ПЕРЕПИСКА КН. А. Д. КАНТЕМИРА С СЕСТРОЙ МАРИЕЙ НА ИТАЛЬЯНСКОМ ЯЗЫКЕ.

1734-1744 ГГ.

Публикуемая ниже переписка находилась прежде в архиве Юстиц-коллегии, а ныне хранится в Архиве Древних Актов (Государственный Московский Архив Старых Дел) под названием "партикулярный письма от разных персон к князю Кантемиру на разных языках". Папка писем принадлежала брату А. Кантемира, Сергею, и в ней сохранились переписка кн. Сергея на французском языке, 19 писем кн. Антиоха к сестре Марии и одно к графу Б. X. Миниху, 73 письма княжны Марии к кн. Антиоху, 5 писем кн. Константина к кн. Антиоху и два письма кн. Сергею от знакомых, одно из которых на итальянском языке. Все эти письма сначала были разделены и впоследствии вновь объединены в один фонд, в который перешли также другие документы, принадлежащие семье Кантемиров (РГАДА, ф.1347). Письма от княжны Марии, вместе с другими документами и частью личной библиотеки писателя, были переданы кн. Сергею и потому сохранились в его архиве.

Предлагаемая публикация состоит из 16 писем князя Антиоха (1738-1744) и 17 писем сестры Марии (1734-1744) на итальянском языке. (Вторая часть переписки печатается в следующем выпуске РИА, здесь же печатаются два письма кн. Антиоха и 13 Марии; им предпосланы введение, раскрывающее обстоятельства, относящиеся к переписке; лингвистический анализ, относящийся главным образом к итальянскому эпистолярию кн. Кантемира, будет опубликован во введении ко второй части). От первых лет службы кн. Кантемира в Лондоне сохранились только два письма (оба на новогреческом языке): первое "итальянское" послание к сестре датируется 1738 г., когда князь был уже в Париже. Одни письма на итальянском уже были опубликованы И. И. Шимко (Шимко 1891), другие только в русском переводе, из которых ныне публикуются, обозначенные [26] звездочкой, соответствующие подлинники на итальянском; а переводы самого Шимко, отчасти не полные, нами несколько поправлены и дополнены.

Письма А. Кантемира направлялись через государственную коллегию иностранных дел и из Петербурга пересылались княжне Марии в Москву. Тем же путем сестра отправляла письма к брату, пересылая их в Петербург на имя своего знакомого И. П. Суды для передачи в коллегию, откуда они шли заграницу с казенными бумагами из канцелярии. Сын итальянизированного грека, сначала переводчик, потом секретарь коллегии иностранных дел, Суда (или в французской форме Жан де ла Суд) не пользовался доверием Марии, поскольку она стала замечать, что письма часто задерживались в Петербурге и даже совсем пропадали по его небрежности (см. № 23). (Мария не ошибалась, называя де ла Суда "макиавеллистом": спустя некоторое время де ла Суд вместе с А. П. Волынским был приговорен к смертной казни, среди предъявленных ему обвинений было также увлечение Макиавелли). Поэтому княжна стала предпочитать более дорогую отправку писем по почте прямо заграницу. В своей переписке княжна Мария и кн. Антиох были очень осторожны, зная о любопытстве чиновников коллегии и лиц, близко стоявших к иностранным делам ¹. По этой причине в них тщательно избегаются намеки на политику и на серьезные темы (см. № 16), употребляется семейный язык, в частности прозвища, скрывающие имена общих знакомых или родственников. С 1738 г. Кантемиры стали пользоваться услугами некоего купца, по имени Уольф (Wolf).

Письма обоих, кроме нескольких записок, написаны на перегнутых полулистах бумаги или на четвертушках, причем письма или вкладывались в конверт, или последняя страница оставалась свободной, или сложенные запечатывались фамильной печатью Кантемиров, надписывались и пересылались без конвертов.

Поскольку княжна не знала других современных иностранных языков, почти вся переписка шла на итальянском, на новогреческом и на русском языках. Только в 1744 г., уже сильно заболев, А. Кантемир решил написать одно письмо по-русски, оправдываясь тем, что был "весьма слаб". Инициатором переписки на итальянском языке был кн. Антиох, хотя княжна Мария сначала выразила сомнение в своих способностях, не [27] имея, как она сама писала "никого, с кем поговорить по-итальянски" (1 марта 1736; РГАДА, Ф. 1374, ед. хр. 868/17, л. 4, оригинал на греческом.). Ее письма содержат многочисленные грамматические ошибки, синтаксические кальки с русского и с греческого языков. Нередко встречаются случаи макаронического стиля, когда вслед за греческой фразой следует русское предложение или когда русский текст транскрибируется греческими или латинскими буквами. Кроме того, во многих греческих письмах встречаются итальянские вставки. Итальянский язык таким образом становится языком интимной, частной жизни. В этом можно видеть влияние Дмитрия Кантемира, отца княжны Марии и кн. Антиоха, выдающего историка и полиглота, и Ф. Прокоповича, который воспитал в молодом Антиохе любовь к итальянской литературе. Кроме того нужно еще припомнить важную роль, которую итальянский язык стал играть в центральной Европе и на Востоке (Ortiz 1916). Отчасти выбор итальянского языка имел целью скрыть содержание переписки от цензуры.

