У-ЦЗЫ

ТРАКТАТ О ВОЕННОМ ИСКУССТВЕ

О ПОЛКОВОДЦЕ

Часть первая

1. У-цзы сказал: — Человек, в котором сочетаются и гражданское начало и воинское начало,— это полководец армии. То, в чем соединяется и твердость и мягкость, есть руководство армией.

2. Вообще говоря, люди, рассуждающие о полководце, обычно видят в нем одну храбрость. Но храбрость полководца — всего лишь одна его сторона. Просто храбрый человек обязательно легкомысленно ввязывается в борьбу, а тот, кто легкомысленно ввязывается в борьбу и не разбирает, где выгода, тот непригоден.

3. Поэтому есть пять пунктов, к которым полководец должен быть особо внимательным. Первое — закон руководства, второе — постоянная готовность, третье — отвага, четвертое — бдительность, пятое — простота.

4. Закон руководства — это значит: управлять многочисленным войском как будто бы небольшим отрядом.

5. Постоянная готовность — это значит: как будто бы, выйдя за ворота, увидишь перед собой противника.

6. Отвага — это значит: находясь перед лицом противника, не думать о жизни.

7. Осторожность — это значит: уже победить, но сражаться как будто бы в первый раз.

8. Простота — это значит: приказы и кратки и просты.

9. Получить повеление и не попрощаться с семьей, разбить противника и только после этого вернуться домой — таков закон полководца.

Часть вторая

1. У-цзы сказал: — Вообще в войне есть четыре пружины. Первая — пружина духа, вторая — пружина местности, третья — пружина действии, четвертая — пружина силы.

2. Легкость или трудность действий всей массы армии, всего миллионного войска заключены в человеке — это пружина духа.

3. Дорога — узкая, путь — крутой, кругам — высокие горы, отвесные стены; место, которое могут защитить десять человек, и тысяча человек не пройдет,— это пружина местности.

4. Умело пользоваться шпионами, действовать по всем направлениям летучими отрядами, рассеивать противника, возбуждать вражду между его государем и подданными, ненависть между высшими и низшими — это пружина действия.

5. У колесниц оси крепкие, у кораблей весла хорошо действуют, воины обучены воинскому строю, кони привычны к бегу — это пружина силы.

6. Тот, кто знает эти четыре пружины, тот может стать полководцем.

7. Властности, добродетельности, гуманности и храбрости достаточно для того, чтобы, ведя за собою своих подчиненных, сохранять спокойствие в своем войске, устрашать противника, рассеивать всякие [328] сомнения. Он приказывает — и подчиненные не осмеливаются ослушаться. Он пребывает в каком-либо месте — и неприятель не осмеливается выступить против него. Если такого человека найти, государство будет сильным; если такого человека потерять, государство погибнет. Такого человека называют хорошим полководцем.

Часть третья

1. У-цзы сказал: — Барабанами, литаврами, гонгами и колокольчиками воздействуют на слух; бунчуками, знаменами, флагами и значками воздействуют на зрение; запрещениями и приказаниями, карами и наказаниями воздействуют на сердца.

2. На слух воздействуют голосом; следовательно, голос должен быть звонким. На глаз воздействуют цветом; следовательно, цвет должен быть отчетливым. На сердца воздействуют карами; следовательно, кары должны быть строгими.

3. Если эти три вещи не установлены, пусть даже и владеют государством, непременно будут разбиты противником.

4. Поэтому и сказано: «Военачальник поманит — все к нему, все за ним! Военачальник укажет — все вперед, все на смерть!»

Часть четвертая

1. У-цзы сказал: — Самое важное в войне — это обязательно прежде всего разгадать полководца противника и выяснить его способности. Если применить против него тактику в зависимости от его состояния, можно иметь успех без особой затраты сил.

2. Если он глуп и верит людям, надлежит завлечь его обманом.

3. Если он корыстолюбив и не бережет своей репутации, надлежит подкупить его сокровищами.

4. Если он легок на всякие перемены и не имеет твердого плана, надлежит, утомив его, довести до изнеможения.

