом Артемьичем, разговаривать изволил о караулах в войске во время походу; как оные расстанавливаются, как рундом ходят, и как отдают и сохраняют пароли и лозунги.

Пошли за стол. Гость только один был у нас Любим Артемьич. Сначала разговорились о Хвостове и о Поздееве, кои казенную покрали. Любим Артемьич сказывал, что судить их определен гвардии маиор Алексей Логинович Щербачов. Потом сказывал он и о суде гвардии маиора князя Гагарина с порутчиком Озеровым, и доносил Его Высочеству, что присутствующие Озерова оправили, а он, яко презес, подал свой голос, что прав князь Гагарин и виноват Озеров. Сказывал свои к тому притчины. Разговорились о точности военной службы и строгости судов военных. Любим Артемьич сказывал, что при Государе Петре Великом целой суд за то сослан на каторгу, что осудил одного офицера не по законам, а по собственному своему благоизобретению. Говорил я, что и я об этом суде слышал, что Государь разгневался за то, что судейское дело судить по тем законам, кои даны им, а умягчить, переменить или совсем [191] простить зависить от Его Монаршеской воли. «Однако, продолжал я, вить этих судей после простил Государь, и приказал очень скоро возвратить их; хотел только дать острастку.» Великой Князь изволил сказать к тону: хороша острастка, отобрать чины да послать на каторгу. Челищев говорил тут, что Государь Петр Великой обыкновенно прощал тех, кои сами принесут повинную; естьлиж кои покажут себя упорными или злоумышленными, для тех редко умягчал строгость законов. «Да не при одном Государе, продолжал он, эта строгость соблюдалась. Во время турецких походов расстреляли Тютчева и разжаловали в солдаты генерал-порутчика Загрязского, ни за что почти. Это и слишком было, а Государь давно уже преставился.» Его Высочество изволил спросить: как это происходило, и за што расстреляли Тютчева? Рассказывал тут Любим Артемьич об оном деле. И подлинно причина была не великая. Тимофей Иваныч Остервальд старался оправдать в том Миниха и говорил, что эта строгость тогда была надобна, что никто не хотел его слушать. Были на сие и возражения. Разговорились о Александре Ивановиче Румянцеве и о ссорах его с Минихом; тут также было и pour ucontre.

После стола изволил, отведши меня, говорить Его Высочество, что ему хочется, чтобы старичок Любим Артемьич еще что нибудь рассказал. Подошел я к нему, и зачал с ним разговаривать. Его Высочество, ставши подле, изволил слушать. Говорили мы о взятии Очакова, потом зашла речь о светлейшем князе Меншикове Любим Артемьич рассказывал о житье его, и как Государь его жаловал; упоминал також и о письмах Государевых к нему, к Федору Матвеевичу Апраксину и к Борису Петровичу Шереметеву. Просил я его об [192] оных письмах, чтобы ко мне сообщил их, потому что он сказывал, что многие есть у него. «Прочитавши их, говорил я, покажу и Его Высочеству (те), кои достойны примечания сыщутся.» Великой Князь також изволил просить его, чтобы прислал ко мне оные письма. Откланялся Любим Артемьич и пошел в свою дежурную. Его Высочество изволил биться со мною на рапирах. Потом пошли мы в учительную. Пришло мне не знаю как-то в голову из Ломоносова похвального слова Государыне Елисавете Петровне то место, где написано: «Ты едина истинная наследница, Ты Дщерь моего Просветителя.» (Слова, кои прибегнувшая Россия говорит Государыне). И как я оное выговорил, то Его Высочество смеючись изволил сказать: это конечно уже из сочинениев дурака Ломоносова. Хотя он сие и шутя изволил сказать, однакоже говорил я ему на то: «желательно, Милостивой Государь, чтобы много таких дураков у нас было. А вам, мне кажется, не прилично таким образом о таком Россиянине отзываться, которой не только здесь, но и во всей Европе учением своим славен, и во многие академии принят членом. Вы Великой Князь Российской. Надобно вам быть и покровителем Муз российских. Какое для молодых учащихся Россиян будет ободрение, когда они приметят или услышат, что уже человек таких великих дарований, как Ломоносов пренебрегается? Чего им тогда ожидать останется, из которых природа конечно не многих Ломоносовыми сделала. Правда, что Ломоносов имеет многих завистников. Но сие самое доказывает его достоинство. Великие дарования всегда возбуждают зависть. До того испорчено человеческое сердце, что по большой части хулят таких, кои хвалы достойны, а хвалят таких, кои хулу заслуживают. Не много таких людей, коим бы всем [193] отдавали справедливость.» Его Высочество, выслушавши, изволил говорить, что это конечно справедливо, и что он пошутил только. Потом изволил сказывать, что г. Эпинус говорил ему, что он будет учить его Геометрии. Изволил при том выговаривать, что ему очень жаль, что не я буду изъяснять оную науку. Признаюсь, что сие весьма меня удивило, потому что Его Превосходительство Никита Иванович с самого начала изволил поручить мне предлагать Его Высочеству все для него нужные части Математики, касающиеся до военного дела. Ничего однакож я не показывая, отложил до завтра объясниться о сем с Его Превосходительством Никитою Ивановичем. Великой Князь изволил сесть учиться. У меня очень хорошо учился. По окончании учения, изволил точить Его Высочество. В начале девятого часу сел кушать. За столом очень тихо было. Опочивать изволил лечь, было девять часов с четвертью.