Встреча с группой итальянских литераторов, во главе которой был поэт, филолог, переводчик и либреттист Паоло Антонио Ролли, позволила Кантемиру достигнуть хорошего уровня знания итальянского языка. По сведению его первого биографа, аббата Оттавиано Гуаско (Cantemir 1750), Кантемир начал переводить с латинского на итальянский известную Оттоманскую Историю своего отца ², и в то же время взялся за перевод книги Нъютонианство для дам Ф. Альгаротти (рукопись перевода утеряна). Сам Альгаротти, с которым Кантемир познакомился в Лондоне, в своем предисловии, посвященном императрице Анне, хвалил молдавского князя как первого распространителя ньютонианства в России ("il Propagatore del Newtonianismo nel vasto impero delle Russie"; Algarotti 1977, p. X). Неожиданным образом, кн. Кантемир в Лондоне нашел для себя круг, в котором его интерес и любовь к итальянской литературе и языку могли расти и совершенствоваться. Между прочим, наличие множества книг на итальянском языке в частной библиотеки князя - еще одно свидетельство этого предпочтения (Александренко 1869).

Спор о наследстве Кантемиров

Одна из главных тем в переписке - долгий и мучительный судебный процесс с мачехой относительно отцовского наследства. Дмитрий Кантемир оставил завещание, где следуя закону Петра о майоратах, выражал [28] желание, чтобы его недвижимые имения перешли в руки одного из его сыновей. Старшего князя Матвея он совсем устранил, из остальных трех просил не определять наследника, "пока неопробованы будут в науках и в других инструкциях, которые суть надобны императору и государству" ³. Желания Д. Кантемира не исполнились ни при Петре I, ни при Екатерине I: хотели дождаться совершеннолетия кн. Антиоха, чтобы законно передать ему наследство отца. Сразу после смерти Дмитрия Кантемира княгиня А. И. Трубецкая, на основе закона 1714 г., стала требовать у своих пасынков выделить ей законную четвертую часть недвижимых имений мужа. Все дети Кантемира отказались признать за ней какое-либо право на наследство, напоминая, что еще при жизни отца княгиня Трубецкая получила часть наследства. Прошение мачехи было рассмотрено Сенатом еще при Петре I и осталось без удовлетворения; но уже после кончины царя, постановлением от З мая 1725 г., Сенат решил выдать вдове требуемую ею долю. Правда, решение Сената не было приведено в исполнение; тем не менее, допущенное нарушение завещания Дмитрия Кантемира повело к ряду тяжб между членами Кантемировой семьи. 24 мая 1727 г. состоялась свадьба Константина Кантемира с княжной Анастасией Дмитриевной, дочерью Д. М. Голицына (1665-1738), которому, благодаря его положению в Верховном тайном совете, удалось назначить Константина единственным наследником отцовских имений. И действительно, указом императора Петра II, состоявшимся 13 мая 1729 г. по докладу Верховного совета, все имения князя Дмитрия Кантемира были утверждены за его вторым сыном, Константином. В своей очереди, Константин отказался уступить мачехе определенную ей Сенатом часть спорного недвижимого имущества и возбудил в Юстиц-коллегии иск о неправильных притязаниях княгини Анастасии Ивановны. Только спустя год, в 1730 г., в благодарность за поддержку, оказанную при попытке дворцового переворота, Анна Иоанновна наградила кн. Антиоха, Матвея, Сергея и Марию 1.030 крестьянскими дворами в Нижегородском и Брянском уездах.

В 1736 г. Анастасия Ивановна собралась вступить во второй брак с находившимся в русской службе принцем Гессен-Гомбургским Людвигом-Вильгельмом, который был кругом в долгах и требовал, чтобы невеста уплатила их до свадьбы. Политическая картина изменилась, Д. М. Голицын находился теперь в опале. В этой связи мачеха в том же году просила императрицу Анну пересмотреть дело о предоставлении ей законной четвертой части мужниных недвижимых имений. Иск мачехи относился к одному Константину, как владельцу майората, но оказалось, что до 1729 г. все дети покойного Дмитрия владели его имениями совместно, почему [29] иск мачехи должен был быть обращен к ним всем. Разрешение дано было тем охотнее, что процесс являлся удобным средством припомнить князю Д. М. Голицыну его участие в событиях 1730 г. При пересмотре дела в высшем суде было решено, что кн. Константин должен лишиться всех своих вотчин и уплатить мачехе 35.000 рублей, больше половины своего состояния ⁴ (см. №№ 7, 9). 30 июля 1730 г. Кабинет Юстиции закончил иск, признавая за кн. Трубецкой право только на четвертую часть имущества, и отказывая ей в праве на доходы братьев Кантемира, поскольку прошение княгини было подано тогда, когда еще действовал петровский закон (Корсаков 1879). Мария напоминает об этом решении в письме к брату от 6 декабря/25 ноября 1739 (см. № 14).