5. Если высшие у него богаты и высокомерны, а низшие бедны и ропщут, надлежит разъединить их.

6. Если его поступки преисполнены колебаний, если его войско не знает, на что опереться, надлежит нагнать на него страх и обратить в бегство.

7. Если его воины относятся к своему полководцу пренебрежительно и стремятся домой, надлежит заградить им ровную дорогу и открыть гористую, встретить их и взять.

8. Если путь наступления у него легок, путь отступления труден, надлежит дать ему подойти и ударить на него.

9. Если путь наступления у него горист, путь отступления ровен, надлежит подступить к нему и ударить на него.

10. Если он расположил свою армию в низменной местности, где нет стока для воды, и если при этом часто идут проливные дожди, надлежит залить его водою и затопить.

11. Если он расположил свою армию в дикой местности, где все заросло густой травой и кустарником, и если при этом часто дуют сильные ветры, надлежит зажечь их л уничтожить [противника].

12. Если он долго стоит на одном месте и никуда не двигается, если его командиры и воины все обленились и его армия к бою не готова, надлежит, скрыто подготовившись, атаковать его. [329]

Часть пятая

1. Князь У-хоу опросил: — Допустим, что обе армии стоят друг против друга, и я не знаю их полководца, но хочу по внешним признакам определить его достоинства. Каким способом это можно сделать?

2. У-цзы ответил: — Надо взять кого-нибудь из низших по чину, но храброго, дать ему легкий отборный отряд и поручить испытать этого полководца. Только пусть они постараются убежать, а не будут стараться добиться чего-нибудь.

3. Пусть они наблюдают, как будет подходить противник. Если он то сядет, то встанет и все управление у него будет организовано; если он, преследуя бегущих наших, станет притворяться, будто бы он не может догнать; если, видя перед собой какую-нибудь выгоду, он станет притворяться, будто бы не понимает ее,— такого полководца можно назвать умным. Не следует вступать с ним в бой.

4. Если же его войско шумливо, знамена в беспорядке; если его солдаты идут каждый сам по себе, останавливаются тоже каждый сам по себе; если построены они у него то вдоль, то поперек; если, преследуя бегущих наших, он боится, как бы только не упустить их; если, видя выгоду, он страшится, как бы только не упустить ее,— это будет глупый полководец. Пусть будет у него и много войск, захватить его можно.

Комментарии

Часть первая

Уже во «Введении» У-цзы говорит, что правителю государства необходимо сочетать два начала — гражданское и военное.

В четвертой главе, специально посвященной полководцу, У-цзы говорит о гражданском и военном начале применительно к полководцу: «Человек, в котором сочетаются и гражданское начало и воинское начало,— это полководец армии».

Выше, в комментарии к «Введению», уже упоминалось, что разумели мыслители древнего Китая под этими двумя началами. Поэтому такое определение полководца, которое дает У-цзы, нельзя не признать исключительным. Вмещать в себе в гармоническом сочетании оба начала общественной и государственной жизни — значило в то время быть идеалом общественного человека.

Сунь-цзы, характеризуя действия полководца, говорит: «Приказывая им (солдатам.— Н. К.), действуй при помощи гражданского начала; заставляя, чтобы они повиновались тебе все, как один, действуй при помощи воинского начала» (Сунь-цзы, гл. IX, разд. 20, стр. 37). Это наставление Сунь-цзы прежде всего означает: армией нужно не только командовать, ее нужно и воспитывать. Нужно быть не только начальником — командиром, но и учителем — воспитателем. Но, воспитывая армию, следует действовать средствами просвещения, и притом со всей гуманностью, присущей человеку высокой морали. Командуя армией, ведя ее в бой, следует действовать средствами приказа — со всей твердостью человека большой воли. Ту же мысль развивает в рассматриваемой главе и У-цзы.

