4.

Как только Господь, хвала ему всевышнему, одарил нас царствованием над странами мира благодаря своей всеобъемлющей милости и нескончаемой щедрости, он передал в [38] наши властные руки бразды управления делами вселенной и [средство] укрепления основ благосостояния жителей мира и укротил и пригнул нашими повелениями и запретами выи государей и тиранов. И с [самого] начала роста {нашего могущества] по настоящий день мы видели от Него, благословенного и всевышнего, такое количество благодеяний и столько добра, отблагодарить за которые не хватит [любых] усилий, проявленных [в этом отношении]. И поскольку [наш] тленный мир не лишен счастливых и огорчительных, удачливых и злополучных дней и если иногда одно из [наших] дел покрывалось тенью [неудачи], которая побуждала злоумышленника предположить, что это [обстоятельство] причинит нам урон или воздвигнет неожиданные препятствия, не согласованные с нашей волей и желанием, то в течение этого времени из-под покрывала тайн [небесных] обнаружилось столько благ и великодушия, подобных которым не было даже в помыслах. И [с каждым разом] жители мира все более убеждались и удостоверялись в том, что единодушие и покорность нам являются средством для [достижения] благополучия и безопасности, а возражение, несогласие и мятеж против нас влекут за собой несчастье и сожаление. Мы постоянно, тайно и явно, выполняли [свои] обязанности при воздаянии должного [Господу] за [его] блага, произносили про себя стих [Корана]: “...а о милости твоего Господа возвещай” (Коран XCIII, 11) — и были свидетелями результатов [другого его стиха]: “Если возблагодарите, я умножу вам” (Там же XIV, 7). Свою деятельность мы [всегда] направляли на заботу о народах, порученных [нам] господом, доходили до предела возможного при распространении справедливости, назначали опытных, милостивых и набожных наибов на окраины и в центры государства, в дальние и близкие области, в [различные] округа страны /с. 17/ и доверяли им устройство [и] упорядочение дел мусульман. И [всякий раз], когда мы становились свидетелями дурного поступка, исходящего от одного из них, или слышали то, что не вызывало [нашего] одобрения, замену его мы считали одним из обязательных предписаний и не допускали [в этом отношении] промедления и безразличия. И сейчас благодаря Его милости и содействию государственные дела процветают в соответствии с правилами, [отвечающими нашему] желанию, дела страны и царства направлены на верный путь, все султаны и государи мира от отдаленных [областей] Туркестана ¹ и городов Индии до границ Рума ² и стран Магриба ³ являются нашими воспитанниками, ставленниками и данниками и выя каждого из них находится в ярме нашего подчинения. Одним из наших должностных лиц, ставленников и воспитанников, был эмир Мухаммад Иол-Аба ⁴. И [39] когда мы передали ему в управление вилайет Гургана, то он, [проявляя] верность нам, заботу о ра’ийатах, признаки благоразумия, благонравия и тайного помысла, следовал по правильному пути, и поэтому начало и конец его деятельности прошли успешно и хорошо, век [свой] он провел в благополучии и достатке и получил от жизни огромное наслаждение. И так как наш похвальный обычай заключается в том, что мы соблюдаем права предшественников в отношении наследников и переносим на потомка вознаграждения предшественника, то, соблюдая его заслуги, мы пожаловали его должность его сыну Хасану, осыпали его множеством благодеяний и подарков, полагая, что он при следовании по дороге послушания, [проявлении] усердия в выражении благодарности за благодеяния и выполнении обязанностей, [касающихся] интересов войска и ра’ийатов, будет следовать по стопам своего отца и все, что видел и слышал от него, сделает для себя киблой ⁵ и примером для подражания. Некоторое время он соблюдал этот обычай, показывал определенный рост и удостаивался большей благосклонности и милости, и это до тех пор, пока он не возомнил себя [слишком] могущественным и богатым, что превышало его достоинство и положение. [После чего] он возгордился и отдал поводья бунта в руки дьявола, как сказал всевышний Аллах: “Но нет! Человек восстает оттого, что видит себя разбогатевшим” (Там же XCVI, 6, 7). И [на этот раз], подобно тому, как воображение и представления одного из [людей] искажаются дьяволом и он становится объектом неудачи, а жители вилайета оказываются в когтях бедствий и во мраке насилия вследствие его искушения и строптивости, [вновь] возникла необходимость отправиться в ту сторону для того, чтобы наказать, отобрать вилайет и ра’ийатов, успокоить возникшую смуту, заставить отведать того высокомерного и презренного [горечь] расплаты за содеянное им и освободить людей от бедствия, несчастья и его тирании. И как только наши знамена дошли до счастливой звезды того [края], /с. 18/ все увидели, что произошло в одно мгновение с тем презренным и что он испытал от своего поступка и как не выдержали [даже] одной атаки отряда наших рабов ⁶ все [его] войска и подразделения, которые он готовил и снаряжал годами, и как в надежде на них впал в такое заблуждение, от которого откажется, остерегаясь последствий, [сам] дьявол. Благодаря силе и мощи Господа и небесной помощи многочисленное войско того презренного изменника в один миг стало таким, о котором предупреждает всевышний Господь: “...