Дело о наследстве еще продолжалось, когда в конце 1740 г. кн. Константин, обладатель майората, задумал продать все свои имения, но скоро отказавшись от такого намерения, вздумал ходатайствовать о выдаче ему подтвердительной грамоты (в переписке Confirmazione - Подтверждение) на владение отцовским наследством. Кн. Антиох писал сестре, что, по его мнению, "ради домашнего мира и душевного спокойствия" не следовало бы мешать брату в его проекте, но княжна Мария, и за нею кн. Сергей и кн. Матвей, были иного мнения, и кн. Антиох подал прошение с заявлением своих прав на майорат, сам же намеревался, вступив во владение отцовским наследством, разделить его между всеми своими братьями и сестрой (см. № 28). Прошение было подано им через гр. М. И. Воронцова (1714-1767), который предложил разделить имения на два равные части и одну из них оставить за Константином, а другую предоставить братьям и сестре. Княжна Мария не согласилась с советом Воронцова. В этих переговорах прошла вся вторая половина 1743 г., когда стали также говорить о поездке кн. Антиоха в Италию. 5 ноября 1743 г. физическое состояние кн. Кантемира стало ухудшаться и 31 марта 1744 г. он скончался от водянки в груди. Известие о кончине брата дошло до княжны Марии не раньше, как в исходе апреля 1744 г. По указу императрицы Елизаветы от 11 января 1754 г., кн. Сергей и кн. Матвей получили отцовские земли, которыми владел кн. Константин, умерший в 1747 г., и его дома, а вотчины, пожалованные Кантемирам императрицей Анной в 1731 г., были отобраны в казну. За княжной Марией была оставлена ее прежняя доля. [30]

Княжна Мария Кантемир

Письма Марии Кантемир (1700-1757) отличаются особым богатством деталей и проницательностью. Несмотря на то, что много места отводятся денежным обстоятельствам и судебному делу, эти письма блещут тонким юмором, поражают живыми подробностями и меткими характеристиками окружающего общества, интересом к науке и литературе. Письма княжны Марии к любимому брату были одним из важных моментов ее жизни. Мария Кантемир родилась в 29 апреля 1700 г. в городе Яссы (Румыния). Старшей дочери молдавского господаря посвящена подробная биографическая работа Л. Н. Майкова (Майков 1897). Письма к брату Антиоху живо показывают ее личность.

Княжна мало увлекалась придворными развлечениями. В 1730 г. она была пожалована фрейлиной двора Анны Иоанновной, но княжна предпочитала жить в Москве, где ей позволено было остаться, хотя в конце 1731 г. императрица переселилась в Петербург. Согласно нескольким источникам (Waliszewski 1897; Grunwald 1953), в 1721-22 гг. Петр I увлекался этой энергичной, высокообразованной полурумынкой-полугречанкой. Но подкупленный врач вызвал у княжны Марии тяжелую болезнь, которая лишила ее радости материнства. Княжна разрешилась мертвым младенцем, отцом которого был сам царь.

Связь с Петром обусловила судьбу княжны. Еще при жизни ее отца, за Марию Кантемир сватался кн. Иван Григорьевич Долгорукий, но она, несмотря на согласие отца, отказала ему, так как он "не имел никакого чину в службе Императорского Величества" (Шимко 1891, с. 395). Несколько лет спустя предложение делал другой жених. Его имени мы не находим в публикуемых письмах, он не принадлежал к аристократической среде, поскольку А. Д. Голицына, жена брата Константина, писала, что "наша сестрица, разве которая голая, пойдет за него посадского" (Шимко 1891, с. 396). Другой претендент был грузинский царевич Александр Бакарович, который ставил условием, чтобы его будущая жена выучилась по-грузински. Княжна Мария отказала еще раз. Весною 1737 г. М. Кантемир получила формальное предложение от Федора Васильевича Наумова. По мнению Л. Н. Майкова, княжну Марию удержали перемены в положении Наумова: при воцарении Анны, Наумов был в числе тех, которые клонились к ограничению самодержавия, после переворота он был удален из столицы на административные должности в Каму. В 1744 г. княжна Мария писала брату Антиоху о желании уйти в монастырь и выполнить таким образом свой старый обет, но брат никак не мог согласиться: "Вас прилежно прошу, чтобы мне никогда не упоминать о монастыре, и о пострижении вашем, я черницов весьма гнушаюсь, и никогда не [31] стерплю, чтобы вы вступили в такой гнусный чин или буде то противно моей воли учините то я в веке уж больше вас не увижу" (б.ч. 1744, РГАДА, ф. 1374, ед. хр. 868/24, л. 33 об.).

