Императоры и фавориты

Многие китайские монархи имели гомосексуальные наклонности, о чем сообщается в официальных историографических хрониках древнего Китая. Как утверждается в них, во II-I вв. до н. э. при императорском дворе жили мальчики-фавориты. В начале новой эры в период династии Хань любовниками императоров часто становились и евнухи, которые участвовали в оргиях, устраиваемых во дворце.

Известно, что у одного старшего военачальника ханьской эпохи Лян Цзи любовником был евнух Цинь Гун. Как утверждает китайский историк Л юДацзянь в книге «Секс и китайская культура», из 25 императоров периода поздней Хань по меньшей мере 10 человек были гомосексуалистами. Из исторических хроник [412] явствует, что императоры и их родственники довольно часто вступали и в кровосмесительные отношения - с сестрами и другими родственниками, а над женами издевались так, как это им позволяла богатая фантазия.

Так, правитель Дуань страдал «ослаблением сексуальной потенции», и ему становилось плохо всякий раз, когда нужно было приблизиться к женщине. При этом у него имелся юный возлюбленный, которого он убил, обнаружив, что тот вступает в сношения с наложницами из его гарема.

Князь Цзянь развлекался со своими сестрами и ради забавы приказывал топить в своем озере мальчиков и девочек. Если наложниц из его гарема уличали в каких-то прегрешениях, они по его приказу должны были весь день оставаться голыми и отбивать на барабане время или обнаженными сидеть на деревьях; в иных случаях он велел морить их голодом до смерти. Других женщин он приказывал раздевать догола, после чего их ставили на четвереньки, чтобы псы или бараны могли с ними совокупляться.

У Цюя, правителя Гуанчуани, были две любимые жены, которых звали Ван Чжаопин и Ван Диюй. Когда он заболел, наложница по имени Чжаосинь ухаживала за ним и снискала его благосклонность. Однажды, когда правитель вместе с Диюй отправился на охоту, он обнаружил в рукаве своей жены кинжал. Под допросами с применением розог Диюй созналась, что они с Чжаопин замыслили из ревности убить Чжаосинь. Цюй допросил Чжаопин, и та после жестоких пыток каленым железом призналась в заговоре. Тогда правитель призвал всех трех женщин и собственноручно отрубил Диюй голову, после чего приказал Чжаосинь убить Чжаопин и объявил Чжаосинь своей главной женой. Но Чжаосинь тоже ревновала своего господина к наложнице Тао Ванцин. Она оклеветала ее, заявив, что Тао Ванцин предстала обнаженной перед художником, который рисовал ее портрет. Вскоре после этого она обвинила Ванцин в прелюбодеянии, и правитель приказал высечь Ванцин розгами. Другие женщины гарема должны были колоть ее раскаленными иглами. Несчастная бросилась к колодцу, чтобы покончить с собой, но Чжаосинь велела схватить ее и сама убила, воткнув металлический прут ей во влагалище. Затем она отрезала нос, язык и губы своей жертве, а труп приказала сжечь. Впоследствии Цюй выказал расположение к другой наложнице по имени Юнай, и Чжаосинь ее тоже оклеветала. Чтобы [413] избежать ужасных пыток, Юнай бросилась в колодец, но Чжаосинь велела ее немедленно вытащить и пороть до тех пор, пока та не признается в прелюбодеянии. Этим пытки не закончились. Юнай нагую привязали к столбу и жгли раскаленным железом; затем вырвали глаза и по кусочку срезали мясо с ягодиц. Напоследок Цюй велел залить ей в рот расплавленный свинец. А Чжаосинь приказала убить еще четырнадцать женщин.

Когда информация о деяниях правителя Цюя дошла до императора Сяоцзина, последний, пораженный его жестокостью, разжаловал Цюя за вышеупомянутые преступления и приказал публично казнить его фаворитку Чжаосинь.

Сын Цюя Хайян вел себя не лучше, чем отец. Он вступал в многочисленные кровосмесительные любовные связи. Еще он прославился тем, что приказал изобразить на стенах одного из залов своего дворца совокупляющихся мужчин и женщин, и ему нравилось приглашать туда для попоек и оргий своих родственников по мужской и женской линиям. В позднейших китайских сочинениях (по мнению голландского синолога Роберта ван Гулика - безосновательно) ему приписывается изобретение эротической живописи.