(Прим. к стран. 192. Как знать, может быть благонамеренные речи о заслугах Ломоносова нашли себе отголосок в душе Государя позже, когда, по представлению Архангельского губернатора Н. И. Ахвердова, Император подписал следующий указ: «Во уважение памяти и полезных знаний знаменитого Санкт-петербургской Академии Наук профессора статского советника Ломоносова, Всемилостивейше повелеваем: рожденного от сестры его Головиной сына, Архангельской губернии, Холмогорского уезда, Матигорской волости крестьянина Петра с детьми Василием, Иваном и с потомством их, исключи из подушного оклада, освободить от рекрутского набора». Гатчино, 22-го Августа 1798 года. (Копия с указа получена мною из Архива Правительствующего Сената))

19. Воскресенье. Государь изволил встать в осьмом часу. Одевшись и прочитав с Его Преподобием Отцем Платоном главу в Священном Писании, изволил пойтить в церковь. По окончании обедни, говорил Его Преподобие проповедь весьма красно и сильно, так как и все его проповеди бывают. В церкви людей весьма было мало. На дворе холод был жестокой. От обедни пришли за Его Высочеством в жолтую его комнату многие генералы и штаб-(обер)-офицеры. Государь по большой части разговаривать изволил с графом Захаром Григорьичем и с генералом князь Александром Михайловичем Голицыным. Граф Алексей Петрович прислал чрез сына своего к Его Высочеству медаль, которую он в бытность свою министром в Копенгагене велел сделать после Нейштадского миру в 1721 году. В Копенгагене вырезали штемпель, однакож бить не дозволили. [194] Тамошнее министерство почло себе за предосудительное, что в надписи на медали упоминается о Государе: всему Северу даровал мир. Граф Бестужев принужден тогда был оной штемпель послать в Гамбург, где чрез несколько времяни набив медалей к нему в Копенгаген прислали. Он сделал у себя пир, и раздавал оные медали дацким министрам. После, от Государя получил за то собственноручное благодарительное письмо из Дербента. Кроме оной медали, прислал он також изображение бывшей у него в то время аллегорической иллюминации: оное изображение представлено на тафте. Через полчаса времяни разошлись от Его Высочества все гости.

Остались обедать только Иван Перфильевич Елагин, полициймейстер Николай Иванович Чичерин и Михайло Михайлыч Филозофов. За столом разговаривали о новопроявившемся пророке, о коем несколько дней тому назад упомянул я. Еще Никита Иванович сказывать изволил о ротмистре Конной-Гвардии господине Гаузене, как он его в молодые лета пить учил. За чашей обыкновенно рассказывал о походах своих против Австрийцев.

После обеда изволил точить Его Высочество, и потом в жолтой комнате попрыгивал. Дожидались Государыни из Сарскова села, и Великой Князь все считать изволил, далеко ли уже Ее Величество ехать изволит; наконец часу в седьмом изволила прибыть. Пошли мы за Его Высочеством на ту половину. Ее Величество изволила в билиардной комнате сесть играть в карты в ломбер. Играли граф Захар Григорьич Чернышов и генерал князь Александр Михайлович Голицын. Его Высочество изволил между тем съиграть партию в билиард с обер-маршалом графом Сиверсом. Проиграл ему рубль; сие продолжалось около полутора часа. Великой Князь зачал показывать нетерпение, чтоб иттить к себе; [195] поглядывал беспрестанно на Никиту Ивановича, и подзывал его. Его Превосходительство принужден был пойтить, но пришед домой доброй Его Высочеству дал меркуриал. До самой ужины изволил сам у нас быть Его Превосходительство, и нарочно за кушаньем не приказал ходить часов до девяти. Великое у нас было молчание и благочиние. Великой Князь стал уже и поплакивать. Со всем тем ужинать пошли не прежде как в десятом часу в начале. Никита Иванович изволил пойтить к себе. За столом очень тихо у нас было; опочивать положили Великого Князя уже в одинадцатом часу в начале.

20. Его Высочество встать изволил в осьмом часу. Одевшись, по обыкновенному учился. Отучась, попрыгиваючи в жолтой комнате, изволил говорить мне: какой вчерась вечер был несносной. Толковал я Его Высочеству, что ежели он изволит рассмотреть, почему этот вечер был несносен, так причину в себе самом найдет; что от него зависит, чтоб этой причины совсем не было; что тогда и тяжкого оного действия не будет. Изволил говорить, что никогда уже более такой (как он изволил выговаривать) проказы не сделает. Потом смотрел Его Высочество чертежи в перьвом томе Фолардовых коментарий на Полибия.