Лю Инь так толкует это место трактата: «Уметь разбираться в условиях времени, уметь разбираться в выгодах местности, уметь разбираться в человеческих делах; строго блюсти законы о государе и подданных, соблюдать правила о высших и низших; просвещать народ в согласии с его обычаями; посредством Пути приводить своих воинов к благополучию, посредством справедливости управлять ими, посредством законов руководить их действиями, посредством гуманности проявлять к ним любовь — это есть гражданское начало (в действиях полководца.— Н. К.). При получении повелений от государя забывать о родителях, во время сражения забывать о себе, считать за славу наступление и смерть, считать позором отступление и жизнь, быть нелицеприятным в награждениях и наказаниях, вырабатывать мудрые планы, издавать ясные приказы и потрясать своею мощью Поднебесную — это есть воинское начало. Если обладать этими двумя началами в их сочетании, можно стать полководцем».

Из этих слов Лю Иня видно, что настоящий полководец является носителем тех свойств, которые считаются обязательными для совершенной человеческой личности. В ней должны воплощаться начала «Пути», справедливости, законности, гуманности. Он должен обладать разумностью и знаниями, так как без этого он не смог бы «разобраться в условиях времени, в выгодах местности, в человеческих делах». Он должен воплощать в себе правду, так как без этого он не смог бы «быть нелицеприятным в награждениях и наказаниях».

Поучительно сопоставить приведенные слова Лю Иня с их источником — мыслями У-цзы, изложенными в первой главе. Там все указанные [370] положения относятся к «совершенному человеку». «Совершенный человек посредством Пути приводит людей к благу, посредством долга управляет ими, посредством норм руководит их действиями, посредством гуманности привлекает их» (гл. I, ч. 2). Лю Инь же говорит: «если обладать этими двумя началами в их сочетании, можно стать полководцем». Таким образом, для Лю Иня понятие «совершенного человека», т. е. идеальной человеческой личности — подлинного руководителя и учителя людей, и понятие настоящего полководца совпадают.

«То, в чем соединяется и твердость и мягкость, есть руководство армией»,— продолжает У-цзы. Лю Инь по этому поводу замечает: «В руководстве армией должны совмещаться и твердость и мягкость. Чрезмерная твердость приводит к ломке; при чрезмерной мягкости все разваливается само собою. Когда полководец тверд и вместе с тем умеет быть мягким, порядок устанавливается без всякого насилия; когда он мягок и вместе с тем умеет быть твердым, дело осуществляется при всяких обстоятельствах. Твердость и мягкость восполняют друг друга. С этими двумя качествами можно взять на себя управление армией».

Однако в концепции У-цзы и Лю Иня полководец — больше чем руководитель армии: он руководитель народа. Поэтому значение указанных его свойств не ограничивается рамками армии. Лю Инь говорит об этом, приводя слова трактата Сань люэ: «Кто умеет быть мягким и умеет быть твердым, у того государство все больше и больше процветает. Кто умеет быть слабым и умеет быть сильным, у того государство все больше и больше прославляется. Кто только тверд и только силен, у того государство непременно гибнет» (Сань люэ, гл. I, стр. 4).

После всего этого У-цзы вправе с некоторой иронией заявить: «Вообще говоря, люди, рассуждающие о полководце, обычно видят в нем одну храбрость». «Но храбрость полководца — всего лишь одна его сторона»,— поясняет У-цзы. Как невысоко он ставит одно это качество, показывают его слова: «Просто храбрый человек обязательно легкомысленно ввязывается в борьбу, а тот, кто легкомысленно ввязывается в борьбу и не разбирает, где выгода, тот непригоден».

Такое отношение к храбрости обнаруживается и в собственных действиях У-цзы. Вэй Ляо-цзы передает такой рассказ:

«Когда У-цзы был на войне, его приближенные преподнесли ему меч. У-цзы сказал: “Полководец распоряжается знаменами и барабанами и больше ничем. При встрече с трудностями он разрешает сомнения; воодушевляя воинов, он указывает, куда направлять мечи. Вот дело полководца! Действовать мечом — не дело полководца"» (Вэй Ляо-цзы, гл. VIII, стр. 30).

В этих словах содержится уже не просто указание на опасность, которую таит в себе ничем не контролируемая храбрость, а известный принципиальный взгляд на роль полководца.

