№ 131

1770 г. мая 6. – РЕЛЯЦИЯ П. А. РУМЯНЦЕВА ЕКАТЕРИНЕ II О ВЫСТУПЛЕНИИ 1-й АРМИИ С ЗИМНИХ КВАРТИР И ДЕЙСТВИЯХ ОТДЕЛЬНЫХ ЧАСТЕЙ ВВЕРЕННЫХ ЕМУ ВОЙСК

№ 30

м. Михалполь.

Вследствие всеподданнейшего моего донесения вашему императорскому величеству под № 29 ¹ все полки армии, мне вверенной, выступили уже с зимних квартир и продолжают ныне свой марш к соединению. От конца зимы даже до сей поры льющиеся днем и ночью беспрерывные дожди самые гористые в сем краю места превратили, так сказать, в болота, а низкие – в топи непроходные. Собственное обозрение, с какими трудностями марширующие полки преодолевают таков разверстый путь, по необходимости склонило меня назначить им несколько расдохов, сверх показанных в данных им маршрутах, дабы тем временем собрались все повозки, с которых многие от своих полков [231] отстали при самых еще квартирах и не могут дойти к ним за беспутицею.

Еще сия трудность, как мимо идущая, не больше сделать может для армии остановки, как на несколько токмо дней, ибо ясные дни, коих ожидать следует, скоро бы осушили землю и поправили дороги; но я, всемилостивейшая государыня, в настоящем походе, к сожалению, получил из Молдавии рапорты, преклоняющие к крайнему уважению описуемого в оных. Генерал-порутчик фон Штофельн от 28-го апреля уведомляет меня, что. в городе Яссах показалось моровое поветрие и тамошние медицинские чины в общем совете, рассматривая причины болезней и скоропостижной кончины многих людей, нашли на них знаки прямые сея гибельные заразы, вслед затем дошли уведомления из Фокшан от генерала-порутчика князя Репнина, что в деревне Кодешты по дороге к Рымнику в 2-х часах от Фокшан также моровая язва оказалась по удостоверению посыланного туда для освидетельствования лекаря, которое поселение командою и окружено для пресечения всякого с оным сообщения, и из Букарешт от генерала-майора Замятина, яко и в оном городе сия лютая язва появилась, по коей причине он со всем войском из города вышел и лагерем расположился, оставя в оном пристойную команду во удержание грабления городу от тамошних арнаутов. Число умерших в Яссах показывает генерал-порутчик фон Штофельн от 25-го апреля по 28-е: из полковых нижних чинов – 17, да тамошних обывателей 46 человек. От 28-го апреля по 1-е майя: Венгерского гусарского полку порутчик Герман Телцын, прапорщик Гендрих Брумер, Пермского пехотного прапорщик Алексеев, нижних чинов 23 и тамошних жителей 47 человек. Из города Ясс все полки выступили в лагерь, также и обывателей большею частию в поле выбрались и помянутый генерал-порутчик уповает при божией помощи вскоре пресечения тамо сей заразе чрез средства, им употребленные, истреблением зараженных мелких домов, а в каменные закрытием проходов. К горьшей моей заботе подоспело, наконец, от 2-го майя и от генерала-майора, правящего должность коменданта в крепости Хотинской, Вейсмана таковое же уведомление, что из команды, пред тем прибывшей из Ясс в препровождении пленных турков и татар, три человека рядовых заболели в Хотине, на коих по осмотру лекарей найдены знаки морового поветрия. Сии болящие хотя тотчас в особливое место на форштате заключены к излечению, и хотя я все известные способы, служащие к удержанию расширения заразы и в Яссах и при Хотине, велел наиточнее соблюдать, но как лютость сего зла превосходит силы человеческие к защите против оного, то естьли бы, от чего боже спаси, язва расширялась в Хотине, сие нещастие опровергнет тогда все надежнейшие мои меры для предстоящих действий, ибо при сей крепости я основывал главные свои магазейны всех потреб вообще на снабдение армии, мне вверенной. Но что бы уже [282] бог ни послал, я до самой крайности не удалюсь поступать, сходствуя обоим правилам в высочайшем рескрипте от 21-го генваря, от вашего императорского величества мне предписанным, то-есть удерживать за собою завоеванные княжения и сохранить войски от прикосновения вышеписанной пагубы доколе только можно будет сии оба предмета соединять в равновесии. И для того, ежели опасность заразы не дозволит чрез готовый уже мост на Днестре при Хотине перевести армии, то я, однакож, стараться стану, обошед сие место, в другом переправиться чрез Днестр и, конечно, быть на той стороне в самой скорости, дабы не дать неприятелю почувствовать настоящих приключений, нас стесняющих, а напротив походом моим дальшим по сей стороне Прута показать ему виды прямых на него наступательных действий и заставить внимать оным. А затем и принужден буду иного места искать к сложению всех своих запасов, хотя столько надежного, как есть Хотин, другого и не находится ².