Пошли мы за стол. Обедал у нас только г. Салдерн. Его Превосходительство Никита Иванович не очень был весел. За столом очень было тихо; в конце стола пришли с той половины генерал-аншеф князь Василий Михайлович Долгорукой, и гофмаршал князь Николай Михайлыч Голицын. Говорили о вине венгерском, в чем пришедшие гости превосходное показывали знание.

После обеда пришол токарной мастер Мюриель, и показывал Его Высочеству, как точить надобно; изволил [196] Государь точить. Как Его Превосходительство Никита Иванович ретировался к себе, пошол я за ним, и говорил о чем говорить третьего дни был намерен; вчерась не сыскал я удобного времяни. Много говорено было; кончилось тем, что Его Превосходительство у меня математического учения, поколику военное дело на нем основано, отнюдь не отнимает. Господина же Эпинуса намерен он только заставить через несколько времяни еще подать Его Высочеству краткое понятие о предлагаемых на (в) университетах частях Математики, о Алгебре с новыми исчислениями, о Астрономии и проч. Господин Эпинус может быть ослышался, что не так было начать хотел. В четвертом часу изволил Его Высочество сесть учиться. У меня хорошо учился. После ученья изволил танцовать балет. Танцевали тут же графиня Сиверсша и граф Александр Сергеич Строганов. В сие время приходил к Его Высочеству граф Григорий Григорьевич Орлов, и смотрел как он танцовать изволил. После танцованья, изволил Его Высочество играть на клавикордах. Гости разошлись. Сел Государь к учительному столу, вырезывал из бумаги трубы. Я читал ему между тем Волтерову Историю о Государе Петре Великом, которую сего дня и окончил. Читано было о персидском походе и о смерти блаженные памяти Государя, где я и пропускал многое, а что пропускал, кто читать будет, сам увидит. Потом долго изволил точить Его Высочество. Зашла у нас наконец речь о его нетерпении; говорили, как оно худо и для него предосудительно. Особливо рассуждали мы, что в публике надобно стараться преодолевать себя, и слабостей своих не показывать, что усмотри оные, сперьва будут все плавать и печалиться, а потом возненавидеть могут. Великой Князь всеми Святыми обещался тому последовать. Пошли мы ужинать. За столом до многих и связных [197] разговоров не доходило. Разговаривали только между протчим о книге «Naufrage des isles flottantes.» После ужины, поточивши и попрыгавши, изволил Государь лечь опочивать. Был десятой час в половине.

21. Его Высочество встать изволил в семь часов. Одевшись, изволил быть в учительной комнате, попрыгивал там и со мною разговаривал. Показывал я ему между протчим полученное мною сего дня от 18-го Ноября французское письмо от сестры моей Анны Андреевны. Оное письмо весьма Его Высочеству понравилось. В десять часов изволил сесть за свои учения. Отучившись изволил смотреть привезенные мною к нему медали, от самого рождения блаженные памяти Государя Петра Великого до нынешнего времяни, на все достопамятные случаи, числом шестьдесят две. Потом изволил пойтить в жолтую комнату, бегать там кругом и забавляться. Перед обедом пришол к Его Высочеству с Никитою Ивановичем генерал граф Фермор благодарить, что от Ее Величества повелено ему присутствовать в Сенате. Между тем пошла у Его Высочества из носу кровь, чего прежде никогда не бывало. Изволить говорить, что ему помнится, что года тому четыре назад как шла у него также из носу кровь, только очень мало. Шло нарочито много. Граф Фермор и говорил Его Высочеству, что это такой и знак, что мы скоро будем иметь счастие видеть Его Высочество ростом гораздо поболее.

