№ 48

1769 г. мая 25. – РЕЛЯЦИЯ П. А. РУМЯНЦЕВА ЕКАТЕРИНЕ II О ПЕРЕПРАВЕ БОЛЬШЕЙ ЧАСТИ АРМИИ НА ПРАВЫЙ БЕРЕГ ДНЕПРА И НЕСОГЛАСИИ ЕГО С ДЕЙСТВИЯМИ А. М. ГОЛИЦЫНА

м. Крюков шанец.

Вчерашний день имел я щастие получить вашего императорского величества всемилостивейшое и всевысочайшое от 11-го майя [письмо] с повелением в рассуждении долго не получаемых от меня известий, чтоб я вашему величеству еженедельно, а смотря по обстоятельствам и чаще, мои всеподданнейшие чинил представления о обращениях вверенной мне армии и продолжал бы всегда взаимное сношение с князем Голицыным.

По содержанию сего доношу я всенижайше, что по прибытии моем к реке Днепру и даже до сего времени не было мне другого упражнения, как собирать отвсюду обширно расположенные войска с тою бережливостию, чтобы нигде, однако, жители [91] в отчаянии и без некоторой надежды на видимое защищение не оставались от грозящих им набегов неприятельских, и о крайных недостатках, препятствующих движению армии, то есть: о доставлении полевой артиллерии, коей и поднесь, кроме находившихся прежде при моей команде десяти орудий, еще не имею, и постройки моста чрез Днепр.

И хотя сии трудности я больше старался преодолеть изысканием всемерных способов, заменяющих оные, чем утруждать ваше императорское величество частыми о том докладами, однако же с подробным описанием моего обращения от 25-го апреля из местечка Городища отправил к вашему императорскому величеству всеподданнейшую реляцию ¹.

В ней ваше императорское величество видеть и то соизволили, что против моей стороны нет мне способов прямо наведаться о движениях неприятельских, как чрез посылаемые партии, а для розведывания употребляемые люди принуждены брать самые окружные дороги и не инако, как чрез Польшу, Венгрию и Молдавию, и ни один из них поныне не возвращается.

А после того, как я начал переправлять полки чрез Днепр, и какие мне с своей стороны князь Голицын в ту пору доставил уведомления в рассуждении неприятельских и своих движений, о всем том я вашему императорскому величеству имел честь подробно представить от 15-го сего месяца, на почте чрез штафет отправленным между другими под сим числом, всеподданнейшим доношением ².

В тот же день послал я и к князю Голицыну куриера, ответствуя ему на письмо его от 10-го маия ³, где он объяснял между другими причинами, заставившими его обратно за Днестр перейтить, что без чинимого в то же время с стороны моей в околичность Бендер какого-либо движения находил он свои легкие войска весьма недостаточными противу оставшегося за Прутом многочисленного неприятеля наступать; и для того он, будучи удостоверен подлинными известиями, что неприятель силы свои обратить стремится против армии, мне вверенной, а во облегчение мое с своей стороны никакого движения не могши учинить без точного на то от вашего императорского величества повеления, оставлял на мое рассмотрение найтить способы из Елисаветградской провинции отправить какой-либо корпус в неприятельские земли для поиска над ним, а для усиления сего корпуса и для способствования в сем предприятии обнадеживал некоторое число легких войск, стоящих в околичности Бара, уделить. И когда ему из превосходного против моего количества и соединенных вместных сил нельзя было, кроме малейшего числа, во вспоможение мое определить, то как я мог из малой моей части [92] и притом еще во многие стороны разделенной поступить на предлагаемое предприятие, я ответа моего, на сие ему учиненного, подношу тут копию.

Итак, всемилостивейшая государыня, после упомянутых предъидущих моих реляций в последование оным долг только мне на сей случай остается донести всеподданнейше вашему императорскому величеству, что большая часть полков на сию сторону реки Днепра переправилась и первая часть артиллерии на сих днях сюда ожидается так, как и донские козаки, марширующие от Бахмута и Тора, уповаю не замедлятся. По соединении их, где армия будет иметь рандеву, в каком числе оная и назначенной ей от меня ордер-де-баталии подношу вашему императорскому величеству при особой реляции.