На том и на сем берегу Днестра при Хотине велел я учредить заставы, дабы никого из Молдавии не пропускать без освидетельствования и испытания сколько время требует, чтоб узнать человека неприкосновенного к заразе, и письма все, получаемые, окуривать и в уксус обмачивать, а потом присылать ко мне с курьерами от команд, на сей стороне стоящих. Хотя расширение заразы до такой степени и не доходит, чтоб и в собственных вашего императорского величества границах крепкое уже против оной принимать сохранение, но из одной предосторожности я сообщил генералу-губернатору Киевскому, чтоб он по мере известий, ко мне дошедших, приказал при пограничных заставах, из Молдавии едущих, сколько приличная осторожность требует, осматривать для удостоверения точнейшего. О появившемся поветрии в Хотине и в Молдавии послал я в те места находящегося при армии доктора Ореуса, который в своей профессии и искусством видимым в излечении больных и неусыпным о пользе их прилежанием весьма себя отличает, дабы он на месте испытал, зараза ли прямого поветрия тамо действует, или же жестокость других болезней, меньше опасных, хотя и прилипчивых, которые в теплое нынешное время обыкновенно размножаются, и способы лечительные в сих случаях тамошним медикам по лучшему своему разумению преподал.

При сем имею честь поднести к высочайшему усмотрению вашего императорского величества в копии рапорт генерала-порутчика фон Штофельна в объяснениях, с каким успехом свой поиск над татарами окончил секунд-майор Зорич, об отправлении коего за реку Прут доносил я вашему императорскому [283] величеству во всеподданнейшей моей [реляции] ³ от 23-го апреля. В последних числах истекшего апреля рапортовал из Фокшан генерал-порутчик князь Репнин, что по предварительному известию о идущей турецкой партии из Браил к Бузео, хотя он чрез подполковника Фабрициана, состоящего в Рымниках, предуведомил было содержащего пост в Бузео арнаутского капитана Яна Николаева, дабы сей в случае превосходной турецкой силы против его команды, в 200 арнаутов состоявшей, засел в монастырь Бузейской, который весьма крепок, и в оном бы ожидал себе сикурсу. Токмо оной арнаутской капитан, коль скоро неприятель показался, оставя хранимой пост, ушел с своею командою в горы, а между тем шедший в подкрепление ему от подполковника Фабрициана капитан Требинский с 200 казаков и арнаутов, приближась к Бузео, и увидев сие местечко в пламени, бросился в плавь чрез реку и в 40 человеках казаков и арнаутов ударил на неприятеля и его разбил, забратых жителей бузейских освободил; в плен взял трех турков, многих положил на месте, а остальных принудил бежать к Браилам и потому занял попрежнему пост в Бузео, в котором при нападении несколько халуп неприятелем выжжено. Помянутого арнаутского капитана Николаева генерал-порутчик фон Штофельн как бесчестного человека велел скованного к себе прислать.