Сели за стол. Обедали у нас только граф Фермор и г. Саддерн; разговаривали о генерал-маиоре и донских казацких войск атамане Краснощекове, о котором пришло недавно известие, что умер. Похвалили его храбрость и говорили, какую он приобрел себе славу. Упоминали и об отце его и о бесчеловечной с ним поступке [198] Шведов. Граф Фермор сказывал про оного генерал-маиора Краснощекова, что ему часто самому видеть случалось, как он с казаками своими атакует. Снявши шату (Шата, по-польски szata, значит собственно плат, одежда (короткая), платье, доломан. Это слово существует и в других наречиях, в ческом, словацком, виндском, далмацком. См. Linde Slovnik iezyka polskiego. 1812. Есть-ли что либо подобное и у донских казаков, я не мог дознаться. Прим. изд. 1844 г.), возьмет в зубы, саблю вон, и первой напереди в неприятеля скачет, от чего в подчиненных возбудил в себе великую доверенность. В сие время пришол Его Сиятельство вице-канцлер, и сел у нас же кушать. Продолжая речь о казаках, говорили еще о покойном Даниле Ефремове, (и) о десанте его в Пионах Граф Фермор сказывал, что сим делом всегда он хваливался. потому что Государь Петр Великой сам тогда изволил его к тому выбрать. Он пустясь на галерах в берегу, и не доплыв с версту или более, с несколькими человеками казаков побросал лошадей в воду, сами на них и инде вплавь, инде бродом выбрались на берег, ударили на неприятельской лагерь, сделали там генеральную тревогу, и нужных языков взяв, поволокли за собою на галеры. Потом рассуждали Его Превосходительство Никита Иванович и граф Фермор о Чугуевских казаках, (после вообще о казаках) и о легких войсках (и) о употреблении их при армии. В конце уже стола пришол с той половины откушавши и откланявшись у Государыни граф Петр Александрович Румянцев и генерал-порутчик Сиверс. Говорили о малороссийских учреждениях. Его Превосходительство Никита Иванович изволил читать письмо, полученное от какого-то офицера Рарока из Токая [199] которой туда для пересылки виноградных вин послан. Оной вместо коммиссии своей, пишет о беглом Жолобова человеке, чтоб повелено было прислать за ним воинскую команду и его взять. Его Превосходительство Никита Иванович очень много тому насмехался, говоря, что он в бытность свою в Швеции четырнадцать лет министром, во всем Ее Величества повеления исполнял со всевозможною точностию; но что касается до сыску и высылки беглых, в том грешен, не со всем своим усердием старался, в чем и признавался, возвратясь сюда, сам покойной Государыне Елисавете Петровне. Его Превосходительство рассуждение туды клонил, что человеку весь шар земной дан для обитания, а всякому природно выбирать для себя житье там где лутче. Для воспрепятствования же побегов, рассуждал Никита Иванович, что надобно сделать совсем особливые установления в пограничных наших провинциях, дабы жителей состояние той стороны соседей не прельщало. Разговор натурально из сего вышел о вольности; потом до самовольства дошли, которое особливо в польской республике видно.

Вставши из за стола, изволил Его Высочество стать особо с графом Петром Александровичем и со мною. Между прочим о Москве поговорили. Видно, что гр. Петр Александрович не очень любил ее. Великой Князь напротив того очень Москву жалует. Откланялся граф Румянцев сего дня совсем уже. Государь изволил сесть учиться. После ученья, балет с прежними же танцовщиками танцовать изволил. После танцованья, изволил сесть со мною к учительному столу. Читал я Его Высочеству Histoires choisies des auteurs profanes, потом Даламбертову похвальную речь на славного Монтескиу. Государь изволил вырезывать между тем из бумаги инструменты; но слушал при том очень прилежно. После, [200] у комеля сидя, разговаривали мы о экономии. Сего вечера Его Высочеству и мне казалося, что время прошло чрезвычайно скоро. Сели ужинать. Продолжали разговор наш о экономии. Потом разговорились о переводчике Иностранной Коллегии г. Богдановиче, о котором Его Высочество говорить изволил, что он моя креатура, и что и он изволит его жаловать. После стола поговорили мы еще о Москве, также о езде нашей верхом прошлого лета в селе Сарском. Опочивать Его Высочество лег в десятом часу в половине.

22. Государь встать изволил в осьмом часу в начале. За чаем разговорились мы о сочинениях господина Монтескиу, о коем вчерась читали. Спрашивал у меня Его Высочество, какие он писал книги? О чем я доносил ему подробно. Потом спросить изволил: а книгу Esprit кто писал, и о чем она, скажи мне пожалуй хорошенько? Сказывал я Великому Князю о Гельвециусе, сочинителе оной книги, и толковал, в чем состоит оное сочинение, стараясь, сколько мог, подать Его Высочеству не во многих, но в сильных словах настоящее об оном понятие. Разговорились мы и вообще о книгах. Его Высочество изволил сказать: куды как книг-та много, ежели все взять сколько ни есть их; а все таки пишут да пишут. Говорил я Его Высочеству, что для тово все пишут да пишут, что много еще есть вещей и дел совсем не открытых и не известных, кои мало по малу открываются, и что многие известные и открытые требуют объяснения и дополнения; что чтение человеку, чем он выше над протчими, тем полезнее; но что между множеством книг весьма много есть дурных и посредственных, для чего надобен необходимо выбор; перьвое, чтоб книги были [201] самые лутчия; второе, чтобы они с тем состоянием соотвествовали, в котором упражняющийся в чтении находится; что хотя и говорят, что «ремесла за плечьми не носят», однако одно другова может быть нужнее и необходимее; что со всем тем есть такие книги, кои для всякого состояния к просвещению разума необходимы; что в числе таковых книг почитаю я и оные упоминаемые книги, т. е. сочинения г. Монтескиу и Esprit Гельвециусов; что таких книг не столько много, чтобы в них очесться было можно и проч. Во время обуванья, читал я Его Высочеству ту же Даламбертову речь, которую вчерась начал. Весьма охотно он изволил слушать, особливо в тех местах, где о путешествиях и потом о уединенном житии г. Монтескиу упоминается. Как я тут читаючи приложил от себя некоторые касающиеся до Его Высочества шутки, то он, хотевши сказать мне, что я a l’impromptu или ex tempore сочиняю, сказать изволил нарошно, забавляясь: а, вы en (a) fresco сочиняете. Одевшись, изволил пойтить со мною в жолтую комнату, и там кругом попрыгиваючи бегал, держа в руках календарь, где версты от места до места в российском государстве назначены. Изволил представлять себе, что к Азову едет. Вдруг вздумалось Его Высочеству о Генриаде Волтеровой. Изволил приказывать мне, чтоб я привез ее к нему из библиотеки своей сего дня, и сам завязал у меня на платке узел для памяти, хотя я и уверял, что и без того конечно не забуду. Потом изволил сесть за свои учения. По окончании оных, точил. Как я указал Его Высочеству, что резец надобно держать иначе, нежели он держать изволил, то изволил сказать: так Мюриель показывал, и потом тотчас примолвил к тому: я говорю так, как в старину про Пифагора говаривали мастер так сказал, вместо [202] всего доказательства. О сем (вчерась) читал я Его Высочеству в упоминаемой книге Histoires choisies etc. Мне кажется, из сего заключить можно, что изволил слушать со вниманием, хотя руки и упражнены были в вырезке инструментов.