Три первых ханьских императора - Гаоцзу, до восшествия на престол именовавшийся Лю Баном, основатель династии (206-195 г. до н. э.), его сын Хуэйди (195-187) и Вэньди (179-157) - были, несомненно, бисексуалами: помимо любовных утех с бесчисленными наложницами из гарема, у всех троих были связи с молодыми людьми. Вместо Хуэйди, который вступил на престол в 11 лет, правила его мать Люй. Его дворцовые евнухи и молодые любовники-слуги были одеты, как чиновники высокого ранга. Они носили позолоченные шапки с фазаньими перьями, пояса, усыпанные драгоценными камнями; они переодевались в женское платье, румянили и пудрили лица и постоянно находились в опочивальне императора.

Гомосексуальные наклонности были у побочного сына Гаоцзу Вэньди. Как-то ему приснилось, что некий лодочник перевозит его в обитель бессмертных. Впоследствии он познакомился с молодым и красивым лодочником по имени Дэн Тун, который напомнил ему красавца-юношу из сна, и тогда он сделал его своим фаворитом, осыпав почестями и деньгами. Увлекался мальчиками и его сын Цзинди (156-141), а также император Чжаоди (86-74), [414] который умер в 22 года. Особенно известен в китайской истории император Уди (140-87), у которого, по данным историка Лю Дацзяня, было более пяти любовников. С детских лет у Сына Неба был приятель по имени Ханьянь. Юноша был человеком очень способным во многих отношениях и оставался любовником Уди на протяжении многих лет, пока не был оклеветан и умерщвлен. Помимо Ханьяня, рядом с императором постоянно находились еще двое любовников, один из которых вступил в связь с наложницами из гарема, и тогда другой убил его. Император, не зная причины, пришел в страшную ярость, но, узнав обо всем, стал испытывать к своему любовнику еще более глубокие чувства. Четвертым нежным другом императора был некий Ли Яньнянь, актер, которого оскопили за какую-то провинность. У него был чарующий голос, который очень нравился императору. Как гласят хроники, император был страстно привязан и к сестре этого актера, госпоже [415] Ли, после кончины которой он долго оставался безутешным. Бисексуалами были император Сюаньди (73-48); его сын Юаньди (48-33); сын Юаньди Чэнди, который умер в 45 лет (32-7); и, наконец, его племянник, последний император династии Ранняя Хань Айди (6-1 гг. до н. э.). У Айди было тоже несколько юных любовников, наиболее известным из них был некий Дун Сянь. Пристрастие к однополой любви стало обозначаться особым термином в литературе: «оторванный рукав». В основе его лежит следующее историческое повествование: Дун Сянь (I в. до н. э.) попал во дворец Айди по протекции и благодаря заслугам отца. Он вошел в необыкновенный фавор у государя, который стал его быстро продвигать и отличать, не расставаясь с ним ни днем, ни ночью. Однажды днем, когда император делил ложе с Дун Сянем, и они оба спали, Дун повернулся и лег на рукав государя. В это время императора пригласили для участия в торжественной церемонии, и ему необходимо было встать с царского ложа, но Дун спал очень глубоким сном. Тогда государь оторвал (подругой версии - отрезал мечом) рукав, чтобы не потревожить сон возлюбленного, и поднялся, оставив юношу спать. С этих пор в китайской литературе и существует такой эвфемизм (дуаньсю - оторванный рукав) для обозначения предосудительной любви мужчин друг к другу. Последние правители династии Хань, как считают некоторые, именно из-за своей нетрадиционной ориентации были слабы и даже дегенеративны, так что власть оказалась в руках их жен и фавориток, которые распределяли ответственные посты между своими родственниками и фаворитами, а также в руках евнухов. Так, в правление императора Аньди (98-125) при дворе приобрела особое влияние его кормилица; у нее была дочь, весьма сладострастная и распутная особа, которая помогала ей дискредитировать чиновников. Известный конфуцианский государственный деятель Ян Чжэнь (умер в 124 г.) обратился к императору с критикой, заявив, что «не следует допускать женщин к участию в делах правления». Однако все подобные предостережения оказывались тщетными. Женщины во дворце находили поддержку у дворцовых евнухов, которые пытались контролировать экономическую ситуацию в стране. По Китаю прокатилась опустошительная эпидемия, вспыхнуло восстание «желтых повязок», которое возглавили даосские учителя. В конечном счете восстание было потоплено в крови. Военачальники, победившие повстанцев, приобрели такую [416] власть, что бросили вызов центральному правительству. Вначале они расправились с ханьским императором и его евнухами, затем между ними завязалась кровопролитная война и династия пала.

Фэйди (449-465), молодой император династии Сун, вступивший на престол в пятнадцать лет, отличался необычайной жестокостью. Судя по историческим хроникам, он был развратным, мстительным и мнительным юношей, во многих отношениях напоминающим несовершеннолетнего римского императора Гелиогабала (правил с 218 по 221 г.), который также предавался чудовищному разврату и был убит заговорщиками. Фэйди прославился тем, что постоянно предавался оргиям с женщинами и евнухами. В 465 г. его убили родственники.