Неприятельских движений ни к стороне Букарешт, ни к Фокшанам, ни от татарской орды нимало не открывается, и посыланные наши разъезды на сей стороне реки Дуная нигде оного не встречают. Выходцы из турецкого плену и посыланные для проведывания волохи согласно приносят известия, что при Исакче на Дунае мост еще не окончен, однако уже суда прошлогодние поставлены и доски положены, а разлив Дуная столько необычайно расширяется, что и никто против нынешнего наводнения в оном не памятует, ибо и в местечке Картале, которое больше часа от берега лежит, жители лодками ездят. Визирь находится в Бабады. При нем не боле 20000 считают войска, и сколько оное ежедневно прибывающими ни умножается, столько чрез побеги ежечастные опять оскудевает. Напоследок, в Букарешты возвращающиеся из полону показывают слышанное ими в турецкой стороне, якобы турки везде публично говорят о предположенном своем намерении не переходить на сию сторону реки Дуная, но по той стороне, укреплясь, защищаться, и что прежнее предположение нападать на Букарешты у них совсем отменилось. Достовернейших же известий чрез надежных комиссионеров, которые посланы до Адрианополя и Царьграда, генерал-порутчик фон Штофельн не может вскоре получать, ибо им иной дороги нет, как проходить чрез Трансильванию, где без [284] положенного карантина не пропущаются, потом чрез Венгрию к Видину или к Белграду следовать, итако скорее двух месяцев возвратиться им нельзя. Я предписал помянутому генералу-порутчику не полагаться на вышеписанные уведомления, которые одно другим опровергаются и кои, может быть, турки пропущали прежде во устрашение нам, а ныне тоже чинят нарочно, дабы нас усыпить; но чтоб он больше свои осторожности против того учреждал, что неприятель собрание войск как ни есть, производит, однакож, за Дунаем, что при Исакче и мост и запасы провиантские приготовляются, а все сие показывает его намерение переходить на сию сторону, следственно необходимость требует избрать место удобнейшее к расположению в оном всего нашего тамошнего корпуса к предстоящим операциям, которое ему, генералу-порутчику, я и назначил между Барлата и Васлуй по дороге Ясской, куда и перенестись войскам из Букарешт и Фокшан, как первое выходит совсем из положения того, в котором должно быть нашим военным действиям, о чем я вашему императорскому величеству имел честь донести от 5-го апреля ⁴ а в последнем также незачем держаться, поелику сие место, как по лучшему обозрению открылось, совсем есть безавантажное к защищению; охранив с другой стороны достаточным постом дорогу от Романа, где касается оной конец или ущелие Трансильванских гор, и сделав для сообщения между собою сим постам на Серете мосты. В расположении таковом будучи, тот корпус защищать совершенно может всю сторону между Прутом и Серетом, а от Серета до Трансильванских гор по непроходимым местам и совсем останется беспечен. Я приметил тут же оному генерал-порутчику, дабы имев все способы на месте узнавать о предприятии неприятельском, наблюдал он время, чтоб прежде мог соединиться и войти со всеми отделенными частьми своего корпуса спокойно в вышеназначенное положение, нежели бы неприятель, перешед Дунай, в состоянии был в том ему нанесть не только опасность, но хотя и затруднение. Оставляя Букарешт и Фокшаны, приказал я так поступать, чтоб неприятелю не подать вида, что сию сторону мы ему оставляем из утеснения, но паче бы он думал, что мы меняем одно место на другое, ища способности лучшей его вредить, а для того в сходство первого моего ордера повторил не только в городах не делать никакого грабления и порчи, но и жителей заблаговременно предварить о переселении оттуду, дабы нам преданные от всякой беды могли быть сохранены.

Расположенные в Польше команды от армии, мне вверенной, в прошедшем апреле имели стычки с конфедератами следующие: подполковник Елчанинов в околичностях Премысля к венгерским границам, содержащий стражу с своею командою, [285] подходя до Конечной, передовыми Своими прежде разбил разъезд конфедератский, предводимый региментарем Киркуром, положив на месте до 40 человек возмутителей, потом когда Пулавский, о сем уроне сведав, ретировался к Конечной и соединился тамо с маршалком бельским Миончинским, то помянутый подполковник преследовал его до того места. 4-го числа казаки, авангард его делающие, встретили два эскадрона гусар Радзивиловых, кои тотчас стали отступать, однако с таким порядком, что только человек с 15 и два офицера их в ретираде казаками убиты, да в полон взято 4. Напоследок, опровергнувши их пикеты при Конечной, когда на всю партию конфедератов, ставших в порядок бою, означенный подполковник повел свою пехоту, то они все перешли за границу венгерскую и за оною построились, а наши команды дальше на них и наступать не могли и принуждены отойти по перестрелке с обеих сторон пушками и на охотника ⁵. Урон при сем случае конфедераты понесли немалой, как дезертировавшие от них показывают, а с нашей стороны убито карабинеров 3, солдат 1, казаков 4. Ранены: вахмистр 1, карабинер 10, солдат 1, казаков 5, лошадей строевых убито 4, ранено 16.