Сели мы за стол. Обедал у нас из посторонних только князь Петр Иванович Репнин. Его Превосходительство Никита Иванович изволил по большой части разговаривать с ним о Ишпании и о тамошнем министерстве. Потом зашла речь о правлении Василья Ивановича Суворова в Пруссии, во время его губернаторства. Еще говорили о немецких почтах, как они скучны, как люди ленивы и грубы, и как неучтивы почтовые коммисары.

После стола, порезвясь несколько, изволил Его Высочество сесть учиться. У меня очень хорошо учился. Отучась изволил просить меня, чтобы я читал ему привезенную мною Генриаду. Изволил сесть со мною в учительному столу и слушал очень внимательно; прочел я песнь перьвую и вторую. Пришел между тем фехтовальной мастер Тед. Изволил Его Высочество пойтить с ним фехтовать; после с танцовщиком Гранже роль свой из балета твердить изволил. Графиня Сиверсша, граф Строганов и маленькой Олсуфьев тут же танцовали. Потом отдохнувши, изволил Его Высочество ходить к Государыне. Ее Величество в билиардной изволила играть в карты. Великой Князь в билиард играть изволил. Часов в восемь пошли во свояси. За ужиною о своих офисиянтах разговаривать изволил, что они делают, как живут между собою, и удивительно, как все ему столь подробно известно. В десятому часу в начале лег опочивать.

23. Государь изволил проснуться в седьмом часу. Одевшись по обыкновенному учился. Отучась изволил точить, [203] и около меня попрыгиваючи забавлялся. Рассказывал я Его Высочеству о некоторых письмах Государя Петра Великого к адмиралу Федору Матвеевичу Апраксину. Оных писем целую книгу с 1700 году по кончину Государеву получил я несколько дней тому назад от доброго приятеля. Перед обедом подводил Его Превосходительство Никита Иванович к Его Высочеству полковника Трусова, которой поднес переведенные им с немецкого на русской язык Рабнеровы сатиры.

Оставлен он обедать. Еще обедали у нас Иван Перфильевич Елагин и г. Салдерн. Разговорились между протчим о придворных расходах на стол и на протчее содержание. Иван Перфильевич рассказывал тут, что у них в канцелярии есть штат дворцовой, которой сочинен при Государе Петре Великом, и им самим рассматриван. Там многие собственной руки Его Величества есть отметки. Между протчим положено было каким-то царевниным комнатным женщинам отпускать всякие заедки, (закуски), ягодники, изюм, миндаль и прочее; тут изволил отметить он: бабам, сколько сладкова ни дай, все приедят; после занемогут; надобно будет лечить и платить за лекарство. Еще одной камерфрау положен был чай и сахар. Там приписать изволил: она чаю не знает, про сахар не слыхала, и приучать не надобно. Впротчем говорили, что стол Его Величества весьма хорошо был снабжен по тогдашнему времяни. Его Превосходительство Никита Иванович изволил рассказывать о столе покойной Государыни Елисавет Петровны, как она в кушанье была разборчива.

После стола, Его Высочество изволил пожаловать Ивану Иванычу и Савелью Данилычу по два своих кафтана в празднику. Потом попрыгавши изволил сесть учиться. У меня очень [204] хорошо учился. После ученья, один изволил твердить роль свой из балета с танцовщиком Гранже. Часу в седьмом в исходе изволил пойтить к Государыне. Ее Величество в билиардную выходить не изволила, где мы все дожидались, а Его Высочество, как обыкновенно, изволил пойтить далее. От Государыни прийтить изволил часов в восемь; изволил мне сказывать, что читали там новую Сумарокова комедию, так-же, что видел (три табели, которые висят) на стене в кабинете Ее Величества: одна табель всем военным чинам, другая всем штатским чинам, третья всем духовным, с показанием монастырей и числа душ; у столика сидел доктор Ион Иосу, и перебирал с купидоном эстампы. Государыня сказать изволила: «voila deux originaux qui s’arausent». (Сели за стол). Отужинавши изволил опочивать лечь в девятом часу в начале.