Вообще древним китайским мыслителям было свойственно убеждение, что одно какое-либо качество или начало, взятое само по себе, является отрицательной величиной. Только в сочетании с другим, соотносительным к нему качеством оно являет свою истинную природу и свою ценность. На что уж на первый взгляд безусловным по ценности качеством является гуманность, в которой Конфуций видел чуть ли не начало всех начал, но уже Мэн-цзы заметил, что одностороннее подчеркивание гуманности у Конфуция и его последователей неправильно [371] по существу и таит в себе опасность. Для Мэн-цзы гуманность только тогда оказывается положительным качеством, когда она соединяется со справедливостью. Гуманность без справедливости — не гуманность, равно как и справедливость без гуманности не есть справедливость.

Такая точка зрения распространяется и на мужество. Чжунъюн — одна из замечательных книг древней китайской философии — говорит о храбрости, о мужестве, но не изолированно: мужество соединено с разумом и гуманностью. По учению, развитому в Чжунъюне, подлинным мужеством является только такое, которое руководствуется разумом и проникнуто гуманностью. Конечно, и разум без мужества —бесплоден, без гуманности — пуст, и гуманность без разума — пуста, без мужества — бесплодна.

Этим общим складом философской мысли того времени и объясняется то отрицательное отношение к храбрости, как таковой, без соединения с другими качествами, которое сказалось в приведенных словах У-цзы. Он предъявляет к полководцу совсем другие требования.

Первое требование — понять основной принцип руководства армией. Сунь-цзы говорил: «Управлять массами (т. е. многочисленной армией.— Н. К.) — все равно что управлять немногими» (т. е. небольшим отрядом.— Н. К.). Эту же мысль повторяет У-цзы для объяснения того, в чем заключается принцип управления армией. Но Сунь-цзы сводит все рассуждение к рекомендации ввести для облегчения командования определенные воинские подразделения. У-цзы никак не объясняет, как достигается возможность управлять большой армией с той же легкостью, как и небольшим отрядом. В свете его предшествующих высказываний можно предположить только, что он имеет в виду знание человеческой природы, которое позволяет должным образом управлять действиями как отдельного человека, так и очень многих.

Второе требование — воспитать в себе постоянную готовность к встрече с противником. По образному выражению У-цзы, всегда нужно быть в таком состоянии, «как будто бы, выйдя за ворота, увидишь перед собой противника».

Третье требование — отвага. У-цзы характеризует отвагу так: «Находясь перед лицом противника, не думать о жизни». Лю Инь дает эту характеристику в более распространенном виде: «Находясь перед лицом противника, быть исполненным волею к смерти, не иметь сердце, полное заботой о жизни».

Четвертое требование — осторожность. Пятое — простота.

У-цзы заканчивает эту часть своих рассуждений о полководце определением «закона» самого полководца, закона его поведения: «Получить повеление и не попрощаться с семьей, разбить противника и только после этого вернуться домой — таков закон полководца»,— говорит он.

Ту же мысль развивает и Вэй Ляо-цзы: «Когда полководец получает повеление (т. е. назначение.— Н. К.), он забывает о своем доме; действуя со своей армией и ночуя в поле, он забывает о своих родных; когда он берет колотушку и ударяет в барабан (т. е. подает сигнал к бою.— Н. К.), он забывает о себе самом» (Вэй Ляо-цзы, гл. VIII, стр. 30).

Эти слова Вэй Ляо-цзы, судя по контексту, относятся именно к У-цзы. Видимо, такое отношение к своим обязанностям было характерной чертой этого знаменитого военачальника. [372]

Часть вторая

Продолжая свое рассуждение о полководце, У-цзы переходит к вопросу, кто может быть назван хорошим полководцем.

Этот вопрос он рассматривает с двух сторон: есть некоторые знания, которые необходимо иметь полководцу, и есть некоторые свойства, которыми он должен обладать.

Полководец должен знать то, что У-цзы называет «пружинами» войны. Таких «пружин» он насчитывает четыре: «дух» самого полководца, влияние его личности; «местность», влияющая на ход военных действий; «действия», т. е. вся совокупность мероприятий; «сила», т. е. состояние боевой мощи.