и Мы сделали ее пожатой, как будто и не была она богатой вчера” (Там же X, 25). И когда был достигнут душевный покой в отношении его дела и обращенные в [40] бегство и растерянные воины с разных сторон попросили аман ⁷ и обратились за содействием к нашему хашаму ⁸ и нашим рабам, то согласно тому качеству, которым мы наделены благодаря щедрости Господа и одарены по Его милости, да будет он могущественным и превозвышенным, [а именно] оказывать содействие несчастным и прощать ошибки грешникам, всех их мы помиловали и зачеркнули их прегрешения той чертой, [о которой сказано]: “Нет упреков сегодня над вами!” (Там же XII, 92). И исходя из того, что мы испытываем огромное расположение и симпатию к населению Гургана, его округи и всего того, что примыкает к нему на суше и море наподобие Амула ⁹ и Табаристана ¹⁰ и прочих, мы пожелали удостоить их большего внимания, отличить от жителей других областей большей благосклонностью и дать им отведать вкус спокойствия, безопасности, правосудия и справедливости, которых они были лишены некоторое время. После прошения благословения у Творца, да будет он могущественным и великим, и совещания мы передали [всех] жителей тех упомянутых и известных вилайетов, как военных так и ра’ийатов, а также все то, что имеется в том вилайете из крепостей, замков, укрепленных пунктов, сокровищ, равнинных и горных высот, земельных и морских [угодий], дорогому сыну, победоносному, поддерживаемому [Господом] малику ¹¹ Гийас ад-Дину ва-д-Дунйа малик ал-Исламу Мас’уду ¹², да наградит нас Аллах продолжительностью его жизни, сыну, который происходит из чистого сельджукского существа, наилучшего рода, самого предпочтительного плода, получившего воспитание у нас, перенявшего наши обычаи, наделенного [ими], усвоившего и вобравшего в себя все способы и правила царствования, дошедшего в деле возвышения знамени религии, утверждения шариата, поклонения Господу и в заботе о рабах Его, да славится имя его, и в обращении со своими подчиненными — в соответствии с заслуженным и занимаемым ими положением — до такого высокого предела, что, несмотря на юный возраст и молодость, с него должны брать пример опытные, испытавшие вкус уксуса и вина жизни старцы и учиться у него тонкостям [решения государственных] дел. И хотя мы этого /с. 19/ сына, да продлит Аллах его жизнь, совершенствует его наслаждение и защитит его, подготовили для царствования над миром и обнадежили население света [обещанием] сделать его правителем и это положение остается в силе, тем не менее от избытка расположения, которое мы питаем к делам жителей того края, мы немедленно распорядились и доказываем им на [деле], что это решение и назначение остается в силе в [соответствии с тем], что говорит всевышний Господь в священном Коране: “Всякий раз, как мы отменяем стих или заставляем его забыть, [41] мы приводим лучший, чем он, или похожий на него” (Там же II, 100). И вполне понятно, что в этом перемещении и в этой замене нет ничего похожего и подобного [тому, что было раньше], а при внимательном рассмотрении видна огромная разница, [которая позволяет] сказать, что мы сбросили дива ¹³ и посадили [вместо него] Сулаймана ¹⁴. Проницательные люди знают, что этот пример соответствует законам разума и не приведет к раскаянию. И слава Аллаху за то, что он отменяет, утверждает, решает, судит, правит, награждает, и в любом случае Он достоин благодарности. И после [всего] этого мы категорически повелеваем, чтобы приказ и распоряжение дорогого сына, да совершенствуется его наслаждение, при любых обстоятельствах, будь то решение или заключение, унижение и возвышение, арест и освобождение, расторжение и утверждение, пожалование и лишение, увольнение и назначение, помилование и наказание, обласкание и изгнание, считались равными нашим приказу и распоряжению, и предлагаем считать его повеление и запрещение во всех владениях и во всех делах нашим повелением и запрещением. [А ему] приказываем, чтобы во всех случаях он считал самым главным тайное и явное