№ 165

1770 г. августа 2. – РЕЛЯЦИЯ П. А. РУМЯНЦЕВА ЕКАТЕРИНЕ II О ВЗЯТИИ КРЕПОСТИ ИЗМАИЛ

№ 56

Лагерь при устье р. Кагул.

По уведомлениям от генерала-порутчика и кавалера князя Репнина, я теперь имею честь донести всеподданнейше вашему императорскому величеству о всех обстоятельствах экспедиции, им произведенной на город Измаил, дополняя вкратце о том учиненное мною представление от 27-го прошедшего июля чрез сержанта лейб-гвардии Семеновского полку князя Долгорукова.

Сей генерал-порутчик, пришедший к Измаилу с своим корпусом 26-го июля, как известие мы имели, что великая часть пехоты и конницы от Дуная против Исакчи, где визирь ускорял перебираться на другой берег, к сему городу отделилась, в соответствие данному от меня повелению предприял атаковать городской вал и разделял к достижению того свою пехоту на четыре части. В первой с правой стороны были четыре баталиона гранодер и четыре орудия полевой артиллерии под командою генерала-майора и кавалера Потемкина. Вторую составляли два баталиона егерей под командою подполковника и кавалера Фабрициана. В третьей части находились полки: Кабардинской, Санкт-Петербургской, баталион Киевской и четыре орудия полевой артиллерии, коими предводительствовал бригадир и кавалер барон Игельштром. А четвертую часть, крайнею с левой стороны, делали два баталиона гранодер и два орудия полевой артиллерии под командою бригадира Ржевского, конница ж вся была построена в средине между пехоты.

Коль скоро неприятель увидел в таком порядке марширующий корпус, то с великою поспешностию стал из своего лагеря, стоявшего под городом, то ж из города и из-за валу выбираться в правую свою сторону, отделяясь от города ¹. А число оного состояло, конечно, тысяч более двадцати. Почему и князь Репнин, оставя следовать к городу, оборотил свой фронт к неприятелю, и прямо на него пошел. Но оной, уклоняясь от дела, зачал ретироваться в две разные стороны. Некоторые кучи пошли вниз по Дунаю, а другие отделились в их правую сторону. Затем пошел первых преследовать генерал-майор Потемкин, к которому предводитель корпуса в прибавок отрядил Ахтырской гусарской полк, а для преследования вторых спешил бригадир Ржевской в подкреплении посланных туда казацкого полку полковника Иловайского, Венгерского гусарского и двух эскадронов карабинер под командою майора Ладыженского. Прочие же две пехотные части бригадира и кавалера барона [361] Игельштрома, подполковника и кавалера Фабрициана держал князь Репнин в средине так, чтоб они в случае нужды могли на обе стороны обратиться, отделив между тем Острогожской гусарской полк назад к городу для примечания и отражения всего, чтобы оттоль ни показалось.

Вышеписанным образом был неприятель везде преследован и, наконец, свою ретираду в совершенной бег обратил. Но и в сем случае, как донские казаки Иловайского, так полки гусарские Ахтырской и Венгерской, тож карабинеры, достигая оного, великое число турков срубили и взяли в плен. Свое преследование помянутый генерал-порутчик простирал от города верст шесть и, видев уже конец дня, послал для занятия оного генерала-майора Потемкина, дав ему два баталиона егерей и один гранодер, маршируя вслед за ним со всею пехотою. Притом же, исполняя мое повеление, послал одного из пленных в город сказать, чтобы все сдались коль желают пощады; и хотя из-за валу уже было начали на подходящие войски стрелять, но получа посланного с вышеупомянутым объявлением тотчас запершиеся сдались; после чего беспрепятственно вошли наши войски в самые уже сумерки в город, тож вал и на нем стоящую артиллерию заняли. А неприятель преклонил свое бегство к стороне Килии, за коим далее не было возможности гнаться за усталью людей и изнурением лошадей, от того более, что поход сей делал корпус в сильную дождливую погоду, форсируя столько, что для подпряжки под артиллерию лошадей доходило спешивать казаков.

Неприятеля в преследовании побито более тысячи, а в полон взято военных девятьсот семьдесят два человека. Между последними именитейшие люди находятся: Али бей, провинциальной шпагинской командир Мустафа-ага-топчи паша, которой прошлого года был в Хотине главным над артиллериею при блокаде нашей той крепости, а потом и в Браилах, Магмет, сын топчи баши – Магмет Барайктар топчи баши, Мустафа ага – оруженосец янычарского аги, Гаджи Ибраим бим паша, Гаджи Агмет ага, Агмет эфенди – секретарь Абазы паши, Гуссейн-эфенди – хранитель печати Абазы паши, Мова Мустафа ага – наместник последнего, Абди Мурза и меньшего ранга старшин янычарских двадцать.

