№ 289

1773 г. февраля 26. – РЕЛЯЦИЯ П. А. РУМЯНЦЕВА ЕКАТЕРИНЕ II О ТРУДНОСТЯХ В МИРНЫХ ПЕРЕГОВОРАХ С ТУРЦИЕЙ И НЕЖЕЛАТЕЛЬНОСТИ ВОЗОБНОВЛЕНИЯ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

№ 4

Яссы.

Из посольских донесений, к высочайшему двору вашего императорского величества, с сим вместе отправленных, соизволите увидеть, что последние сии дни перемирия проходят в одном только ожидании решения от Порты на взнесенные к тому от посла ее пункты, а мирные договоры между ими дальше уже не происходят. Хотя посол турецкий в своих поступках являет наружные знаки, обнадеживающие успехом соответствующим заключению мира, да и сам верховный визирь в виде том ко мне отзывался, требуя продолжить срок перемирия сверх настоящего, но сие, однакож, не превосходит полного сомнения, которое иметь должно к свойственным им ухищрениям, ниже опровергает возможность увидеть разорванным и сей конгресс так, как первый фокшанский.

На отзыв визирьский о продолжении перемирия не мог я инако ему ответствовать, как отнести решения того высочайшей резолюции вашего императорского величества, сображаясь в сем случае точности, высочайших от вашего императорского величества предписаний послу Обрезкову в рескрипте генваря от ¹, чтоб не полагать дальшего сроку перемирия, и приемля сие последнее, как собственные мне повеления. А между тем остаюсь я на всякой час в ожидании получить от вашего императорского величества высочайшую резолюцию за мои всеподданнейшие предыдущие [реляции] в рассуждении обстоятельств, происходящих по течению мирной негоциации. Я же с стороны военной осторожности, хотя предприемлю всеми образы приуготовлять войски, по берегу и в близости Дуная расположенные, к скорейшему движению, препоруча там командующим испытывать между тем состояние сил неприятельских, против их держащихся, и открывать способы, чрез которые бы удобно их вновь поразить; и хотя по сие время собственным обозрением не находил в близости на сопротивном берегу дунайском, чтоб неприятель умножал или усиливал свои посты приведением на оной новособранных войск [566] в большом количестве, а гласят известия, которые при сем подношу, что толпы их расположены в некотором от берегов отдалении и увеличивается число артиллерии, приведенной в визирской стан, даже до невероятности; не смею, однакож, всемилостивейшая государыня, не предуведомить ваше императорское величество по всеподданнейшей моей должности, что не безтрудно будет, естьли бы всевышний не благословил желаемым миром, открывать здесь действия военные в такую пору, когда в каждом полку заняты руки будут первою заботою состроить аммуничные вещи, только что привезенные, и снабдевать себя всем потребным для будущей кампании, когда еще рекруты не дошли к своим полкам, когда отделенные полки от сей армии, хотя я приказал им из Польши обратно уже следовать, не могут завременно поспеть к действиям, которые открываться должны, и когда еще зима и стужа здесь, суровствующие сей год с необычайным продолжением так, что Дунай в некоторых местах покрылся столь крепким льдом, что и теперь еще совершенно не расходится оной, не позволяет ожидать впредь и чрез месяц, чтоб земля произрастила подножный корм, а магазейны на так дальнем и обширном расстоянии запасти тем более неудобно, что жители, обитающее ныне по убережьи, при первом движении войск оставят свои жилища и удалятся в места безопаснейшие.

Из моего ответного препровожденного чрез руки послов к верховному визирю на его два ко мне письма, которые от посла и от меня в переводе сообщены, пред сим вашего императорского величества действительному тайному советнику и кавалеру графу Панину, имею честь поднести при сем копию ².

Граф Петр Румянцов.

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1987, л. 7-8 об. Подлинник.

Комментарии

1. Так в подлиннике.

2. Не публикуется (см. ф. ВУА, д. 1987, л. 10-11).