№ 127

1770 г. апреля 5. – РЕЛЯЦИЯ П. А. РУМЯНЦЕВА ЕКАТЕРИНЕ II СО СВЕДЕНИЯМИ О ДЕЙСТВИЯХ ПРОТИВНИКА И СООБРАЖЕНИЯМИ О ПРЕДПОЛАГАЕМЫХ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЯХ АРМИИ

№ 23

м. Летичев.

Полученные рапорта от последних чисел окончившегося марта из Букарешт и словесные известия употребленных людей для разведывания о положении неприятеля извещают, что собрания турецких войск видимы уже в местечках, лежащих по берегу реки Дуная. Из-за реки Ольты партии их делали попытки при Слатине переходить на сию сторону, токмо арнаутские, стражу хранящие там о команды, овладев перевозами, к тому их не допустили. По воспящении ¹ коем неприятель отошел к местечку Рымникам, куда для поиску над ним генерал-майор Замятин командировал полковника арнаутского с пятнадцатью капитанами, находившегося на той стороне реки Ольты. И в сие же время сведал помянутый генерал-майор, что один паша из Силистрии, чрез Дунай с войском переправясь, стоит против оного города в местечке Ликарешты, в ожидании туда прибытия другого еще паши также с войском и подал о том уведомление генералу-порутчику князю Репнину, командующему в Фокшанах, который тотчас к означенному местечку Ликарештам послал партию, составленную из тысячи лошадей под командою полковника Чорбы, дабы елико возможно поразить сего неприятеля, против коего равномерно обратить поиски и от Букарешт генералу-майору Замятину предписал генерал-порутчик фон Штофельн.

Мост на Дунае в Исакче стараются турки наводить, но большую часть судов и припасов к тому строению бывшее наводнение разнесло и погрузило в песках, а как жители все от берегов дунайских удалились, то и весьма медленно идет у них работа. Сие известие имеет генерал-порутчик фон Штофельн от возвратившегося волоха, от него в те места посыланного, который дополнил свое показание еще тем, что в Исакчи прибыл паша с двумя тысячами войска, а по сделании моста полагают, что и визирь на сию сторону Дуная перейдет и близ местечка Рейны лагерь свой возьмет. От султана, якобы, издан указ, всех в плен взятых волохов и молдавцев освободить, но визирь, сделав на то представление, вторительного повеления ожидает.

В исполнение моего предписания до днесь препятствует разлив реки Прута генералу-порутчику фон Штофельну отрядить знатную партию даже до Исакчи, для точного удостоверения [270] о наведении тамо мосту и ради препятствования идущим неприятельским войскам к Бендерам. Наводнение нынешнее в сей реке толь велико, что от Фальчи до самого Дуная нельзя чрез оную нигде переправиться. А выше Фальчи, кроме таковой же неудобности к переправе, ежели итти партии по ту сторону реки Прута чрез пустые места, то, по недостатку пропитания, дальшего предприятия исполнить не может.

Впрочем единогласные известия приходят от Дуная, якобы турки собираются атаковать Букарешты, а от стороны Бендер и орд татарских, что новой хан намерение приемлет нападение учинить на город Яссы. Собудутся сии предприятия, сказывали, на последней неделе поста или на первой светлого праздника. Однакож в течение прошедших и сих дней, еще тому не видно начала, да я сии разглашения и не представляю себе инако, как от неприятеля пропускаемыми, чтоб в нас вперив к ним внимание, отвлекти от путей, ведущих к дальним над ним поискам. Но поелику теперь и в наступающее время надлежит не в таком положении представлять неприятеля, в каковом он был зимою, но что он подобно прошедшей в превосходных силах отверстие сделает и нынешней кампании, то и признал я занужно снабдить предположением генерала-порутчика фон Штофельна таковым, дабы он по важности и пользе для предстоящих действий имел в главной себе предмет лежащую сторону между Днестра и реки Серет до тех мест, где оная вливается в Дунай, и к сему пункту преимущественно пред прочими относил свою защиту и принимаемые по обстоятельствам меры, ибо по настоящим его силам, равно он не может во все стороны всегда обратиться, не подвергая войск раздробленных опасности от многолюдства неприятельского, которому скудные силы в числе со всем их искусством преодолеть не трудно. Следственно и смотрел бы он на другие места, как предлоги не толь существительные, которых беречь только надобно до возможности.