24. Сочельник. Государь изволил встать в осьмом часу. Одевшись, по обыкновенному учился. Его Превосходительство Никита Иванович, пришед с половины от Ее Величества, послал за кушаньем. Между тем разговаривал с Его Преподобием Отцем Платоном о обычаях и обрядах древней церкви. Принесли также образцы бархатов и парчей на платье Его Высочеству. Иные выбирал Его Превосходительство Никита Иванович, а иные сам Великой Князь, и просил, чтоб приказано было по тому сделать.

Сели мы за стол в перьвом часу в половине. Сперьва гостей у нас было только что Его Сиятельство граф Захар Григорьич и Его Преподобие Отец Платон. Потом пришли еще граф Иван Григорьич и князь Сергей Васильич Гагарин. Как за столом разговорились между протчим о стерляди, как эта рыба скоро приедается, то Его Высочество изволил сказать: я думаю, она от тово скоро [205] приедается, что она очень хороша; едят ее с жадностью, кусков хорошенько не разжевывают; неразжеванные куски желудку варить трудно; от тово-та наконец и почувствуешь от такова кушанья отвращение. Сие рассуждение конечно некоторым образом справедливо. Еще зашла речь о саранче. Его Высочество изволил говорить: как летит она таким облаком, так можно бы картечами по ней выстрелить, авось либо тем и отогнать бы ее можно. Граф Захар Григорьич отвечал на сие Его Высочеству, что их всех перебить никак нельзя, потому что ужасное множество, а что ежелиб так из множества пушек поднять сильную стрельбу, тоб может быть, приведши воздух в великое колебанье и движение, и отдалить ее можно. Про саранчу говорили, что она, что ни съест, то тотчас экскрементом опять и выпускает; для того-то и пожирает такое множество хлеба, и после ее все поле чернью, (которая ничто иное, как ее кал,) покрыто. Его Превосходительство Никита Иванович сказывал, что он знавал одного человека, которой за деньги себя показывал в том, что он мог беспрестанно пить и беспрестанно и при том....; лил сквозь себя так, как-бы сквозь воронку. Разговорились о смерти гвардии маиора князя Меншикова, которая случилась скоропостижно. Спросили у князя Сергея Васильича, не знает ли он, как отец его князь Александр Данилыч Меншиков умер, и как он потрясши головою сказал, что не ведает, то граф Иван Григорьич говорил ему: «стыдно русскому человеку не знать о жизни и о смерти такова человека, каков был покойной князь Александр Данилыч Меншиков. Не даром любим он был от величайшего в свете Государя; человек был отменнова разуму.» Сей речью граф Иван Григорьич утверждал то [206] почтенье и ту любовь, кои я к нему имею. Разумной человек во всяком случае виден, знает свою пользу и общую, знает где он, с кем он и в какое время. Великой Князь в сие время на меня изволил поглядывать и улыбаться, зная, что и я точно тех же мыслей, потому что неоднократно слыхал от меня такие и тому подобные разговоры; впротчем довольно шутили за столом на щет князя Сергея Васильича, которому и не могло сие быть чувствительно, потому что с тем самым точно согласовалось, в чем он честь свою и удовольствие поставляет. Новова роду сия честь и новое сие удовольствие состоят в том, чтоб во всяком случае казаться странным и упрямым.

После стола изволил Его Высочество пойтить к обедни. Ее Величество, не дослушав многолетия, ретироваться изволила. По окончании многолетия, следовательно и всей службы, изволил и Его Высочество к себе пойтить. Читал у себя Histoires choisies des auteurs profanes и Генриаду. Ввечеру была всенощная; служил Его Преподобие Отец Платон. Потом отужинавши, Его Высочество изволил опочивать лечь; был десятой час в половине.

25. Рождество Христово. Его Высочество изволил встать в седьмом часу. Одевшись, в комнатах своих изволил забавляться. Часу в двенадцатом изволил пойтить к обедни; из церкви за Ее Величеством но внутренние покои. Там фельдмаршал Миних подносил Государыне три прописи на русском, немецком и французском языках, кои писал ученик находящейся при лютеранской церкви, под покровительством его, школы. Видно, что старичку за восемьдесят лет уже, и что возвращается к нему златой век младенческой.

Возвратясь к себе, изволил Его Высочество сесть кушать. Обедали у нас вице-адмирал Григорий Андреич [207] Спиридов с сыном своих Алексеем, мичманом, и г. Салдерн. За столом, Его Превосходительство Никита Иванович между протчим рассказывать изволил, что он вчерась читал описание реки Терки и мест около лежащих. Хвалил весьма тамошней климат и во всем изобилие. Григорий Андреич сказывал, что как он в Персии был, так видел в Гиляне развалины крепостцы, о коей сказывают, что построена была Стенькою Разиным. Еще (есть) такоже в Каспийском море два острова, из коих один оной же Стенька Разин назвал Святым, а другой Жилым; на Жилом и по ныне видны развалины старинного, им основанного, селения. Никита Иванович о сем изволил пересказывать по-французски г. Салдерну.