Взгляды на французов и на Францию объединяли княжну Марию и кн. Антиоха. Летом 1736 г. Антиох поехал во Францию, чтобы посоветоваться у известного придворного врача Клода Жандрона. В письме к Дж. Замбони (18 августа 1736 г.) Кантемир сообщает: "Я мало доволен врачом этой страны, также как и самой страной. Единственная польза, извлеченная из моей поездки, это открытие того, сколь ошибочно было мое мнение об этом городе и о его жителях" ("Je suis peu satisfait du medicin de ce pays, comme du pays meme. Le seul profit que je tire de mon voyage est de m'avoir detrompe de la grande idee que j'avois de cette ville et de ses abitants [sic!]" (Майков 1903, с. 52). Париж Людовика XV - город роскоши, где люди только могут "souper et veiller" и где, кроме игр, обязательно надо было уметь танцевать и владеть "неприкосновенной и вечной склонностью к медиатюру ⁵ (теперь кадриль больше не в моде)" ("une inclination inviolable et eternelle pour la Mediature (le mode de la quadrille n'est plus a la mode [sic!]"; Grasshoff 1966, c. 174). Княжна Мария в той же манере пишет брату о дурных нравах французов, которые "следуют обычаю всегда иметь карты в руках", "их король также ничего не делает, как только занимается приятностями охоты на диких зверей в сопровождении Дианы и спящих Эндимионов" (см. № 4).

В отличие от других дворянок, живущих в Петербурге в первой трети XVIII века и легко увлекающихся новыми западными модами, княжна Мария предпочитала жить дальше от светских собраний и посвящать себя чтению, музыке и даже рисованию. Интерес к благочестивым книгам совмещался с интересом к наукам. Она считала книгу необходимым инструментом, чтобы "усовершенствовать свой ум, ибо без учителей или без практики чтения он остается таким грубым, каковым природа нам дала" (см. № 3). Она просила брата послать ей все новые, опубликованные в Европе и недоступные в России книги по географии, философии, геометрии, астрономии и т. п. Княжна Мария читала "самые серьезные книги от священного писания, житий святых до сочинений исторического и вообще научного содержания, но не пренебрегала также произведениями изящной словесности, древней и новой; что недостаточно понимала сразу, то не ленилась перечесть вновь, обдумывала прочитанное, и даже решалась высказывать о том свое мнение" (Майков 1897, т. II, с. 89-91). Уже в 1733 г. кн. Антиох послал ей, через посредство английского посла Лорда Форбса, несколько книг, между которыми был и Decamerone Дж. [32] Боккаччо, о котором она пишет: "Я читаю теперь книгу, в которой Боккаччо описывает, как Амето, находясь в роще, наткнулся на нимф, просветивших его ум поэзией. Но хотя сад около моего дома тоже напоминает рощу, мне до сих пор не удалось встретить в нем ни одной музы" (Майков 1903, т. III, с. 449). Отзыв о Фиамметте показывает другую сторону ее характера: "По моему мнению, когда Боккаччо писал это сочинение, он или забыл, что его мать тоже была женщина, или причислил ее к лицу святых. Его упреки не совсем справедливы. Тем не менее, я отчасти одобряю его за то, что он учит читателей сознавать свои проступки и воздерживается от того, что никому не должно быть прощаемо" (Майков 1903, т. III, с. 450).