Сии пленные о своем войске показывают, что оное за 20000 простиралось и все было из разбитых на последней баталии с визирем, с коим янычар ага Капикарам, Абаза и Абди паша по совету визиря от берегу Дунайского ушли в Измаил, чтоб как можно держаться в тамошнем укреплении, однакож войски, устрашенные гибелью в последнем сражении с визирем, меньше всего о том помышляли, но всяк искал только спасти живот и как в пути, так и за приходом оттуда бежали, кто куда за безопаснее находил; а напоследок, обозрев наш корпус, под Измаил приходящий, помянутые два паши и Ага янычар [362] наипоспешнее переправились за Дунай, а прочие рассыпались куда кого страх посылал.

Знаков победы тут взято: 37 пушек, знамен 6, барабанов 4. Великое число мулов и верблюдов с экипажами, на них бывшими, достались в руки преследовавших неприятеля и многие тысячи разного скота.

Магазейну провиантского в городе достаточно не найдено, ибо оной так как и город во многих частях самими турецкими войсками накануне приходу наших разграблен в происходившем у них бунте против своих командиров, из коих янычар-агу посадили было под караул. Несколько сот четвертей муки и разной съестной провизии получено в пищу нашим войскам.

В арсенале найдено турецких сабель и ружей штук до 500, 8760 пушечных ядер, 95 бочек пороху и частью разных артиллерийских припасов.

Впрочем город сколь возможно сбережен от разорения и уже живущие в оном молдованы и армяни свое домостроительство и торги отправляют без помешательства. Пространство оного хотя велико, но положение низко, улицы весьма узкие, грязные и от тесноты строения нечисты. На другой день бытности наших тамо войск, засели несколько турков в мечете и в одном доме, не хотя сдаться и стреляя оттоль, которые штурмом взяты и переколоты. Тоже последовало и с другими янычарами, что предприяли было обороняться на близком от города острове, к которым егери, перешед глубокий брод, иных побили, а прочих взяли в плен.

С нашей стороны в сию Измайловскую экспедицию убиты: порутчик 1, капрал – 1, бомбардир – 1, служитель артиллерийский – 1, гранодер – 5, волонтеры – 2. Ранены: капрал – 1, карабинер – 1, гусары – 2, казаков – 3, егерь – 1, гранодер – 2.

Генерал-порутчик князь Репнин рекомендует особливо отличившихся в храбрости в сем деле донского полковника Иловайского и есаула его полку Денисова, которые с своим полком на тысячные неприятельские толпы ударяли, наибольше оных вредя. А и я самовидец тому, что сей полковник и его полк по прибытии к армии первые обуздали гордящихся над нашими легкими войсками поверхностию неприятельских наездников, сразив в один час 15 лучших из них [в] шармицеле, днем пред баталиею происходившем. Почему и приемлю смелость всеподданнейше ходатайствовать к вашему императорскому величеству о награждении сих обоих старшин обыкновенно даваемыми знаками в золотых медалях из высочайшей вашего величества милости для поощрения, как им успевать далее в военных подвигах, так и других ревновать их примеру.

Справедливость тоже отдает с великою хвалою находившимся при том корпусе нашим волонтерам: камер-юнкеру Лопухину, лейб-кирасирского полку князю Долгорукову, лейб-гвардии Преображенского полку капитану Левашову, и [363] генеральс-адъютанту генерала-аншефа и кавалера князя Долгорукова Гамбому, что они наибольшее усердие оказывали при употреблении их во время дела с неприятелем. А я в заключении всеподданнейше имею щастие препоручить в высочайшую милость вашего императорского величества подносителя сего лейб-гвардии Измайловского полку поручика Лунина, который в нынешнюю кампанию, при армии будучи волонтером, находился при корпусе авангардном, и от командующего оным генерала-квартермистра Боура особливо мне рекомендован, как усердный и храбрый офицер, доказав сии свойства при многих от него употреблениях во время дела с неприятелем...

Граф Петр Румянцов.

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1868, л. 309-312 об. Подлинник. Частично опубл. в сб. «Фельдмаршал Румянцев», ОГИЗ, 1947, стр. 189-190.

Комментарии

1. В начале 70-х годов XVIII в. Измаил представлял собой крепость сравнительно слабую и совершенно не был похож в отношении своих укреплений на Измаил 1790 г., когда его штурмовал Суворов.