О первой «пружине» У-цзы говорит категорически:

«Легкость или трудность действий всей массы армии, всего миллионного войска заключены в человеке», т. е. в полководце. Лю Инь поясняет эту мысль так: «Это называется пружиной духа в том смысле, что дух всей миллионной массы заключен в духе одного человека. Поэтому, если полководец храбр — и его солдаты сильны; если полководец труслив — и его солдаты слабы».

Большое значение духу придают и другие древние стратеги. Вэй Ляо-цзы говорит: «То, чем полководец сражается, есть народ. То, чем народ сражается, есть дух» (Вэй Ляо-цзы, гл. IV, стр. 11). Поэтому и Сунь-цзы ставит на первое место в действиях полководца именно «управление духом» (Сунь-цзы, гл. VII, разд. 13). Вэй Ляо-цзы говорит о том же: «Руководитель армии — сердце, его подчиненные — руки и ноги. Если сердце исполнено уверенностью, руки и ноги — сильны; если же сердце исполнено растерянностью, руки и ноги не будут ему послушны» (Вэй Ляо-цзы, гл. V, стр. 16). В другом месте Вэй Ляо-цзы говорит: «В бою необходимо, чтобы полководец воодушевлял своих солдат. Это все равно, как сердце управляет руками и ногами. Если дух не поднят, солдаты не пойдут на смерть из верности долгу. Если же солдаты не будут идти на смерть из верности долгу, никто не будет сражаться» (Вэй Ляо-цзы, гл. IV, стр. 14).

Мнение Ли Вэй-гуна совпадает со взглядами У-цзы: «Когда существо, в котором заложена жизнь и течет кровь, борется с воодушевлением, не обращая при этом внимания на смерть, таким его делает дух. Поэтому правила ведения войны заключаются в том, чтобы прежде всего обязательно знать своих офицеров и солдат, пробудить в них дух победы. Именно этим способом можно поразить противника» (Ли Вэй-гун вэньдуй, гл. III, стр. 57).

Вторая «пружина» — местность. У-цзы рисует местность, обладание которой может составить пружину успеха: «Дорога — узкая, путь — крутой, кругом — высокие горы, отвесные стены». Это признаки местности, представляющей естественную крепость.

Не один У-цзы считал такую местность наилучшей для обороны.

В «Законах Сыма» в числе «пяти забот» полководца приводится и забота об использовании местности, причем в объяснении говорится: «Использовать местность — это значит защищаться среди теснин, круч, пропастей» (Сыма фа, гл. III, стр. 16). Лю Инь, комментируя это место, прямо указывает, что речь идет о той местности, о которой говорится в трактате У-цзы.

Третья «пружина» — действия, как выражается У-цзы, т. е. вся тактика борьбы с противником. У-цзы перечисляет меры, к которым [373] должен обращаться полководец: засылка к противнику лазутчиков, направление в его расположение летучих отрядов, разделение его сил, сеяние смуты в его лагере. Почти все эти меры предусматривает и Сунь-цзы, так что в этом пункте оба прославленных стратега древнего Китая полностью согласны.

Четвертая «пружина» — сила. Здесь мысль У-цзы сводится к двум требованиям: необходимо иметь армию хорошо обученную, вооружение наилучшее. О первом требовании говорят его слова: «воины обучены воинскому строю, кони привычны к бегу»; о втором — слова: «у колесниц оси крепкие, у кораблей весла хорошо действуют».

Лю Инь поясняет эти слова следующим образом: «Когда у колесниц оси крепкие — готовы к сражению на суше; когда у кораблей весла хорошо действуют — готовы к сражению на воде; когда воины опытны в военном строе, это говорит о том, что их обучение было основано на определенных правилах; когда кони привычны к бегу, это говорит о том, что в тренировке их была определенная система».

Таковы четыре «пружины» военного успеха. Знать их необходимо всякому полководцу. Однако, чтобы стать хорошим полководцем, нужно еще обладать особыми личными качествами.