Любимые предметы Марии Кантемир были античная и средневековая история; христианская история, за исключение Compendio dell' istoria universale delli successi del mondo Дж. Никколо Дольони (об этой книге княжна Мария пишет брату в письмах от 25 марта 1737 и от 21 декабря 1738) в ее библиотеке отсутствует. Поскольку знание современных языков М. Кантемир ограничивалось только итальянским, Антиох посылал ей много книг разного содержания в итальянских оригиналах и переводах: Gli uomini illustri di Grecia Корнелия Непота, Istoria delle guerre esterne dei romani Аппиана Александрийского, Dei fatti del Magno Alessandro Re di Macedonia (1544) Арриана Никомидского, Storia del la guerra giudaica Иосифа Флавия, Istoria del regno de' Goti nella Spagna abbattuto, e risorto. Ovvero La perdita, e riacquista della Spagna occupata dai Mori Варфоломея Рогатис (Napoli, 1653; Venezia, 1689, 1718), Descrittione di tutta Italia Леандро Альберта (изд. Venezia, 1550, 1551, 1557, 1570), Istoria delle guerre di Ferdinando II e Ferdinando III imperatori e del re Filippo IV di Spagna contro Gustavo Adolfo re di Svetia Luigi XIII, re di Francia (1651) гр. Галеаццо Гуальдо Приорато, La vita di Luigi re di Franza вероятно имеется в виду La sesta crociata, ovvero L'istoria della santa vita e delle grandi cavallerie di Re Luigi IX di Francia Ж.-Ж. Жуанвиля, Aethiopicae historiae Гелиодора, Storia d'ltalia Ф. Гиуччардини ⁶, Prose della volgar lingua П. Бембо, Библию, по всей вероятности ту же самую, которая хранилась в личной библиотеке кн. Антиоха, т.е. La Biblia italiana tradotta daWEbraico, e da! Greco Джованни Диодати (Geneva, 1640-41), собрание итальянских стихотворений, изданное Пьетро А. Будриоли Rime di poeti illustri viventi (Faenza, 1723-24), Aminta, favola boscareccia Т. Tacco; издания Decamerone Дж. Боккаччо, Satire Л. Ариосто и Pastor fido Дж. Гуарини, подготовленные Ролли и опубликованные в Лондоне, поэтому легко доступные Кантемиру (Ариосто - 1716, Гуарини - 1718, Боккаччо – [32] 1725). Среди этих книг были тоже Ragguagli di Parnaso Т. Боккалини (Амстердам?, 1669) ⁷. Еще // paradiso perduto Дж. Мильтона (изд. 1729, 1730, 1735, 1740, 1742) и комедии Р. Стиля Gli amanti interni (The Conscious Lovers, 1724, переводы П. Ролли). Именно благодаря Ролли, итальянскому поэту, издателю, филологу и учителю детей английского короля, кн. Антиох имел возможность улучшить свое знание итальянского языка и культуры. Княжна Мария сожалела, что у нее нет такого учителя, как у ее брата: "Очень вам благодарна за подаренные книги, они мне принесут большое развлечение, только жалко, что не могу ни с кем говорить по-итальянски. А вам повезло с таким талантливым маэстро" (1 марта 1736, РГАДА, ф. 1374, ед. хр. 868/17, л. 4.). Летом 1737 г. княжна Мария получила еще новые книги, среди которых был итальянский перевод Viaggi di Telemaco Ф. Фенелона. Об этой книге есть ее любопытный отзыв: "Среди книг я нашла Путешествие Телемака на итальянском языке. Это весьма поучительная книга для тех, кто читает с пониманием; одна только странность, что автор не любит войны, существующей среди смертных с начала веков" (10 июля 1737; РГАДА, ф. 1374, ед. хр. 868/16, л.10 об.). В марте 1738 г. ей были посланы еще несколько томов на итальянском языке по разным предметам: литературе, астрономии, истории, путешествиям. Среди них были: L'India Orientale descriptione geografica ed istorica и Le istorie delle Indie orientali итальянского иезуита Дж. Маффей (1533-1603); Viaggi в 4-ых томах Пьетро делла Балле, Teatro fisicosmografico: ovvero Trattato di cosmografia Ф. А. (вероятно А. Фиораванти; Лондон, 1724) [по поводу последнего сочинения она просила помощи у брата: "Углубляюсь с изрядным трудом и нужно, чтобы я читала дважды или трижды, чтобы понять, о чем повествует книга. Поэтому надеюсь, что вы мне поможете разуметь о звездах и о некоторых феноменах" (№ 8)]; один трактат по сельскому хозяйству, по всей вероятности, тот же самый, который хранился у самого А. Кантемира, то есть Trattato dellagricoltura Пьетро Крешенци (№ 8); итальянский перевод А. Антонини / viaggi di Giro, (Лондон, 1730) Андре Мишель де Рамсе (1686-1743); Canzonlere di Orazio; Orlando furioso и комедия / suppositi Л. Ариосто, Alceo, favola pescatoria А. Онгаро; и наконец // giro del mondo (1699-1700) З.-Фр. Джемелли-Карери. По поводу этих сочинений княжна Мария, с столь присущей ей иронией, замечала: "Книги очень интересные, там описываются разные страны и их обычаи. Наиболее [34] любопытны - мексиканцы, они не только употребляют в пищу друг друга и делают окорок из человечины, но и съели более чем 50 голландцев, которые приплыли к их берегам, без церемонии и без приправ" (см. № 9).