поклонение Господу и в. [своем] стремлении к безопасности в обоих мирах следовал бы по пути преданности и страха перед Всевышним и добивался удовлетворения Его, да будет он могущественным и превозвышенным, [ибо сказано]: “И кто страшится Аллаха и боится Его, эти — получившие успех” (Там же XXIV, 61). И пусть он достигнет возможного предела в оживлении принципов шариата, в укреплении религиозных правил и оказании почестей и уважения кади, имамам и ‘улемам, которые являются хранителями наследия пророков, да благословит их всех Аллах, окажет им содействие в проведении судебных дел и постановлений и проявляет усердие и решительность в джихаде против неверных ¹⁵, которые находятся на границах Дехистана и пустыни Манкишлака ¹⁶, своевременно укрощает и уничтожает их, как сказал [по этому поводу] всевышний Аллах: “И усердствуйте об Аллахе достойным его усердием! Он избрал вас” (Там же XXII, 77). И пусть уделяет больше внимания безопасному содержанию дорог и переправ для проезжих ¹⁷ и прохожих ¹⁸ на суше и море, поступает с мукта’ и шихне окраин в соответствии с тем, что предписывают ему условия бдительности и предельное внимание в этом отношении, и считает обязательным условней вести закон и наказывать развратников и нечестивцев, воров, злоумышленников и грабителей в соответствии со словом Его, да будет он могущественным и великим: “Действительно, воздаяние тех, которые воюют с Аллахом и Его [42] посланником и стараются на земле вызвать несчастье, в том /c.20/, что они будут убиты, или распяты, или будут отсечены у них руки и ноги накрест, или будут они изгнаны из земли” (Там же V, 37). И пусть назначит в крепости и цитадели верных, опытных, бдительных и осторожных кутвалов ¹⁹ и ни на секунду не пренебрегает осторожностью и налаживанием [дел] в этом вопросе, крайне уважительно относится к эмирам и знаменитым людям из числа хашама ²⁰ Хорасана, Ирака и Мазандарана, которые находятся у него на службе, в соответствии с их положением и различием их рангов, считает важнейшим делом обращаться к ним за советом, внимательно каждого выслушивает и над тем хорошо размышляет и то, что окажется главным, лучшим и идущим на пользу дела, выполнит после необходимого обдумывания и надлежащего обсуждения с преданными, опытными и испытанными жизнью мужами, дабы то, что ни совершалось бы [им], отвечало бы правилам справедливости и благоразумия и было бы защищено и хранимо от беззакония и порока. И главным условием в управлении вилайетом и устройстве всех его дел пусть считает умиротворение и снискание расположения сердец и ни: при каких обстоятельствах не допускает, чтобы возникало какое-либо противоречие или вражда, открытая или тайная, между хашамом, слугами, рабами и мавла ²¹, ибо от прихотей и разногласий [среди] хашама может случиться такое расстройство, которое приведет к возникновению смут и пролитию крови. И пусть определит и обеспечит икта’, жалованье и довольствие каждого ²² в зависимости от его заслуг и положения и никого не порицает и не наказывает без явного и доказанного преступления, известного всем, дабы не разочаровались [слуги], состоящие на [его] службе, и поспешили бы, встревоженные, с [изъявлением] покорности. И если в ком-нибудь обнаружит явное предательство или злой умысел, то он не должен закрывать на это глаза и проявлять снисходительность, ибо величие царствования заключается в утверждении приказа о наказании. И пусть накажет всем вали ²³, мукта’   и уполномоченным лицам ²⁴, чтобы они не чинили насилия над ра’ийатами и учтиво требовали бы от них в назначенное время определенные и установленные законом харадж ²⁵, ‘ушр ²⁶ и диванские налоги ²⁷ и не вымогали бы лишнего и чтобы каждый из них успокоил своих подчиненных под сенью справедливости и правосудия, [как сказано]: “Поистине, Аллах приказывает справедливость, благодеяние и дары близким; и Он удерживает от мерзости, гнусного и преступления. Он увещает вас: может быть, вы опомнитесь!” (Коран XVI, 92). И пусть он предупредит начальника диван-и [43] мазалим ²⁸, чтобы тот проявлял необходимую осторожность и бдительность при выслушивании споров лиц, обращающихся с претензиями, должным образом вникал бы в [их] жалобы, отнимал бы право угнетенного у притеснителя, вершил бы в отношении его справедливость и воздерживался бы от уклонения [от истины], проявления снисходительности, лицемерия и притворства. /с. 21/ И пусть дорогой сын, высочайший малик будет уверен в том, что [это] наше слово относительно данного поручения соответствует тому, что сказал и повелел Творец всевышний и всесвятой: “О Да’уд, Мы сделали тебя наместником на земле: суди же среди людей по истине” (Там же XXXVIII, 25).