Из Станиславом полковник Ширков уведомляет по дошедшему к нему известию от польского генерала и драгунского полку полковника Винявского, что конфедератов до 300 человек против 22-го числа под командою полковника Дрозда, приехав в местечко Грудок и стоящего в оном полку его штандарты, всю аммуницию и лошадей забрали и уехали, пробираясь к Дукле. Соображая, что сей коронной полк имел налицо более 200 человек, следственно и достаточно бы мог воспротивиться нахальникам, однакож того не чинил, то и походит таков грабеж больше на хитрость и добровольную всего того отдачу во вспоможение конфедератам. В местечке Ляшках из команды его ж, полковника Ширкова, разъезд 21-го числа, наехав [на] конфедератскую партию в 30-ти человеках, убил из оной 3 человек, да 6 взял в полон, с команды ж нашей легко ранен 1 карабинер. Тогда ж и от Белоховского поста посланные 30 человек казаков, наехав [на] небольшую конфедератскую партию в деревне Новокрапивниках, которые, увидев казаков, тотчас в окошка стали по них стрелять, разбили оную, причем казаки одного из них, отстреливающегося, закололи, двух полонили, а прочие ушли в близлежащей лес.

27-го прибывший ко мне из Варшавы майор Остен объявил, что на дороге близ Тартака, напав на него, конфедератская партия разграбила и отбила депешу, которую чрез него послал ко мне полномочный вашего императорского величества посол князь Волконской, от коего давно уже я не получаю ни о чем уведомлений, но в то самое время случилось подъехать к тому месту [286] высланной из бродов донской команды 12-ти человекам, которые, соединясь с командою Володимерского драгунского полку, следовавшею до Бродов в препровождения пленных конфедератов, успели настигнуть ту возмутителей партию, из коей убили 6, да полонили 6 же человек, а прочие разбежались, отбито притом бывших в полону захваченных сими конфедератами из данных от Кабардинского пехотного полку Львовскому коменданту для высылки с земли хлеба солдатов 3, да беглой Сибирского полку 1, также и 1 казака Малороссийского, отхваченного ими в провожании курьера, а депеши помянутой от них не выручено. Генерал-майор Буткевич, переезжая Броды рапортует ко мне оттуду, что тамошний комендант отставной генерал-майор Каленберг открыл ему слышанное им за секрет от воеводы Кийовского Потоцкого, что под предводительством конфедератского маршалка Пулавского, где и князь Мартин Любомирской находится в местечке Самборе, и около оного знатное число конфедератских конных и пеших войск собирается, и считают оных по крайней мере быть в 5000 человек, между коими состоит один конной полк коронного гетмана Ржевуского, якобы принужденно Пулавским взятой; что сии возмутители разделясь на партии, укрываются еще по лесам и приманивают в свою шайку постороннюю шляхту. По сим откровениям, когда уже во внутрь преграды, сделанной от меня на заслону в Польше заготовленным нашим припасам, осмеливаются в сию пору влазить и восставать мятежники, то при дальнейшем движении армии они в сих местах еще больше покажутся, как я вашему императорскому величеству всеподданнейше доносил, что на скромность всего здешнего шляхетства вовсе полагаться не можно, и что их доселе удерживал в покое один страх присутственного оружия. Ибо во всю зиму беспрепятственное имев убежище в венгерских границах конфедераты, с коими и от разбития в Великой Польше остатки соединились, могут в удобную пору, показавшися к своим ветренным собратиям, вложить в них великое упование и охоту последовать своему примеру. Я теперь в закрытие своих магазейнов еще сделал прибавку войск казачьими командами и не оставлю вашему императорскому величеству обстоятельно донести из рандеву, в коликом числе я выступил и сколько здесь войск оставлю под командою генерал-порутчика фон Эссена, которому и дал я уже повеление принять оставляемые в Польше команды и коим образом ему приступать, имея по отшествии армии начальство в сей части Польши...

Граф Петр Румянцов.

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1868, л. 134-141. Подлинник. Опубл. в сб. «Чтения в Обществе истории и древностей российских», М. 1865 г., кн. 2, стр. 59-64. [287]

Комментарии

1. В реляции от 23 апреля Румянцев доносил о действии противника и о начале выступления армия из зимних квартир.

2. 23 апреля армия Румянцева отдельными частями выступила с зимних квартир к Хотину. где было назначено общее сборное место для войск первой армии и устроен мост для переправы через Днестр. Вся армия была разделена на семь колонн, которые двигались отдельно одна от другой.

3. Рапорт Штофельна и реляция Румянцева в Сборнике не публикуются. Секунд-майор Зорич, разбив крупный татарский отряд у Прута, вернулся к Рябой Могиле, а татары после этого продолжительное время не приближались к Пруту (см. ф. ВУА, д. 1868).

4. См. документ № 127.

5. Так в подлиннике.