"Тигрица" и "Черепаха"

Княжна Мария усердно действовала для обустройства женитьбы своих братьев, твердо держась мнения, что на брак следует смотреть с точки зрения выгод и приличий и что невестки должны принести братьям немалое приданое, полезные связи и возможность повышения по службе. Она считала, что достойную невесту следует выбирать из хорошей семьи, что она должна посвятить себя управлению домом и вести себе прилично и скромно, не так как жена Сократа, Ксантиппа, "которая вместо ответа облила его с ног до головы". "Жениться не значит привязать себе на шею камень: сужу по примеру первого человека и многих других" (см. № 5) -этими словами она убеждала брата, что ему необходимо жениться, думая также о наследии Кантемиров в случае освобождения Молдавии.

В 1730-31 гг. впервые возникла мысль о браке между кн. Антиохом и княжной Варварой Алексеевной Черкасской (1711-1767), одной из самых богатых невест в России, дочерью министра кн. Алексея Михайловича Черкасского (1680-1742). В переписке она именуется "тигрицей" (1а tigre). Несмотря на красоту и богатство княжны, предложений на брак было мало. Гр. Левенволде, познакомился с Варварой в апреле 1730 г., но Алексей Михайлович сразу отказал ему. Мария Кантемир старалась содействовать этому браку: в июне 1734 г. она уверяла, что у отца нет жениха на примете, и что он даже хотел, чтобы дочка продолжала свое образование (Майков 1897, ч. IV, с. 231-232). Мать "тигрицы", Мария Юрьевна Трубецкая, была недовольна этим проектом: "Очень стремлюсь осуществить ваши желания, и если не найду подходящего человека, сама объяснюсь с матерью, хотя вполне убеждена, что она с презрением назовет меня свахой" (10 июня 1734; Майков 1897, ч. IV, с. 232.). Кн. Антиох и княжна Варвара не переписывались: это, по традиции, должны было оставаться прерогативой родителей. Не решаясь начать прямые переговоры с ними, княжна Мария предпочитала действовать через посредников, барона С. Г. Строганова и врача Черкасских Севаста. Она больше надеялась на отца "тигрицы", прозванного в переписке 'черепаха' (ia Tartaruga), и на помощь брата матери "тигрицы." и друга Антиоха, Н. Ю. Трубецкого (см. № 2). Но Черкасский взвешивал выгоды и невыгоды предполагаемого брака, обдумывал, как бы не возбудить против себя неудовольствия при дворе, и не высказывался. Это упорное молчание и долгое пребывание Антиоха за границей стали преградой, преодолеть которую [35] никто ни мог. В конце 1742 г. умер Алексей Михайлович и с ним надежда на "тигрицу", которая в апреле следующего года, к полному удовлетворению ее матери, вышла замуж за богатого Петра Б. Шереметьева, старшего брата княгини Наталии Долгорукой. В переписке кн. Антиоха и княжны Марии, начиная с того же года "тигрица" упоминается только в связи с ее дядей, Никитой Ю. Трубецким.

Подруга кн. Антиоха и невестки княжны Марии

Марии Кантемир было известно, что в Лондоне у брата появилась фаворитка. Эту связь кн. Антиох от сестры не скрывал, а сестра смотрела на нее очень снисходительно, уверенная, что она будет скоро и легко разорвана. В переписке часто речь идет о 'подруге' (‘l’amica'), но имя ее никогда не называется. Подругой Кантемира в Лондоне была итальянская оперная певица Франческа Бертолли (7-1676), которая жила там с 1727 по 1738 г., работая сначала в труппе Генделя, потом Н. Порпора. Ф. Бертолли исполняла контральто, чаще всего мужские роли, в самых известных операх этих композиторов (Лотаръ, Партеноп, Ецио и т.п.). Ее красота, кажется, привлекала внимание зрителей больше, чем ее талант. В декабре 1729 г., Ролли писал своему другу Рива про одну "римлянку, Бертолли, которая играет роль мужчины. Мой дорогой Рива, когда вы увидите, как она потеет под шлемом, я уверен, что вы ее будет желать очень по-моденски" (т. е. 'с большой страстью' - Л. М.; цит. по: Fassini 1914, с. 86)". Леди Пандарвес писала о Бертолли к Мери Гранвилл (июль 1729 г.): "Она настоящая красавица, похожа на Клеопатру регулярными чертами и красивыми зубами; когда поет, у нее появляется очень милая улыбка. Я уверена, что она репетирует перед зеркалом, поскольку никогда не увидишь гримасы на ее лице" (Delany 1861, т. I, с. 185). Кн. Антиох познакомился с Бертолли уже в 1733 г. и сразу написал о ней сестре, которая отвечала ему: "Так как вы хвалите ее за красоту и любите, и я также согласна любить, с тем только условием, чтобы из поцелуев и разговоров не вышло чего-нибудь серьезного, а главное, чтобы нам не нажить неприятностей и не обидеть невесты" (23 июня 1733, РГАДА, ф. 1374, ед. хр. 868/23, л. 11 oб.). Две женщины стали обмениваться подарками и записками. В одном письме княжна Мария выражает желание познакомиться с итальянской певицей (см. №. 3). Эта переписка сопровождалась обменом подарками: "одно одеяло и платок" ... "маленькая безделушка" (см. №. 6). В течение первых лет пребывания в Лондоне, Кантемир часто бывал у Бертолли и даже занимался ее финансовыми делами (Майков 1903, письма 24.12.34 и от 6.10.39). Связь с итальянской певицей прекратилась, когда она уехала в Италию в 1738 г., но жизнь [36] кн. Антиоха не прошла без увлечений и в Париже, куда он перебрался в том же году. Новой подругой в французской столице была Д'Англебер, которая осталась ему близка до его смерти и родила ему двух детей (Lozinski 1925 а; Шимко 1891, с. 368). Но об этом последнем романе А. Кантемира в письмах, публикуемых нами, ничего не говорится.