Посему город Букарешты, как выходит совсем с положения того, в коем должно быть нашим военным действиям, и нам удержать его во всяком случае, не вдаваясь в явную опасность, отнюдь не можно; то и предварил я в сем виде завременно генерала-порутчика фон Штофельна, ежели бы турки весьма на атаку сего города усиливались и защищать бы оного, тамо находящиеся войска без своей опасности не могли, в таком случае нашим войскам выбраться из того города со всеми военными припасами и следовать к соединению с другими частьми и ни в каком случае городских зданий не истреблять. Жителей же тамошних предуготовить к переселению на такое время повелел я под видом, что их повсечастные смятения и недоверствия на безопасность нашей защиты наводят нам и теперь тревоги, то кольми паче от их слабости и незнания в военных делах ожидать должно беспокойств и страха, когда войски должны итти к общему своему соединению; для того бы они на такой случай [271] взяли себе убежищем безмятежным горы или ближние места, которые под закрытием останутся в сей нашей армии и в оных бы для пребывания своего приготовление сделали.

Приводя ко времени сим образом в соединение тамошний корпус и утверждая цепь всем восприемлемым приготовлениям в безвредном обережении вышеобъявленной стороны, что от Днестра простирается до устья реки Серет, предопределил я для переду, ежели войски выступят из Букарешт, во место нынешнего поста при Фокшанах, учредить такой же в околичностях Барлата и Фальчи, откуда удобнее будет войскам противу неприятельских движений, к Яссам ли бы оные склонялись или в другие концы Молдавии, соединиться и стать на воспротивление. А места, в таком положении за спиною остающиеся, та самая команда с частию. артиллерии прикрывать станет, которая определится к местечку Романову, где главной магазейн будет; поелику сии места заслоняются положением, так сказать, непроходимым, как по освидетельствованию своему представлял мне генерал-квартермистр Боур.

Внутреннее состояние вперенной мне армии в своих великих недостатках, то-есть рекрутах и одеяний, а из последнего наипаче в обуви, доселе еще не поправляется по недоставлению того к полкам и уже не остается времени, а потому и надежды, чтоб сии нужды могли быть удовольствованы до начатия кампании, как я имел щастие вашему императорскому величеству все подробности того всеподданнейше представить от 25-го марта.

Из вне предостоят мне также заботы, что при движении своем должен я буду обнажить оба свои крыла, поелику к прикрытию левого не надеется толь скоро генерал-аншеф командующий второю армиею сближиться со вверенными ему войсками к Днестру. Почему в моем отдалении чрез сие отверстие партии неприятельские от Бендер, а паче татарские могут пролезть в Польшу и нанесть всячески вред. Подобным образом и на правом крыле заложенные магазейны подлежат опасности от нападков конфедератов, которых чрез всю зиму войски от сей армии держали без выпуску в горах к венгерским границам. А по отступлении команд они из нор своих выйдут и возьмутся попрежнему за свои дела.

Предстоящие подвиги впереди вовсе мне воспрещают умалять число армии, предпринимая с оною наступательные действия, но, с другой стороны, стою я непременно в том правиле, что, не обеспечивши надежно оставляемого за собою, большими шагами нельзя ступать вперед. Из войск армии, мне вверенной, я не в состоянии уделить числа, достаточного на преграду всему тому, что требует сильных осторожностей при моем отдалении от собственных границ и от мест, дающих нам пропитание. По сим причинам имел я смелость всеподданнейше доносить вашему императорскому величеству, что на сие время нужно быть здесь особливому корпусу, который бы распространял свое бдение на [272] все означенные окрестности. Польский же нынешний корпус не обеспечивает моего тылу по настоящему его отдаленному отсюду положению, ибо посты оного ближе Люблина в сию сторону не распространяются, а в Литве мне неизвестно есть ли какие наши войска ².

