И в прошлом деи во 126-м году канун Николина дни пришли мы к помещику своему Ивану Хрипунову в деревню Нифонтовскую, где он стоял, ночью, с оружьем, а звал до он нас оберегать себя от розбойников. И тое деи ночи он, Иван, ездил по полю до полуночи, и с полуночи де учал его с нами по зговору звать тот его человек Лучка во двор, и он деи во двор и поехал. И как де приехал во двор, и с коня слез, и вшел в ызбу да лег на стол и заснул, а мы де, его крестьяне и человек его, в ызбе. Да, проснулся, он, Иван, учал прошать огни, чтоб зажгли, а человек деи его, Лучка, в тое пору приготовил пищаль, а я деи, Агейко, стою с рогатиною в темне, в ызбе ж. Да как он в третьей попрошал огню въздуть, и я де, Агейко, его, Ивана, рогатиною и ткнул в бок, а человек деи его. Лучка, в тое пору его из пищали и застрелил, а крестьянин дек Олешка с Хярхи топором и ткнул по шее. И он деи тут и умер. И мы деи с него сняли тое шубу волчью, которая ныне на мне, да Сапун заячей под зенденью, а деньги де все были у человека его Лучки.
Полный текст
Метки к статье: 17 век Московия Российская империя
Если Вы заметили в тексте опечатку, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter
|