Все китайские стратеги говорят о личных качествах полководца. Сунь-цзы в первой же главе своего трактата перечисляет эти качества: ум, беспристрастность, гуманность, мужество, строгость (Сунь-цзы, гл. I, разд. 3, стр. 26). Лю тао требует от полководца ума, гуманности, правдивости, искренности, аргументируя это требование следующими соображениями: «Когда полководец храбр, его нельзя одолеть; когда он умен, его нельзя смутить; когда он гуманен, это значит, что он любит людей; когда он правдив, это значит, что он не обманет; когда он искренен, это значит, что в нем нет двоедушия» (Лю тао, Лун тао, гл. XIX, стр. 5). Таким образом, Лю тао почти полностью повторяет требования, выставленные Сунь-цзы.

Несколько иначе подходит к вопросу У-цзы. Он требует четырех качеств: властности, добродетельности, гуманности и храбрости. Этих качеств «достаточно для того, чтобы, ведя за собой своих подчиненных, сохранять спокойствие в своем войске, устрашать противника, рассеивать всякие сомнения». При наличии у полководца этих качеств «он приказывает — и подчиненные не осмеливаются ослушаться. Он пребывает в каком-либо месте — и неприятель не осмеливается выступить против него».

Лю Инь пытается установить, какое именно из этих четырех свойств обеспечивает тот или иной результат. По его мнению, спокойствие в армии создается добродетельностью полководца и его гуманностью; устранение всяких сомнений у подчиненных и внушение страха противнику достигается храбростью полководца; безоговорочное исполнение всех приказов обусловливается властностью, т. е. силой, авторитетом полководца.

Нетрудно заметить, что два качества — добродетельность и гуманность — относятся к категории «гражданских начал» в человеке, другие два — властность и храбрость— к категории «воинских начал».

Только того полководца, который обладает этими четырьмя качествами, У-цзы считает возможным назвать хорошим. Насколько же эта оценка высока, свидетельствуют его слова: «Если такого человека найти, государство будет сильным; если такого человека потерять, государство погибнет». [374]

Часть третья

Полководец руководит армией. У-цзы рассуждает об этом руководстве несколько своеобразно.

Что значит руководить людьми? По его мнению, это значит воздействовать на них. Что управляет действиями людей? Впечатления, получаемые людьми от внешнего мира: то, что они видят; то, что они слышат; то, что они чувствуют. Следовательно, для того чтобы заставить людей совершить те или иные действия, нужно воздействовать на их слух, зрение и сердце.

Уже в древнем китайском трактате о военном искусстве, цитируемом Чжан Юем в его комментарии к Сунь-цзы, было сказано, что в условиях скопления больших человеческих масс, «когда говорят, друг друга не слышат» (т. е. не слышно команды, подаваемой голосом). Поэтому, замечает этот древний трактат, «изготовляют барабаны и гонги». У-цзы приводит перечень средств звуковой сигнализации, заменяющих команды, подаваемые голосом: барабаны, литавры, гонги и колокольчики. Каждый из этих инструментов употребляется для определенного вида команды. Так, например, удар в барабан является сигналом к наступлению, атаке; удар в гонг — к отступлению, отходу.

Чем можно воздействовать на зрение? Конечно, можно подавать команду жестами, но, как говорит тот же древний трактат, в условиях скопления больших масс людей, «когда смотрят, друг друга не видят». Поэтому «изготовляют значки и знамена». У-цзы перечисляет средства оптической сигнализации: бунчуки, знамена, флаги и значки.

Чем можно воздействовать на сердце? У-цзы отвечает: «запрещениями и приказаниями, карами и наказаниями». Под словом «кара» (***) подразумевалось нечто более тяжелое, чем простое «наказание» (***); впоследствии под первым стали подразумевать судебное наказание, под вторым — административное или дисциплинарное взыскание.

Заканчивается эта часть третьей главы заимствованным из какого-то неизвестного нам древнего сочинения стихом, в котором воспевается мощь полководца:

«Военачальник поманит — все к нему, все за ним! Военачальник укажет — все вперед, все на смерть!»