В 1733 г., княжне Марии, как фрейлине, пришлось уехать в Петербург, где находился двор. Здесь она остановилась в доме брата Константина, отношения с которым улучшились с тех пор, как братья и сестра получили от императрицы отдельные вотчины. Жена Константина, богатая Анастасия Голицына, была женщина неуживчивая и капризная. Княжна Мария в переписке с кн. Антиохом называет ее Еленой: подобно тому, как увлечение Париса принесло гибель Трое, так брак Константина и Анастасии принес несчастье семье Кантемиров. "Елена скорее похожа на черта, чем на ангела и по красоте и по нраву" (13 июня 1733; РГАДА, ф. 1374, ед. хр. 868/23, л.13). Другие прозвища, которые Мария Кантемир дает своей невестке - "колосс Родосский", "Великобританское море" (23 июня 1733, РГАДА, ф 1374, ед. хр. 868/23, л. 11 oб.) или Медея: "так как нельзя найти более подходящего имени для выражения ея природного свойства: ведь Медея может служить типом коварной женщины" (Майков 1903, с. 414).

Братья

Кн. Сергей (1705-1780) и кн. Матвей 1703-1771), гвардейские офицеры, причиняли сестре немало хлопот своим поведением. Матвей должен был жениться на А. И. Салтыковой, родственнице императрицы Анны: "Извещаю вас, что мы собираемся женить кн. Матвея на Адвотье Ивановне Салтыковой, о чем, думаю, знает теперь и государыня (...) Жениться на какой-нибудь девице именно из такого рода - пусть она будет даже пожилая или бедная (...) лучше, чем взять себе в жены какую-нибудь богатую дворянку и не иметь никакого покровителя" (ориг. на греч., 18 ноября 1733; Майков 1903, с. 404). Однако предполагавшаяся женитьба не состоялась, а в конце 1734 была объявлена помолвка кн. Матвея с княжною Аграфеной Лобановой-Ростовской (1708-1772) (см. №2). Женившись, кн. Матвей вошел в долги и кн. Антиох по мере возможностей посылал брату деньги, о чем говорится в некоторых письмах (см. № 14, 20).

Сергей Кантемир, как и его братья, получил хорошее образование. Под руководством И. Ильинского он написал Слово панегирическое Петру I (СПб. 1714). В чине лейтенанта Преображенского полка Сергей принимал участие в турецкой войне (1735-1740), в частности в осаде Очакова. Надеясь быстрее продвинуться по службе, он отправился на театр [37] военных действий и оставил сестре управление его землями. В переписке его называют по-молдавски Сербан. Княжна Мария нередко тревожилась за жизнь брата, не имея от него известий. С войны он возвратился невредимым. Пострадать кн. Сергею пришлось только в 1740 г. от пьяных ямщиков, которые избили его в Тосне на пути в Петербург. Он вернулся из похода с пленной турчанкой, от которой у него родилась в 1741 г. дочь Елена, а в 1758 г. Евдокия. После смерти кн. Антиоха, кн. Сергей остался наиболее близким к сестре. Из-за обещания, данного брату Антиоху, княжна Мария не постриглась в монахини, как того желала, но в завещание распорядилась, чтобы в Марьине был построен женский монастырь. Это желание, после ее трагической смерти в 1757 г. (ее коляску понесли лошади, и она разбилась), не было исполнено.