После стола, просил Его Высочество Никиту Ивановича, чтобы Андрею Ангилеичу приказал хорошей кафтан сделать, и выпросил бы ему чин ассесорской. Кафтан Его Превосходительство приказал сделать, а о чине приказал себе напомнить, как завтра пойдет в Государыне. Григорий Андреич и с сыном своим откланялся у Его Высочества; отъезжал в Ревель. Ее Величество изволила прислать к Его Высочеству гофмаршала, чтобы часу в пятом пожаловал туда на половину, святки встретить. Между тем изволил Государь забавляться, сидя у учительного стола: Андрей Ангилеич рисовал ему кое-что по его идеям и повелениям. В пятом часу пошли мы на половину к Ее Величеству. Игры происходили перед билиардной в аудиенц-комнате. Началось танцованьем. Ее Величество с Великим Князем первой минует танцовать изволила. Потом изволила поднять графа Петра Борисовича Шереметева. Его Высочество поднял фрейлину Анну Алексеевну Хитрову. Во всех углах танцовали, как на маскараде. Потом начались контр-танцы. Его Высочество их не танцует. Никита Иванович сказал ему тут, что теперь воля, [208] чтоб делал, что изволит. Обрадовавшись сему разрешению, Его Высочество весьма был весел, делал антраша a sa facon, попрыгивал, и из угла в угол перескакивал. Все на него любовались; фрейлины, не зная что сказать от радости, называли его любезным Пунюшкою (не в глаза то есть). Как зачали танцовать контратанцы, Ее Величество изволила в той же комнате сесть играть в ломбер с графом Кирилою Григорьевичем Разумовским и с графом Захаром Григорьевичем. Его Высочество изволил у другова стола играть в бирюльки. Играли с ним господа той половины придворные и я. После контратанцов и польских, (в которых и весьма много резвились, завиваючись и развиваючись, вместе взявши рука за руку), связали длинную ленту и стали в круг. Ее Величество и Его Высочество тут же стать изволили. Началась игра рукобивка. Потом оставя ленту, в круг три человека стали: гоняли четвертого. Игра продолжалась с час или часа с полтора. По окончании оной, Ее Величество изволила опять сесть играть в карты, а мы к себе убрались. Его Высочество пришедши, на бумаге показывал Андрею Ангиленчу, каким образом у нас оная игра происходила. Потом изволил, надевши шлафрок, сесть в опочивальне за маленьким столиком ужинать. После ужины, изволил высматривать Ангилеичевы рисунки. Опочивать изволил лечь в десятом часу.

26. Воскресенье. Его Высочество встать изволил в осьмом часу. Одевшись изволил забавляться в учительной комнате. Читал потом с Его Преподобием Отцем Платоном Священное Писание. Приходили поздравить Его Высочество с праздником Его Сиятельство граф Григорий Григорьевич, адмирал Семен Иванович Мордвинов и генерал-интендант Иван Логиныч Кутузов. Разговаривали кое о чем. Граф Григорий Григорьевич между протчим [209] сказывал, что есть уже известие, что отправленной отсюда в Средиземное море фрегат прибыл в Ливорну 20-го числа прошедшего месяца в гавань; только за мелкостью войтнть не может. Часу в двенадцатом изволил Государь пойтить к обедни в маленькую церковь, где и Ее Императорское Величество присутствовать изволила. От обедни, проводя Ее Величество во внутренние покои, скоро к себе возвратиться изволил. Его Превосходительство Никита Иванович представлял Его Высочеству новоприезжих генерал-маиора князя Ивана Андреевича Вяземского и Вотчинной Коллегии президента Михайлу Купреяновнча Лунина. До обеда изволил Его Высочество кое чем веселиться, разговаривать со мною и шутствовать; точит також. Приходил Его Сиятельство граф Иван Григорьич; с ним несколько порезвился.

Сели потом за стол. Из посторонних обедал у нас только господин Салдерн. До настоящих разговоров за столом не доходило. Разговаривали о форшнейдерстве (и) о доброте разных блюд и тому подобном. Речь только зашла про разные свойства языков. Между протчим Его Превосходительство Никита Иванович изволил молвить, что vieille femme по французски сказать очень неучтиво и некоторым образом оскорбительно. Я говорил, что это может быть по той причине, что старик или человек престарелой все таки к чему нибудь годен; а старуха куды годится? Сей мысли аплодировали.

Вставши из за стола изволил Его Высочество забавляться в жолтой комнате и в учительной; потом читать я ему Генриаду, песнь третью. Часу в шестом пришел танцовщик Гранже, и Его Высочество изволил танцовать с ним несколько минуетов. В седьмом часу пошли мы на половину к Государыне. Там весьма не долго побывши, изволил Его Высочество пойтить в галлерею на бал. Бал изволил (он) [210] открыть с пггатс-дамой графиней Марьей Андреевной Румянцовой. Потом изволил танцовать с княгиней Дарьей Алексеевной Голицыной. В сие время изволила прийтить и Ее Величество. Его Высочество изволил еще танцовать с Анной Алексеевной Хитровой, с Анной Никитишной Нарышкиной и с графиней Елисаветой Карловной Сиверсшей. Великой Князь изволил також четверной (четвертый) минует танцовать с большой дочерью графа Петра Григорьевича Чернышова; другая пара была граф Петр Борисович Шереметев с фрейлиной Хитровой. Изволила Ее Величество ретироваться, и Великой Князь також, девятого часу было двадцать минут. Сели мы ужинать; ужинал у нас Иностранной Коллегии секретарь Шевиус, над которым во все почти время стола Его Высочество изволил шпынять и забавляться. Отведывали мы разные меды или морсы. Государю малиновой и костянишной весьма понравились. Вставши из за стола изволил Его Высочество несколько поточить; опочивать лег в полдесята.