Часть четвертая

Армия имеет перед собой другую армию. Полководец имеет против себя другого полководца. Если от качеств своего полководца зависит успех, то успех этот зависит и от качеств полководца противной стороны. Поэтому необходимо знать также и качества полководца противника. На основании учета этих качеств вырабатывается та или иная тактика борьбы с противником. Этой теме и посвящена четвертая часть четвертой главы.

Та или иная тактика борьбы в известной мере определяется личными качествами полководца противника. Если он глуп, корыстолюбив, с легкостью идет на всякие перемены, нерешителен, оправиться с ним нетрудно: глупого можно обмануть и поймать в ловушку, корыстолюбивого — подкупить, легкого на всякие перемены — обессилить, вызывая его на всевозможные действия, нерешительного — напугать.

О полководце противника можно судить и по его действиям. У-цзы указывает на четыре действия, которые свидетельствуют об отсутствии [375] у него способностей руководителя армии. Первые два относятся к его стратегии при наступательных операциях. Один полководец стремится выбрать для наступления удобный путь, например по наклонной плоскости вниз, не заботясь о том, что он оставляет за собой подъем; этим он ставит себя в затруднительное положение в случае отступления. Другой полководец поступает наоборот: всячески заботится об облегчении себе возможности отступления, не считаясь с трудностями наступления по наклонной плоскости вверх. Первому, ведущему наступление, опускаясь с возвышенности, следует не мешать спускаться, ожидать его в конце спуска и разбивать его наступающие части по очереди, не дожидаясь, когда они успеют сосредоточиться. На второго, идущего в атаку на подъем, следует ударить с высоты.

Два других действия полководца свидетельствуют о его неопытности в выборе позиции. Он может расположить свою армию в низменной и сырой местности. Если в это время прошли сильные дожди, следует устроить «нападение водой», как выразился в своем трактате Сунь-цзы, т. е. затопить его. Он может расположить свою армию в местности, густо заросшей кустарником. Если в это время в его сторону дует ветер, следует произвести «нападение огнем», т. е. зажечь его лагерь.

О полководце можно судить и по отношению к нему солдат. О полном отсутствии у него авторитета свидетельствует пренебрежительное отношение к нему его подчиненных. В таком случае его приказы не будут действовать, солдаты только и будут думать о возвращении домой. Следует открыть им путь и, когда они начнут уходить, уничтожать их по частям. Наконец, о полководце можно судить и по состоянию его страны. «Если высшие у него богаты и высокомерны, а низшие бедны и ропщут», такая же картина должна повторяться и в армии. В таком случае следует «разъединить их», т. е. усилить рознь между полководцем и его командирами, с одной стороны, и с солдатами — с другой.

Часть пятая

Есть еще один способ выяснить, каково руководство у противника. Этот способ — разведка боем. О ней говорит У-цзы в заключительной части этой главы.

У-цзы рекомендует отправить в разведку небольшой отборный отряд, способный к быстрому передвижению, т. е. составленный, по-видимому, из тех, кого он назвал «легкими на ногу». Тактика разведки должна быть такова: нужно завязать бой с противником, но, как только он станет вводить в бой крупные силы, сейчас же отступить. При этом необходимо наблюдать, как идут его солдаты и как он ведет преследование. Если его части идут организованно, в полном боевом порядке, если он ведет преследование осторожно, стараясь остановить отступающих притворной медлительностью, если он делает вид, что не обращает внимания на отступающих в расчете, что те станут менее осмотрительными и их легко будет уничтожить,— все это свидетельствует о том, что полководец у противника умный. Если же его части будут идти беспорядочно, если он бросится в преследование очертя голову, если он будет спешить воспользоваться любой представившейся ему выгодой, не думая, что противник может принять ответные меры,— все это свидетельствует о том, что полководец у противника глуп. Вывод, таким [376] образом, ясен: с первым полководцем не следует вступать в бой; о втором же У-цзы говорит: «Пусть будет у него и много войск, захватить его можно».