Принципы публикации

В научный оборот вводится часть переписки А. Д. Кантемира и его сестры Марии в итальянском оригинале и в русском переводе. Текст оригинала воспроизводится с сохранением индивидуальных особенностей орфографии, даже когда она отклоняется от нормы. Восстанавливаются знаки препинания и прописные буквы; знаком <...> обозначены неразобранные слова; графические ударения восстановлены. Необходимо иметь в виду, что княжна Мария Кантемир владела итальянским языком несовершенно, что в ряде случаев позволяет понять некоторые фразы только предположительно. В этой связи предлагаемый перевод достаточно свободно отходит от оригинала.

Все письма хранятся в РГАДА, фонд 1347: № 1. ед. хр. 868/21, лл. 6-6 об; № 2: ед. хр. 868/21, лл. 12-13; №3: ед. хр. 868/17, лл. 13-14; №4: ед. хр. 868/17, лл. 15-15 об; №5: ед. хр. 868/17, лл. 16-17 об; №6: ед. хр. 868/17, 18-19; №7: ед. хр. 868/17, лл. 20, 20 об, 21; №8: ед. хр. 868/15, л. 1-1. об, 2; №9: ед. хр. 868/15, лл.3-3 об; №10: ед. хр. 868/24, лл. 6-6 об,7; №11: ед. хр. 868/15, лл. 10-10 об; №12: ед. хр. 868/15, лл.8- 9; №13: ед. хр. 868/14, лл. 6-7; №14: ед. хр. 868/14, лл. 9-10 об; № 15: ед. хр. 868/24, лл. 8-8 об; № 16: ед. хр. 868/24, лл. 15-15 об, 16; №17: ед. хр. 868/24, лл. 10-10 об; №18: ед. хр. 868/24, лл. 11-11 об, 12;.№ 19: ед. хр. 868/24, лл. 13-13 об, 14; №20: ед. хр. 868/24, лл. 17-17 об, 18; № 21: ед. хр. 868/24, л. 19; №22: ед. хр. 868/24, л.23; № 23: ед. хр. 868/24, лл. 21-21 об, 27-27 об; № 24: ед. хр. 868/24, лл. 22-22 об, 23; № 25: ед. хр. 868/24, лл. 24-24 об; № 26: ед. хр. 868/24, лл. 25-25 об, 30 об; № 27: ед. хр. 868/24, лл. 29-29 об, 30; №28: ед. хр. 868/24, лл. 28-28 об, 31-31 об; № 29: ед. хр. 868/10, лл. 3-3 об; № 30: ед. хр. 868/10, лл. 5-5 об; №31: ед. хр. 868/24, л. 32; № 32: ед. хр. 868/10, лл. 6-6 об, 7 об; № 33: ед. хр. 868/10, лл. 8-8 об. [38]

Выражаю благодарность сотрудникам РГАДА за предоставленную мне возможность работать с материалами архива Кантемиров. Кроме того я благодарю А. Б. Шишкина за ценные консультации.

Комментарии

1. Распечатывать и читать чужие письма не считалось предосудительным для дипломатии этого времени, на второй год своего пребывания в Лондоне. Кантемир узнал, что английское министерство имело обыкновение "всех чужестранных министров письма распечатывать и для этого содержит нужных людей, чтобы разбирать цифры на всяком языке" (см. Стоюнина 1867, с. 238).

2. Dell' Accrescimenlo е Decuilenza dell'Impero Othmaiui о sia Epislome iletl'Istoria Turca. часть первая (РГАДА ф. 181. оп. 16. ед. хр.1363). Annotazioni (РГАДА ф. 181. оп. 16. ед. хр. 1366).

3. РГАДА. ф. 68. ед. 11. Завещание, наверное, написано и 1722. во время персидского подхода.

4. В 1730 отменили майорат, согласно которому вдовы должны были получить только четвертую часть мужниных движимых имений. Вернулось в силу уложение 1649 г.. по которому вдова могла получать одну четвертую движимых имений и одну седьмую недвижимых покойного мужа. На основе этого закона княгиня Трубецкая могла требовать и все доходы, получившие Кантемирами за то время, которое они совместно пользовались наследством отца до его присуждения Константину. По указу Сената, до выплаты пошлин, все деревня Кантемиров были объявлены в продаже.

5. Вид танца.

6. Список в письме княжны Марии от 25 марта 1737 г. (РГАДА. ф. 1374. оп. 1. ед. хр. 868/16. л. 6 об).

7. По видимому Известия из Парнаса считались тогда в России опасным текстом, поскольку, когда это сочинение было найдено в библиотеке кн. Д. М. Голицына, то один из членов "высшего суда", в котором разбирался процесс князя, обратил внимание на этот факт (Catalogue des livres de la bibliotheque du Prince Michel Galitzin. M. 1866; см. также Корсаков 1879, X, с. 43).

Текст воспроизведен по изданию: Переписка кн. А. Д. Кантемира с сестрой Марией на итальянском языке. 1734-1744 гг. // Русско-итальянский архив, Том II. Salerno. 2002