Генерал-порутчик Берг с своим корпусом прибыл уже к Бахмуту и калмыцкое войско по известиям, от него мне учиненным, щитаю уже до днесь пришедшим к вершинам рек Калмиуса и Крынки. А что я ему предписал наблюдать и как поступать, доносил вашему императорскому величеству во упомянутом от 15-го маия всеподданнейшем представлении.

В последних своих репортах объявляет он, что с той стороны никаких движений неприятельских не примечено; однако же по полученным мною третьего дня от графа Панина цариградским уведомлениям, что турецкий капитан-паша выступил со флотом в Черное море, я отправил куриеров как к нему, Бергу, так в Азов к генералу Вернесу и в Таганрог к бригадиру Жедерасу, чтоб всяк из них особливо и соединенно между собою восприяли меры предварительные в ожидании на себя покушений неприятельских, призвав в помощь свою и морские силы контр-адмирала Сенявина, от которого я, где он находится, известия не имею, хотя я чрез нарочного от 25-го апреля требовал, чтоб он о своих обстоятельствах меня уведомил.

От 22-го сего месяца генерал фон Лебель репортует по известиям, от команд козацких ему дошедшим, что татарская до ста человек партия показалась было против Орла и якобы повыше оного в Кодиме и многочисленное собрание орды находится. Вчерашний день подтверждает он другим репортом, что посланные команды для поиску нашли только следы сей партии, по которым видеть могли ее удаление к Балте, в чем достовернейших ожидаю известий от команд легких войск, для того употребленных. К сожалению моему, сей генерал отчаянно заболел и, как меня сейчас уведомляет, и здал свою команду другому и приуготовляется к смерти, на место которого я генерала-майора Зорича отправил.

В Военную коллегию я всегда таковы репорты, какие по содержанию данной мне от вашего императорского величества высочайшей инструкции чинить следует, посылаю, только до сего мне невозможно было их на требуемой срок доставлять, не получая оных и сам по обширному чрез всю зиму и весну [93] расположению полков и непрестанному к защищению границ движению в свое время.

Всемилостивейшая государыня, я, поставивши вечным себе правилом, чтоб ни в котором деле, принадлежащем интересам вашего императорского величества, не скрывать моих мнений и лучше иногда обнажиться в малом искусстве и скудном знании, нежели, чтоб самая совесть мне выговаривала за упущение своего долгу, приемлю дерзновение представить вашему величеству мои мысли, что положение, принятое генералом князем Голицыным со вверенною ему армиею, чтоб, не распространяя наступательных действий на неприятеля, прикрывать токмо свои могазейны в Польше, не может соответствовать лучшим пользам и правилам, от которых в настоящей войне удаляться не безопасно. Неприятель, проникнув в его намерение, которое кажется не может не быть уже и явно, должен пойтить прямо на границы вашего величества империи и во многих сторонах открыть свои действия, против коих везде с успехом ополчаться моих сил недостаточно. А первой армии поворот делать в помощь мою поздно уже и трудно тогда будет.

Ваше императорское величество таково мое всеподданнейшее изъяснение по высочайшему своему благоволению восприимите единственно знаком моего чистосердечия и рабской усердности и дозвольте сократить все сие приношением пред освященные стопы вашего императорского величества истиннейшего и рабского уверения, что высочайшей доверенности и возложенным на меня должностям соответствую я непрестанно усердием, ревностию и вместе с оными всеми силами моими, имев щастие быть со всеглубочайшим благоговением вашего императорского величества всеподданнейшим рабом.

Граф Петр Румянцов.

ЦГАДА, ф. б. Государств, архива, разряд V, д. 103, л. 125-129. Подлинник.

Комментарии

1. См. документ № 42.

2. См. документ № 46.

3. См. документ № 47.