Приказ таков, чтобы все эмиры, сановники  и почтенные люди Гургана, Табаристана, Дехистана, Бастама ²⁹ и Дамгана ³⁰ из числа свободных и рабов, да продлит Аллах их величие, считали высочайшего малика, дорогого сына своим падишахом и повелителем, были единодушны словом и сердцем в повиновении ему, подчинялись и покорялись [ему] во всем, что бы он ни приказал и ни повелел, усердно служили бы ему, торопились в исполнении любого важного дела, на которое он укажет, остерегались бы уклонения [от приказа] и отговорок, считали бы его приказ нашим приказом, не отличали бы его одобрение и гнев от нашего одобрения и гнева, обращались бы за жалованьем и нан-паре ³¹ в диван и к его наибам ³², а все знатные люди, предводители и ра’ийаты этих местностей направлялись бы со [своими] просьбами в диван его уполномоченных и доверенных лиц, доставляли бы мукта’ и мутасаррифам ³³ доходы ³⁴, налоги ³⁵, а [также] причитающиеся дивану налоги ³⁶, [утвержденные] его тауки’ и приказом, и поминали бы наше государство доброй молитвой, если пожелает всевышний Аллах.

Комментарии

1. Туркестан — историко-географическая область, включавшая в средние века территорию современных Средней Азии и Казахстана, а также часть Центральной Азии, населенную тюркскими племенами и народностями. Подробнее об этом см.: В.В. Бартольд. Туркестан. — Сочинения. Т. 3, 518—520.

2. Рум — арабское название Византии.

3. Магриб по-арабски буквально “запад”. В средние века под Магрибом подразумевался западный регион Африки, а также мусульманская Испания (Андалус).

4. Эмир Мухаммад Йол-Аба — один из мамлюков султана Санджара, достигший положения эмира. См.: Ибн ал-Джаузи, IX, 208.

5. Кибла — направление в сторону Мекки, куда должен обращаться лицом молящийся мусульманин. Этот отрывок текста может служить доказательством того, что должности высокопоставленных чиновников в Сельджукском государстве были наследственными. Об этом свидетельствуют также и другие указы, в частности указы о назначении на должности правителей провинций и ра’исов городов. См. указы № 3, 5, 6, 11, 12.

6. В тексте указов встречаются различные слова, обозначающие понятие “раб”. К ним относятся ***, слова *** и *** также употребляются в различных сочетаниях, выражающих искреннее, дружеское отношение.

7. Аман  — “пощада, прощение”. Отвечая положительно на просьбу об амане, победитель обычно дает гарантии о безопасности побежденного, что может быть зафиксировано в специальной грамоте — ***.

8. Термин “хашам”, по мнению В.В. Бартольда, означал гвардию (Бартольд. Туркестан, 372; он же. Несколько слов об арийской культуре, 328, 329). Э. Лэмбтон отмечает, что термином “хашам” обозначается военная верхушка при султане и его правителях. Он включает не только мамлюков и вольноотпущенников, но также и вождей племен. В некоторых случаях этот термин обозначает вообще военные силы правителя, тогда как в других случаях он, возможно, подразумевает только его “племенных” последователей. См.: Lambton. The Administration, 373.

9. Амул — главный город Табаристана во времена Аббасидов, славился производством риса и цитрусовых. Одноименный город расположен на р. Амударье.