27. Его Высочество изволил встать в осьмом часу. За чаем разговаривали мы о вчерашних и третьеводнишных увеселениях. Во время обуванья, читал я Государю Генриаду, песнь третью и четвертую. Изволил слушать с примечанием. Случай також был мне поговорить Его Высочеству с довольною твердостью, чтоб он никогда неприличных браней не употреблял; також и с ущербом должного освященным вещам почтения никогда не изволил шутствовать. «Перьвым, говорил я, унизить и обесславить себя можете; другим отвратите от себя сердца, кои к вам склонны; а сего весьма беречь надобно.» После сих рассуждений, просил меня Его Высочество, чтоб я волосы свои велел точно так убирать, как он свои убирать изволит, что я и обещал ему. Одевшись, изволил пойтить в [211] жолтую комнату, и там кругом бегать, держа в руках календарь, где версты от места до места в российском государстве показаны. Потом изволил, севши подле меня на канапе, кое о чем шутить, и сообщать мне наисокровеннейшие свои тайны. В десять часов изволил сесть за свои учения. По окончании оных точил.

Обедали у нас сего дня граф Иван Петрович Салтыков и надворной советник г. Набоков. Разговаривали о походном житье и о будущем большом кампементе.

После обеда изволил Его Высочество учиться как обыкновенно; после ученья пошли в театр. Сего дня была трагедия французская «Tancrede;» балет с оленем; малая пиэса «lа nouvelle epreuve». После балета, Ее Величество ретироваться изволила и Его Высочеству также ийтить захотелось; но Его Превосходительство Никита Иванович оставил его, чтобы посмотреть еще маленькой пиэсы. Скучно тут стало, и навернулись слезки. Никита Иванович выговаривал Его Высочеству за такую нетерпеливость. По окончании зрелища, пришед во свояси, пожурил и я довольно Великого Князя за дурной поступок. Наконец, как сие миновалось и зачали рассуждать о севоднишной трагедии, то Его Высочество изволил сказать: конец-от уж очень жесток, ca fait horreur: а впротчем в самой-та трагедии весьма прекрасные есть coups de theatre. В девятом часу изволил Его Высочество сесть за стол. Разговаривали по большой части о трагедии. Опочивать Его Высочество изволил лечь в десятом часу (в половине.)

28. Государь проснуться изволил в шестом часу. Жаловался, что болит голова и грудь. Послали за Карлом Федоровичем. Часу в десятом подняли Великого Князя с постели. Принял он порошок, и был во весь день в шлафроке. Кушал и забавлялся театральными своими декорациями, в опочивальне. Опочивать изволил лечь в девять часов. Сего дня для токарных инструментов принесено два шкапа из красного дерева; также куплена у Архангелогородца Дудина шахматная доска и с шахматами резными его работы; дано сто рублей.

29. По утру Его Высочества изволил принимать порошок. Весь день был в шлафроке. Забавлялся в опочивальне, сидя у маленькова стола, и расставливая по оному рисунки вместо театральных украшений. Изволил из карт вырезать и носилки со всеми победоносными знаками, кои третьего дни в трагедии видели. Ангилеич представлял притом машиниста и театральнова живописца. Ввечеру на настоящем придворном театре была сего дня комедия русская «Нелюдим» (le misantrope); балет с саботами; маленькая пиэса: «по неволе женитьба.» Ее Величество, проходя в комедию, изволила заходить к Его Высочеству, и побыть минут с пять, шесть. Откушавши в опочивальне, изволил Великой Князь лечь опочивать, было ровно девять часов. В комедии был я. Дмитревской Мизантропа представлял очень хорошо.

30. Государь изволил проснуться в семь часов. Оделся в фрак. Насморк у него был жестокой. Не учился сего дня, и весь день был в опочивальне. Забавлялся у маленькова стола, расставливая из карт домы. Часто травяной чай изволил кушать. Ввечеру изволил смотреть планы и фасады города Петербурга. Опочивать изволил лечь в девять часов. При Дворе был сего дня маскарад для дворянства и для мещанства.

31. Его Высочество проснуться изволил в седьмом часу. Часов до девяти лежал в постеле, и кушал травяной чай. Забавлялся между тем расставливая из карт войско в лагерь [213]

Текст воспроизведен по изданию: Записки Порошина 1764 г. // Русская старина, № 5. Приложения. 1881