Известно, что многие китайские императоры и даже некоторые простые китайцы вплоть до наших дней старались подражать развратному шанскому правителю Чжоу Синю (1154-1122 гг. до н. э.), восхищаясь его сексуальными возможностями. Как отмечает в своих «Исторических записках» Сыма Цянь, «император Чжоу отличался красноречием, живостью и остротой, воспринимая все быстро, а способностями и физической силой превосходил окружающих. Он мог голыми руками бороться с дикими зверями». «Имея телосложение быка и обладая при этом гибкостью тигра», Чжоу Синь держал себя в форме при помощи системы специальных упражнений и поединков, куда входило единоборство с дикими зверями на специально устроенной для этого арене, а также схватки одновременно с пятью-шестью лучшими воинами. Предания о невиданной физической силе Чжоу Синя встречаются и в других сочинениях. В них рассказывается, что Чжоу мог перетянуть одной рукой девять быков; пока он поддерживал крышу дома плечом, можно было сменить опорные балки; он в совершенстве владел приемами китайских и ряда других восточных видов единоборств, мог голыми руками разбивать камни и доски и т.д. Однако его подвиги не ограничивались боевыми поединками и демонстрацией физической силы. «Чжоу любил вино, распутство и развлечения, - писал Сыма Цянь, - питая пристрастие к женщинам». У себя во дворце он содержал одну императрицу, трех супруг, девять жен второго ранга, двадцать семь жен третьего ранга и восемьдесят одну наложницу. В штате дворца состояли также 3 тысячи девушек для участия в пирах, празднествах и прочих развлечениях, где они могли продемонстрировать свои возможности. [417] Предание гласит, что Чжоу Синь собирал своих придворных вокруг той же самой арены, на которой устраивал поединки с дикими зверями. И радовал их взор своими сексуальными подвигами. Один из таких подвигов заключался в том, что он разгуливал по арене в объятиях обнаженной девушки, оседлавшей его возбужденный орган. При этом в одной руке он держал поджаренную телячью ногу, в другой - бронзовый сосуд с вином, и, поочередно подкрепляясь то вином, то мясом, для пущего удовольствия заставлял наложницу, обнимавшую его ногами за талию, двигаться вверх и вниз.

Сверхактивная сексуальная жизнь сделала Чжоу Синя импотентом. Не веря в то, что он может быть подвержен расстройствам здоровья, какие бывают у простых смертных, он обвинил в этом своего лекаря Фан Нэйбу. В свое время Фан убедил своего повелителя жить согласно заповеди Желтого Императора Хуанди, суть которой заключалась в том, чтобы «совокупляться каждую ночь с десятью женщинами, не расходуя при этом Жизненный Субстрат». Этот совет правитель также счел причиной того, почему у него не рождались сыновья. (Нельзя не отметить, что соображения Чжоу Синя были вполне логичны). Фан был обезглавлен, а все женщины, кроме официальных жен, были возвращены в свои семьи, после чего был набран новый гарем. Придворным дамам (тунгуань), обязанностью которых было вести учет Царственных соитий для подтверждения законнорожденности детей, были выданы новые красные кисточки для письма, а старые уничтожены.

Известно, что впоследствии ведение такого учета было поручено дворцовым евнухам, а впервые должность тунгуань была официально учреждена именно при дворе Чжоу Синя. В обязанности дам, занимавших эту почетную должность, входила организация программы сексуальных контактов императора и подбор девушек на каждую ночь. В опочивальне шанского правителя было установлено специальное кресло, сидя в котором тунгуань внимательно наблюдала за происходящим, следя за тем, чтобы монаршье соитие действительно имело место. Для регистрации таких акций использовались специальные кисточки красного цвета. В позднейшие времена появился даже особый жанр эротической литературы - «Истории, написанные красной кисточкой». Такая придворная дама также следила за строгим соблюдением индивидуального «графика посещений». Супругам правителя, занимающим более высокое положение, позволялось находиться в его обществе столько, сколько [418] он сам пожелает, наложницы же должны были покидать его опочивальню до наступления рассвета, а дворцовых девушек, положение которых считалось самым низким, отсылали прочь сразу же после Царственного соития. Те, кому удавалось доставить удовольствие правителю, получали серебряное кольцо. А если в результате встречи женщина беременела, серебряное кольцо менялось на золотое.