10. О Табаристане см. указ № 3, примеч. 1.

11. Малик — принц, князь. О статусе малика см.: Lambton. The Internal Structure, 269.

12. Сельджукский малик, племянник Санджара, будущий султан Ирака Гийас ад-Дин ва-д-Дунйа Абу-л-Фатх Мас’уд ибн Мухаммад ибн Малик-шах (1134 — 1152), обладал большой физической силой, лично участвовал в боевых операциях и сражениях. Его везиром (в Иракском султанате) был Шараф ад-Дин Абу Наср Ануширван ибн Халид ал-Кашани, автор сочинения, посвященного сельджукским везирам, под названием “Футур заман ас-судур ва судур заман ал-футур”.

13. Див — демон, злой дух.

14. Соломон — царь объединенного Израильско-Иудейского царства около 960 — 935 гг. до н.э. В средневековой литературе, особенно восточной, Соломон — премудрый, справедливый и могущественный царь.

15. Неверными (куффар) называются здесь народности, которые не приняли к этому времени ислам.

16. Манкишлак (Мангышлак), по описанию Йакута ал-Хамави, представляет собой мощную крепость на самой окраине Хорезма. Находится между Хорезмом, Саксином и областями русов, близ моря, в которое впадает Джейхун (Амударья), и оно — Табаристанское (Каспийское) море. См.: Йакут, VIII, 183; Бартольд. Мангышлак, 471—481.

17. Термин “моджтазан”, по всей вероятности, означал правительственных чиновников, средних военных начальников, находящихся в пути, переезжающих из одной местности в другую. Об этом см.: Lambton. The Administration, 383.

18. *** — букв. “прохожие, странники”. Вероятно, этот термин обозначал мелких торговцев, занимающихся транзитной торговлей.

19. Кутвал — комендант крепости. В официальных документах Сельджукидов Малой Азии имеется грамота, в которой расписаны права и обязанности кутвала крепости Коньи. См.: Тurаn, XXXII.

20. Упоминание о хашаме Хорасана, Ирака и Мазандарана, приданном сельджукскому малику, говорит о том, что в его свите находились представители военных чинов из различных областей, подвластных сельджукскому султану.

21. Термином “мавла” обозначались лица, принявшие ислам на завоеванных арабами территориях, но не имевшие равных прав с арабами. Об этом термине см.: Петрушевский. Ислам в Иране, 36; Lassner, 91—115.

22. *** — здесь, очевидно, имеется в виду плата деньгами и натурой.

23. Вали — правитель. Здесь термин “вали” употребляется также и для обозначения чиновника с полномочиями управляющего.

24. *** — от персидского глагола *** - “назначать, уполномочивать”.

25. Харадж — основной поземельный налог. Подробно о нем см.: Петрушевский. Земледелие и аграрные отношения в Иране, 369 — 371.

26. ‘Ушр — поземельная подать в размере 1?10 доли урожая. Подробнее об этом см.: Петрушевский. Земледелие и аграрные отношения в Иране, 377.

27. ***, в других указах — *** — установления, права (налоги), причитающиеся дивану.

28. Диван-и мазалим — светский судебный орган, в котором в отличие от конфессионального (ведомства кади) заседал не кади, а правитель. Главой светской юрисдикции и суда в Сельджукской державе, как и в других мусульманских странах, являлся султан, заседавший в диван-и мазалим. См.: Ноrst, 92.

29. Бастам — город в области Кумис, занимает второе место по значению после Дамгана. В нем находится могила известного суфия Баязида ал-Бастами (ум. в 260 г.х.), являющаяся местом поклонения суфиев (Йакут, I, 623).

30. Дамган — город между Реем и Нишапуром, главный город области Кумис (Йакут, IV, 26).

31. Нан-паре (перс.) — букв, “кусок хлеба”. Имеется в виду довольствие, иногда икта’ .

32. В документах сборника этот термин встречается в трех видах: ***. Наиб означает заместитель, представитель.

33. Термин ***, употребляется в нескольких значениях: чиновник, сборщик налогов, владелец. Здесь имеется в виду чиновник, сборщик налогов. См.: Lambton. The Administration, 385.

34. ***

35. *** (ед. ч. ***) — обычай, порядок, установленное правило.

36. См. примеч. 27 настоящего указа.