О обывателях здешнего краю вообще, я могу уверить ваше императорское величество, что ни на их настоящую скромность ни на отзывы полагаться отнюдь не надлежит. Они все против нас духа неприязненного и в настоящем спокойствии удерживает их не любовь к нам, ниже разномыслие с братиею своею мятежниками, но один только страх присутственного оружия.

Но вящшее уважение должно мне иметь к тому, чтоб медлением ради недостатков не допустить неприятеля усилиться на сем берегу Дуная и стеснить тамо находящиеся наши войски. Потому коль скоро благость климата здешнего покажется, которой еще ни в чем доселе нет, но дожди сильные беспрерывно заливают, а земля не произрастает травы наинужнейшей для насыщения скота, изнемогшего от глада, которому пропитания по пути найти или приготовить вовсе не с чего, то и не стану я больше дожидаться снабдений армии недоставленных, а полагаю восприять в последних числах сего апреля отсюду движение, хотя с теми только войсками, которые в состояние придут выступить в порядке, надобном для поля, и коих число наберется не более двадцати тысяч ³; поелику надобно мне от армии оставить одну часть войск ради прикрытия своего сообщения и остающихся в Польше приготовлений, как и для предосторожности против могущих быть попыток от польских мятежников и ради того учреждаемый кордон мой займет Премысль, Львов, Броды и Алику, а до Сандомира я теперь досягнуть не могу, которое место также занять бы следовало, как прошедшего года от 23-го октября месяца в представленных моих мнениях вашему императорскому величеству чрез генерала-порутчика Эльмпта о нынешней кампании, я имел честь изъясниться. Другую ради [273] принятия приводимых рекрут и обучения службе и снабдения оных, ибо я заполезнее считаю, чтоб в сих местах чрез определенные на то команды, приведши уже их в настоящую солдатскую исправность, тогда ко мне отправлять, упреждая тем крайности, что ежели весть их к армии невооруженных, то всякая бываемая тревога оных рассыплет, а когда и вооружить, не науча должному употреблению оружия, то и больше еще отяготят, естьли при малейшем страхе они отбегут и ружья [побросают] ⁴.

При действительном выступлении армии не упущу я моего долгу донести вашему императорскому величеству, сочинив ведомости о войсках, выступающих в поход, и коликое число из оных в котором месте оставлено будет...

Граф Петр Румянцов.

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1868, л. 110-115. Подлинник. Опубл. в сб. «Чтения в Обществе истории и древностей российских», М. 1865 г., кн. 2, стр. 45-49.

Комментарии

1. Воспрепятствовать, повернуть вспять (назад).

2. Польским корпусом назывался корпус русских войск под командованием генерал-поручика И. И. Веймарна, который вел вооруженную борьбу с польскими конфедератами. Люблин был центром расположения группы войск этого корпуса под командованием А. В. Суворова.

3. В письме П. И. Панину от 20 апреля Румянцев высказывался более определенно о несоответствии степени обеспеченности и готовности армий, обширности задач, поставленных перед 1-й и 2-й армиями.«Вы, – писал он Панину, – всем потребным свою армию имеете снабженную и уже идущую к предназначенным подвигам; меня же по прошлогоднему и ныне видно обрали, и я во всех недостатках иттить должен для закрытия и ваших операций и других оборонительных и наступательных действии и быть при всем том еще мне обязану попечением и о том, что потребным впредь считается и кроме моей команды...» (ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1866, л. 412 об.-415 об.). Тем не менее Румянцев решил не оттягивать далее выступления и наступать вдоль р. Прута «дабы оным (наступлением) прямое намерение наступательного действия вложить в неприятеля больше страха, нежели суть мои силы...» (там же).

4. Рекруты стали поступать в армию Румянцева только тогда, когда она уже выступила в поход. Ввиду неготовности к походной и боевой службе, Румянцев распорядился оставить их в Хотинском гарнизоне.Вследствие малочисленности полков Румянцев сводил по два полка в один (ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1868, л. 147-150).