От Чжоу Синя, однако, ни одна наложница не получила золотого кольца, по крайней мере за рождение сына и наследника. В это время в его гареме появилась девушка по имени Тацзи, которая была «прекраснее пиона и лотоса». Поведение наложницы во время первой брачной ночи с Чжоу Синем было настолько смелым и необузданным, что он поначалу не поверил, что она - девственница. Лишь после того, как придворная дама подняла над ними лампу и шанский правитель увидел кровь на «нефритовом стебле» и на шелковой простыне, он окончательно удостоверился в ее невинности.

Тацзи сразу же стала его фавориткой, а затем была возведена в ранг официальной супруги. С этого времени он стал уделять меньше внимания остальным женам и наложницам, о некоторых и вовсе позабыв.

Все возрастающее влияние Тацзи на Чжоу Синя с ее умением доставить радость Сыну Неба стало причиной мятежа, поднятого оставленными без внимания повелителя женщинами гарема. Расправа последовала незамедлительно: десятеро из них были запороты насмерть.

Как сообщает Сыма Цянь, Чжоу Синь «собирал большие увеселительные сборища в Шацю, вином наполнял пруды, развешивал мясо, из туш как бы устраивая лес, заставлял мужчин и женщин нагими гоняться друг за другом между прудов и деревьев и устраивал оргии на всю ночь». Таким образом, озеро было заполнено опьяняющей влагой, а в лесу ветви деревьев были увешаны крупными кусками жареного мяса. Назначением этого «сада удовольствий», по мнению шанского правителя, было вернуть оргиям изначальную простоту. В этом саду, где достаточно было протянуть руку к дереву за куском мяса, чтобы подкрепиться, или зачерпнуть вина из озера, чтобы напиться, правитель-дракон и его супруга, окруженные тремя тысячами голых гвардейцев из дворцовой стражи и таким же числом обнаженных дворцовых девушек, проводили дни и ночи. [419] Однако Чжоу Синю не суждено было долго наслаждаться ни своим «садом удовольствий», ни утехами Тацзи. В возрасте 32 лет он был свергнут и обезглавлен.

Но и тысячелетия спустя нравы китайского императора и его приближенных, если и претерпевали изменения, то лишь незначительные. В детские годы Пу И страдал от половых излишеств, ведя развратную жизнь с евнухами. В то время во дворце был евнух, которого звали Ван Саньэр. Это был красивый, статный и высокий юноша с тонкими, правильными чертами лица, и окружающие говорили, что он женственнее и красивее любой прекрасной девушки. Пу И полюбил красивого молодого евнуха и дал ему имя Ван Фэнчи. Ван уже с детства страдал во дворце от сексуальных домогательств некоторых евнухов. Он был «игрушкой» в руках старых евнухов, их партнером по сексуальным играм. А в восемнадцать лет возмужавший Ван Саньэр, набравшийся опыта, сам захотел повеселиться с новыми юными евнухами в темных углах дворца. Но по воле судьбы оказался в покоях императора. Ван был старше Сына Неба на несколько лет. Вскоре они стали неразлучны. Как утверждал последний китайский евнух, Пу И не осмелился упомянуть об этом в своих мемуарах.

Однако евнухи развращали не только Пу И. Прежде они точно так же поступали с сыном императрицы Цыси, наследником и императором Тунчжи. Увлеченная государственными делами страны, холодная и бессердечная, Цыси не занималась воспитанием сына.

Евнухи рассказывали ему эротические истории и показывали порнографические картинки. Он стал скрытно посещать увеселительные места за пределами Запретного города. До женитьбы он пристрастился бывать в театрах, где ставились довольно фривольные пьесы, и посещал публичные дома, где развлекался с гетерами.

Переодетый простолюдином, Тунчжи стал завсегдатаем знаменитого базара Люличан, где интересовался прежде всего порнографическими и эротическими картинками и книгами. Такого товара было тогда довольно много: эротические рисунки в альбомах и отдельно на картинках, такие же рисунки на вещах: кошельках, чайной посуде, бытовых пиалах, из которых пьют вино или китайскую водку. Продавались даже специальные нагрудники с изображением половых сношений; нагрудники надевались мужчиной или молодым человеком девушке на шею. Изображение половых [420] сношений в самых разнообразных позах, начиная с картинок, грубо и аляповато исполненных на фарфоровой посуде или тканях, до действительно художественных работ на дереве с инкрустациями из разноцветных камней, перламутра, с тонкой резьбой легко можно было найти в то время на Люличане и прилегающих улицах.

Тунчжи находили в компании отчаянных повес - молодых людей, проводивших время в пьяных оргиях и разврате. «Духовным отцом» Тунчжи на этом поприще был его преданный евнух по имени Чжоу. Он устроил потайной выход в стене императорского дворца и под покровом ночи на повозке отвозил своего повелителя в злачные места, а затем, перед рассветом, привозил домой.